Текст книги "Станция Араминта"

Шестеро бывших участников экскурсии на остров Турбен были поочередно подвергнуты допросу. Точно так же как и йипи, все они рассказали примерно одно и то же. Про экскурсию они узнали из брошюр, изданных компанией Огмо Энтерпрайсис. Каждый уверял, что им руководило чистое любопытство, хотя все они заплатили по тысяче солов своим туристическим агентам, не считая расходов на билет до Араминты. Никто не встречался с представителями Огмо Энтерпрайсис до тех пор, пока не прибыл в Йипи-Таун. С этого момента они попали в руки Сибилы. Все подтвердили свой статус, обеспеченных людей с твердой социальной позицией, никто не признал себя сексуальным извращенцем, но «не упускать же того, что само идет в руки». Некоторые из них, услышав выдвигаемое обвинение были возмущены: «Я? Сексуальный извращенец? Да вы с ума здесь все посходили!»

Каждый из шести обвиняемых во избежании скандала или нежелательных слухов, постарался скрыть свое имя под вымышленным. «С какой стороны не подходи, но нет никакого смысла раздувать вокруг этого большую шумиху! – заявил один из них, назвавший себя владельцем ранчо, – Моя супруга будет просто поражена!»

– Ей это совершенно не обязательно знать, – согласился Бодвин Вук, – Если только она не захочет присутствовать при казни. А нам совершенно безразлично будете ли вы повешены под собственным или вымышленным именем.

– Что?! Что вы сказали! ? Да вы просто издеваетесь!

– Я что, похож на шутника? Вы видели, чтобы я смеялся?

– Нет.

– В таком случае, это все.

Владелец ранчо пошатываясь направился к выходу, постоянно оглядываясь через плечо в надежде увидеть какой-нибудь обнадеживающий знак, но, разумеется тщетно.

Следующий участник группы, объявивший себя «финансистом и банкиром» и назвавшийся Ольвари Ирлингом, жаловался еще горячее. И пообещал, что если его требования не будут приняты в расчет, то он предпримет суровые юридические санкции.

– И как же вы сможете осуществить эти санкции после своей смерти? – поинтересовался Бодвин Вук.

– Как после смерти? С чего это я должен вдруг так внезапно умереть?

– Полагаю, вы знаете, что Законодательство Араминты предписывает карать за убийство смертью.

– Не говорите ерунды! – высокомерно заявил Ольвари Ирлинг.

– Ерунда, говоришь? – прорычал Бодвин Вук, – Видишь вон то шардановое дерево? Возможно, еще до конца дня ты будешь болтаться на верхнем суку так, чтобы мы могли отсюда любоваться этим зрелищем!

– Я хочу проконсультироваться со своим адвокатом, – холодно заявил Ольвари Ирлинг.

– Ваша просьба отклоняется! Он только усложнит довольно простой процесс. Если конечно, мы его не повесим рядышком за заговор с целью препятствия правосудию.

– Если у вас такой юмор, то я нахожу его довольно странным. Я уважаемый человек, имеющий отношение ко многим делам и арест причиняет мне большие неудобства.

Продолжающего извергать громы и молнии Ольвара Ирлинга отвели обратно в импровизированную тюрьму.

Бодвин Вук раздраженно покачал головой.

– Не вижу больше оснований терять время на это отвратительное занятие. Конечно, в таких делах последнее слово остается за Хранителем.

– Здесь может быть только один приговор, – пожал плечами Эгон Тамм, – Сначала казнь этих шестерых, а потом тоже самое произвести над организаторами этих экскурсий, не зависимо от того, где они будут найдены.

– Никаких возражений с моей стороны не последует, – согласился Бодвин Вук. Он взглянул в сторону Шарда, – Я что, не прав? У тебя есть на этот счет другие идеи?

– Позвольте мне связать воедино некоторые факты, – сказал Шард, – Первое: мы прекрасно понимаем, что в один прекрасный день йипи попробуют высадиться на берег и занять район Мармиона; если их попытка увенчается успехом, то с Заповедником будет покончено. На данный момент наша возможность сдержать их стоит под вопросом: у нас нет достаточного количества оборудования и денег. Подумайте. У нас под замком шесть довольно состоятельных преступников. Если мы их убьем, то получим всего лишь шесть скелетов. А вот если каждый из них заплатит приличный штраф, скажем в миллион солов, мы получим шесть миллионов: вполне достаточно, чтобы купить два хорошо вооруженных флаера и стационарную артиллерийскую установку для Мармионского пролива.

– Это и не красиво, и не по правилам, – возразил Бодвин Вук.

– Но очень практично, – заметил Эгон Тамм, – Более того, я в данном случае не должен согласовывать это с проклятыми пацификами. Другим путем на шесть миллионов не получить.

– Очень хорошо, так и порешим, – сказал Бодвин Вук, – Предлагаю добавить еще пеню в тысячу сол, которые пойдут на покрытие расходов в связи с поисками Огмо Энтерпрайсис, – он повернулся к переговорному устройству и сказал, – Приведите всех шестерых арестованных, вместе.

Шесть соумианцев, все еще одетых в серые одежды, которые были на них во время экскурсии на остров Турбен, вошли в кабинет и были выстроены в ряд вдоль стенки.

– Вот они, шесть негодяев. – объявил Бодвин Вук. – Сделайте хорошую фотографию для дела и тщательно запищите имена, – после этого он обратился к арестованным, – Убедитесь, что вы правильно назвали имена для приговора; если вы попробуете провести нас, то мы это очень скоро выясним и тогда вам же будет хуже.

– Ну, давай же! – выпалил человек, который назвал себя Ольваром Ирлингом, – Какая тебе разница какими именами мы пользуемся?

Бодвин Вук не обратил внимания на этот вопрос.

– Ваше преступление ужасно. Вы, возможно, и испытываете в какой-то мере стыд, но ожидать от вас раскаянья, это, конечно, слишком. И тем не менее, я не собираюсь читать вам мораль, все что вы из нее почерпнете, так это то, что она для вас слишком скучна. Вас, несомненно, больше интересует, как прошел суд и каково ваше наказание. Стоп! Не надо никаких высказываний! Ваше дело выслушать меня! Каждый из вас как ядовитое насекомое заслужил немедленное уничтожение. Я лично получил бы большое удовольствие наблюдая, как вы все вшестером болтаетесь на шардановом дереве. Все же, несмотря на то, что одно только ваше присутствие вызывает отвращение, мы пришли к выводу, что нам больше нужны деньги, чем скелеты. Вы можете избежать смерти заплатив штраф в миллион плюс еще тысяча солов каждый.

Какое-то время все шестеро стояли молча, стараясь понять произошедшую перемену в их судьбе. Затем они заговорили в полный голос.

– Миллион солов? С тем же успехом вы могли бы попросить луну с Гедеона!

– Я полностью разорюсь!

Или:

– Даже если я продам все, что имею, я вряд ли наберу миллион!

В конце концов Бодвин Вук потерял терпение.

– Очень хорошо! Те кто согласны заплатить пусть отойдут вон в ту сторону. Шард, может быть, окажешь мне любезность и займешься остальными.

– Я заплачу! – в ужасе воскликнул один из заключенных, – Я заплачу, но я не могу в столь короткий срок собрать такую сумму!

– Я тоже! – подхватил другой.

– Миллион солов это такая сумма, которую не носят с собой в кармане. Может вы снизите сумму до, скажем десяти тысяч или даже до девяти?

– Что? – воскликнул Бодвин Вук, – Вы вздумали торговаться? Вы должны заплатить требуемую сумму и не динкета меньше!

– Я заметил, что Ольвари Ирлинг, назвавшийся банкиром, стоит спокойно и молчит, – обратился Шард к своим коллегам, – Очевидно, он собирается заплатить штраф. Я подумал, что он вполне может дать заем своим компаньонам и выплатить нам всю сумму в шесть миллионов шесть тысяч солов. А когда они вернутся на Соум, то он может поступить с ними как с обычными должниками.

– Идея не пройдет, – возразил Ольвари Ирлинг, – Это не мое дело собирать для вас выкуп.

– Все наоборот! – заявил Бодвин Вук, – Великолепная и очень продуманная идея, таким образом мы упростим сам процесс получения денег.

– Это только с вашей точки зрения. Я банкир, а не альтруист. Я совершенно не знаю этих людей. Они не дали мне никаких гарантий. У меня нет никакой уверенности, что я получу свои деньги обратно.

– Садитесь за стол и пишите обязательства. Вам вполне хватит на это одного дня. Даже если вы будете отвлекаться на анекдоты.

– Это неверный и порочный способ ведения дел, – ворчал Ольвари Ирлинг, – Вы столкнетесь с тысячью трудностей.

– Вовсе нет, – заверил его Бодвин Вук, – Подготовьте для вашего банка чек на сумму в шесть миллионов шесть тысяч и мы передадим его по обычным каналам. Как только деньги окажутся в наших руках перед вами раскроются двери тюрьмы.

– Как называется ваш Банк? – спросил Шард.

– Я представляю Банк Мирсеи.

– Солидное учреждение! – заметил Бодвин Вук, – При более счастливых обстоятельствах мне бы было приятно иметь с вами дело. Прежде чем вы нас покинете, я, возможно, проконсультируюсь у вас в отношении личных инвестиций.

5

Глауен стоял около регистрационной стойки отеля Араминта и рассматривал собравшихся в вестибюле клиентов. Большая группа пассажиров только что сошла с борта пакетбота, приписанного к компании «Персианские линии». Неужели среди этих с виду вежливых и воспитанных людей есть те, у кого на руках билеты на «Высшее наслаждение» – аттракцион острова Турбен?

Он осмотрел одну группу, затем другую. Согласно показаниям Саффина, группа не обязательно должна состоять из одних мужчин: Сибила планировала группу из четырех мужчин и четырех женщин. Подозревать можно любого, направляющегося в Йипи-Таун.

Коллеги Глауена уже начали обыск этих людей, под предлогом проверки на наличие запрещенной к ввозу валюты. А что потом? Глауен отвернулся. К счастью, это решение будет принимать не он.

Юноша подошел к конторке менеджера и внимательно просмотрел списки зарегистрировавшихся гостей, делая при этом пометки в своем блокноте.

Эта работа заняла у него два часа. Когда он закончил, то вышел из отеля и направился к «Старому дереву». Там он должен был встретиться с отцом, который проделал подобную работу у терминала космопорта.

Когда Глауен проходил мимо взлетной полосы у ангара, его остановил Чилк.

– Куда это ты поскакал?

– В «Старое дерево».

– Если не возражаешь, я прошвырнусь с тобой.

– Никаких возражений.

Они прошли по прибрежной дороге, затем свернули на проспект Вей.

– Хочу получить у тебя консультацию, – сказал Чилк, – У меня тут кое-что свербит в голове.

– Если с ней что-то не в порядке, вряд ли я смогу помочь.

– Ха-ха! Твой отец обронил несколько слов насчет острова Турбен, при этом он упомянул о здоровой сварливой леди по имени Сибила.

– Я эту леди прекрасно помню.

– По словам Шарда, а он получил эту информацию от тебя, у этой Сибилы на лбу была черная татуировка: двузубая вилка, у которой зубцы загнуты друг к другу.

– Так мне показалось. Я всего лишь на мгновение видел эту татуировку, но она отложилась у меня в памяти.

– Все это очень странно, – сказал Чилк, – Не могу понять, что тут происходит.

– А в чем дело?

После небольшой паузы Чилк сказал:

– Кажется, на сколько я помню, я тебе рассказывал несколько лет назад, как я попал на станцию Араминта.

– Что-то такое было, хотя, к своему стыду, я не очень-то помню детали. Помнится мне, что там был замешан Намур. А до этого ты работал у какой-то леди на ранчо управляющим. И эта леди хотела на тебе жениться.

– Очень близко. А ты не помнишь, как я описывал эту леди?

– Не очень. Кажется она была высокой, толстой, дородной, что ли.

– Правильно, все так и было. К тому же у нее была белая кожа и татуировка на лбу: вилка с двумя зубцами, которые были наклонены друг к другу.

– Ты подозреваешь, что это могла быть Сибила?

– Не видя Сибилы, я такого сказать не могу. Но я уверен, что на станцию Араминта меня привело не просто стечение обстоятельств. Но если это не просто стечение обстоятельств, то что же еще, и зачем все это? Почему именно меня, Эустейса Чилка? Если я спрошу об этом Намура, то он просто рассмеется мне в лицо.

– В этом ты, несомненно прав. Ты заставил меня подумать о тех вещах, которые Намур знает и держит при себе.

– Намур это просто чудо, – засмеялся Чилк, – Но меня больше интересует как выглядела эта Сибила, кроме того, что она была толстой, противной и татуированной.

– Основное ты и сам уже описал. У нее были мужские плечи, большие тяжелые бедра и большой живот, вся из мускулов, но о бюсте можно не говорить: просто два сморщенных мешка. У нее была выступающая нижняя челюсть, отвислые щеки, длинный нос, который, возможно, был когда-то сломан в драке. Кожа у нее был белой, как мел, а рот просто серая вмятина. Волосы? Волосы были песчано-коричневыми и жесткими, как у швабры. В общем, я бы назвал ее средне-уродливой, а еще от нее отвратительно воняло.

– Не очень-то похоже на мадам Зигони, если не считать татуировки и большой задницы. У той было круглое лицо и круглые щеки и прекрасный бюст, я уж не упоминаю красновато-черные кудри.

– Вместо волос мог быть и парик.

– Не думаю. Я подозреваю, что Сибила и Зигони разные леди. Тебе надо попробовать выяснить откуда берутся леди с такими татуировками.

– Хорошая идея. Мы позвоним в информационную службу ИПКЦ. Думаю ты знаешь, что мы их филиал.

– Это значит ты полноправный агент ИПКЦ. Люди по все Сфере серьезно относятся к этому званию, – Чилк остановился, – Ну, я выяснил все, что хотел, так что теперь вернусь к своей работе.

Глауен пошел дальше к «Старому дереву». Шарда там еще не было. Глауен уселся за боковой столик в глубокой тени листвы. Он заказал тарелку соленой рыбы и бутылку Мягкого Зеленого эликсира Диффинов, и принялся ждать.

Время шло. Глауен заказал еще одну бутылку вина, откинулся на спинку стула и начал вертеть в руках бокал, заставляя световые блики играть на стенках.

Вдруг перед ним замаячил бледно-бежевый атлас. Он медленно поднял глаза уже представляя, что его ожидает: черная кофта, отделанная красными птицами, сидящими на зеленых ветках, плотная белая шея, широкое лицо со сверкающими как два огненных опала глазами и над всем этим обширная копна черных кудрей, которым каким-то чудесным образом придана форма, напоминающая цилиндр, хотя последнее время Спанчетта еще носила и маленькие игривые кудряшки над ушами.

Спанчетта с насмешкой смотрела на Глауена, не стараясь скрыть в своем взгляде отвращение. Глауен уставился на нее, как птичка, загипнотизированная удавом.

– Вот так сотрудники Бюро В и убивают время? – спросила Спанчетта, – Похоже, я устроилась не в то Бюро. Я тоже люблю отдохнуть.

– Вы ошибаетесь, – вежливо ответил Глауен, – Я здесь по приказу моего начальства. Не смотря на видимость, я весь в работе.

Спанчетта только отрывисто кивнула.

– Раз уж тебе больше нечем заняться, то, может быть, ты кое в чем меня просветишь.

– Сделаю все, что смогу. Может быть, присядете?

Спанчетта села напротив него.

– Объясни мне ту секретность, которая охватила нынче Бюро В. Все видят, что что-то происходит, но никто не удосуживается выяснить что именно. Объясни мне, будь добр, к чему вся эта активность?

– Вы ставите меня в неловкое положение – Глауен с улыбкой покачал головой. – Я не могу ответить на ваш вопрос.

– Брось, можешь. У тебя же есть язык, в конце концов.

– Предположим, – начал Глауен, – такой секрет действительно существует. Предположим, что по каким-то причинам его доверили и мне. В таком случае не могу же я рассказывать о нем всем, кто из чистого любопытства задает мне подобные вопросы. Я, конечно, просто предположил такой вариант, но если вас что-то так интересует, то почему бы не обратиться к Бодвину Вуку?

Спанчетта только презрительно фыркнула.

– Должна признать, что ты уж слишком многословен. Это даже бросается в глаза. И сколько же вина ты выпил, сидя за свое работой?

– Не очень много. Заказать и вам бутылочку?

– Спасибо, не надо. Мне надо возвращаться к моей работе, а идти в мое Бюро приплясывая и напевая, как это принято в вашем, я не могу.

Стараясь сменить тему разговора и не найдя ничего лучшего, Глауен спросил:

– Как дела у Арлеса? У вас есть какие-нибудь новости? Или его деятельность тоже засекречена?

Спанчетта еще не успела ответить, как у стола появился Шард.

– Ты только что подошла, или уже уходишь? – тут же спросил он Спанчетту. – А может ты присоединишься к нам?

На какой-то момент Спанчетта задумалась, но потом решительно отклонила предложение.

– Я просто попробовала выяснить значение тех шепотков и многозначительных взглядов, которыми обмениваются сотрудники Бюро В при встречи. Но Глауен очень умело уклонился от ответа. Может быть твои полномочия простираются шире?

– Надеюсь, что так. А что касается нашей нынешней активности, то, честно говоря, нас беспокоят события на Штроме, да еще Титус Помпо, который становится настоящей головной болью.

– Как раз перед твоим приходом Спанчетта хотела рассказать об Арлесе, – вежливо заметил Глауен.

– Это не совсем так, – фыркнула Спанчетта, – У меня нет от него никаких новостей.

– Да, конечно, Арлес занят своими делами, – кивнул Шард. Он наполнил бокал Спанчетты вином, – Я так и не могу понять, как ты разрешила ему жениться на внештатнице, да еще из дома Лаверти.

– А я вовсе и не одобряла этот брак, – уныло ответила Спанчетта, – На самом деле, я сама была поражена, что Арлес сделал такой шаг, не посоветовавшись со мной. Он, очевидно, подозревал, что Друсилла с ее прошлым не вызовет у меня восторга.

– Но сено уже в сарае, – заметил Шард.

– Именно так, – Спанчетта одним глотком осушила полбокала. Она со стуком откинулась на спинку стула, – Ты-то умеешь придираться к мелочам. Я вот помню как ты довел до отчаяния бедную Смонни.

– Это было ужасно, – согласился Шард, – И все же, как я подозреваю, с ней ничего страшного не случилось. Она была настойчивой женщиной. Странно, что ты больше о ней ничего так и не слышала.

– Ни единой весточки. Симонетта была очень чувственной и действительно милой девушкой.

– Но как я помню очень уж озорной. Спанни и Смонни: вы составляли изумительную парочку.

Спанчетта не стала ничего отвечать. Она осушила свой бокал и встала из-за стола.

– Так как я не отношусь к Бюро В, то мне надо бежать на работу. Во всяком случае, спасибо за ответы на мои вопросы.

Спанчетта решительно вышла на проспект. Шард достал свой блокнот.

– Я сходил на терминал к парому, поэтому и задержался. И все же я составил очень информативный список. Тут только имена, но мы можем проверить их по спискам в космопорте и в отеле и выяснить кто откуда появился.

– Пока я был в отеле, мне кое-что пришло в голову. Сегодня утром пришел новый транспорт с туристами. У некоторых вполне может быть путевка на «Высшее наслаждение».

– Согласен, – кивнул Шард, – Я скажу об этом Бодвину Вуку, возможно, он воспользуется такой возможностью. А пока давай-ка сверим наши списки.

6

От «Старого дерева» Глауен направился прямо в Бюро В, где его перехватила Хильда, тощая и занудная секретарша. Она недолюбливала всех Клаттуков за их «высокомерие и начальственные замашки. К Глауену она относилась особенно подозрительно, так как считала его лукавым и амбициозным. Иначе почему он так быстро завоевал распоряжение директора? Однако, когда юноша попросил немедленно провести его в кабинет Бодвина Вука, Хильда заявила, что директор не хочет, чтобы его беспокоили и по этому поводу отдал специальное распоряжение, которое, в неком роде, можно рассматривать как закон.

После того, как Глауен просидел около часа, разглядывая потолок, Бодвин Вук выглянул в приемную и увидел его сидящим на стуле.

– Глауен! ? – уставился на него Бодвин Вук, – Что это ты здесь прохлаждаешься? Тебе что, не чем заняться?

– Заняться есть чем, но ваша секретарша предпочитает держать меня здесь.

Бодвин Вук вперился в Хильду холодным взглядом.

– Это что еще за дурость? Ты должна бы уже знать, что Глауена следует проводить ко мне как только он здесь появится.

– Вы же сами отдали строгий приказ.

– Не играет роли! В дальнейшем прошу к моим распоряжения подходить более гибко и обдуманно! Ты просто зря тратишь и его и мое время! Проходи, Глауен.

Бодвин Вук последовал за Глауеном в свой кабинет и там сразу же уселся в кресло.

– Ну, и что ты узнал?

Глауен положил на стол три листка бумаги.

– Я и отец просмотрели все записи в космопорте, в отеле и на пароме. Вот имена, которые соответствуют трем экскурсиям.

Бодвин Вук просмотрел записи.

– В первую экскурсию должно быть ездила группа из Нетрайса: сэр Матор Борф и сэр Лонас Медлайн из Гальциона: а так же УС. Гунтил, УС. Фоум, УС. Нобайл, УС. Кольдах, УС. Рольп и УС. Булер из Ленклендса. УС? Этот титул меня несколько озадачивает. Что означает УС?

– Не знаю.

Бодвин Вук отложил список группы из Нетрайса в сторону.

– Следующая группа: шесть человек из Тассадеро, насколько помню это одна из планет в звездной системе Зонк. Зонк – это, конечно, Заб Зонк – пират, дурная слава о котором расползлась по всему Хлысту Мирсеи. Хмм. Я не вижу здесь упоминаний о Сибиле.

– Мы полагаем, что это С. Девелла из Погановской точки.

– Это все люди из страны Лютвилер. А что означает это слово в конце «зубениты»?

– Я посмотрел данные на Тассадеро в туристическом справочнике. Космопорт находится в Фексельбурге, который охарактеризован в справочнике как «современный прогрессивный город». Страна Лютвилер находится в Пасхальной степи и населена членами секты зубенитов.

Бодвин Вук взглянул на третий список.

– Ну а это джентльмены с Соумы, которые находятся у нас под арестом. Здесь никаких сюрпризов не должно быть, – Бодвин Вук отложил листки в сторону и откинулся на спинку кресла, – Не слишком далеко мы продвинулись. Позволь мне объяснить тебе мои соображения. Экскурсии зависят от трех составляющих: Титуса Помпо, клиентов и организаторов, известных под именем Огмо Энтерпрайсис. Единственным неизвестным нам звеном является организатор. На данный момент я не буду высказывать догадки или называть имена. Достаточно сказать, что этот организатор должен быть выявлен, выслежен и арестован. Что ты на это скажешь?

– Ничего, сэр. Я полностью с вами согласен.

– Очень хорошо, – Бодвин Вук поднял глаза на потолок, – Как известно, чтобы вести расследование, необходимы дознаватели. В связи с этим упоминалось и твое имя. Тебе будет приказано отправиться во внешний мир, в Тассадеро, Нетрайс и Соум, и в каждом из этих миров провести соответствующее расследование. Тебя интересует такая программа?

– Конечно, сэр.

– Этот человек, назовем его Огмо, обязательно оставил следы. Он имел дело с туристическими агентствами и издавал брошюру. Деньги, должно быть платились туристическим агентствам, а затем переводились Огмо. Такие переводы должны были в свою очередь оставить следы, по которым, если правильно ими воспользоваться, можно выйти и на самого Огмо. Я ясно выражаюсь?

– Так точно, сэр.

– Очень хорошо. Кроме этих общих положений, я тебе пока не могу дать никаких подсказок. Ты вместе со своим коллегой должны будете воспользоваться собственной природной сообразительностью, чтобы выработать линию расследования. Ну а теперь у тебя есть вопросы?

– Да, сэр, конечно. Вы упомянули слово «коллега». У меня уже был горький опыт работы с коллегой по имени Кеди, и я бы не хотел повторить эту ошибку. В общем, я считаю, что моя работа будет намного эффективнее, если я буду один.

Бодвин Вук нахмурился и прочистил горло.

– Боюсь, что в данном случае твои личные пожелания отойдут на второй план. По некоторым причинам, тебе будет лучше поработать с помощником.

В то время как Глауен в уме судорожно подыскивал слова, строил фразы и выдвигал доводы для возражения, Бодвин Вук невозмутимо смотрел на него своими совиными глазами.

– И кого же вы хотите назначить моим помощником? – наконец спросил Глауен.

– Работать с помощником это еще не конец света, – успокаивающе заметил Бодвин Вук, – Возможно, что твой первый опыт с Кеди и был не совсем удачным, но надо уметь извлекать уроки из ошибок. Ты, конечно же, будешь старшим, но дополнительные глаза, дополнительные руки и так же дополнительная сила проницательного ума Вуков принесут несомненную пользу. И, это я хочу особенно подчеркнуть, у меня есть и другие причины считать такую организацию дела очень важной.

– Вы хотите сказать, что я буду снова работать с Кеди?

– Ответственная работа необходима для выздоровления Кеди. Он должен спустить свой ум с облаков и окунуть его в реальность, – Бодвин Вук нагнулся к переговорному устройству, – Кеди здесь?

В кабинет вошел юный Вук. Он заметил Глауена и в тот же миг его глаза казалось стали круглыми и стеклянными.

– Ну вот, вы оба тут. Опять вместе! – несколько льстиво воскликнул Бодвин Вук, – После несчастья в Йипи-Тауне Кеди был несколько не у дел, но теперь он снова здоров как бык. Что ему теперь нужно – так это трудная работа, на которой он бы смог оттачивать свои таланты, полученные по наследству от Вуков. Это расследование не только необходимое Кеди лекарство, но и та возможность вылечить его, пренебрегать которой мы не имеем права! Особенно, если учесть, что вы и раньше работали вместе.

Кеди улыбнулся: медленное, холодное движение губ.

– Работали.

– Возможно именно по этой причине Кеди будет неловко чувствовать себя, находясь у меня в подчинении, – взволнованно предположил Глауен, – Может быть лучше…

– Ерунда! – заявил Бодвин Вук, – Вы прекрасно знаете слабости и достоинства друг друга, поэтому сможете работать в полной гармонии.

– Я тоже считаю это великолепной возможностью, – важно кивнул Кеди.

– Значит – договорились, – обрадовался Бодвин Вук, затем он снова наклонился к переговорнику, – Хильда, будь добра!

В кабинет вошла Хильда.

– Подготовь пожалуйста для Глауена и Кеди проездные документы, – сказал Хильде Бодвин Вук, – Я сделал обоих сержантами, так что учти это, пожалуйста.

– Подождите! – воскликнул Глауен, – Раз уж я буду действовать во внешнем мире, то мне надо иметь более солидные документы, хотя бы только на эту поездку. Думаю, мне надо дать звание капитана.

Хильда фыркнула и бросила в сторону Глауена косой взгляд.

– А как насчет Кеди? Он так и будет всего лишь сержантом? Ему, возможно, тоже придется иметь дело с полицией.

Бодвин Вук сделал широкий жест.

– Пусть будет так! Оба на время этой поездки будут капитанами полиции Кадвола! Наверно самыми молодыми капитанами за всю историю Бюро В!

– У Глауена даже нет полного статуса агентства, – опять заметила Хильда, – и, судя по тому как идут дела на станции, он его никогда и не получит. Не слишком ли экстравагантно назначать его капитаном?

– Вовсе нет, – возразил Бодвин Вук, – С какой стороны на это не смотри, но никто не запрещает внештатнику получить тот чин, которого он заслуживает.

Хильда снова фыркнула.

– Говорят, что есть лекарство, под названием унижение, которое лечит сразу от трех болезней: гордости, важности и наследственности Клаттуков.

– Ага! – воскликнул Бодвин Вук, – Эти мудрые народные шуточки очень часто прячут в себе самородки чистой правды!… Что ты на это скажешь, Глауен?

– Я знаю другую шуточку с народной мудростью. Кое-что хорошо только тогда, когда не слышно.

– Корова, которую никогда не кормят, если и дает молоко, то только кислое, – монотонно сказал Кеди.

Бодвин Вук потер подбородок.

– Изящно, но неуместно. Хильда, ты что уходишь?

– Меня ждет работа.

– Позвони в бюро путешествий и узнай когда отправляется ближайший рейс на Соумджиану на Соуме.

– Я могу сказать это хоть сейчас, – заметил Глауен, – «Стрела» отправляется завтра в полдень.

– Очень хорошо. Капитан Клаттук и капитан Вук немедленно отправляйтесь в бюро путешествий и закажите себе билеты, а потом идите собирать вещи. Завтра утром явитесь сюда за документами, деньгами и последними наставлениями.

Кеди и Глауен вышли из кабинета. В полном молчании они спустились по лестнице. На первом этаже Глауен сказал:

– Давай посидим в ротонде.

– Зачем?

– Мне надо тебе кое-что сказать.

Кеди повернулся и проследовал за Глауеном к скамейке около центрального фонтана. Глауен уселся на скамейку и жестом предложил Кеди сесть рядом.

– Я постою, – холодно отказался Кеди, – Что тебе от меня надо?

– Мы должны раз и навсегда решить все разногласия, которые лежат между нами, – сказал Глауен как можно спокойней, – Дальше тянуть нельзя.

– Правда? – хмыкнул Кеди, – Так это ты заказываешь музыку, под которую я должен танцевать?

– Я хочу быть уверенным, что наше задание пройдет гладко. А при нынешних условиях это невозможно.

– Справедливое замечание. И о чем же мы будем договариваться?

– О твоей враждебности. Она ни на чем не основана, не справедлива и вредна.

Кеди озадачено нахмурился.

– Ты говоришь необдуманно. В конце концов, это мои чувства, а не твои. Откуда тебе знать на чем он основаны?

– Ты сильно пострадал в Йипи-Тауне. Я вышел сухим из воды и это тебе очень обидно. Правильно?

– В какой-то мере.

– К этим трудностям тебе привели собственные ошибки и непродуманность поступков. Несправедливо валить это на меня. Ты должен взять себя в руки.

Кеди снова рассмеялся.

– Избавь меня от прописных истин.

Глауен внимательно посмотрел на лицо Кеди. Каким оно стало жестким, отстраненным!

– Почему бы тебе не вернуться к прежнему образу жизни? – неуверенно спросил он, – Мне это кажется очень хорошей идей.

– Ох, ты слишком мало знаешь! Моя память было разбита на маленькие щебечущие осколочки, которые летают в моей голове, как летучие мыши и темной комнате. Они меня раздражают, так как теперь мной руководит другое сознание. Но раздражение будет, – он сложил кружком большой и указательные пальцы, – вот таким. И таким образом…

– Что таким образом?

– Ничего.

– Хочешь совет?

– Я тебя выслушаю не зависимо от того хочу я этого или нет. Таким образом я учусь! – Кеди зло и хитро посмотрел на Глауена, – Советуй, Глауен! Давай посмотрим как ты хочешь помочь моей карьере.

– Во-первых, зачем так быстро отказываться от своего старого сознания? Может быть эти кусочки еще снова соберутся вместе. Во-вторых, …

– Второе я уже знаю. Оставайся дома. Отдыхай, наслаждайся жизнью, почитай что-нибудь завлекательное. Дай возможность Глауену спокойно делать свою карьеру.

– Называй это как хочешь, но факты есть факты. Мы не сможем работать вместе, если каждый раз как только я от тебя отвернусь ты будешь хвататься за топор. Такие условия ни к чему хорошему не приведут.

– Это только с твоей точки зрения, – подумав заявил Кеди.

– Но ты так и не понял главного! У тебя нет никаких оснований для такого ко мне отношения!

– О, причины есть! Несколько причин! Множество причин! – сказал Кеди с тоской. – Но ты о них так никогда и не узнаешь! Может быть их даже нельзя выразить словами! Возможно, они действительно надуманы. Но даже если это и так, то кому до этого дело? Главное, что я их чувствую.

– Но если ты признаешь, что эти причины надуманы, то почему бы их не откинуть в сторону?

– Разве что, если для этого будет необходимость.