Текст книги "Агата Кристи. 11 дней отсутствия"

14
Страсти улеглись в последнюю минуту

Итак, Агата нашлась, но начались реальные проблемы. Предшествующие измышления Арчи, в которых он упирал на то, что между Агатой и некоторыми членами ее семьи существовал тайный сговор, были, по сути, опровергнуты его заявлением, сделанным во время ее поисков, а именно: Агата еще раньше обсуждала возможность своего исчезновения ради того, чтобы проверить на практике воплощение сюжета новой книги. Всякая симпатия, которую могло бы пробудить их драматическое воссоединение, была уже перечеркнута сделанными в горячке замечаниями Арчи.

В напряженной до предела атмосфере женщина, снова ставшая известной писательницей, но прежде, в течение полутора недель, отзывавшаяся на имя «миссис Тереза Нил», вошла в холл отеля и взяла со стола газету с напечатанным в ней репортажем о поисках и собственной фотографией. Закрывшийся газетой Арчи подал суперинтенданту Макдауаллу условный сигнал, подтверждающий, что эта женщина его жена.

По мимолетному взгляду Агаты стало понятно, что она узнала Арчи. Она не произнесла ни слова, дабы не выдавать себя. Все обошлось без суеты и мелодрамы. У Арчи буквально гора с плеч свалилась, когда он осознал, что наконец-то нашел ее. Он еще не знал, какую роль сыграла золовка Агаты, Нэн Уоттс, в организации этого исчезновения, однако с самого начала подозревал, что Агата жива и разыгрывает его. Ответив с деланым бесстрастием на его поклон, Агата согласилась присесть возле камина, но через несколько минут ее заметил знакомый постоялец, мистер Петтлисон, виноторговец из Лондона, только что вернувшийся в отель. Агата, указав кивком головы на Арчи, спокойным голосом сообщила мистеру Петтлисону, что это ее неожиданно прибывший брат.

Арчи, сидевший напротив, смутился настолько, что буквально онемел, и только молча смотрел на огонь. Мистер Петтлисон присоединился к ним, совершенно не подозревая, какого рода объяснение он прервал своим появлением. Хотя он и читал в газете об этом таинственном исчезновении, но сейчас ему и в голову не пришло, что пара, с которой он только что говорил, и есть те самые знаменитые Кристи. Все почувствовали неловкость, и, как потом он признавал, у него мелькнула мысль: «брат с сестрой», возможно, ссорились, поскольку сидели на большом расстоянии друг от друга. Но спустя несколько минут, когда Арчи неуклюже предложил Агате вместе пойти на ужин, она приняла его предложение спокойно и без возражений.

Агата заранее договорилась с другой дамой, проживающей в отеле, миссис Робсон, пойти этим вечером потанцевать в «Проспект-отель», и по пути на ужин она отменила свое согласие под предлогом того, что приехал ее брат. Пока писательница и ее супруг шли в обеденный зал, Агата, так чтобы слышали полицейские и наблюдатели, рассказывала Арчи о том, что произошло с дочерью миссис Робсон: «Здесь отдыхает одна леди, у ее дочери есть ребенок (в том же возрасте, что и моя дочь), и у нее были провалы в памяти. Но пойми, со мной все будет в порядке, эта леди говорит, что у ее дочери было то же самое после рождения ребенка, а потом все восстановилось».

Когда полиция, прервав разговор супругов, спросила Агату, знает ли она, кем в действительности является и что она делает в отеле «Харрогит-Гидро», Агата ответила, что, оставляя дом, она пребывала в некотором замешательстве и в состоянии потери памяти, которая только сейчас восстановилась. Агата и Арчи расположились за стоящим в углу столиком. Полицейские и отельное начальство, скептически восприняв требование Агаты, все-таки оставили их наедине, и в течение всего ужина супруги чувствовали, как на них давят эти необычные обстоятельства, в которые поставили их многочисленные домашние неприятности. Реплики, которыми они обменялись во время ужина, последовавшего за безрадостным воссоединением, были слишком унылыми, и у Арчи не осталось никаких сомнений в отношении недооцененных им обстоятельств, которые привели Агату в Харрогит. На протяжении ужина унылая, подавленная Агата не делала никаких попыток скрыть от Арчи тот факт, что она преднамеренно инсценировала свое исчезновение: ясно понимая, что ее брак безвозвратно разрушен, она хотела досадить мужу. Она рассказала, что в ночь своего исчезновения была у Нэн. Арчи был потрясен, ведь Нэн всем своим видом показывала, как расстроило ее, да и всех членов семьи, это необъяснимое исчезновение Агаты.

У Агаты не было нужды напоминать Арчи, насколько бесчисленные семейные ссоры (результатом которых были слезы, потеря сна и аппетита) расшатали ее нервную систему, практически доведя до точки срыва. Не будучи в силах примириться с потерей мужа, она нашла способ покарать его таким способом, который был известен только ей одной: задействовав интриги, тайну и месть. Она не скрывала и того, что воплощение замысла причинило ей намного больше беспокойства, чем она ожидала, поскольку она не предвидела, что пресса, вовлеченная в эту историю, раздует ее в сенсацию.

Агата рассказала ему, что после скандала в то утро, 3 декабря, она поехала в Лондон поговорить о своих проблемах с одним человеком, который, насколько она знала, поймет ее. Родители Нэн, Джеймс-старший и Энн, умерли (он – в июне, она – в ноябре того года), и Нэн от души сопереживала Агате, потерявшей Клариссу. К тому же ее первый муж, Хьюго Полок, бросил ее без каких-либо объяснений, и она интуитивно понимала боль, которую Арчи причинял Агате.

Нэн уже переехала на Челси-Парк-Гарденс, 78, и Агата, прибывшая туда утром в пятницу, была в ужасном состоянии. Попытка примирения с Арчи закончилась ничем, отчего она чувствовала себя дважды преданной и призналась Нэн, что она в отчаянии и обдумывает, как отомстить мужу, если он не откажется от своих намерений бросить ее ради Нэнси. Агата не скрывала, что посвятила Нэн в свой план бросить машину в Ньюлендс-Корнере, ведь от этого места до Хартмор-Коттаджа всего несколько миль. Машину скоро найдут, а это испортит Арчи и Нэнси уик-энд и приведет к тому, что три или четыре дня ему придется терпеть нудные допросы в полиции, которая, как надеялась Агата, заподозрит его в убийстве собственной жены.

Нэн, находя поведение Арчи мерзким и вызывающим, согласилась оставить Агату на ночь в своем доме (если та не откажется от задуманного), к тому же второй муж Нэн, Джордж Кон, был в отъезде. Женщины решили, что Агате, когда ее найдут, следует все списать на амнезию, которая освободит ее от затруднительных объяснений.

Вернувшись в Саннингдейл, Агата пообедала, а затем, взяв с собой Розалинд и Питера, поехала в Доркинг, к матери Арчи на чаепитие. Когда они все вернулись в Стайлес, Агата, не найдя в доме никаких признаков присутствия своего мужа и поняв, что он так и не возвращался с работы домой вечером в пятницу, 3 декабря, получила подтверждение тому, что ее брак рухнул. Шарлотта, догадывавшаяся о мучительных переживаниях Агаты, но не посвященная в ее планы отомстить Арчи, позвонила своей хозяйке в конце дня из Лондона, дабы удостовериться, что с нею все в порядке. Агата с притворной веселостью успокоила ее и настоятельно напомнила Шарлотте о договоренности вернуться домой на последнем поезде. Агата не хотела, чтобы та присутствовала при ее сборах и отъезде.

Без четверти десять вечера Агата написала письмо Шарлотте с просьбой отменить ее поездку в Беверли, а потом написала письмо Арчи с упреками и обвинениями в порочной связи с Нэнси. Покончив с письмами, Агата поехала прямо в Ньюлендс-Корнер, где, выйдя из машины, оставила ее на пологом спуске с плато с выключенным ручным тормозом и рычагом коробки скоростей в нейтральном положении. Она намеренно, для привлечения внимания к машине, не выключила фары; свое меховое манто, чемоданчик-дипломат с одеждой и водительское удостоверение оставила в салоне, чтобы у тех, кто обнаружит машину, возникло предположение о каком-то непредвиденном происшествии.

Взяв сумочку из машины и посмотрев, как она катилась по наклонному спуску и остановилась у края провала, Агата пошла на станцию Уэст-Кландон и села в поезд, идущий в Лондон. Когда она добралась до Челси-Парк-Гарденс, 78, была уже глубокая ночь. Нэн ждала ее, а известие о том, что Арчи не отступил от своих намерений провести уик-энд с Нэнси, ее не удивило. Десятилетняя дочь Нэн, Юдифь, была в пансионе, поэтому женщины провели всю ночь за разговорами, обсуждая подробности плана Агаты. Ни у одной из них не возникло ни малейшего предположения о том, что замысел Агаты заставить Арчи страдать в течение трех или четырех дней приведет в итоге к таким бедственным последствиям.

Агата не скрыла от мужа того, что утром в субботу, 4 декабря, опустила письмо своему деверю Кембллу, в котором делилась планами побывать на курорте в Йоркшире. Она намеренно послала это письмо на рабочий адрес, зная, что в этом случае оно дойдет до него немного позднее. Ее решение поехать на отдых и лечение в Харрогит было продиктовано их с Нэн уверенностью в том, что власти будут просто обязаны заглянуть туда (главным образом из-за ее письма Кембллу), к тому же Харрогит был самым известным спа-отелем в Йоркшире. Перед отъездом Агаты из Лондона, обе женщины побывали в Универмаге армии и военно-морского флота у вокзала «Виктория», где Нэн ссудила Агату деньгами для покупки кое-какой одежды, разных мелочей и небольшого чемоданчика, чтобы сложить в него все купленные для отдыха в Харрогите вещи, поскольку вся одежда вместе с портфелем-дипломатом остались в брошенной машине. Они позвонили в два или три наиболее известных отеля в Харрогите, выясняя, есть ли свободные места, и, когда им объяснили, что места есть практически во всех отелях (приближалось Рождество), они решили, что Агате следует остановиться в «Харрогит-Гидро», поскольку он, как им казалось, наиболее подходит для тех, кто страдает амнезией.

Агата рассказала Арчи, что в то утро оставила в «Харродзе»[58]58
  «Харродз» – один из самых фешенебельных и дорогих универсальных магазинов Лондона.


[Закрыть] свое кольцо с бриллиантом, поскольку уже давно хотела его починить. После выполнения работы, универмаг обязался переслать ей кольцо в Харрогит, в отель «Харрогит-Гидро» на имя миссис Нил.

После совместного обеда Нэн дала Агате еще денег, а затем на вокзале «Кинг-Кросс» в 1.40 дня Агата села в поезд, прибывающий в Харрогит в 6.40 вечера. На харрогитском вокзале она взяла такси и в семь часов с минутами была поселена в номер 105 отеля «Харрогит-Гидро» под именем миссис Терезы Нил из Кейптауна, Южная Африка. Фамилию она выбрала умышленно, а имя в честь почитаемой ею святой Терезы Авильской[59]59
  Святая Тереза Авильская – известная католическая святая, жила в Испании (1515–1582), где была кармелитской монахиней; прославилась как мистик, теософ и писатель. Совместно с Иоанном Крестом создала Орден Кармелитов.


[Закрыть].

Агата призналась, что была удивлена тем фактом, что ее письмо Кембллу не привело к немедленному обнаружению ее местонахождения, а то, как сильно пресса вцепилась в историю ее исчезновения, было для нее вообще необъяснимо. Она полагала, что эта новость сойдет с газетных страниц с такой же быстротой, с какой прошло шоковое состояние Нэн. Агата, будучи уверенной, что ее след обнаружится очень скоро, решила вести себя тихо и ничем не выдавать своего присутствия. Но розыски все тянулись и тянулись. Ни она сама, ни Нэн не могли представить себе того, что Арчи, сломленный полицейским следствием, расскажет «Дэйли мейл» о том, как Агата обсуждала с сестрой возможность своего преднамеренного исчезновения. А свое объявление в «Таймс» Агата разместила потому, что не могла придумать ничего лучшего в подтверждение наличия у нее амнезии.

Перепуганная событиями, она вела очень тихую жизнь, стараясь не выделяться из среды постояльцев отеля. Отчасти сознание того, что ее муж испытывает страдания, доставляло ей удовольствие. Она проводила время за чтением газет и книг, а также много писала, стараясь отвлечься от ситуации. Кроме этого, она вязала, проводила время в игровых залах, играя в бридж и на бильярде; пила минеральные воды в отеле, а вечера проводила в танцевальных залах, танцуя или сидя за столом над кроссвордами.

Трапеза Агаты и Арчи проходила в унылой, подавленной атмосфере, вызванной полным осознанием того, какую горькую роль каждый из них сыграл в произошедшем. Хотя Арчи старался сдерживать себя, по нему было видно, насколько сильно взбесило его участие во всем этом Нэн. Супруги ясно понимали, что их брак не подлежит реставрации. Видя гнев Арчи по поводу произошедшего и сдержанность в обращении с мучительно переживающей женой, можно было растрогаться… но только не в этом случае, ведь единственной его заботой была защита репутации любовницы, ради того чтобы жениться на ней сразу, как только пресса утратит интерес к этой истории.

В прошлом несчастья объединяли Агату и Арчи, вот и сейчас им надо было выступать единым фронтом в ближайшие шестнадцать часов. Никто из них не хотел снова изливать все подробности личной жизни на газетные полосы.

Оставив Агату в ее гостиничном номере, Арчи позвонил в Стайлес и сообщил Шарлотте, что его жена нашлась и что она страдает от амнезии. Секретарь, уже получившая сообщение от суррейской полиции, всем своим видом показала, что приняла ложь, выдуманную Агатой, за чистую монету. Она почувствовала безмерное облегчение и радость, оттого что Агата нашлась, и по просьбе Арчи договорилась с местным гаражом в Саннингдейле о перегоне на следующий день в Лондон его «Деляжа», на котором Агата и Арчи, прибыв на вокзал «Кинг-Кросс», смогут доехать до Стайлеса.

Однако этой поездке не суждено было свершиться. Хотя Арчи все это время прятал Агату от прессы, репортеры проникли в отель, в помещения общего пользования. На фоне массы нестыковок и противоречий в деле новость о том, что Агата страдает амнезией, была воспринята с нескрываемым недоверием.

Безжалостные журналисты, отлично сознающие, что Агата пустилась во все тяжкие, чтобы скрыть от них роман своего мужа с Нэнси, спрашивали себя (причем вполне обоснованно): а может быть, объяснения полковника тоже лживые? И Арчи очень быстро сообразил, что если привести в действие новую дымовую завесу, то ему самому потребуется дополнительная помощь.

15
Выступления на публике и застывшее безмолвие

Весь вечер во вторник, 14 декабря, газетчики старались изо всех сил заставить Арчи выступить с заявлением об обнаружении пропавшей Агаты. Газета «Йоркшир пост» первой объявила об обнаружении писательницы, поместив в вечернем выпуске экстренное сообщение под притягивающим взгляд и в то же время не совсем убедительным заголовком: «Агата Кристи найдена», и Арчи, прислушавшись к рекомендации суперинтендента полиции Уэст Райдинга, Макдауалла, скрепя сердце согласился на беседу с репортером этой газеты Арчи Кеньоном. На интервью он не согласился, а выступил с тщательно выверенным заявлением, которое Кеньон передал своим коллегам для печати:

«В отношении ее идентификации все совершенно ясно. Это моя жена. Она страдает полной потерей памяти и персональной идентичности. Она не знает, кто она такая. Она не знает, кто я, и не знает, как оказалась в Харрогите. Я рассчитываю завтра утром увести ее в Лондон, показать врачу и специалисту, и надеюсь, что отдых и покой восстановят ее психическое состояние. Я очень благодарен полиции за проявленные неутомимые усилия в этом деле и за квалифицированное расследование, в результате которого моя жена была найдена».

Репортерам было хорошо известно, что о своих намерениях побывать на спа-курорте в Йоркшире Агата сообщила Кембллу в письме, отправленном из Лондона сразу после своего исчезновения, а поскольку именно так она и поступила, то пресса считала ее пребывание здесь заранее спланированным. Не слишком разумно со стороны Арчи было откровенничать с Арчи Кеньоном о том, что в целом он высоко ценит прессу за то внимание, которое она уделяла исчезновению его супруги, однако, по его мнению, некоторые газеты сделали из этого события пошлый рекламный трюк. Журналисты все еще пребывали в состоянии подлинной эйфории, вызванной той публичностью, которую придали этому событию и которая привела к обнаружению пропавшей писательницы, однако бестактные слова, сказанные ее супругом, раздули их подозрения. И по мере того как они более подробно вникали в обстоятельства ее прибытия в отель и проживания в нем, число вопросов, возникавших у них, многократно увеличивалось.

Прежде всего, как объяснить следующее: даже если писательница и страдала от амнезии, то почему она не узнавала свои фотографии, напечатанные в газетах? Или: как она могла преодолеть расстояние в две сотни миль от Ньюлендс-Корнера, чтобы поселиться в роскошном отеле? Существует более пяти вариантов английского написания фамилии Нил, так неужели полковник и впрямь надеется, что они поверят тому, что его жена, записываясь в журнал регистрации пребывающих в отель, по чистой случайности выбрала именно тот вариант написания фамилии, который носит его любовница? Почему она назвалась Терезой? Анаграмма слова «задира»[60]60
  Анаграмма – слово или словосочетание, образованное перестановкой букв, составляющих другое слово. В данном случае английское написание имени Teresa дает возможность составить слово «teaser», что в переводе на русский означает «задира».


[Закрыть]? Где она провела первую ночь своего исчезновения?

Почему ее машина вместе с меховым манто и другими личными вещами была преднамеренно оставлена на краю плато в Ньюлендс-Корнере и как потом она сумела добраться оттуда до Харрогита? Если принять во внимание помутнение ее сознания, о чем говорит супруг, то как она в таком состоянии приехала в Харрогит на поезде, а до этого сумела сориентироваться в Лондоне, переезжая с южного вокзала на северный и пересекая при этом весь город, ведь ей необходимо было выбрать и купить нужные билеты, сесть в определенные поезда и выйти на нужных станциях…

Имел ли какое-либо значение тот факт, что в одной из ее книг, «Тайный противник», героиня Джейн Финн симулировала амнезию, чтобы избежать опасной ситуации? Журналисты также углядели опасное совпадение в том, что Агата поместила объявление в «Таймс», потому что именно так решили поступить два персонажа ее романа.

Пресса находила странным и то, что такие имена, как миссис Агата Кристи, полковник Арчибальд Кристи, Розалинд, мисс Шарлотта Фишер, миссис Хемзли, капитан Кемблл Кристи, Стайлес, Саннингдейл и прочие, которые вместе с фотографиями полторы недели не сходили с первых полос газет, не высекли и малейшей искры в памяти Агаты за все время ее пребывания в отеле.

Более того, в декабрьском выпуске журнала «Флиннс уикли», в последнем из написанных Агатой рассказов мистера Куина, описывается вызывающая раздумья и едва ли правдоподобная история о некой страдавшей амнезией женщине, к которой через сорок лет вернулась память, после чего она свершила страшную месть в отношении той, которая разорила ее дом и все, чем она владела. Пресса сгорала от любопытства, желая узнать, какого рода игру затеяла создательница этой истории.

В интервью представителю «Пресс Ассосиэшн», мистер Тейлор, менеджер отеля (который уже перестал стесняться, ведь вопрос идентификации человека, проживающего в его отеле разрешился), назвал воссоединение жены и мужа «патетическим». «Дейли мейл», зафрахтовавшая специальный поезд для того, чтобы отвезти Агату в Лондон, предложила Арчи 500 фунтов за предоставление газете эксклюзивного отчета о ее приключениях. Специально зафрахтованный поезд был подготовлен и 14 декабря, во вторник, в 19.55, подан на харрогитский вокзал, но Арчи категорически отказался воспользоваться предложением газеты, и «Дейли мейл» пришлось солидно раскошелиться за эту невостребованную услугу.

После бесед журналистов с некоторыми из постояльцев отеля, охарактеризовавших поведение миссис Нил во время ее проживания в «Харрогит-Гидро» как абсолютно нормальное, объяснения по поводу амнезии показались прессе не внушающими доверия. Репортеры из «Дейли скетч» и «Ньюс оф уорлд» сфотографировали подпись Агаты в регистрационном журнале. Многие журналисты сами остановились в этом отеле, среди них был и редактор «Дейли мейл» по северным графствам, который намеревался воспрепятствовать любым попыткам супругов Кристи ускользнуть из отеля ночью.

Между тем печатные машины типографии журнала «Акриллс ньюс» не спешили раскручиваться на выпуск журнала, а печатали выходящий в среду, 15 декабря, еженедельник «Харрогит гералд и лист оф визиторс», в котором история драматического обнаружения Агаты была озаглавлена «Миссис Кристи нашли в Харрогите. Ее опознал супруг».

Неуверенность, сопутствовавшая официальной идентификации, явилась причиной чрезвычайной осторожности со стороны типографской компании, опасавшейся подпортить репутацию газеты и, как следствие, сократить объем продаж, если информация о предполагаемом месте нахождения Агаты не будет первоначально подтверждена полицией. Хотя работники типографии были уверены, что основная часть всей этой истории развернулась в их городе, им строго-настрого запрещалось говорить на эту тему. Даже Алберт Уайтли, игравший по вечерам в отеле в составе танцевального оркестра Гарри Кодда, не был готов сказать хоть что-нибудь до того момента, пока полиция Уэст Райдинга не подтвердила идентификацию Агаты: «Мы же не смели. Мы же не были уверены». Хотя в будущем он нарушил молчание, предавшись воспоминаниям о женщине, приключения которой увлекли и покорили всю страну:

«Я не был профессиональным музыкантом. Днем я был печатником, работал в механическом цехе типографии местной газеты. Я прибегал домой, время у меня было только на то, чтобы переодеться в шутовской наряд и домчаться до отеля к началу вечерних танцев в бальном зале. Поначалу я и не предполагал, что в этой "миссис Нил" было что-то особенное. Газеты раздували сенсации из таинственного исчезновения Агаты Кристи, и ежедневно первые полосы были заполнены ее фотографиями, но техника репродуктивной печати в то время была весьма некачественной. А потом одна из газет предложила 100 фунтов за информацию о ее местонахождении и поместила фотографию вполне нормального качества. В тот вечер, когда играл весь оркестр, саксофонист и ударник спросили меня, не кажется ли мне что дама, танцующая сейчас в зале, и есть Агата Кристи. Я согласился, сказав, что такое возможно. Руководитель оркестра не желал ничего слышать об этом, поскольку, если окажется, что мы ошиблись, он лишится работы. Надо сказать, что отель был хлебным местом. Играя там, я зарабатывал четыре шиллинга за вечер, а в то время это были очень хорошие деньги, и у меня был мотоцикл, который требовал расходов. В общем, дело кончилось тем, что два музыканта из оркестра, посоветовавшись со своими женами, пошли в полицию и сообщили, что они нашли Агату. Впоследствии они постоянно корили себя за то, что не пошли в газету и не получили обещанного вознаграждения в 100 фунтов».

Вечером во вторник, 14 декабря, работники прессы наперебой старались первыми получить интервью у любого, кто имел хоть какое-то отношение к писательнице. Пег была ошеломлена, узнав от сына об обстоятельствах обнаружения Агаты, но, быстро оправившись от первоначального шока, объявила, что в голове ее невестки все пошло наперекосяк, как это случилось с одним из героев ее книг. А Шарлотта, которая услышала новость об Агате от заместителя начальника полиции Кенуарда, сразу обзвонила всех членов семьи и друзей, до кого смогла дозвониться. Она прилагала все силы, чтобы избегать вопросов репортеров, касавшихся личной жизни ее хозяйки, постоянно подчеркивая в разговорах с ними, что Агата очень сильно переживала смерть матери, случившуюся за восемь месяцев до этого. Сэр Годфри Коллинз, который не имел ни малейшего представления о том, где находится писательница наиболее продаваемых книг, почувствовал облегчение, узнав, что она жива, и азартно потирал руки в предчувствии увеличения продаж ее нового романа «Большая четверка», который должен был вскоре выйти в свет.

В своем кратком заявлении Арчи дал ясно понять, что намерен вместе с женой вернуться в Саннингдейл через Лондон. Позднее тем же вечером он позвонил по телефону ее сестре Мадж и Джимми. Эта супружеская пара перебралась в Эбни-Холл после смерти матери Джимми и Нэн (Энн Уоттс умерла в прошлом месяце в результате длительной болезни). После долгих обсуждений Мадж и Джимми согласились приехать в Харрогит и помочь Арчи справиться с прессой. Они несказанно обрадовались тому, что Агата нашлась, и их раздражение из-за вмешательства Нэн, о котором они узнали от Арчи, уступило место заботам о том, как защитить Агату от последствий ее безрассудных действий и доставить ее в Эбни-Холл. Супруги Уоттс были людьми слова и прибыли в Харрогит утром следующего дня.

В это время начальник полиции графства Суррей, капитан Сант, тоже вершил важные дела: он подписал приказы, запрещающие кому-либо из его подчиненных обсуждать с журналистами финансовые затраты на проведение поисковых работ в районе Ньюлендс-Корнера, а также давать какие-либо пояснения о том, почему полиция Суррея так упорно настаивала на прочесывании этой холмистой местности после того, как полиция графства Беркшир решила, что Агата, по всей вероятности, жива. Репортеры, звонившие в главное управление полиции на Вудбридж-роуд в Гилдфорде и домой заместителю начальника полиции Кенуарду (его дом стоял рядом со зданием полицейского участка), столкнулись с тем, что он был столь же неуловим, как та женщина, на безрезультатные поиски которой он потратил так много времени.

После получения информации от полиции Уэст Райдинга суперинтендант Годдард и инспектор Батлер из главного управления полиции графства Беркшир не изменили своего крайне скептического отношения к утверждениям о том, что Агата страдала амнезией. Суперинтендант Годдард выступил с заявлением для прессы, в котором разъяснил причины своей изначальной уверенности в том, что Агата жива:

«Честно говоря, мне нечем поделиться с вами, кроме своих умозаключений, основанных на известных мне фактах. Но я могу оперировать ими. Мне было известно, что, когда она вышла из дома, ее намерением было просто немного покататься, и она каталась до тех пор, пока в ее голове не созрела мысль о том, что делать дальше. Важным фактором, по моему мнению, было то, что в брошенной машине нашли ее меховое манто. Женщина, решившаяся совершить самоубийство, возражал я, не станет выходить из машины, снимать манто и удаляться на значительное расстояние. Она, если уж решилась на самоубийство, то, вероятнее всего, расстанется с жизнью там, где остановилась.

Другим фактором в моих рассуждениях была одежда миссис Кристи. В меховом манто ей было бы комфортно разъезжать в автомобиле хоть всю ночь, но когда она решила бросить машину, то оставила в ней манто, которое было слишком тяжелым для пешей прогулки. Под это меховое манто она надела теплую одежду, в которой женщины обычно выходят на загородные прогулки.

Из этих факторов можно заключить, что она, выйдя из машины, села в поезд, имея в голове четко выбранный маршрут. Поэтому я и занялся постерами, которыми снабдили все полицейские участки. Я никогда не верил в версию самоубийства. Я никогда не верил в то, что миссис Кристи стала жертвой преступления. Я очень рад, что ее нашли и что розыск наконец-то прекращен. Это время было волнующим для всех».

Единственное, что не пришло в голову суперинтенденту Годдарду, было то, что Агата еще до того, как вышла в тот вечер из дома, уже имела четкий план действий. На день своего исчезновения она уже знала, сколько времени ей потребуется на поездку из Саннингдейла до Ньюлендс-Корнера, поскольку вычислила его при поездке на чаепитие к свекрови в Доркинг и обратно. Тем не менее его довольно резкие, но существенные замечания были преданы широкой огласке в «Дейли мейл», «Дейли ньюс» и «Бьюллетен энд скотс пикториел». Письмо, написанное Агатой секретарю, изъятое беркширской полицией во время розыска, вернули Шарлотте. Одним из полицейских, который невольно приблизился слишком близко к пониманию правды, был Том Робертс, 21-летний стажер. В своей биографии «Друзья и злодеи», вышедшей в 1987 году, Робертс вспоминал: «Казалось, что миссис Кристи намеренно выбрала это место, поскольку могла оставить здесь машину и после этого исчезнуть, дойдя пешком до станции Уэст-Кландон на железнодорожной линии, соединяющей Гилдфорд с лондонским вокзалом Ватерлоо».

В среду, 15 декабря, у утренних газет случилось что-то вроде праздника – они могли объявить, что писательница нашлась. Уолтер Дью, бывший главный инспектор, в газете «Дейли экспресс» без обиняков подверг сомнению данные Арчи объяснения произошедшего: «Вполне вероятно, что, когда миссис Кристи исчезла, невообразимое внимание, которое СМИ стали уделять этому событию, намного превзошло все то, чего она ожидала. Ну, а если это так, то нам немного легче понять, почему она столько времени не подавала о себе никаких сигналов».

Арчи снял для себя номер рядом с номером Агаты, и каждый, завтракая в одиночку в своем номере, готовился к суровым испытаниям, которые готовили им пресса и общество. Агата с радостью согласилась поехать в Эбни-Холл отчасти потому, что в Стайлесе ее ожидало множество грустных напоминаний. Арчи был донельзя разозлен неутихающей реакцией общества, а Агата пребывала в таком смущении и тревоге, что всем своим видом демонстрировала какое-то почти неестественное спокойствие. Прибывшие в отель Мадж и Джимми выполняли роль промежуточного буфера между супругами, поскольку Агата и Арчи не разговаривали друг с другом.

За несколько минут до их отъезда ряженные под них мужчина и женщина на глазах у всех вышли из парадного входа отеля «Харрогит-Гидро» и быстро сели в «аудиллетт». Репортеры в бешенстве, расталкивая друг друга, прилипли к крыльям автомобиля, снимая пару, покидающую отель, – они верили, что снимают на пленку писательницу и ее мужа. Агата и Арчи спустились по главной лестнице отеля в 9 часов 15 минут утра, готовые отправиться в поездку, которой предстояло изучаться с величайшей тщательностью на всем протяжении их жизней.

«Дейли мейл» заблаговременно поставила одинокого фотографа возле входа в отель. Когда Арчи с Агатой шли по коридору к выходу, за ними наблюдала миссис Тейлор, менеджер отеля. Представление, которое они разыграли для публики, было, что называется, в ее честь. Когда Агата спросила Арчи, почему они выходят через парадный вход, он успокоил ее, заверив, что она может не тревожиться, поскольку потеряла память и все будет в полном порядке. На ней были новый бледно-розовый костюм-двойка с двойным воротничком, черная в бледно-розовую полоску шляпа-колокол, крученое, на двух нитках жемчужное ожерелье, пальто, отороченное мехом по вороту, подолу и манжетам, черные перчатки, чулки цвета шампанского и элегантные черные туфли. Этот стильный ансамбль едва ли усилил в глазах общества восприятие имиджа Агаты, считавшейся человеком, потерявшим память и пребывающем в состоянии помешательства, но писательница была полна решимости довести до понимания Арчи, кого он теряет, кого бросает ради Нэнси.