Текст книги "Под черным флагом. Истории знаменитых пиратов Вест-Индии, Атлантики и Малабарского берега"

Глава 13. Джон Эванс

Джон Эванс был одним из тех валлийцев, которые последовали по стопам своего соотечественника, сэра Генри Моргана. Отправившись на поиски удачи в Вест-Индию, Эванс некоторое время служил помощником на шлюпе, который ходил в море с острова Невис. Поняв, что честным трудом ему не разбогатеть, он, вместе с компанией похожих на него по духу парней, захватил в Порт-Ройале на Ямайке каноэ и отправился вдоль побережья, объявив себя буканьером. По правде говоря, они занимались в основном тем, что врывались в чужие дома и грабили плантаторов, живших в отдаленных районах. Они устроили на лодке свой штаб и прятались в руслах ручьев, надеясь когда-нибудь захватить корабль и заняться наконец настоящим пиратским делом.

Вскоре они обнаружили в протоке Дан небольшой шлюп, пришедший с Бермуд, и захватили его. Эванс объявил себя капитаном. Весь день они пропьянствовали в гостинице на берегу, а ночью снова пришли туда, чтобы забрать деньги и товары, которыми они расплатились за еду и напитки. Все это было награблено на шлюпе. Утром вся компания ушла в море, установив на борту четыре пушки. Шлюп, получивший название «Сковерер» (Scoverer), отправился к Эспаньоле. Первым призом стал богатый испанский шлюп; каждому досталось по 150 фунтов. Поскольку численность пиратов была невелика, общая сумма добычи тоже была весьма скромной. Около Пуэрто-Рико им встретилось судно «Голубка» (Dove), шедшее к Наветренным островам. Им командовал капитан Даймонд; оно вышло из Новой Англии. Его помощника и трех матросов силой заставили присоединиться к пиратам, а «Голубка» была отпущена, лишившись части своего груза. Пираты отдохнули среди островов и, снова выйдя на разбой, захватили судно «Лукреция и Катерина» водоизмещением 200 тонн, капитаном которого был Милз. Возбужденная команда решила выяснить, как капитан Милз обращался с матросами, – уже одно это, по-видимому, свидетельствовало о том, что он обращался с ними плохо, но Эванс сразу же пресек это намерение, заявив: «Мы не собираемся заниматься реформами. Нам нужны деньги», после чего велел пиратам обыскать судно, удовлетворившись, в интересах справедливости, вопросами о том, хорошо ли Милз кормил свою команду, и узнав, что хорошо, воскликнул: «Тогда он обязан требовать от вас хорошей работы!».

«Лукреция и Катерина» было задержано, поскольку пираты хотели, чтобы оно помогло вытащить их шлюп для кренгования, но, прежде чем приступить к этой работе, они захватили голландский шлюп, на котором каждому досталось по 50 фунтов. Этот корабль был более приспособлен к плаваниям, поэтому пираты задержали его, отпустив судно из Новой Англии. Кренгование было осуществлено на Рубиновом острове; оттуда они пошли на Ямайку, у побережья которой захватили судно, перевозившее сахар, и отправились оттуда к Большому Кайману.

Но их обогащению вскоре пришел конец. Боцман, мрачный тип, поругался с капитаном и вызвал его на дуэль, которая должна была состояться на берегу. Драться должны были на пистолетах и абордажных саблях, как того требовал морской закон. Эванс согласился на эти условия и, когда они добрались до Большого Каймана, пригласил боцмана на берег, чтобы уладить спор с помощью оружия. Но боцман отказался, и Эванс побил его своей тростью. Рассвирепев, боцман выхватил пистолет и выстрелил капитану в голову, а потом прыгнул в море и поплыл к берегу. Его поймали и притащили на корабль. Пираты стали решать, какой пытке его подвергнуть, но этого не потребовалось, поскольку разъяренный пушкарь выстрелил в него, но не убил, а только ранил. Негодяй стал молить, чтобы казнь отложили на неделю, но пираты не согласились, и пистолетная пуля завершила его жизнь.

После этого разбойники решили сделать своим капитаном помощника с «Лукреции и Катерины», но тот отказался от этой «чести», хотя они и настаивали. Тогда решено было отдать шлюп помощнику капитана из Новой Англии, который, с помощью одного юноши, привел судно в Порт-Ройал и рассказал властям о том, что ему пришлось пережить. Морские бродяги, которых было тридцать человек, рассеялись у Большого Каймана, поделив между собой 9 тысяч фунтов.

Глава 14. Дэвид Уильямс

Дэвид Уильямс был моряком из Уэльса, ходившим матросом на судне «Мэри», которое принадлежало Ост-Индской компании и шло из Лондона в Мадрас. У восточного берега Мадагаскара, на широте 20 градусов, на судне закончилась питьевая вода, и капитан послал на берег баркас, чтобы раздобыть воду. Среди матросов этой лодки был и Уильямс. Однако сильный прибой не позволил им подойти к берегу, и Уильямс со своим товарищем, раздевшись, прыгнул в воду и поплыл к берегу. Но ветер усиливался, волны становились все выше, и Уильямс с товарищем не смогли вернуться на лодку. Подождав их немного, шлюпка вернулась на корабль, который поднял паруса и ушел, не попытавшись спасти своих матросов. «Мэри» зашла в залив Сент-Августина, пополнила запасы воды и двинулась дальше.

Брошенные на произвол судьбы моряки, не имея ни одежды, ни еды, бродили по берегу, питаясь фруктами, пока не наткнулись на местных жителей. Те отнеслись к ним с сочувствием, одели и накормили. Товарищ Уильямса умер, не вынеся трудностей здешней жизни и тоски по дому. Вскоре между вождем, под защитой которого жил Уильямс, и более сильным соседом вспыхнула война, победил в ней последний. В числе его пленников оказался и молодой валлиец. Победитель отнесся к нему по-дружески и доверил ему мушкет, поскольку Уильямс знал это оружие лучше, чем местные жители. Кроме того, он пообещал обращаться с ним как с другом, если он будет помогать ему в битвах. Какое-то время Уильямс жил припеваючи, но племена организовали союз против его хозяина, и началась новая война, в ходе которой Уильямс попал в плен к одному из противников своего господина. Победитель, заметив его меткую стрельбу, стал обращаться с ним как с очень ценным пленником, и он снова зажил в великой милости. Новая война привела к падению этого князя, и, спасая свою жизнь, Уильямс забрался в дупло дерева, откуда его вытащили новые победители.

Царь Маратана, к которому он попал, обращался с ним лучше всех других. Уильямсу доверили командование отрядами, которые совершали набеги на другие племена, и он добился таких успехов, что слава о нем пошла по всему острову. Слухи об Уильямсе достигли ушей Демпиано, правителя, обладавшего огромной властью, который жил в 200 милях от дома валлийца, и тот отправил посла, велев привести к нему парня. Уильямс встретился с послом, который потребовал от его государя отдать ему пленника, но тот отказался, заявив, что подчинится только такому человеку, который обладает большим могуществом, чем он сам, ибо царь Маратана считал, что его власть не уступает власти Демпиано. С этим ответом он и отпустил посла. К тому времени, когда Уильямс стал предметом этого спора, он прожил на Мадагаскаре уже пять лет. Вскоре положение ухудшилось, ибо Демпиано послал одного из своих генералов и шесть тысяч солдат, чтобы доставить Уильямса в его столицу, пригрозив, что если ему не отдадут белого человека, то он явится сам с еще большим войском. Силы были неравны, и царь Маратана решил уступить. Ему пришлось отдать сотню рабов и пять сотен голов скота, чтобы оплатить расходы на экспедицию и избежать еще большего наказания за свою наглость. Валлийцу велели идти к генералу царя Демпиано в одиночестве, безо всякого сопровождения, и он спросил, не раб ли он, раз его никто не сопровождает. Царь ответил, что он никогда его таковым не считал, и, поняв намек, подарил своему бывшему гостю раба. Демпиано принял Уильямса как человека, ради которого стоило послать шесть тысяч воинов; он подарил ему роскошные одежды и поселил в богатом доме.

Вот уже несколько лет, безо всяких приключений, Уильямс жил при дворе этого царя, служа его украшением. Но однажды к берегу подошла пиратская галера «Бедфорд» (Bedford), которой командовал Эшен Джонс, его земляк. Царственному хозяину Уильямса, вероятно, уже наскучила его европейская игрушка, и он разрешил своему пленнику уйти с пиратами. Так Уильямс стал членом команды галеры «Бедфорд».

Пираты зашли в залив Сент-Августина, чтобы очистить свое судно, но по неосторожности повредили его корму. Вскоре в этой бухте появился другой пиратский корабль, «Пеликан», и некоторые, в том числе и Уильямс, перешли на него. «Пеликан» отправился в Ост-Индию. Позже Уильямс перешел на другой корабль – фрегат из Мокки, которым командовал капитан Каллифорд. Каллифорду в Красном море сопутствовал большой успех, и, вернувшись на Сент-Мари, он разделил добычу между своими моряками. Уильямс совершил еще несколько походов на разных пиратских судах, но в конце концов вернулся к его величеству, царю Маратана. Тот, однако, вовсе не обрадовался этому, а стал требовать подарков. Уильямс ответил, что он давно уже расплатился с ним за его гостеприимство; это так разгневало его царское величество, что он велел пирату убираться прочь из его страны.

Уильямс поступил на капер капитана Ховарда «Просперос», который шел на Сент-Мари; отсюда он отправился к мысу Доброй Надежды, где атаковал голландское судно, но неудачно – несколько пиратов, пытавшихся утащить с собой Отто ван Туила, богатого голландца, были взяты в плен. Уильямс и его друг Томас Коллинз попали в рабство и выполняли полгода самые тяжелые работы на ферме.

В конце концов Уильямсу удалось бежать, а Коллинз, у которого была сломана рука, остался у хозяина. Примерно полгода Уильямс прятался у вождя Каффира, а потом перешел к Джону Про, еще одному голландцу, который относился к нему с симпатией. Он прожил у него, неподалеку от берега, еще шесть месяцев. По истечении этого срока в залив вошел британский флот под командованием коммодора Ричардса, на Про и Уильямса надели оковы и отвезли на Джоанну. Пленники находились на судне «Северн», капитан которого отправил своих матросов громить Мохели, но несколько человек в схватке погибли, а пленникам удалось бежать.

Захватив каноэ, они добрались до острова Майотта, где с помощью местного князька построили довольно крепкую лодку, на которой пришли на Мадагаскар. Здесь, в Метелаже, они обнаружили капитана Томаса Уайта и его команду. Уильямс и его друг прожили здесь три месяца, а потом сожгли свою лодку и присоединились к команде Уайта. Пираты отправились в Амбонавулу, где Уильямс сошел на берег и жил там, пока Уайт, захвативший судно «Хоупвел» (Hopewell), готовил его к плаванию в Красное море. В конце этого похода Уильямс стал квартирмейстером этого корабля. Возвращаясь назад, «Хоупвел» зашел на Маврикий, чтобы пополнить запасы провизии, и здесь с его судна сбежала почти половина команды. Оставшиеся пираты дошли до мыса Хоупвел на Мадагаскаре, разделили добычу и построили себе на берегу дома. Вскоре сюда явился капитан Хэлси, и Уильямс присоединился к его команде. На обратном пути судно зашло на Маратан; Уильямс покинул его, помирился со сварливым царем и помог ему победить мятежного брата. Войдя снова в милость к царю, Уильямс присоединился к другому пирату, который прислал на Маратан баркас, чтобы забрать своих моряков. Три месяца спустя он стал капитаном на корабле, который сопровождал Хэлси. Это было шотландское судно, захваченное Хэлси, который велел команде отремонтировать его, но, когда ремонт уже подходил к концу, налетел ураган и разбил его.

Тогда Уильямс построил шлюп и с десятью пиратами отправился на Маврикий, но, не попав в порт, обошел Мадагаскар и прибыл в Метелаж. Здесь они вытащили шлюп на берег и прожили там целый год. В конце концов местный царь, человек очень вспыльчивый, поссорился с Уильямсом и велел белым убираться прочь. Они попытались обогнуть Мадагаскар с севера, но противные ветры загнали их в порт Бойн, расположенный в 10 лигах от Метелажа, иными словами, во владениях того же самого царя. На судне Уильямса было всего пятеро белых, с тремя из них он отправился на берег. На веслах сидели негры из его команды, а с ними – Дэвид Итон и Уильям Доусон. Два спутника Уильямса попросили местного вождя дать им проводника, который смог бы отвести их к царю, и тот выполнил их просьбу. Но он велел устроить по дороге засаду, и моряки были убиты. Уильямс и француз по имени Миер отправились на рынок, чтобы купить агатовых бусин, но были схвачены слугами этого вождя. Миера прикончили на месте, а Уильямса связали и подвергли пытке, посыпая ему голову горячим пеплом и заставив мальчиков бить его палками. Он умолял помиловать его и предлагал вождю 2 тысячи долларов выкупа, но малагасиец заявил, что заберет и его жизнь, и его доллары. После этого несчастного валлийца закололи копьем.

На шлюпке остался теперь один-единственный белый человек, которого вождь тоже решил уничтожить. Он посадил в лодку, на которой приехал Уильямс, коз и загрузил ее флягами с местным пивом. В нее сели двенадцать приближенных вождя, которые велели неграм Уильямса грести к шлюпу. На нем находилось шесть местных жителей и несколько рабынь, которые прибыли с пиратским капитаном. Увидев шлюпку, они спросили, где их капитан, и один из приближенных вождя ответил, что он пьет пиво с их господином, который прислал им провизию. Одна из рабынь, заподозрив неладное, посоветовала Уильяму Ноуксу (так звали последнего оставшегося в живых белого) не пускать малагасийцев на корабль. Но пират обозвал ее грязным словом и вскоре уже лежал мертвым, позарившись на пиво.

Узнав о судьбе своих товарищей, пираты, жившие во владениях царя, решили отомстить коварному вождю. Последний предложил им выбрать любой способ мести, какой им понравится, но мудрый царь ответил, что отправление правосудия – это его прерогатива, а вовсе не их, и велел заколоть коварного вождя копьями. Так закончилась удивительная история валлийского паренька, который отправился за водой и попал в мир приключений.

Глава 15. Джон Келч

В бостонской газете «Ньюслеттер» («Новостном листке»), в пятом номере, опубликованном 29 мая 1704 года, имеется заметка, подготовленная морской разведкой: «В Марблхед прибыл капитан Келч, захвативший бригантину капитана Плаумена. Этот капитан, как сообщают, вышел из Новой Испании и совершил удачное плавание».

Это судно и вправду совершило удачное плавание, но закончилось оно очень печально. А начиналось все так. В июле 1703 года бригантина под названием «Чарльз», которая принадлежала Чарльзу Хобби, полковнику Николасу Пайджу, Уильяму Кларку, Бенджамину Гэллону и Джону Колману, богатейшим купцам из Бостона и его уважаемым жителям, была отправлена губернатором Джозефом Дадли в качестве капера к берегам Акадии и Ньюфаундленда для борьбы с французами. 1 августа, имея на борту полный состав команды, «Чарльз» стоял готовым в Марблхеде, но начало плавания пришлось отложить из-за болезни капитана, Даниэля Плаумена. Экипаж был очень недоволен этим, и, опасаясь бунта, Плаумен отправил владельцам судна письмо, в котором сообщил, что команда ему неподвластна, и умолял их немедленно приехать, чтобы побыстрее принять меры и спасти то, что еще можно спасти. Двое из владельцев, которым было адресовано это послание, поспешили в Марблхед, где нашли капитана, как они заявили, слишком больным, чтобы принять их; им, очевидно, даже не позволили подняться на корабль, с которого Плаумен прислал второе письмо, умоляя их отвести судно в Бостон и забрать с него все, что взбунтовавшаяся команда могла бы себе присвоить. Он также посоветовал не менять капитана, добавив: «С этими людьми новому человеку не справиться», имея в виду своих моряков.

Прознав о его переписке, экипаж запер капитана в каюте и захватил корабль. После этого на борт поднялся Джон Келч, и команда объявила его новым капитаном. «Чарльз» сразу же вышел в море. Когда он был уже далеко от берега, Плаумена выбросили за борт, правда, мы не знаем, был ли он жив к тому моменту или уже умер. Вместо того чтобы идти к месту назначения, бригантина направилась к побережью Бразилии, где и приступила к активным пиратским действиям. В конце года ее удалось обезвредить, но за период с 15 ноября 1703 по 17 февраля 1704 года она успела захватить девять судов, причем пять из них были бригантинами, одно судно – водоизмещением 200 тонн, а другие – небольшими шлюпами. Корабль в 200 тонн имел на борту 12 орудий и 35 человек команды. Подобно всем другим, он шел под португальским флагом. Поскольку Португалия не находилась в состоянии войны с Британией, захват этих судов считался пиратством. Несмотря на то что захваченные корабли были в основном небольшими, добыча оказалась весьма значительной. Помимо провизии пиратам достались: одежда, шелка, сахар, ром, несколько рабов, золотой песок и монеты на общую сумму в 1000 фунтов.

Владельцев «Чарльза», естественно, встревожило исчезновение судна, и они разослали циркуляр по шести колониям Вест-Индии, сообщив о пропаже судна и запрашивая сведения о нем. Однако никто ничего не сообщал, пока в газете «Ньюслеттер» не появилась заметка о возвращении «Чарльза». Оказалось, что, дойдя до Марблхеда, команда бросила судно, а сама разбрелась. То, что моряки «Чарльза» занимались разбоем, вскоре стало известно из их же собственных рассказов. Поскольку владельцы «Чарльза» обязаны были держать ответ перед податными чиновниками, Колман и Кларк сделали все, чтобы очистить себя от подозрений, и 23 мая 1704 года подали сведения о Келче и его сообщниках секретарю провинции Массачусетского залива Исааку Эддингтону и генеральному прокурору Полу Дадли. Последний сразу же приступил к действию. Судья Сэмюэль Сьюэл, встретивший Дадли в Линне, записал в своем дневнике, что тот явился сюда «в поисках пиратов» и уже сумел поймать одного, которого передал в руки судьи, а тот отправил его в Бостон. Охоту на разбойников возглавил заместитель губернатора Пови, он выпустил воззвание, в котором требовал арестовывать их, где бы они ни были задержаны, а добычу – конфисковать. Были перечислены имена негодяев, помимо Келча: Джон Ламберт, Джон Миллер, Джон Клиффорд и др.

Отмечалось, что некоторые пираты нашли приют на Род-Айленде; пятеро из них купили небольшой шлюп и избежали ареста, перейдя на Лонг-Айленд, находившийся в юрисдикции Нью-Йорка, и спрятались в надежном месте. Поймать удалось лишь одного, по приказу губернатора Крэнстона его отправили в Бостон. 29 мая губернатор Дадли издал воззвание, в котором предупреждал, что люди, укрывающие беглецов или их деньги, будут подвергнуты наказанию. Он привел список из 42 имен – всех этих людей разыскивала полиция. Этот список был опубликован в номере «Ньюслеттер» от 5 июня, а 6 июня группа честных жителей Новой Англии передала Совету несколько унций золота, которые были захвачены Келчем. В результате этого губернатор Дадли назначил следственную комиссию, куда входили: Сэмюэль Сьюэл, главный судья Высшего суда, Натаниэль Байфилд, судья адмиралтейства, и Пол Дадли, генеральный прокурор. Ей было поручено отправиться в Марблхед и «вызывать всех людей, о которых они будут иметь сведения, или просто на основании подозрения, что [они] скрывают или прячут золото и сокровища, приобретенные у пиратов, как в самом Марблхеде, так и в прилегающих к нему районах, и допрашивать их, и забирать все, что будет у них обнаружено, а также арестовывать любого из пиратов».

Полковникам Джону Леггу из Марблхеда и Джону Вентворту из Ипсвича было поручено набрать в своих полках отряд добровольцев и заняться поисками беглых пиратов. Узнав, что некоторые из них присоединились к команде капера капитана Ларрамора, который стоял у острова Шоалс, Сьюэл на шлюпе «Испытание» (Trial), где служило двадцать человек, прихватив с собой пинасу, отправился в эти места и арестовал семерых пиратов: четверых – на судне Ларрамора, и троих – на острове Старр. Таким образом, в руках правосудия оказался уже двадцать один человек. Их отвезли в Бостон и поместили в тюрьму, комендантом которой был Даниэль Виллард. 13 июня 1704 года пираты были подвергнуты суду. Келч, Джон Ламберт, Кристофер Скудамор, Джон Миллер, Эразм Петерсон, Питер Роуч и Чарльз Кинг были приговорены к смерти. Других какое-то время продержали в тюрьме, а потом отпустили на свободу.

После осуждения этих семерых между священниками разгорелась борьба, кто займется спасением их душ, и победа досталась преподобному Коттону Мазеру. «Ньюслеттер» писала: «Каждый день в их присутствии проводилась служба и [священник] ежедневно молился вместе с ними. Их ежедневно наставляли в вопросах веры, а иногда читали им проповеди».

Казнь была произведена за рекой Чарльз, ниже отметки самого высокого прилива, на мысу у подножия холма Коппс 30 июня 1704 года. Виселицы соорудил Джон Банард, получивший за это 40 фунтов. От тюрьмы до верфи Скарлета осужденных сопровождали сорок мушкетеров, прево, маршал и городские констебли, а также Коттон Мазер и другие священники. Здесь они сели в лодку, которая отвезла их к месту казни. В предыдущий вторник Мазер в тюрьме помолился вместе с осужденными или, скорее, за них. Теперь он повторил это представление с новыми силами, вдохновленный большой аудиторией. Сэмюэль Сьюэл описал эту сцену в своем дневнике: «Но когда я увидел, сколько людей собралось на берегу реки, я был поражен. Говорят, что здесь было сто лодок, а кузен Нуди из Йорка заявил, что насчитал сто пятьдесят лодок и каноэ… когда эшафот был поднят на нужную высоту, на него поднялись семь негодяев. Мистер Мазер (Кот-тон) произнес молитву, стоя в лодке. После этого веревки [с преступниками] привязали к виселицам (за исключением Кинга, который получил отсрочку). Когда эшафот опустили в воду, женщины закричали так громко, что их вопль донесся до моей жены, [стоявшей] у входа в сад, хотя ветер дул с юго-запада. Она была сильно изумлена, ведь от нашего дома до этого места никак не меньше мили».

Осужденным по обычаю разрешили произнести «последнее слово». Джон Ламберт просил собравшихся избегать дурных компаний, а нераскаявшийся и сохранивший свое высокомерие Келч добавил: «А также не привозите с собой денег в Новую Англию, ибо за это вас здесь повесят». Получивший отсрочку Кинг был потрясен, увидев, как закачались на виселицах тела его товарищей, с которыми он, до того как услышать об отсрочке своей казни, поднялся к их подножию.

По случаю этой казни «Ньюслеттер» напечатала первый в истории американских газет дополнительный выпуск – вполне достойный последовавших за ним. Он назывался «Отчет о поведении и последних словах Джона Келча, Джона Ламберта, Кристофера Скудамора, Джона Миллера, Эразма Петерсона и Питера Роуча, шести пиратов, которые были казнены на реке Чарльз, на бостонском берегу в пятницу, 30 июля 1704 года». Половину всего выпуска заняло описание «увещеваний», с которыми к злодеям обратились священники, и молитва Коттона Мазера, изложенная настолько близко к [оригиналу], насколько можно было записать в огромной толпе.

В следующем выпуске «Ньюслеттер» было написано: «Подобно тому, как они вели дурной и греховный образ жизни, так и умерли, судя по их внешности, нераскаявшимися грешниками, закоснелыми в своем грехе».