Текст книги "Крылья воробья"

Глава сорок пятая

Роб отшвырнул газету на стол и вздохнул.

– Глаза б мои не видели… – произнес он вслух.

В этот момент дверь открылась, и вошла Джоан с последней из длинной череды кружек кофе, которым она поила Роба по его требованию.

– Спасибо, – сказала она.

– Я не о вас, – уточнил Роб и потряс газетой. – Вот об этом.

– Вообще-то я догадалась, – призналась Джо. – Все утро я только и слышу ругательства. Не понимаю, почему вы никак не успокоитесь. Вы же говорили с Гэри, и он сказал вам, что это чушь.

– Да, но он сказал бы так в любом случае, – хмуро возразил Роб.

Джоан печально покачала головой. Ее саму тянуло сейчас в три разные стороны, и она не могла сказать, какая из сторон побеждает.

Естественно, как фанатку «Сити», ее радовало, что статус клуба в лиге надежно закреплен. Еще Джоан ощущала определенное удовлетворение оттого, что человек, который доставил ей столько горьких минут в начале сезона, наконец-то несет заслуженное наказание. Однако при этом она глубоко сочувствовала своему шефу, видя, как Купер всю неделю подвергается обвинениям в организации договорных матчей и прочих грязных делишках, хотя он как раз наконец-то стал действовать порядочно.

Инсинуации в сегодняшних газетах были особенно болезненными, так как намекали на то, что ведущей силой в предполагаемом сговоре относительно последних игр является не кто иной, как Пит Макдональд.

Роб дозвонился на Кипр до Гэри и получил заверения менеджера в том, что все это злые домыслы, но Джоан видела, что шеф так и не избавился от подозрений. Также чувствовалось, что его ранит возможное предательство Пита, которого Роб по собственной инициативе вернул в команду в расчете приободрить игроков.

– Повторюсь, – сказала Джоан, – я не верю ни слову из того, что там написано, и вам не советую.

Роб пожал плечами и отодвинул от себя газету.

– Вам легко говорить. В вашем доме не живет гитлер в юбке.

– Хотите пари? – засмеялась Джоан. – Но что касается Пита: завтра команда возвращается, и вы сможете расспросить его лично.

– Я так и собираюсь сделать, – сказал Роб. – Ну, а как поживает ваше семейство?

– Четыре женщины под одной крышей… Скажу только, что я стала понимать ваши мужские шуточки насчет ПМС.

Роб не успел ответить, потому что из-за двери послышался знакомый голос, и Джоан отлучилась на секунду, чтобы провести в кабинет посетителя – безупречно одетого, но несколько смущенного Ли Ингланда.

– Прошу прощения за вторжение, – сказал он, когда Джоан удалилась и мужчины обменялись рукопожатием. – Но мне необходимо кое-что обсудить с вами.

– Пришли расставить точки над «и» перед тем, как забрать у меня все?

– Не совсем, – замялся адвокат. – У меня есть для вас одно послание.

Он сунул руку в портфель и извлек оттуда письмо, которое и вручил озадаченному Робу.

– Мне нужно прочитать это сейчас?

– Да, если вас не затруднит.

Роб сел за стол и разорвал конверт, откуда вытащил и развернул два листа формата А4, покрытых текстом. Через пару минут он прочитал все, что там было написано, после чего взглянул на Ли Ингланда, терпеливо сидящего в кресле напротив. А потом прочитал послание еще раз.

– Вы знакомы с содержанием письма?

– Да, – ответил адвокат. – И прежде чем вы продолжите задавать вопросы, хочу сказать вам следующее: мне были даны строгие инструкции не рассказывать о существовании этого письма вплоть до среды накануне финальной игры. То есть до этой среды.

Роб уронил листки на колени и уставился в потолок. Ли Ингланд мог бы поклясться, что видел, как кровь отливает от лица его клиента.

– Святые сосиски, – сказал Роб. Его голос дрожал от шока. – Должно быть, мой дядя был засранцем каких свет не видывал.

– Как вам сказать, – промолвил юрист и посмотрел на часы. – Человеком он был своеобразным. С вашего разрешения, я вас на этом оставлю. А может, вы не откажетесь отобедать со мной?

Обед с Ли Ингландом затянулся почти до вечера, и Роб, употребивший б́ольшую часть бутылки вина и некоторое количество «Будвайзера», оказался перед выбором: очень дорогое такси домой, ночь на диване в гостиной отца или очень дорогой отель. Он предпочел последнюю опцию. Адвокат дал Куперу массу пищи для размышлений, так что ему требовалось спокойное место, а раз уж Роб платит за покой, то почему бы не насладиться им в комфорте.

Послав сообщение Джейн о том, что он ночует в городе, а затем Чарли, чтобы проверить, в порядке ли сын, Роб вооружился бутылкой водки и двумя литрами диетической колы, отключил телефон и устроился в своем номере. Двумя часами позже, когда тара опустела, Роб включил мобильник и позвонил домой.

– Привет, это я, – сказал он. – Как у тебя дела?

– Нормально, – послышалось в ответ. – А у тебя номер хороший?

Даже в своем алкогольном ступоре Роб расслышал в вопросе издевку, но решил не обращать на нее внимание.

– Тут шикарно, – весело сообщил он. – Тебе бы понравилось. Слушай, могу я тебя попросить кое о чем?

– Я не хочу говорить с тобой, когда ты пьян.

– Я не пьян, я счастлив. Ну серьезно, для меня это важно. Мне нужно…

– С какой это стати ты счастлив? – перебил его резкий и неприятный голос на другом конце линии.

Роб замолчал. Его заторможенный выпивкой мозг все же сумел увидеть очевидное: Джейн уже ответила на его вопрос. Зачем утруждать себя и ее, спрашивая, как бы жена отнеслась к необходимости вернуться к той жизни, которую они вели до появления письма о завещании Артура Купера? Ведь тон голоса Джейн уже дал все ответы.

– Ни с какой, – сказал Роб. – Забудь. А ты почему сегодня никуда не пошла?

– Вики занята.

– А-а.

– Что это значит?

– Ничего.

– У нее ведь есть и другие друзья, не только я одна!

– Разумеется есть, – сказал Роб.

– Ох, да пошел ты!

На линии стало тихо, и Купер опустил телефон на кровать.

– Да. Куча друзей с кучей денег, – вслух произнес он.

Затем Роб взял в руки пульт и откинулся на подушки перед телевизором. Он точно знал, что ему теперь делать. И еще знал, что делать ему это будет приятно.

Глава сорок шестая

Гэри Роджерс едва успел выйти из своей машины, как рядом с ним затормозило такси и оттуда вывалился встрепанный и опухший Роб.

– Бог мой, что с вами случилось? Вы прескверно выглядите, – сказал Гэри, пожимая протянутую руку президента.

– Чувствую я себя ничуть не лучше, – ответил Роб. – Как отдохнули на Кипре?

– Хорошо, для парней это было именно то, что нужно. Послушайте, насчет той болтовни в газетах…

– А, ерунда, – небрежно сказал Роб, похлопывая менеджера по руке.

– Да, но…

– Все в порядке, Гэри, правда. В эту субботу я все равно навсегда исчезну из клуба. Кроме того, это уже не мой клуб. Ах да, раз у меня есть такая возможность, хочу сказать, что вы отлично поработали. Честное слово, я очень вам признателен.

– Спасибо, босс, – сказал Гэри и покраснел.

– У меня тут возникла одна идея. Я знаю, у парней завтра тренировка, так что подумал: не захотят ли они выпить со мной пива после нее? Я бы хотел как минимум устранить недоразумения, если они есть…

Гэри улыбнулся, но не от приятной перспективы, а от смущения:

– Мне не кажется… То есть мне кажется, что им не… Ну, вы знаете, в субботу ведь игра…

– Да, это верно, – сказал Роб с оттенком разочарования. – Ну что ж, тогда передайте им от меня привет и пожелание удачи.

Гэри стоял и смотрел вслед Робу, который уже скрылся внутри вестибюля. «Что, черт возьми, это было?» – подумал он, но, не найдя ответа, вскоре отправился на свое рабочее место.

– Боже праведный, – сказала Джоан при виде Роба. – Что же вы вчера устроили?

– На самом деле я провел тихий вечер в полном одиночестве, – сообщил Роб. – А сейчас я хотел бы пригласить вас на пару слов, если вы не против.

– Не лучше ли сначала чашку кофе?

– Да, и две таблетки аспирина, если у вас найдется…

Через пять минут Джоан наконец присела напротив своего страдающего с похмелья, слегка растрепанного шефа и мило улыбнулась.

– Итак? – спросила она.

Сделав большой глоток обжигающего кофе и проглотив таблетки, Роб улыбнулся ей в ответ.

– Через несколько минут, – сказал он торжественно, – я уйду.

– Куда уйдете? – спросила Джоан, слегка удивленная началом разговора.

– Домой. На субботнюю игру я приеду, но моя работа на этом закончена.

– Но вы не можете все бросить прямо сейчас. Сегодня у вас несколько встреч…

– С ними прекрасно справится Кит. Все равно ему скоро принимать дела.

– Но я… – запнулась Джоан. – Нет, так нельзя, в смысле еще есть…

– Все кончено, Джо, – спокойно сказал Роб. – Что бы ни случилось, это случится, и я уже ничего с этим не могу поделать. Сейчас просто хотел поблагодарить вас за все. Я бы ничего не сумел достичь без вашей помощи, и это факт.

Джоан пребывала в растерянности и совершенно не знала, что сказать. Когда Роб только появился в клубе, она возненавидела его всей душой, но за прошедшие месяцы, незаметно для нее самой, эта ненависть постепенно сменилась привязанностью.

– Ну, для меня это было необычное время, – наконец произнесла Джоан дрогнувшим голосом. – В следующем сезоне все будет совсем по-другому, это точно.

– Да уж, очень на это надеюсь, – засмеялся Роб. – Но серьезно: вы блестяще справились с работой, несмотря на все мои фокусы.

– Мне было приятно с вами работать.

– Мне тоже. Честно.

Глава сорок седьмая

Джиллингхем – 45 – 74

Порт Вейл – 45 – 72

Челтнем – 45 – 70

Ротерем – 45 – 68

Саутенд – 45 – 68

Бертон Альбион – 45 – 68

Флитвуд – 45 – 68

Торки – 45 – 65

Аккрингтон – 45 – 64

Брэдфорд – 45 – 62

Йорк – 45 – 59

Уиком – 45 – 56

Нортгемптон – 45 – 52

Рочдейл – 45 – 52

Сити – 45 – 49

Плимут – 45 – 46

Оксфорд – 45 – 45

Барнет – 45 – 45

Эксетер – 45 – 44

Честерфилд – 45 – 44

Моркам – 45 – 42

Олдершот – 45 – 42

Бристоль Роверс – 45 – 40

Дагенем энд Редбридж – 45 – 40

Осознание того, что Роб ничего не может сделать, а только сесть и постараться получить максимум удовольствия от того, что произойдет, стало для него чем-то вроде духовного прозрения.

Вследствие этого, а также чтобы спрятаться от урагана деятельности, который, Купер знал, неминуемо завертится в «Сити» в последние сутки перед финалом, он провел предыдущий день с отключенным телефоном, играя в гольф и встречаясь с парнями из «Юнайтед». Разумеется, встречи эти проходили в атмосфере насмешек, издевательств, ругательств и личных оскорблений того рода, который понятен только настоящим футбольным фанатам, но это ожидалось и, признавался себе Роб, приветствовалось. В самом деле, хорошая доза привычного стеба – это же именно то, что ему было нужно, чтобы напомнить о лучшем грядущем.

Поэтому, проезжая мимо стаи ретивых репортеров, окопавшихся перед домом Куперов, и в последний раз направляя «бентли» в сторону «Джордж-парка», Роб был абсолютно расслаблен, готов в тому, что его ждет, и находился в чудесном расположении духа.

Единственным пятном на безоблачном горизонте его настроения была Джейн, которая непрестанно дулась и топала по дому, словно разъяренный носорог. В тех редких случаях, когда дело доходило до обмена репликами, диалог немедленно перерастал в ссору, так что в конце концов Роб стал просто избегать ее, хотя и понимал, что причиной несносного поведения жены является страх. А может, Джейн стала избегать его, Роб так и не узнал, да его и не интересовало это.

Он уже почти выехал из города, когда его телефон зазвонил в тысячный, наверное, раз за это утро. Однако теперь был звонок, на который Роб с радостью ответил.

– Папа, – сказал он. – Как дела? Все нормально?

– Да, – произнес электронный голос из динамика громкой связи. – Я только хотел пожелать тебе удачи. Мы будем болеть за тебя.

– А, спасибо. А Чарли там? Дай ему телефончик.

– Привет, батя, – донесся родной голос. – Мама с тобой едет?

– Да ты что. Она считает, что это ниже ее достоинства. Слушай, – продолжил Роб после паузы, – как ты смотришь на то, чтобы на следующей неделе побыть со мной?

– Ну хорошо, давай. Только у меня еще школа, не забывай.

– Не волнуйся об этом. Тогда возвращайся домой после игры как только сможешь, ладно? Я заеду за тобой.

– Ладно. Ну пока, удачи тебе, пап. Держись, мы с тобой.

Закончив разговор, Роб с улыбкой продолжил путь.

Пробравшись через плотное движение на дороге, а потом через кордоны прессы, ждущие его перед стадионом, Купер прибыл в вестибюль, где, как обычно, яблоку некуда было упасть между всевозможными журналистами и прочими околофутбольными личностями, жаждавшими общения с мистером президентом. Как и на протяжении всего сезона, Роб прошел мимо них не останавливаясь. Зачем ломать традиции?

Проходя мимо Эмили, он подмигнул ей, и секретарша ответила ему улыбкой.

– Наверху, в два часа, – сказал Роб.

– Знаю. – Эмили кивнула. – Джо говорила.

Кивнув в ответ и ухмыльнувшись, Роб скрылся за дверями и уже через несколько секунд вошел в свой кабинет.

В пять минут третьего Джоан, Андреа Баркер, Эмили и Кит Мэйс сидели вокруг письменного стола Роба. Каждый держал в руках бокал с шампанским. У женщин на глазах блестели слезы.

– Я только хотел сказать, что независимо от результата сегодняшней игры я очень благодарен всем вам. За те месяцы, что я здесь провел, мне пришлось многому научиться. Знаю, вы все ненавидите меня…

– Нет, мы не ненавидим вас, – перебил его нестройный хор.

– Ну, значит, ненавидели, – со смехом согласился Роб, – и у вас были на то серьезные причины. Но это неважно, я просто хочу сказать вам спасибо за помощь, даже вам, Кит.

Кит Мэйс потянулся через стол и пожал Робу руку.

– Для меня это был интересный опыт, мистер президент. И я его никогда не забуду!

– Надеюсь, что нет! Ведь вы вступаете в должность сегодня в пять часов.

Роб отпустил руку Кита и затем обнял каждую из женщин, последней – Джоан.

– Ладно, – в конце концов сказал Купер, – сегодня важный матч, наверняка у вас еще много своих дел. Встретимся на трибунах и посмотрим, что уготовила нам судьба.

Все встали и направились к дверям.

Трибуны были набиты до отказа. Все билеты проданы, все места для прессы заняты, все ложи переполнены. Пришли даже все до единого смотрители стадиона. При виде Роба Купера стадион взорвался:

– Хотим одно очко! Хотим одно очко!

Впервые за сезон Роб не только оглядел трибуны и улыбнулся людям, сидящим вокруг него, но даже помахал рукой домашнему сектору. Реакция была именно такой, какую он ожидал – громкость рева возросла:

 
Ты съел все пирожки,
ты съел все пирожки.
Толстый, гадкий,
толстый, гадкий,
ты съел все пирожки!
 

– Что там говорят насчет того, чтобы войти в логово льва? – крикнул ему на ухо Кит Мэйс.

– Сейчас я предпочел бы оказаться на стадионе «Ден» клуба «Миллуолл»[3]3
  Футбольный клуб «Миллуолл» проводит на стадионе «Ден» домашние матчи; эмблема ФК изображает готового к нападению льва.


[Закрыть] в футболке «Вест Хэм», – крикнул в ответ Роб.

Кит засмеялся и хлопнул Купера по спине. На поле из туннеля стали выбегать игроки, их встречали бешеной овацией.

Вторую игру подряд Роб сидел на трибуне и смотрел в пустоту.

Как любого истинного болельщика, его ничто так не раздражало, как нежелание игроков делать свою работу, то есть играть. А в последние сорок пять минут Купер был вынужден наблюдать, как одиннадцать игроков передвигаются по полю исключительно для галочки. Ну ладно, десять, потому что голкиперу пришлось-таки нагнуться и вынуть мяч из сетки.

И все трибуны, казалось, поддерживают такой настрой игроков нескончаемым повтором лозунга:

– Одно очко! Одно очко!

Робу даже показалось, что кое-где кричат: «Ни одного очка».

– Это просто позор, – сказал он Киту. – Они даже не пытались сделать вид, будто играют.

Кит Мэйс пожал плечами и вышел из президентской ложи. Роб посидел подумал, а потом тоже встал и быстро направился к выходу.

Гэри Роджерс пил чай и беседовал с тренерским коллективом, рассевшимся вокруг него, а игроки бродили по раздевалке вразвалочку, словно их ни капли не волновал тот факт, что команда проигрывает. Если уж на то пошло, то лица у них были весьма довольными.

Так что для них стало немалым шоком, когда среди покоя и умиротворения возникла фигура президента клуба, который, судя по его мрачному виду, пребывал в ярости.

Вообще-то Роб пришел сюда не для того, чтобы излить гнев, а чтобы убедиться в подозрениях, что его обманывают. И чем дольше он стоял посреди раздевалки, тем сильнее крепли эти подозрения.

– Слушайте все! – выкрикнул он наконец, вдруг вспомнив, что с минуты на минуту может раздаться гонг, призывающий футболистов обратно на поле.

Почти сразу стало тихо, и все взгляды направились на Роба – какие-то с любопытством, какие-то с неприязнью.

– В этом сезоне я наделал много дерьма и не горжусь собой, но…

Робу пришлось прерваться, так как дверь распахнулась, и в раздевалку ворвалась его жена. Такой злющей он ее еще не видел.

– Какого черта… – начал он.

– Вы, куча ленивых ублюдков! – завопила Джейн. – Что вы себе позволяете? Что вы там творите, а?

– Джейн, прекрати! – крикнул Роб, хватая жену и толкая ее обратно к двери. – Уходи!

– Не смей меня трогать, придурок! Это из-за тебя и этого сброда мне придется вернуться обратно в жалкую нищету…

Но закончить свою тираду она не успела, так как вперед вышел Пит Макдональд и под удивленное аханье присутствующих плеснул в лицо Джейн стакан воды. Она тут же умолкла.

– Простите, миссис Купер, но вы перебили своего мужа. Если вы не против, мы бы хотели его дослушать.

В помещении наступила потрясенная тишина, а потом взорвался Роб:

– Зачем ты сюда явилась? Ты ведь даже сама не понимаешь, чего хочешь!

– Не смей на меня кричать! – заорала в ответ Джейн.

– Мне давно следовало накричать на тебя, может, тогда бы ты не превратилась в жадную эгоистичную сучку!

– Предупреждаю тебя, – процедила Джейн сквозь зубы. – Еще одно слово…

– Что с тобой случилось? Я уже не узнаю тебя.

– Я не шучу, Роб. Еще одно слово…

– Одно! – захохотал Роб. – Вот тебе одно слово: проваливай!

Джейн на миг застыла столбом, а потом с визгом рванулась к мужу, залепила ему пощечину и стала барабанить кулаками по груди.

Роб даже не шевельнулся, только смотрел на нее молча, зато Пит Макдональд опять не остался в стороне: оторвал Джейн от пола и вынес ее, плюющуюся и лягающуюся, в коридор. И как раз в этот миг прозвучал предупредительный гонг: две минуты до начала второго тайма.

Макдональд вернулся и посреди ошеломленного молчания в раздевалке произнес спокойно:

– Мистер президент, вы, кажется, не закончили?

Роб на мгновение задержал взгляд на своем капитане, и по его губам скользнула благодарная улыбка.

– К пяти часам вечера, – продолжил Купер, – этот клуб не будет принадлежать мне. Он полностью перейдет в руки болельщиков. Неужели вы хотите начать эту удивительную новую главу в жизни клуба, сдав финальный матч? Нравится вам или нет, но делаете вы именно это, и именно это станет первой строкой в вашей новой истории.

Роб помолчал, обводя взглядом лица, которые смотрели на него в напряженном молчании.

– Вы на самом деле не такие, и ваш клуб заслуживает лучшего. Так идите же и выиграйте. Не для меня, а для себя и для новых владельцев – ваших фанатов. Уж они-то точно достойны хорошего подарка после такого сложного сезона.

Роб постоял еще секунду, пока эхо его слов облетало стены помещения, а затем повернулся и вышел в коридор, по которому бегали люди, ответственные за проведение матча. Оказавшись там, Роб, не замечая ни суматохи, ни толкотни, ни любопытных взглядов со стороны администрации, прессы и случайно забредших игроков «Оксфорда», прислонился к стене. А тем временем за дверью, которую он только что закрыл, загудела какофония голосов.

Наконец Купер собрался с силами, улыбнулся про себя и направился к лестнице, которая вела к его ложе, но в последний миг остановился, поразмыслил и пошел в другую сторону.

Через пару минут он покидал территорию «Джордж-парка» в теплом свете послеполуденного солнца.

Все было кончено.

Глава сорок восьмая

Роб вольготно раскинулся на водительском сиденье «бентли» и слушал свой любимый северный соул, который сопровождал его в поездке через город. Вскоре он заметил, что из-за угла в конце улицы вывернули его отец и сын.

«Все действительно кончено, – подумал Купер, глядя, как они приближаются. – Больше не будет «Сити», не будет прессы, не будет нервотрепки. Больше не будет Джейн». Ему было странно ощущать себя в таком покое и в согласии с самим собой после восьми месяцев непрекращающегося стресса, который забил каждую клеточку его мозга. Стресс иссяк.

– Ну, полагаю, ты можешь быть доволен собой, – сказал Мик, вставляя ключ в свою дверь. – Я-то думал, что ты еще торчишь во вражеском стане.

– Почему? Что случилось?

– Можешь не дурачиться, Роб.

– Я не дурачусь. Я ушел после первого тайма, телефон отключил. Так чем там дело закончилось?

– «Сити» выиграл два – один! – объявил Чарли с широченной улыбкой. – У тебя получилось.

Губы Роба растянулись в ответной улыбке, и он обнял сына. Затем включил мобильник и пошел вслед за отцом в дом. Почти сразу телефон запищал, информируя владельца о пропущенных звонках и сообщениях. А потом начал трезвонить, так что Роб снова отключил несносный гаджет.

– Собирайся, приятель, – сказал он Чарли. – Самолет ждать не будет.

Чарли озадаченно нахмурился.

– Мы уезжаем на пару недель, – пояснил Роб. – Не волнуйся, к плей-офф уже вернемся. Мы же не хотим это пропустить.

– А мама едет?

– Нет, приятель, на этот раз только мальчишки.

Чарли вприпрыжку побежал в свою комнату собирать вещи. Только когда за ним закрылась дверь, Мик обернулся к сыну:

– Это еще что такое?

– Я все расскажу тебе, когда мы вернемся, – сказал Роб.

Мик понимающе кивнул:

– Значит, ты сделал это, парень. Я всегда знал, что ты не пропадешь.

– Как же, знал ты! – усмехнулся Роб.

– Да, знал! – продолжал Мик с притворным возмущением. – Так что ты собираешься делать с этой кучей денег? Мне бы не помешала новая машина, кстати.

– Я подумал, что хорошо бы выкупить «Розочку» и снова открыть ее, – сказал Роб. – Будет здорово собираться там, как раньше.

– Мне нравится ход твоих мыслей, – ответил Мик задумчиво. – И твоему положению в «Юнайтед» такой шаг совсем не повредил бы.

– Ну да, это тоже надо учитывать, – согласился Роб. Он прекрасно понимал, что ему предстоит залатать немало дыр, образовавшихся в определенной сфере жизни, и процесс этот будет сопровождаться немалым количеством стеба и насмешек.

– Черт, только подумай, если бы ты профукал дело! Тогда и мне, пожалуй, пришлось бы не ходить на стадион – засмеяли бы!

С хитрой улыбкой Роб опустил руку в карман и протянул отцу письмо, полученное от Ли Ингланда. Прочитав оба листка, Мик аккуратно сложил их обратно в конверт. На его лице не отражалось никаких эмоций. Почти.

– И давно это у тебя?

– Со среды.

– Я же с самого начала говорил тебе, что он мудак, – заявил Мик, отдавая письмо и доставая из банки самокрутку.

– Говорил-говорил, но я как-то и сам догадался, – сказал Роб и спрятал письмо в карман.

– Почему ты ничего не сказал?

– Не знаю. Показалось, так будет лучше.

– Но ты не покупаешься на всю эту болтовню, что семья типа важнее, чем футбол, а?

Роб покачал головой:

– Нет, папа. Как и ты, да?

Отец улыбнулся – скорее самому себе, чем Робу.

– Конечно нет. Это же бред собачий.

– Ах ты, старый врун! – засмеялся Роб.

– Дай угадаю: Джейн не в курсе?

Роб покачал головой.

– Кроме тебя и адвоката, никто не знает.

– А ты позовешь меня, когда будешь ей говорить? О, бог ты мой, да у нее крышу сорвет напрочь!

– Нет, не позову, – сказал Роб смеясь. – Но сказать ей я должен. Хотя бы затем, чтобы посмеяться.