Текст книги "Звездный король"

Глава 6

Герсен установил звёздный определитель по индексу Ригеля, активировал автопилот и устроился поудобнее – насколько это позволяла спартанская простота модели 9В.

Малагате нужен был монитор Тихальта, именно это было той предпосылкой, которая обуславливала ход дальнейших событий. Малагате захочет вступить в переговоры, как сам, так и с той же долей вероятности через какого-нибудь из своих агентов. Хотя, подумал Герсен, он почему-то счёл необходимым убить Тихальта собственноручно…

В этом было что-то загадочное. Почему была необходима смерть Луго Тихальта? Из-за простой озлобленности Малагате? Вполне возможно. Но Малагате убивал и производил опустошение в столь широких масштабах, что отнять жизнь у одного жалкого человечка было для него пустяком, вряд ли доставившим хоть какое-нибудь удовлетворение.

Гораздо более вероятным мотивом убийства была привычка, выработанный за многие годы шаблон. Для того чтобы прервать любые отношения с человеком, который в дальнейшем мог быть помехой, таким, как Малагате, было проще всего убить его…

Третья возможность: может быть, Тихальт зашёл слишком далеко в раскрытии анонимности, которой Малагате из всех Демонов Тьмы придавал наибольшее значение? Герсен попытался поподробнее вспомнить весь разговор с Тихальтом. Несмотря на свой потрёпанный и удручённый вид, Тихальт казался человеком образованным. В его жизни были гораздо лучшие дни. Почему он обратился к пользующейся сомнительной репутацией профессии разведчика? На этот вопрос, конечно, по существу ответа не было. Почему человек начинает действовать в каком-нибудь направлении? Почему и как человек, который рождается обыкновенным ребёнком от обыкновенных родителей, становится Малагате-Горе?

Тихальт намекал или указывал на то, что Малагате был каким-то образом связан с наймом разведывательных кораблей.

Не упуская из виду эту мысль, Герсен произвёл тщательную проверку корабля. Он нашёл традиционную медную табличку с указанием места производства:

«Ливерстаун, планета Фиам, Скопление Ригель».

На мониторе также была бронзовая табличка с указанием серийного номера и производителя:

22254/6587 Компания точных приборов «Ферици», Санонтиана, планета Оллифейн.

Но не было ни упоминания владельца, ни регистрационного свидетельства.

Значит, при необходимости пришлось бы прослеживать принадлежность корабля косвенным путём. Герсен всесторонне обдумал, как это сделать. Монополии по торговле недвижимостью владеют двумя третями всего парка кораблей-разведчиков. Предметами их торговли являются миры со специфическими характеристиками – планеты с высоким содержанием в коре ценных минералов, пригодные для колонизации группами инакомыслящих; космические тела, достаточно приятные для того, чтобы служить местом отдыха для миллионеров; планеты, флора и фауна которых настолько экзотична, что служит приманкой для биологов или дельцов по поставке экспонатов в музеи и зоопарки; гораздо реже – земноподобные тела с разумной или полуразумной жизнью, представляющие интерес только для социологов, этнографов, лингвистов и т.п.

Компании по торговле недвижимостью были сосредоточены в космополитических центрах Ойкумены: на трех-четырех планетах Скопления, главной из которых был Альфинор, на некоторых планетах Веги и Кассиопеи на Старой Земле.

Местом старта, если следовать логике, должно было быть только Скопление, но это при условии, что Луго Тихальт работал на одну из компаний Ригеля. Но это не было обязательным, поскольку, как припомнил Кирт, Тихальт указывал на что-то противоположное.

Если это было так, то сфера расследования значительно сужалась. После монополий главными нанимателями разведчиков были университеты. Тут в голову Герсена пришла одна мысль. Если Тихальт был когда-то студентом или сотрудником определённого лицея, колледжа или университета, то он, скорее всего, обратился бы в это самое учреждение для того, чтобы его наняли.

Однако Герсен тут же поправил себя: такая связь вовсе не была обязательной. Человек гордый, имевший хороших друзей и знакомых, мог бы воспользоваться этой возможностью только в случае крайней необходимости. Но был ли Тихальт гордым человеком? Именно в этом смысл – не особенно! Тихальт как раз и был таким человеком, который мог бы с лёгкостью обратиться за помощью в свою «альма-матер».

Но был ещё один очевидный источник информации – компания точных приборов «Ферици» в Сансонтиане, где монитор должен был быть обязательно зарегистрирован на имя покупателя. И это направление все больше нравилось Герсену – была причина, по которой было просто необходимо посетить фирму «Ферици». Кирт хотел открыть монитор и извлечь содержавшуюся в нем информацию. А для этого ему нужен был ключ. Мониторы зачастую были снабжены предохранительными устройствами против чужого проникновения: в виде окислительных ампул или взрывных приборов, так что насильственное извлечение содержимого редко приводило к получению полезной информации.

Служащие фирмы «Ферици» равно могли либо быть полезны Герсену в безопасном открывании монитора, либо остаться равнодушными к его просьбе.

Сансонтиана была населена брейгианами, представителями одного из девятнадцати независимых народов Оллифейна. Они слыли своевольными, упрямыми и весьма своеобразными людьми. Закон Скопления, однако, не признавал частных заявок вне пределов Ойкумены и не потворствовал применению взрывных устройств. Исходя из этого, был издан Закон, по которому для оборудования на борту космических кораблей «производителям подобных устройств, мониторов, предписывается представлять ключи, активирующие аппаратуру, дешифраторы, последовательности чисел и любые другие устройства, инструменты либо информационные сведения, необходимые для безопасного открывания приборов. Такое представление должно быть осуществлено без задержки, обжалования, преднамеренного ввода в заблуждение, завышения оплаты или каких-либо иных действий, рассчитанных на задержку просителя при получении ключа, декодирующего устройства или необходимой информации во всех тех случаях, когда посетитель способен предъявить свои права на владение указанным прибором. Представление серийной таблички, первоначально или впоследствии прикреплённой изготовителем к прибору, должно считаться достаточным и правомочным свидетельством права на собственность…

Исходя из таких правил, Герсен вполне мог требовать и надеяться получить ключ. Но компания могла не предоставить сведений относительно прежней регистрации прибора. Особенно если Малагате подозревал бы, что Герсен может прибыть в Сансонтиану с целью выяснить личность владельца монитора. Вполне возможно, что Аттель уже предпринял определённые шаги для предотвращения разглашения такой информации.

Подобная мысль открывала целый набор новых возможностей. Герсен нахмурился. Не будь он таким осторожным и систематичным, все эти варианты могли и не прийти ему в голову. При этом он был бы избавлен от изрядной доли сомнений и проблем, но скорее всего при этом он и умер бы быстрее… Он покачал головой и принялся за звёздные карты. Неподалёку от курса его корабля находилась звезда Лебедь 7342. Население её планеты Зувилль, неприятное и подверженное психозам, жило в пяти городах: О, Ни, Ми, Дан и Ви, каждый из которых был построен в виде пятиугольника с центральной пятиугольной цитаделью. Космопорт, расположенный на отдельном острове, имел среди населения Галактики оскорбительное прозвище «Клоака». Все, что было нужно Герсену можно было найти в этом космопорте. У него не возникало никакого желания посещать эти города, особенно потому, что для посещения каждого требовалось вместо пропуска сделать татуировку звезды на лбу, причём для каждого города другого цвета. Для того чтобы посетить все пять поселений зувилльцев, предполагаемый турист должен был предъявить все пять звёзд: чёрную, оранжевую, лиловую, жёлтую и зеленую.

Глава 7

Сэр Джулиан Хоув, по всей вероятности, заимствовал своё мировоззрение у исследователей времён позднего Ренессанса. По возвращении на Землю члены его команды окружили себя (или их окружили) атмосферой строгой секретности и осторожности. И тем не менее подробности всегда просачивались. Сэр Джулиан Хоув, если пользоваться наиболее исчерпывающим термином, был педантом. Кроме того, он был абсолютно лишён чувства юмора. Он обладал волнистым, совершенно одинаковым пробором на каждый день, водянистыми глазами; и говорил он не шевеля губами. Хотя он и не требовал, чтобы его экипаж переодевался к обеду или ужину в парадные мундиры, некоторые из его правил отличались почти таким же педантизмом…

Употребление имён было категорически запрещено, нужно было отдавать честь в начале и конце каждой вахты (хотя зачастую большинство экипажа состояло из гражданских лиц). Техникам, специалистам, специальность которых не была связана с научной деятельностью, запрещалось и ногой ступать на обворожительные новые планеты – этот приказ едва не стал причиной бунта, если бы первый помощник сэра Джулиана Говард Коук не закрывал глаза на его непрерывные нарушения.

Самым замечательным в деятельности сэра Джулиана было открытие Скопления Ригеля: двадцать шесть прекрасных планет, большинство из которых не просто годились для обитания, но и имели прекрасный здоровый климат, и только на двух из них обитали полуземные существа. Сэр Джулиан, пользуясь своим правом первооткрывателя, называл эти планеты фамилиями героев своего детства: Архиепископ Гоур, Эдит-Мак-Девот, Вильям Деркудбайт, Редьярд Киплинг, Сэмюэль Горшем и тому подобное.

Но Сэр Джулиан вскоре был лишён радости лицезреть эти названия на звёздных картах. Он отправил телеграмму с сообщением о своём возвращении через Космическую станцию Модли вместе с описанием Скопления и названиями, которыми он нарёк эту замечательную группу планет.

Список прошёл через руки какого-то безвестного клерка, некоего Роджера Пилхэма, который с отвращением отверг названия сэра Джулиана. Каждой из двадцати шести планет он назначил одну из букв латинского алфавита и поспешно дал им новые названия, среди которых были: Альфанор, Диоген, Фиаме, Джезабел, Мадагаскар, Сион, Закаранда – названия, взятые из легенд и мифов и просто придуманные его собственной фантазией. Одна из планет имела спутник, описанный в сообщении как «своеобразный» осколок базальта причудливой формы, и этот Роджер Пилхэм назвал его «Сэр Джулиан».

Печать получила и опубликовала этот новый список и таким образом стали известны планеты Ригеля, хотя лица, хорошо знавшие сэра Джулиана, изумлялись неожиданной экстравагантности его воображения. Предполагалось, что все это объяснится по прибытии сэра Джулиана.

Клерк Роджер Пилхэм вскоре снова нырнул в безызвестность, из которой он появился. Неизвестно, как он вёл себя или в каком был состоянии по мере того, как возвращение сэра Джулиана становилось все ближе. Ощущал ли он непоправимость того, что совершил? Чувствовал ли неловкость? Равнодушие? Вне всяких сомнений, он свыкся с перспективой увольнения со своей должности, так как догадывался, что сэр Джулиан не оставит все это, как только узнает, кто в конечном итоге виноват.

В положенное время сэр Джулиан вернулся триумфатором и в одном из интервью, данном сразу же после возвращения, обронил фразу, которая повергла в недоумение слушателей: «Наибольшее впечатление производит хребет Нью-Греппиан на Северном материке Лорда Булвер-Литтона»,

Его вежливо спросили о местонахождении Лорда Булвер-Литтона, и вот тогда-то и раскрылась подмена.

Реакцией сэра Джулиана была необузданная ярость. Клерк благоразумно скрылся. Сэру Джулиану предложили затеять процесс о восстановлении данных им названий, но ущерб был уже непоправимым. Легкомысленный поступок Роджера Пилхэма завоевал расположение публики, и терминология сэра Джулиана постепенно выветрилась из памяти…

(Из монографии Ральфа Кверои «Новые открытия в космосе».)

«Планета Альфанор является административным и культурными центром Скопления Ригеля. Она следует восьмой в общем списке двадцати шести жемчужин, открытых в своё время сэром Джулианом Хоувом».

Её параметры:

Диаметр 9300 миль

Масса 1,2 от массы Земли

Длительность суток 29 часов, 16 минут, 29,4 секунды

Общие замечания:

Альфанор в основном покрыт океаном и имеет устойчивый климат. Океан покрывает три четверти общей площади планеты, включая сюда и полярные льды. Материковая масса разделяется на семь близкорасположенных континентов: Фригию, Умбрию, Лузитанию, Скифию, Этрурию, Лидию и Ликию, конфигурация которых напоминает семь лепестков цветка. Имеются бесчисленные острова.

Туземная жизнь сложная и разнообразная. Растительность никоим образом не отступает под натиском завезённых с Земли видов, за которыми поэтому приходится очень бережно ухаживать и всячески удобрять почву. Не менее разнообразной и жизнестойкой является фауна, которая зачастую бывает весьма агрессивной. Достаточно упомянуть очень умного «гиркана» с севера Фригии или «невидимого угря» Волшебного Океана.

Для политической жизни Альфанора характерна пирамидальная демократическая структура – простая теоретически, но практически запутанная. Материки делятся на провинции, те, в свою очередь, на префектуры, затем идут округа и районы: в качестве этих последних выступают местности с населением в пять тысяч человек. Каждый районный комитет посылает своих представителей в окружной совет, который избирает депутатов в парламент префектур, которые посылают делегатов на провинциальный конгресс, который, в свою очередь, избирает представителей в парламент материка. Каждый парламент избирает семь членов Большого Совета, который заседает в городе Авенте, в Морской провинции Умбрии, и избирает в конце концов президента».

(Из «Краткого Справочника Планет», 308-е издание, опубликованное в 1092 году.)

« …Население Скопления далеко не однородно. Во время переселения с Земли отдельные расовые группы сохраняли свою обособленность, и в новом окружении, под влиянием близкородственных браков и новых обычаев в поведении, эти группы обособились ещё больше. Население Альфанора в основном светлокожее, с каштановыми волосами, среднего роста, хотя достаточно прогуляться всего час по Гранд-бульвару в Авенте, чтобы встретить людей самой различной внешности.

Гораздо труднее объяснить психологию обитателей Альфанора. Каждая обитаемая планета в этом отношении отличается от другой, и хотя различия реальны и достаточно отчётливы, их трудно выразить достаточно точно и последовательно – особенно в связи с тем, что каждое обобщение в масштабах планеты опровергается или уточняется местными региональными отличиями».

(Из предисловия к книге Страйка и Чертница «Народы Скопления».)

Расположенный прямо по курсу, Ригель отсюда казался ярко-голубой точкой, в сиянии которой блекли другие звезды. Единственное, что сейчас оставалось Герсену, – это размышлять о цели своего полёта, борясь с напряжённостью и беспокойством, все больше растущими внутри него по мере того, как увеличивалось количество возможных вариантов поведения Аттеля Малагате и соответствующих ответных ходов Герсена.

Проблема номер один: где совершить посадку? Не нарушая законов, он мог посадить свой корабль в любом из ста восьмидесяти трех космопортов на двадцати двух из двадцати шести миров. Кроме того, он мог бы воспользоваться и бесчисленными пустынями и незаселёнными местами. При этом, правда, рискуя подвергнуться аресту за нарушение карантинных правил.

Насколько сильно Малагате хотел заполучить монитор Тихальта? Устроит ли он наблюдение в каждом из космопортов? Теоретически это можно было сделать, подкупив служащих Самым дешёвым и скорее всего самым действенным способом было бы объявление внушительной награды тому, кто сообщит о прибытии Герсена. Конечно, он мог предпочесть совершить посадку в любой другой планетной системе, и, разумеется, было бы затруднительно устраивать надзор за всеми космопортами Ойкумены.

Но в намерения Герсена совсем не входило стремление где-то укрыться. Затем ему нужно было опознать Малагате. Для выполнения этой задачи напрашивалось два способа: он мог проследить за регистрационным номером монитора либо ждать, пока на него не выйдет кто-либо из людей Малагате, а затем попытаться проследить по инстанциям вплоть до самого источника власти в этой преступной организации.

Малагате же скорее всего примет во внимание намерение Герсена извлечь содержимое монитора и поэтому, вероятно, будет проявлять особую бдительность в космопорте Киндьюн, обслуживавшем Сансонтиану.

Но тем не менее, основываясь на целом ряде неопределённых причин, Герсен решил сесть в Главном межпланетном космопорте в Авенте.

Он приблизился к Альфанору, спустился на посадочную орбиту, перевёл автопилот в режим стандартной автоматической посадки и вновь откинулся в кресле Корабль сел, ревя тормозными дюзами, на обожжённую землю посадочного поля.

Двигатели выключились, и наступила тишина. Автоматически зашипели клапаны, выравнивая давление между кабиной и атмосферой планеты.

В автомобиле на воздушной подушке прибыли чиновники космопорта. Герсен ответил на вопросы, подвергся краткой медицинской проверке, получил пропуск на выход из космопорта и проводил чиновников до дверей своей ракеты. Вскоре прибыл автокран, поднял корабль и отвёз его на свободное место на стоянке, расположенной в дальнем конце поля.

Герсен опустился на землю, чувствуя себя уязвимым, как будто был обнажён. Поманив рукой ближайшую летающую тарелку, он собрался заняться демонтажем монитора. Но тут из-за корпуса ближайшего корабля вышли двое, и Кирт моментально узнал одного из них – уроженца Саркоя, который сопровождал Хильдемара Даске в таверне Смейда.

Когда они приблизились, Герсен сделал вид, что не заметил их появления, но все его органы чувств напряглись до такой степени, что ни одно их движение не могло остаться незамеченным.

На уроженце Саркоя темнел скромный серый костюм, и только в эполетах его блестели шпалы. Его спутник – худой мужчина, с соломенного цвета волосами и проворными светло-серыми глазами, был одет в свободный рабочий костюм синего цвета.

Они остановились в двух шагах и стояли, казалось, без особого интереса наблюдая за этим, им незнакомым, человеком. Герсен, подняв взгляд, также сделал безразличный вид, скользнув глазами по пришельцам, хотя по коже его пробежали мурашки и пульс заколотился сильнее. Уроженец Саркоя прошептал что-то своему спутнику и подошёл поближе.

– Мне кажется, что мы встречались с вами, – спокойно, но немного язвительно произнёс он.

– Ваше имя мне неизвестно, сэр, – пожал плечами Герсен, не отрываясь от своего дела.

– Меня зовут Сутиро. Мивиж Сутиро..

Герсен внимательно посмотрел на саркоита: это был человек среднего роста, с удивительно плоской головой, характерной для жителей степной зоны Саркоя, в ширину его лицо было больше, чем в длину. Он отличался невыразительными тускло-оливковыми глазами, вздёрнутым носом с тёмными ноздрями, широким ртом с толстыми губами – лицом, сформированным более чем тысячью годами специализации и близкородственных браков.

Обитатели Ойкумены имели весьма невысокое мнение о жителях Саркоя, прежде всего, из-за их-отвратительных привычек во время еды и чрезмерной активности и неприкрытости сексуального поведения, зачастую превращавшегося в откровенный эксгибиционизм. С презрением на Саркое относились и к любому виду спорта, кроме одного, известного под названием «харбит», который заключался в избивании зариканов – крупных, покрытых щетиной полуразумных двуногих существ, населяющих леса северной планеты. Несчастное создание, доведённое до крайности голодом, загонялось в круг людей, вооружённых вилами и факелами, приводилось огнём в состояние бешенства и непрерывно удерживалось в центре круга при каждой попытке бегства.

Саркой, единственная планета зеленой звезды Змееносца, являлась миром мрачных степей, болот, дремучих лесов и трясин. Саркоиты жили в высоких деревянных домах, окружённых частоколами из древесных стволов. Даже самые крупные их города могли подвергаться нападению бандитов и кочевников из полупустынь.

По традициям и накопленному опыту саркоиты были законченными отравителями. Убить человека каждый из них мог очень легко, просто пройдясь рядом с ним.

Глядя на собеседника, Герсен не мог уловить признаков так называемого «дыхания смерти», характерного для наёмных убийц. Эта привитая способность укорачивала их жизнь, придавая коже желтоватый глянец и ускоряя отвердение волос. Кожа Сутиро имела бледно-матовый отлив, волосы курчавились и черно блестели, на его правой щеке выделялась татуировка маленького мальтийского креста одного из аристократических кланов Саркоя.

– Прошу прощения, уважаемый Сутиро, но ваше имя я слышу впервые. Что-то я не помню, чтобы мы с вами где-то встречались, – сказал Герсен.

– О, – глаза убийцы расширились, когда он услышал почтительные слова Герсена. – Вы бывали на Саркое? На нашем любимом зеленом Саркое, с его безграничными степями и весёлыми фестивалями?

– Весёлыми, пока ещё есть зариканы! А что будет, когда вы замучите последнего?

Сутиро как представитель расы, привыкшей спокойно переносить все оскорбления, не подал виду, что обиделся на слова Герсена.

– Будем веселиться друг с другом. – Я вижу, что вы хорошо знакомы с моей родной планетой.

– Довольно неплохо. Возможно, вы могли меня видеть на Саркое.

– Вряд ли, – уклончиво ответил Сутиро. – Мы виделись с вами в другом мире, и притом совсем недавно. Герсен покачал головой.

– Это невозможно, я только что прибыл из Глуши.

– Вот именно. Там мы и встречались, в таверне Смейда.

– Неужели?

– Да, я прибыл туда с несколькими попутчиками, чтобы встретить своего друга Луго Тихальта. Разволновавшийся Луго в замешательстве покинул планету Смейда на вашем великолепном корабле. Разве вы не обнаружили этого?

Герсен засмеялся.

– Будь у Тихальта намерение извиниться передо мной или сохрани он какое-то недовольство, я уверен, что он обязательно нашёл бы меня.

– Точно, – кивнул Сутиро. – Луго Тихальт послал меня уладить ваши взаимоотношения. Он просит прощения за допущенную ошибку и желает только, чтобы я принёс ему монитор.

Герсен покачал головой.

– Вы не сможете забрать его.

– Нет? – Сутиро подвинулся поближе. – Луго предлагает вам тысячу севов (стандартных единиц валюты Ойкумены) в качестве компенсации за допущенную ошибку.

– Их я приму с благодарностью. Давайте деньги.

– А монитор?

– Я верну его, когда Тихальт сам прибудет за ним. Худощавый спутник Сутиро раздражённо цокнул языком, но Сутиро только улыбнулся.

– Но как же это получается? Вы получите свои деньги, а монитор нам не отдадите? Где же справедливость?

– А зачем он вам? Во-первых, это монитор Луго Тихальта, поэтому я только ему отдам прибор. Во-вторых, передача мне денег является вполне законной операцией, если только Тихальт поручил вам это сделать. Можете положиться на мою честность…

– Мы не собираемся испытывать вашу честность, – прервал его саркоит. – Мы просто предлагаем вам сейчас же, здесь, отдать нам этот аппарат.

– Ну, уж если начались угрозы, то монитора вам не видать как своих ушей. По-моему, у меня возникает желание самому заняться его содержимым.

– Об этом не может быть и речи!

– Что ж, попробуйте остановить меня, – Герсен возобновил прерванную работу и снял пломбы с кожуха монитора.

Сутиро спокойно наблюдал за этим. Он только сделал знак худому и тот, сделав несколько шагов назад, стал настороже.

– Я бы мог остановить вас… так неожиданно, что вы превратились бы в мраморную статую. – Сутиро оглянулся через плечо на худого; тот кивнул ему, и показал оружие, которое внезапно оказалось в его рука. – Я могу вызвать у вас сердечный приступ, кровоизлияние в мозг или спазмы кишечника – по вашему собственному усмотрению! Герсен прекратил работу и глубоко вздохнул.

– У вас впечатляющие аргументы. Сколько вы мне заплатите?

– Вот та тысяча, о которой я уже упоминал.

Он швырнул собеседнику пачку банкнотов, затем сделал знак своему напарнику, который сейчас же подошёл к Герсену и, взяв инструменты в руки, начал со знанием дела демонтировать монитор. Герсен подобрал деньги, пересчитал их и отошёл в сторону. Худой передал монитор Сутиро, тот бросил его в сумку и, не проронив больше ни слова, повернулся и пошёл прочь. Худой бросился его догонять.

Герсен тихо засмеялся. Этот монитор он купил недавно за четыреста севов. Монитор же Тихальта находился в безопасности внутри корабля.

Герсен вернулся в кабину и задраил все люки. Главным теперь было время. Сутиро понадобится около десяти минут, чтобы сообщить о своём успехе то ли Даске, то ли, возможно, самому Малагате. Во все космопорты будут сейчас же отосланы директивы о снятии тревоги. Малагате получит монитор, если Герсену посчастливится, через несколько часов, а может быть, и дней, в зависимости от стечения обстоятельств. Добавочная задержка возникнет, когда будет обнаружена подмена, и тогда организация вновь будет приведена в состояние боевой готовности, сосредоточив своё внимание на компании точных приборов «Ферици» в Сансонтиане на Оллифейне

К тому времени Герсен надеялся уже побывать там, и за этот период разузнать все необходимое, после чего успеть смыться. Поэтому, не теряя больше времени, Кирт включил двигатели, поднялся в голубое небо Альфанора и направил свой корабль на Оллифейн.