Текст книги "Вечная жизнь"

Имиш поставил стакан на стол.

– Идем, – проскрипел он. – Пора.

Они шли по эспланаде, в «Аргонавте» они выпили ликёру и Имишу стало нехорошо. Они решили возвратиться домой и пошли по эспланаде по направлению к выходу.

Карневаль был каким-то призрачным, нереальным. Огни цветных фонарей поглощались тёмной водой реки, сгорбленные мрачные фигуры пробирались в полумраке. Некоторые из них были ревелерами, никому не известными, как клочок бумаги, плывущие в тёмной воде реки, другие – берберами, которые, как и Вейрды, находили удовольствие в мрачных преступлениях и насилиях. Группа таких личностей вышла из мрака и направилась к Имишу и Вэйлоку. Они внезапно набросились на канцлера с его помощником.

Имиш сразу рухнул на колени и старался покинуть поле боя на четвереньках. Вэйлок отступил. Тени наступали на него, нанося удары. Один из ударов пришёлся по лицу. Вэйлок ответил, но силы были неравны. Вскоре он уже был на земле. Маска свалилась с его лица…

– Это же Вэйлок! – послышался шёпот. – Гэвин Вэйлок.

Вэйлок выхватил нож, ударил по чьей-то ноге, услышал вскрик. Он вскочил на ноги и бросился вперёд, нанося удары направо и налево. Берберы побежали, рассеялись во тьме.

Вэйлок вернулся к Имишу, который со стонами старался подняться. Они побрели по эспланаде. Одежда их была в полном беспорядке, волосы растрепаны. Несколько синяков украшали лица.

В конце набережной они взяли кэб и полетели через реку, в Трайенвуд.

4

Канцлер Имиш был в дурном настроении несколько дней. Вэйлок, как обычно, исполнял свои обязанности.

В одно тусклое утро позднего ноября, когда серая вуаль осеннего дня заволокла Глэйд Каунти, Имиш вошёл в кабинет Вэйлока. Он уселся в кресло. Рёбра его всё ещё болели, синяки не полностью сошли с лица. И психологическая травма была сильна: он похудел, вокруг рта прорезались морщины.

Вэйлок слушал, как Имиш, путаясь в словах, пытается изложить свою идею.

– Как ты знаешь, Гэвин, я анахронизм. Золотой Век не нуждается в сильном лидере. Но… – Он промолчал, задумавшись. – При чрезвычайных обстоятельствах… – Имиш отошёл к окну и стал смотреть в серое небо. – Странные вещи творятся в Кларжесе – но никого это не беспокоит. Я намереваюсь заняться этим. Поэтому… – Он повернулся к Вэйлоку. – Позвони генерал-директору убийц Каспару Джарвису, попроси его быть здесь в одиннадцать часов.

Вэйлок кивнул:

– Хорошо, канцлер.

Глава 17

1

Вэйлок позвонил на Центральную Станцию в Гарстанге и попросил соединить его с генерал-директором Джарвисом. Этот процесс потребовал много времени и усилий. Ему последовательно пришлось с оператором, чиновником Главной Станции… и, наконец, перед ним на экране возник сам Джарвис – могучий человек, сидящий за своими бумагами, как собака над костью.

– Какого дьявола вам надо?

Вэйлок объяснил и Джарвис стал более дружелюбен.

– Значит, канцлер желает видеть меня в одиннадцать часов?

– Да.

– А ты вице-канцлер Вэйлок?

– Да.

– Интересно. Я надеюсь познакомиться с тобой поближе, вице-канцлер!

– Значит, в одиннадцать, – бесстрастно сказал Вэйлок.

Джарвис появился за десять минут до одиннадцати с двумя помощниками. Он прошёл в приёмную, остановился возле стола Вэйлока, осмотрел его внимательно и улыбнулся, как заговорщик.

– Вот мы и встретились лицом к лицу.

Вэйлок встал и кивнул.

– Надеюсь, не в последний раз, – продолжал Джарвис. – Где канцлер?

– Я провожу вас к нему.

Вэйлок проводил Джарвиса в кабинет канцлера. Возле дверей Джарвис оставил своих помощников.

В кабинете ждал Имиш. Он сидел в массивном старом кресле. За ним на стене висели портреты его предшественников. Он был полон достоинства. Имиш приветствовал Джарвиса, затем дал знак Вэйлоку оставить их одних.

– Ты нам не нужен, Гэвин. Можешь идти.

Вэйлок с поклоном ушёл. Джарвис с развязным дружелюбием сказал:

– Я занятой человек, канцлер. Полагаю, вы хотите мне сказать что-то важное.

Имиш кивнул.

– Думаю, да. С некоторых пор меня стало беспокоить положение в Кларжесе.

Джарвис поднял руку.

– Один момент, сэр. Если Вэйлок имеет отношение к делу, можно позвать его сюда. Потому что он всё равно будет подслушивать.

Имиш улыбнулся.

– Может, он и хитрец, но тут нет подслушивающих устройств. Мой кабинет тщательно проверяется.

Джарвис скептически осмотрел комнату.

– Вы не будете возражать, если я сам проверю кабинет.

– Ради бога.

Джарвис достал какой-то прибор в форме трубки и прошёл по комнате, проверяя показания на шкале, прошёл во второй раз.

– Странно. Действительно, ничего нет.

Он подошёл к двери, открыл её. Возле двери стояли его люди. Всё было спокойно.

Джарвис вернулся в своё кресло.

– Теперь будем говорить.

Вэйлок, стоящий в соседней комнате, приложив ухо к отверстию, которое он предусмотрительно проделал, улыбнулся.

– В некотором смысле да, здесь замешан Вэйлок, – послышался голос Имиша. – Из своих собственных соображений он показал мне ту опасность, которую вы не хотите замечать.

– Моё дело только непосредственная опасность.

Имиш кивнул.

– Наверное, это моё дело. Я говорю о любопытной организации – Визерерах.

Джарвис пренебрежительно махнул рукой.

– В них нет для нас ничего интересного.

– У вас есть агенты в этой организации?

– Нет. Их нет и в Лиге Солнечного Заката, и у Абракадабристов, и в Гильдии Масонов, и в Объединённом Земном Шаре, и у Серебряных Сионистов…

– Я хочу, чтобы вы немедленно занялись Визерерами.

Начался спор. Имиш был неумолим. Наконец Джарвис поднял руки.

– Хорошо. Я сделаю, что вы просите. Времена неустойчивы, возможно, мы слишком беспечны.

Имиш кивнул, откинулся в кресле. Джарвис наклонился к нему через стол.

– А теперь у меня к вам настоятельная просьба. Бросьте Вэйлока. Избавьтесь от него. Это тёмная лошадка. Более того, он монстр. Если вы заботитесь о репутации Пританеона, вы уволите его до того, как мы пришлём за ним.

Достоинство Имиша поколебалось.

– Вы имеете в виду случай с моим предыдущим секретарём?

– Нет. – Джарвис внимательно посмотрел на Имиша. Тот отвёл взгляд. – Согласно вашему свидетельству, Вэйлок в этом невиновен.

– Нет, – поспешно сказал Имиш, – конечно, нет.

– Я говорю о преступлении, которое совершилось несколько месяцев назад в Карневале, где Вэйлок убил Джакинт Мартин. Мы вошли в контакт с его сообщником: неким бербером по имени Карлеон. Карлеон может дать показания, достаточные для осуждения.

– Почему вы говорите это мне? – напряжённо спросил Имиш.

– Потому что вы можете помочь нам.

– Как?

– Карлеон хочет прощения. Он хочет покинуть район Тысячи Воров и вернуться в Кларжес. У вас есть право дать ему прощение.

Имиш мигнул.

– Моя власть чисто номинальна. Вы это прекрасно знаете.

– Тем не менее, она есть. Я сам могу пойти в Колледж Трибунов или в Пританеон и просить амнистии для Карлеона. Но тогда будет огласка, дурацкие вопросы.

– Но этот Карлеон… Разве он не виновен так же, как и Вэйлок? Почему нужно простить одного, чтобы наказать другого?

Джарвис молчал. Оказывается, Имиш не так глуп, как он предполагал.

– Это политическое дело, – наконец сказал он. – Вэйлок – это специальный случай. Я получил приказ осудить его любым способом.

– Вне всякого сомнения, это давит общество амрантов?

Джарвис кивнул.

– Рассмотрите ситуацию с этой точки зрения. Два преступника – Вэйлок и Карлеон на свободе. Подарив амнистию Карлеону, мы схватим Вэйлока. Очевидный выигрыш.

– Я понимаю… У вас есть необходимые бумаги?

Джарвис достал из кармана документ.

– Нужно только подписать здесь.

Имиш прочёл список преступлений, за которые он прощает Карлеона. Негодование охватило его.

– Это же исчадие ада. И вы хотите простить этого человека, чтобы схватить Вэйлока, святого по сравнению с ним!

Он бросил документ на стол.

Со стоическим терпением Джарвис снова начал объяснять ситуацию:

– Я же говорю, сэр, мы ничего не теряем, простив Карлеону его преступления – он всё равно живёт свободным в Карневале. Но зато мы получаем Вэйлока. И, кроме того, нам следует не забывать об интересах высокопоставленных особ…

Имиш взял перо, нацарапал свою подпись.

– Хорошо. Пусть будет так.

Джарвис взял документ, сложил его, встал.

– Спасибо за помощь, канцлер.

– Я надеюсь, что не буду иметь неприятностей в Пританеоне.

– В этом я могу вас заверить. Они ничего не узнают.

Джарвис вернулся к себе и тут же ему позвонил Имиш.

– Директор Вэйлок исчез.

– Исчез? Как?

– Не знаю. Он ушёл, не сказав мне ни слова.

– Хорошо. Благодарю за звонок.

Экран погас. Джарвис глубоко задумался. Затем он нажал кнопку и проговорил в микрофон:

– Прощение Карлеона готово. Свяжитесь с ним. Договоритесь о встрече. Чем скорее, тем лучше.

2

Человек в медной маске быстро шёл по открытому тротуару. Возле маленькой стальной двери он остановился, осмотрелся, вошёл, быстро сделал три шага и остановился. Он ждал две секунды, пока сработает ловушка: огненные молнии ударили в пол перед ним и позади него. После этого он пошёл вперёд.

Он поднялся по ступеням и вошёл в комнату, где не было ничего, кроме деревянных скамеек и грубого стола. За столом сидел человек со сморщенным лицом и большими горящими глазами.

– Где Карлеон? – спросил человек в маске.

Человек кивнул на дверь:

– В своём Музее.

Человек в маске быстро подошёл к двери, открыл её и пошёл по тёмному коридору, то прижимаясь к левой стене, то прыгая к правой. В самой тёмной части коридора он нащупал боковую дверь и открыл её, оказавшись в длинной комнате, обставленной с мрачной роскошью. Комната была освещена зеленоватым светом, что ещё больше усиливало гнетущее впечатление.

Огромный человек с круглым мертвенно-бледным лицом вопросительно посмотрел на вошедшего:

– В чём дело?

Его посетитель снял маску.

– Вэйлок! – Карлеон схватился за пистолет, но оружие Вэйлока было наготове, безжизненное тело Карлеона рухнуло на пол.

Вэйлок прошёл по Музею. Карлеон был некромантом: он собирал экспонаты, показывающие смерть в самых разнообразных видах и формах. Вэйлок с удивлением смотрел на распростёртое тело Карлеона. Этот человек собирался стать свободным ценой жизни Вэйлока. Да, Вэйлок недооценил решительность своих противников и их неразборчивость в средствах…

Он вернулся в мрачную приёмную. Маленький человек сидел в той же позе.

– Я убил Карлеона, – сказал Вэйлок.

Человек не высказал ни удивления, ни интереса.

– Карлеон захотел на ту сторону реки. Он договорился с убийцами об амнистии.

Человек посмотрел своими лучистыми глазами через стол на Вэйлока. Тот сказал:

– Мне нужна сотня человек, Рубель. У меня большие планы и мне нужна помощь. Я буду платить по пятьсот флоринов за ночь.

Рубель угрюмо кивнул.

– Есть опасность?

– В какой-то степени.

– Деньги вперёд?

– Половину.

– А у тебя они есть?

– Да, Рубель. Грэйвен Варлок, издатель «Кларжес Дирекшен», был богатым человеком. Ты будешь играть роль нанимателя.

– Когда тебе нужны люди?

– Я скажу тебе за четыре часа до начала. Они должны быть сильные, быстрые, умные, хитрые и точно выполнять приказы.

– Сомневаюсь, чтобы в Карневале набралась сотня таких.

– Тогда бери и женщин. Они тоже подойдут. В некоторых отношениях даже лучше.

Рубель кивнул.

– Ещё одно. Убийцы в основном действуют через тебя, Рубель. Ты их агент.

Рубель улыбнулся змеиной улыбкой, которую Вэйлок проигнорировал.

– Возможно, ты знаешь и других информаторов. Предупреждаю: полная тайна. Никакой утечки информации. Ты отвечаешь за это. Понял?

– Абсолютно.

– Прекрасно. На следующую нашу встречу я принесу деньги.

Зазвонил телефон. Рубель искоса взглянул на Вэйлока, ответил. Голос говорил на сленге, не понятном для непосвящённых.

Рубель повернулся к Вэйлоку.

– Убийцы хотят Карлеона.

– Скажи им, что Карлеон мёртв.

3

Эту новость передали Джарвису. Он действовал решительно:

– Пошлите Специальный отряд в Карневаль. Приказ – найти Гэвина Вэйлока и схватить его.

Прошло два часа и отряд вернулся ни с чем.

– Он ускользнул.

Джарвис сидел в кресле, глядя на чёрные крыши города.

– Мы найдём его… Жаль, что нельзя использовать телевекцию… Они связывают нам руки!

Он встал и отдал сотню приказов…

Глава 18

1

Общество Амарантов собралось на свой 229 конклав. Каждый член Общества сидел в комнате своего дома перед большой стеной, сделанной из десяти тысяч плиток. На каждой плитке-экране виднелось лицо амаранта и лампочка, отражающая его мнение по какому-либо вопросу. Если лампочка светилась красным светом, это означало крайнее неодобрение. Оранжевым – просто неодобрение, жёлтым – нейтральное отношение, зелёным – одобрение и голубым – полное одобрение.

В центре мозаики было смонтировано устройство, которое обсчитывало все данные, и его специальный индикатор отсвечивал мнение большинства, так сказать, обобщённое мнение общества, групповое решение.

Сегодня вечером на конклав собралось девяносто два процента всех его членов.

После официальной церемонии открытия Роланд Зигмонт занял экран оратора.

– Я не буду терять время на вступление. Мы сегодня встретились, чтобы обсудить дело, которое каждый из нас старался не замечать: насильственное уничтожение амарантов.

Мы игнорировали эту проблему до сих пор из ложного стыда и не считали её серьёзной. Действительно, в противном случае – зачем нужны были бы наши суррогаты?

Сейчас мы должны выступить за свои принципы: посягательство на жизнь есть крайнее зло, и мы должны бороться с любым проявлением этого.

Вы удивляетесь, почему этот вопрос поднялся только сейчас. Основная причина – это продолжающаяся серия уничтожений. Последнее – это Анастазия де Фанкур. Её убийца покончил с собой, и пока среди нас не появились ни новая Анастазия, ни новый Абель.

Но главное – это Гэвин Вэйлок, известный нам как Грэйнен Варлок.

Я передаю слово Джакинт Мартин, которая занималась этим делом.

Лицо Джакинт появилось на центральном экране. Глаза её расширились и сияли странным блеском. Видимо, она была перевозбуждена и напряжена.

– Дело Гэвина Вэйлока – это общая тенденция отношения к нам, амарантам. Впрочем, может я несправедлива к Вэйлоку, потому что человек он уникальный!

Давайте посмотрим преступления, за которые он несёт прямую ответственность: Абель Мандеваль, я – Джакинт Мартин. Предположительно: Сет Каддиган, Рольф Авершам; только вчера бербер Карлеон. Всё это события, известные нам. А сколько неизвестных? Зло идёт за Вэйлоком.

Почему? Случайность? Может, Вэйлок невинное орудие зла? А, может, он дошёл до такой степени эгоизма, что ему ничего не стоит взять человеческую жизнь для достижения своих целей?

Голос её зазвенел, слова запрыгали, как дождевые капли с крыши. Она тяжело дышала.

– Я изучила Гэвина Вэйлока. Это не невинное орудие зла! Это Монстр! У него мораль хищника, и она даёт ему могущество – могущество, направленное против жителей Кларжеса. Это физическая угроза каждому из нас.

Вся мозаика всполошилась:

– Почему? Почему? Почему? – неслись крики с каждого экрана.

Джакинт продолжала:

– Вэйлок презирает наши законы. Он нарушает их тогда, когда ему нужно. А успех заразителен. За Вэйлоком могут последовать и другие. Он загрязняет наше общество, как вирус заразы!

Вся мозаика гудела и перешёптывалась.

– Цель Гэвина Вэйлока – стать амарантом, и он изо всех сил стремится к этому. – Она посмотрела на мозаику из тысяч маленьких взволнованных лиц. – Если мы решим, мы можем проигнорировать законы Кларжеса и дать ему то, что он хочет. Какова ваша воля?

Шум голосов, как звуки прибоя, вырвался из громкоговорителей. Индикаторы засветились всеми цветами радуги, но больше всего было красного и оранжевого. Панель центрального регистра стала розовой.

Джакинт подняла руку.

– Но если мы не сдадимся, я предупреждаю вас, нам придётся сражаться с этим человеком. Нам придётся не просто подчинить его, этого будет недостаточно, мы должны… – Она наклонилась вперёд. – …мы должны уничтожить его!

С мозаики не донеслось ни звука.

– Некоторые из вас потрясены. Но к этой мысли нужно привыкнуть. Этот человек хищник и должен быть уничтожен.

Она села. Роланд Зигмонт, председатель Общества, снова занял место на центральной панели. Он тихо заговорил:

– Джакинт осветила специальный объект общей проблемы. Без сомнения, Грэйвен Варлок умный преступник. Он каким-то образом перехитрил убийц и скрывался семь лет, после чего зарегистрировался в Бруды как свой же реликт с намерением снова пробиться в амаранты.

– Разве это плохо? – спросил кто-то.

Роланд проигнорировал вопрос.

– Однако…

На экране снова появилась Джакинт. Она обшаривала глазами тысячи людей.

– Кто это спросил?

– Я.

– А кто ты?

– Я. Гэвин Вэйлок. Или Грэйвен Варлок, если вам это больше нравится. Я – вице-канцлер Пританеона. Дай мне слово, председатель.

Лицо Вэйлока появилось на центральной панели. Десять тысяч пар глаз рассматривали волевое лицо.

– Семь лет назад, – начал Вэйлок, – я был передан убийцам за преступление, в котором виновен лишь технически. Благодаря большому везению я сегодня здесь, чтобы выразить протест. Я прошу конклав отменить свой ордер на арест, признать свою ошибку и восстановить меня в членах Общества со всеми правами.

Роланд Зигмонт заговорил. В его голосе чувствовалось волнение.

– Конклав проголосует, принять или не принять твою просьбу.

– Ты монстр, – сказал чей-то голос. – Мы никогда не подчинимся твоему требованию.

Вэйлок сказал голосом, в котором звучала сталь.

– Я прошу голосования.

Контрольная панель стала красной.

– Вы отвергли мою просьбу, – сказал Вэйлок. – Роланд Зигмонт, могу я узнать, почему?

– Я могу только предположить мотивы, которыми руководствовалось Общество, – проговорил Роланд. – Очевидно, мы чувствуем, что твои методы неприменимы, неприемлемы. Ты обвинён в готовности совершить преступление. Нас тревожит твоя агрессивность. Мы не считаем тебя достойным занять место среди амарантов.

– Но при чём здесь мой характер? Я Грэйвен Варлок и я уже был признан амарантом.

Роланд сослался на слова Джакинт Мартин.

– Ты зарегистрировался в «Актуриане» как Гэвин Вэйлок. Так?

– Верно. Но это всего лишь…

– Значит, для закона ты и есть Гэвин Вэйлок. Грэйвен исчез. А ты Гэвин Вэйлок. Бруд.

– Я зарегистрировался как Гэвин Вэйлок, реликт Грэйвена. Однако я точная копия Грэйвена и, следовательно, имею право на всё то, на что имел право сам Грэйвен.

Джакинт рассмеялась.

– Пусть на это ответит Роланд. Он специалист в этих делах.

Роланд много говорить не стал:

– Я отвергаю притязания мистера Гэвина Вэйлока. Грэйвен был амарантом очень мало времени, и его суррогаты не успели развиться.

– Но вы можете, – сказал Вэйлок, – проэкзаменовать меня по всему прошлому Грэйвена. И когда я отвечу на все вопросы, вы сможете признать меня суррогатом Грэйвена, и тогда я буду считаться новым Грэйвеном.

– Я не могу понять это. Вы можете быть реликтом Грэйвена, но никак не его копией, суррогатом.

Спор затянулся. На центральном экране теперь были они оба. Спор продолжался.

– Но разве это не ваша доктрина относительно суррогатов? – спросил Вэйлок. – Разве вы не считаете каждый суррогат своей копией?

– Нет. Каждый суррогат абсолютно индивидуален до тех пор, пока в него не введут личность прототипа. Только тогда он становится копией. Только тогда он становится амарантом.

Вэйлок в первый момент не нашёлся что ответить. Он казался на экране смущённым и потерявшимся.

– Значит, суррогаты абсолютно независимые личности?

– В общем да.

Вэйлок обратился ко всем.

– Вы все согласны?

На контрольной панели вспыхнул голубой цвет.

– Признавая это, – задумчиво сказал Вэйлок, – вы признаётесь в ужасном преступлении.

Наступила тишина.

Вэйлок продолжал окрепнувшим голосом:

– Как вы знаете, я выполняю общественные функции. Они минимальны, но реальны. В отсутствие канцлера я, вице-канцлер, обвиняю Общество Амарантов в нарушении одного из основных законов.

Роланд Зигмонт нахмурился.

– Что за чепуха?

– Вы содержите в плену взрослые личности, да. Моя обязанность прекратить это насилие. Вы должны немедленно освободить личности, или понести соответствующее наказание.

Негодующий шёпот постепенно перешёл в рёв. Сквозь него прорвался голос председателя:

– Вы сумасшедший.

Лицо Вэйлока на экране казалось маской из тёмного камня.

– Вы сами признали, что держите в заключении тех, кто не является вашими копиями. Теперь вам нужно выбирать. Либо суррогаты – независимые личности, либо они – копии протоамаранта.

Председатель отвёл глаза.

– Я буду рад предложить членам общества ответить на это идиотское заявление. Секстон ван Эк?

– Это обвинение действительно идиотское, – сказал Секстон ван Эк после некоторого колебания. – Более того, оно оскорбительно.

– Джакинт Мартин? – Ответа не было. Её экран был пуст.

– Грандон Плантагенет?

– Я согласен с Секстоном ван Эк. Это обвинение нужно игнорировать. И вообще, что он хочет?

– Либо примите меня в Общество Амарантов, либо отпустите свои суррогаты, – сказал Вэйлок.

Тишина. Затем слабые смешки.

– Вы же знаете, что мы никогда не выпустим суррогаты в мир. Это идиотизм, – сказал Роланд.

– Значит, вы признаёте моё право войти в Общество Амарантов?

Панель стала оранжевой, затем красной.

Вэйлок заметно разозлился.

– Вы забываете о разуме, о здравом смысле.

– Ты не обманешь нас. Мы не пойдём на твои условия, – послышались голоса.

– Я предупреждаю: я не беспомощен. Однажды вы принесли меня в жертву, и я много лет прожил в страданиях.

– Как это мы принесли тебя в жертву? – спросил председатель. Разве мы виновны в преступлении Грэйвена Варлока?

– Вы осудили его на тягчайшее наказание за проступок, который совершает один из сотни. Абель Мандевиль убил сразу двоих – но он возродится в одном из своих суррогатов.

– Я могу только сказать, – проговорил Роланд, – что Грэйвен должен был быть осторожнее до тех пор, пока не развились его суррогаты.

– Я не отойду в сторону, – страстно вскричал Вэйлок. – Я буду требовать то, что положено мне по праву. Если вы отвергнете меня, я буду столь же безжалостен, как и вы.

На всей мозаике отразилось удивление. Роланд с легкой улыбкой сказал:

– Хорошо. Если хочешь, мы рассмотрим твоё дело, но я сомневаюсь…

– Нет. Я использую свою силу сейчас. Так что выбирайте сейчас…

– Какую силу? Что ты можешь сделать?

– Я могу освободить ваши суррогаты. – Вэйлок смотрел на них с улыбкой. – Вообще-то я предполагал исход моих переговоров, так что их освобождают прямо сейчас. И освобождение будет продолжаться до тех пор, пока вы не признаете мои права или все суррогаты не будут освобождены.

Амаранты онемели. С экранов не доносилось ни звука.

Роланд неуверенно засмеялся.

– Ну, теперь всё ясно. Этот человек – Гэвин и Грэйвен – понятия не имеет, где они находятся. Он не может выполнить свою угрозу.

Вэйлок поднял лист бумаги.

– Вот суррогаты, которые уже выпущены:

Барбара Венбо

1513 Англеси Плэйс.

Альберт Пондиферри

20153 Скайхэвен.

Мэйдел Харди

Клодекс Чендэри, Уиблесайд.

Карлотта Миппин

32863 Пять Углов.

Раздались крики ужаса. Амаранты начали обсуждать, нужно ли оставаться у экрана или бежать в места хранения суррогатов.

– Покидать конклав бессмысленно, – сказал Вэйлок. – Сегодня будет выпущена только часть суррогатов. Около четырёхсот. Работа уже наполовину сделана и будет закончена до вмешательства. Завтра будут выпущены следующие четыреста суррогатов. И каждый следующий день тоже. А теперь – вернёте ли вы мне свои права, или я вас всех сделаю несчастными?

Лицо Роланда побледнело.

– Мы не можем нарушить закон Кларжеса.

– Я не прошу нарушать законов. Я амарант и хочу, чтобы вы просто подтвердили это.

– Нам нужно время.

– Я не могу дать его. Решайте сейчас.

– Я не могу говорить за всех.

– Голосуйте.

Роланд услышал звонок телефона, взял трубку. Когда он положил её, лицо его было окаменевшим.

– Всё верно. Он прав. Суррогаты на свободе!

– Вы должны признать мои права!

– Пусть начнётся голосование! – крикнул Роланд.

Замелькали огни… Все цвета… Зелёный… Жёлтый… Оранжевый… И вот установился зелёно-голубой цвет.

– Ты выиграл, – слабо сказал Роланд.

– И что теперь?

– Я поздравляю тебя, брат амарант.

– Вы снимаете с меня все обвинения и преступные намерения?

– Они уже сняты.

Вэйлок испустил глубокий вздох. Он сказал в микрофон.

– Прекратить операцию.

Затем он снова повернулся к экранам.

– Приношу свои извинения тем, кому я причинил неудобства. Могу сказать, что я смогу исправить всё, восстановить справедливость.

Раздался хриплый голос Роланда.

– Ты доказал, что можно стать амарантом при помощи жестокости и наглости. А теперь…

Лязгающий звук прервал Роланда. Десять тысяч пар глаз в ужасе смотрели, как безголовое тело Вэйлока отваливается от экрана. А за ним появилась Джакинт Мартин. На её лице играла жуткая улыбка, глаза расширились и сверкали:

– Вы говорили о справедливости – она свершилась. Я уничтожила монстра. Теперь я запачкана кровью Гэвина Вэйлока. Вы никогда больше меня не увидите.

– Подожди! – закричал Роланд. – Где ты?

– В доме Анастазии. Где ещё может быть свободный экран для конклава?

– Тогда подожди. Я сейчас буду там.

– Давай быстрее. Всё равно ты найдёшь только тело обезглавленного монстра.

Джакинт Мартин выбежала на посадочную площадку, где её ждал Старфлаш. Она вскочила в кабину. Кар взлетел, как ракета, в тёмное небо.

Кларжес ярким сиянием горел внизу – и на севере, и на юге, и со всех сторон.

Старфлаш сделал вираж и со свистом устремился вниз, к реке Шант.

В каре сидела женщина. Большие глаза её горели решимостью, лицо превратилось в безжизненную маску. Кларжес, любимый Кларжес, окружал её со всех сторон. А впереди её ждала чёрная маслянистость реки, на поверхности которой играли блики оранжевых огней Кларжеса…