Текст книги "Ложный вакуум"

Глава 7. От женщин кругом голова

Сатир внимательно наблюдал, как люди проходят мимо него, встречаясь порой с ними взглядом и понимая, что те при желании могут узнать про его волнение, после чего могут запросто отослать свое подозрение в полицию. Даже если они и утруждают себя этим, у них ничего не получится. Их подозрение, скорее всего, проигнорируют. Однако Сатира это не успокаивало. Он параноидально выслеживал среди окружающих тех, кто находится здесь из-за его свидания с Юлей.

Да, свидание. По крайней мере он это так называет, пожтому выбрал уютное, тихое кафе чуть ли не на окраине центра города, где поменьше чипарей, где в основном – обычные. Сегодня же полутьма рассекалась человеческим присутствием. Казалось бы, после недавней катастрофы на экостанциии, которую уже в народе называют терактом, все должны были рассиживаться по домам. Нет. Их будто это только заставило сплотиться, собираться вместе, словно те сами себе полиция. Есть между ними какая-либо связь, благодаря которой они собираются в стаи в случае опасности? Может быть, Сатир ошибался все это время, и это действительно качественно новый виток в эволюции? Может быть, человечество сейчас на самом деле становится единым целым?

Как бы там ни было ему на данный момент было совсем не по себе от их присутствия. Он пригласил Юлю в это кафе, однако не ожидал, что все выльется шпионские игры. Да и ему нужны ответы.

Двери разошлись, и вошла Юля, которая не была похожа на партизана, как тогда на Лесной площади. Вместо брюк и толстовки с капюшоном на ней было чёрное платье, закрывавшее её плечи. Волосы были распущены и ложились на её ровные плечи. Только вот сумка за спиной указывала, что она, возможно, не оставила свой боевой костюм дома. Сатир пристал и замахал ей рукой, чтобы девушка его заметила сквозь толпу. Она, держась одной рукой за лямку сумки, с приподнятым подбородком провела глазами поверх столов и, заметив махающего ей Сатира, с улыбкой последовала к его столику. Тот, ощущая улыбку на своём лице, поспешил поставить для неё стул. Тот вынырнул из-под пола. Как только Юля присела, он принял форму её тела, чтобы стать с ней цельной структурой, повторяя каждое её движение. Сумка же плюхнулась у её ног.

Юля осмотрелась вокруг. Потом снова взглянула на Сатира и серьёзным тоном спросила:

– Здесь кругом одни чипари. Это всегда так?

– Нет. Это заведение больше востребовано среди обычных. Но сегодня что-то навалило этих вот. Не знаю почему, – ответил Сатир, краем глаза поглядывая на Юлю, другим же – на этих вот чипарей. – Ты никогда здесь не бывала?

– Здесь? Нет, – она замотала головой. – Я вообще редко хожу по таким местам.

– Чем же ты вообще занимаешься? Помимо демонстраций?

Юля внимательно посмотрела на него, что Сати уже и пожалел, что задал сразу столь прямой вопрос. Однако она спокойно, с гордостью ответила:

– Я вместе с моими друзьями работаю над улучшением мира. Дело не самое прибыльное, так как нам всем приходится перебиваться случайными заработками. Да и то, собираем деньги и пускаем на благое дело. Скольким обычным мы уже помогли, когда их притесняли, как думаешь? О, это происходит сплошь и рядом. Мы только должны поспевать за этим произволом.

Она остановилась, чтобы сделать глоток воды. Сатир же передохнул, что его поспешный вопрос не привёл к раскрытию. Как тяжело держать это в себе. Он движением руки по столу вывел меню. С каждым движением месте их тарелок появлялись и исчезали голограммы блюд, на которые Юля отвлеклась. Чудесно, вечер не загажен. Вот какой-то мудрёный салат. Девушка, прочитав описание, сказала, вздернув брови:

– Это что за штука?

– О, ты не пробовала? Это очень вкусно, особенно, если добавить вот этот соус.

Ну конечно, она не пробовала, кретин, выругался Сатир в душе. Когда они были студентами, таких мест и в помине не посещали. Для них это было слишком дорого, зато они умудрялись брать остатки из столовой. Хм, это все больше от сноровки самой Юли, которая уже тогда была дипломатом, способным вести партизанскую деятельность.

– Хм, я, пожалуй, доверюсь твоему выбору, – проговорила она.

Сатир сделал заказ. Скоро должен появиться официант, который явно был машиной. На первый взгляд трудно отличить. Однако его сразу выдавали его движения и речь. Стандартная модель, дешёвая и легко поддающаяся ремонту.

Юля же облокотилась о стол и всмотрелась в Сатира.

– Ты мало изменился, – внезапно заявила она, не отрывая глаз от Сатира.

– Действительно? Прошло вроде не мало времени.

– Ну да, не спорю. Там на площади ты словно из другого мира вынырнул. А сейчас смотрю на тебя и вижу, что ты все тот же. Может быть оттого-то я и согласилась прийти.

Подошел официант с подносом. Молодой парень, который держал на лице доброжелательную улыбку, поставил блюда, сказал:

– Приятного аппетита. Желаете что-либо ещё? Напитки?

Юля неуверенно посмотрела на него. Тот не отводил взгляда с неё.

– Вина, вот этого, пожалуйста, – поторопился Сатир.

– Хороший выбор, сию минуту, – парень раскланялся и ушёл, развернувшись на сто восемьдесят градусов.

– Это же машина, – проговорила Юля, как только официант скрылся из виду.

– Ну да, это все равно заметно, хоть как его гуманизируй.

– Я видала и получше, но те тоже неживые.

– Где же это?

– Недавно мы столкнулись с ситуацией одной. Обычных увольняли из тех поддержки в одной фирме. Их заменили усовершенствованным искусственным интеллектом. Его сложно было отличить от живого человека. Он идеально заменял людей, имея вдобавок ещё и безупречную синтетическую оболочку.

– И чем же все закончилось?

– Мы завалили их исками, требованиями о внимательном обращении с правами человека. Они согласились на выпускные для своих работников, пока те не найдут новую работу. Большего мы редко добивается. Тем не менее это происходит сплошь и рядом.

– Ты многое делаешь для людей, – улыбнулся Сатир.

– И почему я смущаюсь из-за этих слов? – Юля отвела глаза в сторону, но быстро вернулась обратно к Сатиру. – Честно говоря, я думала, что ты уже успел позабыть меня. Ты особо-то и не раздумывая перед тем, как позвать меня. Сюда.

– Да и ты не особо сопротивлялась.

– Ну да. Так ты все ещё заискиваешь среди этих вот? – она кивнула в сторону, подразумевая толпу чипарей. – На Лесной площади хотел, чтоб они тебя приняли?

Её слова задели Сатира за живое. Как-то прозвучали они в его восприятии обвинительно, с укоризной. Может, тот пригласил её, потому что испытывает чувство вины? Он не боролся за неё, когда её с друзьями исключали. Тогда парень лишь спросил, зачем она все это делает. Юля вскипела, обвинила его в черствости и ушла, тот пытался с ней связаться, но девушка сменила все свои контакты, а на старом месте жительства её уже не было.

– Стараюсь не быть таким, как они, – сказал он, тоже кивнув в сторону чипарей.

– Ну, ты постоянно среди них. Трудно небось?

Неужели она думает, что ему так важно их одобрение? Такое странное ощущение накрыло, будто он между молотом и наковальней. Она сказала, что тот мало изменился. Или это просто попытка поддеть его?

Юля принялась ковырять вилкой салат.

– Ты знаешь, что я прохожу стажировку на одной из экостанций? – выпали вдруг Сатир.

– Ну ты стремился к этому, – сказала она, прожевывая салат. – А это действительно вкусно.

Знает не знает, черт, зачем вообще это сказал, злился в душе Сатир. Потом отправил себе в рот салат, но без соуса, поторопился его добавить и тут же ощутил жжение во рту. Как-то неуклюже, глупо почувствовал он себя в этот момент.

Пришел официант, механическим движениями подал бокалы и бутылку вина. Сатир сделал глоток, чтобы смягчить остроту соуса.

– Случаем, не на той, где катастрофа произошла? – сказала неожиданно Юля.

Сатир опешил, выпучив глаза на неё. Та же внимательно рассматривала кусок салата, задетый вилкой, но, заметив взгляд Сатира, бросила его и испуганно сказала:

– Так это правда? Где ты был во время взрыва? Вся округа об этом только и говорит.

– Что говорит? – промямлил Сатир.

– Да то, например, что там работал один из нечипированных, что ему чудом удалось избежать смерти. Так это был ты?

– Угу, – Сатир лишь вдобавок кивнул. Как-то неуютно ему сейчас стало. Воздуха не хватает. Он схватился за бокал с вином и осушил его.

– Ты в порядке? – смутилась Юля.

Черт, ведь он и вправду мог погибнуть. Мог бы тогда задержаться, рассмотреть свой проект более детально. Что если бы он так и поступил? Ничего. Вот стоит за панелью управления, вот волна огня накрывает его. Картинка смазывается, все обесцвечивается, его что-то резко дёргает за ноги, тащит вниз, он тонет.

– Извините, с вами все в порядке? Вижу, что вы сейчас крайне сильно беспокоитесь. – Один из чипарей, сидящий за соседним столиком, обратился к Сатиру.

Увидел его сердцебиение, дрожь в ногах, небось. Ходячие детекторы, чтоб их!

– Нет, спасибо, я в порядке, – сказал Сатир, немного осмотревшись. Однако он застыл, увидев своего доброжелателя. – Здравствуйте, профессор.

Профессор Столин, крепкого телосложения мужчина, с аккуратно подстриженными волосами, да к тому же выразительным лицом, сидел за соседним столиком в компании двоих чипарей. Кажется, те студенты. Столин выделялся на их фоне не только возрастом, но и аккуратной стильной одеждой и прямой осанкой, в которую облачается человек из высшего общества. Он вызывал трепет у студентов, в том числе и у Андрея, когда тот учился у него, несмотря на то, что он нечипированный. Никто не знал его прошлого. Тот отзывался на подобные расспросы словами, которые не услышишь на улице: «Дурной тон – сбивать незнакомого человека подобными расспросами. Для этого нам надо сначала познакомиться поближе». Профессор ставил узнавание человека превыше знания о человеке.

– Добрый вечер, Сатир, Юлия, – проговорил он как ни в чем ни бывало, словно смакуя каждое слово. – Рад вас видеть, друзья мои сердечные. Судьба столкнула нас здесь? Али случай?

– Здравствуйте, профессор, – удивилась Юля, но тут же вернулась прежняя она. – У нас тут романтика, или что-то типа того. А вы какими судьбами?

Столин улыбнулся и указал рукой на своих собеседников.

– Это мои студенты, Али Пётр и Сонди Пьер. – те с безучастными мирами кивнули. – Молодые люди изъявили желание стать инженерами-ботаниками, для чего им ещё нужно моё наставничество. Здесь мы, чтобы узнать друг друга.

Ну да, конечно, профессор любит неформальное общение, из-за чего выбрался с особенно заинтересованным студентами в мир. Однако он, видимо, уже не ограничивается парой близлежащих к университету заведений. Это кафе далеко отстоит от них.

– Прошу прощения, что отвлек вас. Если вы не против, мы вернёмся, – сказал Сатир.

Он резко повернулся обратно к Юле. Та же недоуменно взирала на него и спросила:

– С тобой все в порядке, Сатир?

Почему она вообще согласилась прийти? Потому что время лечит?

– Я ведь чуть не умер. По крайней мере был близок к этому. Бывало ли у тебя чувство, словно ты как бы здесь, но и как бы тебя уже нет, не должно быть?

– Вот сейчас ты меня пугаешь. Это из-за катастрофы? – обеспокоенно спросила она.

– Юль, мне стоит тебе кое-что сказать.

– Да? И что же?

Сатир внимательно посмотрел на неё, пытаясь разглядеть, что его так не успокаивает в ней, до сих пор.

– Тогда на экостанции погибли люди. Это не оставляет меня в покое. Ты, наверно, уже знаешь, что ходят слухи, будто то было дело рук террористов?

Юля округлила глаза. Сатир и сам удивился сказанному. Он не это ведь, совсем не это хотел сказать ей в этот вечер. Почему все идёт по этой колее?

– Да, ходят такие слухи, – кивнула Юля.

Нет, она ни при чем, подумал Сатир, не сводя с неё глаз. Это все абсурд какой-то.

– Меня допрашивали. И они считают, что такое вполне возможно.

– Только не говори, что они тебя подозревают? – выпалила удивлённо Юля.

– Нет, не меня.

Сатир замолчал, не решаясь закончить начатое. Да, их сейчас вполне возможно прослушивают. Если он скажет все вот так вот прямо, их обоих могут схватить, как только те выйдут за дверь. Однако вся эта ситуация не вызывала у Сатира абсолютно никакого восторга.

– У них есть конкретный подозреваемый? – спросила Юля, немного выждав паузу Сатира.

– У них есть подозрение, что это кто-то из нечипированных.

– Ох, вот оно как, – протянула Юля. – Кто бы сомневался. А ты оказался, получается, не в том месте и не в то время? Хотя извини. Тебе ведь наоборот повезло, что тебя там не было.

Последние слова прозвучали с волнением, то ли в голосе Юли, то ли сердце Сатира застучало быстрее. Она не могла этого совершить. Всё это глупое недоразумение.

– Что ты знаешь о происшествии? – спросил он её.

Юля приняла серьёзный вид.

– Я знаю, что об этом много разносортных слухов, – выдержанно сказала она. – Тебя, видно, серьёзно это зацепило. Может нам стоит поговорить о чем-нибудь другом?

– Нет, Юль, от этого зависит твоя жизнь.

– Что? – она резко вдохнула и на мгновение задержала дыхание. В глазах её пробежал страх.

Девушка перегнулась через столик, казалось, чтобы поцеловать, однако та на ухо Сатиру прошептала сквозь зубы:

– Не иди за мной.

Сатир остолбенел. В это же время Юля, вернувшись в прежнее положение, захватила с пола свою сумку и собралась вставать. Сатир попытался схватить её за руку, но она отдернула её и прежде чем тот дотронулся, схватила свой бокал вина и выплеснула ему его в лицо, добавив:

– Идиот!

Окружающие впились своими глазами в разворачивающуюся перед ними драму. Сати же остолбенело с открытым ртом смотрел вслед стремительным шагом удаляющейся девушке из своего непрожитого до конца прошлого. Ещё мгновение и она уйдёт. Снова. Парень ощутил всю тяжесть в своих ногах, когда вставал. Неловко, спотыкаясь, будто только учится этому. Он ринулся за ней, когда та уже выходила из помещения. Столик за его спиной погас, приняв при этом автоматическую оплату со счета Сатира. Юля уже была снаружи, когда тот добежал до дверей, раскрывшимся перед ним. Где-то сверху донеслось до его ушей прощание и пожелание приходить снова, но он и не хотел это слушать.

Сатир выбежал на улицу, но тут же пал духом. Кругом были незнакомые лица. Куда она подевалась? Что-то промелькнуло перед глазами. Знакомый силуэт. Сатир ринулся в его направлении. Да, это она! Сердце бешено заколотилось. Юля не сбавляла темп, наоборот, только ускорялась, чуть не переходила на бег.

– Юля! – позвал её Сатир.

Девушка даже не обернулась. Может не услышала. Вот она сейчас выйдет из пешеходной зоны. Сатир почти догнал её и снова прокричал:

– Юля!

Та обернулась и выпалила зло:

– Держись от меня подальше, кретин!

Она повернулась и, ускорившись, двинулись дальше. Вот выход. Солнце светит. Сатир нагнал её прямо перед ним. Перед ними же высветилась оживленная многоуровневая дорога. Аэромобы стремительно проносились в нескольких десятках метров от них по строго отгороженным линиям движения. От этого их отделяла только прозрачная стена.

Как только Юля приблизилась к ней вплотную, перед ней высветилось окно, в котором отображались показатели состава её крови. Строгий допуск к праву управления средством передвижения.

Она в нерешительности застыла, глядя в даль. Полицейская машина выбилась из общего потока и свернула на раскрывшийся перед ней путь, ведущий прямо к ним. Сатир сам встал как вкопанный, заметив дорогу из жёлтых кирпичей, выстланную в их направлении.

Что, приехали? Про это девушка сказала, что он идиот. И вправду.

Перед ними возник аэромоб, появилась брешь в стене. К ним стал проникать шум от многоуровневой магистрали. Дверь машины открылась. Высунулась наполовину фигура Столина, который с улыбкой на лице крикнул остолбеневшим Сатир с Юлей:

– Вас подвезти?

Те уставились сначала на него, потом снова вернулись вниманием к жёлтой дороге.

– Садитесь! – призвал Столин вновь их.

Юля ровно зашагала к аэромобу. Сатир же неуверенно последовал её примеру, не ожидая от этой затеи ничего хорошего. Все же он оба уселись на задние места. Двери плавно закрылись. Машина сдвинулось с места прямо, затем свернула на выгороженную за секунду дорогу в общий поток.

Глава 8. Проклятый старый дом

Над макушками деревьев с оглушительным ревом пролетел транспортник, сотрясая воздух и заставляя напрячь мышцы. Огромная машина разрывала своим ревом лесную тишь, закрывая и без того редкий солнечный свет. Эта туша способна перевозить очень много боевой силы и техники. Вероятно, ее топливо – термоядерная энергия. За ней следом пролетел эскорт из четырех истребителей.

Когда вся процессия затихла, Андрей позволил себе расслабиться. Несмотря на то, что он и его спутники, Бегишев и Ада, были в маскплащах, оставался риск того, что их присутствие заметят, а это грозило бы ненужными действиями защиты. Вокруг был переливающийся жидкой зеленью широколиственный лес. Перед тем, как их группа появилась в этом времени, здесь прошелся сильный ливень, так что кругом были болота из грязи и осунувшиеся кустарники, дотронься до которых, как они опрокинут на тебя собранную влагу, что аж кости сводит. Пьянящая свежесть кружит голову. Да, такое редко встретишь в родном времени, где зеленые зоны охраняются под страхом уголовного преследования вплоть до смертной казни. Такие инциденты редки, так как мало кто осмеливался на вредительство природе. Всем с детства вбивают в голову о временах, когда пустыни чуть не захватили мир. И только изобретение экозаводов спасло его. Но такое все же случалось, подымало шум в пределах континента, а то и больше.

– Мы, похоже, совсем близко от военного аэродрома, – низкий голос Бегишева возник в динамике Андрея. – Ада, говоришь, это время конфликта с Альянсом?

– Да, нет сомнений, – ответил возбужденный голос Ады. – То самое время, когда так называемые отщепенцы, под которыми понимали страны, не разделяющие рвение других построить в считанные сроки глобальное государство, оказались перед лицом агрессии со стороны только зарождающегося Альянса. Работа всей моей жизни. Он возник как ответ на угрозу опустынивания планеты и особенно усилился при колонизации планет.

– Очень познавательно. Но давайте оставим лекцию на потом. Оставьте эфир для более важных вещей. Мы на вражеской территории, – ответил бас.

Они уже совершили пять переходов, следуя за цепочкой возмущений, оставленной Тимуром, который либо не знал куда податься, либо старался максимально усложнить его поиски. Хотя сейчас появились мысли, что тот мог что-то искать. Но эти мысли отклонялись, так как те не несли никакого смысла. Что он мог искать? Совершив пять переходов, но остановился здесь. Перед этим были мирные времена, а сейчас он бродит во времени военного конфликта. О чем он думает?

Фиолетовая фигура Бегишева остановилась. Тот подал рукой знак остановиться. Фигура развернулся к Андрею и Аде лицом. Путем пары нехитрых движений между ними в воздухе возникла трехмерная карта местности, такая естественная, словно не является изображением с орлов. Никто не увидит ее, кроме них. Бегишев указал на город, к которому они приближаются, – Хартов. Он окружен рекой, поэтому им придется следовать к мосту.

– Есть только одна проблема, – сказал голос капитана. – Местные спутники не дают четкую картинку, поэтому то, что мы сейчас видим, устаревшая карта. Сейчас на нашем пути может пролегать какая-нибудь застава. Например, та, к которой полетел транспортник. Если это так, придется сделать крюк.

– А как же они тогда производят разведку? – удивилась Ада.

– Наверно, пока используют автономные беспилотники – рой зондов на солнечной энергии, запускаемый в стратосферу с самолета, плавно размещающийся по указанной площади и мониторящий местность. Проблема в том, что их периодически надо заменять. В этом времени они еще не слишком автономны. Дико неудобно по сравнению со спутниками, зато гораздо безопаснее, так как их деятельность пластична, один временно заменяет другой, вылетевший. Для нас же проблема в том, что к ним труднее подключиться. Идем.

Он свернул карту. Двинулись дальше. Фиолетовые фигуры, которые можно было видеть из-за работы маскплаща лишь через орлов, пробирались сквозь липко-зеленый мокрый лес. Маскплащи частично поглощали шум, издаваемый придвижении, но все некоторый шум присутствовал. Поэтому Бегишев при вводном инструктаже вчера вечером строго наказал следовать его указаниям, будь его спутники хоть троекратными чемпионами олимпиады по маскировке. Этот тон смутил Аду. Она даже поначалу брызнула ему в лицо своим пренебрежением к его статусу, а потом даже начала препираться по поводу распущенных волос. Бегишев потребовал заплести их, так как они могут помешать, когда появится необходимость вступить в бой. «Какой еще бой? – возопила та. – Мы что в свое время отправляемся? Маскплаща хватит, чтобы не высвечиваться!». Она не хотела уступать тому в праве командовать ей. Андрей видел ее такой частенько. Эта женщина любила поспорить, даже, когда понимала, что не права. Столкновение закончилось лишь компромиссом. Она заплела волосы в косу. Капитан лишь выругался, однако предупредил: «Я отвечаю за твою безопасность. Мне совсем не в радость сопровождать умников. Если тебя ранят или еще что-то типа того, можешь отмахиваться своей косой, сколько пожелаешь». Дальше они не препирались, однако напряжение повисло в воздухе и до сих пор не исчезает. По крайней мере, со стороны Ады.

Капитан же быстро переводил свое внимание на более важные вещи, просто продолжив инструктаж и не вспоминал о стычке больше. Даже его речь по отношению к Аде не включала никаких эмоций. Этот человек удивлял Андрея. Тот казался туповатым воякой, привыкшим исполнять приказы, но, когда они совершили первый переход и обнаружили себя в недалеком прошлом от их родного времени, капитан неожиданно спросил, можно лм совершать переходы в такое близкое прошлое. Этот человек заранее предупредил, что читал досье каждого, кто замешан в операции. Но он не говорил, что заранее ознакомился с теорией переходов. И вот этот холодильник рассуждает о претэтике, о руководстве для операторов, которое порой и операторы не понимают.

Но это правда. Слишком близко к изначальной. Слишком близко относительно самого себя нельзя останавливаться, ведь есть риск создать один из парадоксов, которые так любят философы. Он мог встретить своих родителей и ненароком заставить их разойтись. Это самый простой пример, который изучал Андрей во время обучения. Путешествия еще мало изучены, но все отлично понимают, что парадоксов стоит опасаться. Это одна из причин, из-за которой Институт забросили так далеко в прошлое, чтобы там величайшие умы разрешили загадку темноты, спасли вселенную, давая кругам на поверхности волнам затухнуть. Одна из причин. О другой же мало говорили, однако все ее понимали, включая Аню. Одного поколения будет недостаточно. Андрей попрощался с ней перед прыжком. Она же горячо обняла его на прощание.

Хотя, чему он удивляется? Тимура учили запоминать любую информацию, мимикрировать в любых условиях. Он познает все, что необходимо. Да и мало кого не обошел стороной интерес к временным парадоксам. Андрей не мог так. Даже сейчас его мысли отвлекаются куда-то в сторону. Он ищет что-то постоянно, но только сейчас напал на след. Его сердце порой от мысли об этом начинает биться стремительнее обычного.

Бегишев резко остановился, указывая рукой вперед. Оттуда доносилось какое-то гудение. Приглядевшись, Андрей разглядел в паре десятков метров от себя искаженную картинку леса. свет преломляется, проходя сквозь какую-то невидимую стену. Ну да, конечно. Это силовой барьер. В этом времени уже достигли таких мощностей, что могут позволить себе подобные излишества.

В поле зрения возникло сообщение от Бегишева. Андрей открыл его и увидел следующее: «Молчание! Только сообщения!».

Все трое медленно двигались к стене, но вновь остановились прямо перед ней. Капитан сделал шаг и спокойно прошел сквозь нее. Андрей протянул руку. Она двигалась сквозь что-то сдавливающее со всех сторон. Андрей под впечатлением раскрыл рот и не спеша, крадучись, двинулся вперед, ощущая, как силовое поле пытается его раздавить. Поле рассчитано, чтобы остановить пехоту и легкую технику противника. Но маскплащ, способный ослаблять воздействие силового поля и перенимать его энергию, в этом времени еще не изобретен. Здесь это несравнимое преимущество. Андрей прошёл насквозь, будто нож сквозь масло.

За полем должна начинаться режимная зона, поэтому им нужно теперь поддерживать тишину. Кругом могут быть датчики слежения.

Шли молча, внимательно осматривая каждую кочку, каждый куст и деревце. Вот в скором времени показалась и поляна, откуда уже доносился шум. Андрей видел колебания с помощью орлов, указывающие на искусственное происхождение шума. И действительно, выйдя к поляне, по другую сторону группа увидела военную базу. Там стоял и тяжёлый транспортник с истребителями, пролетевшими недавно над их головами.

Андрей приблизил изображение. Это было похоже на передвижной штаб. Рядом раздвинули аэродром, поставили ангары. Люди в технической форме носились вокруг транспортника. Самый крупный ангар, перед которым стоял транспортник, явно готовили для того, чтобы его скрыть.

«Сворачиваем вправо, следите за моими движениями» – прочитал Андрей сообщение от Бегишева. Его фиолетовая фигура развернулась под прямым углом, дала указание рукой следовать за ней. Все-таки пришлось огибать. Как и полагал офицер.

Он вывел на общий экран карту с проложенным путем. Их путь теперь был четко обозначен и учитывал все блокпосты ограждения, так как Бегишев уже перезагрузил связь с роем зондов в стратосфере. Их пункт назначения – старый город. Там они разобьют лагерь в одном из заброшенных домов. Но для этого им еще предстояло обойти замаскированную боевую технику, без затруднений распознаваемую благодаря орлам, наискось прорезать жилой район, после которого только и начинался старый город.

Сверились с картой и со временем, затем только двинулись к пункту назначения. Военная техника по большей части была спрятана под землей, но орлы позволяли видеть цепь взаимосвязанных установок ПВО. Вся цепь была под напряжением, благодаря которому скрывалась от систем наведения. Явно век высоких энергий. По крайней мере, здесь шагнули довольно далеко по сравнению с тем временем, где обосновался Институт. Однако над ними проходить не рискнули, так как наблюдатели могли заметить небольшое белое пятно в сетке.

Благо, эта цепь была не слишком уж длинной. Скоро дошли до блокпоста, закрывавшего проход по шоссе, ведущему к необходимому жилому району. Прошли по минному полю рядом. Через час начался жилой район, не внушавший, однако, никакого доверия. Он был полупустой. Людей практически не было. Видимо, их эвакуировали или они переселились подальше от угрожающей фронтовой полосы. Да и те, что остались, больше походили на бездомных, оккупировавших брошенную территорию. Оборванные, грязные и уставшие лица прятались за высокими оградами, которые должны были быть под силовым полем, но явно этого не хватало для обретения чувства защищенности прежним хозяевам. Над оградами же возвышались стены из стекла, чьи острые углы срезали всякое сомнение в искусственности своего существования. Часто встречались граффити, на которых призывали к миру через вооружение или причудливые изображения женщины, которой надевают петлю на шею. Иногда проплывали полицейские аэромобили, которые выделялись на фоне брошенных в закоулках электромобилей, в которых прятались бездомные. Это время помешательства на энергии. Скоро оно должно пройти, и его должен заменить сдержанный стиль, больше направленный на сохранение природы, единение с природой. Странно, ведь сейчас военный конфликт планетарного масштаба, в исторической основе которого лежит ее умирание, набирает угрожающие обороты. А может в этом-то и суть? Те самые движущие силы? Хм, такими вопросами обычно Ада задаётся.

Старый город начался через несколько кварталов. Отгороженный от лежащего за их спинами трехметровой стеной. Когда-то необходимо было получить пропуск, чтобы пройти здесь. Теперь это обветшалый, заляпанный, разукрашенный забор, абсолютно никем не охраняемый. Группа прошла через заброшенный КПП, после которого перед ней открылась совсем не похожая на жилой район, хоть и полузаброшенный, оставшийся позади. Словно вылепленный из глины, неравномерный, искомканный. Старая архитектура, старше времен, в которых обосновался их Институт. Острые крыши, многократно разрезали небо, широкие окна разглядывали прохожих. Большие расстояния между домами позволяли разглядывать дома на соседней улице. Здесь гулял, кружил и завывал ветер. Старый город некогда охранялся государством. Сейчас про него забыли. Местами даже встречались наполовину разрушенные дома, державшиеся на паре гниющих стен. Повисшие в воздухе полу-обломки кололи глаза.

Путники выбрали один хорошо сохранившийся дом, небольших размеров по сравнению с остальными. Прошли на задний двор, где красовалась куча металлолома. Дверь была запрета изнутри. Однако она легко поддалась, отворилась наполовину от пары толчков. Дальше ей мешала двигаться куча бесформенного мусора. Путники протиснулись внутрь и заперли за собой на пару неиспользованных до их прихода замков. Внутри же было затхло, душно, чёрная плесень обосновалась в тёмных углах, мебели не было. Только какие-то обломки, деревянные, металлические, да тряпки валялись под ногами. Пройдя в глубь, можно было оказаться в широкой зале, под высоким потолком которой, судя по креплениям, когда-то висела пышная люстра, красотой которой могли любоваться гости. Сейчас же это просто пустой дом. Лестница, заворачивающая в бок, была лишена поручней. Хоть она и была широкой, однако ступать по ней было неуютно. Это так и отдавало угрозами в адрес всякого, кто на неё вступит.

На втором этаже были спальные помещения, в одном из которых и решили остановиться. Перед этим запустили дезинфектор в комнату. Параллельно этому разместили на всех дверях и окнах, коих было не мало, датчики, которые предупредят их о проникновении. После чего наконец выключили маскировки. Три фигуры, завернутые в плащи, возникли в пространстве.

Под конец уставшие вернулись в свою комнату. Дезинфектор, одиноко парящий в воздухе шар, уже закончил свою работу. Его ввели в автономный режим, чтобы он проводил чистку каждые двенадцать часов, спрятали за кучкой мусора. Установили портативный 3d-принтер, развернувшийся в размере в несколько раз больше. Ада ввела данные о современной одежде и размеры каждого из группы. Машина тихонько затрещала.

Уселись сами в круг, развернули свои сухпайки, чтобы перекусить. Андрей поставил устройство рядом и сразу проглотил таблетку Ясности, чтобы не ощущать тяготеющей слабости. Потом достал хлеб из сухпайка, мягкий и пряный. Он был не просто вкусный, он был высококалорийным. Пары кусков вполне хватило, чтобы насытиться, оставалось лишь желание промочить горло. Андрей развернул стакан, насыпал в него порошкового кофе и залил водой, включил стакан на подогревание, поставив его на пол, рядом. Ада же откусывала совсем понемногу, смакуя и наслаждаясь. Не набросилась словно коршун, даже спину держала ровно. Сколько же в ней силы и достоинства, казалось Андрею, переводя взгляд с ее плеч на острый подбородок, фарфоровые щеки. Он моментально перевел взгляд на Бегишева, который тут же вывел на всеобщее обозрение несколько окон, показывающих жизнь города. И лишь после этого поел, но сделал это быстро, как автомат. Однако свой горячий кофе он отпивал небольшими глотками, сказав через минуту: