Текст книги "Память душ"

33. Природа власти

(Рассказ Терина)

Солдаты у Привратного Камня не спрашивали ни о чем, стоило лишь показать им приказ императрицы, – впрочем, как и волшебники с той стороны портала.

С тех пор как Терин был здесь в последний раз, Академия совершенно не изменилась. Тем более что тогда он пробыл там недолго. Волшебство ему мало подходило, по крайней мере, он так думал. Поэтому он присоединился к храму, чтобы, по иронии судьбы, узнать там то же самое, что в противном случае узнал бы в школе.

– Не нанять ли нам лошадей? – спросил Терин.

– Лошадям не понравится, куда мы едем. Деревья в Кирписе растут столь плотно, так что лошади бесполезны.

– И ты думаешь, что мы справимся лучше?

Док только рассмеялся.

Позже Терин понял, что он имел в виду. Он просто пошел в лес. Все в Академии знали о некогда принадлежащих ванэ руинах, расположенных рядом со школой[140]140
  Это те самые руины, где Гадрит убил Фаэлин Де Эрвина и где Тьенцо встретила ее призрака.


[Закрыть]. Все знали, что идти туда опасно и безрассудно. И тем не менее каждый год по крайней мере один бедный идиот принимал предупреждение профессоров как вызов и не возвращался.

Очевидно, ужасная репутация руин была обязана своим происхождением ловушкам ванэ и их же заклинаниям, а не призракам.

Док прекрасно знал дорогу, так что, отойдя на некоторое расстояние, он опустился на колени и что-то смахнул с земли.

– Встань вон там. – Он указал на остатки каменной стены, не прекращая что-то делать.

Терин огляделся по сторонам. То место, куда указывал Док, что-то ему смутно напоминало. И вдруг он понял. Это напоминало дно ямы в Саравале, той самой, что привела…

– Ты что, издеваешься надо мной? – не выдержал он. – Здесь есть действующие врата в Колодец Спиралей? Чтобы куурцы могли в любой момент вторгнуться в Манол?

– Осторожнее, внучек, – ухмыльнулся Док. – Ты начинаешь забывать, что и тебя надо называть куурцем.

Он как-то по-особенному провел рукой по каменной кладке, а затем поспешно подошел к Терину. Вокруг них закружились и вспыхнули потоки света, а через миг они оказались на том самом окруженном голубыми небесами лугу, который запомнил Терин.

А еще здесь было очень много солдат.

Терин заставил себя сохранять спокойствие. Им ничего не угрожало; Док наверняка сделал так, что солдаты и не знали об их появлении.

Эта вера длилась две славные секунды и закончилась со звоном металла, когда солдаты двинулись на них с обнаженным оружием.

– Что ты им показал? – прошептал Терин.

– О… нас, – сказал Док. – Разрубатель Цепей действует на людей, только если я знаю, что они там есть. Это очень неудобно, когда путешествуешь через что-то вроде Привратного Камня.

– Или дверь, – прошептал Терин. – Почему ты это раньше не говорил?

– Ты не спрашивал, – пожал плечами Док.

Терин бросил на него яростный взгляд:

– Ты шутишь?

Ближайший солдат окинул их внимательным взором, а затем опустил клинок – вероятно, это должно было их успокоить. Правда, Терина это не успокоило.

– Прошу прощения, – сказал мужчина, – но Колодец временно закрыт.

– Это Колодец Спиралей, – возразил Док. – Ты не можешь запретить нам войти.

Терин уставился на спорщиков. Они говорили на ворале. При этом он сам должен был понимать ворал не лучше ребенка и уж точно не должен был уловить смысл столь быстрого разговора.

Терин прекрасно их понимал, а потому сделал мысленную пометку поблагодарить Галаву – при условии, что он выживет.

Мягкий ответ Дока явно не понравился главному.

– Знаю. – Ванэ покраснел то ли от смущения, то ли от гнева. – Обычно так и есть, но сейчас я подчиняюсь приказам.

– Чьим приказам? – Голосом Дока можно было обжечь. Его рука потянулась к поясу, словно мужчина искал рукоять меча. – Кто-то весьма впечатляюще превысил свои полномочия.

Терин был далеко не единственным, кто заметил жест Дока. Солдаты напряглись, они вскинули оружие, которое до этого только начали опускать. Губы главного солдата скривились, но, прежде чем он успел резко ответить, их прервала женщина.

– Капитан, какие-то проблемы?

Терин увидел говорившую лишь после того, как она протиснулась мимо разгневанных ванэ, и с трудом сдержал свое удивление. Это была Мия, или Коготь, притворяющийся Мией.

Но он тут же поправился. Это была не Мия. Достаточно было посмотреть на ее коротко остриженные голубые волосы и мерцающее платье с серебряной цепочкой, и становилась ясно, что это совсем другая женщина. Она поджала губы так, как Мия никогда не делала. У нее были совершенно другие глаза, другие скулы. Это могла быть только сестра Миятреалл, Мияна. Королева Мияна.

– Ваше Величество. – Солдаты опустили оружие и низко поклонились, а капитан продолжил: – Здесь пара просителей. Я хотел отослать их, но один из них решил в свободное время позащищать свои права.

Док фыркнул.

Королева Мияна окинула их внимательным взором.

– И что привело вас сегодня к Колодцу? – спросила она, еще раз взглянув на Дока.

– Сегодня день смерти моей матери, – сказал Док. – Могу я спросить, почему Колодец закрыт?

– Всего на несколько часов, – успокоила его королева. – Недавно случился небольшой инцидент. Все дело в измене. – Ее голубые глаза снова метнулись между ними, на лбу пролегла легкая морщинка. – По-моему, я не имела удовольствия знать вас. Как вас зовут?

– Митраилл, – сказал Док, указывая сначала на себя, а потом на Терина. – А это мой друг Монтерин.

Терин нацепил на лицо глупую, но приятную улыбку, какую обычно использовал на вечеринках, которые он давно перестал посещать.

– Митраилл. – Королева покатала имя на языке. – Это имя кажется мне знакомым[141]141
  Кажется маловероятным, что королева Мияна когда-либо встречалась с Митраиллом, поскольку он умер до ее рождения. Однако, возможно, она слышала истории о нем от других ванэ. Митраилл – это, конечно же, человек, который убил короля Териндела во время гражданской войны ванэ и таким образом благодаря Кандальному Камню поменялся душами с Теринделом.


[Закрыть]. – Она легкомысленно махнула рукой. – Возвращайтесь через несколько часов. Тогда ты можешь закончить свое паломничество.

– При всем моем уважении, Ваше Величество, – ровным и твердым голосом сказал Док, – вы не можете лишить нас доступа к Колодцу. Ни по какой причине.

Терин искоса взглянул на друга. Он уже видел Дока в таком настроении. Обычно после этого враги Дока уже лежали мертвыми на Арене.

Королева Мияна выпрямилась, на ее лице вспыхнула ярость. Потом она рассмеялась.

– Я поняла, что вы имели в виду, – сказала она капитану. – Действительно, решил позащищать свои права. – Повернувшись к Доку, она вздернула подбородок: – А ты наглец! – Удивленное выражение исчезло с ее лица, сменившись холодным и твердым, как мрамор. – Посмеешь еще раз перечить мне – и я отрублю тебе руку. А потом ты сможешь сходить к Колодцу, чтобы тебе вырастили новую.

Терин толкнул Дока локтем:

– Мы можем вернуться позже.

Док не обратил на это никакого внимания. Он смотрел лишь на королеву.

– При всем моем уважении, и я повторю еще раз: при всем моем уважении, с каких это пор король имеет власть над Колодцем Спиралей?

– Он не имеет, – ответила королева, сверкнув глазами. – Но у него есть власть над предателями, особенно теми, кто решил укрыться здесь.

Терин быстро оглянулся вокруг. Толпа у водоема не обращала на спор никакого внимания, занятая повседневными задачами Колодца Спиралей. А значит, солдаты оставались наедине с ними (Терин насчитал пятнадцать) и еще десяток мог присоединиться. Если начнется схватка, Терин и Док вряд ли в ней победят.

И все же Док, казалось, хотел именно этого.

– Рискуя в третий раз за один день заявить о правах и при всем уважении к Вашему Величеству, король, безусловно, не имеет власти, – ответил Док. – Колодец Спиралей находится вне контроля ванэ или вне политики, как Кирписа, так и Манола. Он открыт для всех, в любое время, и он Не Может. Быть. Закрыт. Разве что по приказу главного дежурного, и это случалось всего дважды.

– Мы действительно хотим затеять драку с королевой? – вполголоса поинтересовался Терин. И уже громче добавил: – Почему бы нам не поклониться, не извиниться и не зайти попозже? Колодец никуда не денется.

– Думаю, это уже невозможно, – прорычала королева.

– Король не имеет права закрывать Колодец, – продолжал Док. – И уж тем более не тот король, что является узурпатором и сыном узурпатора! – и он обнажил меч.

Терин решил поэкспериментировать с джериасскими ругательствами, когда у него была редкая возможность попрактиковать.

Стражники бросились в бой.

И напали друг на друга.

Семь охранников напали на остальных семерых, словно они специально стали в подходящую фехтовальную позицию. Пятнадцатый гвардеец, капитан, приберег свое безумие для королевы.

Вокруг царил хаос. Терин обернулся, ожидая увидеть, что Док вступил в бой, но вместо этого обнаружил, что его друг стоит совершенно неподвижно, держа меч в руке и напряженно сосредоточившись, наблюдает за происходящим.

– Ник… Док… Митраилл… проклятье, почему ты не можешь выбрать одно имя и придерживаться его?! Что ты делаешь? – Терин потянулся за своим мечом и лишь потом вспомнил, что Галава его не вернула.

– Тсс, – сказал Док. – Нелегко управлять таким количеством одновременно.

– Что, во имя ледяного сердца Найтраула, здесь происходит? – прогремел голос, мгновенно перекрывший вес шум.

Терин застыл в изумлении. Бой мгновенно прекратился.

Этот голос не просил об уважении. Этот голос не требовал послушания. Этот голос лишь звучал так, что казалось немыслимым, что уважение и послушание не будут оказаны.

Терин проследил за взглядом солдат, уставившихся на источник голоса. Он ожидал увидеть Бессмертную или, по крайней мере, богиню-королеву. Вместо этого он увидел ванэ. Ее можно было бы назвать прекрасной, но с тем же успехом можно назвать океан мокрым. И в то же время она не казалась достаточно впечатляющей, чтобы поверить, что говорила она, тем более что сейчас, с трудом стоя на ногах, она опиралась на плечо слуги.

Терин повернулся к Доку, чтобы спросить, кто эта женщина, заморгал и быстро отвернулся. Видеть на лице друга такую неприкрытую радость, тоску, боль и надежду было неприятно. Кроме того, у Терина был ответ.

Териндел Черный мог так отреагировать лишь на одного человека. Жена Дока, Валатея, отпустила помощника и скрестила руки на груди.

– Ну? – обычным голосом спросила она. – Потрудитесь объяснить, почему в этом самом священном месте во всем мире готова пролиться кровь?

У Колодца поселилась тишина, уютно устроившись среди идеально подстриженной травы и цветущих живых изгородей. Королева дикими глазами огляделась вокруг. Она смотрела не на Дока и Терина, а сквозь них.

– Куда они ушли? Они только что были здесь!

Терин повернулся к другу; Док по-прежнему был сосредоточен.

– Я задала вопрос, – сказала Валатея.

– Я не обязана тебе ничего объяснять, Основательница, – прорычала королева. – Очевидно, что на нас напали. – Она старательно игнорировала тот факт, что ее люди нападали друг на друга. – Капитан, отведите Основательницу в безопасное место.

– Это Колодец Спиралей, – сказала Валатея, и, казалось, именно это и было лучшим объяснением безопасности этого места. – И все же я никогда не видела, чтобы столь много солдат осквернили эту землю своим присутствием. Объясни, почему я не должна сообщать о тебе. – Последнюю фразу она адресовала не Мияне, а Доку.

– Я не Митраилл, – сказал Док. – Я знаю, на кого похож, но, пожалуйста, позволь мне объясниться. – Его голос надломился от напряжения, в глазах появилось отчаяние.

Валатея окинула Дока ненавидящим взглядом. Затем ее взгляд скользнул по лицу Терина и вновь вернулся к Доку.

Боги, подумал Терин. Валатея знает, кто убил ее мужа. Она знает, кто такой Митраилл. И мой придурошный лучший друг позволяет ей видеть нас такими, какие мы есть на самом деле.

Валатея открыла рот и хотела что-то сказать, но королева Мияна опередила ее:

– Сообщать обо мне? – недоверчиво спросила королева Мияна. – Да ты знаешь, кто я?!

Валатея моргнула, состроила Доку гримасу, а затем снова повернулась к королеве:

– По правде говоря, не имею ни малейшего представления.

– Я Мияна, королева ванэ! – Очевидно, сама лишь мысль, что какая-то ванэ не узнает ее, была для Мияны невыносимой, даже если упомянутая ванэ провела последние пятьсот лет в виде неодушевленного предмета.

– Полагаю, вы жена моего племянника. – Голос Валатеи звучал скучающе.

– …да. – Мияна явно подыскивала какую-нибудь более язвительную реплику.

Валатея указала на Колодец.

– Возможно, служителям стоило больше соответствовать своим званиям и начать присматривать за вашими людьми? Как вы сказали, кем бы ни были эти люди, они, без сомнения, давно ушли.

– Я найду их, – прорычала Мияна. – Они не могли уехать далеко. Никто не выходил за ворота. – Затем она остановилась, перехватив рукой свое же предплечье. – Один из них назвал моего мужа узурпатором, сыном узурпатора.

– Неужели? – спросила Валатея. – Как интересно.

– Это наверняка мог бы сказать кто-то из сторонников вашего мужа. – Глаза королевы подозрительно сузились. – Ты знаешь этих людей?

– Ты имеешь в виду тех, кто сбежал? – Валатея властно приподняла бровь. – Но он не был другом, ни моим, ни моего мужа. Я припоминаю, что он общался с королевой Хаэвац. – Она склонила голову набок. – Ты, конечно, заметила, что это был ванэ из Манола?

– Мне не нравится твой тон, – отрезала королева Мияна.

Валатея изучала женщину с безмятежным выражением лица:

– Позволь мне дать тебе совет, как одна королева другой…

– По Закону Дейноса ты больше не королева, – парировала Мия.

Валатея рассмеялась.

– Как мило с твоей стороны думать, что имя определяет авторитет. Поскольку ты – член семьи, вот мой бесплатный урок: если ты собираешься продемонстрировать силу, убедись, что можешь довести дело до конца. Проблема блефа в том, что кто-нибудь может его проверить. – Она жестом указала туда, где все еще толпились слуги, наблюдая за происходящим. – Сколько свидетелей мне нужно будет вызвать, когда я предстану перед парламентом? – Валатея улыбнулась вспышке паники, появившейся на лице Мияны. – Ни ты, ни мой, без сомнения, совершенно законный племянник не имеете здесь власти. И мы оба это знаем. Так что уходи.

Королева Мияна замерла, вытянувшись в струну. Казалось, она собиралась приказать что-то неприятное, но в этот момент один из стражников застонал. Королева оглянулась на своих людей – у некоторых были очень серьезные раны.

– Прекрасно. – Ее лицо сморщилось от отвращения. – Но мы вернемся и заберем тебя позже. Его Величество желает с тобой поговорить.

– Я буду считать секунды, – откликнулась Валатея.

Но когда королева со своими спутниками направилась к выходу, нельзя было не понять, что она подчинилась тому, кто был сильнее ее. Судя по хмурому выражению лица Мияны, она это прекрасно понимала.

Когда Мияна ушла, Валатея объявила:

– Какой прекрасный день. Думаю, я отправлюсь на прогулку.

34. Во тьме

(Рассказ Кирина)

Я чувствовал себя великолепно.

Мне было все равно, заберут ли меня снова стражники и потащат ли они меня вниз на несколько пролетов в гораздо более отвратное место Каменоломни – туда, где находились настоящие заключенные. Комната, где мы обедали, находилась в здании, возвышавшемся над каменной ямой. Какой-то предприимчивый ремесленник вырезал тюремные камеры в стенах несуществующей каменоломни, создав прекрасные, высокохудожественные клетки, где каждая походила на крошечный кукольный домик, вырезанный из мрамора. Войти можно было с помощью шкивной системы, по которой двигалась вертикально платформа.

Ну теоретически это был единственный вход. Я сказал своим охранникам, что лазить по стенам – это детская забава. Они мне улыбнулись. Потом я охал и ахал над длинным обрывом, пока стражники не давали мне свалиться с края.

После целой вечности восхищенного созерцания того, как заходящее солнце отбрасывает тени на скалы и как возвышенно прекрасен камень, как я раньше не замечал, что мрамор столь прекрасен, они бросили меня в камеру.

Потолок был столь низок, что между ним и макушкой большинства ванэ, решивших бы остаться на ногах, оставался бы весьма крошечный зазор. В комнате стояла кровать, в углу – комод и раковина для умывания. Последние два предмета были закреплены так, что их нельзя было сдвинуть с места. Рядом с раковиной стояла кружка. Комнату освещал бледный магический свет – не ярче звездного или мягкого сияния лун. Основанием для кровати служила каменная опора, фиксировавшая ее на месте. Учитывая жару, царящую в джунглях, отсутствие постельных принадлежностей вряд ли было проблемой.

«Какая удивительная кровать», – подумал я, ложась. Определенно, это было самое удобное ложе, какое я только знал. Оно было лучше, чем любая кровать в Синем дворце. Это была не столько тюрьма, сколько притон – одно из тех мест, где платят хорошие деньги за то, чтобы лечь на атласные подушки и одурманить себя до бесчувствия. Я знавал такие места, потому что вырос в Бархатном Городе. Хотя, конечно, никогда не бывал там в качестве клиента, потому что все они были из тех мест, где владельцы грабили клиентов до нижнего белья. А может, там бывало и кое-что похуже. Кроме того, Ола не одобряла наркотики. Ну или, по крайней мере, не одобряла, чтоб я их употреблял. Она прекрасно относилась к тому, чтобы одурманивать клиентов, особенно когда это делалось без их разрешения.

Риндала оказался верен своему слову. Через минуту после того, как охранники ввели меня в камеру, дверь снова отворилась. Внутрь, спотыкаясь, вошла Джанель, дверь за нею закрылась.

Огненные вспышки от света плясали на черных волосах Джанель, когда она стояла, выглядя потерянной, разъяренной и более совершенной, чем любая богиня. Она обвела медленным взглядом комнату, и ее взор остановился на мне:

– Ты.

Я лежал, чувствуя, что должен что-то сказать, может быть, извиниться за что-то, хотя совершенно не мог сообразить за что. Я что-то сделал, хотя и не мог точно сказать, что именно. Я был просто рад, что она была здесь.

– Я злюсь на тебя.

Я ждал.

Джанель склонила голову набок.

– Почему я злюсь на тебя?

– Честно говоря, не знаю. – Я почесал в затылке. – Эм… Хм… Тераэт? Подожди. Эй, ты не знаешь, где… – Я забыл вопрос. Я схватился за лепестки памяти, трепещущие на ветру. Как я мог сообразить, почему Джанель злится, когда я пьянел от одного лишь взгляда на нее?

Потом Джанель забралась на кровать. Честно говоря, места больше и не было. Я не пододвинулся, и она просто заползла на меня сверху, как кошка, решившая лечь на место соперницы и не обращающая внимания на то, что это место уже занято.

А потом время для рациональных размышлений официально закончилось.

Я заключил ее в объятия, прижал к себе и потратил какую-то малую часть вечности, вдыхая аромат ее волос. Даже сквозь наркотический ступор внутри меня горели возбуждение и паника, но стоило мне задуматься, в чем их причина, как они тут же ускользали. Было что-то насчет того, что мы оба, находясь здесь, вместе, были не в состоянии установить нормальные границы между нами.

Я почувствовал, как ее губы скользнули по моей шее, зубы задели сухожилие.

– Мне не нужна… твоя защита, – прошептала она.

Я был занят лишь ее губами, лишь тем, как ее зубы покалывают мою кожу, а потому едва расслышал слова и очень слабо понял, что она сказала.

Конечно, Джанель не нуждалась в моей защите. Почему она об этом задумалась? Подожди, ей нужна моя защита? Я попытался сосредоточиться и переместил свой вес под нею так, чтобы я мог смотреть ей в глаза.

– Понадобится, когда ты уснешь.

– Это не… – Джанель скорчила гримасу. – Дело не в этом. – Она моргнула, глядя на меня, и я понял, что ей так же трудно сосредоточиться, как и мне. – Ты помнишь Синдрол?

Я нахмурился. Я понятия не имел, кого она имела в виду.

– Кого?

– Синдрол, – повторила она.

Имя показалось мне знакомым, но будь я проклят, если вспомнил почему.

– Я была им до Эланы. – Она злобно усмехнулась. – Ты ему нравился.

Чтобы подчеркнуть это, Джанель просунула руки под мою тонкую серую тунику, а затем повела ими ниже, заводя пальцы под завязки моих брюк.

Я схватил ее за запястья и…

Кирин замолчал.

Турвишар отхлебнул чаю и поднял бровь.

– Ты ведь понимаешь, что тебе не надо говорить о том, чего ты не хочешь.

– Дело не в этом, – сказал Кирин. – Тераэт считает меня ханжой, но это потому, что для него сдержанность – это если ты отказываешься посещать оргии. Я выставляю здесь напоказ не только свою личную жизнь.

Турвишар взял лежавшую рядом стопку бумаг.

– Тебе поможет, если я скажу, что у меня есть рассказ Джанель?

Кирин медленно моргнул, глядя на волшебника:

– У тебя – что?

Турвишар откашлялся:

– Не уверен, что Джанель пришло бы в голову, что ты можешь посчитать это нескромной темой для разговора. Если хочешь, мы можем все это пропустить.

Кирин взял у Турвишара бумаги и принялся их листать. В какой-то момент он остановился и широко улыбнулся, а затем вернул серьезное выражение лица. Наконец он возвратил документы и откашлялся.

– Есть один или два момента, которые я, вероятно, должен прояснить. Особенно после того, что случилось потом.

Однажды Джанель сломала руки своему жениху после того, как он попытался претендовать на власть над ней. Если бы я мыслил трезво, то не стал бы так поступать, поскольку это было легко спутать. Но мысли у нас были совсем не ясные. К счастью, в тот ошеломленный момент удивления, когда я перевернул ее на спину, у меня хватило присутствия духа прошептать:

– Поводья или седло?

Она расслабилась подо мной. Если бы меня спросили на трезвую голову, не уверен, как бы я ответил о собственных предпочтениях, но я ожидал, что Джанель предпочитает быть в спальне главной. Тем более что в ее культуре доминирование и подчинение были двумя сторонами монеты, которая никогда не становилась на ребро.

Но когда я поднял руки Джанель над ее головой, она посмотрела на меня и прошептала:

– Седло.

После этого мы очень долго ничего не говорили. Хотя не знаю, насколько долго. Время перестало иметь какое-либо значение. В конце концов мы заснули.

И вот тогда все пошло совершенно, совершенно не так.

Я не знаю, в котором часу это произошло. Позже. Я думал, что уже ночь, но внутрь просачивалось достаточно мягкого света, чтобы предположить, что луны взошли. Наркотики чуть выветрились из моей головы. Достаточно для того, чтобы я рационально, или, по крайней мере, осознанно, понимал, что мы с Джанель только что сделали то, о чем оба будем сожалеть.

Ладно, сожаление не то слово. Это усложняло дело. Кроме того, я пытался понять, что делать с Тераэтом. Как только он узнает, что произошло между мной и Джанель… Ну, я понятия не имел, как он отреагирует. Когда мы спорили из-за женщины, Тераэт был в порядке, но сейчас дело касалось Джанель. Тераэт забывал о всякой рациональности, когда дело касалось Джанель.

С другой стороны, и я тоже.

Джанель спала рядом со мной, такая умиротворенная и столь оцепенелая. Я понадеялся, что в Загробном мире ее ждет хорошая битва. Плюс, вероятно, она все еще руководила восстанием в Джорате. Нет причин прекращать этим заниматься лишь потому, что Восемь Бессмертных попросили спасти мир, верно?

Затем я заметил, что противоположный угол комнаты стал… темнее. Чем сильней я сосредотачивался на нем, тем темнее он становился, пока он не стал настолько черным, что я просто не мог поверить, что пространство может быть настолько темным. Пустота почти обрела форму, стала похожа на человеческую фигуру…

Вол-Карот шагнул сквозь стену.

Я подскочил к телу Джанель, как будто мог защитить ее. Но потом я почувствовал притяжение.

Вол-Карот протянул руку.

Чувство тоски, чувство потребности в нем было больше, чем я мог вынести. Ощущение того, что ты… неполноценен. Меня ждали обратно. Меня бы приняли.

Это была единственная любовь, в которой я когда-либо нуждался.

Я потянулся к Вол-Кароту, чтобы взять его за руку.