Текст книги "Быть и не быть: вот в чем ответ. Уникальные эксперименты по извлечению наших безграничных возможностей"

Дуглас Хардинг
Быть и не быть: вот в чем ответ

© Richard Lang, 2003

© ООО ИД «Ганга», 2007–2019

Обязательное вступление

Почти каждая глава в этой книге начала свою жизнь как журнальная статья, завершенная сама по себе. В результате вы можете читать главы в такой последовательности, какая вам нравится. Но если это первая моя книга, которую вы читаете, и если вы не были ни на одном из моих семинаров, думаю, было бы лучше прочитать их в предлагаемом порядке.

В целом книга имеет три основных компонента. В порядке возрастания важности это: слова и выводы, к которым они приводят, карты и диаграммы, упражнения, или эксперименты. Первый – для чтения, второй – для придания формы и упорядоченности тому, что вы читаете, третий – для выполнения, для активного превращения переоцененных и дутых концепций в приземленное восприятие. (Только лишь чтение об упражнениях без их выполнения приводит к потере их сути и сводит книгу к простому нагромождению слов.)

Существует четыре основных эксперимента и все возрастающее количество вспомогательных (на данный момент около двадцати). Все они служат одной цели – привести нас Домой, в то Место, которое мы на самом деле никогда не покидали. Туда, где мы действительно видим, что мы Есть, потому что нас Нет, что мы – это Все, потому что мы Вообще Ничто.

Каждая глава, будучи самостоятельной, содержит те эксперименты и диаграммы, которые необходимы для выражения её смысла. Именно поэтому, когда вы будете переходить к другим главам, вы обнаружите, что вас просят повторить те эксперименты, которые вы уже делали. Все это на благо: эксперименты есть те же упражнения для повторения. Их не стоит выполнять слишком часто или в слишком многих контекстах. В сущности, они для сознательного проникновения в нашу повседневную жизнь до тех пор, пока не начнут применяться на практике вполне естественно, когда этого требуют обстоятельства – без усилий или каких-либо ухищрений. Например, эксперимент Тоннель (который – среди других ошеломляющих открытий – показал мне, что я никогда не был лицом к лицу с кем бы то ни было в моей жизни) должен выполняться до тех пор, пока это не станет происходить само собой, когда бы мне ни пришлось увидеть некое лицо.

Другое обоснование для повторения экспериментов это то, что мы их не повторяем! Каждый раз – это первый раз. Они для того, чтобы вы привыкли их делать, а не для того, чтобы вы просто привыкали к ним. Вот пример. Проводя семинары по всему миру в течение последних тридцати пяти лет, я, вероятно, выполнял эксперимент Тоннель свыше 2000 раз с количеством людей в десять раз большим. И последний раз (который был пять дней назад) я нашел его еще более удивительным и открывающим, чем когда-либо. Вы можете сказать, что наши эксперименты приобретают качество безвременности их Сущности, того Бытия-Небытия, которое только Здесь и только Сейчас.

Итак, добро пожаловать вам от меня, Дугласа Хардинга, и от Катрин, моей жены и коллеги, в нашу Лабораторию Бога (как говорят некоторые наши друзья). Как я могу начать перечислять, не говоря уж о том, чтобы отблагодарить в достаточной степени тех многочисленных друзей, которые помогали, учили, поддерживали меня в этой трудоемкой лабораторной работе? Моя особая признательность Катрин, которой я посвящаю эту книгу.

Глава 1
Быть и не быть

Я не решаюсь сказать точно, что имел в виду Гамлет (или что Шекспир хотел, чтобы Гамлет имел в виду) в своем прославленном монологе, говоря: «Быть или не быть – вот в чем вопрос». Шекспироведы расскажут вам. Для меня это означает следующее.

У меня есть выбор, порой мучительный, из двух зол. С одной стороны, это жизнь – жизнь сладкая и горькая, доставляющая удовольствие и причиняющая боль, иногда легкая, но обычно трудная и иногда невыносимо трудная. С другой стороны, это смерть, которая представляет собой освобождение от боли – ценой полного уничтожения и вечного забвения, и это ужасающая перспектива. Посмотрим на это с такой точки зрения: существовать скверно, в то время как перестать существовать не менее скверно, но несколько по-другому. Итак, передо мной дилемма: стоит ли мне продолжать жить той жизнью, которой я живу сейчас, или же отказаться от нее, либо накачав себя наркотиками до помрачения сознания (есть выбор из бесчисленного множества легальных и нелегальных наркотических средств), либо покончить с собой незамедлительно? Если коротко, то быть или не быть – это вопрос, разрывающий на части мою жизнь. Из всех вопросов это тот, который непременно требует ответа.

Такова моя проблема в кратком изложении. Та жизнь, которой я живу, состоит из двух противоречивых элементов. 1) Там существуют разного рода непрерывно меняющиеся вещи – палки и камни и чьи-либо кости, руки, туловище и ноги, люди, животные и растения, планеты, звезды и галактики, доброта, правда и красота вместе со своими противоположностями, ощущения, эмоции и мысли всех видов, и так далее, и так далее, и так далее. 2) Здесь есть не изменяющаяся Не-вещь, которая получает все эти вещи, сцена, на которой они выступают, сознающая Пустота, дающая им дорогу, исчезающая в их пользу. Здесь я есть отсутствие, в котором они присутствуют и которому представлены. И это потому, что два элемента, из которых я состою, полностью противоположны и при этом настолько точно сочетаются, сливаются, соединяются друг с другом, что образуют бесшовное единство.

Бытие и Небытие – это две стороны одной монеты из чистого золота. Это потому, что, как и Гамлет, мы расколоты посередине, валюта нашей жизни обесценена и мы ужасно бедны. Но когда, в конце концов, мы совмещаем обе стороны этой монеты, и больше не представители Бытия или Небытия, но Бытия и Небытия, тогда мы обнаруживаем, что богаты вне всякого сравнения, и вся наша жизнь изменяется.

Как на практике проявляет себя эта новая жизнь?

Мой опыт, независимо от его вида, двусторонен: есть – не есть. То, что я называю «мое внимание», приобретает форму этой двусторонней стрелки, указывая на Объект, который есть, и одновременно на Субъект, которого нет. Например, общепринятая схема лицом-к-лицу заменяется на

Такая сознательная жизнь, вместо бессознательной, как было до сих пор, существенно меняет дело. Такое двухполюсное видение, тренируемое во всех меняющихся жизненных обстоятельствах, действительно практично. Например, вы и я, поскольку больше не воспринимаем друг друга «лицом к лицу», перестаем противостоять и противодействовать друг другу. Я не отрицаю – для того чтобы это видение стало устойчивым и привычным, необходимо много практиковаться. Но я могу вас уверить в том, что никакая практика не проходит зря и что вам не потребуется так уж много времени, чтобы избавиться от болезненной застенчивости, если она досаждает вам, как досаждала мне. И причина, по которой это работает так хорошо и в стольких разных направлениях, проста. Это работает потому, что обращается назад к природе, к нашей истинной Природе. Так мы устроены. Здесь форма – это пустота, наша Природа – это не-Природа, я – это не-я, быть – это не быть, тот, кто теряет свою жизнь, сохранит ее, Один становится Ничем. Каждое существо – и особенно само Существование – обязано своим существованием его замещению другими существами. Сила и слава, лежащие в основе мира, это любовь – где любовь, как в теннисе, ноль.

Последующие главы исследуют с разных начальных точек этот бесконечно творческий и ясно видимый (но дико парадоксальный и таинственный) Союз Бытия и не-Бытия. Я надеюсь, что они помогут показать – все, что вы только можете желать, окутано реализацией и радостью этого Союза.

Между тем давайте воодушевимся словами великого испанского поэта и видящего св. Хуана де ла Круса: «Чтобы иметь все вещи, я должен иметь ничто, для того чтобы знать все вещи, я должен знать ничто, для того чтобы быть всем, я должен быть ничем». И давайте пре-достережемся словами великого английского поэта и видящего Уильяма Блейка: «Придет Страшный суд и найдет меня неуничтожимым, и буду я схвачен и отдан в руки моего собственного "я"».

Глава 2
Найденный клад

Если со всей серьезностью я бы сказал тебе, что в твоем доме спрятан бесценный шестигранный бриллиант, сказал, где точно найти его и четко описал, как выглядит каждая из его прекрасных граней, что бы ты сделал? Позевывал и сменил бы тему разговора побыстрее? Нет! Поверил бы мне и ничего не делал при этом? Нет! Не поверил бы мне, оставив все, как есть? Нет! Чувствовал бы себя так некомфортно и испуганно, что избегал бы этой темы в дальнейшем? Решительно нет! Наоборот, ты бы устремился туда со всех ног, чтобы проверить, правду ли я говорю.

Что ж, я убираю ЕСЛИ. То, что я говорю тебе – истинная правда. Это наиболее ценное из сокровищ абсолютно реально и абсолютно твое. Здесь, в самом твоем Центре и Внутри, в том Месте, которое ближе к тебе, чем твое дыхание, в Месте, из которого ты смотришь, светится этот драгоценный камень. Не стоит верить или не верить мне. Просто окажи себе услугу и посмотри внимательно, каково то, что ты видишь с твоей стороны, вобрав это в себя. Я уверяю тебя – это не что иное, как Драгоценность, обладая которой ты имеешь все, что твое сердце только может желать.

На этом этапе, вероятно, все это звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, и ты говоришь мне, что то, из чего ты смотришь, совершенно не похоже на драгоценность. Наша трудность в том, что у нас отлично получается видеть то, НА что мы смотрим (как, например, на людей и машины на улице, которых нужно избегать, – или иначе…), но у нас плохо получается смотреть в другом направлении, очень плохо получается видеть то, ОТКУДА мы смотрим. И что гораздо хуже – мы дико галлюцинируем, привнося в прекрасные, восхитительные и благотворные Факты отвратительные, скучные и безнадежно жалкие выдумки. Что ж, наша задача в последующих главах исправить эту ужасную ошибку и выяснить, вне всякого сомнения, благоприятны ли, мягко говоря, Факты. Настолько же благоприятны, насколько неблагоприятны выдумки, прячущие их. Благоприятны и выставлены напоказ.

Я уверен, что с помощью наших экспериментов ты обнаружишь, что не обладаешь этим шестигранным Сокровищем, но сам являешься им. Что это и есть твое истинное Я. Обнаружишь, что ты теряешь и что выигрываешь, если всмотришься в то, что блестяще демонстрируется здесь, и испытаешь это. И продолжишь открывать, как много проблем возникает из-за твоих претензий быть, во всех основных отношениях, убогой противоположностью тому лучезарному Чуду, которым, как ты теперь ясно видишь, являешься.

Между тем вот слова шотландского священника и писателя-романиста Джорджа Макдональда: «В конце концов, слава нашего существования осеняет нас, мы обращаемся лицом к Солнцу, которое освещает то, что послано им вперед, и осознаем себя, живущими бесконечной жизнью». Я верю, что, по всей вероятности, даже быстрее, чем предполагаешь, ты будешь говорить, что он прав.

Глава 3
Где я?

Если ты перестанешь пренебрегать

Ничто в твоем Центре

Оно взорвется и станет Всем,

Которое включает и таким образом сохраняет тебя.

Если ты будешь пренебрегать этим и дальше,

Оно продолжит быть Ничем,

Которое исключает и уничтожает тебя.

Эта глава представляет собой сжатое изложение семинара, проведенного моей женой Катрин и мною, Дугласом Хардингом. Мы работаем как дуэт, как команда, но никогда не планируем заранее, кто и что будет делать. На самом деле, у нас нет распланированной программы, и мы готовы к неожиданностям.

Насколько это возможно графически, я зарисовываю на белой доске те выводы, к которым мы приходим, и те открытия, которые мы делаем в течение семинара. Результаты являются иллюстрациями к этой главе.

Мы начинаем с цитаты из книги «Игры, в которые играют люди» Эрика Берна, основателя транзактного анализа. «Мы все рождены принцами и принцессами, но задача общества – превратить нас в лягушек». Что ж, добавляем мы, задача этого семинара – превратить нас обратно в принцев и принцесс.

Но сначала мы должны взглянуть бескомпромиссно и честно на наше нынешнее лягушкоподобное состояние. Мы не вернемся к нашему благородному происхождению, если будем заметать под ковер все свидетельства той отчаянной беды, в которой находимся. Наоборот, так мы только ухудшаем ситуацию. И, естественно, что мы никогда не обнаружим, не говоря уж о том, что возьмем, лекарство, которое существует для нашей болезни, до тех пор, пока не отдадим себе отчет в том, насколько серьезна и многоуровнева эта болезнь. Именно по этим причинам мы начинаем наш семинар с ощущения своей ничтожности. Это малая плата за завершение на счастливейших нотах. Да, мы обещаем найти лекарство от нашей болезни в свое время.

Давайте сначала посмотрим на те препятствия, присущие бытию человека, которые принадлежат собственно человеческому уровню в структуре вещей.

Вот он, этот парень, который в беде.

Мы должны лишь взглянуть на него, чтобы понять, насколько обособлен, насколько одинок этот маленький человечек, насколько он затянут в индивидуальный, туго завязанный сверток, отдельный и отдаленный от всех других человеческих свертков. Я закрыт вместе с моей болью, которую столь же нельзя разделить с другими, как и мое восприятие яичницы с беконом – ее вкуса, строения, запаха, цвета и звучания. Незнакомые люди противостоят друг другу, сталкиваются лицом к лицу, часто в непримиримой оппозиции – когда Том выигрывает, Дик и Гарри проигрывают, – и мы должны ожидать нескончаемого потока столкновений голова к голове.

И много страха. Самый большой страх, конечно же, страх смерти, от которого (как нам говорят) происходят все меньшие страхи. Как же скоротечна жизнь! Мои 92 года промелькнули в одно мгновение. Но мы замалчиваем всеми способами тот факт, что все мы сидим в камере смертников, ожидая приведения в исполнение смертного приговора, который может осуществиться в любой момент. И далекие от того, чтобы избавиться от этого страха нашей собственной смерти, отказавшись думать или говорить о ней, мы только приумножаем свои страдания. (Смерти других людей, конечно же, другое дело.)

Опять же, как много из нашего жизненного опыта, в той или иной степени, причиняет боль. Действительно удачлив тот, у кого сумма удовольствий превышает сумму страданий. Давайте будем такими же честными, как Будда, говоря о жизненной неудовлетворительности. До тех пор, пока мы не признаем этого, маловероятно, что мы будем искать – и еще менее вероятно, что найдем и там поселимся – Место, которое совершенно приятно и доставляет удовлетворение.

А как насчет бедности и многих вещей – материальных, психологических, духовных, – которые мы хотим, но не можем приобрести? И сколько времени проходит до того, как вещи, которые мы приобретаем, приобретают нас, обладают нами? О, да здравствуют хорошие вещи, которые остаются таковыми, и истинные богатства, которые действительно обогащают своих владельцев!

Мы могли бы продолжать жаловаться на удивительную нечистоплотность человека, как на неиссякаемый источник тонн и тонн мерзости, которую патетические эвфемизмы, такие как «женская и мужская уборная», «туалет», «общественная уборная», «ванная комната» делают все возможное, чтобы замять. Или жаловаться на унижающее сходство его занятий любовью и спаривания мух на оконном стекле спальни. Но мы думаем, все дело в том, что человеческая участь не из тех, что делает его счастливым, и если есть лекарство (а мы обещаем вам, что есть), мы должны идти за ним как можно скорее.

Как будто этой многосторонней совокупности бед на нашем человеческом уровне недостаточно, у нас возникают ужасные неприятности на тех уровнях, которые вы можете назвать надчеловеческими.

Подобно Катрин и мне, вы всего-то лишь один из 6 000 000 000 человек, слоняющихся по этой планете, которая только лишь одна из миллиардов планет и астероидов, околачивающихся около этого Солнца, которое всего лишь одна из миллиардов звезд, бродящих по этой Галактике, которая всего лишь одна из миллиардов галактик. И кто знает, как много мириад звезд во всех этих галактиках развились в солнечные системы с планетами, населенными существами, сопоставимыми, но в огромной степени отличными от нас. Мы спрашиваем вас: могли бы вы быть более потерянными, более незначительными, чем вы есть сейчас в этой безграничности пространства, времени и материи? Может ли наша жизнь со всеми ее муками и восторгами быть более бессмысленной, чем она есть сейчас в таком окружении? Песчинка в Сахаре более значительна и важна в Сахаре и для Сахары, чем мы во всей этой Вселенной!

Закрывать глаза на наш статус в Космосе – это цена здравомыслия людей? Нечестность здесь – лучшая политика? Мы говорим – Нет! Здесь множество проблем: давайте не будем добавлять к ним нарочитую узость взглядов и самообман. Но мыслимо ли лекарство от этого ужасного заболевания бессмысленностью в таком Космосе? Наши шансы найти его и попробовать до завершения этого семинара кажутся незначительными. Но давайте посмотрим.

Тем временем худшее еще впереди. Мы все еще должны обратиться к самой коварной и непосредственно угрожающей из наших бед. На человеческом уровне – страдание, одиночество, война, смертный приговор; на надчеловеческом уровне – потерянность и бессмысленность; на подчеловеческом уровне – обусловленность, превращение в жертву, рабская подчиненность.

«Из чего же, из чего же, из чего же сделаны наши девчонки?» – когда-то спрашивали мы. И отвечали: «Из сахара и специй и всяких вещей красивых», но в наше время эта история не столь обнадеживающа. Мальчики и девочки сделаны из миллионов и миллионов крошечных живых тварей множества видов, не все из которых постоянно преданы нашим лучшим интересам. И каждое из них, в свою очередь, сделано из неживых частиц, называемых молекулами, которые подчиняются своим законам. И то же самое можно сказать об атомах, из которых состоят молекулы и которые преимущественно представляют собой пустое пространство. И так далее до наших предельных составляющих, какими бы они ни были. Вдарившиеся в математику физики обходят эти таинственные области или теряются в них. Мы теряемся.

И нам многое причиняет беспокойство на всех пяти подчеловеческих уровнях: клетки, молекулы, атомы, частицы и кварки. Независимо от моих потребностей и желаний эти огромные внутренние популяции правят мною железной рукой, пятиконечной плеткой. Я не соглашался на то, чтобы быть мужчиной, а не женщиной, чтобы получать и менее существенные удары – быть полным, а не худым, раздражительным, а не уравновешенным, страдать от начальных стадий болезни (какой бы она ни была) и от которой я вскоре погибну. В неисчислимых отношениях я вынужденная жертва всех сортов скрытых и мелких, но могущественных диктаторов – моих генов и хромосом и так далее до и выше кварка.

Мы, люди, говорим и говорим о свободе. Свобода имеет приоритет перед братством и равенством, согласно Катрин, урожденной француженке. Но какова цена свободы сейчас, под холодным исследовательским лучом биологических и физических наук? Можете ли вы придумать более коварную, безжалостную и многостороннюю связанность, чем внутренняя связанность, от которой мы, люди, страдаем? Можем мы начать представлять спартанский мятеж против таких господ?

К чему же мы пришли в нашем рассказе о человеческом горе? У нас тройная проблема. Страдание на нашем человеческом уровне, бессмысленность на наших надчеловеческих уровнях и рабская подчиненность на наших подчеловеческих уровнях.

Почему мы посчитали необходимым быть так негативно настроенными относительно человеческого положения? Мы отвечаем на этот вопрос, задавая еще один. Почему мы не делали то, что большинство из нас делает большую часть времени, а именно, не заметали все, что неприятно, под ковер, не подавляли это, знали об этом абстрактно и обобщенно относительно других, при этом отказываясь знать это конкретно и частным образом относительно нас самих? Почему мы не присоединялись к рядам тех бесчисленных образованных и умных, которые изо всех сил настаивают на том, что они «всего лишь люди». Другими словами, почему мы не продолжаем притворяться, что мы просто лягушки, которые никоим образом не выходят за пределы болота под ногами и темного неба над головой? Просто лягушки.

Ну что ж, принимая во внимание, какой угрожающей оказалась наша реальная ситуация, может быть, и неудивительно, что мы предпочитаем мир грез с частыми ночными кошмарами. И неудивительно, что в результате наши жизни становятся нереалистичными и непрактичными в бесчисленных отношениях, так же как и века тому назад до научно-технического прогресса. И конечно, неудивительно, что мы упустим лекарство от этой угрозы.

Здесь вмешивается Катрин. Хорошенького понемножку. Для нас пришло время искать лекарство. Для начала посмотрим снова на нашу космическую иерархию, начиная с галактик и до кварков (или это «боцманы» Хигга?) с самим человеком, втиснутым или поставленным в самую ее гущу, прямо в сердцевине её или его тройной проблемы. Где в этом многоуровневом Космосе найдем мы Космическую Аптеку со средством от нашей тройной беды? Не упустил ли Дуглас что-нибудь существенное в своей картине, какой-нибудь уровень, на котором может скрываться волшебное лекарство?

То, что я собираюсь делать сейчас, беря пример поведения из той великолепной и широко известной иллюстрированной книги «Силы десяти», – это путешествовать по космической иерархии, начав за пределами галактик, с Дугласом в качестве цели, к которой я направляюсь. Я расскажу вам об окружающей обстановке по пути, пока вы будете сопоставлять это с иллюстрацией на стр. 24.

Сначала я ничего не нахожу, только беспредельное пустое пространство. Затем появляется несколько крошечных точек света. Я приближаюсь к одной из них, и она становится больше и ярче и замещается быстро увеличивающейся спиралью света. Галактикой, которая, в свою очередь, замещается огромным скоплением звезд. Теперь все, кроме одной из них, исчезают, и та одна звезда оказывается нашим Солнцем – звездой, развившейся в Солнечную систему. Теперь Солнце исчезает и замещается Землей, этой прекрасной планетой. При возвращении теперь домой на эту планету она замещается, в свою очередь, континентом… страной… городом… улицей… зданием… комнатой, этой комнатой!

Я поймала тебя! Я кричу, и, чтобы доказать это, я выхватываю мой Поляроид и быстро фотографирую тебя… Вот снимок. На этом месте Дуглас энергично вмешивается. Не говори абсолютной чепухи! Ты, по меньшей мере, в восьми футах от меня. Там, на пути, ты и твоя камера и мое зеркало действительно поймали Дугласа, этого лягушкоподобного парня, который находится на середине пути снизу (и на середине пути сверху) в космической иерархии. На самом деле ты только на половине пути. И если ты хочешь обнаружить меня, ожидающего тебя в конце пути, ты должна будешь прийти сюда, где я.

Катрин соглашается. Возобновляя свое путешествие ко мне и фотографируя встречающееся по пути, она продолжает свой рассказ. Я теряю нижнюю часть моего мужа… Теперь его торс исчезает… Я остаюсь с его лицом… Его глаза, нос и рот становятся больше и больше… и теперь они исчезают… остается лишь небольшой участок кожи… и он, в свою очередь, тоже исчезает, как только я вхожу с ним в контакт… Увы, я его полностью потеряла. Остались только лишь неясные очертания.

Если бы я была вооружена усовершенствованными фотокамерами и необходимыми оптическими и электронными микроскопами и тому подобным оборудованием, то последние шаги моего путешествия были бы гораздо более интересными. Мой рассказ продолжался бы так. Небольшой участок кожи при ближайшем рассмотрении оказывается огромной толпой живых созданий, называемых клетками. Все они продолжают исчезать, за исключением одной, которая при ближайшем рассмотрении представляет собой очень странный мир, населенный клеточными органами и органеллами, и затем сложными и простыми молекулами, у которых есть структура, но нет цвета или жизни. Приближаясь к одной из них, я теряю ее и взамен нахожу атомы, затем один атом, затем частицы, затем только одну частицу. Которая есть лишь предпоследний шаг к пустоте. В действительности я подошла к разочаровывающему концу моего космического исследования. Это выглядит так, словно в том месте, где, по словам Дугласа, он находится, его нет, и я сама сделала себя вдовой!

Причину такого горького разочарования нетрудно себе представить. Следуя примеру из «Сил десяти», я пренебрегла и не попросила мою «цель» завершить и довести до конца мою внешнюю историю о том, из чего он сделан, рассказав его внутреннюю историю. Именно это я сейчас и прошу его сделать. Стучась в его дверь, я кричу: «Есть ли кто-нибудь дома? Каково оно там, внутри, Дуглас?»

Указывая внутрь, на то, откуда он смотрит, он отвечает: «Никто из других людей не может пройти этот путь туда, где я – Ничто. Я проделываю весь этот путь. Но если сейчас, вместо того чтобы смотреть на меня, ты развернешься ко мне и подойдешь сюда и посмотришь вместе со мной, ты увидишь и будешь тем же сознающим Ничто, что и я, Ничто, которое вмещает в себя Всё.

(В этом месте другие участники семинара видят Катрин и Дугласа, соприкасающихся головами, и каждого из них протягивающего руку, готовую объять весь мир.)

Это Ничто-Всё есть Реальность, Источник и Центр всех тех региональных эффектов и наружностей, с которыми встречалась Катрин на своем долгом пути Домой. Включая, конечно, человеческий объект на середине пути».

Пришло время для всех участников семинара самим, друг с другом, сделать то, что делали сейчас мы, и выяснить, придут ли они к тем же или похожим выводам. И также проделать другой важный эксперимент (такой, как, например, Тоннель или же Карта), цель которого – увидеть и принять к сердцу огромную разницу между тем, какой он в Центре, и тем, как он выглядит на расстоянии.

В обычной терапии моя болезнь здесь, а мое лекарство там. В необычной терапии мы меняем местами: моя болезнь там, а мое лекарство здесь. Остаток семинара был проведен в раскрытии того, как превосходно подходит это центральное лекарство к этой внецентральной болезни, как оно втройне эффективно от этой тройной проблемы. От нашей надчеловеческой потерянности и бессмысленности, от нашего человеческого одиночества, борьбы и страха смерти, от нашей подчеловеческой обусловленности и рабской подчиненности.

Этот парень, находящийся в середине пути, чрезвычайно мал, его же центральное Бытие безгранично. Этот парень, находящийся в середине пути, обнаруживает, что он потерялся во Вселенной, а центральная его часть обнаруживает, что Вселенная потеряна (или скорее найдена) в нем: у него есть место, и в избытке, для любого количества галактик. Точка, на которую он указывает, неожиданно разрывается во всех направлениях и вне всяких ограничений. Не то чтобы он верил в свою вместительность или понимал ее, но он видит ее даже еще более четко, чем нехватку ее в этом маленьком парне. В противоположность маленьким рукам этого парня эти огромные руки явно держат этот Космос в двойных объятиях – объятиях владения и любви.

Теперь о нашем человеческом уровне.

За этими пределами мы все заделаны в отдельные свертки для ближайшей отправки в Ад. Здесь, в Центре, мы не имеем ничего, что могли бы скрывать друг от друга. Здесь, в Раю, каждый исчезает в пользу другого. Мы не культивируем чувство любви, но перестаем сопротивляться тому факту, что мы вскрыты и открыты друг для друга, созданы для любви.

Этот маленький парень, конечно, создан быть закрытым, что означает: создан для умирания, и это касается всего сущего. Каждая вещь умирает. Но в самом центре ты есть Не-вещь и нетленен, – Ни-что, которое есть везде, всеохватывающее и широко бодрствующее. Ни Смерть, ни страх Смерти не может попасть туда, где нечему умирать. Ни Смерть, ни страх Смерти не могут попасть к Вещам-как-Целому. Этот Космос, восхитительная Иерархия тленных частей и целого, которую исследовала Катрин, – неделимая и неразрушимая Тотальность. И эта Тотальность есть настоящее Тело, тот Организм, в котором все тела – это органы, та Одна Жизнь, благодаря которой все остальные жизни существуют. Не говори мне, что это настоящее Тело, общее для всех нас, грязно или испачкано или неприятно! Если ты можешь вызвать в воображении более элегантное, великолепное, нестареющее и действительно райское телосложение, мы бы хотели услышать об этом.

На этом месте кто-то спросил, как, живя осознанно из нашего Истинного Центра, одолеть физическую боль. Дуглас сказал, что он по сравнению с Катрин телесный трус и она единственная, кто может ответить на этот важный вопрос. Она ответила: я страдала от артрических болей долгие годы, особенно в руках, а последнее время и от головных болей. И я нахожу, что боль, хотя и никоим образом не уничтоженная, неуловимо изменилась. На самом деле, должна быть большая разница между тем, когда с ней справляются оттуда, где я Есть, и тем, Кто я есть, чем той Катрин, там, где она есть. Способ утвердиться в этой разнице – прийти Домой и посмотреть самому.

А как насчет нашей третьей проблемы – пятикратной обусловленности, навязанной нам нашими составляющими, которые являются нашими господами, в рабской подчиненности на подчеловеческом уровне? Ну что ж, существует только одна область, один орган в нашем Целостном Теле, абсолютно свободная от любой обусловленности, которой не может достигнуть ни один из этих господ. Это там, где достигать Нечего, и нет Никого, кем можно было бы управлять. Здесь, в самом Ядре и главной Движущей Силе нашего Тела, абсолютная свобода по той простой причине, что (довольно умно!) ты также абсолютно отсутствуешь в том месте, где абсолютно присутствуешь! Эта хитрость, способная сбить с толку любого рабовладельца! Если коротко: Таким, какой ты есть, и Там, где ты есть, ты – Сама Свобода.

Здесь, наконец, и есть обещанный нами счастливый конец. Ты и есть лекарство тройного действия для твоей тройной проблемы. Можешь ты вообразить Лекарство, более подходящее к Болезни, более доступное, с минимально возможными побочными эффектами, вызванными лекарствами, риском передозировки, более целебное? Или же Лекарство более недооцененное и не предписываемое.

Нам остается только принять это лекарство и раскрыть, насколько сильно, всесторонне и кумулятивно его действие. Я не знаю ни одного случая, ни одного вида деятельности, который бы не выиграл коренным образом от больших доз. И, в конце концов, неудивительно, что сделанное сознательно тем Я, в Центре, будет гораздо лучше сделано, чем сделанное тем, кем я выгляжу для тебя извне. Катрин и я не отрицаем, что этот образ жизни труден, но мы должны также добавить, что по нашему опыту существующие альтернативы оказываются в конечном счете даже более трудными.