Текст книги "Шелковые шпоры"

12

Хармони стояла на балконе, подставив тело прохладному вечернему ветерку, и пыталась перестать думать о Торе. Близилось время обеда, но она все еще ощущала его запах, чувствовала его присутствие, помнила близость его тела. И свою дерзость. Как она посмела… хватать его? Боже, какое распутство! Впрочем, преступницам закон не писан. Она имеет право делать все, что хочет. Хочет ли она Тора? Это неважно. Они заключили сделку.

Скоро они снова увидятся. Сможет ли она смотреть ему в лицо при посторонних, при его родственниках? А вдруг им уже известно, что она его лапала? Вдруг они заговорят о том, что Тор неравнодушен к ней? Нет. Просто у нее разыгралось воображение. Конечно, она похитила Тора, но ведь больше ничего между ними не было. Он помог ей и девочкам. И она платит ему за помощь. Ни больше, ни меньше.

Она глубоко вздохнула и напомнила себе, что не боится ни Тора, ни его богатой родни, ни друзей. Не пристало трусить главарю «Банды бешеных малолеток», ужаса Запада, о которой кричали заголовки всех газет. И если Тор временами волнует ее, то это предусмотрено правилами игры в разбойников так же, как засады и погони. Нет в этом ничего особенного. Но отчего же тогда ее переполняют чувства и бешено колотится сердце?

Ну вот. Кажется, полегчало. Она должна держать себя в руках. Нельзя допускать, чтобы в присутствии Тора у нее голова шла кругом, нельзя забывать о том, что нужно ей и девочкам. Никогда с ней не творилось ничего подобного. Как с этим бороться? Оставался только один выход: загнать свои чувства в бутылку и плотно заткнуть ее. Вот только пробку все время вышибает…

Хармони закрыла балконную дверь и вышла в гостиную. Никогда ей не доводилось бывать в столь изящно обставленной комнате. Обитой шелком французской мебелью резного дерева было страшно пользоваться. Шезлонг у балкона так и манил раскинуться в нем, но девушка боялась к нему прикоснуться. А цвета! Оттенки древесной листвы и красного бургундского вина преобладали в расцветке занавесок, обивки и ковра. Эта красота казалась почти неземной.

Девушка прошла в спальню и ахнула от восхищения. Там сверкал гарнитур из полированного золотистого дуба. Искусно вышитая салфетка накрывала высокий туалетный столик. Флаконы духов и набор целлулоидных коробочек для пудры, гребешок, щетка для волос и ручное зеркало были расставлены на его изысканной крышке.

Погладив полировку, она подумала о простых рабочих, руками которых было сделано все в этой комнате. Люди, которые покупали эти изделия, обеспечивали их заказами. Однако труд рабочих оплачивался нищенски, а условия его были каторжными. Она тоже порадовалась бы роскоши, если бы знала, что изготовившие ее мастера живут в хороших домах и вкусно едят. Но это было весьма сомнительно.

Хармони рассеянно посмотрела в зеркало и с трудом узнала отразившуюся в нем молодую женщину. Волосы ее были собраны в скромный пучок на затылке. Она попудрила нос и капнула на запястья духами. Но не это изменило ее внешность.

Чудо сделала одежда. Шелк. У нее никогда не было таких вещей. Сначала она надела атласный корсет цвета слоновой кости, обшитый коричневой тесьмой и шелковой лентой, поверх него – того же тона шелковую сорочку с оборками, а затем тонкую шелковую нижнюю юбку, подол которой украшали оборки из коричневого атласа.

Роскоши не было конца. Она провела рукой по нарядной шелковой юбке цвета темного янтаря, надела шелковую кремовую блузку и посмотрела на себя в зеркало. Эти цвета заставили ее глаза и волосы засверкать блеском драгоценных камней. Даже на собственный строгий взгляд, она стала почти хорошенькой. У Тора был отличный вкус. На сей раз он угадал размер. Оставалось лишь надеяться, что все это куплено у местной портнихи, а не в магазине готового платья, торгующем изделиями фабрик, на которых используется потогонный труд.

Однако не будь ее собственная одежда в стирке, Хармони предпочла бы облачиться в нее. Девушку угнетало воспоминание о несчастных работницах швейных фабрик, а еще больше – мысль о том, что ее долг Тору увеличивается. Но после ванны у нее не хватило сил надеть грязное. Кроме того, она не осмелилась бы в таком виде занять место за обеденным столом.

Она отвернулась от зеркала, села на кровать и принялась натягивать дорогие шелковые чулки, ужасаясь при мысли о том, что может их порвать, затем надела темно-коричневые туфельки из мягкой кожи. Под конец Хармони накинула жилет темно-янтарного цвета, ворот которого украшали галуны. Он доходил ей до талии. Из зеркала на нее гневно смотрела незнакомая леди. На деньги, которые были заплачены за этот наряд, фабричная работница могла бы прожить целый год!

Девушка резко отвернулась. Никакая она не леди. И даже не фабричная работница. Она преступница, находящаяся в бегах и надевшая взятый взаймы костюм, только и всего. Ее не должны отвлекать богатые подарки и окружающая роскошь. Она должна помнить огонь, удушливый дым, стоны гибнущих. Ненависть и месть – вот два ее спутника до тех пор, пока Торнбулл не окажется за решеткой. Она не имеет права ни на миг забывать об этом!

Хармони зашла в ванную. Расписанная цветами ванна занимала большую часть маленькой комнаты. Долгая жизнь в пустыне заставила ее отказаться от этого наслаждения. Как она попала в Тусон? Что она делает в этом доме? Ведь совсем недавно она грабила поезда! Тор. Это он переубедил ее, заставил свернуть с избранного пути, стоило только им встретиться глазами. А еще он сделал ее дерзкой и страстной. Но ему не удастся заставить ее забыть о свободе! Она лишь выполняет условия сделки.

Хармони повернулась и быстро пошла к лестнице. Немного замешкавшись, она глубоко вздохнула, открыла дверь и выбежала наружу. На площадке было тихо. Закрыв за собой дверь, она спустилась на второй этаж. Но и здесь царило безмолвие.

Девушка почувствовала страх. Неужели что-то случилось с девочками? Вдруг Торнбулл каким-то образом пробрался внутрь и похитил или убил их? Она не привыкла быть с ними врозь. Они не расставались со времен пожара, пока Тор не разлучил их. Похоже, приют Флоры Маккаскар для них не самое идеальное место.

Но Тара… Больше ей нигде не помогут. Она навестила девочку сразу после визита врача. Тот сказал, что Тара будет здоровее прежнего, но для этого нужно несколько недель покоя и хорошего питания. Да, дети должны остаться в приюте. Разве где-нибудь еще они найдут столь же безопасное место, где им обеспечены наблюдение врача и сытная еда, которая поможет девочкам вырасти здоровыми и сильными?

Ей претила зависимость от Тора и его семьи. Одно утешение – это не навсегда, а лишь на время, за которое она покончит с Торнбуллом и найдет убежище, где можно будет укрыться от преследования. Она отогнала страх. Здесь с ними ничего не может случиться.

Спустившись в холл, Хармони остановилась у двери комнаты Тары. Оттуда доносились голоса. А она-то боялась, что Тара спит! Девушка спокойно открыла дверь.

Все девочки собрались у постели больной. Тара опиралась спиной на гору подушек в кремовых наволочках, отделанных голубой тесьмой. При виде Хармони дети виновато умолкли, но затем дружно потянулись к ней. Она закрыла за собой дверь, подошла к ним и по очереди обняла каждую. Девочки потеснились и освободили ей место.

Она села, не боясь помять юбку, и только сейчас почувствовала, как ей не хватало этих девчонок. Ей хотелось убедиться, что с ними все в порядке.

– Я думала, мы договорились, что дадим Таре поспать.

У нее не хватило духу на более строгий тон. Девочки выглядели такими счастливыми, такими беспечными!

– Мы хотели до ужина показать ей нашу одежду, – объяснила Джесмин, расправляя оборки своего белого платья.

– До обеда, – поправила ее Стар. Она вздернула подбородок. – Здесь обедают вечером. Слово «ужин» им не по нраву.

– По мне пусть называют как угодно, лишь бы кормили! – чирикнула Блейз, оборачиваясь к Хармони.

– Мы привыкли есть, когда захотим. – Фейт поглядела на сестер, и те дружно кивнули.

– Но теперь мы не у себя дома. – Хармони прекрасно понимала их чувства. Привычка к вольной жизни въелась в них сильнее, чем ей казалось. – Зато мы здесь можем не бояться Торнбулла.

Блейз вдруг насупилась и сжала кулачки.

– Не хочу я есть за этим нарядным столом с кучей вилок, ножей, стаканов и тарелок. Не дай бог разобьешь что-нибудь, потом целый год не расплатишься!

Хармони вздрогнула. До нее только сейчас дошло, что их ждет не уютный деревянный стол у кухонной плиты, глиняные тарелки и трехзубые вилки, а парадный стол, накрытый скатертью из ирландского льна, на котором стоит драгоценный хрусталь и фарфор. Будет множество блюд, каждое из которых полагается есть другой вилкой или ложкой, а в столовом серебре она разбирается немногим лучше своих подопечных.

– А Таре принесли еду на подносе. – Стар указала на пустые тарелки, стоявшие на столике у кровати.

– Тара, как ты себя чувствуешь? – Хармони потрепала девочку по щеке и с удовольствием отметила, что она немного порозовела.

– Хорошо. – Тара оглядела комнату. – Я никогда не бывала в таких домах, и никогда меня так не лечили. А как там наши лошади?

– Скоро ты снова будешь скакать верхом.

Хармони ужасно хотелось, чтобы девочкам было удобно. Они принадлежали к рабочему классу и ничего не знали о жизни богатых. Да и откуда им было ее знать? Они были равны богатым во всем, за исключением денег. Если бы у них была вкусная еда, им понадобилась бы только одна вилка, одна тарелка, один стакан. Однако Хармони хорошо знала, что большинству жителей Чикаго частенько было нечем наполнить тарелку, а когда это удавалось, вилок никто не требовал. Девочки жили впроголодь, пока не стали преступницами.

– Ты видела наших кукол? – Тара вынула из-под одеяла прекрасно одетую куклу с раскрашенным фарфоровым лицом. – Нам всем дали по одной, и волосы у них такого же цвета, как у нас!

Хармони принялась рассматривать куклу, должно быть, тоже стоившую бешеных денег.

– Чудесно. Как ты ее назвала?

Тара засмеялась, а за ней прыснули и остальные.

– Хармони…

– Мы все назвали наших кукол Хармони! – Блейз пощекотала Стар, и обе они принялись хохотать.

– Поэтому мы решили дать им номера. Первая, Вторая, Третья… – начала Фейт.

– Четвертая, Пятая, Шестая… – продолжила Хоуп.

– И Седьмая! – закончила Черити и громко рассмеялась.

Хармони тоже не смогла удержаться от смеха.

– Но ведь есть так много других имен!

Девочки тут же умолкли и серьезно посмотрели на нее. Тара погладила ее по руке.

– Они ничего не стоят по сравнению с именем Хармони.

На глаза навернулись слезы. Но плакать при девочках она не собиралась. Они должны видеть ее сильной. Она обняла их и крепко прижала к себе. Разве имеет смысл переживать из-за шелковых тряпок, когда тебя так любят! Она поступила правильно, приведя их сюда. И будет права, когда уведет их отсюда пусть в маленький, но зато их собственный дом.

– А обязательно есть внизу? – хмуро спросила Блейз, высвобождаясь из ее объятий.

– Вчера вечером и сегодня утром Тор присылал нам еду на подносах, – ответила Фейт. – Мы никому ничего не говорили и не пользовались никакими особыми столовыми приборами.

– Если придется спускаться вниз, я вообще не пойду есть, – воинственно заявила Стар, оглянувшись на подруг.

– И мы тоже, – поддержала ее Джесмин.

Но у нее тут же заурчало в животе, и девочка принялась поглаживать его.

Хармони сочувственно посмотрела на них.

– Нет, поесть надо. – Она обняла Джесмин. – Я сейчас спущусь вниз на разведку, а потом расскажу вам, что и как. Не беспокойтесь! – улыбнулась она. – Я послежу, чтобы вы не остались голодными.

Только девушка собралась встать, как раздался стук, сначала тихий, потом более настойчивый. Они застыли на месте, настороженно следя за медленно открывающейся дверью.

В комнату заглянул улыбающийся Тор.

– А я думаю, куда это все исчезли? Что случилось с голодными разбойницами?

Девочки переглянулись и придвинулись поближе к Хармони.

Удивленный, Тор перешагнул порог.

– Что, никто не хочет есть? Хуанита целый день готовила! – Он посмотрел на Хармони. – Что-то не так?

– Выйдем на минутку.

Хармони встала, ободряюще кивнула девочкам и вышла из комнаты. Тор недоуменно нахмурился и последовал за ней.

– Что случилось?

Она приложила палец к губам, спустилась по лестнице и остановилась между этажами. Тор подошел к ней вплотную.

– Что за тайны? – Юноша осмотрел ее с головы до ног, и у него сразу улучшилось настроение. Его голубые глаза потемнели. – Ну что, на сей раз я угадал. Эти-то размеры я запомнил наизусть…

– Да. Спасибо. Когда я уйду, то ничего не возьму с собой, но…

– Это все твое. Юбку пришлось укоротить. Никто ничего назад не примет.

Она сжала губы. Долг растет. Но об этом позже. Сначала девочки.

– Тор, я должна была подумать заранее. Девочки всю жизнь провели, работая на фабрике, а потом скитались по пустыне. Они не знают, как вести себя за праздничным столом.

– Проклятие! – Он запустил руку в пышную пшеничную шевелюру. – Я никогда не думал об этом.

– Можно сегодня вечером послать им еду на подносе?

– Конечно. Завтра мы устроим пикник, а перед тем поедим на кухне. Подходит?

– Да. Спасибо.

– А если им захочется овладеть правилами поведения за столом, Дейдра с удовольствием их научит.

– Думаю, захочется. Они прекрасно понимают, что это облегчит им взрослую жизнь. Мать успела кое-чему научить меня, но я все равно не уверена, что смогу правильно пользоваться всеми предметами сервировки.

Он улыбнулся и приподнял ее подбородок.

– Тогда вечером следи за мной. Если захочешь продолжить урок ночью, я к твоим услугам.

– Едва ли мне это понадобится, – сухо ответила Хармони и отступила на несколько ступенек.

Вблизи от него начинала кружиться голова. Вспоминалось только горячее, твердое тело, которого она так недавно касалась. Она почувствовала, что краснеет. Нельзя об этом вспоминать, иначе ей не пережить вечера.

– Не будь такой самоуверенной.

– Если ты все объяснишь экономке, я предупрежу детей.

– Да, я скажу Хуаните. Ты ведь не задержишься?

– Нет.

Хармони поглядела на него снизу вверх. Тор возвышался над ней, как башня, и не собирался уступать дорогу. Она шагнула в его сторону. Тор, не двигаясь с места, следил за ней, и его голубые глаза излучали жар. Девушка попыталась прошмыгнуть мимо, но не тут-то было. Он вытянул руку, поймал ее за талию и привлек к себе.

– А днем ты рассталась со мной совершенно спокойно. Не то что сейчас.

От этого прикосновения ее бросило в дрожь. Из руки Тора исходило пламя. Она задрала подбородок, пытаясь принять независимый вид.

– Я думала, тебе хочется поскорее уйти.

– Только ради собственного спасения. – Голубые глаза не отрывались от ее губ. – Что еще сделать для тебя, Хармони?

Она отстранилась и нахмурилась, стремясь справиться с желанием вновь броситься в его объятия.

– Ты должен пропустить меня, а потом распорядиться, чтобы девочкам принесли поесть.

– По-прежнему чувствуешь себя атаманшей разбойников? Тебе все еще хочется приказывать?

Хармони вдруг неудержимо захотелось приказать Тору лечь в постель, раздеть ее донага, сделать женщиной, заставить ее потерять голову от страсти и навсегда забыть прошлое. Но она, Хармони Харпер, фабричная работница, а он, Тор Кларк-Джармон, богатый, испорченный и очень опасный человек. Девушка потянулась к нему и погладила по щеке.

– Ты ведь по-прежнему мой заложник, правда?

– Да, – громко ответил Тор, прижимая ее к своему большому телу.

Хармони положила ладонь на его грудь и ощутила тяжелые удары. У нее тоже заколотилось сердце, но время дать волю чувствам еще не настало.

– Девочкам пора обедать.

– Потом. – Он опустил голову и прижался горячими губами к ее рту.

Хармони застонала. Кровь ударила ей в голову. Поцелуй становился все крепче. Из последних сил оттолкнувшись от него кулаками, девушка хрипло прошептала:

– Нет…

– Да.

Руки Хармони по-прежнему лежали на его груди.

– Нас ждут…

Он посмотрел вниз и покачал головой:

– Проклятие! Я больше не вытерплю.

– Если я прикажу, вытерпишь. Ты мой заложник.

Все еще качая головой, Тор сделал шаг назад.

– У тебя злой язык.

– Вот и хорошо.

Хармони протиснулась мимо него, пытаясь двигаться как можно естественней. В действительности хотелось только одного: обернуться и снова кинуться в его объятия.

Она добралась до лестничной площадки и оглянулась. Тор следил за ней, прикрыв глаза. Все крепче натягивалась связывавшая их невидимая нить. Нет. Она не позволит себе впасть в безумие. Девушка повернулась к Тору спиной, вошла в холл и шмыгнула в комнату Тары.

Девочки выжидательно уставились на нее. Хармони улыбнулась и села в стоявшее у кровати кресло-качалку. Она все еще пылала от возбуждения.

– Тор скажет экономке, чтобы она прислала вам еду. Завтра утром поедите на кухне, а потом мы устроим пикник. О'кей?

Стар захлопала в ладоши.

– А когда нам вернут одежду? В этом наряде не больно-то поскачешь верхом! – сказала Блейз и обернулась к подругам за поддержкой.

– С лошадьми мы не расстанемся, – заявила Стар. – Из нас хотят сделать расфуфыренных леди, но ничего из этого не выйдет.

– А мне нравится новое платье. – Джесмин провела ладонью по гладкому шелку и принялась играть кончиком шнурка. – И быть леди совсем не так плохо. Конечно, если это не помешает нам оставаться разбойницами.

– Эти платья годятся только для дома. – Стар собрала в складки подол платья. – Посмотрите сами. Разве можно в таком виде выйти на улицу?

– И сколько нам придется пробыть здесь? – спросила Черити, обводя взглядом комнату.

Хармони сделала то же самое. Стены были оклеены кремовыми обоями с рядами голубых веточек. Голубые драпировки, покрывало и цветастый бело-голубой коврик, казалось, добавляли простора. Комната была обставлена уютной и практичной мебелью Дженни Линд.

– Разве вам здесь не нравится?

– Тут очень красиво, – ответила Джесмин и погладила покрывало. – Но в убежище мы были счастливее.

– Правильно! – Блейз спрыгнула с кровати и обняла Хармони. – Все равно где жить, лишь бы вместе. Ты не забыла, что мы одна семья?

– Не забыла. – Хармони привлекла девочку к себе и погладила по голове. – Но сейчас нам нужно отсидеться в безопасном месте. А Таре не обойтись без доктора.

– Но нас ведь не раздадут по домам? – чуть не плача, спросила Фейт и вцепилась в сестер. – Пусть только попробуют, и мы тут же убежим отсюда!

– Никаких домов! – твердо ответила Хармони и обвела взглядом встревоженные личики. – Немного потерпите, и у нас будет собственный дом. Мы ведь договорились!

– И мы будем держать лошадей? – Блейз одернула подол.

Хармони не смогла удержаться от улыбки. Желтое платье девочки было сильно измято и испачкано. Одежда на Блейз так и горела. Но Хармони не жалела. Ей не хотелось, чтобы девочки менялись, чтобы их силой превращали в то, чем они никогда не были и не хотели быть. Она стремилась к тому, чтобы дети оставались самими собой, и выбивалась из сил, чтобы дать им эту возможность.

Девушка встала и провела рукой по своей шелковой юбке.

– Видите, я тоже рассталась с брюками. Я рассталась со свободой, которой мы пользовались в убежище. Но там было опасно, и вы все это знаете. Тара выздоравливает, и мешать ей нельзя.

Блейз снова залезла на кровать.

– Мы семья. Мы любим друг друга. – Хармони поцеловала Тару в щеку и приласкала остальных. – Ничто не может изменить это, верно? – Девочки кивнули. – Я иду вниз ужинать с Тором и его семьей. Вы можете поиграть. Если хотите, переоденьтесь в ночные рубашки. Но только недолго. Знаете первую заповедь разбойника? «Отдыхай, пока дают».

Хармони открыла дверь и на прощание осмотрела свое войско. Огонь отнял у этих детей все. Вот почему девочки не могли вынести, когда она исчезала. Девушка понимала это, но ничем не могла помочь. Она послала им воздушный поцелуй и вышла в холл.

Спускаясь по лестнице, Хармони пыталась успокоиться и подготовить себя к тому, что ожидает ее внизу. Ей не хотелось снова встречаться с родней Тора, не хотелось участвовать в этом торжественном обеде. Она мечтала оказаться у лагерного костра, на котором булькает похлебка, и услышать пение собравшихся вокруг девочек. До сих пор она не понимала, как много значит для нее свобода.

Теперь ей приходилось бояться не только Торнбулла, но и Тора, который грозил перевернуть всю ее жизнь. Оба покушались на ее свободу и ее личность. Правда, Торнбулл хотел убить ее, а Тор – всего лишь овладеть ею. Надо ухитриться оставить обоих с носом, спасти девочек и найти для них безопасный кров… А для себя? Может быть, настанет день, когда она сумеет разобраться в своих чувствах и желаниях, но пока до него ох как далеко…