Текст книги "Последняя загадка"

17

В четырнадцать часов началось оперативное совещание. В кабинет Петренко вошли Соловец, Ларин, Дукалис и Волков.

– У нас много работы, – начал Мухомор, – поэтому будьте, пожалуйста, собранны.

– Мы собранны, Юрий Саныч, – сказал Соловец.

– Хорошо.

Подполковник посмотрел на подчиненных и заметил, что Дукалис слегка постукивает карандашом по столу.

– Во-первых, хочу напомнить о мерах предосторожности в обращении с импортной мебелью, – произнес Мухомор.

– Мы помним, Юрий Саныч, – отреагировал Соловец.

– Не все.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду Дукалиса, который царапает стол карандашом.

Дукалис вздрогнул.

– Простите, Юрий Саныч.

– Если бы мебель была моя, я бы молчал. Но она предоставлена нам Главком.

– Я больше не буду, товарищ подполковник.

– Надеюсь.

Дукалис спрятал карандаш в карман.

– Второй вопрос. Я уже несколько дней пытаюсь выяснить, куда пропала дверная ручка.

– Я тоже обратил внимание, что на двери нет ручки, – сказал Ларин.

– Никто из присутствующих ее не брал?

– Нет, конечно, – ответил Волков.

– Не могла же она сама отвинтиться!

– Не могла, Юрий Саныч, – согласился Соловец.

– Мистика получается.

– Полтергейст, – сказал Дукалис.

– Вот-вот. С этим нужно что-то делать. – Мухомор посмотрел на Соловца. – Отряди кого-нибудь в хозяйственную часть, пусть выпишут нам ручку.

– Сделаю, товарищ подполковник.

– Лучше две, чтобы была запасная.

– Понял.

– С этим разобрались. Следующий вопрос.

На столе Мухомора лежали газеты, полученные утром. Подполковник протянул их оперативникам.

– Что это, Юрий Саныч? – спросил Ларин.

– В этих газетах описывается работа нашего отделения. Плохого, слава Богу, не пишут, но все-таки хотелось бы понять, почему такой вал материалов о нас? Когда много шума, это тоже нехорошо.

Соловец взял в руки «Санкт-Петербургскую правду», Ларин – «Петербургского либерала», Дукалису и Волкову достался «Желтый попугай».

– Нужные статьи обведены фломастером, – сказал Мухомор.

Милиционеры углубились в чтение. Газеты пошли по кругу, пока каждый оперативник не прочел все три статьи.

– Что вы на это скажете? – спросил Мухомор.

Волков первый понял, что произошло.

– Тут корреспондент из газеты приходил, – сказал старший лейтенант. – Попросил рассказать что-нибудь из нашей жизни.

– Давно это было?

– На прошлой неделе.

– И что этот корреспондент?

– Я его отправил к Чердынцеву, попросил, чтобы тот ему историю с раненым шофером рассказал.

– С каким шофером?

– Которого теща на улице бутылкой по голове отделала. Я докладывал на совещании.

– Да, помню.

– Ну Чердынцев приврал, как положено. Для порядку.

– Когда, ты говоришь, этот журналист приходил?

– В четверг.

Мухомор взял визитницу и, полистав, нашел карточку Епифанова.

– Епифанов Юрий Денисович, – прочитал подполковник. – Он?

– Так точно, Юрий Саныч, – ответил Волков.

Петренко посмотрел на Соловца:

– Я же его к тебе направил.

– Я попросил поговорить с журналистом капитана Ларина.

Подполковник посмотрел сначала на Ларина, потом на Дукалиса и Волкова.

– Все ясно, спустили по служебной лестнице. Но почему все статьи подписаны разными фамилиями и нигде нет этого Епифанова?

Соловец еще раз просмотрел три статьи.

– Есть тут Епифанов, – сказал майор. – Смотрите, в «Санкт-Петербургской правде» автор Е. П. Ифанов.

– Точно, – согласился Дукалис.

– А в «Петербургском либерале» В. О. Нафипе, – произнес Ларин. – Это тот же Епифанов, только в обратном прочтении.

Оперативники переглянулись.

– В «Желтом попугае» Вано Пифани, – сказал Дукалис. – Тот же персонаж.

– Выходит, этот Епифанов многостаночник, – сделал вывод Мухомор.

– Выходит, так, – согласился Соловец.

– Ловко.

– Откуда у вас эти газеты, Юрий Саныч? – спросил Ларин.

– Пришли утром по почте. Теперь я понимаю откуда. Я Епифанова попросил, чтобы он отпечатайный материал обязательно нам прислал.

– Разрешите домой взять? Жене хочу показать, – сказал Соловец. – А то она все не верит, что мы тут делом занимаемся, а не баклуши бьем.

– Возьми, но только на один день. Хочу Федору Степанычу дать почитать.

– Завтра верну, Юрий Саныч.

– И постарайся не рвать и не мять.

– Конечно, товарищ подполковник.

Мухомор снял очки.

– Сегодня на наш адрес еще кое-что пришло. Догадываетесь что?

– Открытка? – спросил Ларин.

– Правильно.

– От Максимова? – сказал Соловец.

– Читайте сами. – Мухомор протянул майору открытку со стихами, написанными от руки.

Соловец прочитал вслух:

 
Ты ждал в машине у канала,
Но тот, кого ты ожидал,
Был на себя похож так мало!
Он рыжей женщиною стал.
 
 
Теперь лежит его дорога
В Калугу, там он, может быть,
Подобно айсбергу, жестоко
«Титаник» сможет утопить.
 

В кабинете воцарилось молчание.

– И что все это значит? – наконец произнес Мухомор.

– Про машину у канала мне, кажется, понятно, – сказал Соловец.

– Что понятно?

– Думаю, он имеет в виду наше наблюдение за ним на канале Грибоедова, возле дома Куликовой.

– Допустим, – согласился Мухомор.

– Боюсь, что про рыжую женщину мне тоже все понятно, – вздохнул Волков.

– Разъясни, – попросил Мухомор.

– Когда я дежурил вчера вечером, мимо машины женщина в подъезд прошла. Ярко-рыжая такая. В зеленом старом пальто.

– Ты хорошо ее разглядел?

– Она к машине подошла и прикурить попросила.

Мухомор ударил ладонью по столу:

– Черт подери!

– Может, это случайная прохожая была? – предположил Дукалис.

– Какая случайная! Он же пишет, что стал рыжей женщиной, – возразил Соловец.

– Вы никак не можете понять, что он все время переодевается! – воскликнул Мухомор.

– Понимать-то мы понимаем, – сказал Ларин, – но как действовать в подобной ситуации…

– Не полезешь же к ней под платье! – пожал плечами Волков.

– Да вы сыщики или кто! – взорвался Мухомор. – Преступника от женщины отличить не можете. Работники хреновы! Он просто издевается над вами!

Наступила гнетущая тишина.

– Вы же сами говорили, преступник опытный и коварный, – робко сказал Соловец.

– Он один, а вас много. Проморгали в очередной раз. Ладно, давайте смотреть, что он там дальше пишет.

Соловец протянул открытку Дукалису:

– Толя, прочитай, пожалуйста, вторую часть. Я с голоса легче воспринимаю.

Дукалис взял послание и прочитал вслух:

 
Теперь лежит его дорога
В Калугу, там он, может быть,
Подобно айсбергу, жестоко
«Титаник» сможет утопить.
 

– Какие есть соображения? – спросил Мухомор.

– Думаю, надо провести аналогию с его предыдущими стихами, – сказал Ларин. – Может, в них найдется шифр к разгадке этих.

– Давайте начнем сначала, – предложил Соловец.

– Давай, – кивнул Дукалис.

– Он пишет про дорогу, которая лежит.

– Любая дорога лежит.

– Понятное дело, не стоять же ей.

– А почему она лежит в Калугу? – произнес Мухомор.

– Может, это название магазина? – предположил Дукалис.

– Или ресторана, – сказал Волков.

– Если не гостиницы, – вздохнул Соловец.

– У вас справочник есть? – спросил Мухомор.

– Есть, но прошлогодний, – ответил Дукалис.

– Я же тебя просил свежий купить, – посмотрел на него Соловец.

– Когда, Георгич?

– Нет свежего, воспользуйтесь прошлогодним, – сказал подполковник.

– Мы один раз уже воспользовались, – вздохнул Волков.

– Постойте, – произнес Ларин.

– Что, Андрей? – спросил Соловец.

– У нас ведь есть Калужская улица.

– Есть, – кивнул Мухомор.

– Может, он ее имел в виду?

– Не исключено, – согласился Дукалис.

Мухомор встал и подошел к карте города, висевшей на стене.

– Вот она Калужская. – Подполковник ткнул пальцем в карту.

– С «Титаником» незадача, Юрий Саныч, – сказал Соловец.

– В каком смысле?

– В городе сеть магазинов «Титаник». Торгуют пластинками и кассетами. У меня сын туда регулярно наведывается, семейный бюджет опустошает.

– Так, может, один из магазинов на Калужской находится? – сказал Дукалис.

Мухомор прошелся по кабинету и вернулся на рабочее место.

– Вот что, – произнес подполковник, глядя на Соловца, – рядом с Калужской находится Сороковое отделение. Позвоню-ка я туда, спрошу, какие у них там «Титаники» поблизости имеются.

Мухомор достал из ящика стола справочник для служебного пользования.

– Вы дежурному звонить будете? – поинтересовался Соловец.

– Зачем дежурному? У меня там старый сослуживец работает. Соколов Святослав. Недавно видел его на банкете в Управлении. Вот его телефон. – Мухомор подвинул к себе аппарат, стоявший на столе, и набрал номер.

– Сороковое отделение, старший лейтенант Гусев, – услышал подполковник.

– Соедините меня, пожалуйста, с Соколовым Святославом Игоревичем.

– Минуту.

Ожидая соединения, Мухомор барабанил пальцами по столу.

– Да, слушаю, – наконец раздалось в трубке.

– Здравствуй, Сева, это Петренко:

– Здорово, Юра.

– У меня один вопрос.

– Хоть два!

– Нет, один, но важный.

– Слушаю.

– Нет ли у тебя поблизости какого-нибудь «Титаника»?

– Не понял.

– Мне нужно знать, нет ли рядом с твоим отделением заведения или гостиницы с названием «Титаник»?

– Дай подумать.

– Думай.

– «Титаник», «Титаник»… Ну конечно, есть.

– Так, записываю,

– А чего тут записывать? Казино у нас недавно открылось. Называется «Титаник».

– Где открылось

– На углу Калужской и Пехотной.

Мухомор задумался.

– Там же раньше универсам был.

– Он два года как закрылся.

– И большое это казино?

– В нашем районе самое крупное. Я был на открытии, там и автоматы, и столы игорные – словом, все, как надо.

– Понятно.

– А зачем тебе «Титаник»?

– Нужно проверить одну версию, – уклончиво ответил Мухомор.

– Желаю удачи.

– Спасибо, Сева.

– Счастливо, Юра.

Мухомор положил трубку.

– Ну что ж, кажется, дело начинает обретать реальные очертания, – произнес подполковник. – Думаю, ждать Максимова нужно в казино «Титаник» на углу Калужской и Пехотной.

18

Казино «Титаник» было единственной достопримечательностью Калужской улицы. Застроенная в конце пятидесятых годов, Калужская несла в себе черты уже отходившего тогда в прошлое «сталинского барокко» и нарождавшегося «хрущевского функционализма». Строительство части домов начиналось по старым проектам, предусматривавшим игривое лепное убранство, башенки и прочие архитектурные излишества. В ходе застройки, однако, проекты менялись, следуя веяниям времени. Часть излишеств сохранилась, но от многого застройщики отказались. Поэтому дома на Калужской представляли собой причудливую смесь напыщенных «сталинок» и скромных «хрущевок».

Директором «Титаника» являлся Борис Кричевский, человек с мягкой походкой и тихим голосом. Мужчина лет сорока пяти, Кричевский обладал невысокой сутулой фигурой, густыми светлыми волосами и бледным лицом, которое украшали дорогие очки. Директор был одет в черный костюм, пиджак которого имел всегда глухо застегнутый воротник-стойку. Карьеру в игорном бизнесе Кричевский начал в начале девяностых, поставляя в страну игровые автоматы. Постепенно бизнес его расширился, и уже полтора года директор возглавлял крупнейшее казино в районе.

Заместителем Кричевского работал Михаил Баранов, мужчина лет сорока. Высокий и энергичный Баранов внешне был антиподом меланхолика-шефа. Он имел брюшко, улыбчивое лицо и коротко стриженные остатки волос на висках. Одежду Баранова составляли серый костюм, белая рубашка и галстук. Работник казино сидел в кабинете, расположенном на втором этаже здания, по соседству с кабинетом Кричевского. Пиджак заместителя висел на спинке стула, узел галстука был ослаблен, а верхняя пуговица рубашки расстегнута. Баранов работал с договорами, разложенными на столе.

Раздался телефонный звонок.

– Да, – сказал Баранов, сняв трубку.

– Миша, ты чем сейчас занимаешься? – услышал заместитель голос шефа.

– Договорами.

– Прервись минут на пятнадцать.

– А в чем дело?

– К тебе сейчас подойдет журналист, расскажи ему о наших делах.

– О каких конкретно делах?

– Ну, объясни, какие мы хорошие. – Голос Кричевского звучал устало.

– Хорошо, Боря.

– Не забудь сказать про благотворительность и все такое.

– Разумеется.

Баранов положил трубку. Заместителя утомила бумажная работа, он рад был отвлечься и поговорить с представителем прессы. Будучи экстравертом, Баранов испытывал недостаток в живом общении. Иногда он просто задыхался в четырех стенах кабинета.

Несколько минут спустя в дверь кабинета раздался стук.

– Войдите, – сказал Баранов.

Дверь отворилась, в помещение вошел Юрий Епифанов. Одетый в черное пальто, газетный работник в одной руке держал меховую шапку, а в другой – портфель.

– Здравствуйте, – сказал журналист.

– Добрый вечер.

– Меня к вам направил Борис Леонидович.

– Да, он мне звонил. – Баранов встал и, протянув руку, шагнул навстречу корреспонденту.

– Епифанов Юрий Денисович, – представился работник прессы.

– Баранов Михаил Юрьевич.

Мужчины пожали друг другу руки.

– Ваши имя и отчество легко запомнить, – сказал Епифанов.

– Почему?

– Они как у Лермонтова.

Баранов улыбнулся:

– Действительно… Раньше не задумывался об этом. Присаживайтесь.

Собеседники расположились напротив друг друга.

– Хотите чай, кофе?

– Кофе. Маленькую чашку.

Баранов снял трубку.

– Лера, принеси, пожалуйста, пару чашек кофе.

– Уютно у вас, – заметил Епифанов, оглядывая кабинет.

– Создаем все условия для работы персонала.

Епифанов остановил взгляд на кубке, стоявшем в шкафу за стеклом.

– Спортивный? – спросил журналист.

– Совершенно верно. Мой, – гордо сказал Баранов.

– Вы занимаетесь спортом?

– Раньше занимался, сейчас, к сожалению, нет времени. Да и силы уже не те.

– Каким видом спорта вы увлекались, если не секрет?

– Городки.

– Я, с вашего позволения, включу диктофон.

– Конечно.

Епифанов включил и положил на стол диктофон.

– Мне казалось, работники казино занимаются более аристократическими видами спорта, – сказал журналист.

– Нет ничего лучше городков. Кстати, после них я легко переключился на теннис.

В кабинет вошла секретарша, девушка лет двадцати пяти, с крашеными волосами и ярким макияжем. Стройная фигура секретарши была затянута в строгий костюм, в руках девушка держала поднос с двумя чашками, сахарницей и тарелкой с печеньем.

– Спасибо, Лера, – сказал Баранов. – Пожалуйста, Юрий Денисович.

Епифанов положил в кофе ложку сахара и начал помешивать напиток.

– Мне известно, Михаил Юрьевич, – произнес корреспондент, – что ваше казино является крупнейшим в районе. Скажите, с какими проблемами вам приходится сталкиваться?

Баранов отхлебнул из чашки.

– Проблем много. Однако мы, как передовое предприятие, активно преодолеваем их и не намерены останавливаться на достигнутом.

– Поясните, пожалуйста,

– С удовольствием. Мы, Юрий Денисович, многое делаем для нашего района. Вы обратили внимание на сквер, расположенный возле «Титаника»?

– С какой стороны?

– Справа, если стоять лицом к главному входу.

– Я, к сожалению, пришел слева.

– Жаль. Но если бы вы пришли справа, то заметили бы сквер с гранитными скамейками.

– Гранитными?

– Да, это была моя идея.

– Но почему именно гранитными?

– Видите ли, я давно обратил внимание, что самым уязвимым местом в наших скверах являются скамейки.

– Любопытное наблюдение.

– Это же видно невооруженным взглядом. Сам я живу на улице Черняховского, она упирается в Сангальский сад. Несколько лет назад там был произведен ремонт, установлены скамейки на бетонной основе. Казалось бы, сделано всерьез и надолго. И что вы думаете?

– Что?

– Местная публика разбомбила все за несколько месяцев.

– Что вы говорите!

– Разломали до основания.

– Откуда в нас этот вандализм… – вздохнул Епифанов.

– Поэтому, когда мы приступили к реконструкции сквера на Калужской, я лично курировал вопрос со скамейками.

– Обязательно зайду туда на обратной дороге.

– Зайдите, не пожалеете. Кроме скамеек, там имеются мощеные дорожки, металлические поребрики вокруг клумб и главное… – Баранов сделал многозначительную паузу. – Главное – скульптура девочки у фонтана. – Заместитель директора блаженно улыбнулся. – Эта скульптура была куплена у скульптора Потифорова, она символизирует юность, радость и стремление к прекрасному.

– Почему вы остановили выбор на работе Потифорова?

– Во-первых, у нас с ним давние творческие контакты. Пять лет назад мы были соучредителями кафе «Ночной звонок» на Большой Морской. Слышали о таком?

– Слышал, но не бывал.

– Там на каждом столе стоит телефон, по которому можно позвонить на стол соседа.

– Интересная идея.

– Мы почерпнули ее у англичан.

– И она себя оправдала?

– Еще как! Что касается Потифорова, он делал на одной из стен кафе барельеф «Девочка с телефоном». Талантливая работа, сделана с любовью и со знанием дела.

– Я знаком с Потифоровым, он давно зарекомендовал себя как серьезный мастер.

– Вы правы. Поэтому, когда встал вопрос о скульптуре девочки в сквере, я настоял на его кандидатуре.

– Не сомневаюсь, что скульптура удалась.

– Не то слово! Каждый раз, когда я гляжу на нее, у меня теплеет на душе.

– Вы говорили о второй причине установки скульптуры.

– Да-да. Вторая причина заключается в том, что мы давно и активно ведем работу с детьми нашего района.

– Расскажите, пожалуйста, подробней.

– С удовольствием. Мы, видите ли, много делаем для подрастающего поколения. Каждую неделю в концертном зале на втором этаже проводим детские утренники. Кроме того, мы взяли шефство над детской спортивной школой, расположенной на соседней улице. Там, кстати, занимается мой сын.

– Чем вызвано желание вашего заведения помогать детям?

– Прежде всего широтой наших взглядов. В конце концов, дети – наше будущее.

– Вы пропагандируете азартные игры среди детей?

– Ни в коем случае! Человек сам должен решить, играть ему или не играть. Еще кофе?

– Нет, спасибо.

– Может быть, чего-нибудь покрепче?

– На работе стараюсь не пить.

– И получается?

– К сожалению, не всегда.

Баранов встал и, подойдя к бару, вынул бутылку виски.

– Такое виски вы в магазине не купите.

– Если только совсем немного.

– Не волнуйтесь, я ведь и сам на службе. – Хозяин кабинета поставил на стол два бокала и плеснул в них виски. – Ваше здоровье.

– Спасибо. – Епифанов сделал глоток.

– Что касается взрослой публики, – продолжил Баранов, – мы работаем и с ней.

– Очень интересно.

– У нас разработана целостная концепция по созданию постоянного контингента.

– Изложите ее, пожалуйста.

– Мы стремимся к близким, можно даже сказать, родственным отношениям с клиентами.

– В чем это выражается?

– Постоянные клиенты могут у нас бесплатно есть и пить без ограничения.

– Пожалуй, пора становиться вашим клиентом.

– Милости прошу. Кроме того, в наши планы входят проведение совместных с клиентами мероприятий, празднование дней рождения и выезды за город на пикник. – Баранов допил виски и поставил бокал на стол.

– Каковы ваши ближайшие планы?

– Сейчас мы готовимся к Новому году. Хотим, что бы наши клиенты запомнили его навсегда.

– Кто из артистов выступит у вас?

– На сей раз мы решили заявить о себе в полный голос и сыграть, как говорится, ва-банк.

– Что вы имеете в виду?

– Мы ведем переговоры с Пугачевой и, даст Бог, встретим с ней Новый год.

– Потрясающе.

– Да-да. Я лично разговаривал с Аллой Борисовной по телефону, она сказала, что любит встречать Новый год в нашем городе. Таким образом, наши интересы совпадают.

Епифанов тоже допил содержимое бокала.

– Кстати, – заметил Баранов, – забыл спросить, с каким изданием вы сотрудничаете?

– Я работаю с разными изданиями. Нынешний материал думаю отдать в журнал «Досуг горожан».

– Я попрошу вас, Юрий Денисович, перед публикацией переслать его мне по электронной почте. Вот моя визитка.

– Спасибо, вот моя.

Обменявшись визитками, собеседники пожали друг другу руки.

– Всего доброго, – сказал Епифанов.

– Удачи, – улыбнулся Баранов. – Попросить Леру, чтобы проводила вас?

– Спасибо, я найду дорогу.

Выйдя от заместителя директора «Титаника», журналист спустился по лестнице и, пройдя мимо охраны, толкнул входную дверь. Очутившись на улице, он лицом к лицу столкнулся с Соловцом, который вместе с Лариным, Дукалисом и Волковым направлялся в казино.

– Добрый вечер, – поздоровался Епифанов.

– Здравствуйте, Юрий…

– Денисович, – подсказал работник прессы.

– Юрий Денисович.

– А вы, если не ошибаюсь…

– Олег Георгиевич.

– Рад вас видеть. – Епифанов пожал руки оперативникам.

– Вы играете в казино? – спросил Волков.

– Нет, не люблю случайностей. Я здесь по работе.

– Собираетесь писать о «Титанике»?

– Совершенно верно. Сейчас повысился интерес к игорным заведениям. Вы прочитали материал, который я вам отправил?

– Да, – ответил Соловец. – Скажите, Юрий Денисович, почему ваши статьи подписаны разными фамилиями?

Епифанов грустно улыбнулся:

– Всему виной скромность, Олег Георгиевич. Не хочу мозолить глаза читателю, поэтому предпочитаю, так сказать, размножаться.

– Быть единым в трех лицах, – подсказал Дукалис.

– У меня их значительно больше, – вздохнул журналист.

Простившись с оперативниками, Епифанов направился в сторону сквера с гранитными скамейками, чтобы рассмотреть и затем описать скульптуру девочки у фонтана. Милиционеры вошли в казино.

– Здравствуйте, – обратился Соловец к охраннику. – Уголовный розыск. – Майор показал удостоверение:

– Чем обязаны?

– Нам необходимо поговорить с вашим директором. Он на месте?

– Борис Леонидович у себя в кабинете.

– Проводите нас к нему, пожалуйста.

Охранник набрал на мобильном телефоне номер Кричевского.

– Борис Леонидович, к вам из милиции.

– Чего они хотят? – поинтересовался директор.

– Не знаю.

– Скажите, что у нас срочное дело, – сказал Соловец.

– Говорят, у них что-то срочное, – произнес охранник.

– Хорошо, проводи их ко мне.

– Пойдемте. – Охранник кивнул на лестницу.

Оперативники и работник казино поднялись на второй этаж и, пройдя по коридору, оказались возле кабинета Кричевского. Охранник привычным движением собирался открыть дверь, но вдруг увидел, что на ней отсутствует ручка.

– Что за черт? – произнес он.

– В чем дело? – спросил Соловец.

– Еще утром тут была ручка, – пожал плечами охранник.

Кое-как открыв дверь без ручки, он впустил оперативников в кабинет директора казино. Кричевский сидел в кресле, листая иностранный журнал.

– Здравствуйте, – сказал Соловец.

Кричевский встал.

– Добрый вечер, – произнес он.

– Мы из Уголовного розыска.

После того как оперативники по очереди представились, Кричевский пригласил их сесть.