Текст книги "Живой щит"

– Голиаф!!!

С победным ржанием конь как вкопанный встал передо мной.

Диким усилием я забросил свое бронированное тело в седло. Рейн тоже сделал попытку забраться на коня, но сил на это ему не хватало. Герин собрал остатки своей мощи, заставил себя снова встать на ноги и буквально забросил графа на спину его коню, затем снова в изнеможении опустился на землю.

– За ними!

Голиаф мчался по лесу, где-то впереди я время от времени видел отливающую черным блеском спину пантеры, которая тоже, к моей радости, преследовала негодяев, увезших Алию. Позади скакал Рейн, едва держась в седле. Ветки хлестали по доспехам, норовя сбросить меня с коня, и на мгновение мелькнула мысль, что достаточно впереди попасться хотя бы одной, достаточно толстой, и я повторю свой памятный полет во время турнира. Моя рука судорожно сжимала меч, шит остался лежать на дороге, возле разрубленного пополам мага. Тропинка вывела нас на небольшую поляну, и я осадил жеребца – на дальнем от нас ее краю мерцало в воздухе что-то вроде туманного полотнища, довольно большого – сквозь него я мог бы пройти вместе с конем. Прямо перед ним прижалась к земле черная кошка и с воем хлестала себя по бокам длинным хвостом, шерсть на загривке стояла дыбом.

– Это Портал… – раздался сзади задыхающийся голос Рейна. – Они ушли…

– Куда? – рыкнул я.

– Не знаю… смотри, он смыкается!

Действительно, с каждой секундой “Дверь” становилась все уже и уже. Но она все еще была достаточно большой для меня, и я, не задумываясь, пришпорил Голиафа. Конь прекрасно понял, чего от него ждут, – он рванулся в туманное “окно”, а я пригнулся – что-то подсказывало мне, что лучше в этот проем вписаться целиком.

Краем уха я услышал возглас Рейна: “Аманда, нет!!!” – и скорее почувствовал, чем увидел, как пантера прыгнула вслед за мной…

– Мой лорд! Леди Алия у меня в руках.

– Где вы, мэтр Шерривер?

– В моем замке, мой лорд. Мы прибыли несколько минут назад.

– Она жива?

– Цела и невредима… А вот ваш драгоценный Шайк… думаю, теперь его место вакантно.

– Шайк погиб? Но почему? Как?

– Я и сам не знаю. Этот Искатель разрубил его на две половинки. Умей я оживлять трупы, сейчас у вас было бы два подручных.

– Разрубил? Шайка? Шерривер, это невозможно! Или Шайк пошел на дело без доспехов?

– Отнюдь, он навешал на себя столько железа, что не понимаю, как он вообще передвигался. И тем не менее…

– Ладно, потом разберусь. Ждите, я скоро прибуду.

– Мой лорд, может, не стоит вам ехать верхом? Я могу создать Портал.

– Сколько на это уйдет времени?

– Пять или шесть часов. Боюсь, быстрее не смогу.

– Тогда не стоит, за это время я доберусь без ваших магических фокусов. Ждите. И чтоб ни один волосок не упал с ее головы. О да, мой лорд. Мы ждем вас с нетерпением.

Голиаф встал как вкопанный, и было от чего. Только что мы находились на лесной поляне, а теперь конь стоял на опушке мрачного леса, а перед нами, на холме, возвышался замок, сложенный из черного камня. И как раз сейчас я видел, как медленно закрываются его ворота.

Небо было темным и зловещим, по нему стремительно неслись тучи, подгоняемые свирепым ветром. А здесь, внизу, было тихо.

Земля, растрескавшаяся и мертвая, напрочь лишенная какой бы то ни было растительности, была тоже темного, красно-коричневого цвета.

Со всех сторон веяло смертью и запустением, деревья на опушке леса были высохшими и корявыми, и лишь дальше, в глубине чащи, были видны еще живые, но тоже странно исковерканные то ли природой, то ли иными стихиями стволы.

– Куда это нас занесло, а, Голиаф? – вслух поинтересовался я, не рассчитывая на ответ. И тем не менее он прозвучал, правда, не от коня, а откуда-то из-за спины.

– С ума сойти!

Я обернулся. Рейн, вцепившись одной рукой в луку седла, в другой руке держал шлем, который и разглядывал с выражением крайнего удивления на лице.

– А вы как здесь оказались, граф?

– Как и вы… вот, полюбуйтесь. – Он протянул мне шлем.

Посмотреть действительно было на что. Часть медного гребня была срезана, будто бритвой… если, конечно, не принимать во внимание, что бритвой металл не режут. Ну, допустим, как вибромечом17. Идеально гладкий и ровный срез.

– Однако… и каким же это образом?

– Портал. Задержись я еще на секунду, и остался бы без головы.

– Простите, граф, а зачем вы вообще полезли в этот… Портал? В конце концов, это моя спутница и… мое дело.

Рейн невесело усмехнулся: – Ну…

– Он полез сюда за мной. – На этот раз раздался голос Аманды, и снова у меня за спиной. – Э… не оборачивайтесь, милорд, я несколько… не одета. Рейн, у тебя во вьюке наверняка найдется что-нибудь, что я могла бы на себя набросить. Не говоря уж о том, что здесь холодно, я не хочу смущать сэра Стаса своим видом.

Рейн полез во вьюк и вытащил оттуда какой-то сверток темно-коричневого цвета, после чего бросил его куда-то мне за спину.

– Благодарю… вот, милорд, теперь вы можете обернуться. Я последовал совету. Аманда сидела на поваленном стволе дерева, зябко кутаясь в то, что на ней было надето – что-то вроде рясы, затянутой на осиной талии простой веревкой. Она была боса.

– Бог ты мой, а вы-то как сюда попали?

– Вы же видели…

– Я?!

– Милорд еще ничего не понял, – заметил Рейн с легким смешком. – Может, ты ему объяснишь?

– А сам? А в обмен на объяснения я хочу услышать рассказ, как можно разрубить человека пополам одним ударом. Да еще вместе с латами.

Рейн несколько секунд молчал, собираясь с силами, затем неуверенно начал:

– Видите ли, Стас… вообще-то вы могли бы и догадаться… Аманда, она… ну, в общем… как бы это сказать…

– Оборотень, – жестко вставила девушка. – Истинный оборотень. Рейн, когда ты перестанешь этого стесняться?

– Прости, Аманда, я люблю тебя, ты же знаешь. Но не так просто сказать такую вещь… постороннему.

– Рано или поздно об этом узнают, – пожала она плечами, – независимо от того, будешь ты говорить ясно и четко или будешь мяться.

– Ага, узнают. И за тобой начнется охота.

– Это вряд ли. К тому времени я выйду за тебя замуж, а положение графини Андорской куда более солидно, чем той же графини, но вдовствующей. И вообще, ты же мой защитник, пусть у тебя об этом голова и болит.

– Она и болит…

– Постойте, постойте! – прервал я их диалог. – Как – оборотень… так та пантера – это…

– Это была я, – просто сказала Аманда. – И не думайте, сэр Стас, что когда в оборотня вонзают меч, то ему не больно. Поверьте, очень больно, спасибо хоть, что недолго.

– Но оборотни… ведь они на стороне… то есть они против…

– Ох, милорд, вы, простите за прямоту, говорите ерунду. А кого вы так эффектно разделали своим мечом, не человека ли? Если людям можно сражаться на той стороне, к которой у них лежит душа, то почему нельзя нам? Вас вон тоже ведь никто не тянул воевать за срединные уделы, тем более что вы к ним имеете отношение не больше, чем я.

– Это в каком же смысле?

– Просто у меня слух гораздо лучше… человеческого. Не моя вина, что вы с леди Алией не можете не обсуждать проблему вашего появления в этом мире. Честно признаться, я знаю, что подслушивать нехорошо, поэтому и старалась ехать позади вас на достаточном расстоянии. Но стоило вам повысить голос… И вообще, ну какое все это имеет значение? Мне кажется, сейчас перед нами другая проблема.

– Да, сэр Стас, – встрял в разговор Рейн, явно обрадованный сменой темы. – И как мы будем вытаскивать леди Алию из этой цитадели?

Я вздохнул и попытался отвлечься от мысли, что рядом со мной находится не только самый что ни на есть натуральный оборотень, но еще и при этом изумительно красивая женщина. Так и вспомнились те уроды-волколаки в лесу, да, прав был Лёшка. Точно, ублюдки.

Интересно было бы посмотреть на истинного волка-оборотня. С пантерой мы уже познакомились.

– Даже не знаю, что сказать. Особого впечатления это строение на меня не производит. И есть у меня смутное подозрение…

– Что большая часть стражи осталась там, в лесу, – уверенно закончил Рейн мою мысль. – Вы это хотели сказать?

– Именно. Поэтому, думаю, стоит попробовать сунуться туда по-наглому, в лоб. Вдруг получится?

– А если нас встретят стрелами? – поинтересовался граф, задумчиво поглядывая на свои слегка помятые падением доспехи. – Кстати, ваш щит. Вы его швырнули с такой силой, что он упал прямо мне под ноги.

– Пока оставьте себе. Этот щит вас не только от стрел, он и от фаербола убережет.

– Правда? То-то мне показалось, что этот маг в вас чем-то звезданул… Но я думал, что это у меня в глазах, после падения. Неужели это у вас настоящий мшистый доспех? С ума сойти…

– Вы долго будете строить великие планы? – язвительно поинтересовалась Аманда. – Мне кажется, милорды, сейчас надо действовать, а не разговаривать. Отвернитесь, сэр Стас, моя вторая ипостась куда лучше подходит для боя… Рейн, не забудь рясу, она еще пригодится.

– В человеческом обличье оборотня тоже чертовски тяжело убить, – как бы даже извиняющимся тоном пояснил Рейн. – Так, разве что серебром, ну, вы наверняка знаете. Но в своей второй форме Аманда куда сильнее. Вы как-то рассказывали, что сталкивались с волколаками. Если я вас правильно понял, это были не истинные оборотни, а ублюдки… Боюсь, сэр, что ваша встреча с истинным оборотнем стала бы для вас последним приключением.

– Или для оборотня, – мрачно заметил я. – У меня меч наполовину серебряный, так что кто знает. Порекомендуйте Аманде не приближаться, если мы ввяжемся в драку. Не дай бог зацепить…

– Она вас прекрасно понимает, только сейчас ответить не может. Ну что ж, кажется, нам пора двигаться. Надеюсь, ваш щит действительно сможет меня прикрыть, а то видел я тех, в кого фаербол попадал, жуткое зрелище.

Мы стояли у глухих ворот замка, и Рейн уже в третий раз колотил по ним тяжелым молотком, явно именно с этой целью у ворот и повешенным. Наконец мрачный, гнусавый голос изнутри изысканно поинтересовался:

– Хто?

– Я граф Рейн Андорский, со мной мой товарищ, сэр Стас де Бург. Открывайте.

– Чего надо?

– Открывай, смер-р-рд! – прорычал граф. – Кто ты такой, мразь, чтобы задавать вопросы благородным лордам!

В ответ гнусавый популярно объяснил, в какую именно задницу следует отправиться благородному графу вместе со своим не менее благородным спутником и с какой целью им необходимо туда направляться.

Выслушав полученные оскорбления, граф побелел от бешенства и, похоже, был готов разнести вдребезги ворота голыми руками, но я придержал его, положив руку на плечо.

– Эй ты, урод! Открывай добром, а не то мы этот ваш замок по камешкам разнесем. Открывай, а то хуже будет.

– Давай, разноси, – хрюкнул гнусавый. Это был, видимо, местный эквивалент смеха. – Давай, а я посмотрю. Много вас тут таких было, смелых. А лучше сам уматывай, пока цел. Мой господин сегодня добрый.

Что ж, Аманда интересовалась, как можно человека в доспехах пополам разрубить. Сейчас мы ей это продемонстрируем.

Ворота были огромными, впору двум всадникам проехать бок о бок. Окованы металлом, судя по зеленоватым поте– кам – бронза.

Такие и тарану не сразу поддадутся. Массивные железные петли, внутри наверняка здоровенный засов. Открываются наружу, это естественно. Ладно, наружу так наружу. Щас мы их откроем. Главное – не перестараться, силы мне еще понадобятся.

Мои тренировки с мечом не прошли даром, и хотя от усилий у меня выступил на лбу пот, я все же не выдохся после трех ударов, прорубивших в воротах достаточный проем, чтобы туда смог пройти человек. Осталось только пнуть вырезанный участок, и он с грохотом рухнул внутрь. Дорога была свободна.

Во дворе нас встретили, но то ли оказались верными наши с графом предположения о том, что большая часть замковой стражи была нами же благополучно перебита ранее, то ли здесь вообще не было достаточного количества воинов, но среди встречающих приличных бойцов было всего четверо, и граф, все еще взбешенный нанесенными ему оскорблениями, налетел на них с такой энергией, что их количество стало стремительно таять, пока не свелось к нулю. Остальные вообще не представляли опасности – сброд, вооруженный чем попало, от мечей, которые они держали как палки, до собственно палок. Минут через пять, с некоторой помощью ощетинившейся Аманды, двор был чист. Последним вытащили из караулки нашего гнусавого знакомца, и мне еле удалось удержать меч Рейна, которым тот намеревался покончить с обидчиком. Это был невысокий орк, мелкий даже по их меркам. В его глазах бился такой ужас, что этим просто необходимо было воспользоваться.

– Где леди, которую недавно привезли в этот замок? – спросил я с самым грозным видом, на какой был способен.

– Не-е-е зна-а-аю-ю…

– Он не знает! – восторженно прорычал Рейн. – Значит, я могу его прирезать?

– Ну, раз не знает… – деланно вздохнул я и развел руками.

– Ну тогда, конечно…

– Ска-а-ажу… все-все скажу-у-у!!! – возопил орк, вырываясь из моей руки, но вместо того, чтобы бежать, бухаясь на колени. – Не убива-а-а-айте!!!

– Если правду скажешь, тогда, возможно, еще поживешь, – сверкнул глазами Рейн, демонстративно берясь за меч двумя руками. – А вздумаешь врать…

– Как на духу… всю правду… ее привез магистр Шерривер… она у него… в той башне… второй этаж… направо… не убива-а-айте-е-е… я правду…

– Аманда, присмотри за этим малышом, – повернулся я к пантере, окровавленные клыки которой наводили, пожалуй, страха больше, чем наши с графом мечи, – будет рыпаться, считай, что это твой сегодняшний обед.

Огромная кошка заурчала, потягиваясь и не сводя горящих глаз с тщедушного орка. По его телу пробежала дрожь. Пантера смачно облизнулась.

– А… она… меня… не…

– Будешь тихо сидеть, не тронет, – отрезал я. – Пойдемте, граф, навестим мэтра в его скромном жилище.

Информацию о том, что мэтру известно о прибытии гостей, мы получили спустя несколько секунд – по моим доспехам расплескался фаербол. Не простой шарик, который мог бы создать и я, а что-то куда существенней – комок огня, отскочив от доспехов, не лопнул, как ранее, а упал мне под ноги и превратился в огненный вихрь, закрывший мне дорогу. Однако, испытывая абсолютную уверенность в древней броне, я смело шагнул сквозь огонь, не почувствовав особого жара – только горячий воздух свидетельствовал о том, что огонь не является плодом моего больного воображения. Следующий удар – ледяная волна – мгновенно погасил огонь. Холод, который должен был превратить меня в сосульку, лишь слегка отразился на дыхании, которое теперь вылетало из легких облачками пара. Еще один фаербол, на этот раз обычный, рассыпался искрами по щиту в руках у графа, который лишь восхищенно присвистнул.

– Держись сзади, Рейн, – буркнул я. – Пусть он на мне тренируется.

Однако то ли маг счел, что таким способом с нами не справиться, то ли у него были другие планы, но больше ничто не помешало мне подойти к башне и разнести мечом не желавшую открываться дверь. Мы вошли в просторный холл.

Холл был пуст – мрачный зал, стены которого были увешаны оружием. Как и полагалось обители чернокнижника, то тут, то там в углах торчали скелеты, а у лестницы, ведущей на второй этаж, стояли полные рыцарские доспехи, правда, изрядно потрепанные временем. Похоже, за порядком тут особо не следили.

Я уверенно двинулся к лестнице, но вдруг… С противным скрежетом шевельнулись заржавленные доспехи, плохо гнущиеся пальцы сжали древки рукояти двуручных мечей, и длинные лезвия, выщербленные и затупленные в былых сечах, загородили нам путь.

– Стас, сзади! – проревел Рейн.

Я обернулся. Со всех сторон к нам приближались вооруженные мечами и щитами скелеты. Они двигались странно, как-то неуверенно, будто куклы на ниточках у кукловода. Рейн нанес первый удар…

Минут пять мы отчаянно рубились, стоя спина к спине. Воины из скелетов были неважные, как, впрочем, и из истуканов в доспехах. Тем не менее это с лихвой компенсировалось их убийственной живучестью, если этот термин вообще применим к данному случаю. На полу валялось уже с полдесятка отрубленных рук, однако скелет, лишившись конечности, спокойно брал оружие другой рукой и нападал снова. Два скелета лезли на нас, даже лишившись головы, однако я заметил, что они нас уже “не видели”… интересно, чем они вообще могут видеть, пустыми черепами?

Рейн получил легкую рану в бедро, я же пока не был даже поцарапан. Это не значит, что меня ни разу не задели – просто меня вновь и вновь выручала броня.

Я с силой нанес удар сверху вниз – скелет не успел парировать его и осыпался на пол грудой изломанных костей. Его место тут же занял второй. Тут я заметил, что один из покойников снимает со стены арбалет и явно намеревается пустить его в ход.

Мне это мало чем грозило, а вот Рейну…

– Держитесь, граф. Есть неотложное дело…

Я прыгнул… если только можно прыгать в латах… к потенциальному стрелку и с размаху влепил мечом по костяным рукам, сжимающим арбалет. Обе руки послушно отвалились от тела и упали к ногам скелета, его череп непонимающе уставился на лежащее на полу оружие, а уже в следующее мгновение меч закончил дело и остальные кости присоединились к куче.

А Рейну тем временем явно приходилось туго. Пусть и не слишком хорошие бойцы, но количество играло определенную роль, – скелеты теснили его к лестнице, где стояли с занесенными над головой мечами железные истуканы, так и не сошедшие со своих постаментов. Граф вторично был ранен, но, что самое плохое, один из удачных ударов сбил с него шлем, и теперь он был более обеспокоен тем, чтобы прикрывать голову.

Я бросил меч в ножны и сорвал со стены огромную алебарду с крюком на конце. В голову пришла отличная мысль – я зацепил крюком ближайшего скелета и с силой швырнул легкого противника через весь зал. Тот с треском влепился в колонну, и его кости разлетелись от удара в разные стороны.

– Удачно! – прохрипел Рейн, отбиваясь от пятерых оставшихся на ногах нападавших. – А повторить сможете?

– А запросто!

Еще один скелет отправился в последний полет, за ним с секундными интервалами последовали и остальные.

Пока Рейн переводил дух, я занимался благим делом – “добивал” покойничков, поскольку не все так удачно развалились на части, как мой первый эксперимент. Наконец все было кончено – и только два монстра у лестницы преграждали нам путь. Граф, снова надев шлем и почувствовав себя гораздо спокойнее, ни говоря ни слова, снял со стены огромную, явно не по его силам дубину, раскрутил ее и, надсаживаясь, швырнул в одного из стражей. Дубина с грохотом врезалась в латы, во все стороны полетели детали доспехов, и колосс свалился со своего постамента, обнажив уже хорошо знакомые кости, упрятанные внутрь панциря.

– Браво! – Я зацепил второго крюком и, не давая ему времени обрушить меч на древко алебарды, опрокинул его на пол. Пару секунд понаблюдав, как поверженный монстр делает совершенно безуспешные попытки подняться, я повернулся к графу. – Ну что, пойдем дальше?

Поднявшись по лестнице на второй этаж и просто обойдя еще двоих размахивающих мечами “рыцарей” – достать нас они все равно не могли, – мы нашли убежище магистра. С каким наслаждением я выбил дверь – не передать.

Передо мной предстал человек, который выглядел как самый настоящий маг. По крайней мере именно таким я представлял себе волшебников. Злых, разумеется. Добрые ассоциируются с длинной белой бородой, глубокими морщинами на лице и почему-то с халатом, усыпанным серебряными звездами. Этот же был просто олицетворением зла и порока. Человек был немолод, но и нельзя сказать, чтоб слишком стар – лет пятьдесят максимум. Черный камзол мешком висел на сухощавом теле, видно было, что он недавно с дороги – местами камзол и сапоги покрывала пыль. Жидкая бороденка с проседью, узловатые руки, сжимающие массивный хрустальный шар… или нет, наверное, это все тот же туманный камень, только больших размеров – за сияющими хрустальными гранями была заметна колышущаяся серая дымка. В лице было что-то хищное, однако за злыми глазами светился ум, и мне это очень не нравилось. Тяжело иметь дело с умным противником. Однако к отблескам недюжинного ума примешивалась изрядная толика страха.

Хорошо, что Рейн не сунулся в дверь вслед за мной, иначе ему не поздоровилось бы. Старик нанес удар такой силы, что, даже несмотря на защиту брони, я слегка качнулся назад. Силовая волна вдребезги разнесла часть стены за моей спиной, на пол посыпались каменные обломки.

– Не балуй… – серьезно сказал я, взмахивая алебардой. – А камешек-то положь, от греха подальше. Ты меня сегодня достал, могу и не сдержаться.

Страх в глазах мага пересилил все остальные эмоции, его руки разжались, и камень выпал из них, покатившись по полу. Он сразу осунулся и сник, признавая свое поражение.

– Где леди?

– Там… – Он мотнул головой в сторону соседней комнаты.

– Граф, проверьте.

Рейн пинком вышиб дверь и бросился развязывать лежавшую на широкой кровати Алию. Похоже, она была без сознания.

– Что с ней? – Видимо, в моем голосе прозвучало нечто большее, чем простой вопрос, поскольку маг съежился и поспешил ответить:

– Спит… просто спит. Разбудить?

– Перебьемся, – буркнул я, посылая в Алию, как она учила, заряд бодрости. Кто бы в меня его сейчас послал – только здесь я понял, до чего же я вымотался.

Веки маркизы вздрогнули, она открыла глаза и с удивлением огляделась по сторонам.

– О боже, где это мы…

Рейн в двух словах описал ей нашу эпопею и более чем в двух – свое мнение относительно орков вообще, магов в частности и присутствующего в особенности. Меня в данной ситуации больше интересовал один вопрос – как нам отсюда выбраться?

Алия поднялась на еще плохо слушающихся ногах и нетвердой походкой двинулась к столу, где лежал ее кулон. Ухватив его двумя руками, она на мгновение прижала камень к сердцу. Ее дыхание выровнялось, щеки порозовели. Она явно полностью пришла в себя.

– Как мы сюда попали, старик, отвечай! – рявкнул я, для убедительности поигрывая лезвием алебарды в непосредственной близости от его тощей фигуры. – Быстро и правду.

– Я… сделал Портал… вы прошли… за нами… не успел закрыться… думал, больше вернется…

– Зачем вы на нас напали?

– Мне… приказали схватить… маркизу де Танкарвилль. Ее спутники… мешали.

– Кто приказал?

– Мой… мой лорд. Лорд Брюс… Советник Королевы Мрака…

– Где он?

– Я… я не знаю…

– Лжет! – сухо сказала Алия.

– Ты что, гад, смерти ищешь? – поинтересовался я. – Так это мы мигом.

– Он скоро… будет здесь. Едет сюда…

– Ты можешь сделать Портал, чтобы мы могли отсюда уйти?

– Я не… – Он бросил затравленный взгляд в сторону Алии. – Я… могу.

– Делай. Сколько времени это займет?

– Пять часов… – Еще один взгляд в сторону маркизы.

– Неискренен!

– Я… я не могу быстрее…

– Лжет!

– Да! Да, я могу! – сорвался на крик старик. – Но это для меня опасно! Слишком много сил нужно, я могу умереть…

– Если ты, мил человек, не сделаешь нам этот свой Портал за час, – ласково объяснил ему Рейн, – то через час наша дальнейшая дорога уже, поверь, никогда не пересечется с твоей. Поскольку, – в его голосе прозвучал металл, – я тебя убью. Своими собственными руками. Но поверь, я буду это делать с удовольствием… и не торопясь.

– Да-да, я понимаю… сделаю… все, что смогу… если вы… если вы дадите слово, что меня… отпустите.

– Отпустим. Если выполнишь то, что обещаешь.

Мы стояли у самой башни – Алия, Рейн, я и Аманда, снова принявшая свой естественный… а какой он, естественный для нее вид? Наши с Рейном кони тоже были тут, как и колдун, который, истекая потом и пошатываясь, произносил загадочные слова и делал непонятные пассы. Посреди обширного двора замка постепенно сгущалось знакомое туманное облако. Алия не выпускала из рук своего камня, утверждая, что сможет почувствовать фальшь в замыслах колдуна.

Мы в двух словах рассказали ей, кем на самом деле была Аманда. Нельзя сказать, что Алию это поразило – скорее вызвало легкое удивление. Она призналась, что у нее были определенные подозрения, поскольку аура графини была не совсем обычной.

Впрочем, в последнее время на Алию свалилось столько неожиданностей, что ее вряд ли чем-то можно было еще удивить.

Орк-привратник уполз в свою каморку и там тихо всхлипывал – превращение пантеры, которой он смертельно боялся, в женщину полностью его доконало. Похоже, он с оборотнем столкнулся первый раз в жизни и мечтал только об одном – чтоб уж и в последний. А тут еще и его всемогущего господина выводят под конвоем – воистину для него мир перевернулся, мне даже стало немного жаль этого маленького уродца.

Прошел уже почти час – колдуну этот час действительно дорого стоил. Он еле держался на ногах, руки тряслись, пот струйками стекал по морщинистым щекам, но маг упорно продолжал колдовать – Портал приобретал все более и более ясные очертания. Наконец он без сил опустился на камни.

– Все… готово… помните… вы дали слово, что я… буду… жить.

– Слова вылетали из его глотки с хрипом и натугой, чувствовалось, что старик находится на грани полного истощения.

Алия что-то шепнула Рейну и снова уставилась в свой камень.

– Ты полностью закончил этот Портал? – Граф выговаривал слова четко и внятно, как гвозди вбивал, каждое слово было подобно удару. – Отвечай только “да” или “нет”.

– Да…

– Нам ничего не угрожает?

– Нет…

– Мы попадем туда же, откуда пришли?

– Да…

– Ты не сделаешь нам никакого зла?

– Нет…

– Что ж, он, кажется, говорит правду, – вздохнула Алия. – Мой камень по крайней мере показывает, что это так. Тогда вперед, милорды. Мы здесь и так порядком задержались.

– Постой… – Я повернулся к старику. – Зачем Алия нужна твоему лорду? Отвечай, ты же знаешь… не можешь не знать…

– Я не знаю… только подозреваю… Она… она… третий… – Старик потерял сознание и ничком рухнул на камни. Туманный шар выпал из его руки и, ударившись о мостовую, раскололся.

– Все, пошли, – буркнул я, крайне огорченный тем, что так и не успел узнать, ради чего была начата вся эта охота. Проклятие.

Первым в туман шагнул Рейн. Спустя мгновение его фигура снова появилась в колышущемся облаке.

– Все в порядке, друзья. За мной.

Я шел последним. Алия увела Голиафа, и на несколько секунд я остался во дворе один. Еще раз бросив взгляд на все так же несущиеся по небу черные тучи, на странные черные камни, из которых были сложены стены замка, на лежащего без сознания мага, которого надо было бы, конечно, прикончить, но слово было дадено и нарушать его – бесчестно, я шагнул в туманное облако, уже изрядно съежившееся по краям и уменьшавшееся все быстрее и быстрее с каждой секундой.

В последний момент мне показалось, что чья-то высокая фигура протискивается в дыру, вырезанную мной в воротах замка. Фигура в черном… здесь везде доминирует черный цвет. Возможно, просто привиделось…

А уже через несколько минут мы были на знакомом тракте. Со стоявшего у дороги возка спрыгивали крестьяне, и какая-то женщина уже склонилась над пластом лежащим на траве Герином, неловко перевязывая рану на его бедре, даже, по простоте душевной, не потрудившись снять доспехи. Великан с трудом открыл глаза, увидел слегка расплывающийся перед его взором образ склонившейся над ним Алии и через силу еле слышно прошептал:

– Чертовски рад… видеть вас невредимой… маркиза…

После чего его глаза закрылись и рыцарь снова потерял сознание.

Человек сидел у корней огромного дерева и дремал. Дерево было большим, но уже почти мертвым – большая часть ветвей внизу были уже сухими и ломкими, и только вверху, в бьющейся на ветру кроне, еще оставались живые листья, темные и мрачные, как и все здесь. Вокруг стояла тишина, словно подчеркивая атмосферу смерти и разрухи.

Человек был голоден – последний раз ему удалось поесть два дня назад, когда его не знающая промаха стрела нашла одинокого орка, шедшего в свой, как оказалось, последний путь по узкой дороге, петлявшей среди лесных исполинов. В суме путника нашлось немного вяленого мяса, и стрелок с жадностью проглотил его, стараясь особо не задумываться, чьё это мясо. Может, стоило растянуть скудную порцию на день или даже на два, но голод полностью выбил из головы все трезвые мысли – лишь бы поесть сейчас, а что потом – будет видно. Может, прожить следующий день и не суждено…

И сейчас человек в полудреме уже даже начал жалеть о том, что орк остался где-то там в лесу, гнить в придорожной яме. Кто знает, еще несколько дней поста, и его можно было бы… в конце концов, орк – не человек, так что это не людоедство.

Человек устал от постоянного голода, неотступно сопровождавшего его все те долгие месяцы, что он блуждал в этом страшном лесу. Когда он прыгнул за подстреленным оленем сквозь туманное облако, он еще не знал, что этот роковой шаг будет стоить ему потом долгих самотерзаний, которые одни доставляли уйму неприятностей. А очень скоро к ним добавился и голод…

Жажда ему не грозила – здесь часто шли проливные дожди, и хотя они и заставляли охотника стучать зубами от холода, но все же снабжали его водой – неприятной, чуть горьковатой, но пить ее вполне было можно. Постепенно он даже свыкся со странным вкусом, и только неприятные спазмы желудка неотрывно преследовали его днем и ночью.

Здесь не было дичи, не было даже птиц… Он всегда был лучшим добытчиком в деревне и сейчас, даже ослабев от недоедания, не промахнулся бы и в самую маленькую птичку. Но для его стрел здесь не было целей… если бы не одинокие путники, время от времени поставлявшие ему немного продовольствия, его кости давно бы уже лежали у одного из этих уродливых дубов.

Часто вспоминался дом – сынишка, Фран, все, что осталось у него после безвременно усопшей жены. Он знал, что сына больше не увидит, но это не вызывало особой боли в душе – наверняка найдется кто-нибудь, кто присмотрит за сорванцом. Ему не суждено – что ж, значит, такова судьба. От нее не уйдешь, ее не обманешь.

Может, в том, что он попал в этот жуткий мрачный мир, есть какой-то смысл, вложенный, может, самим богом.

Иногда он даже утешал себя – не всякий воин срединных уделов мог бы похвастаться, что истребил такую уйму орков. Да, пожалуй, сын, наверное, смог бы им гордиться. При этом человек даже в разговоре с собой стыдливо умалчивал о том, что нападал не на бойцов, а на крестьян, таких же, может, как остались в той деревне, увидеть которую снова он уже не надеялся. Но чем-то же надо было поддерживать безнадежно упавший дух – и он вновь и вновь твердил себе, что делает благое дело. Время от времени он даже всерьез порывался напасть на воина, но те не ходили в одиночку, да и против доспехов охотничий лук был не самым надежным оружием… хотя он был уверен в своих способностях вогнать стрелу в смотровую щель шлема или сочленение панциря. И каждый раз, когда на дороге показывался пусть небольшой, но отряд, охотник уползал в кусты и со страхом ждал, пока топот подкованных сапог исчезнет вдали.