Текст книги "Звёздные Войны. Лабиринт зла"

6

– Господа, это ужасная ошибка! – воскликнул ТС-16, когда в перестрелке образовалось короткое окно.

– Заткните его, – бросил Энакин ближайшему солдату.

– Но, господа…

Второй спецназовец поймал взгляд Энакина и указал на коридор у себя за спиной:

– На подходе еще шесть дроидов-пехотинцев. Мы попадем под перекрестный огонь.

Энакин коротко мотнул головой:

– Нет. Следуйте за мной и захватите дроида.

Из динамика ТС-16 вырвался приглушенный вопль.

Ярость заволокла Энакину глаза. Замахнувшись мечом, он вихрем понесся в перпендикулярный коридор. Не было нужды использовать Силу, как советовали многие джедаи, – ведь Сила и без того вела его. Вместо этого он призвал гнев, поднял в памяти картины, способные разжечь ярость. Картин было так много, что было в пору выбирать: стойбище тускенских разбойников на Татуине, Явин-4, катастрофа на Джабииме, Празитлин…

Сверкнул голубой клинок. Джедай прорубился сквозь ряды супердроидов, рассекая блестящие броневые щитки, отрубая бластерные конечности, отражая залпы в герметичные коленные сочленения и обездвиживая одного противника за другим. Он почти не пропускал мимо себя выстрелов, так что спецназовцы, шедшие следом, могли сосредоточить огонь на тех, кого Энакин только ранил.

Враги едва ли не в панике разбегались по сторонам.

Концентрируясь на маршруте Ганрея, Энакин мчался по коридорам с той же скоростью, что и прежде. Он прорывался к ангару в дальнем конце последнего тоннеля. Наткнувшись на лепестковую диафрагму взрывозащитной двери, юноша вонзил пылающий клинок в металл, словно в живую плоть, и, оскалив зубы, принялся прожигать в двери круг. На выполнение этой задачи он бросил всю свою волю, но возможности светового меча ограниченны, даже если он находится в руках могучего джедая.

Выдернув клинок, он отступил на шаг и поднял руки, стремясь заставить диафрагму раскрыться при помощи Силы. Дверь вздрогнула, но устояла. Рыча сквозь стиснутые зубы, он попытался еще раз.

В конце концов подошли спецназовцы, и Энакин повернулся к ним:

– Взорвите дверь!

Подбежавший солдат стал прикреплять к металлу магнитный взрывпакет. За его спиной Энакин мерил шагами коридор в ожидании развязки, и другому спецназовцу пришлось оттащить джедая на безопасное расстояние.

Заряды взорвались, и дверь поддалась. Энакин ринулся сквозь створки диафрагмы еще до того, как они полностью раскрылись.

Ангар был завален контейнерами, одеждой, вещами, которые неймодианцы не успели погрузить на борт кораблей.

Челнока не было.

В воздухе кружились следы пара и веяло запахом топлива. Энакин подбежал к изогнутой кромке платформы, шаря глазами по усеянному вспышками ночному небу в поисках следов сбежавшего корабля. Оборонительный щит был снят. Лазерные батареи, расположенные на склонах под дворцом, метали в небо плотные залпы малинового огня.

Команда Энакина присоединилась к нему на краю платформы, один из бойцов тащил за предплечье ТС-16.

– Какого класса был корабль? – потребовал Энакин у дроида.

ТС-16 склонил голову набок:

– Корабль, сэр?

– Челнок. Челнок Ганрея. Какой модели?

– О, думаю, это был «Колчан», сэр.

– Транспортный челнок класса «Колчан» инженерной корпорации «Haor Chall», – пояснил один из спецназовцев. – Разработан по образцу жука-солдата. Приподнятый хвост, гнутый пандус, когтевидные посадочные опоры. Ганрей назвал его «Ляпис-резак»[3]3
  Ляпис, или ляпис-лазурь, – минерал ярко-синего цвета. Такое название челнока можно перевести как «Резак по лазури».


[Закрыть].

Их разговор прервал другой спецназовец:

– Генерал. Передача с флагмана командующего Додонны. Из форта вылетело более шестидесяти челноков и посадочных ботов. Тринадцать уничтожено, восемнадцать захвачено. Неизвестному количеству удалось совершить посадку на корабли-базы Торговой Федерации и разомкнутые кольца «Барышников». Остальные челноки все еще в зоне поражения.

Энакин развернулся кругом, рука в перчатке схватилась за рукоять меча, другая – сжалась в кулак. Основную тяжесть его гнева принял на себя ближайший трубопровод: труба упала на гладкий пол посадочной платформы, разрубленная на куски световым клинком. Энакин опять принялся расхаживать взад-вперед, но через мгновение остановился и бросил через плечо спецназовцу:

– Пошлите распоряжение. Мой корабль вместе с дроидом-астромехаником немедленно доставить сюда. Пусть его приведет один из пилотов АР-170.

Солдат кивком подтвердил передачу сообщения, затем сказал:

– Командный пункт исполнит, сэр. Ваш истребитель скоро будет здесь.

Шумно выдохнув, юноша вернулся на край платформы. Похоже, сражение затихало, но внутренняя битва Энакина по-прежнему шла полным ходом. И она не кончится, пока он не схватит Ганрея за горло…

– Генерал Скайуокер, – окликнул его солдат. – Срочное сообщение от коммандера Коди. Его и генерала Кеноби блокировали на первом уровне.

Энакин бросил на него вопросительный взгляд:

– Дроиды?

– Вероятно, много дроидов.

Взгляд Энакина заметался между пылающим небом и солдатом, передавшим последнее донесение.

– Генерал, командный пункт передает, что ваш истребитель вылетел, – доложил другой спецназовец.

Энакин еще раз бросил взгляд на небо и повернулся к солдату:

– Так где, говорите, Оби-Ван и Коди?

– Первый уровень, сэр. Погрузочная зона.

Энакин плотно сжал губы:

– Хорошо. Пойдем их вытащим.

7

В помещении для погрузки зациклившаяся дверь продолжала скользить туда-сюда: ударяясь в пробитый грузовой контейнер, она втягивалась обратно, а затем опять пыталась закрыться. Боевые дроиды по-прежнему проникали внутрь при каждом движении створок, а споры все еще носились в воздухе.

Перемен было не так уж много, за исключением тех, что произошли с самим Оби-Ваном, который чувствовал себя так, будто осушил три бутылки виренского выдержанного. С затуманенным взглядом, но в здравом рассудке, слегка опьяневший, но твердо стоящий на ногах, усталый, но настороженный, Оби-Ван, казалось, являл собою сборище контрастов.

Он попробовал встать твердо, пошатнулся, вздрогнул, оступился и принялся кружиться на месте, уклоняясь от непрерывного потока бластерных выстрелов или отражая их световым клинком. Тлеющий плащ, прожженный в нескольких местах, наглядно демонстрировал, скольким выстрелам удалось пройти сквозь его защиту, но пол, заваленный дроидами – целыми и обломками, искрящимися корпусами и дергающимися конечностями, – говорил и о точности, с какой он отражал бластерные лучи.

Временами он испытывал ощущение, будто просто сжимает меч в руке – или в руках, что не принципиально, – и позволяет ему самому делать всю работу. Иной раз ему удавалось предугадать выстрел и в последний момент извернуться, предоставив стенам и полу принять на себя срикошетивший разряд.

Как ни странно, иногда он улучал момент, чтобы похвалить себя за мастерство, с которым отражал выстрелы.

Несомненно, он пребывал в гармонии с Силой, но одновременно чувствовал, что находится где-то еще, в какой-то иной реальности, и его голова кружится от удивления перед окружающим миром, который плывет перед ним, как в замедленной съемке.

Спецназовцы предупредили Энакина, что воздух насыщен спорами, и он сунул в рот дыхательный аппарат, едва приблизился к отсеку, в котором Оби-Ван в одиночку держался против полусотни с лишним дроидов. Сейчас все они захламляли собой пол. Когда появился Энакин, Оби-Ван – едва стоя на ногах, трясясь и шаркая – как раз расправлялся с последним.

Когда последний дроид рухнул, Кеноби небрежно направил клинок в пол и застыл, пошатываясь, тяжело дыша и слегка улыбаясь.

– Энакин! – радостно воскликнул он. – Как дела?

Стоило Энакину подбежать, Оби-Ван тут же рухнул к нему на руки. Юноша деактивировал клинок Оби-Вана и вставил ему в рот дыхательный аппарат – тот самый, что он подобрал с пола пещеры. И сразу же потащил наставника прочь из отсека – туда, где ждали Коди и еще несколько спецназовцев, сжимавших шлемы под мышками.

– Кстати, учитель, что это за новая форма владения мечом? – полюбопытствовал Энакин, когда Оби-Ван пришел в себя и больше не нуждался в дыхательном аппарате.

– Форма?

– Скорее, ее отсутствие. – Энакин коротко улыбнулся. – Если бы только Мейс, Кит или Шаак Ти могли вас видеть…

Оби-Ван смущенно моргнул и огляделся, тут же приметив лежащие в погрузочной зоне груды перебитых дроидов.

– У нас получилось? – спросил он Коди.

– В основном получилось у вас, генерал.

Оби-Ван в замешательстве посмотрел на Энакина.

– Потом объясню, – сказал тот.

Оби-Ван запустил пятерню в волосы, затем, будто внезапно вспомнив, воскликнул:

– Ганрей! Вы схватили его?

Плечи Энакина поникли.

– Вся свита сбежала.

Оби-Ван на секунду задумался:

– Ты мог бы отправиться за ними.

Энакин пожал плечами:

– И бросить вас?

Помолчав, он добавил:

– Конечно, если бы я знал, что вы стали мастером новой формы владения мечом…

Глаза Оби-Вана блеснули.

– Их должны перехватить на орбите.

– Может быть.

– Если нет, будут и другие возможности, Энакин. Мы об этом позаботимся.

Энакин кивнул:

– Я знаю, учитель.

Оби-Ван был готов еще что-то добавить, но тут из ближайшего турболифта появился спецназовец и не мешкая поспешил к ним.

– Генерал Кеноби, генерал Скайуокер, среди оборудования, брошенного неймодианцами, мы нашли кое-что интересное.

8

То, что «Колчану» удалось проскользнуть сквозь ураганный огонь турболазеров и сесть в командной надстройке левого борта корабля-базы, еще не означало, что его пассажиры гарантированно спаслись. На самом деле, пока они гуськом сходили по языкообразному посадочному трапу, транспорт все еще мог оказаться под огнем военных кораблей Республики.

Первым ступив на палубу, наместник Нут Ганрей, облаченный в кроваво-красную мантию и щеголявший высокой, похожей на шлем тиарой, потребовал доложить обстановку у одного из техников, ожидавших его в ангаре.

– Сейчас ведется расчет координат для прыжка на сверхсветовую, наместник, – ответил техник. – Еще несколько секунд – и Кейто-Неймодия будет в сотнях световых лет позади. Ваши соратники из Совета сепаратистов ожидают нас во Внешнем Кольце.

– Будем на это надеяться, – сказал Ганрей, когда судно содрогнулось от сильного взрыва.

Вслед за Ганреем шел советник по делам колоний Рун Хаако в украшенном гребнем колпаке, а за ним – различные финансовые, юридические и дипломатические советники, каждый в характерном для своего ранга головном уборе. Дроиды уже начали выгружать имущество – сокровища, ради которых Ганрей так сильно рисковал.

Пока остальные выходили из стерильного ангара, он отозвал Хаако в сторону.

– Как вы думаете, у нас будет шанс вернуться и забрать то, что пришлось бросить?

– Не будет, – напрямик ответил сморщенный Хаако. – Наши источники доходов теперь принадлежат Республике. Все, что нам остается, – искать пристанище во Внешнем Кольце; в противном случае остаток дней придется провести на этом корабле – и, возможно, это единственный дом, который у нас остался!

На красные выпученные глаза Ганрея набежала грусть.

– Но мои коллекции, мои подарки…

– Самое ценное мы забрали, – заверил его Хаако, указав на контейнеры, сваленные у подножия посадочного трапа. – И что важнее, мы выбрались живыми. Еще мгновение – и мы бы оказались в лапах у джедаев!

Ганрей кивнул, соглашаясь с доводами:

– Вы меня предупреждали.

– Да.

– Когда мы победим, граф Дуку поможет нам колонизировать новые миры.

– Хотите сказать – если мы победим. Похоже, Республика горит желанием вышвырнуть нас из Галактики.

Ганрей замахал толстыми пальцами:

– Временные неудачи. Республика еще увидит лицо своего настоящего врага.

При этих словах Хаако слегка сгорбился.

– Но будет ли этого достаточно, наместник? – тихо спросил он.

Ганрей ничего не сказал, хотя последние несколько недель задавал себе тот же самый вопрос.

Одно было ясно: дни процветания Торговой Федерации подошли к безвременному концу. По иронии, единственный, кто в полной мере отвечал за эту пылающую славу – за возвышение самого Ганрея, – успел за это же время неоднократно предать его, а теперь заставил Ганрея и других сепаратистов искать спасения в бегстве.

Владыка ситхов Дарт Сидиус.

На Дорвалле и Эриаду он манипулировал сторонами в переговорах, и неймодианцы обрели силу и влияние; на Набу он приказал установить блокаду планеты, убить джедаев, заказать убийство королевы… и Торговая Федерация потерпела фиаско. Несколько лет Республика пыталась вынудить Ганрея и его ближайших помощников признать свою вину и вырвать у Торговой Федерации право владения галактическими торговыми путями. Но ни разу за все эти годы публичного унижения Ганрей не упоминал о роли, которую сыграл Сидиус.

Из страха?

Да, именно из страха.

Но не только. Еще из ощущения, что Сидиус не бросил его окончательно. Более вероятно, что темный владыка стоял за кулисами и дергал за ниточки, следя за тем, чтобы на судах неймодианцы всегда выходили сухими из воды и любые жесткие наказания и долгосрочные денежные взыскания огибали их стороной. Пока движение сепаратистов набирало силу, угрожая безопасности кораблей и торговых путей в дальних секторах, у Торговой Федерации была возможность наращивать регулярную армию боевых дроидов, работая напрямую с фабричными планетами, такими как Джеонозис или Хайпори. Извлекая максимум выгоды из охватившего Республику кризиса, Торговая Федерация заключала сделки с Корпоративным союзом, Межгалактическим банковским кланом, Техносоюзом, Гильдией коммерции и другими корпоративными объединениями.

Во время заключительной судебной сессии Ганрей впервые встретил графа Дуку, и тот заверил его, что в конечном итоге Торговую Федерацию ждет новая эра процветания. В момент слабости Ганрей открыл ему правду о своих делах с Дартом Сидиусом. Дуку внимательно выслушал, пообещал донести вопрос до сведения Совета джедаев, хотя сам он покинул Орден несколькими годами ранее. Ганрей испытывал смешанные чувства по поводу намерений Дуку создать движение сепаратистов – в основном из-за того, что коррупция в республиканском Сенате в общем и целом была только на руку Торговой Федерации. Но если Конфедерации Независимых Систем, которую создал Дуку, удастся уничтожить хотя бы часть обычных для галактической торговли поборов и взяток, то Федерация только выиграет. Вскоре выяснились истинные намерения Дуку: он был не столько заинтересован в создании альтернативы Республике, сколько стремился поставить Республику на колени – если необходимо, даже силой. Пользуясь опытом Торговой Федерации, которой удалось нарастить свою армию прямо под носом у Верховного канцлера Финиса Валорума, Дуку – не таясь – следил за тем, чтобы «Оружейные цеха Бактоида» поставляли оружие всем корпорациям, какие соглашались с ним сотрудничать.

Несмотря на это, Ганрей отвергал предложения открыто поддержать сепаратистов – да и как он мог решиться на такое, если деньги из бесчисленного множества республиканских миров продолжали течь в его карман. Ведя свою собственную игру и постоянно «дразня» Дуку, он сообщил, что предварительным условием вступления в любые союзы является смерть бывшей королевы Набу Падме Амидалы, которая два раза расстраивала планы Ганрея и чей голос громче всех звучал против него на суде.

Дуку нанял за вознаграждение охотника, чтобы уладить дело, но две попытки покушения на сенатора Амидалу провалились.

Затем был Джеонозис.

Но как только Амидала наконец оказалась в его руках – и пошла под суд по обвинению ни много ни мало в шпионаже, – Дуку начал хитрить. Он не стал немедленно казнить Амидалу и не поднял руки на джедаев, дотянув до того момента, когда им на помощь явились две сотни соратников по Ордену вместе с невесть откуда взявшейся армией клонов!

Это был первый из череды случаев, когда Ганрей лишь чудом ускользал от неминуемой смерти. Поспешив в катакомбы вместе с Дуку, Ганрей и Хаако с большим трудом сумели покинуть охваченную боями планету и увести в космос пережившие сражение корабли-базы и дроидоносцы.

К тому времени выходить из Конфедерации Дуку было уже слишком поздно.

Война началась, и Дуку пришло время открыться: выяснилось, что он тоже ситх, а его наставником является не кто иной, как Сидиус! Был ли он заменой зловещему Дарту Молу или же тайно состоял на обучении у Сидиуса еще во времена своего пребывания в Ордене джедаев, Ганрея не интересовало. Имело значение лишь то, что Нут Ганрей просто вернулся туда, где был много лет назад, – на службу силам, которыми так или иначе не мог управлять.

Пока война шла удачно, вопрос о том, кому он служит, едва ли был проблемой. Торговля продолжалась, а Федерация продолжала совершать грубые ошибки. Со временем стало казаться, что мечты Сидиуса и Дуку свергнуть Республику в конце концов могут сбыться. Но они обнаружили, что столкнулись с достойным противником в лице Верховного канцлера Палпатина – кстати, тоже уроженца Набу, – который никогда не производил на Ганрея впечатления серьезного государственного деятеля, но при помощи сочетания изворотливости и обаяния сумел не только надолго остаться у власти после окончания срока правления, но, объединившись с джедаями, еще и успешно вел войну. Маховик начал медленно раскручиваться, когда сепаратистские миры один за другим были вновь заняты Республикой, а теперь и самого наместника Нута Ганрея вытеснили из Ядра Галактики.

Трагедия для Торговой Федерации; трагедия, как он опасался, для всей неймодианской расы.

Он оглядел те немногие вещи, которые сумел забрать: дорогие мантии и тиары, сверкающие драгоценности, бесценные произведения искусства…

Внезапно Ганрея пробил озноб. Выпуклый лоб и нижняя челюсть затряслись от страха. Выпучив глаза, он повернул покрытое пятнами серое лицо к Хаако:

– Кресло! Где кресло?

Хаако уставился на него.

– Механическое кресло! – вскричал Ганрей. – Его нигде нет!

Теперь и глаза Хаако расширились от ужаса.

– Но мы никак не могли его проглядеть.

Ганрей в тревоге расхаживал по палубе, пытаясь вспомнить, где и когда он в последний раз видел кресло.

– Я уверен, что привез его в ангар. Да-да, я помню, что я его там видел! Правда, в предпосадочной суете…

– Но ведь вы поставили систему самоуничтожения на боевой взвод, – сказал Хаако. – Скажите, что поставили!

Ганрей уставился на него:

– Я думал, что это сделали вы.

Хаако ткнул себя в грудь:

– Я даже не знаю последовательности кодов!

На секунду Ганрей погрузился в молчание.

– Хаако, что, если они решат изучить его?

Похожий на широкую щель рот Хаако изогнулся в тревоге.

– Чего они добьются без кодов?

– Вы правы. Конечно вы правы.

Ганрей усиленно попытался заставить и себя в это поверить. В конце концов, это же только механическое кресло, прекрасно сработанное, но все же простое самоходное кресло. Самоходное кресло, оборудованное гиперволновым передатчиком. Тем самым гиперволновым передатчиком, который четырнадцать лет назад он получил от…

– Что, если он узнает, что́ именно мы оставили? – проскрежетал Ганрей.

– Сидиус, – тихо сказал Хаако.

– Не Сидиус!

– А кто тогда? Граф Дуку?

– Вы идиот? – Ганрей чуть ли не визжал. – Гривус! Что, если это выяснит Гривус?

Главнокомандующий армиями дроидов генерал Гривус был подарком Дуку от Сэна Хилла и Поггля-младшего. Когда-то он был живым существом, варваром с далекой планеты, теперь же превратился в кибернетическое чудовище, посвятившее себя убийствам и разрушению. Он был палачом целых народов, опустошителем бесчисленных миров…

– Еще не поздно, – внезапно спохватился Хаако. – Отсюда мы еще можем получить удаленный доступ к креслу.

– И запустить систему самоуничтожения?

Хаако отрицательно покачал головой:

– Нет, но мы можем переслать команду, и кресло само ее запустит.

На пути к коммуникационной панели их перехватил техник.

– Наместник, мы готовы к прыжку на скорости света.

– Никаких прыжков! – воскликнул Ганрей. – Нет, пока я не дам приказ.

– Но, наместник, наш корабль едва ли выдержит такой сильный обстрел.

– Обстрел – это последнее, о чем вам надо беспокоиться!

– Быстрее, – настаивал Хаако, – у нас нет времени!

Ганрей одним махом оказался у панели.

– Никому ничего не говорите, – предупредил он.

9

Горбатое, покрытое замысловатой резьбой механическое кресло стояло в ангаре захваченной крепости среди сваленных в кучи вещей, брошенных сбежавшими неймодианцами.

Оби-Ван ходил вокруг него, поглаживая бороду:

– Полагаю, я видел это кресло раньше.

Энакин, сидевший рядом с креслом на корточках, поднял взгляд:

– Где?

Оби-Ван остановился:

– На Набу. Вскоре после того, как Ганрея и его приспешников посадили в тюрьму в Тиде.

Энакин покачал головой:

– А я его не помню.

Оби-Ван хмыкнул:

– Подозреваю, ты был так взбудоражен тем, что взорвал станцию управления дроидами, что просто ничего вокруг не замечал. Более того, я видел его лишь мельком. Но помню, что меня поразила голопроекторная пластина. Я никогда не встречал ничего подобного, по крайней мере с тех пор.

В дальнем конце просторного ангара, на специально отведенной площадке, стоял сверкающий желтый истребитель Энакина. Неподалеку R2-D2 общался с ТС-16. Коммандер Коди и все остальное седьмое подразделение были где-то во дворце, «на зачистке», как любили говорить клоны.

Энакин осмотрел голопроектор кресла, не касаясь его. Овальная пластина из рифленого металлического сплава с тыльной стороны была оборудована парой разъемов – судя по размеру, предназначенных для каких-то информационных модулей.

– Он необычный. Знаете, учитель, эти модули могут содержать ценные сообщения.

– Тем более следует оставить его в покое, пока не прибудет кто-нибудь из разведки.

Энакин нахмурился:

– На это может уйти вечность.

Оби-Ван сложил руки на груди и заглянул в глаза бывшего падавана:

– А ты спешишь, Энакин?

– Но модули могут быть запрограммированы на автоматическое стирание данных.

– И ты видишь некий признак, указывающий на это?

– Нет, но…

– Тогда нам лучше подождать, пока мы не сможем провести необходимую диагностику.

Энакин скривился:

– Что вы знаете о проведении диагностики?.. Учитель.

– Нельзя сказать, что я никогда не заглядывал в компьютерные лаборатории Храма, Энакин.

– Знаю. Диагностику может провести R2.

Взмахом руки он подозвал к себе дроида.

– Энакин… – начал было Оби-Ван.

– Господа, я должен заявить протест, – прервал его ТС-16, поспешивший вслед за R2-D2. – Эти предметы – частная собственность наместника Ганрея и его высших сановников.

– Только тебя и забыли спросить, – фыркнул Энакин. R2-D2 гневно загудел на потрепанного протокольного дроида. Эти двое спорили с того самого момента, как сюда прибыл астромех.

– Я прекрасно осознаю, что мои блоки заржавели, – сказал ТС-16. – Что же до моего состояния, то с этим я мало что могу поделать, пока не отремонтирован мой тазовый шарнир. Вы, астромехи, слишком высоко себя цените только потому, что можете водить истребители.

– Не обращай на R2 внимания, ТС, – сказал Энакин. – Ему испортил характер другой протокольный дроид. Верно, R2?

В ответ R2 загудел, вытянул выдвижной компьютерный интерфейс и вставил магнитный наконечник во внешний разъем кресла.

– Энакин! – внезапно окликнул его Оби-Ван.

Скайуокер встал и подошел к учителю, который стоял на посадочной платформе. Кеноби указывал на мерцающий огонек в ночном небе, с каждой секундой становившийся все больше.

– Видишь его? Весьма вероятно, это корабль, который мы ждем. А в нем – сотрудники разведки, которых не обрадует, что мы суем нос в их дела.

– Господа, – позвал их ТС-16.

– Не сейчас, – отмахнулся Оби-Ван.

R2-D2 выдал длинную последовательность свистов, щебета и чириканья.

– Если они дадут разрешение и когда они его дадут, – продолжил Оби-Ван, – сможешь разобрать на части хоть все кресло, раз так не терпится.

– Но почему сразу «не терпится», учитель?

– Может, Квай-Гону стоило оставить тебя в лавке Уотто.

– Вы же не серьезно, учитель.

– Конечно нет. Но я знаю, как ты любишь все чинить.

– Господа…

– Тихо, ТС, – сказал Энакин.

R2-D2 продолжал оглашать округу гудками и посвистами, хотя звучали они сейчас заметно тише.

– И ты тоже, R2.

Оби-Ван взглянул через плечо, и у него отвисла челюсть.

– Где кресло?

Энакин развернулся и внимательно осмотрел ангар.

– А где R2?

– Я пытался сообщить вам, господа, – сказал ТС-16, указав на разрушенную диафрагму люка. – Кресло ушло – и прихватило с собой вашего высокоинтеллектуального дроида!

Оби-Ван в замешательстве уставился на Энакина.

– Ладно, далеко оно не уйдет, учитель.

Они бросились в коридор, увидели, что он пуст в обоих направлениях, и начали обыскивать помещения, прилегающие к ангару. Продолжительный электронный вопль выгнал их обратно в основной коридор.

– Это R2, – сказал Энакин. – Или он, или у ТС развился талант к подражанию.

Протокольный дроид не отставал от них ни на шаг. Они поспешили к маленькому информационному центру, где и увидели R2: его выдвижной интерфейс был все еще подключен к креслу, а зажим хватательного манипулятора зацепился за перекладину шкафчика для хранения инструментов. Растянутый до предела интерфейсный кабель соединял механическое кресло с одной из управляющих панелей центра. Когтевидные ножки кресла царапали гладкий пол, пытаясь найти опору и переместиться поближе к панели.

– Что оно делает? – спросил Оби-Ван.

Лицо Энакина вытянулось.

– Хочет подзарядиться?

– Никогда не встречал такого упорства у механического кресла.

R2-D2 щебетал и хрипел.

– Что говорит R2? – спросил Оби-Ван у ТС-16.

– Он говорит, сэр, что механическое кресло только что запустило таймер самоуничтожения!

Энакин совершил головокружительный прыжок к управляющей панели.

– R2, немедленно отсоединись! – крикнул Оби-Ван. – Энакин, отойди от этой штуки!

Пальцы Энакина уже вырывали с мясом провода, ведущие от кресла к голопроекторному блоку.

– Нет, учитель. Теперь мы знаем, что в кресле хранится что-то важное и неймодианцы не хотят, чтобы мы это увидели.

Оби-Ван бросил встревоженный взгляд на R2-D2:

– Сколько времени до взрыва, R2?

ТС-16 перевел ответ астромеха:

– Несколько секунд, сэр!

Оби-Ван бросился к Энакину:

– Нет времени, Энакин. А вдруг детонация произойдет от попытки взлома?

– Еще чуть-чуть, учитель…

– Еще чуть-чуть – и ты нас погубишь!

Оби-Ван ощутил в Силе волнение. Не раздумывая он повалил Энакина на пол за мгновение до того, как кресло выбросило струю белого пара туда, где юноша только что стоял. Закашлявшись, Оби-Ван закрыл нос и рот широким рукавом туники.

– Ядовитый газ! Готов поспорить – тот самый, которым Ганрей пытался отравить нас с Квай-Гоном на Набу!

– Спасибо, учитель, – сказал Энакин. – Который это раз, двадцать пятый? Или тридцать седьмой?

– Тридцать шестой – если тебе нужна точность.

Мгновение Энакин изучал кресло.

– Придется рискнуть.

Оби-Ван и глазом не успел моргнуть – не то что броситься останавливать Энакина, – как тот нагнулся и выдернул соединительный кабель из панели управления.

R2-D2 взвыл, ТС-16 горестно застонал.

Вокруг кресла и панели сверкнула паутина голубых энергетических разрядов, опрокинув Энакина на спину.

Одновременно с этим над голопластиной спроецировалась синяя голограмма высокого разрешения.

R2-D2 беспокойно хмыкнул.

Из динамика кресла раздался безошибочно узнаваемый голос Нута Ганрея. Обращаясь к метровой высоты голографической фигуре в плаще с капюшоном, наместник произнес:

– Да-да, конечно. Поверьте, я лично прослежу за этим, владыка Сидиус.