Текст книги "Вечная жизнь"

Глава 19

1

В городе было на удивление спокойно. Утренние газеты с большой осторожностью сообщили о прошедших событиях, так как издатели не были уверены, какой линии им придерживаться. Население пошло на работу, почти не понимая, что же предпринял Гэвин Вэйлок.

А среди амарантов имя Гэвина Вэйлока вызывало целые взрывы страстей – ведь Вэйлок сообщил на конклаве, что четыре сотни убежищ суррогатов были открыты. 1762 суррогата были выпущены.

Амаранты были в шоке. Ведь они теперь стали уязвимыми, как простые смертные. Вечность для них стала делом случая.

Четыреста амарантов получили сильнейший нервный шок. Они прятались в убежища, в подвалы, боясь выйти на улицы.

Совет Трибунов собрался на чрезвычайную сессию, но так и не смог найти какое-либо решение.

Канцлер Имиш выступил по радио и заявил, что Вэйлок не имел права использовать своё служебное положение, так как к этому времени он был уволен. И все его действия были незаконными.

Общественность понемногу начала воспринимать случившееся и реагировать. Некоторые были возмущены посягательством на старые традиции, другие потихоньку радовались. Вэйлока считали и жертвой и по всей справедливости наказанным преступником. Лишь немногие могли заниматься работой. Многие тысячи бросили всё и проводили время, обсуждая то, что произошло. Куда это должно было привести? Проходили часы, дни… Кларжес ждал…

2

Винсент Роденейв также принимал участие в событиях драматической ночи. Наняв кар, он полетел в Суверен Аплэнд, которых находился в сорока милях к югу от Кларжеса, и приземлился возле одинокой маленькой виллы. После некоторых усилий он проник на виллу и вошёл в центральный холл.

На голубых матрасах там лежали три версии Анастазии де Фанкур – абсолютные копии протоАнастазии. Глаза их были закрыты. Они находились в трансе – все абсолютные копии друг друга – вплоть до завитков чёрных волос.

Роденейв с трудом сдерживал свои эмоции. Он наклонился к ним. Дрожащие руки ласкали обнажённые тела трёх Анастазий.

Но вот одна из них проснулась. И тут же проснулись остальные две.

Они воскликнули от удивления. В смятении они старались чем-нибудь накрыть себя от жадного взгляда Роденейва. Хорошо, что их было трое: одна сгорела бы под таким взглядом.

– Анастазия умерла, – сказал Роденейв. – Кто из вас старшая?

– Я, – сказала одна из них. Перед Роденейвом вместо трёх копий вдруг оказалась Анастазия и две её копии.

– Я Анастазия. – Она повернулась к своим копиям. – Возвращайтесь ко сну. Я выйду в мир.

– Вы выходите все, – сказал Роденейв.

Анастазия в замешательстве посмотрела на него.

– Так нельзя!

– Но так будет, – сказал Роденейв. – С тех пор, как последняя Анастазия посещала вас, она вышла за меня замуж. Так что ты теперь моя жена.

Новая Анастазия и её две копии с интересом посмотрели на него.

– Это трудно понять, – сказала Анастазия. – Твоё лицо нам знакомо. Как твоё имя?

– Винсент Роденейв.

– А. Теперь я тебя узнала. Я слышала о тебе. – Она пожала плечами и рассмеялась. – Я делала много странного в жизни. Возможно, я вышла за тебя замуж. Но я не очень уверена в этом.

Она уже полностью вошла в роль Анастазии. В её тело вошёл талант большого мима…

– Идём, – сказал Роденейв.

– Но мы не можем идти все, – запротестовала Анастазия.

– Вы должны идти все, – сказал Роденейв. – В противном случае я буду вынужден применить силу. – Было заметно, что ему очень хочется сделать это. Всё-таки сразу три Анастазии в его объятиях…

Все трое попятились, поглядывая на него.

– Это неслыханно. Что случилось с Анастазией?

– Ревнивый любовник убил её.

– Это, должно быть, Абель.

Роденейв нетерпеливо махнул рукой.

– Нам надо идти.

– Но тогда же будет три одинаковых Анастазии. И все одинаковые…

– Одна из вас может быть Анастазией, если ей это нравится. Другая будет моей женой. А третья может делать то, что хочет.

Три Анастазии смотрели на него с недоумением. Наконец старшая заговорила:

– Мы не собираемся идти к тебе. Если была свадьба, то надо совершить развод. Мы выйдем из нашего убежища, но не больше.

Роденейв посерел.

– Одна из вас пойдёт со мной. Выбирайте – кто именно!

– Не я. Не я. Не я, – три голоса прозвучали с одинаковой интонацией.

– Но свадьба! Вы не можете игнорировать её.

– Можем. И мы так и сделаем. Ты не тот, кто может принести нам удовольствие.

Роденейв заговорил сдавленным тоном:

– Все суррогаты амарантов должны покинуть свои убежища. Таков приказ.

– Чепуха.

– Чепуха.

– Чепуха.

Роденейв шагнул вперёд, поднял руку, и щека одной из Анастазий вспыхнула алой краской. После этого он вышел, уселся в кар и полетел в Кларжес один.

3

С тех пор, как Джакинт Мартин впервые познакомила Роланда Зигмонта с делом Гэвина Вэйлока, он испытывал постоянное ощущение нерешительности, гнева…

Роланд был очень старый человек, один из первой группы Большого Союза Амарантов. Он был высокий, тощий, с тонкими костями. Время смягчило его, и он совсем не разделял страстной непримиримости и фанатизма Джакинт. После той апокалипсической ночи, которая принесла столько волнений, первое, что он ощутил – было облегчение, что худшее уже позади.

Но следующие дни пришлось заниматься последствиями той ночи. 1762 суррогата вышли в мир, и теперь требовалось решить грандиозную проблему: каков статус этих новых граждан? Для каждого из четырёхсот амарантов, чьи убежища были опустошены, имелось теперь четыре или пять абсолютно одинаковых копий, с одинаковым прошлым, одинаковыми надеждами на будущее. Каждый имел право считать себя амарантом со всеми вытекающими отсюда привилегиями. Так что ситуация сложилась кошмарная.

Это положение обсуждалось на сессии Директората, и эта сессия была самая бурная за всю историю общества. Сессия приняла единственное решение, которое можно было принять: все 1762 копии были приняты в общество амарантов как отдельные личности.

После этого неминуемо всплыло имя Гэвина Вэйлока. Карл Фергюс – один из тех, кто лишился своих суррогатов, кричал:

– Недостаточно просто уничтожить этого человека, надо подвергнуть его ужасным мукам в стиле варваров!

Роланд вышел из терпения и резко возразил:

– Ты в истерике. Ты смотришь на всё сложившееся только со своей колокольни.

– Ты защищаешь монстра? – вспыхнул Карл.

– Я просто констатирую факт, что Вэйлок был вынужден принять крайние меры. Он дрался за то, чтобы вернуться в ряды амарантов тем, что было у него в руках.

В комнате установилась неспокойная тишина. Вице-председатель Олаф Мэйбу примирительно сказал:

– Как бы то ни было, всё кончилось.

– Не для меня! – взревел Карл Фергюс. – Роланду легко разыгрывать святую простоту: его суррогаты в безопасности. Если бы он не был так нерешителен, медлителен…

Нервы Роланда были напряжены до предела, и это обвинение вывело его из себя. Он вскочил, схватил Карла за отвороты пиджака, прижал его к стене. Карл вырвался и между ними завязалась борьба. Их удалось разнять лишь через несколько минут.

На этом встреча и кончилась – нападки, взаимные обвинения, чуть ли не переходящие в драки.

После встречи Роланд пошёл в свой кабинет. Войдя в него, он увидел, что там находится человек. Роланд остановился, как будто его ударили по голове:

– Гэвин Вэйлок! – хрипло прошептал он.

Вэйлок встал.

– Если вам так нравится, то Гэвин.

– Но… но ты же уничтожен!

Вэйлок пожал плечами.

– Я мало знаю о том, что случилось. Обо всём я прочёл лишь в газетах.

– Но…

– Почему вы удивлены? – Спросил Вэйлок даже с некоторым раздражением. – Вы забыли, что я Грэйвен Варлок?

И тут на Роланда снизошло просветление.

– Ты старший из суррогатов Грэйвена?

– Естественно. У Гэвина Вэйлока было семь лет, чтобы обеспечить себя суррогатами.

Роланд плюхнулся в кресло.

– Почему я не подумал об этом раньше? – Он потёр виски. – О, боже. Что теперь делать?

Вэйлок удивлённо вскинул брови:

– Разве есть сомнения?

Роланд вздохнул:

– Увы, нет. Ты выиграл. Приз твой. Идём. – Он провёл его в свой кабинет, открыл сейф, окунул древнее перо в пурпурные чернила и написал: Грэйвен Варлок.

Он закрыл сейф.

– Ну вот. Ты в списках. Завтра я выдам тебе бронзовый медальон. Все формальности пройдены. – Он осмотрел Вэйлока с головы до ног. – Я не претендую на дружелюбие по отношению к тебе, ибо я его не чувствую. Но я предлагаю тебе стакан бренди.

– Я приму его с удовольствием.

Двое мужчин сидели в тишине. Роланд откинулся на спинку кресла.

– Ты достиг своей цели, – тяжело сказал он. – Ты амарант. Жизнь лежит перед тобой. Ты получил сокровище… – он сделал паузу, – …но как ты получил его? Четыреста амарантов сейчас должны прятаться по своим убежищам. Им нужно выращивать новые суррогаты. Некоторые могут за это время погибнуть, умереть… и без суррогатов это будет навсегда. Их жизни на твоей совести.

Вэйлок спокойно выслушал это.

– Всего этого можно было избежать семь лет назад.

– Сейчас это не при чём.

– Возможно. Но нужно помнить, что любое повышение слопа оплачивается жизнью других. На моей совести будет лежать жизнь двух или трёх амарантов, о которых вы упомянули. Но каждый амарант узурпирует жизнь двух тысяч человек.

Роланд Зигмонт горько рассмеялся.

– Ты считаешь, что не участвуешь в отнимании жизни у этих двух тысяч? То, что ты стал амарантом, отзовётся и на Вержах, и на тех, кто ниже их. – Он махнул рукой. – Но ты не думай, что, став амарантом, ты попал в исключительные условия. Всё далеко не так.

– Почему?

– Вместе с тобой получили статус амаранта еще 1762 человека.

– Ну и что? Какие сейчас у амарантов льготы?

Роланд нахмурился:

– Амарант может делать только то, что считает правильным.

Вэйлок встал.

– Я хочу пожелать вам спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ответил Роланд.

Вэйлок пошёл на посадочную площадку, где оставил свой кар. Он поднялся высоко в небо. Под ним раскинулся Кларжес. Древний город. Богатый город. Современный город. Город, где было место далеко не всем.

Что теперь? Пожалуй, нужно отдохнуть и подумать. Самое подходящее место для этого старый порт. Он рассмеялся. Он, Гэвин Вэйлок. Перед ним распростёрлось будущее. Будущее без границ и пределов. Теперь не нужна борьба, напряжение, хитрости, планирование, расчёты, защита… А когда всего этого нет, зачем нужна жизнь?

Вэйлок ощутил разочарование. Он выиграл, приз у него, но какой ценой? Что толку в выигрыше, если человек не может воспользоваться им так, как ему хочется? Амаранты такие же робкие и запуганные, как и гларки.

Вэйлок подумал о «Стар Энтерпрайз», который сейчас заправляется горючим и готовится к полёту. Может, ему стоит совершить путешествие в порт Зельденбург и нанести визит Рейнгольду Бибурсону?

КОНЕЦ