Текст книги "Бог нам не поможет. В эпицентре урагана"

Глава 19

1976 год. Институт имени Йоганна Гутенберга. Майнц. Германия

Профессор Сивирен не любил посещать частные приемы, но сегодня его пригласил сам директор института и отказываться было плохим тоном.

Приглашенные гости в честь юбиляра собрались в зоне бассейна на большой площадке, выложенной узорной итальянской плиткой. Столики с угощениями уютно расположились под высоким шатром изящно задекорированным белоснежным атласом в сочетании с прозрачной мерцающей перламутром органзой. Нежные ткани струились с самого купола, укладываясь волнами на пол. Волшебный свет от уличных бронзовых фонарей подчеркивал пышность убранств, дарил атмосферу уюта и торжественности. Весь периметр площадки украсили белыми чайными розами, с мраморными барочными вазонами с нежно зелеными розами и гортензиями по углам. Вышколенные официанты в изумрудных бархатных сюртуках с позолоченной вышивкой и серебряными подносами разносили шампанское в высоких бокалах из муранского стекла.

Все остальное, в общем, как на любой светской вечеринке: безупречно одетые джентльмены в компании дорогих платьев своих жен, разговоры о политике, искусстве и благотворительности под изящно разливающиеся звуки скрипок, гобоя, виолончели и чембало, исполнявших Баха ре-минор.

Некоторые приглашенные узнавали профессора и жали уважительно руки. Многим присутствующим, как и их семьям профессор оказал неоценимую помощь, среди которых были и жены политиков и их любовницы, да и сами богатые джентльмены не гнушались новыми разработками Сивирена, благодаря которым профессор продлевал им мужскую молодость и долголетие. Другие гости были любезно представлены ученому хозяином дома.

Среди прочих был и мистер Райт. Среднего роста с зелеными глазами мужчина одиноко стоял у кромки бассейна, держа в руках бокал шампанского. Он выделялся из толпы своим строгим, даже немного мрачным видом: темный деловой костюм подчеркивал его стройную фигуру, а черные волосы гладко зачесанные и забранные в хвост, придавали его лицу хищную резкость. Начальник познакомил профессора с незнакомцем, а тот будто только этого и ждал…

– Джон Райт, министерство обороны США, – представился строгий джентльмен.

Крепко пожимая руку профессору, он проникновенно заглянул в глаза, словно пытался прочитать мысли Сивирена, отчего у профессора по спине пробежали мурашки.

Втроем они выпили по бокалу шипучего, поболтали ни о чем, а затем всех пригласили в парадную на концерт старинной музыки Буамортье «Времена года» в исполнении русского сопрано. Пока музыканты извлекали из инструментов волшебные звуки барочной мелодии, Сивирен решил прерваться на антракт и выйти на свежий воздух. Но на террасе наткнулся на сидящего в кресле мистера Райта. Казалось, ему тоже не хватало глотка чего-то свежего: может, это было желание насладиться нотами вечернего аромата, несомого южным ветром, а может ожидаемая встреча с профессором его заставила притаиться здесь, словно паука перед нападением на свою жертву.

Профессор бросил взгляд в его сторону, вежливо улыбнулся и хотел было пройти мимо, но тот окликнул его, заставив вздрогнуть, и надежда ученого миновать компанию навязавшегося человека, растаяла, как сон. Что-то не нравилось Сивирену в этом мистере, но что именно, он пока понять не мог или не желал.

– Знаете, у меня уши болят от сопрано, —сообщил мистер Райт, очень быстро догнав профессора по тропинке к саду. Начинает голова трещать. Вы любите классику, профессор?

Сивирен в силу своей воспитанности не мог не поддержать беседу, тем более, когда человек был слишком расположен для общения.

– Да, как вам сказать, -начал он, -люблю конечно. Но когда ее через чур много, меня начинает тянуть на heavy metal. Но чаще стараюсь не впадать в такие крайности. Дело настроения. Вчера, на пример, я слушал одну мелодию из коллекции Анжело Бадаламенти, знаете такого композитора?

– Ммм, -задумался таинственный спутник, не зная, что ответить.

Сивирену определенно было не по себе от его хищного и неживого взгляда.

– Это кинокомпозитор, -пояснил профессор, пытаясь припомнить название композиции. —Превосходный пианист, настоящий талант. Кажется, она называется… «Who will take your dreams away» в исполнении Мэриан Фейтфулл… -протянул, улыбаясь профессор. А затем, словно опомнившись, торопливо сообщил, что стало прохладно и хотелось бы вернуться в дом.

– Полностью с вами согласен, – радостно поддержал человек в черном костюме, но радость на его лице никак не отразилась, что было неестественно для человеческой мимики.

И тогда профессор понял, что именно его смущало и отталкивало в этом человеке. Он казался искусственным. Неживая маска на лице могла означать только одно – под ней что-то скрывают и кроме неприязни ничего другого это не вызывало.

– Не буду вам мешать наслаждаться дивным вечером, -настойчиво вежливо сообщил профессор, пытаясь закончить разговор и удалиться.

– Я провожу вас, -отозвался мистер Райт, заглядывая снова в глаза Сивирену, и, поймав растерянность во взгляде ученого, улыбнулся ему.

В эту секунду улыбка мистера Райта преобразила все лицо. Оно словно ожило и заиграло. Профессора шокировало такое резкое изменение в мимике своего собеседника, будто бы Райт прочитал мысли и, желая понравиться ученому, совершил превращение из куклы в человека.

Вскоре, желая поскорее покинуть общество мистера Райта и этот праздник жизни толстосумов, окутанных роскошью и утопающих в звуках классики, Сивирен засобирался домой. Он попрощался с начальником и учтиво поблагодарил его за чудесный вечер. Но, как назло, машина Сивирена не завелась.

– Что-то случилось? —поинтересовался издалека голос начальника.

– Нееет! Все в порядке, – успокоил его профессор, не желая ничьей помощи и уж тем более от навязчивого мистера Райта. – Я справлюсь. До завтра, уважаемый.

– Если поломка безнадежна, я попрошу мистера Райта вас подбросить, – крикнул заботливый начальник, чем заставил вздрогнуть профессора не столько от крика, сколько от упоминания о последнем. – Он, к сожалению, тоже нас покидает. Вам как раз по пути.

Именно этого Сивирен и пытался избежать и больше всего не желал. Но мистер Райт уже стоял за спиной профессора, когда тот достал свой сотовый из кармана, чтобы вызвать такси и по всему своему виду очень нервничал.

– Ну что вы, профессор, – знакомый голос заставил Сивирена снова вздрогнуть. -Я подброшу вас. Не откажите в любезности.

Глаза мистера Райта снова хищно сверлили профессора.

– Я вам не нравлюсь, не так ли? – поинтересовался Райт, сидя за рулем своего Бугатти Вейрон, когда дом начальника скрылся за поворотом. —Вы весь вечер меня избегали.

– Ну, что вы! -попытался реабилитироваться Сивирен. – Я немного чувствовал себя не в своей тарелке.

– Отсутствие мимики, —бесстрастной интонацией предположил пугающий Сивирена водитель, -я понимаю и не обижаюсь на вас. Я бы тоже избегал общения с таким человеком.

Профессор кинул внимательный взгляд на своего собеседника еще раз.

– Кажется, вы слишком тревожитесь на мой счет, -убедительно заявил профессор. —Мы едва знакомы. Мне не за чем вас избегать.

– У вас очень интересная работа, профессор, -переключился мистер Райт на более интересную тему. —Стоит ли вам говорить, что вы находка в мире генетики и ваш начальник вас очень боится потерять.

Сивирен удивленно взглянул на мужчину и ничего не ответил, лишь поблагодарил за комплимент.

– Профессор, -обратился с любопытством мистер Райт, -меня всегда интересовал вопрос: насколько профессиональная этика позволяет ученому такого высокого калибра сдерживать себя. Имея обширные знания, какими вы располагаете, есть огромный соблазн использовать их. Не хотелось ли вам однажды зайти очень далеко? Заглянуть за край?

Сивирена всегда зажигала мысль о новых горизонтах в науке. Он лелеял мечту совершить прорыв в области, которая, пожалуй, только и подвластна, что одному Богу. Но профессор не поддержал разговор и скромно промолчал.

Мистера Райта это не остановило. Он с еще большим вызовом подковыривал ученого:

– Вас осуждают в научном сообществе. Вы шокируете своими идеями и методами. Начальник вас выгораживает и уверяет, что на деле вы мальчик в коротких штанишках, послушный папочке и мамочке…

– Хм! —удивился Сивирен неожиданному повороту в разговоре. —А я думал испанская инквизиция в прошлом. Но я вас расстрою: мне нечего вам дать.

– Если так, то вы самый большой лгунишка, что видел свет и не достойны звания великого гения, каким я вас считаю, потому что без практики ваша наука пустой религиозный хлам, —отпарировал Райт.

– Мистер Райт, -яростно начал профессор, уязвленный колким высказыванием собеседника, – законы и этика в нашем мире призваны на добрую помощь человечеству для сохранения его вида. Без них гуманный человек бы потерял свое лицо. Но буду откровенен с вами. Эти же самые законы с моралью, не смотря на их добродетельность, мешают человечеству развиваться! Стремительный прогресс -вот, что не доступно нам! И никогда не будет! Оберегая моральные устои, человек сильно затормозил себя на пути к будущему, которое было бы реальным уже сейчас, и которое человек считает фантастическим по ныне! Ограниченность! Это, пожалуй, единственное, что держит человека прошлого и с чем должен расстаться человек будущего.

Мистер Райт был удовлетворен услышанным.

– То есть вас не пугают тяжкие последствия, в случае неудачных экспериментов? – поинтересовался собеседник, внимательно разглядывая профессора.

– Там, где человек бросает вызов богу последствий не избежать, мистер Райт! -ответил Сивирен, искря глазами. —Но без ошибок мы никогда не найдем верный путь.

– В нашей лаборатории вы легко найдете его, профессор, -с уверенностью и твердостью в голосе произнес мистер Райт.

– Путь? —спросил Сивирен.

– И путь, и бога, и все, что захотите, – мягко отрезал мистер Райт.

– Очень лестно, но у меня уже есть лаборатория, в которой я тружусь, —разыгрывая непонимание, о чем шла речь, ответил профессор.

– Наша лаборатория вам подойдет больше, -убеждал его мистер Райт, -чем клиника института. Там вам действительно негде развернуться. Мы почтем за честь приобрести в свой штат такого профессионала, как вы, профессор. И поверьте, – бросив свой орлиный взгляд на Сивирена, посулил тот, – вы будете впечатлены отсутствием границ и рамок. То, с чем вы будете работать и, что откроете для себя, никогда вас не заставит сожалеть о сделанном выборе.

Сивирен был удивлен таким откровенным напором.

– Я ценю ваше предложение, – начал профессор, – но я ведь понятия не имею, что именно вы предлагаете и какую организацию конкретно вы представляете?

Мистер Райт пождал губы, затем наклонил голову набок и с интересом посмотрел на профессора. От такого неестественного движения шеи и головы в купе, какое произвел таинственный собеседник, по коже Сивирена пробежали мурашки.

– Я не имею значения, профессор, – сообщил тот. -Я всего лишь гайка в большом механизме с более или менее широким кругом деятельности. Люди, которые хотят вас видеть в своем штате это очень влиятельные персоны, многие из которых давно уже на орбите выше нашего понимания. У вас будет неограниченное финансирование, развязанные руки и полная защита.

– Это… это все немного не вовремя, —заикаясь, поторопился с ответом профессор. -Я работаю над очень важным проектом и просто не могу его бросить, не доведя до конца.

– У вас будет время закончить все, что вам потребуется. Как я уже сказал, отныне вы ученый без границ.

– Простите меня, – с волнением заговорил профессор, не решаясь дать резкий отказ. —Я…

– Если я скажу вам, что вы ученый не без границ, мистер Сивирен, а за гранью? – перебил его мистер Райт. – Науки в привычном понимании ее смысла. Все, что будет происходить в вашей лаборатории —не знакомо ни одному ученому мира. Вы будете пионером в своей области. Клонирование и возвращение к жизни мертвых, бессмертие и создание совершенных организмов… Вы будете играть на ДНК человека, словно пианист на рояле, создавая новые виды, даруя человечеству небывалую силу и интеллект сверхчеловека. Эта изъеденная замусоленная людишками тема, да и извечная идея фантастического кино и книг. Но для нас это реальность. Будущее, о котором вы говорили и над которым смеялись глупые ученые головешки – реально. И если вы были откровенны в своих изречениях, то ограниченность станет делом прошлого. Это ваш шанс, профессор! Откройте же дверь в будущее человечеству. Вы все время смотрите в глазок, хватаетесь за ручку, но не решаетесь войти. Пора оставить пустые выступления и перейти к делу!

Сивирен молча сглотнул слюну. Ему ясно дали понять, что если он не болтун, то должен был дать положительный ответ. Мысли и сомнения бушевали в его голове, словно цунами в беззащитном поселении островитян посреди океана. Ему, будто ребенку, безумно хотелось принять этот вызов; таинственный, будоражащий его кровь. Его звездный час пробил. Но как же он мог согласиться все бросить, когда проект всей его жизни уже был запущен. Человеческая жизнь, которую он создавал в лаборатории, еще не окрепла, но уже развивалась. Он дал жизнь и чувствовал за ее сохранность огромную ответственность, словно собирался стать отцом. Сивирен был в раздрае, и его неуверенный взгляд поймал мистер Райт.

– Профессор, -начал он, -не знаю, какой именно фактор вас сдерживает, но я дам вам 2 недели на раздумье. Этого более, чем достаточно. Ваши сомнения несостоятельны, и вы в этом убедитесь очень скоро.

Машина притормозила возле дома Сивирена.

– Я не говорил вам свой адрес! —удивился профессор.

– Я прочитал ваши мысли, – натянуто шутливо ответил таинственный мистер Райт.

Сивирен в сомнениях направился к дому. У подъезда он обернулся, чтобы посмотреть в след своему новому знакомому, но того и след простыл. Остолбеневший ученый искал объяснения этому чудовищно непонятному исчезновению. Как за несколько секунд человек в машине мог испариться без следа и звука?

Этой ночью профессор плохо спал. Ему снился туман…

Свое утро Сивирен всегда начинал со свежего кофе и ароматной булочки с корицей у Werner’s, после чего шел на работу в институт. Предложение, сделанное ему вчера таинственным гостем, не давало покоя. Он колебался, словно маятник от одного решения к совершенно противоположному и, словно одержимый дьяволом, мысленно стоял на перепутье добра и зла.

– Здравствуйте, профессор! – бодро поздоровался молодой ученый Алфи с входящим в лабораторию Сивиреным. —Вы же не возражаете, профессор? Я взял на себя смелость понаблюдать за вашим проектом. Он заканчивает стадию нейрулы, скоро начнется органогенез. Вам не кажется, профессор, что процесс развития эмбриона происходит немного быстрее нормы?

– Да, я заметил, Алфи, -спокойно и немного устало ответил Сивирен, – но все в норме. А ты чего так рано здесь? Выходной?

– Да, я заработал освобождение от лекций, -радостно поделился новостями молодой человек. —Я решил ряд уравнений, которые препод назвал невыполнимыми и меня поощрили.

– Ты скоро меня переплюнешь! -пошутил профессор.

Через час система индикаторов обеспечения жизнедеятельности эмбриона сигнализировала сбой в работе аппаратов. Электричество в помещении резко упало. Профессор кинулся переключать систему на аварийное управление. Все было восстановлено, но между этим был перерыв с подачей системой жизненно важных функций для эмбриона. Этот неожиданный случай, показавшийся таким пустяком, стал роковым для будущего профессора, а может быть и для всего человечества земли.

К вечеру система анализа развития эмбриона выдала необычайно высокие показатели его роста. Он стал развиваться в разы быстрее, чем нужно для качественного прохождения всех стадий. И хотя, все жизненно важные органы развивались в норме, эмбрион рос, что говорится не по дням, а по часам. Это сильно расстроило и обеспокоило ученого. Днями и ночами он изучал структуру ДНК растущего организма, проверял хромосомный набор на возможные патологии в эмбриогенезе. Наконец, через неделю, проведенную без сна и нормального питания, он пришел к удручающему выводу, которое для профессора было из ряда апокалиптических.

– Боже! -чуть не плача, произнес он. -Ребенок не успеет увидеть свет, как он померкнет для него. -Все пропало! -беспомощно рухнув на стул, заплакал Сивирен.

Алфи периодически проведывал профессора, проявляя настоящую тревогу за жизнь эмбриона. Сейчас, присев рядом на стул с повесившим голову профессором, который мрачно смотрел в пол, Алфи оставалось только выслушать друга.

– Меня покарал бог за мою самоуверенность, Алфи! – с нотой трагичности в голосе произнес профессор.

– Что-то выяснили? – с сочувствием поинтересовался молодой ученый, заглядывая в компьютер профессора.

– Соматические клетки хромосом делятся слишком быстро. Через неделю это уже будет годовалый малыш, еще через неделю взрослый ребенок. Через месяц или три…

– Старик! -грустно закончил Алфи.

– Но вы же гений, профессор! – подбодрил он его, рассматривая обработку данных по состоянию эмбриона. -Вы что-нибудь придумаете, я уверен.

Профессор печально вздохнул и выдохнул.

– Сейчас теломеры быстро удлиняются, но вскоре они достигнут предела Хейфлика и начнется репрессия теломеразы, —подытожил профессор с глубокой горечью на лице, словно уже хороня еще не появившегося на свет ребенка.

– Так… -соображал Алфи, обхватив голову руками, и глядя в монитор компьютера. Он еще с минут 15 посидел в размышлениях и вдруг громко произнес: – в гене р16 производится слишком много белка, правильно? Что, если вы остановите его выработку?

Профессор резко поднял голову и метнул ошарашенный взгляд на компьютер: —Заблокирую его!

Он резко поднялся со стула, и надежда сверкнула в его глазах.

– Гениально, Алфи! -воскликнул Сивирен, метнувшись к компьютеру. -Тебе всегда есть, чем меня подбодрить.

Проделывая манипуляции в компьютере, ученый размышлял в слух:

– Ген р16 мы, конечно же, не можем заблокировать совсем, иначе организм не сможет продолжать жизнедеятельность. Разовьется рак. Но, я знаю, что сделать, Алфи!

Увы, используя свой метод, в попытках установить контроль над одним геном с помощью другого, профессор потерпел фиаско, хотя, и был очень близок. Не имея финансирования на дополнительные методы исследований, он остановился на полпути, но сдаваться был не намерен.

Неудача частая спутница научных экспериментов, но ей не пировать победу в лаборатории Сивирена. По крайней мере, покуда он был жив и полон сил!

Было 11 часов вечера, когда Сивирен решительно набрал телефонный номер таинственного мистера Райта.

– Добрый вечер, профессор, – послышался уверенный голос ученому, который едва успел открыть рот, чтобы поздороваться. —Я выслал вам билет на электронный ящик до Альбукерке. Вылетаете через два дня. Завтра вам привезут необходимую аппаратуру и инкубатор для вашего проекта, чтобы он благополучно перенес перелет. Кстати, вся необходимая сопроводительная документация уже оформлена. У вас не будет сложностей на границе.

Изумленный профессор потерял дар речи.

– Мистер Райт, откуда вам известно о моем проекте? – настороженно спросил ученый

– Профессор, со всем уважением, но вам нужно отделять важные вопросы от неважных, – произнес Райт безэмоционально, но строго. – Главное, что мы готовы помочь вам в решении проблемы, не так ли?

– Но я еще не дал вам согласия, -растеряно ответил Сивирен.

– Вы сделали это еще в машине, -ответил голос. —До встречи, профессор.

И связь прервалась.

Глава 20

2021 год. Аэропорт Ньюарк. Нью-Йорк

В Нью-Йорке шел проливной дождь, когда самолет рейсом из Майнца совершил посадку. Росс прямиком направился в управление.

Работы было много, и львиную часть занимала электронная волокита, сменившая некогда бумажную. Чтобы немного разбавить унылую атмосферу кабинета, а также свое печальное настроение он попросил Эба включить радио. Заиграл джаз, который Росс слушал недолго в связи с появившимися помехами. Детектив переключил на другую волну, затем еще одну. Помехи были везде.

Выключив радио, Росс сосредоточился на подготовке документов начальству, как вдруг заработала его рация, лежащая на столе. Он ответил, но на выходе получил шумы.

– Что у нас сегодня, Эб, радиозабастовка?! – попытался шутить раздраженный Росс.

Рация продолжала вызывать и детектив снова нажал на кнопку приема.

– Прием!

В ответ послышались те же шумы.

– Прием, – повторил Росс, вслушиваясь в исходившие из прибора звуки.

Детектив отложил рацию и вернулся к своей работе, которую снова прервал шум -включился телевизионный экран, но вместо изображения появилось синее полотно, а затем телевизионная панель загудела, ярко вспыхнула и резко отключилась.

Росс взял пульт дистанционного управления и нажал на кнопку включения. Функция не сработала. За окном сверкнула молния, что заставило Росса обернуться и, выглянув из окна на надвигавшуюся непогоду, закрыть жалюзи. Неожиданно компьютер Росса, будто соревнуясь с техникой, кто громче, перенял поведение телевизора и, чрезвычайно громко загудев, погас, наотрез отказавшись подавать признаки жизни и зависнув с включенным экраном.

Росс включил внутреннюю связь, но и она по неведомым причинам барахлила. С пятой попытки он дозвонился до техников и вызвал к себе специалиста. Как оказалось, все они были уже заняты, но к детективу все же прислали самого опытного.

Пока техник проводил работу по обнаружению поломки телевизора, снова зашумела рация.

– Детектив Росс, – обратился техник, – телевизор придется забрать в мастерскую. Что еще вышло из строя?

– Да абсолютно все! —раздраженно улыбаясь, ответил Росс.

Подойдя к компьютеру, техник убедился, что аппарат тоже безжизненно завис. Но больше прочих внимание мастера привлекла работающая, но выдающая шумы рация.

– Детектив Росс, что-то здесь странное! -удивленно произнес техник. – Так не бывает, чтобы вся техника сломалась одновременно! Давно это началось?

Тут Россу позвонил начальник. Разобрать его слова было практически невозможно. Все, что детектив смог понять – это просьба заглянуть к нему в кабинет.

По возвращению к себе Росс застал техника над разобранной в ноль рацией. Специалист задумчиво изучал запчасти аппарата, перекладывая их с места на место, словно впервые видел.

– Такого быть не может! – повторял он, словно одержимый. -Она все еще производит прием, хотя я ее полностью разобрал. Как это возможно?

Росс не знал, что и подумать. Случай был необычный. И кому, как не детективу было задуматься о сверхъестественности происходящего вокруг. Но какие силы влияли на электроприборы и технику было трудно спрогнозировать, хотя, признаться, детектив не мог не впустить в свою голову мысль о способностях головного мозга к радиолокации, разумеется со стороны преступника. Ведь эффект сонара, о чем упоминала Сибил, не такая уж и непосильная задача для таких личностей. Если тот искажал пространство время, владел телепатией, то суперзлодей явно неплохо управлялся с энергией.

Всю аппаратуру в управлении отнесли в технический отдел. Через час стало известно о причинах, выведших ее из строя -воздействие высокочастотных колебаний, о чем доложили вышестоящему ведомству.

Пока начальство на высоком уровне совещалось об угрозе безопасности и средствах защиты от возможных кибератак, по коридорам департамента уже чеканили шаг черные ботинки агентов ФБР.

Первые принятые ультразвуковые сигналы, которые они расшифровали в слышимый частотный диапазон с помощью своих новейших технологий, сразу же привели агентов в кабинет детектива Росса.

Голосовой преобразователь ультразвуковых колебаний, который включили в у детектива, выдал его имя. Но самого Росса эта запись не удивила нисколько.

Преобразователь ультразвуковых волн озвучил принятое послание электронным голосом: «Аарон, как слышишь, прием». Затем воцарилась тишина.

– Это все? – спросил Росс.

– Все, что уловили, – отчеканил агент ФБР Гилл Кросс. —Полагаю, вам, детектив, необходимо ответить на сообщение. Говорите коротко в микрофон.

– Вас слышу, прием. Назовите себя, – четко произнес Росс и стал ждать.

Через минуту голосовой преобразователь сигналов отозвался:

– У меня получилось, Аарон. Это Сибил.

Росс, округлив глаза от неожиданности, взглянул на агента. Тот без эмоций оставался наблюдать за происходившим.

– Продолжайте, детектив, -попросил его агент.

– Сибил? Как я могу быть уверен, что это ты? – с волнением задался вопросом Росс. —Твой голос аппарат изменил до неузнаваемости.

– Ты еще не снял фольгу с головы? – спросил электронный голос преобразователя и в глазах Росса вспыхнула радость.

– Я безумно рад тебя слышать! – вскрикнул Росс с улыбкой на лице. —Где ты, Сибил?

– Аарон, дневник отца у тебя? —волновалась девушка.

– Да, все в порядке. Ответь, где ты?

– Я очень далеко, Аарон. И я не могу тебе сообщить точно, потому что я в дальних далях! —с нескрываемой грустью отозвалась Сибил.

– Далях? —переспросил Росс, не понимая, какие дали она имела ввиду. —Где ты, я не понял?

– Только ты не сходи с ума, окей? —попросила девушка. —Послушай, я не здесь. Я не на Земле. Я в совершенно другой плоскости, Аарон.

– Что?! —изумился детектив. -Это сделал тот самый человек?

– Да, —подтвердила девушка. – Он хотел меня прочитать. Я боролась с ним и проткнула его глаз заколкой. Он потерял над собой контроль. Но, чтобы не упускать меня, этот мерзавец совершил прыжок вместе со мной, понимаешь, о чем я? Я в другом мире. Мне удалось от него спрятаться и теперь я не знаю, как вернуться обратно. То есть теоритически знаю, но это невозможно.

Росс, приоткрыв рот, судорожно соображал, что делать и как ее вернуть домой. Но думать было сложно. Над Россом стоял наблюдающий с серьезным видом и немым вопросом во взгляде. Было понятно без слов, что у агента масса вопросов.

– Эээ, – немного протянув, Росс продолжил, – Сибил, ты сейчас в безопасности?

– Да, -ответил голос.

– Какое число у тебя на календаре и время? -полюбопытствовал он, глянув на свои временные координаты. На электронном табло Эба мигали цифры: 3 часа дня 16 сентября, 2021 год.

– У нас 19 сентября, 3 часа ночи, 2024 год, -сообщил голос. —Кажется, я попала в будущее.

Аарон покосился взглядом на агента. Тот удивленно сверлил Росса глазами.

– Сибил, никуда не исчезай, – попросил детектив. —Я вернусь! Мне нужно обмозговать, как тебе помочь, хорошо?

– До связи, Аарон, – с ноткой сожаления попрощался с ним голос.

Прием прекратился, и Росс снова глянул на изумленного агента.

– Вы ведь это тоже слышали? —осведомился детектив. —Прошу заметить, я не сумасшедший!

Росс выдохнул и спокойно продолжил: – Вы не будете задавать вопросы типа «Нет ли у меня наследственной шизофрении?

– Это не в моей компетенции, детектив Росс, – сухо отрапортовал агент. – Я лишь составлю отчет, а вы проедете со мной в бюро.

– Что ж, в бюро, так в бюро. Поехали, – согласился детектив, прихватив с собой плащ.