Текст книги "Память душ"

26. Колодец Спиралей

(Рассказ Кирина)

На земле валялись мертвые и раненые ванэ. Еще несколько ванэ бегали меж ними, пытаясь вылечить раненых. Разумеется, все осложняла необходимость тушить пожары. И все это казалось невероятно знакомым.

Это напомнило мне Столицу во время Адского Марша. Я бросился вперед, чтобы посмотреть, могу ли я помочь, но тут нас заметили солдаты ванэ. И, честно говоря, учитывая, что только один из нас тоже был ванэ – ну, может, двое, в зависимости от того, кем считать меня, – одежда и животные триссов сейчас могли весьма помочь.

Солдаты направились в нашу сторону.

– Позвольте мне разобраться с этим, – сказал Тераэт.

– Разумеется, – ответил Турвишар.

Тераэт шагнул вперед, поклонился и тихо заговорил, а затем через несколько минут вернулся к нам:

– У меня для вас есть хорошие и плохие новости. Хорошая новость в том, что они совершенно не в восторге от чужаков, но мы явно не демоны. Именно они и напали.

– Значит, у демонов нет проблем с барьерными розами?

Тераэт поморщился:

– Похоже на то.

– Прелестно, – сказала Джанель. – Тогда какова же плохая новость?

– Мы все еще арестованы, – признался Тераэт.

– Что? – Я оглянулся. В конце моста, который мы только что пересекли, стояли стражники. В качестве подкрепления прибывали новые солдаты.

– Не все из нас ванэ, – объяснил Тераэт. – Даже если у нас есть все основания находиться здесь, они будут выполнять приказы. Они даже извиняются перед нами. Я весьма этим польщен.

– Я бы предпочел, чтобы мне меньше льстили и больше не арестовывали, – сказал я.

– Доверься мне. – Тераэт погрозил пальцем. – Пусть они делают свою работу.

Он повернулся, чтобы поблагодарить триссов за помощь.

Два трисса отсалютовали нам, вскочили в седла и уехали прочь через мост. Солдаты ванэ не пытались остановить их.

Тераэт повернулся к нам:

– Ну, пошли.

Мне совершенно не нравилась идея сдаваться стражникам или тем, кто считался властью в Маноле. Это всегда было дрянной идеей. Я слишком много лет прожил в городе, где правосудие зависело от золотой монеты, брошенной стражнику. Я не знал ни одной истории, которую не сделало бы хуже появление стражника. Они всегда были врагами. Я отступил на шаг.

– Кирин, – сказал Тераэт. – Доверься мне.

Я остановился и выдохнул:

– Ладно.

Мы шагнули вперед и позволили ванэ заковать нас в кандалы.

Ванэ забрали все наше оружие. Они обыскали нас. Они даже нашли нож, который я сделал невидимым. Затем они связали нам руки и повели по спиральной дороге Саравала, пока мы не достигли строения, похожего на муниципальный центр.

С того момента, как меня арестовали, я перестал испытывать к жителям Саравала всяческое сочувствие. На мой взгляд, повреждения города выглядели весьма поверхностными – это больше походило на набег, чем на вторжение. Демоны ворвались сюда, сожгли и убили всех, кого могли, а затем исчезли до прибытия подкрепления. После вторжения демонов никто, кроме солдат, не заметил, как мы пришли в город, – у остальных были свои проблемы.

Солдаты провели нас по темному коридору, который выглядел так, словно гигантские деревья сами создали его. Комната, в которую мы вошли, была неприветливой и совершенно недоброжелательной. Скорее она подходила для жестоких допросов. Я подумывал о том, чтобы стать невидимым и убежать, но тогда придется оставить остальных. Это было совершенно неприемлемо.

Солдат, который вел меня, развязал мне руки.

– Извините, – сказал мужчина. – Это надо было сделать для вида.

Я обернулся. Ванэ развязывали всех.

Охранники положили конфискованное у нас оружие на стол.

Джанель потерла запястья:

– Что происходит?

Тераэт обвел руками помещение:

– Позвольте показать вам дом капитула Черного Братства, как и было обещано.

Я моргнул и огляделся. Ванэ улыбнулся.

Часть солдат разбрелись по своим делам в другие комнаты.

– Ясно. Могу я получить назад свое оружие?

Солдат указал на стол:

– Прошу.

Мы немедленно похватали свое оружие. Лишь Турвишар не тронулся с места, но Турвишар никогда не держал в руках ничего опаснее кухонного ножа[120]120
  Должен признаться, что мысль о ношении острых предметов у пояса в данный момент вызывает у меня глубокое беспокойство. Не знаю почему.


[Закрыть]. На столе лежало не так уж много оружия Тераэта. Я подозревал, что солдаты из профессиональной вежливости не забрали у убийцы все.

– Значит, демоны, – сказал Тераэт. – Просто налет или они за чем-то охотились?

– Не уверен, – признался солдат. – Возможно, это был отвлекающий маневр. Кто-то воспользовался спиральной тропой без разрешения.

Тераэт замер.

– Кто-то пробрался в Колодец Спиралей?

– Бывшая королева, не иначе, – сказал ванэ. – Король Келанис вместе со своими людьми находится там на случай, если она вернется.

Я встал. Похоже, выполнение плана Тераэта установить контакт с королем Келанисом у Колодца Спиралей займет у нас даже меньше времени, чем ожидалось.

– Отведи нас туда. Прямо сейчас.

27. Темное солнце

(Рассказ Терина)

Не было никакого перехода, никакого предупреждения. Только что Терин направлялся в темный подвал, а в следующее мгновение он уже стоял снаружи. Ну, формально снаружи. Он стоял на балконе и смотрел на город.

Это был явно магический город, сотканный из мрамора и порфира, алебастра и халцедона. К небу тянулись изящные башни. Широкие магистрали больше напоминали парки, чем улицы. Везде росли цветы, деревья и зелень.

Но сейчас цветы выглядели увядшими и опаленными, листья побурели по краям. Огромные толпы ванэ стояли у колоннад, глядя вверх. Терин удивился, почему они разглядывают балкон, но потом понял, что люди смотрят на небо.

Терин тоже поднял голову. Док был прав: небо выглядело потрясающе ярким, почти белым за сияющей радужной Завесой Тиа. Солнце тоже напоминало то, что он видел у Колодца Спиралей – маленькое, желтое, слишком слепящее, чтобы смотреть прямо. То, что он видел, казалось… бесформенным, словно безымянный бог ухватился за край и потянул. Какая-то сила искрилась и изгибалась дугой вокруг Завесы Тиа, посылая по ее радужному покрывалу блестящие вспышки. В небе взорвались красивые и праздничные огненные цветы, но их появление вызывало у остальных людей лишь панику.

– Что это за хрень? – сказал кто-то рядом.

Терин отступил на шаг, потому что мужчина, стоявший рядом с ним… ну… мужчина, стоявший рядом с Терином, был похож на его отца, Педрона.

Да ладно.

Сходство не было идеальным. Ванэ был одет в пурпурные и золотые шелка, расшитые таким количеством цветов и драгоценностей, что член Королевского Дома Куура покраснел бы. Его кожа была слишком бледной, но цвет золотых волос, скулы, форма носа были до безумия похожи. Сходство было поразительным, вплоть до позы, в которой стоял незнакомец.

Это означало, что если то, что Хаэриэль сказала о происхождении Терина, было правдой, то это мог быть только Териндел Черный, предположительно названный так по причинам, отличным от его внешности.

Он вспомнил слова Таунны: «Я бы сказала, что существует довольно крепкое семейное сходство».

Рядом с Теринделом стояла женщина, которая, если бы спросили у Терина, выглядела настолько ванэ, насколько это только возможно. Больше всего она походила на диковинное сочетание цветка и человека: у нее были фиолетовые волосы, напоминающие облака, и лицо в форме сердца – слишком совершенное, чтобы быть настоящим. Ее платье из многослойных шелков ниспадало вокруг тела, как искусно вышитые бисером лепестки, столь неземные, что от каждого ее движения, когда она прижималась к боку Териндела, они попросту танцевали.

– Не знаю, любовь моя, – ответила она, – но ничего хорошего. Я отправила сообщение Стражам. Надеюсь, вскоре мы узнаем больше.

– Если это нападение, – сказал Териндел, – я хотел бы знать, кто в этом виноват.

– Тиа, – произнес глубокий голос, – за что я ей весьма благодарен.

Все трое – Терин, Териндел и женщина – обернулись на звук голоса.

В центре комнаты стояли Омфер и Таджа. Терин узнал этих двух богов, хоть до этого он никогда и не видел их лично[121]121
  Технически это правда.


[Закрыть]. Даже находясь внутри дворца, Омфер каким-то образом умудрялся находиться на вершине горы и теоретически не соприкасался с землей, в то время как Таджу можно было узнать по серебряным волосам и крыльям.

– Первая Наставница Валатея. – Омфер поклонился женщине с фиолетовыми волосами, а затем повернулся к Теринделу: – Ваше Величество.

Валатея высвободилась из объятий мужа и обняла Омфера.

– О, прекрати. Тебе не нужно использовать этот глупый титул. Ты уже тысячу лет не подчиняешься моим приказам. Что случилось?

– Восьмой оберег вышел из строя двадцать две минуты назад, – ровным голосом ответила Таджа. – Вол-Карот проснулся.

В комнате воцарилась потрясенная тишина, прерываемая лишь шумом толпы на улице.

Валатея поморщилась:

– Гризт предупреждал меня, что он выйдет из строя, но я думала, мы узнаем это заранее.

– Мы тоже, – сказал Омфер.

– Что… – Териндел нахмурился. – Что это значит? Объясните мне все, как будто я единственный человек в этой комнате, действительно родившийся на этой планете.

Таджа повернулась к своему спутнику:

– Ты справишься с этим лучше, чем я.

Человек, у которого на самом деле было каменное лицо, кивнул.

– Объяснять особо нечего. Саррик… – Омфер помолчал, нахмурился и поправился: – Вол-Карот все еще в ловушке семи оставшихся оберегов, но уже имеет доступ к своим силам. Мы можем только предположить, что он решил освободиться, вытянув достаточно грубой энергии из солнца, чтобы уничтожить обереги снаружи. Значит, он вызвал мощное корональное извержение и тянет шлейф плазмы прямо к поверхности планеты. – Он указал на балконную дверь. – То, что ты видишь снаружи, – это просто солнечные ветры, воздействующие на щит, который установила Тиа, как только заметила перемену. Сам шлейф достигнет планеты только завтра.

– Тиа сказала, что он движется быстрее, чем это возможно, – добавила Таджа.

– О, как мило, – проворчал Териндел. – Раз уж вы здесь, есть еще какие-нибудь хорошие новости?

– Драконы могут начать буйствовать в любую секунду, и это проблема, потому что Баэлош и Горокай находятся рядом с Кирписским лесом, – ответила Таджа, – хотя это не имеет значения, потому что Тиа не думает, что ее барьер будет достаточно силен, чтобы остановить основную корональную волну от прорыва, если в момент ее достижения атмосферы Вол-Карот все еще будет бодрствовать[122]122
  Раз уж предполагается, что этот «барьер» – Завеса Тиа, значит, у него гораздо более важная цель, чем просто предоставление поэтам тематического приема. Напомни мне как-нибудь поблагодарить Богиню Магии.


[Закрыть].

Валатея издала бессвязный звук. Омфер хлопнул Таджу по крылу.

– Что? – спросила Богиня Удачи. – Он сам спросил.

– Ты хочешь сказать, что нам всем осталось жить меньше суток? – Валатея выглядела так, словно у нее проблемы с дыханием. – Что шлейф, который создал Сар… – она осеклась, – создал Вол-Карот, уничтожит всю жизнь на планете?

– Фактически он уничтожит всю жизнь, собьет планету с орбиты и уничтожит по крайней мере одну луну, – мягко поправил ее Омфер. Он скорчил гримасу. – Наверное, Хару. Она в основном состоит изо льда. Кроме того, что бы ни сделал Вол-Карот, это нанесло солнцу какой-то глубокий урон. Мы еще не понимаем последствий, но давайте переживем этот апокалипсис, прежде чем беспокоиться о следующем[123]123
  На самом деле, это изменило цвет и размер солнца, сократило продолжительность нашего года и действительно уничтожило луну. Сезонные и атмосферные изменения были катастрофическими, и маловероятно, что человечество выжило бы без магической защиты Восьми Бессмертных и различных богов-королей. И все это в то время, когда Вол-Карот все еще был заключен в тюрьму.


[Закрыть].

У Терина скрутило все внутренности. Пусть он и не понимал, о чем они говорили, но все равно понимал достаточно. Достаточно было увидеть абсолютный ужас от беспомощности всех людей в комнате. Здесь находилось два бога, и они выглядели так, словно им вручили их судьбы.

– Итак. Нам нужно повторить Ритуал Ночи, – наконец сказал Териндел.

Валатея повернулась к мужу.

– Ритуал Ночи провалился.

– Ритуал Ночи провалился спустя две тысячи лет. На этот раз нам не нужно столько времени. – Териндел посмотрел мимо жены на двух богов. – Я предполагаю, что вы уже подумали об этом, и именно поэтому вы сообщаете эту новость лично.

– Мы также здесь, чтобы разобраться с Баэлошем и Горокаем, – сказала Тиа, – но в принципе да[124]124
  Горокай – отец Таджи, Баэлош – сын Омфера. Смотри таблицу в конце.


[Закрыть].

– Остальные разговаривают с главами двух других бессмертных рас, – уточнил Омфер. – Мы не ждем, что именно мы выберем, какая раса будет иметь честь быть следующей.

– О, так вы помните, что вы не боги, – хмыкнул Териндел. – А я уже начал задумываться над этим.

– Териндел, ты совсем не помогаешь, – мягко упрекнула его Валатея. Затем она повернулась, положив руку на плечо Омферу. – Спасибо тебе. Я знаю, что нелегко здесь находиться в тот момент, когда ты мог бы разыскивать своего сына. Я лишь надеюсь, что после того, как этот кризис закончится, ты вспомнишь, что всегда можешь заглянуть ко мне. Я скучала по тебе.

Омфер выглядел смущенным и одновременно благодарным.

– Благодарю вас. Я надеюсь, что мне представится такая возможность.

Тиа взмахнула руками, и боги исчезли.

Терин ждал, что видение закончится, но оно все не кончалось.

– Док? – спросил Терин. – Что, черт возьми, я только что увидел?

– Хотела бы я сейчас блевануть, – объявила Валатея.

– Док! – Терин оглядел комнату, но если Док там присутствовал духом, то Терин его видеть не мог. Он прошелся по комнате, надеясь, что магия, которую использовал его друг, не позволит ему упасть и вышибить мозги о винную стойку.

– Как и все мы, – согласился Териндел, – но мне нужно, чтобы ты отправилась на север и поговорила с Эльгестатом. Я пошлю Келиндела к королеве Шахаре. Может быть, мы сможем вытянуть соломинку, чтобы выяснить, кто именно удостоится чести быть трахнутым.

Она на мгновение прикусила нижнюю губу, потом коснулась ладонями лица Териндела и подарила ему поцелуй.

– По крайней мере, группа, о которой идет речь, все еще будет жива.

– Ты была недавно в человеческом городе? – спросил Териндел. – Сам факт, что они без тени иронии называют себя людьми… – Он содрогнулся. – Как будто все остальные – не люди[125]125
  Это, безусловно, объясняет, почему все Четыре Расы, по-видимому, способны скрещиваться. Я уверен, что, какое бы слово Териндел ни использовал для обозначения человека, это, вероятно, не то же самое слово, которое мы используем сейчас, но значение, скорее всего, было тем же.


[Закрыть].

– Будь терпелив с ними, любовь моя. Они не помнят. – Валатея схватила его за руку. – Если такова будет наша судьба, я помогу тебе с ритуалом, когда вернусь.

Териндел кивнул с напряженным выражением лица. Мужчина расстегнул ворот мантии и провел пальцами по краю синего кристалла цали[126]126
  Ах да. Кандальный Камень.


[Закрыть].

– Меньшего я и не ожидал.

Все следили, как она покидает комнату: Терин, призрачные воспоминания и Док, где бы он ни был. После ее ухода иллюзорный король повернулся к другому ванэ – белокожему мужчине, настолько бледному, что он казался альбиносом.

– Собери Основателей в главном зале. Мы проведем Ритуал Ночи там.

Ванэ заморгал, глядя на него:

– Я… Простите? Я думал, мы созываем собрание Альянса?..

Король Териндел фыркнул:

– Ты когда-нибудь слышал, чтобы вордреды приняли решение о том, как действовать, менее чем за двадцать четыре часа? Ворамеры ненамного лучше. Эльгестат и Шахара все еще будут спорить о том, кто будет тем счастливчиком, который покончит с собой, когда солнечный огонь превратит всю жизнь на этой планете в пепел. Я не буду ждать. Мы проведем Ритуал Ночи, как только я отошлю своего брата. Если у тебя какие-то проблемы с этим, участие строго добровольное.

Взгляд собеседника стал задумчивым:

– Ведь это желание торопить события не имеет никакого отношения к тому, что королева вызвалась добровольцем?

Териндел проигнорировал вопрос:

– Ее долго не будет, так что давай начинать.

– Подожди. – Терин предположил, что иллюзия, которую наложил Док, позволяла ему видеть Терина, даже если обратное не было правдой. – Галава сказала, что ванэ – последняя раса, способная проводить Ритуал Ночи. Как это возможно, если Териндел уже его провел?

Иллюзия исчезла.

Терин снова оказался в винном погребе «Бойни». Неизвестно откуда льющийся тусклый свет освещал комнату, в которой находилось внушительное количество деревянных стеллажей и разбитая груда стеклянных бутылок, а рядом находился поразительно красивый чернокожий ванэ из Манола. Его одежда была порвана, грязна и заляпана вином. На шее у него поблескивал изумрудно-зеленый камень цали.

Терин никогда в жизни не видел этого человека, но он узнал камень цали. Док никогда не ходил без него. И хотя было приятно, что его подозрения подтвердились, у Терина все еще оставались вопросы. Очень много вопросов.

– Кто ты такой? – спросил Терин. – Ты не можешь быть Теринделом.

– О нет, я действительно Териндел. Просто я не ношу его тело. На меня уже пять сотен лет не взвален этот тяжкий груз. – Мужчина одарил Терина кривой усмешкой и поднял бутылку вина в знак приветствия. – Выпьем за гражданскую войну у ванэ, друг мой.

– Так ты еще и Док? Никали Миллигрест? Как все это работает?

Док пожал плечами.

– Во всем виноват Кандальный Камень. Но мне повезло. Оказывается, мой убийца был красивее меня.

Терин, возможно, не уловил бы намека, если бы Хаэриэль не объяснила ему это в мельчайших подробностях. Терин склонил голову набок:

– А я всегда утешал себя тем, что ты уродливый ублюдок.

– О, так ты не думал, что Док сексуальный?

– О, конечно. Не проходило и дня, чтобы я не думал, что надо бы послать моих охранников за этим барменом «Доком» из бара «Бойни», опрыскать его духами и затащить ко мне в спальню. Так сказать, немного оживить обстановку.

Док расхохотался. Он указал пальцем на Терина:

– Не отрицай этого; ты думал, что Никали весьма горяч.

– Все думали, что Никали весьма горяч, – поправил его Терин. – Вот почему ты участвовал в стольких дуэлях.

Док откинулся на спинку стула. Похоже, прошло немало времени с тех пор, как он вставал оттуда, хотя сейчас это все выглядело весьма обдуманно и царственно, словно он решил немного побездельничать, а не ушел в запой.

– Рад тебя видеть, Терин. А теперь объясни, какого хрена Галава доверилась тебе насчет Ритуала Ночи?

– Может, сначала поговорим о том, что ты – проклятый всеми богами Териндел Черный? Потому что мы дружим тридцать лет. Это должно было всплыть в разговоре немного раньше.

– На самом деле я не хотел бы…

– Послушай, ты, урод с мозгами опарыша, как давно ты знаешь, что ты мой прадедушка?

Док помолчал.

– Строго говоря, ты, мокрая гарпия, я перестал быть твоим прадедом задолго до твоего рождения. Это тело не имеет к тебе никакого отношения. – Он подмигнул.

– Ты, склизлявое дыхание, это всего лишь семантика. Отвечай на вопрос.

– Ты, собачье дыхание, не можешь…

– Я уже использовал слово «дыхание».

Док вздохнул и потер нос.

– Напомни мне не играть с тобой в эту игру, когда ты трезв, а я нет.

– Просто ответь на вопрос.

– Я подозревал это с того самого момента, как увидел тебя, но не знал наверняка, пока не встретил верховного лорда Де Мона. Знаешь, Педрон был очень похож на меня. Прежнего меня, во всяком случае.

– Если эта иллюзия показала, как ты выглядел раньше, то да, он, безусловно, был похож.

Териндел сделал большой глоток из бутылки.

– Я всегда считал, что моя дочь – твоя бабушка – была казнена. Оказывается, она была рабыней, живущей здесь, в Столице, все это время – столетия, – и к тому времени, когда я наконец понял это, она уже умерла. – Док отсалютовал ему бутылкой. – Твоя очередь, гнойный червь. Отвечай на мой проклятый вопрос.

– Очевидно, потому что Вол-Карот снова проснулся, – сказал Терин. – Галава хотела убедиться, что Хаэриэль не попытается вернуть себе трон, а потом откажется от ритуала.

– О нет. – Зеленые глаза Дока расширились. А вслед за этим он разразился целым потоком яростных ругательств. – О, будь я проклят! Кто-то должен их остановить.

– Остановить кого?

– Кого угодно! Детей моего брата – Хаэриэль, Келаниса – любого бедного идиота, которого они обманом заставят провести ритуал. – Он заставил себя встать, пошатнулся и с трудом выпрямился. – Вот дерьмо!

Терин подошел к нему.

– Не думал, что ты действительно пьян, но, похоже, так и есть.

– Конечно я пьян, – ответил Док. – Я просто невероятно хорош в этом. – Он поднял палец. – У меня были сотни лет самоотверженной практики.

– А я-то думал, что нашел одну вещь, в которой я разбираюсь лучше тебя.

– О, не будь таким! У меня просто талант к этому!

Терин тонко улыбнулся.

– Ну, для следующего трюка тебе придется протрезветь. – Терин сморщил нос. – И искупаться. А потом мы поговорим.

– А что, если вместо этого, – Док быстро встал, – я скажу тебе, чтобы ты пошел в зад.

Его глаза закатились, и он рухнул на землю.

Терин вздохнул.

– Отлично.

28. Старейшая ванэ

(Рассказ Кирина)

Я всегда удивлялся, почему ванэ терпят защитный щит, который мешает магической транспортировке.

Они не терпели.

У них просто была своя собственная сеть Привратных камней. Может быть, не таких же, как Дом Де Арамарин создал в Кууре, но достаточно похожих на них.

У Колодца Спиралей мы с Тераэтом оказались вдвоем. Все согласились, что Джанель и Турвишара лучше оставить в Саравале. Наша задача была не менее срочной, чем две недели назад[127]127
  Технически восемнадцать дней. То есть две недели и четыре дня.


[Закрыть], но мы не думали, что нашему делу поможет, если двоих из нас арестуют за незаконное проникновение в место, куда не разрешалось заходить людям.

Я не был уверен в том, что мне стоило идти, но Тераэт заверил меня, что я скорее ванэ, чем нет, независимо от того, где я вырос.

Вначале я подумал, что мы попали в ухоженный сад, но чем дольше я смотрел, тем страннее он выглядел. Как будто кто-то взял одну-единственную прелестную маленькую садовую сцену – бассейн, похожий на зеркало, цветущие живые изгороди фантастических форм, изящно сработанные подвесные светильники – и затем продублировал ее ровно тысячу раз, так что она заполнила весь луг одной и той же повторяющейся сценой. Вокруг каждого клочка сада кружилась толпа ванэ всех цветов, бродивших в одинаковых зеленых одеждах. Небо над головой потемнело от заходящего солнца, облака казались розовыми и оранжевыми на фоне неба, которое было совершенно не зеленым.

– Небо…

– Знаю, оно не того цвета. Это иллюзия.

– Что это за место?

– Это долгий разговор. – Тераэт использовал тон, который приберегал для моментов, когда он не собирался ничего объяснять в ближайшее время. А лучше вообще никогда.

– Нет, правда, – настаивал я. – Что это за место? Зачем моей матери нужно приходить сюда?

Тераэт не ответил. Вместо этого он схватил меня за руку и подбородком указал на разворачивающуюся в саду сцену.

– Смотри. Вон там.

У зеркального пруда собралась толпа. Я не мог не заметить, что в толпе были королевские гвардейцы и кто-то, кого я принял за короля Келаниса. Они, казалось, были заняты цветущей живой изгородью, склонившейся к самой воде и опустившейся так низко, что цветы почти касались воды. А рядом с этой изгородью стоял треугольный предмет…

Я моргнул.

– Таджа! Это моя арфа!

– Нет, нет, нет! – зашептал Тераэт. – Не стоит просто так идти туда. Мы пока не знаем…

Но я не обратил никакого внимания на его слова. Большую часть последних четырех лет меня преследовал вопрос, что же случилось с моей арфой Валатеей. Увидев арфу здесь, в месте, где ей точно нечего было делать, я вспомнил о ней. Я не мог просто стоять и ждать.

Может быть, это была не та арфа. Может быть, все арфы ванэ выглядели одинаково. В конце концов, сколько их я видел? Одну лишь Валатею. Но чем ближе я подходил, тем больше убеждался, что это та самая арфа, которую мне подарил генерал Миллигрест и которую у меня потом украли.

Честно говоря, я даже не обратил внимания на то, что король Келанис находился прямо здесь. Впрочем, он тоже не обратил на меня никакого внимания.

Цветы коснулись воды. Живая изгородь раскрылась, и рассыпавшиеся лепестки цветов опали в пруд…

…вместе с обнаженной женщиной.

Я уставился на нее, потому что выглядело это совершенно не нормально. Цветы погрузились в темные воды и исчезли. Топиарий, освободившись от груза, выпрямился снова.

У женщины была бледно-белая кожа, сиреневые кончики пальцев и фиолетовые волосы, похожие на облако. Ее тонкое лицо казалось хрупким, словно было сделано из фарфора. Приземлившись в воду, она свернулась калачиком, в позу эмбриона, и что-то невнятно пробормотала. Вода не была… обычной водой. Она текла неправильно, или, точнее, текла слишком правильно. Жидкость соскользнула с ее кожи, оставив тело, парящее над водой, совершенно сухим. Крошечные радужные вспышки вспыхнули над жидкостью, а затем также таинственно рассеялись.

Тераэт приблизился ко мне:

– У нас проблема. Нужно уходить прямо сейчас.

Женщина в воде закрыла голову руками и захныкала.

– У нас проблема, – настойчиво повторил Тераэт. – Мы вернемся позже.

Я почувствовал движение позади нас, и секунду спустя женский голос произнес:

– Ну, и что у нас тут?

Тераэт тихо выругался. Я оглянулся и замер.

Это была королева Мияна.

По крайней мере, мне было проще предполагать, что это королева Мияна. Она была одета в платье из серебряных колец – слишком замысловатое, чтобы сойти за «простую» кольчугу, – перевитое хрупкими эмалированными голубыми орхидеями того же цвета, что и ее волосы, подстриженные чуть ниже линии подбородка. Серебро оттеняло ее смуглую кожу, а глаза были цвета глубокого синего моря. Голубая бриллиантовая капля покоилась в центре ее лба, сверкая в лучах заходящего солнца.

Королева Мияна, потенциальная подозреваемая в том, что устроила нам засаду и бросила нас в Пустоши. Рядом с ней стояло множество королевских гвардейцев.

Она глянула на нас, и ее глаза сузились:

– Не ожидала увидеть тебя еще раз.

Тераэт шагнул вперед:

– Прошло несколько лет, Ваше Величество.

Ясно. Тераэт встречался с королевой. А вот я никогда. По крайней мере, будучи в сознании.

Так что это была проблема.

Королева Мияна могла приказать своим солдатам убрать нас до того, как король поймет, что мы здесь. Так что мы вернемся к исходной точке – и она наверняка будет еще хуже, поскольку на этот раз она не будет довольствоваться изгнанием. Если только мы не привлечем внимание короля…

Я небрежно провел рукой по струнам арфы.

Она издала тот самый звук, в который я влюбился, едва услышал его в первый раз, – прекраснейший и серебристый.

Король поднял голову, наши глаза встретились. Келанис был стройным, симпатичным мужчиной с темно-бронзовой кожей, зелеными глазами и медными волосами, вьющимися, как облако, коротко и аккуратно остриженными. Он был очень похож на свою покойную мать, Хаэвац, разве что цвет кожи у него был немного светлее из-за его отца, происходившего из Кирписа[128]128
  Пусть Кирин никогда и не встречался с Хаэвац лично, он «видел» ее в одной из иллюзий Дока, когда тренировался с мечником.


[Закрыть]. На нем были длинные шелковые одежды, цвет и покрой которых наводили на мысль о падающих листьях. Мантия расходилась спереди, являя взору роскошную вышивку на облегающих тело шелках.

Глаза Келаниса расширились, и он жестом пригласил нас подойти. Королева Мияна вздохнула и повернулась к нам, махнув рукой.

– Можем?

Солдаты рядом с ней ясно дали понять, что это не просьба. Тем не менее мы как раз и собирались встретиться с королем, а это означало, что наша работа почти была закончена. Даже если бы Келанис не поверил, что его жена организовала наше похищение, то все равно узнал бы, что Бессмертные ждут от него завершения ритуала.

Тераэт, казалось, хотел возразить, но я схватил его за руку.

– Разумеется, – согласился я. – Мы будем очень рады.

Внимание толпы было приковано к женщине в бассейне, но все же они расступились, пропуская королеву. Келанис вновь перевел взгляд на женщину, находящуюся в воде.

– Дайте ей минуту, Ваше Величество, – сказал королю ванэ в длинном зеленом одеянии. – Я почти не видел, чтобы цали дремала так долго. Валатее нужно время, чтобы привыкнуть.

– Валатее?

– Сосредоточься, – прошептал Тераэт.

Король отошел от бассейна, взял полотенце у сопровождающего, вытер руки и улыбнулся Мияне.

– Кого ты нашла, моя дорогая? Они ведь не могут быть посланцами, которые пытаются срочно связаться с нами? – Он посмотрел на нас и удивленно заморгал. – Почему вы одеты как триссы?

– Потому что они были достаточно любезны, чтобы предложить нам сменить одежду после того, как мы выбрались из Кортаэнской Пустоши, Ваше Величество, – сказал Тераэт.

– Не спрашивайте нас, как и почему мы оказались в Пустоши, – добавил я, – потому что мы понятия не имеем. Похоже, кто-то не хотел, чтобы мы добрались до вас. – Каким-то чудом мне удалось не глянуть на королеву Мияну. Кроме того, всегда оставался шанс, что мы ошибаемся. Или ее подставили. Турвишар был слишком одурманен для того, чтобы его воспоминания могли служить доказательством.

– Понятно. – Явно обеспокоенный король Келанис смерил нас взглядом. – Мне там сказали – вас было четверо. Разве ваши друзья не выжили?

– Нет, они…

– …были ранены, – перебил меня Тераэт. – Мы оставили их с триссами.

Я не стал его поправлять. В принципе, сейчас не стоило говорить правду. Мы не знали, кто это сделал. Мы не знали, здесь ли виновник.

– Все это очень печально, – сказал король Келанис. – Мы, несомненно, поместим вас под нашу защиту. Я не допущу, чтобы это повторилось снова.

– В этом нет необходимости, – сказал Тераэт. – Мы не пробудем здесь долго. – Все его тело напряглось, как будто он собирался выхватить нож, или убежать, или и то и другое.

Я мог только согласиться, но…

– Прошу прощения, если это неуместно, но что происходит с этой женщиной? – Я указал на находящуюся в бассейне фигуру с лавандовыми волосами.

Король, казалось, опешил.

– О да. Ты ведь вырос не здесь, не так ли? Пожалуйста, иди сюда. Посмотри сам.

Тераэт вцепился в висевший у него на шее наконечник стрелы и уставился на меня, словно что-то пытался телепатически передать, но я чувствовал лишь его горячее желание уйти. Я одарил его извиняющейся полуулыбкой и подошел к королю Келанису у бассейна.

– Ты знаешь, что такое цали? – спросил король Келанис.

Служители помогли молодой женщине выйти из бассейна, подав ей зеленый халат, помогая завернуться в него. Она напоминала мне новорожденного жеребенка, изо всех сил пытающегося сделать первые шаги, взгляд ее был расфокусирован. И, может быть, мне это лишь казалось, но я действительно чувствовал, что знаю ее. Хотя это было совершенно бессмысленно.

– Да, – сказал я. – Слышал.

– Эта женщина, – король указал на Валатею, – ее души были заперты в цали. Но мы перенесли их в новое тело. – Келанис наклонился ко мне. – Я очень рад познакомиться с ней, она моя тетя. Мы все думали, что она умерла. Предполагалось, что она погибла в Пустоши.

– Вырастили ей новое тело… – Потрясенный этой мыслью, я полностью повернулся к королю Келанису.

И тогда я наконец обратил внимание на ожерелье, висевшее у него на шее, и понял предупреждение Тераэта. На короле Келанисе висело ожерелье из бриллиантов – слез звезд. Но не простое ожерелье.

Это было мое ожерелье из слез звезд.

Келанис заметил мой взгляд и, мягко улыбнувшись, коснулся одного из камней.

– Разве ты можешь меня винить? – сказал он. – Я не думал, что ты будешь по нему скучать. В конце концов, ты тоже должен был погибнуть в Пустоши.

Звук обнажаемых клинков заставил меня отвернуться. Все солдаты обнажили мечи. И даже королева Мияна прижала нож к гладкой коже на горле у Тераэта.

Мы предполагали, что король Келанис не пытался бы скрыть наше похищение, если бы он сам был в этом замешан.

И, как оказалось, мы все ошибались.