Текст книги "Миры Пон Джун-хо. Культовый режиссер и его работы"

132~134–4

В последнем кадре этой сцены камера медленно плывет направо, будто с горечью созерцая сверху дно утопающего мира. Затем справа начинает формироваться волна тьмы, которая, нарастая, накрывает движение камеры, постепенно поглощая ее, и, наконец, погружает весь мир во мрак. Да-сонг так и не смог расшифровать мерцающий шифр Морзе.

#135 Семья Ки-тхэка проводит ночь в спортивном зале

135–1

Нет цели – нет и поражения, и нет причин быть нетерпеливым сегодня, когда нет мыслей о завтрашнем дне. Теория отсутствия плана Ки-тхэка основана на его опыте. В его жизни подобные события разной степени важности происходили бесчисленное множество раз. Поскольку зрители наблюдают лишь последнюю неудачу семьи Ким, связанную с мечтами о равенстве с семьей Пак, взрыв Ки-тхэка в финале может вызвать недоумение. Однако на самом деле это лишь часть непрерывного потока неудач, из которого состоит жизнь Ки-тхэка. Его лицемерная идея, что «если нет плана, то можно и убить человека» в конечном итоге неожиданно приводит к непреднамеренному убийству.

135–2

Ки-тхэк, проповедующий отсутствие плана, правым предплечьем закрывает свои глаза. То же самое он делал, лежа под столом, куда доносились бесцеремонные слова. В начале картины «Мать» столкнувшаяся с неожиданной истиной героиня танцует в поле и точно так же предплечьем закрывает свои глаза. Будучи не в силах исправить иррациональность мира, он предпочитает не смотреть на него. Идея Ки-тхэка становится метафорой слепоты, которую он добровольно принимает в результате накопившегося разочарования.

135–3

Выслушав теорию отсутствия плана, Ки-у извиняется перед Ки-тхэком. Извиняется за все. Он не просит прощения за конкретные неудачные элементы своего плана, но извиняется за сам факт существования плана, которым руководствовалась семья. Одна неудача сегодня – следствие множества неудач в прошлом, связанных с отсутствием плана. Возможно, Ки-у сейчас просит прощения перед своей жизнью не только за прошлые, но и за будущие неудачи.

135–4

И в ту ночь настрой Ки-у полностью меняется. Камень продолжает воздействовать на него, но характер этого воздействия кардинально изменился. До этого момента камень символизировал для Ки-у надежду на социальный подъем, но теперь он становится инструментом уничтожения корня этой надежды.

#136~143 Ён-гё вызывает Ки-чжон

Первое июля, утро воскресенья. Ён-гё звонит Ки-чжон и приглашает на празднование дня рождения, которое будет организовано в саду. Ён-гё, даже не дождавшись ответа Ки-чжон, говорит, что присутствие на празднике будет засчитано за один урок. И эти слова схожи со словами Тон-ика, которыми он ставит на место Ки-тхэка в момент обострения конфликта в сцене с индейскими головными уборами: «Вам же все равно заплатят сверхурочные? Относитесь к этому как к части своей работы». Ён-гё и Тон-ик продолжают обращаться на «вы» и не повышают тона, однако в их словах прослеживается четкая иерархия. «Господину» достаточно заплатить за труд, ему нет дела до ситуации, в которой находится собеседник, или до его переживаний. Таков ход мыслей вышестоящих.

#144~150 Ки-тхэк принюхивается к своему запаху

Ён-гё, в восторге от долгожданной возможности проявить свои навыки, радостно готовится к празднованию дня рождения Да-сонга. Вместе с Ки-тхэком она отправляется по магазинам – сначала в супермаркет, затем в винотеку. Ки-тхэк после долгой тирады перед сыном прошлой ночью не произносит ни слова вплоть до трагического финала, за исключением внезапного саркастического замечания в адрес Тон-ика, когда они прятались в кустах. Он вынужденно слышит телефонные изливания развеселившейся Ён-гё, что благодаря вчерашнему дождю воздух стал чище. Несмотря на то что именно она поставила ноги на спинку переднего сидения, Ён-гё недовольно морщится и открывает окно, демонстрируя, что в машине неприятно пахнет, и снова заставляет Ки-тхэка почувствовать себя униженным. Он в третий раз получает замечание о своем запахе – сначала от Да-сонга и Тон-ика, а теперь и от Ён-гё. В расстроенных чувствах Ки-тхэк принюхивается, а когда яркое солнце освещает салон, жмурится (Кын-сэ точно так же жмурится, когда выходит в сад). Погибель – не крутой обрыв, с которого ты внезапно падаешь. Это лестница, по которой ты поднимаешься вверх шаг за шагом, но в конце спотыкаешься и летишь вниз.

#151 Во время поцелуя с Да-хэ Ки-у думает о другом

Наблюдая за праздником в саду, Ки-у и Да-хэ целуются. Но Да-хэ чувствует, что мысли Ки-у витают где-то далеко, и начинает его расспрашивать. В фильме эти двое целуются дважды. Во время первого поцелуя в первой половине фильма Ки-у, убедившись, что Да-хэ влюблена в него, мечтает о социальном взлете, который тот может получить благодаря этим отношениям. Но во время второго поцелуя, несмотря на ее неизменную любовь, он принимает решение спуститься вниз. Осознает, что ему здесь не место, и достает из сумки камень, который «поведал» ему об этом.

#152 Ки-тхэк снова упоминает о «любви Тон-ика»

152–1

В «Паразитах» связь между тремя семьями начинается с актерской игры и ею же завершается. Начинается она с игры Ки-у, исполняющего роль мужчины, который ищет работу, и заканчивается игрой Да-сонга, который изображает мужчину, спасающего девушку от беды. Роль по поиску работы успешна, в то время как роль спасения проваливается. Ведь, по сути, эта история о том, что, получив рабочие места, они теряют людей.

152–2

Вопрос Ки-тхэка, который он задает, изображая дружелюбие: «Но ведь вы любите свою жену?», вероятнее всего, вызван искренним любопытством. Но когда в саду он во второй раз упоминает «любовь к госпоже», это уже абсолютная насмешка. Лишенный возможности и средств говорить правду, он довольствуется язвительным сарказмом. В ответ на личную насмешку Тон-ик отвечает высокомерием, присущим его классу, напоминая, что «это также часть работы».

152–3

Напряжение, сформированное двумя актерами, длится до самого финала, поэтому нет необходимости словесного разъяснения психологии человека, совершающего убийство в конце. В сцене, где напряжение между двумя мужчинами, потерявшими баланс сил, достигает пика, Сон Кан-хо, смотрящий на Ли Сон-гюна, готов вот-вот взорваться – это выглядит действительно устрашающе.

#153 Ки-чжон просят нести торт

Ки-чжон и Чун-сок, сожалеющие о сложившейся ситуации из-за хаоса и истерии вчерашней ночи, хотят спуститься в потайное пространство в подвале и позаботиться о Мун-кван и Кын-сэ. Однако прежде Ки-чжон, догадавшаяся о травме Да-сонга, должна сыграть свою последнюю роль-сюрприз. И в этот момент происходит взрыв всего, что было подавлено ранее.

#154~157 Ки-у ударяют по голове камнем

154~157–1

В отличие от самой первой попытки отодвинуть шкаф и попасть в подвал, Ки-у справляется с этой задачей самостоятельно. Он хочет даровать безнадежным, по его мнению, Мун-кван и Кын-сэ, смерть от удара камнем. Однако в результате контратаки Кын-сэ он, словно собака, пытается вырваться из петли на шее. Но в итоге герой падает и дважды получает удар по голове своим же камнем – точно так, как он планировал сделать с Мун-кван и Кын-сэ. Мун-кван погибла от травмы головы, поэтому Кын-сэ мстит аналогичным способом.

154~157–2

Нападение Кын-сэ символизирует месть отсутствия плана – его наличию. Похоже, что два удара символизируют противостояние двум планам Ки-у, показанным в фильме. Первый связан с трудоустройством семьи, второй – «основательный план» из эпилога. Словно давая понять, что план заработать много денег и вызволить отца из подвала – абсолютно пустая трата времени, камень еще раз ударяет его по голове, ставя точку. Валун, который казался священной реликвией, способной помочь исполнению мечты, на деле тянет на дно реальности.

#158~160 Все приходит к погибели

158~160–1

Тон-ик и Ки-тхэк должны были изображать «плохих» индейцев (возможно, имелись в виду европейцы), нападающих на Ки-чжон, а «хороший» индеец Да-сонг должен был прогнать их. Они стремились показать не войну между белыми и индейцами, а борьбу между индейцами. Если заменить расовый элемент праздничного спектакля на классовый, то он станет аналогичен первой половине развернувшейся трагедии. Изначально драка в саду произошла не между Тон-иком из высшего класса и Кын-сэ или Ки-тхэком, а между двумя семьями из низшего класса. (В отличие от Ки-тхэка, на голове Кын-сэ нет индейского головного убора, но следы крови на его лице напоминают традиционную боевую раскраску индейских воинов. Следуя этому контексту, можно ли считать здесь кого-то «хорошим» индейцем?)

158~160–2

Однако Тон-ик и Ки-тхэк, изображающие индейцев, вне спектакля относятся к совершенно разным классам. Вторая часть трагедии, в которой Ки-тхэк убивает Тон-ика, отражает реальный конфликт, в отличие от первой, которая символизирует метафорическую трагедию (спектакль). До этого момента была показана борьба только между представителями низшего класса, но, по сути, это история о межклассовом конфликте. Нож, которым размахивает Ки-тхэк, – клинок его класса, которым он поражает сердце Тон-ика. Месть за смертельный удар, который Кын-сэ наносит Ки-чжон, приводит не к нему, но поражает насмерть Тон-ика, и в этом мы видим истинную суть ужасной трагедии.

158~160–3

Кульминация происходит за пределами спектакля. Пока Ки-тхэк зажимает рану на груди Ки-чжон, а Тон-ик, зажав нос, вытаскивает ключ из-под тела Кын-сэ, на головах обоих мужчин – роучи, индейские головные уборы. Однако, когда Ки-тхэк, увидев зажатый нос Тон-ика, выхватывает нож Кын-сэ и направляется к нему, с его головы уже слетел роуч. Далее Ки-тхэк сначала стягивает роуч с головы Тон-ика и, только когда тот поворачивается к нему лицом, ударяет ножом в сердце. Таким образом, Ки-тхэк выходит из роли и убивает Тон-ика в реальной жизни. Спектакль о борьбе между представителями одного класса завершен. Таков трагический финал романтизированного союза двух одиноких мужчин.

158~160–4

Перед финальным убийством заканчивается всякое притворство. Игра в получение и сохранение рабочих мест завершена. Притворство о том, что ты не существуешь ради жизни в потайном подвале, тоже закончилось. Как и игра в индейцев для освобождения от травмы. Закончилось и притворство уважительного отношения к низшему классу, замаскированное под видом вежливых манер и слов. Более того, закончилось притворство ради сохранения работы, когда герои делали вид, что не являются семьей. В конце концов, Ки-тхэк, выйдя за пределы этой категории, проявляет классовую солидарность к униженному Кын-сэ и объединяется с ним.

158~160–5

Кризис с женой, Чун-сок, который чуть было не привел к катастрофе из-за сравнения с тараканом, разрешен благодаря актерской игре. Грубый захват за ворот и ледяной взгляд уступили место смеху, будто все это всего лишь шутка, и они сумели избежать кризиса. Смех – единственный способ предотвратить катастрофы и решить проблемы. Так они убегали от реальности через актерскую игру. Чун-сок сказала: «Если бы это было реально, тебе был бы конец!» Однако кризис с Тон-иком развивается совершенно иначе. Ситуация с Тон-иком, не принадлежащим к их классу и не являющимся членом семьи, заставляет выйти за пределы игры, где все можно было обернуть в шутку, и в конечном итоге все заканчивается жестокой реальностью. Все было по-настоящему, поэтому в конце наступает смерть. Будь то биологическая смерть, как у Кын-сэ, Мун-кван и Ки-чжон, или социальная, как у Ки-тхэка, или духовная, как у Ки-у.

158~160–6

Когда Ки-тхэк зажимает рану на груди Ки-чжон, чтобы остановить кровотечение, она просит его перестать, так как это только усиливает боль. Особенно символично эти слова звучат из уст Ки-чжон, которая поняла во время потопа, что абсолютно бессмысленно пытаться закрыть крышкой унитаз, изрыгающий нечистоты. До сих пор Ки-тхэк пытался решить проблему, зажимая ее сильнее, но в конце концов случилось извержение. Возможно, убийство, совершенное Кын-сэ после того, как спустя четыре года под землей он увидел солнечный свет, или же убийство, совершенное Ки-тхэком, когда он внезапно напал с ножом на своего работодателя, являются мощным взрывом обратного течения.

158~160–7

Найти ключ сложно. И даже если его удастся найти, его сложно передать. Даже если попытаться его кинуть, он оказывается под телом. Попытка достать ключ из-под тела вынуждает зажать нос из-за зловония. И в тот момент, когда ты зажимаешь свой нос, наступает погибель. Зловоние, исходящее от Кын-сэ, отличается от запаха Ки-тхэка. Специфический запах, исходящий от Кын-сэ в результате его долгого пребывания под землей, смешался с запахом крови, вытекающей из его раны от шампура в боку. Другими словами, это запах, символизирующий жизнь и смерть класса, живущего под землей. И тому, кто проявит презрение, не миновать гнева жителя подвала с пробудившимся классовым сознанием.

158~160–8

Супруги Тон-ик и Ён-гё, увольняя сотрудников, не раскрывали истинной причины их исключения. Однако они меньше всех понимали, что происходит вокруг. Тон-ик так и не узнал, кто такой Кын-сэ, не разгадал причины конфликта и не осознал, что эти люди были членами одной семьи. Он не знал, почему должен был быть убит. Хозяин паразита умирает, так и не узнав правды.

158~160–9

Обычно в кинематографе Пон Джун-хо катастрофа происходит на открытой местности. Так было с рисовым полем в «Воспоминаниях об убийстве», затопленным берегом реки Ханган во «Вторжении динозавра» и бойней в «Окче». Точно также в «Паразитах» трагический финал разворачивается не в потайном пространстве подвала, а в просторном саду, где ничто не мешает взгляду.

#161 Ки-у просыпается

Первые люди, которых увидел Ки-у, пробудившись спустя месяц после травмы головы, были детектив, «совсем непохожий на детектива», и доктор, «совсем непохожий на доктора». (В начале «Воспоминаний об убийстве» также присутствуют насильник, совершенно непохожий на насильника, и брат жертвы, непохожий на брата жертвы.) С Ки-у приключилась огромная трагедия, но он понятия не имеет, почему это произошло. Ведь никто не был чрезмерно злым. Но убийцы, неподобные убийцам, и жертвы, непохожие на жертв, спутались в клубке непонятных мотивов и процессов, что в итоге привело к трагической гибели многих. И в итоге Ки-у остается лишь смеяться.

#161~167 Ки-у все время смеется

Очнувшись, Ки-у смеется всегда и везде: в больнице, в зале суда, в колумбарии. Привычка смеяться – наследие отца, который всю жизнь играл роль покорного человека и пытался превратить суровые жизненные испытания в шутку. Смех – внешнее проявление отсутствия плана и накопившегося отчаяния. Теперь Ки-у стал немного больше походить на отца.

#168~180 Ки-у читает письмо Ки-тхэка

168~180–1

Мечта Ки-тхэка, не довольствовавшегося лишь получением работы, но желавшего считать особняк своим домом («Сейчас это наш дом. И нам здесь хорошо!») в конечном итоге сбылась в парадоксальной форме. В письме Ки-тхэка, который провел два сезона, скрываясь в тайном подвале особняка, смиренное принятие необходимости жить здесь ощущается сильнее, нежели отчаянное желание выйти наружу. Он верит, что его место – там, иногда тайно поднимается на кухню и заглядывает в холодильник. Он по-прежнему сохраняет добрые чувства к директору Паку, иногда с помощью азбуки Морзе отправляет кому-то свои мысли. Так было и с Кын-сэ.

168~180–2

Наконец, расшифровав послание, сын, удостоверившись в местонахождении и безопасности отца, радуется от всей души. Но Ки-тхэк до самого конца не знает, что его послание дошло до сына.

#181~183 Ки-у придумывает «основательный план»

Ответное письмо Ки-у начинается со слов, что у него появился «основательный план». Он внезапно возник в тот момент, когда сын расшифровал послание отца. План заработать много денег по сути является отсутствием плана. Основательный план не план вовсе, а отношение к жизни. В нем нет систематического и детального алгоритма для достижения цели. Второй план Ки-у в финале ленты явно отличается от первого плана в начале. Мог ли Ки-у после того, как у него созрел новый план, быть уверенным в успехе?

#184 Ки-у опускает камень в ручей

184–1

«Я придумал план. Основательный план»[62]62
  В русском дубляже – «грандиозный план». (Прим. науч. ред.)


[Закрыть], – когда голос за кадром читает письмо Ки-у, мы видим, как он опускает камень в ручей. Основательный план заключается в том, чтобы вернуть камень на свое место. Учитывая, что тот символизировал для Ки-у ролевую модель в лице Мин-хёка и мечты о социальном подъеме, возвращение камня в природу фактически означает отказ от мечты. Отказавшись от особенного камня, Ки-у становится еще одним кирпичиком и возвращается на свое место. На место под окном в полуподвале, куда не доходят солнечные лучи.

184–2

Когда Ки-у опускает камень в воду, немного наклоненный вправо, он располагается в центре кадра. В сцене, когда Мин-хёк впервые принес камень в дом Ки-у и открыл коробку, он предстал перед зрителем аналогичным образом. (Когда Ки-у в комнате Да-хэ достает камень из сумки, он также держит его, слегка наклонив направо.) Камень возвращается так же, как и появился в первый раз. Однако в отличие от первого появления, здесь нет контркадра, показывающего Ки-у с ракурса со стороны камня. Вскоре камень «забудет» Ки-у. Так же как и Ки-у отчаянно будет пытаться забыть его.

#185~188 Ки-у представляет, как покупает особняк

Сцены, в которых Ки-у в мечтах разбогател и покупает особняк, а затем переезжает в него, – самые печальные в фильме. Ему всего лишь нужно заработать очень много денег, а Ки-тхэку останется всего лишь подняться по лестнице. Но у Ки-у, не имеющего возможности строить детальные планы, нет будущего. (Пон Джун-хо упоминал, что Ки-у потребуется 547 лет, чтобы на минимальную зарплату купить особняк, при условии, что он не потратит ни копейки.) Повсюду лишь мрачная действительность.

#189 Ки-у тяжело вздыхает

Финал напоминает начало. Камера внутри дома, снимавшая переулок, медленно опускается вниз, туда, где сидит Ки-у, погруженный в размышления. Проблема с заблокированным интернетом на телефоне решена, когда поблизости найдено кафе с беспроводным интернетом, но возможности передать отцу письмо в шифре Морзе нет. Ки-у, беззаботно смеявшийся весь эпилог, больше не смеется, а лишь тяжело вздыхает. Высоко подвешенные носки по-прежнему плохо сохнут. Тем более сейчас, с наступлением зимы.

Март, 2020

Беседа о «Паразитах». Ли Дон-чжин и Пон Джун-хо

Ли Дон-чжин:

Вы сегодня выглядите очень усталым. До того как подняться на сцену, я услышал, как прошли три последних дня режиссера Пон Джун-хо. Убийственное расписание! А завтра наконец-то состоится премьера «Паразитов». Поделитесь, пожалуйста, своими мыслями.

Пон Джун-хо:

Я совершенно не устал. Если только позволите, я готов говорить и три часа (смеется).

Ли:

Прежде чем мы приступим к основной части, я хотел бы поговорить об очень громкой новости – о получении «Золотой пальмовой ветви» на Каннском кинофестивале. В этом году я также смотрел прямой эфир церемонии награждения и все время думал: «Хоть бы «Паразитов» назвали чуть позже!» Ведь чем ближе к концу церемонии, тем больше награда, тем ближе к «Золотой пальмовой ветви». Я спросил как-то режиссера Хирокадзу Корээда, в 2018 году получившего эту награду за «Магазинных воришек»[63]63
  «Магазинные воришки», 2018, Япония, реж. Хирокадзу Корээда. (Прим. науч. ред.)


[Закрыть], о том, как он тогда себя чувствовал. Он рассказал, что перед объявлением каждой номинации на камере трансляции зажигается красный свет, и она заранее передвигается в сторону того, кого будет снимать. И когда ведущий произносил: «Лучший режиссер…» – а затем делал небольшую паузу, на камере включался свет, и она уходила в сторону другого человека, он радовался, думая: «Значит, мне не дадут награду за лучшую режиссуру». Ведь если пропустить еще две награды, то, наверное, и получишь «Золотую пальмовую ветвь» (смеется).

Пон:

Несколько дней назад видеограф на Каннском кинофестивале делал так же. Эта камера так сильно нас отвлекала, сердце колотилось от волнения. Команда каждого фильма сидела в один ряд, и каждый раз, когда называли награду и это были не мы, мы переглядывались с Сон Кан-хо сонбэ[64]64
  Сонбэ – обращение к старшему коллеге по цеху или по учебе.


[Закрыть] и кивали друг другу. Преодолевали эстафетный барьер один за другим, скажем так. На самом деле, процесс был по-своему увлекательным.

Ли:

Получается, прежде чем объявили «Золотую пальмовую ветвь», вы рассчитывали на победу? Правда, судя по новостям о прошедшей церемонии, был еще кто-то, кому по ошибке сказали, что награда достанется ему (смеется).

Пон:

Да, это мой хороший друг, его не было в шорт-листе номинантов, но он все же пришел (смеется).

Ли:

Это был режиссер «Однажды в Голливуде» – Квентин Тарантино.

Пон:

Он недавно женился. Приехал на церемонию очень счастливый, вместе с женой. И когда в конце остались только две наши команды, было, конечно, очень волнующе. А вдруг?

Ли:

Значит, в тот момент вы допускали, что, возможно, «Золотая пальмовая ветвь» достанется Квентину Тарантино?

Пон:

Да, и было бы здорово, если спустя 25 лет после «Криминального чтива» он получил бы эту награду. Я не видел его новую картину[65]65
  Скорее всего, имеется в виду фильм Квентина Тарантино «Однажды в Голливуде», вышедший в один год с «Паразитами». (Прим. науч. ред.)


[Закрыть], но ведь он всегда снимает потрясающе.

Ли:

Полагаю, на афтерпати после церемонии вы наконец могли вволю пообщаться с членами жюри, контакт с которыми был запрещен.

Пон:

Председатель жюри режиссер Алехандро Гонсалес Иньярриту сказал, что его очень впечатлил особняк директора Пак в «Паразитах», и спросил, где мы нашли такой совершенный дом? Этот вопрос был для меня немного неожиданным. Ведь его мне задавал человек, снявший, как огромный медведь нападает на Леонардо Ди Каприо в «Выжившем»![66]66
  «Выживший», Гонконг, Тайвань, США, 2015, реж. Алехандро Гонсалес Иньярриту. (Прим. науч. ред.)


[Закрыть] Когда я ему сказал, что это съемочный павильон, он был крайне удивлен. Он очень пылкий человек, самый настоящий мексиканец! Сказал много хорошего про темп фильма и героев, про перевертыши в сюжете. Член жюри Эль Фаннинг очень хвалила актеров «Паразитов», возможно, потому, что сама актриса. Она сказала, что обычно во время просмотра внимательно изучает ритм речи и нюансы мимики героев, и, несмотря на то, что она не понимает корейский, осталась под огромным впечатлением. В особенности она восхищалась игрой актрис.

Ли:

Далее я задам вопрос об актерах. В «Паразитах» нельзя выделить одного актера. Мне кажется, здесь был очень важен ансамбль, благодаря которому сформировалась мощная игра. Мы слышали множество хвалебных отзывов о выдающемся актере Сон Кан-хо, хотелось бы послушать о других. Расскажите, пожалуйста, что вас больше всего удивило в актерах в процессе съемок и монтажа?

Пон:

Я не могу не упомянуть актрису Ли Чун-ён, сыгравшую Мун-кван. Она – волшебница голоса. Много играет в мюзиклах. Десять лет назад в фильме «Мать» именно она схватила госпожу Ким Хе-чжу за воротник. Тогда мы и познакомились. Я остался под глубоким впечатлением от ее пения и танцев в мюзикле «Стирка»[67]67
  Актерский прорыв Ли Чун-ён произошел в мюзикле 2008 года «Стирка», который считается одним из самых представительных творческих мюзиклов в Корее. В постановке Ли сыграла несколько ролей, включая мастера, бабушку и служащую. (Прим. науч. ред.)


[Закрыть], в которых она показала удивительное чувство ритма и способность менять тембр своего голоса. Поэтому я попросил ее озвучить Окчу для одноименного фильма. Я позвонил ей и сказал, что она будет главной героиней (смеется). Согласившись на роль, она очень ответственно подошла к делу, внимательно проанализировала все видео со свиньями на «Ютубе». Чтобы хрюкать, как свинья, нужно издавать звук, делая вдох. Изучив эти нюансы, она начала практиковаться в выражении эмоций – радости, гнева, печали, счастья – посредством звуков. Мун-кван – персонаж, разом меняющий ход событий в «Паразитах». Во время съемок сцены, где она звонит в дверь, все актеры и съемочная команда были в шоке, настолько это выглядело и смешно, и гротескно. Она появляется на экране домофона с разбитым лицом. Если вы внимательно прислушаетесь, то заметите, что там больше десяти разных тембров. Я наблюдал, стоя рядом, и это было самое настоящее чудо.

Ли:

Госпожа Ли Чун-ён – замечательная актриса. Мне очень понравилась одна сцена в этом фильме, хотя, возможно, она и не такая важная. Мун-кван, используя специфическую вокализацию, изображает северокорейскую телеведущую, и то, что имя актрисы Ли Чун-ён мгновенно ассоциируется с Ким Чен-ыном[68]68
  На корейском имя актрисы и лидера КНДР пишется одинаково.


[Закрыть], кажется интересным.

Пон:

Уже на этапе работы над сценарием я точно знал, что роль Мун-кван предназначена для Ли Чун-ён, поэтому мог вволю придумывать подобные эпизоды. Она репетировала сцену, изучая видео Ли Чун-хи, ведущей новостей на Корейском центральном телевидении[69]69
  Государственный информационный канал КНДР.


[Закрыть], и сыграла ее совершенно. Эта сцена, возникшая из ниоткуда, выглядела странно, но мне кажется, что такие моменты лучше подавать в качестве сюрприза, без предварительной подготовки, и тогда они получаются живыми. Актриса обладает настолько сокрушительной и убедительной силой, что мы, хоть и удивлялись, смотря на нее, в итоге оказывались идущими за ней.

Ли:

Когда смотришь «Паразитов», кажется, что в фильм утрамбовано столько всего, и все детали искусно переплетены. В то же время картина полна юмора. У меня есть догадки по поводу имен героев. У троих из четырех членов семьи Ки-тхэка имя начинается на «Ки», а у оставшегося члена семьи, мамы, – на «Чун». Если соединить имена, получится «Ки-чун». По сути, их имена происходят от слова «Паразит»?

Пон:

Да, верно.

Ли:

Что означает имя «Мун-кван»? У нее необычная фамилия – Кук.

Пон:

Откуда вы узнали ее фамилию?

Ли:

Всякий ищущий находит (смеется). Ее зовут Кук Мун-кван, а ее мужа – Кын-сэ, О Кын-сэ. Не думаю, что такие имена, как Кук Мун-кван и О Кын-сэ возникают из ниоткуда.

Пон:

Мы знатно повеселились с их именами. В фильме на стене висит их свидетельство о браке. Когда его показывают крупным планом, видны имена – О Кын-сэ и Кук Мун-кван. Художники и реквизиторы в кино должны создавать материальные предметы. Мне уже пятьдесят, и у меня бывают проблемы с памятью. Когда я впервые увидел этот реквизит, так смеялся: «О, так у госпожи Мун-кван фамилия Кук!» Был в восторге от идеи команды реквизиторов: «Это так хорошо звучит! Чья это идея?» – а мне отвечают, что это я им так сказал (смеется). Но я до сих пор не могу вспомнить, почему сказал написать фамилию Кук. А имя Мун-кван действительно странное, необычное. Что же оно может значить? Лунный свет?[70]70
  «Лунный свет» – от английского слова moon (луна) и корейского 광 («кван» – «сияние»).


[Закрыть] Или свет, исходящий от двери?[71]71
  문 (мун) в переводе с корейского – «дверь».


[Закрыть] «Кван»[72]72
  Иероглиф 狂 («Кван») означает «безумие».


[Закрыть], потому что она не в себе? Я не помню, честное слово. Имя О Кын-сэ происходит от «гапкынсэ»[73]73
  갑근세 (гапкынсэ) – сокращение ‘갑종근로소득세’, налог на доходы физических лиц по тарифу А, то есть налог, который взимается с работников с высокими доходами по тарифу А.


[Закрыть] – сокращение фразы «подоходный налог».

Ли:

Это ведь из-за того, что он был в бегах из-за денег?

Пон:

Верно.

Ли:

Героиню актрисы Чо Ё-джон зовут Ён-гё. Связано ли это с университетом Ёнсе?

Пон:

Нет. Для вас «Ён-гё» не звучит как название какого-то учебника? Или, например, не ассоциируется с красной ручкой учителя? А еще по сюжету она сидит на уроке дочери.

Ли:

Актер Чхе У-щик сыграл персонажа по имени Ки-у. Такое интересное имя. Мне приходят в голову два значения слова «Ки-у»[74]74
  ‘기우’.


[Закрыть]. Первое и наиболее часто встречающееся – «напрасные тревоги». По сюжету, все планы, которые Ки-у так кропотливо и тщательно придумывал, в конце концов абсолютно бессмысленны. Второе значение – «обряд вызывания дождя», что также напрямую связано с основополагающими идеями фильма.

Пон:

Ух ты, это так интересно! Можно, с завтрашнего дня в интервью я буду упоминать то, что вы сейчас рассказали? (Смеется.) Мне часто задают этот вопрос. Могли бы вы мне также рассказать что-нибудь про имя «Мун-кван»? (Смеется.) Скажите, вам не кажется, что персонаж Ки-у удивительно похож на актера Чхве У-щика? Взгляните на него, даже если он ничего не будет делать, все равно вызывает чувство жалости, как будто бы его организму не хватает витаминов, что ли. Будто бы он полон переживаний, немного сутулый… Ему так подходит эта роль.

Ли:

Очень интересно, как все начиналось. Тема, освещенная в «Паразитах», знакома нам благодаря киномиру Пон Джун-хо. Мне кажется, вы в этой теме ощущаете себя как рыба в воде. Больше всего меня удивил сюжет – очень свежий и привлекательный.

Пон:

Что касается идеи фильма «Окча», однажды мне показалось, что под мостом Исугё сидит нечто, напоминающее огромную свинью с громадным туловищем, но очень робкое, грустное. Конечно, это все мое воображение, но, по крайней мере, у «Окчи» есть точная точка старта.

Ли:

Верно, также вы упоминали что-то подобное о «Вторжении динозавра».

Пон:

Да, когда я учился в старшей школе, мне показалось, что я видел очертания монстра под мостом Чамсильдэгё. Не могу сказать что-то подобное о «Паразитах», зато расскажу другую историю. Я очень люблю творчество театрального режиссера и драматурга Пак Кын-хёна. Он самый настоящий гений. Мне доводилось много работать с актерами из его труппы. Пак Хэ-иль, Юн Джэ-мун, Ко Су-хи – все они прошли через его труппу «Гольмокгиль»[75]75
  ‘골목길’ («Переулок») – театральная труппа, была основана в 2003 году режиссером и драматургом Паком Кын-хёном.


[Закрыть]. Мне очень хотелось сделать что-то вместе с ним, но не доходили руки. Думали, будет здорово, если на основе одного текста он поставит спектакль, а я сниму фильм. Так возникла идея сюжета для спектакля. По сути, почти девяносто процентов событий в «Паразитах» происходят в двух домах. Ограниченное количество действующих лиц и мест, идеально для театральной сцены. Богатая семья и бедная семья противопоставлены с самого начала, поэтому уже на начальном этапе я понимал, как будет развиваться эта история. Тогда был 2013 год, я занимался финальным монтажом фильма «Сквозь снег». По сюжету, в этой картине бедные и богатые располагаются по горизонтали поезда, Капитан Америка[76]76
  Исполнитель главной роли фильма «Сквозь снег» Крис Эванс сыграл супергероя Капитана Америку в кинофраншизе «Мстители». (Прим. науч. ред.)


[Закрыть] ходит в рваных лохмотьях (смеется). И там бедные и богатые уже находились в горизонтальной иерархии, так что «Паразиты» – ее идейное продолжение. «Сквозь снег» – смелый и откровенный научно-фантастический экшн, в котором выжившие представители человечества размахивают топорами. Мне же хотелось рассказать другую историю, которая могла иметь место в нашей повседневности, историю, в центре сюжета которой – бедная и богатая семья из Кореи. Первоначально планировалось назвать фильм «Декалькоманией». Мне хотелось подступиться к обеим семьям с объективной точкой зрения. Но в итоговом варианте фильма мы видим историю с точки зрения бедной семьи, будто вместе с ними вторгаемся в особняк.

Ли:

Давайте поговорим о структуре фильма. «Паразиты» четко делятся на первую и вторую части, даже можно назвать точную точку, где происходит это разделение.

Пон:

Да, это момент, когда Мун-кван нажимает на звонок.

Ли:

Все обсуждение второй половины фильма фактически спойлер для тех, кто его не видел. Наблюдая элементы фильма-ограбления, зрители уже настроены на знакомое веселье и развитие событий, присущие этому жанру. Однако с наступлением второй половины события начинают разворачиваться в неожиданном направлении. Я считаю, что вы, режиссер Пон, очень искусно используете эту схему в структуре и сценарии. В первой части вы полностью удовлетворяете жанровые ожидания зрителей, а затем делаете крутой поворот, начиная историю, которую действительно хотели рассказать. Хороший пример – «Вторжение динозавра». Однако подобное четкое разделение может привести к резкому изменению ритма и направления, что увеличивает риск потери импульса и движущей силы сюжета. Может случиться, что первая и вторая части истории не соединятся должным образом, и создастся впечатление, будто это два совершенно разных фильма. Не было ли у вас подобных опасений при разработке сюжета?