Текст книги "Дар неудачи"

Поддерживайте их на пути к цели. Некоторые цели покажутся вам банальными, но, если для вашего ребенка они достаточно важны, чтобы заговорить о них вслух, значит, что они достаточно важны и для того, чтобы вы отнеслись к ним с уважением и поддержкой. Деси называет эту стратегию «поддержкой автономии», а я называю ее разумным воспитанием.

Компетентность: уверенность, рождающаяся из опыта

Щедрой похвалой вы можете поддержать уверенность ребенка в своих силах, но компетентность одной похвалой не создашь. Компетентность требует как способностей, так и опыта, и одна лишь уверенность может привести к катастрофе. Недавние исследования показали, что, хотя детям необходима свободная игра с элементами риска, такая игра значительно опаснее для тех из них, которым никогда ранее ее не позволяли, чем для тех, кто научился справляться с риском, пока рос. Умение управлять рисками, приходящее с опытом, – это реальная, заработанная тяжким трудом способность, которая позволяет детям гордиться собой.

Когда соседскому мальчику было пять лет, он был совершенно уверен, что может работать электроинструментами своего отца. Поскольку отец еще не учил его с ними обращаться, убеждение мальчугана было основано скорее на самоуверенности, нежели на компетентности. Как-то раз, когда я была у него в гостях, мальчик отвел меня к новому электрорассекателю своего отца – безумно опасной и уж точно не пригодной для детской игры штуковине. Он посмотрел на меня с великой надеждой (положив руку на кнопку «Пуск») и спросил, не хочу ли я посмотреть, как он управляется. Я отвергла это предложение (и предупредила его мать), потому что знала: его уверенность опасна, поскольку она не имеет под собой иного основания, кроме любви мальчика к электроинструментам. Теперь, когда ему почти двенадцать и отец посвятил много часов тому, чтобы научить его безопасно и эффективно работать с инструментами, парень превратился в умелого плотника, дровосека и мастера на все руки. Это умение происходит не просто из убеждения, что он может работать с инструментами, но из реального опыта и долгой работы под руководством отца.

Дети, обладающие компетентностью, рожденной опытом, окажутся в большей безопасности во внешнем мире, поскольку не бросятся с головой в рискованную ситуацию, с которой могут не справиться. Ребенок, убежденный, что готов к глубокой части бассейна, поскольку вы до небес превознесли его невероятный талант пловца, едва он проплыл свои первые два метра, гораздо больше рискует утонуть, чем тот, у кого имеется реалистичное представление о своих способностях. Будьте честны со своими детьми. Хвалите их выдержку и усилия, которые требуются, чтобы исправить ошибки. Более всего обращайте внимание на настоящее сокровище: внутреннюю мотивацию. Когда в краткосрочной перспективе мы защищаем детей от фрустрации, беспокойства и грусти, проистекающих из неудач, мы мешаем им стать выносливыми, а также выработать установку на рост, которого они достойны.

Стимулируйте компетентность в детях всегда, когда представляется случай. Смотрите, как ловко ребенок осваивает упаковку собственного обеда в школу, слушайте, когда подросток рассказывает, как он забил гол на футболе. Компетентность и мастерство – прекрасные стимулы. Стоит детям почувствовать вкус успеха, особенно рожденного их собственными усилиями и упорством, и им обязательно захочется повторять это снова и снова! Вот оно, прекрасное свойство компетентности: она порождает еще большую компетентность.

Я наблюдала, что происходит, когда ребенок, которого раньше подкупали и уговаривали, внезапно открывает для себя радость освоения новых навыков. Это выглядит так, как будто солнце пробилось сквозь тучи и светит прямо ему в лицо. Он сияет, он дрожит от радости, он лучится. И лучше всего то, что стоит ребенку освоить какой-то навык собственными сознательными усилиями, как он входит в петлю положительной обратной связи, подпитывающей саму себя. Эффект, если его поддерживать, может длиться годами. Я наблюдала, как чувство компетентности затмевает и замещает собой целые годы фрустрации и низкой самооценки.

Ключ в том, что компетентность должна родиться из собственных усилий ребенка. Не упускайте этого из виду, когда начнете отнимать у него награды (фальшивую похвалу, подарки, ненужное заискивание) и переходить к системе, более нацеленной на автономию. В тот день, когда ваш ребенок придет из школы, светясь гордостью и знанием, наконец поняв сложный материал, заставивший его попотеть, вам откроется чудесная сила компетентности.

Связь: смысл автономии и компетентности придают отношения

Последний элемент внутренней мотивации затрагивает отношения ребенка с вами, с учителями и с миром в целом. Люди – животные общественные, и нам необходимо знать, что наши усилия что-то значат для других людей и мира. Хорошая новость заключается в том, что воспитание, нацеленное на автономию, обычно укрепляет связь между ребенком и родителем, а практики контроля – ослабляют. Опять-таки, это не значит, что родители, устанавливающие строгие ограничения, – плохие. Одна из самых эффективных мам среди моих знакомых исключительно строга, но ее дети понимают, почему она установила такие рамки. Она немного напоминает мне маму Инглз, потому что прежде всего действует аргументированно и поддерживает автономию и компетентность своих детей. Благодаря этому ее дети – даже подросткового возраста – обожают ее, и восхищаются ею, и связаны с ней такими крепкими узами, которые редко увидишь в наши дни. Воспитывайте автономию и компетентность, и хорошие отношения воспоследуют.

Чтобы воспитывать автономию, одновременно укрепляя отношения с детьми, требуется, чтобы дети знали: они способны вырасти в меру ваших новых, более высоких ожиданий. Вот где в дело вступает вопрос сознания. Профессор психологии Стэнфордского университета и автор книги «Гибкое сознание» (Mindset) Кэрол Дуэк делит людей на приверженцев двух типов сознания: фиксированного и гибкого. Человек с фиксированным сознанием убежден, что ум, талант или способности являются врожденными и остаются одинаковыми на протяжении всей жизни независимо от наших действий. А человек с гибким сознанием верит, что эти качества – лишь отправная точка, что с помощью усилий и саморазвития можно всегда достичь большего[26]26
  Carol Dweck. Mindset: The New Psychology of Success. New York: Ballantine, 1978. P. 6–7. (Кэрол Дуэк. Гибкое сознание: новый взгляд на психологию развития взрослых и детей. М.: МИФ, 2017.)


[Закрыть]. Обладающие гибким сознанием готовы учиться ради самого обучения, потому что уверены, что, когда они заставляют себя работать и прилагать усилия, они могут преуспеть и добиться лучших результатов. Они радуются вызовам и понимают, что неудачи и повторные попытки – это необходимый элемент для роста: так становятся умнее, быстрее, лучше. Если они обнаруживают в себе ограничения, то ищут способ преодолеть препятствие. «Отличительная черта успешных людей – то, что они любят учиться, ищут вызовы, ценят усилия и не опускают рук перед лицом препятствий»[27]27
  Carol Dweck. Self-Theories: Their Role in Motivation, Personality, and Development. New York: Psychology Press, 2000. P. 1.


[Закрыть], – пишет Дуэк. На практике ее исследования означают, что у детей с фиксированным сознанием гораздо меньше шансов проявить упорство при встрече с трудностями в учебе, поскольку они не верят, что могут все преодолеть. Дети с установкой на рост будут стараться, даже когда не поймут чего-то с первого раза, поскольку знают, что успех зависит от приложения усилий – еще и еще, до тех пор, пока не получится.

К сожалению, гиперопека сильно подрывает основы гибкого сознания и поэтому мешает внутренней мотивации. Гиперопека учит детей, что без нашей помощи они никогда не смогут преодолеть препятствия. Когда мы бережем детей от риска и поражений, мы тем самым сообщаем, что не верим в их способность расти, совершенствоваться и отвечать на вызовы, и поощряем в них фиксированное сознание. Та зависимость, которая создается из-за бесконечных «операций спасения» и гиперопеки, может казаться нам привязанностью, но, поскольку она доносит до детей наш недостаток веры в них, она уничтожает здоровые связи, делая акцент на контроле, а не на любви и поддержке.

Точно так же, как прочная связь с родителями повышает уверенность детей в семье, у них имеется гораздо больше шансов пойти на интеллектуальные и эмоциональные риски, если они ощущают привязанность к своим учителям. По моему мнению, эта идея связи выходит за рамки школы в большой внешний мир. Геометрия остается абстрактной и бессмысленной, пока она не связана с красотой и мощью мостов, архитектурных сооружений и астрономии. Без связи между древнеримской культурой и современными языками латынь остается мертвым языком и вряд ли станет источником вдохновения и страстного интереса.

Поэтому одна из самых важных вещей, которую родители могут подарить своим детям, – это показать им, что они не одни в этом мире, что они играют роль в общей драме, что родители всегда поддержат их в поисках своего места во Вселенной.

Желательные трудности приводят к мастерству

Хотя понятия «автономия», «компетентность» и «коммуникация» звучат замечательно, позволить детям совершать ошибки и терпеть неудачи, проистекающие из возросшей независимости, противоречит нашим родительским инстинктам. Тяжело смотреть и еще тяжелее не вмешиваться, когда ребенок пребывает в смятении или расстроен. Я часто получаю электронные письма от родителей, дети которых запутались в домашнем задании или споткнулись о непривычно сформулированный вопрос в контрольной. Мы хотим, чтобы жизнь наших детей была спокойным плаванием, но интересное исследование показывает, что такое плавание не приводит к истинному, глубокому обучению. Небольшие неудачи, когда ставки сравнительно невысоки, а потенциал для эмоционального и интеллектуального роста большой, – это то, что психологи Элизабет и Роберт Бьорк называют «желательными трудностями»[28]28
  Peter C. Brown, Henry L. Roediger III, Mark A. McDaniel. Make It Stick: The Science of Successful Learning. Cambridge, MA: Harvard University Press, 2014. P. 69. (Питер Браун, Генри Редигер, Марк Макдэниэл. Запомнить все. Усвоение знаний без скуки и зубрежки. М.: Альпина Паблишер, 2015.)


[Закрыть]. Знание, заработанное в борьбе, усваивается мозгом более эффективно и надежно, чем то, что пришло к нам без усилий.

Обучение происходит в процессе наблюдения: когда мы слышим, видим или другим способом воспринимаем информацию, наш мозг преображает это восприятие в форму, которую он может расшифровать. Это называется кодирование. В течение дня мы воспринимаем сотни сигналов, и далеко не все из них удерживаются в нашей долгосрочной памяти. Чтобы эфемерные сигналы переместились в долгосрочную память, мы должны их консолидировать. Консолидация – это процесс организации, сортировки и упорядочивания сигналов и опыта в нечто, что может храниться нашим мозгом и извлекаться по мере необходимости. И, наконец, чтобы по-настоящему усвоить знание, мы должны обозначить его для дальнейшего нахождения. Этот последний этап процесса, дальнейшее извлечение знаний, жизненно важен для обучения: знания укрепляются благодаря тому, что мы достаем их из мозга, чтобы применить к новым ситуациям и контекстам. Вот почему заучивание наизусть и повторение – неэффективные инструменты обучения, недостаточные для надежного усвоения знаний.

Популярное слово в сегодняшнем образовании – «освоение», а освоение требует извлечения из памяти. Ученики должны быть способны вспомнить и применить информацию, связать ее с другими предметами, продемонстрировать ее другому человеку или по-новому использовать. Учителя понимают, что вы не до конца усвоили некое знание, если вы не можете научить ему кого-то другого, ведь преподавание другому человеку требует от нас полного прохождения всех трех стадий обучения: кодирования, консолидации и извлечения.

Но вот в чем загвоздка. Оказывается, что чем легче извлечь информацию, тем менее надежно она сохраняется. Поэтому чем больше вам нужно трудиться, чтобы извлечь и применить знание новым способом, тем более надежно это знание будет закодировано.

Вот почему боязнь поражения мешает жить. Как объясняют авторы книги «Запомнить все. Усвоение знаний без скуки и зубрежки»[29]29
  Питер Браун, Генри Редигер, Марк Макдэниэл. Запомнить все. Усвоение знаний без скуки и зубрежкки.


[Закрыть], ошибки – неотъемлемая часть обучения. Если дети панически боятся сделать ошибку, они никогда не пойдут на риск, и это помешает им эффективно учиться и расти.

В своей учительской практике я постоянно разговариваю с родителями, которые заявляют, что их ребенок не может пережить неудачу, что он становится нервным, расстроенным и потерянным, а в конце концов нервными, расстроенными и потерянными становятся родители. Они беспокоятся, что, даже если сумеют воспринять поражение в более оптимистичном свете, их ребенок все-таки будет слишком напуган провалами. Я советую им понаблюдать за тем, как ребенок выполняет какое-нибудь любимое задание, по собственному почину и разумению, и посмотреть, насколько он действительно боится неудачи. Ребенок, который выходит из себя из-за сложного уравнения с дробями в домашнем задании, порой готов три часа играть в Minecraft, с радостью преодолевая многочисленные препятствия, чтобы построить самую крепкую башню для хранения своих сокровищ и реализовать свои архитектурные таланты. Не то чтобы наши дети полностью потеряли способность встречаться с трудностями – она просто завалилась где-то между сертификатами, наградными лентами и другими трофеями.

Детей можно научить тому, как раскрыть в себе готовность к поражению и внутреннюю мотивацию, даже когда они уже «подсели» на награды, попали в рабство похвал и сделались зависимыми от нашего вмешательства на каждом повороте. Легко не будет, особенно в переходный период, но я обещаю, что результат с лихвой оправдает трудности пути.

Глава 3
Меньше значит больше: воспитание автономии и компетентности

Когда мы с мужем начали менять стиль воспитания, мы знали, что это станет потрясением для нездоровой семейной системы, которую мы взрастили за пятнадцать лет. Вместо того чтобы предоставить детям гадать, не вселились ли в их родителей инопланетяне, мы сели с ними как-то вечером и раскрыли карты: наши родительские прегрешения и наши планы по поводу исправления. Да, наши сыновья закатывали глаза. Через две минуты после начала разговора Финн попросил разрешения пойти к себе. Но когда мы признались в том, что были неправы, и выразили убеждение, что перемены в воспитательной стратегии сделали бы из них лучших – более независимых, уверенных и компетентных – людей, мне кажется, они начали слушать. Мы сказали, что по мере роста их компетентности мы будем предоставлять им все больше самостоятельности. Чем больше мы будем видеть, как им даются сложные решения, тем больше подобных решений мы передадим в их руки.

Да, поначалу нас ждали срывы и сбои, можно даже сказать, сопротивление и истерики, но, как только дети уяснили, что мы не планируем возвращаться к старым привычкам воспитания зависимости, они взяли свою жизнь в собственные руки. Мой старший сын, который всегда был достаточно независимым, принял на себя ответственность за все сферы жизни, в которых мне уже не было необходимости участвовать. В качестве страховки для своей неидеальной памяти он начал использовать напоминания в календаре. Он стал составлять список: что нужно сделать перед началом следующего школьного дня. Он навел порядок в бумагах для школы и отдал мне все, что нужно было прочитать и подписать. Он взял на себя заказ школьных принадлежностей накануне нового учебного года, сам упаковал вещи для поездки в двухнедельный лагерь и научился оставлять записки, когда мне кто-то звонил. Мой младший сын, который обычно с готовностью позволяет мне делать за него что угодно (вспомните наши приключения с завязыванием шнурков), внезапно без всяких просьб с нашей стороны взял на себя все утренние процедуры и даже составил для себя список вещей после того, как однажды забыл полотенце у местного пруда. Он прибрал свою комнату, навел порядок на столе и решил, где и когда он будет каждый день делать домашнее задание. А еще он увидел, как старший брат стирает, и попросил, чтобы и его научили управляться со стиральной и сушильной машиной.

Когда этот прекрасный «медовый месяц» продолжался уже пару недель, мой младший сын Финнеган встретился с небольшим препятствием на пути к автономии и компетентности. Дверь нашего дома захлопнулась за последним ребенком, бегущим на школьный автобус, и тут я заметила на журнальном столике в гостиной домашнее задание Финна по математике и английскому. Я взглянула в окно на автобусную остановку и увидела, как сын, не ведая о промахе, размахивает руками, объясняя некую деталь придуманного мира своему другу Пирсу. Мой взгляд снова упал на домашнее задание, а затем – опять за окно. И вновь – на домашнее задание.

А затем я изо всех сил постаралась как ни в чем не бывало вернуться к своим ежедневным делам, осознавая, что я в любом случае буду проезжать мимо школы, и мне совсем не трудно завезти Финну его домашнее задание, или даже тайно подсунуть его ему в шкафчик или в рюкзак. И опять-таки, он так хорошо сделал уроки, написал так старательно, аккуратным почерком, а теперь все это коту под хвост. Я взяла листочки в руки, посмотрела на аккуратные буквы с цифрами и снова положила их на стол.

Окончательно запутавшись, я зашла в Facebook и написала:

Если кто думает, что следовать правилу «позволить ребенку потерпеть неудачу» проще простого, – то вот вам мое утро. Один из сыновей оставил домашнее задание на столе в гостиной. Задание, сделанное вовремя и аккуратно. Мне сегодня все равно нужно по делу заехать к нему в школу. Меня просто убивает мысль, что надо так и оставить домашнюю работу лежать на столе, а ребенка за это отругают и не выпустят на большую перемену. Я смотрела на эти листочки раз двадцать, даже в руки их взяла. Но положила на место. И там они и останутся. Там мой мальчик их найдет, когда вернется домой. Пусть сядет и подумает, что можно было сделать, чтобы домашнее задание оказалось в его рюкзаке – и на столе учителя.

Люди на Facebook немедленно начали отвечать – словами поддержки и энтузиазма, а также многочисленными лайками, – но одна подруга высказала резкое неодобрение:

Джессика, я очень тобой восхищаюсь (надеюсь, ты в курсе), но я бы так не поступила. Я все время все забываю. Я много раз отвозила мужу в офис вещи, которые он оставил на столе в кухне. Я считаю, что, как ни старайся, мы все рассеянны, и старшеклассники особенно. Я бы была так счастлива, что уроки сделаны вовремя и аккуратно, что, если бы нашлась физическая возможность, отвезла бы домашнее задание в школу. А закон естественных последствий можно приберечь на те случаи, когда дети не делают домашнее задание или делают его кое-как.

Я размышляла над ее словами все утро. И была вынуждена признать, что да, я бы сделала все возможное, чтобы вернуть забытый подругой кошелек или оставленный мужем шнур для компьютера; так почему же надо иначе относиться к собственным детям?

Потому что я не пытаюсь воспитывать всех этих людей. Я отношусь к детям по-другому, потому что моя жизненная задача по отношению к ним больше, чем просто сделать их счастливыми и благодарными за мою любовь и поддержку. Чтобы вырастить компетентных, зрелых взрослых, я должна любить их настолько, чтобы поставить их обучение превыше своего счастья.

Этот сдвиг в понимании своей роли как родителя оказался самой большой сложностью при переходе к стилю воспитания, поддерживающему автономию. Это было труднее, чем видеть, как дети не справляются со своими задачами, труднее, чем заведомо знать, что они не справятся, и не пытаться предупредить катастрофу. Пришлось прекратить приравнивать помощь детям, их спасение от них же самих – принесла в школу забытую варежку или игрушку, получила от ребенка улыбку и поцелуй – к успеху в воспитании. Мне по-прежнему нравится радовать их, и я постоянно это делаю. Но теперь я делаю это в других ситуациях, и моя мотивация основана на оценке их потребностей, а не моих. Раньше я делала за них то, что они могли бы и сами, – чтобы почувствовать себя хорошим родителем. Теперь, когда я решаю сделать им приятное, я знаю, что мои действия рождаются из искренней любви, и мне кажется, дети это тоже чувствуют.

Когда я призываю родителей предоставить отпрыскам автономию, я не имею в виду вовсе устраниться и перестать присматривать за детьми, надеясь, что те сразу же подхватят эстафету с новоявленной самостоятельностью и внутренней мотивацией. Поддержание автономии не подразумевает халатности и вседозволенности. Родители, стимулирующие автономию, задают конкретные и четкие ожидания, присутствуют в жизни ребенка физически и эмоционально, а также предлагают помощь, когда ребенок запутался или нуждается в переориентации. Самое лучшее в таком воспитании – то, что вам больше не надо заниматься неприятными вещами: нудить, придираться, следить, направлять. В любом случае такие воспитательные практики разрушают отношения с детьми, поэтому без них родительский путь становится куда более гладким и приятным.

Воспитание, поддерживающее автономию, дает детям то, что им действительно нужно. Дети жаждут ответственности, они давно мечтают о достойной роли в семье, а борьба за власть и выходки, порождаемые праздностью, возникают из-за нашего неумения обеспечить детям конкретный способ внести свой вклад в благополучие семьи. Когда планка наших ожиданий высока, когда мы наделяем детей и ответственностью, и знаниями, необходимыми для ее успешной реализации, дети расцветают. Однако при всем при том определенная доля родительского участия совершенно необходима для обучения и эмоционального здоровья. Например, всё новые и новые исследования доказывают, что тесная связь между семьей и школой ведет к лучшим результатам как с академической, так и с эмоциональной точки зрения. Опросы учителей показывают, что одним из важнейших элементов успеха в школе они считают «неравнодушных родителей». Это остается актуальным, даже несмотря на результаты нескольких ошибочных, близоруких исследований, утверждающих, что участию родителей в школьной жизни придается слишком много значения. Учителя обожают родителей, приходящих на собрания, помогающих со школьными экскурсиями и предлагающих поддержку по мере необходимости. Однако есть большая разница между участием в учебе ребенка и ситуацией, когда эта учеба полностью в ваших руках. Граница между гиперопекой и воспитанием автономии может быть расплывчатой, но есть четкая разница между родительским стилем, порождающим зависимых, немотивированных детей-неудачников, и стилем, благодаря которому дети становятся выносливыми, инициативными и внутренне мотивированными.

Чтобы провести эту границу и прояснить, почему так важно поддерживать автономию, а не зависимость, я должна на минутку вернуться к научным исследованиям. Психолог Уэнди Грольник проделала огромную работу, изучая влияние на мотивацию детей со стороны родителей, нацеленных на автономию или же на контроль. В своей лаборатории она записывала на видео трехминутные взаимодействия матери с ребенком и оценивала их как контролирующие или поддерживающие автономию. Когда Грольник приглашала эти пары во второй раз, детей поодиночке помещали в комнаты для самостоятельной работы над задачей, и результаты были «поразительными»[30]30
  Wendy S. Grolnick. The Psychology of Parental Control: How Well-Meant Parenting Backfires. New York: Psychology Press, 2003. P. 16.


[Закрыть]. Дети, игрой которых ранее управляли контролирующие матери, в самостоятельной деятельности при встрече с разочарованием сдавались.

Остановитесь на мгновенье и задумайтесь, что это означает. Дети, которых растили контролирующие, властные родители, не могли сами справиться с заданием, а те, чью автономию поддерживали, упорно двигались к цели, даже если сталкивались со сложностями. Дети, умеющие перенаправить свои усилия и продолжать трудиться над задачей, даже когда она становится сложной, меньше зависят от внешнего руководства во всех сферах: умения сосредотачиваться, учебы, организации и управления своей жизнью в целом. Такие компетентные и самодостаточные дети получают больше удовольствия от работы. А дети, которые зависят от руководства родителей, продолжают нуждаться в указаниях и директивах, причем с ростом и развитием по мере усложнения задач повышается и уровень родительского вмешательства. Это те дети, которым нужна помощь с домашним заданием даже после начальных классов, вплоть до старшей школы. На пороге взрослой жизни они не умеют организовать свое время и расставить приоритеты.

Разумеется, сделать прыжок от воспитания контролем к поддержанию автономии совсем не просто, но ведь нам всегда трудно менять свои привычки. Напоминайте себе о цикле позитивной обратной связи (противоположность порочного круга): чем больше независимости вы дадите детям, тем более независимыми они станут.

Переход от контроля к стимулированию автономии потребует немалых вложений времени и терпения. Если ваш ребенок так и не научился собирать себе школьный обед, стирать, убирать комнату, загружать и разгружать посудомоечную машину и делать другую работу, которую он должен освоить к концу начальной школы, вам предстоит крутая кривая обучения. Возможно, с первого раза ребенок не сделает все так, как полагается, он даже может поначалу сопротивляться новым обязанностям, но плоды непременно появятся, и, может быть, даже быстрее, чем вы ожидаете.

Хотя наши дети любят нас независимо от наших действий или родительского стиля, я бы хотела, чтобы мои сыновья воспринимали мое воспитание скорее как направление, нежели как руководство, как поддержку, а не как контроль, чтобы они знали, что меня больше волнует их компетентность и связь со мной, чем порядок в посудомоечной машине или один белый носок в цветной стирке.

Воспитание автономии не означает вседозволенности – дисциплина, уважение и правила играют важную роль в этом подходе. Детям необходимы правила и границы поведения. А больше всего им нужна структура. Маленькие дети проверяют границы своих возможностей, но чувствуют поддержку и безопасность, когда взрослые устанавливают предел их исследованиям. Малыши испытывают ограничения на прочность, чтобы убедиться, что ничего не изменилось и что их миру (включая родителей и установленные ими правила) можно доверять. Они проверяют, мы заверяем, они успокаиваются, а затем этот цикл повторяется бесчисленное количество раз, до тех пор пока карапуза не отправят в Сибирь или хотя бы в детский сад.

Я стараюсь не упоминать сего факта в разговоре со своими шести-семиклассниками, но подростковые выходки – тоже вариант проверки границ, подобный поведению двух-трехлеток. Они проверяют, нельзя ли прийти домой позже установленного часа, мы заверяем их, что отбой по-прежнему в десять, и они успокаиваются. Они проверяют, насколько серьезно мы утверждаем, что мальчикам нельзя ночевать вместе с девочками, мы заверяем их, что это все еще запрещено, и они успокаиваются. Они пробуют на зуб наши стандарты их поведения, мы подтверждаем, что все еще ожидаем от них доброго и уважительного отношения, и они расслабляются. И так до бесконечности, пока подростка не выгонят из дома или не отправят в колледж.

Проверка границ – способ протестировать свою независимость, и это хорошо, даже если нам уже хочется лезть на стенку. Да, проверка границ утомляет, но это необходимый элемент воспитания независимых детей. Один из способов облегчить этот процесс – установить четкие ожидания по поводу их поведения и, что более важно, придерживаться этих стандартов и обеспечивать последствия, когда ожидания не оправдываются. Такая установка границ – ключевой элемент воспитания, поддерживающего автономию. Границы – это структура. Границы дают детям успокаивающую информацию о том, чего ожидать и как действовать согласно нашим ожиданиям. Границы помогают детям почувствовать безопасность и заботу.

Родители, устанавливающие высокие стандарты, а затем придерживающиеся их, не обязательно должны быть властными и контролирующими. Более того, имеется много свидетельств того, что дети реагируют положительно, когда родители строго спрашивают с них за проступки или несоответствие определенным требованиям и ожиданиям. Однако когда родители в попытке заставить детей соответствовать стандартам прибегают к контролирующему поведению (взяткам, наградам, излишней слежке или давлению), это разъедает чувство автономии, а следовательно, и внутреннюю мотивацию (а также, как мы выяснили, мешает успеху в школе и в жизни).

Формируем новые привычки

Как только я отучила себя быть «спасателем» своих детей, я должна была помочь им привыкнуть самим управляться с их жизнью. Мы с мужем научили их пользоваться бытовыми приборами и делать разную домашнюю работу, а еще нам нужно было помочь им сформировать новые навыки: помнить все свои обязанности и сделать их частью повседневной жизни. В книге «Сила привычки» (The Power of Habit) Чарлз Дахигг объясняет, что привычки проистекают из основной петли обратной связи: сигнал, привычное действие, вознаграждение. В качестве примера он пишет о своей привычке каждый день около трех часов дня съедать сладкое печенье. Сигнал (голод или скука) подстегивает привычку (ходить в кафетерий), а наградой за привычное действие становится утоленный голод и избавление от скуки. Чтобы создать новую привычку, нужно установить новый сигнал, новое рутинное действие, привязанное к этому сигналу, а затем найти соответствующее вознаграждение, чтобы петля обратной связи завершилась.

Как мы обнаружили, награды могут вступать в противоречие с долгосрочным успехом, но, когда речь идет о скучных, повторяющихся задачах, они могут служить прекрасным стимулом. Чтобы договориться о сигналах, мы устроили семейный совет. Я попросила сыновей подумать над тем, что они делают, когда приходят домой из школы. Младший сказал, что любит делать домашнее задание сразу после уроков, чтобы ему не думать об этом позже, когда он играет в лего или спокойно рисует. Мы решили, что его сигналом будет полдник после школы. Он будет приходить домой, (внимание!) готовить себе полдник и сразу делать уроки. Он согласился сообщать мне, когда домашнее задание сделано, и его вознаграждением будет чувство удовлетворения от максимально тщательного выполнения уроков. Найдите то, что работает для вашего ребенка, и сделайте это привычкой.

Самые важные привычки, которые мы все пообещали взять на вооружение, связаны с техникой работы. Мы все согласились, что частью рутинного выполнения уроков будет выключение телефонов, плееров и других отвлекающих гаджетов. Мы признали, что существует сигнал, против которого не может устоять никто из нас: звук приходящего письма или сообщения. Если мы избавимся от этих сигналов, у нас не будет даже искушения постоянно проверять электронную почту, и мы получим радость сделанных без помех уроков. У нас дома любимыми помощниками стали списки дел, и я с удивлением обнаружила, что похвала за компетентность и усилия может быть мощным мотиватором! Я предполагала, что нам придется сочинять необычные и сложные поощрения, но в конце концов оказалось, что возросшая независимость и была той наградой, которой мои дети жаждали все это время.