Текст книги "Китайская народная литература"

Трудовой народ обладает очень богатым арсеналом литературных произведений, однако массив текстов еще недостаточно исследован. Но уже очевидно, что ранние эстетические и литературные теории довольно ограничены [35]. Сейчас этой проблемой занимаются и западные ученые. Так, профессор сравнительного литературоведения Калифорнийского университета в Сан-Диего господин Е Вэйлянь, выступая с лекцией в Пекинском университете, подчеркнул, что в западной теории литературы и искусства есть два ощутимых недостатка: первый – слишком мало знаний о восточной литературе; второй – недостаточно внимания уделяется народной литературе. Обратившись к анекдотам о Ходже Насреддине, можно увидеть, какой колоссальной эстетической и научной ценностью обладает народная литература. В нынешнюю эпоху социализма нам необходимо провести теоретическое обобщение, которое будет применимо ко всем плодам литературного творчества (в том числе к произведениям трудового народа), подойти к литературной эстетике с сугубо научной точки зрения.

Народные иносказания

В основе народного иносказания обычно лежит небольшое философское иносказание, которое часто используется в речи или на письме в качестве метафоры или цитаты. В своих статьях Мао Цзэдун много раз тонко разъяснял сложные политические и философские вопросы с помощью иносказаний (например, в произведениях «Е Гун хао лун» («Е Гун любит драконов»), «Юй Гун и шань» («Юй Гун передвинул горы»), «Нунфу хэ шэ» («Крестьянин и гадюка») и т. д.). Однако иносказания, в отличие от обычных сравнений, опираются на самостоятельные истории. Обычно такие повествования довольно короткие, обладают богатым содержанием и яркими образами. В них сочетаются живость рассказа и мудрость пословицы. Это своего рода инструмент, с помощью которого можно просто изложить глубокую идею. Эти истории обладают не только большим воспитательным потенциалом, но и художественной ценностью. Они оставляют приятное послевкусие у читателей. Некоторые народные иносказания, веками передающиеся из уст в уста, и сегодня не утратили свою актуальность и эстетическую ценность.

Историческое развитие иносказаний. Доциньская эпоха (VI–III вв. до н. э.) стала самым плодотворным для народных иносказаний периодом. В это время представители интеллигенции Китая (так называемые ши. – Примеч. авт.) поддерживали довольно тесные связи с трудовым народом. В своих трудах, в которых толковалась художественная и историческая проза, они часто пользовались народными иносказаниями для разъяснения различных учений. «Чжуан-цзы», «Хань Фэй-цзы», «Люйши Чуньцю» («Вёсны и осени господина Люя»), «Чжаньго цэ» («Планы Сражающихся царств») – во всех этих книгах используется довольно много народных иносказаний доциньской эпохи. В то время они начали играть большую роль в свободных дискуссиях ученых. Многие иносказательные повествования постепенно обретали законченный вид благодаря непрерывному распространению в устной или письменной форме.

Иносказания доциньской эпохи очень разнообразны. Одни, очевидно, являются результатом коллективного творчества трудового народа, отражают трудовую жизнь («тянуть ростки, помогая расти», «сторожить пень в ожидании зайца» и т. д.). Они были широко распространены, поэтому в книгах иногда встречаются разные вариации одного и того же иносказания. Другие, которые предположительно являются авторскими, сильно изменились после того, как были записаны или использованы учеными, которые либо дали им свое толкование, либо в той или иной степени отошли от первоначального значения. К примеру, иносказание «повар разделывает коровью тушу». Чжуан-цзы использовал это иносказание в качестве иллюстрации философских принципов идеализма: «не имеющее утолщения проникает в щель» – он говорил о ноже мясника, который «не имеет утолщения» и точно проникает в щель между сочленениями в теле животного и в результате остается острым на долгие годы. Так Чжуан-цзы объяснял понятия души и тела и их взаимозависимость. В главе «Контроль над частями» сборника трактатов «Гуань-цзы» на примере рассказа о мяснике, который за утро зарезал девять коров и чей нож остался таким же острым, так как он наносил удар по самому уязвимому месту, объясняется способ ведения войны через нападение на слабо защищенное место. В главе «О понимании» из книги «Люйши Чуньцю» это иносказание, а также история о Бо Лэ, оценивающем коней, говорит о необходимости иметь союзников по духу. В книге «Хуайнань-цзы» помимо мясника появляется еще и повар: «Разделыватель туш за одно утро заготовил девять туш, а нож его по-прежнему рассекал волосок. Повар пользовался одним ножом девятнадцать лет, а он оставался острым, будто только что заточен». Цзя И в «Чжи ань цэ» («Планы установления порядка») говорит, что мясник за утро зарезал не девять коров, а двенадцать, но нож не затупился. По мере того как это иносказание записывалось, изменялись не только детали сюжета, но и первоначальное значение.

Большая часть доциньских иносказаний превратилась в идиомы – чэнъюи. Они довольно одназначны, но и здесь возможны исключения. Например, идиома «утром – три, а вечером – четыре» (в знач. «непостоянный». – Примеч. пер.) встречается и в «Чжуан-цзы», и в «Ле-цзы», и в других книгах. Изначально эта история высмеивала хитрость господствующего класса, который обманывал простых людей, создавая лишь видимость перемен. Здесь рассказывалось о человеке, который ухаживал за обезьянами и решил начать экономить на еде для них. Обращаясь к обезьянам, он сказал: «Сейчас туго с деньгами. Хватит ли вам трех желудей утром и четырех вечером?» Обезьяны были очень недовольны. Тогда он снова заговорил: «Хорошо, поступим по-другому: утром четыре желудя, вечером – три. Так сойдет?» Обезьяны обрадовались. «Утром – три, вечером – четыре» по сути то же, что и «утром – четыре, вечером – три», но стоило лишь перевернуть фразу, и обезьяны поняли ее по-другому. В «Ле-цзы» об этом говорится: «Мудрый своей мудростью заманивает простаков в клетку». Тогда подобный подход отождествлялся с прогрессивным взглядом на управление, но сейчас мы видим в этой истории разоблачение того, как феодалы дурачили простой народ. Сегодня это иносказательное повествование не распространено, оно превратилось в идиому «утром – три, вечером – четыре», которая используется для передачи буквального смысла – недостатка постоянства, что совершенно не совпадает со смыслом первоначальной истории.

Философия и классовый характер иносказаний. Иносказания несут в себе очень мощный философский подтекст. Многие из них демонстрируют приземленное материалистическое мышление, высмеивают идеалистическую и метафизическую идеологию. Например, иносказание «тянуть ростки, помогая расти» («Мэн-цзы») является сатирой на горячность субъективизма: чтобы всходы поскорее выросли, человек начинает их вытягивать из земли, добиваясь тем самым противоположного результата – всходы гибнут. Иносказание «Копье и щит»[52]52
  Из иероглифов мао – «копье», дунь – «щит» складывается слово «маодунь» – противоречие.


[Закрыть] из «Хань Фэй-цзы» высмеивает метафизические идеи. Торговец, нахваливая свой товар, сказал, что копье пробьет любой щит, а щит отразит любое копье. Таким образом, возведя качество своих товаров в абсолют, он сам загнал себя в логическую ловушку, в его высказываниях обнаружилось противоречие.

Некоторые иносказания посвящены нравственным ценностям. Например, «птица-рыболов и устрица вцепились друг в друга, а выгода досталась рыбаку» («Чжаньго цэ») – это о важности мира и сплоченности, «Цзи Чан учится стрелять» («Ле-цзы») – о необходимости неустанной работы над собой. Иносказание «срезать друг с друга мясо и кормить им друг друга» («Люйши Чуньцю») рассказывает о вреде тщеславия.

Хотя иносказательные повествования и являются выражением абстрактных философских понятий, их классовый характер выражен неярко, но, будучи одной из литературных форм, они в определенной степени заключают в себе и эту особенность. Народная литература всегда выражает мысли и чувства трудящихся.

Повествования о труде и борьбе являются продуктами непосредственно трудовой деятельности. Обычно только люди, имеющие отношение к труду, создают такие произведения. Последние становятся обобщением опыта практической трудовой деятельности и социальной борьбы народа, в этом и заключается классовый подтекст иносказаний. Например, «Шэньгуй» («Божественная черепаха») Чжуан-цзы сегодня видится нам как разъяснение того, что в борьбе с власть имущими нельзя строить иллюзий, иначе дело может кончиться плохо. Божественная черепаха явилась во сне сунскому императору Юаню с просьбой спасти ее, потому что тем самым он мог спасти себя. Но именно этот император и убил ее, чтобы погадать на панцире. Проделав в панцире семьдесят два углубления, он положил его в огонь.

Процесс создания и художественные особенности иносказаний. Если рассматривать народные иносказания с художественной точки зрения, то можно увидеть в них гармоничное сочетание философской мысли и бытового сюжета. Создаются иносказания обычно двумя способами.

1. Приукрашивание или преувеличение жизненных реалий, поиск в них философского смысла. Повествование в итоге отражает конкретную философскую идею, например: «тянуть ростки, помогая расти», «птица-рыболов и устрица вцепились друг в друга, а выгода досталась рыбаку».

2. Создание иносказаний путем литературной обработки пословиц или некоторых философских идей. Такие повествования по большей части о животных. Прекрасные иносказания о животных глубоко раскрывают суть вещей, прием олицетворения и сюжетные детали связывают эти истории с реальностью. Иносказательным образом они отражают социальнобытовую действительность.

Так вымысел и реальность вступают в тесную взаимосвязь. Это не изображение какой-то концепции, но художественное воплощение сути жизни. Художественные преувеличения и вымысел в этих историях в равной степени убедительны.

Создать поистине выдающиеся иносказательные рассказы нелегко. Необходимо обладать мастерством художественного замысла, способностью находить точные метафоры и передавать реальные обстоятельства жизни, язык должен быть живым, и все это должно гармонично объединяться с философской идеей в одной маленькой истории. Автор должен быть хорошо знаком с социально-бытовыми условиями и языком народа, а также с художественными особенностями этой формы повествования. Иносказания вобрали в себя столь многое, что они могли быть созданы только в процессе коллективного творчества народа. Поэтому самые известные иносказания как в Китае, так и во всем мире – народные.

Иносказательные рассказы обычно очень короткие, сюжет прост, передается крупными мазками. Так как они создаются для того, чтобы активно использоваться в речи, главное в них – это четко выраженный смысл. Иносказаний с использованием животных так много потому, что для образов животных уже заданы характеры, поэтому нет необходимости подробно их описывать, они способны моментально произвести нужный эффект. Например, тигр – воплощение свирепости, лиса – хитрости и т. д. Олицетворение животных делает историю динамичной и увлекательной. Противопоставления образов зачастую очевидны, имеют место определенные преувеличения, и поэтому конфликт обозначен более явно, а идея выражена более ясно.

Традиционные народные сказки

Народные сказки – распространенные в народе повествования для детей. Они созданы для того, чтобы нравиться детям и служить инструментом воспитания. В Китае существует огромное множество традиционных народных сказок, которые передавались из поколения в поколение на протяжении многих лет. Уровень их идейного содержания и художественной выразительности очень высок, поэтому сказки, услышанные в детстве, запоминаются на всю жизнь. В отличие от других повествовательных жанров, сказки имеют следующие особенности:

Богатство вымысла. Их еще называют «фантастические истории». В.И. Ленин говорил, что если в сказке нет волшебства, то дети не будут ею интересоваться. У детей очень богатое воображение, они очень любопытны, но жизненного опыта мало, поэтому они верят в магию и чудеса.

Простое для понимания содержание. Герои четко делятся на хороших и плохих, сюжет увлекательный, наполненный событиями.

Воспитательный характер. Сказки учат традиционным ценностям, воспитывают в детях дух творчества, передают им народную мудрость, а также опыт жизни и борьбы. Сказки зачастую рассказывают бабушки или мамы, также дети могут рассказывать их друг другу.

После того как научные знания получили широкое распространение, многие народные предания и сказания, в которых велика доля вымысла, стали считаться детскими сказками. Содержание традиционных народных сказок можно разделить на несколько типов.

1. Сказки о животных. Главная их задача – рассказать, как выглядят животные и каковы особенности их характера. К примеру, «Хули, хоуцзы, туцзы хэ ма» («Лиса, обезьяна, заяц и лошадь») [36]. В сказке говорится, что обезьяна очень умная и сообразительная. Она много думает, поэтому у нее на лбу такое большое количество морщинок. Лиса горазда поесть, но теряет разум от жадности. Она хотела съесть лошадь, но та ее выпачкала в грязи. Заяц, наблюдая за всем этим со стороны, от смеха порвал рот. Обезьяна так радовалась своей победе, что упала с дерева и ударилась задом, поэтому он у нее красный. «Лаоху бай шифу» («Тигр и его наставник») повествует о тигре, чьим учителем был кот. Тигр не помнил добра и хотел съесть кота, из-за чего так и не научился лазать по деревьям. Сказка «Даянь» («Дикие гуси») рассказывает о том, почему стая летит то в форме иероглифа один (一), то в форме иероглифа человек (人) и о том, как по неосторожности одного гуся вся стая была убита человеком. Конечно, все эти предположения не являются научными, но они пронизаны идейным содержанием и полезны для умственного развития детей.

Есть еще один вид сказок о животных. В них животные наделяются человеческими чертами, таким образом в этих сказках изображаются социальные проблемы и конфликты. В сказке «Туцзы баочоу» («Месть зайца») заяц нисколько не спасовал перед врагом, а проявил смекалку и убил льва. Воспользовавшись заносчивостью, самодурством и глупостью льва, он подвел его к колодцу и сказал: «Посмотри! Там сидит царь зверей, который могущественнее, чем ты». Увидев свое отражение в воде, лев подумал, что это его противник, бросился в колодец и утонул. В этой сказке есть место иносказанию, однако философской стороне здесь уделяется значительно меньше внимания, чем работе над образом животного. Сказка «Лаоху» («Старик Ху»), распространенная среди ханьцев во Внутренней Монголии, цзилиньская сказка «Ху, лу, ту, хули» («Тигр, олень, заяц и лиса») и многие другие рассказывают о том, как слабые побеждают сильных. Для сказок характерен сложный сюжет, богатый деталями и событиями, в языке больше индивидуальных особенностей. В отличие от сказок, которые наполнены подробными описаниями, суть иносказательных повествований заключается в том, чтобы передать философскую мысль, поэтому в них детальные описания отсутствуют.

2. Сказки о духах. Животные-оборотни обретают внешний вид человека, но сохраняют свою звериную сущность. Например, сказка «Лан вайпо» («Волк и бабушка»). Чтобы съесть детей, волк притворился бабушкой. Но, увидев волчий хвост, дети насторожились. В конце концов они обхитрили волка и убили его. Этот сюжет очень распространен: в некоторых версиях бабушкой притворяется тигр, а в других – людоед, медведь, орангутанг, чужак, старая ведьма и т. д. Об этом можно прочитать в нашей статье «Первое сравнительное исследование сказки “Волк и бабушка”», изданной в 1982 году в первом номере «Миньцзянь вэньсюэ». Такие сказки о злых духах воспитывают в детях смелость и находчивость, учат их распознавать злой умысел и одерживать победу в борьбе.

3. Волшебные сказки. Здесь решающую роль обычно играет какой-то волшебный предмет. Эти предметы имеют разное происхождение: это либо продукт труда, либо вознаграждение хорошим людям за хорошие поступки. Часто эти вещи сами по себе являются орудиями труда. Поэтому если смотреть не поверхностно, а по существу, то станет понятно, что волшебные предметы вовсе не отрицают труд, а наоборот, воспевают его. Они не пропагандируют иллюзию того, что выгоду можно получить, не прилагая труда, – наоборот, они учат усердию. В народных сказках сокровища можно получить, только пройдя через труд и борьбу, совершая добрые дела. Если ценная вещь оказывается в руках плохого человека, то она не только не приносит ему счастья, но может привести к тому, что этот человек понесет наказание. Поэтому те, кто утверждает, что сокровища в народных сказках воспевают безделье, не правы: эти люди не смогли увидеть тесную взаимосвязь между сокровищами и трудом. Сказка Внутренней Монголии «Баочоу бан» («Дубинка отмщения») [37] хорошо это иллюстрирует. Дерево и корзина счастья, попав в руки трудолюбивых бедняков И и Ху Чу, были способны производить драгоценные металлы и муку. Но как только они оказались в руках помещика, по всему его дому расползлись жабы. В конце концов у бедняков появилась дубинка отмщения, которой они убили помещика. В сказке ихэтуаней «Юйтун» («Золотая рыба») рассказывается о чаше, в которой жила золотая рыбка, дающая золотые бобы. В руках китайца-рыбака чаша приносила золото, но, когда ее заполучил иностранный миссионер, рыболовная леска превратилась в оружие, а крючок подцепил его за нос.

4. Сказки о людях. В этих сказках главными героями являются люди, но все равно есть место волшебству и преувеличениям. Например, сказка «Цяндао дэ муцинь» («Мать вора») повествует о том, как мать поощряла ребенка за мелкие кражи, тот вырос, стал грабителем и был приговорен к смертной казни. Перед смертью он сказал, что хочет выпить материнского молока, а когда ему дали грудь, откусил сосок, чтобы отомстить. В этой сказке очень много вымысла. Эту версию мы слышали в детстве от матерей, и она отличается от той, что можно найти в баснях Эзопа: там мальчик откусил не сосок, а кусочек уха.

В древней сказке «Ли Цзи чжань шэ» («Ли Цзи обезглавила змею» из «Соу шэнь цзи» («Записки о поисках духов»)) говорится о героическом поступке ребенка, который сражался за народ. Сказки «Ши сюнди» («Десять братьев») (или «Шуй туй Чанчэн» («О том, как Великая стена пала под потоком воды»)), «Лю сюнди» («Шесть братьев», корейская сказка) рассказывают о том, как велик народ, когда объединяет свои силы, показывают необходимость сплотиться для борьбы. В «Ши сюнди» у каждого из братьев была своя сильная сторона: острый слух, зоркость, недюжинная сила, стальная голова, железные кости, длинные ноги, большая голова, огромные ступни, широченный рот, большие глаза. Сам император Цинь Шихуан не смог с ними справиться. Десять братьев демонстрируют не имеющую себе равных силу народного коллективизма. В конце сказки большеглазый брат пустил поток слез, разрушивший высокую стену. Многие сказки посвящены самим детям, чтобы быть им ближе и понятнее. Они наполнены аллегориями и имеют большое воспитательное значение.

Художественные особенности сказок. Сказки построены на вымысле, однако этот вымысел должен основываться на реальности и соответствовать логике. Вторым наиболее распространенным художественным приемом является антропоморфизм. Он бывает трех типов: людьми становятся животные, духи или бесы. Конечно, эти взаимосвязи не всегда выражены напрямую, могут быть и различия, поэтому нельзя рассматривать образы поверхностно и с точностью заявлять, что то или иное животное изображает того или иного человека.

Человек в образе животного наделяется его специфическими качествами (внешним видом, повадками) для того, чтобы показать ту или иную черту человеческого характера. Например, умный кролик или находчивый горный козел часто изображали угнетаемых тружеников старого общества. Хитрый лис, свирепые тигр и волк олицетворяли злых людей и их приспешников из высшего общества. Но характер животных может трактоваться по-разному в зависимости от вопросов, которые поднимает сказка. Иногда одно и то же животное наделяется разными качествами. Например, тигр и лев бывают героями. Животные в сказках обладают своими взглядами, умеют разговаривать, но, в сущности, остаются животными. Их повадки – часть художественного образа, и демонстрируют они главным образом жизнь общества. Взаимоотношения между животными являются отражением острых социальных противоречий и межклассовой борьбы, иногда они показывают идеологические противоречия внутри самого народа.

Различные черты характера людей раскрываются и в образах духов. Когда животное становится духом, оно перестает быть животным и принимает человеческий облик. Например, волк-бабушка, дочь Царя драконов, девушка-моллюск, лягушка-наездник, девушка-цветок персика. У них всех сохранились и внешние, и внутренние связи с первоначальным обликом, хотя и произошли определенные перемены. Все эти перемены обычно олицетворяют концепцию человеческой красоты и безобразия, социальную идеологию, а также любовь и ненависть народа.

В детских народных сказках образы духов, как правило, являются символами разрушающей силы природы или зла, существующего в обществе. Дух горы, дух грома, водяной, царь-удав и прочие злые духи ужасают своим внешним видом и пугают невероятными магическими силами. Многое они перенимают у персонажей легенд, но они включены в социальный контекст. Например, Царь горы в сказке «Чжао гу Няо» («В поисках тетушки Няо») является олицетворением тирана. Девятиголовое чудище в сказке «Хэйма Чжан Саньгэ» («Темная лошадка Чжан Саньгэ»), которое пьет человеческую кровь и поедает человеческое мясо, изображает эксплуататора. Когда мы спустя некоторое время после Освобождения, в 1960 году, занимались в Тибете исследованием народных сказок, мы обнаружили, что злых духов из детских сказок народ открыто называл «тремя феодалами» (аристократия, монастыри и местные правительства). Это свидетельствует о том, что за этими образами стоит социальный подтекст. Все эти злые духи, хоть и являются очень коварными, имеют слабые места, они непременно терпят поражение. Это и есть эстетическое суждение народа, которое выражается в детской сказке.

Образы персонажей сказок очень яркие. Человеческий характер обычно описывается через преувеличение или сравнение. Например, сильные стороны десятерых братьев в сказке сильно преувеличены, небожительницы красивы, а злые духи безобразны настолько, что среди людей таких не найдешь, только на Небе и под Землей. Если красота, то необыкновенная, если безобразие, то до отвратительного – все это для того, чтобы произвести глубокое впечатление на читающего. Например, в истории о добыче драгоценностей трусость и жадность старших братьев очень ярко противопоставляются смелости, непоколебимости и честности младшего. В сказке о женихе-змее происходит похожая ситуация при описании трех сестер: младшая сестра трудолюбивая, добрая и красивая, а старшие злые и безобразные лентяйки и обжоры. Конец у сказок очень понятный: хорошие люди получают награду, а плохие – наказание, мораль лежит на поверхности. Так выполняется главная задача сказки – обучать и воспитывать детей. Сильно преувеличенные красота и уродство позволяют сразу отличить добро от зла.

Сказки написаны мелодичным, богатым и красивым языком. Они обладают четким ритмом и размером. Для диалогов нередко используются стихи и песни: эти строчки обычно очень выразительные и часто повторяются в тексте сказки.

Ритмичность языка и повторы связаны с повторяющимися деталями сюжета. Например, иногда главному герою сказки приходится трижды сталкиваться с испытанием или трижды совершать подвиг. Это троекратный повтор. Похожие повторяющиеся события в сказке обычно описываются с помощью повторяющихся речевых форм. Параллелизм усиливает впечатление, производимое на слушателя, и упрощает задачу рассказчика. К тому же благодаря повторам слушать сказку можно бесконечно, потому что они придают языку музыкальность и поэтичность. Ритмичность демонстрирует стройность композиции сказки и ее сходство с народной песней, для которой также характерно использование повторов.

Художественная ценность традиционных народных сказок. Традиционные народные сказки, которые оттачивались народом на протяжении долгого времени, обладают очень большой силой воздействия. Это кладезь мудрости трудового народа. В предисловии к «Тысяче и одной ночи» Максим Горький писал: «Люди знакомятся с новыми вещами не только непосредственно видя и осязая вещи, но и по рассказам о вещах. <…> Я убежден, что знакомство со сказками <…> крайне полезно для молодых начинающих писателей. Они, в большинстве своем, покорно и безусловно подчиняясь действительности, фотографируя ее стихами и прозой, делают это крайне сухо, малокровно, холодненькими словами, а время требует пафоса, огня, иронии. <…> Сказки помогли бы сильно развить фантазию писателя, заставить его оценить значение выдумки для искусства, а главное – обогатить его скудный язык» [38]. Народные повествования, сказки, анекдоты оказывали большое влияние на творчество писателей прошлого. Можно сказать, что первое литературное образование Горький получил благодаря детским народным сказкам, которые рассказывали ему старики. Пушкин очень высоко ценил сказки, которые слышал от няни. Он считал, что языковое искусство народа, которым богаты эти сказки, было способно восполнить пробелы в его «проклятом» аристократическом образовании. Вымышленные истории из детских народных сказок оказали большое влияние на романы, традиционную китайскую оперу и театральное искусство малых форм.