Текст книги "Бразильские каникулы"

17

– Ты какая-то тихая сегодня, – сказал Рауль.

Он задумчиво посмотрел на Жаклин, сидевшую напротив него за столом с зажженными свечами.

Она улыбнулась.

– Я подумала, что ты захочешь поужинать в спокойной обстановке.

– А я решил, что ты устала от домашней работы, керида. – Рауль кивнул на стол. – Марк сказал, что все это ты сделала своими руками.

– Да. Какая я молодец, а? – весело подхватила Жаклин, превозмогая душевную боль. – Представляешь, я знаю, с какой стороны должен лежать нож, а с какой вилка.

Рауль улыбнулся.

– Может, ты еще и готовить умеешь? Смотри, а то мой повар начнет беспокоиться за свое место.

– Умею и очень хорошо, но не осмелюсь вторгаться в его королевство.

Как я могу болтать о пустяках, когда мое сердце разрывается от боли? – удивилась Жаклин.

– Твоим талантам, кажется, нет конца, красавица моя, – мягко заметил Рауль.

– Стараюсь угодить тебе. – Жаклин откинулась на спинку стула, ее пальцы скользили по тонкой ножке бокала.

Рауль, наблюдая за ее движениями, с игривой улыбкой попросил:

– Веди себя прилично, моя дорогая.

Жаклин опустила глаза и тихо сказала:

– Это касается жен, а любовницам позволяется делать все, что они хотят. На то они и любовницы.

Рауль усмехнулся.

– У тебя, как я вижу, большой опыт в таких делах.

– Приходится быстро осваивать эту профессию, – сдерживая раздражение, ответила Жаклин. – Я не хочу, чтобы твой преемник думал, что я чего-то не знаю.

– Мой преемник? – Рауль швырнул вилку на стол. – Что ты имеешь в виду, черт возьми?!

Жаклин небрежно пожала плечами.

– Ну уж с моей прежней профессией это никак не сравнить, – с напускным простодушием продолжала она. – Я надеюсь, что впереди меня ждет длительная и выгодная работа. Ты, разумеется, должен будешь познакомить меня со своими друзьями после того, как закончится мой трехмесячный срок у тебя.

– Помечу в своем рабочем календаре, – прорычал Рауль.

– Ты, кажется, недоволен этим. – Жаклин изобразила удивление. – Но я должна быть практичной, думать о своем будущем. И, кстати, мне не мешает быть более требовательной. Я до сих пор хожу в собственной одежде, это никуда не годится, – добавила она, хмурясь. – Почему у меня до сих пор нет туалетов от известных модельеров?

– Наверное, потому что я был почти уверен, что ты выбросишь их в море, – мрачно ответил Рауль.

– Драгоценности я бы не выбросила, – спокойно сказала Жаклин. – И меха тоже оставила бы себе.

– О мехах я как-то не подумал. – Рауль взял персик из вазы и стал его чистить. – Меня, видимо, смутила среднегодовая температура на Лаггосе.

– Я могла бы носить их в других местах, – возразила Жаклин. – Например, осенью в Нью-Йорке.

– Ну, если ты хочешь иметь драгоценности, они у тебя будут, – продолжал Рауль, пропустив мимо ушей ее слова. – Что ты предпочитаешь – бриллианты или жемчуг?

– И то и другое.

Рауль поднял брови.

– Осторожнее, прелесть моя, не переоцени себя. А то ведь так можно вообще лишиться спроса.

– Спасибо за совет, – с ехидным дружелюбием поблагодарила Жаклин. – В следующий раз я буду более внимательной и в выборе своего благодетеля. – Она задумчиво посмотрела в пространство. – Это может быть одинокий вдовец, который только что выдал замуж свою дочь…

– О чем это ты? – насторожился Рауль.

– Ты уйдешь к другой женщине, – Жаклин словно размышляла вслух, – и мне придется перейти к другому мужчине. – Она выдержала многозначительную паузу. – Ты не познакомишь меня с Орналдо Портесом?

Рауль подчеркнуто осторожно положил нож на стол.

– Что ты имеешь в виду? – ледяным тоном спросил он.

– Слияние двух гигантов, – безмятежно объяснила Жаклин. – Пресса пишет об этом во всех подробностях.

– Это не секрет. Переговоры ведутся уже давно.

– Я имела в виду не переговоры, – заметила Жаклин.

Рауль хмыкнул.

– Мисс Портес очень фотогенична, – продолжала гнуть свою линию Жаклин. – Мне понравилось её платье или, во всяком случае, то, что прикрывало незначительную часть ее прелестной фигуры. Передай ей, пожалуйста, мое восхищение.

– С удовольствием. Какое именно платье ты имеешь в виду? У нее их много.

– От Шанель, – бросила Жаклин наугад.

– А, да. – Рауль улыбнулся, будто вспомнил о чем-то приятном.

Жаклин грохнула кулаком по столу.

– Мерзавец! – Голос ее звенел от негодования. – Ты проводил с ней время в Лондоне, а потом вернулся сюда, ко мне!

– Какой толк иметь женщину в Лондоне, когда я живу здесь, на Лаггосе? – вкрадчиво сказал Рауль, пожав плечами.

– Ты отвратителен.

– Нет, практичен. Как ты. – Он вдруг гневно сверкнул глазами. – И ты не имеешь права выговаривать мне о других женщинах после того, как сбежала в день нашей помолвки.

– Ты тоже лишился этого самого права, когда насильно овладел мной! – выкрикнула Жаклин вне себя от бешенства.

– Ты считаешь, что я силой уложил тебя в постель? – усмехнувшись, осведомился Рауль и резко встал. – Ты просто ребенок, Жаклин. Возможно, тебе пора усвоить еще один жизненный урок. Ты должна знать, что тебя ожидает, когда окажешься в постели Орналдо Портеса или такого же, как он, типа.

Рауль подошел к Жаклин и, взяв ее за руку, резко поднял со стула. Она попыталась освободиться, но он держал крепко.

– Отпусти меня…

– Нет, – жестко сказал Рауль. – Ты подчиняешься приказам, а не отдаешь их.

Одним движением он разорвал на ней платье.

– Рауль, что ты делаешь? – в испуге пролепетала Жаклин.

– Когда Портес выходит на прогулку на своей роскошной яхте, он всегда берет с собой трех девиц, – сказал Рауль почти обыденным тоном. – Как только они появляются на борту яхты, их раздевают донага, и они остаются голыми до конца прогулки, передвигаясь в таком виде на глазах у всей команды. Ты этого хочешь? Пожалуйста, я не возражаю.

Рауль поднял Жаклин на руки, отнес в спальню и бросил на кровать. Лицо его было сосредоточенным и сумрачнным. У Жаклин расширились глаза, когда она увидела, что он начинает развязывать узел на галстуке.

– Рауль, ты пугаешь меня, – пробормотала она, и холодок страха действительно пробежал по ее телу.

– Но это лишь демонстрация, дорогая моя, – с усмешкой ответил он. – В жизни будет в тысячу раз хуже, можешь не сомневаться.

Жаклин села на кровати и, сдерживая слезы, взмолилась:

– Рауль, пожалуйста, не надо!

В спальне повисла жуткая тишина. Затем Жаклин услышала, как он тяжело вздохнул. Рауль подсел к ней, взял ее за подбородок и повернул лицом к себе.

– Одна ночь с Портесом, и ты, дорогая моя, не отмоешься до конца жизни.

Он уложил ее на кровать и заботливо укрыл простыней. Жаклин прижала кулак к дрожавшим губам.

– Что будет со мной после того, как ты женишься?

– Шшш. Отдыхай. Мы поговорим об этом, когда я вернусь из Лондона.

Рауль приподнялся, чтобы встать, но Жаклин поймала его за рукав.

– Побудь со мной… пожалуйста.

Он помедлил в нерешительности.

– Хорошо, только недолго.

Рауль лег поверх простыней рядом с Жаклин и, обняв ее рукой за плечи, прижал к себе.

– Ты не будешь раздеваться? – спросила она.

– Нет.

– Ты… не хочешь меня?

– Хочу, но я не доверяю себе, когда нахожусь рядом с тобой. Слишком многое произошло сегодня вечером.

– О, – произнесла Жаклин и положила голову ему на грудь. Четкие удары сердца Рауля действовали на нее успокаивающе. Когда она снова заговорила, голос ее звучал мягко и тихо: – Ты завтра улетаешь очень рано?

– Около пяти утра. У меня совещание в Рио-де-Жанейро, после которого я сразу вылетаю в Лондон.

– Можно мне проводить тебя? – робко спросила Жаклин и почувствовала, что Рауль улыбнулся.

– Ты будешь спать в это время.

– Нет, я приду. Обещаю.

Рауль коснулся губами ее лба и начал нежно говорить что-то по-португальски. Жаклин не понимала ни слова, но это не имело значения. Рауль держал ее в своих объятиях, которые были так надежны, так нежны. Под защитой его сильных рук она чувствовала себя в полной безопасности. Тяжелеющие веки Жаклин начали медленно смыкаться…

* * *

Она проснулась внезапно. Сквозь жалюзи проникал серый свет начинающегося дня. Она была одна в постели, но это не было для Жаклин неожиданностью. И кто даст гарантию, что скоро она не останется одна до конца своих дней?

Жаклин посмотрела на часы и ужаснулась – почти пять утра. Рауль уже, наверное, сидит в вертолете.

У нее не было времени, чтобы одеться и даже добежать до взлетной площадки. Она надела белый шелковый халат и выбежала из спальни, затягивая на ходу пояс. Ледяные плиты холодили босые ноги, но Жаклин не обращала на это внимания. Она неслась через сад сломя голову. Ее легкие работали на пределе, когда она наконец выбежала на холодную мокрую от росы траву вертолетной площадки.

На горизонте уже показался верхний край солнечного диска. Жаклин услышала шум работающих винтов – вертолет летел над виллой. Она замахала руками, надеясь, что Рауль заметит ее.

Вертолет был уже прямо над ней, от его рева у Жаклин заложило уши. Но она увидела Рауля, и он тоже увидел ее, Жаклин поняла это, когда он вскинул руку в приветственном жесте.

Жаклин сложила руки рупором и прокричала:

– Я люблю тебя!

Но она знала, что Рауль не услышит ее, – потоки воздуха, образуемые винтокрылой машиной, разбросали ее слова, и они бесследно исчезли. А вертолет тем временем, набирая скорость, уносил от нее Рауля.

Жаклин махала рукой до тех пор, пока вертолет не превратился в едва различимую точку на горизонте. Затем она повернулась и медленно пошла в сторону бунгало.

* * *

– Так нельзя, мадам, вы почти ничего не едите, – строго сказал Марк. – Вы доведете себя до болезни.

– При такой жаре есть не хочется.

В последние дни температура значительно повысилась. Океан был похож на гигантскую стеклянную чашу, а горизонт был затянут дымкой. Даже широкие зонты, стоявшие у бассейна, не спасали от палящего солнца, и Жаклин, наплававшись вдоволь, сразу уходила на террасу.

Иногда она думала о том, какая может быть погода в Лондоне, но старалась не задерживаться мыслями на этой теме. Что бы ни происходило по ту сторону Атлантики, ее это не должно интересовать. Только таким образом она могла сохранить относительное спокойствие в своей душе.

А когда Рауль вернется, они поговорят…

Жаклин подождала, когда Марк уберет со стола остатки обеда, и устало откинулась на спинку стула. Она плохо спала в минувшую ночь. Ей снились какие-то отвратительные сны, которые до сих пор преследовали ее, вызывая беспокойство.

Может быть, надвигается шторм, который положит конец этой убийственной застывшей жаре, подумала Жаклин, пытаясь объяснить свою непонятную нервозность.

Она поймала себя на том, что ждет, когда зазвонит телефон, который установили в бунгало по приказу Рауля, и она услышит: «Привет, керида». Но Жаклин знала, что с таким же успехом может ждать, когда заговорят камни. Рауль звонил пару раз. Он вежливо интересовался, все ли у нее в порядке, и она также коротко и вежливо благодарила.

Он не сказал, когда вернется, а она не осмелилась спросить его об этом. А также о том, один ли он приедет на остров…

Жаклин услышала торопливые шаги и выпрямилась на стуле. У нее мелькнула слабая надежда. Но это оказался Джон Картер. Она не видела его со времени их стычки на вилле, и, насколько Жаклин было известно, он еще ни разу не был в бунгало. Джон подошел к веранде и нерешительно остановился.

– Мисс Коллинз… Жаклин, только что был звонок. У меня для вас плохие новости.

У Жаклин упало сердце.

– Рауль, да? Что-то случилось, я предчувствовала это…

– Нет, – быстро ответил Картер. – С Раулем все в порядке. Звонил ваш дядя. Боюсь, у вашего отца случился второй инфаркт.

Жаклин встала.

– О Боже, когда?! Он в клинике?! Мне надо срочно вылетать, я должна быть рядом с ним…

Картер взял ее за обе руки, что было очень странно, учитывая его резко негативное отношение к наложнице босса.

– Нет, он не в клинике. Он был дома, когда это произошло.

Когда Жаклин заговорила, она не узнала собственный голос.

– Он не перенес его, да?

Картер медленно кивнул.

– Я говорил с Раулем. Он велел мне немедленно вылететь с вами в Штаты.

– В этом нет необходимости.

– Есть, – твердо возразил Картер. – В такой ситуации лучше не быть одной. Вы соберите необходимые вещи, а я тем временем займусь авиабилетами.

– Я знала, что что-то не так, – пробормотала Жаклин дрожащим голосом. – Я… я видела это во сне.

– Принести вам что-нибудь? Может, бренди? Или вы хотите чаю со льдом?

Жаклин покачала головой.

– Я ничего не хочу. Мне надо как можно скорее попасть домой, я нужна тете.

– Понимаю. – Картер неловко похлопал ее по плечу. – Мисс Коллинз, мне действительно очень жаль.

Жаклин попыталась улыбнуться.

– Несколько минут назад вы назвали меня Жаклин. Если нам предстоит совместная дорога, то, вам, возможно, стоит продолжать в том же духе.

Картер кивнул в знак согласия.

– Я пришлю вам горничную – помочь собрать сумку.

Жаклин смотрела, как он шел по дорожке к вилле. Она хотела бы заплакать, но слез не было.

Все кончено, подумала она и почувствовала, как, несмотря на дикую жару, по ее телу пробежала дрожь.

* * *

– Жаклин. – Элизабет Уолтон обняла племянницу. – Моя бедная девочка. Какое горе.

Жаклин поцеловала тетю в щеку.

– Думаю, я ожидала это, – тихо сказала она. – В последнее время он был непохож на себя, из него как будто выкачали весь воздух. Он потерял всякий интерес к жизни.

Элизабет еще раз обняла ее и повернулась к Джону Картеру, стоявшему в дверях.

. – Мы с вами, кажется, незнакомы. – Она протянула ему руку. – Я Элизабет Уолтон.

– Это Джон Картер, – представила своего спутника Жаклин, – друг Рауля. Он взял на себя все хлопоты по моему возвращению домой. Без него я не справилась бы.

– Да, – подтвердил Артур, обменявшись с Картером рукопожатием. – Господин Варгас обещал позаботиться о тебе.

– Ты разговаривал с Раулем? – спросила ошеломленная Жаклин.

Ей было больно осознавать, что он успел позвонить всем, кроме нее.

– Я вряд ли мог избежать этого, моя дорогая. Он находится в гостиной. Прилетел ночным рейсом из Лондона, насколько я понимаю.

Рауль стоял у окна, когда она вошла в комнату. Он тотчас подошел к ней. Жаклин ждала, что он обнимет ее и прижмет к себе, но Рауль ограничился почти братским поцелуем в обе щеки. На нее повеяло холодом.

– Как ты? – спросил Рауль озабоченно.

– Ничего. Не ожидала встретить тебя здесь.

– Я подумал, что мне следует приехать. По многим причинам. Скажи, чем я могу помочь?

Жаклин задумалась на минуту.

– Ты со мной, и этого достаточно.

– Тогда я оставлю тебя с твоей семьей. – И Рауль вышел из комнаты.

Немного позже Жаклин увидела, как он ходит по саду с Джоном Картером. Судя по лицам, мужчины были заняты серьезным разговором.

– Я была уверена, что он не понравится мне, – резко сказала Элизабет после ухода Рауля. – Но нельзя отрицать, что он обаятельный мужчина. Он, очевидно, собирается остаться здесь, Жаклин, поэтому тебе лучше поехать к нам.

Жаклин слабо улыбнулась.

– Тетя Бетти, ты прекрасно знаешь, что я жила с ним в Бразилии. Так что поздно соблюдать условности. Кроме того, – добавила она сдавленно, – этот дом теперь принадлежит ему.

– Да, я понимаю. – Элизабет слегка покраснела. – Но у тебя умер отец, Рауль не может ожидать…

– Не волнуйся, тетя, – еле слышно проговорила Жаклин. – Я думаю, что он вообще ничего не ждет от меня.

Открылась дверь, и Мэри вкатила тележку с чайными принадлежностями. У нее были красные, опухшие от слез глаза. Когда домоправительница увидела Жаклин, у нее задрожали губы.

– О, мисс Жаклин, дорогая моя! – запричитала она. – Бедный мистер Коллинз, как он рано ушел от нас! Ему бы еще жить да жить, он мог дождаться внуков!

Жаклин поджала губы, заметив, что тетя смотрит на нее с расширенными от ужаса глазами. Грустно покачав головой, как бы отвечая на немой вопрос Элизабет, Жаклин повернулась к домоправительнице.

– Это невосполнимая для всех нас утрата, Мэри, но я знаю, что папа уже не хотел жить.

– Да, не хотел! – с чувством подтвердила пожилая женщина. – Он как получил то ужасное письмо от нее, так сразу и сломался.

– Нэнси объявилась? – изумилась Жаклин.

– Почту в тот день мистеру Реджинальду относила Дороти. Она, конечно, не могла знать, но, если бы я увидела почерк миссис Коллинз, ни за что не дала бы ему это письмо. Сначала я показала бы его мистеру Артуру.

– Что там было написано? – нетерпеливо спросила Жаклин.

– Не знаю, мисс Жаклин. Мистер Коллинз сжег его в пепельнице в своем кабинете, чтобы больше его никто не увидел. Он сказал только, что она никогда не вернется. Он был белым как полотно и выглядел так, будто плакал. После этого он так и не смог оправиться.

– Что бы мы ни думали о Нэнси, – сказала Жаклин, – а папа любил ее по-настоящему. Поэтому он не захотел жить без нее. – Она судорожно проглотила ком в горле. – Мне кажется, в этом все дело.

А я, подумала она, почувствовав, как сжалось сердце от боли, я дочь своего отца.

18

Похороны были тихими. Из бывших коллег Реджинальда Коллинза никого не было, но зато пришли все соседи отдать последнюю дать уважения покойному. В маленькой церкви яблоку негде было упасть.

Рауль все время находился рядом с Жаклин, что вызывало любопытство соседей. Она знала, что по округе уже ходят разные слухи в связи с тем, что дом теперь принадлежал ему, но ей было все равно.

Что бы люди ни думали об их отношениях, они ошибались. В эти трудные для нее дни Рауль ни разу не дотронулся до нее. Он только в церкви слегка поддерживал Жаклин под локоть.

Жаклин спала в своей старой комнате, а Рауль проводил ночи на другой половине дома. И он ни словом, ни жестом ни разу не намекнул, что хочет изменить эту ситуацию.

Все кончено, подумала Жаклин и внезапно осознала, что когда произнесла эти же слова на острове, то имела в виду не только потерю отца.

Она ощущала пустоту внутри и чувствовала себя больной. Печаль, вызванная скоропостижной кончиной отца, смешалась со страданиями от другой потери, отчего Жаклин выглядела смертельно бледной и глубоко несчастной.

Жаклин предполагала, что Рауль успел сделать предложение Лауре Портес, но она хотела, чтобы он сказал ей об этом открыто, а не держал в неведении, как сейчас.

Рауль обещал поговорить по возвращении из Лондона, и он поговорит, подумала Жаклин, словно давая себе клятву.

Почти все, кто был в церкви, пришли к ним в дом после панихиды. И когда некоторые выказали желание остаться подольше, Жаклин почувствовала некоторое раздражение. Ей даже стало стыдно за себя.

Когда наконец все разошлись, Жаклин стала собирать бокалы в гостиной. В комнату вошел Джон Картер с большим конвертом в руке.

– Раулю пришлось уехать в Нью-Йорк, у него там дела. Но он попросил меня передать вам это.

– Уехал? – Жаклин в шоке уставилась на Картера. – Даже не попрощавшись? Он не мог этот сделать.

Джон вздохнул.

– Думаю, он решил, что так будет лучше. Он вложил конверт ей в руки и натянуто улыбнулся. В конце концов теперь вы свободная женщина.

– Свободная женщина… – эхом отозвалась Жаклин.

– Загляните в конверт, – посоветовал Картер. И, наклонившись, быстро чмокнул ее в щеку. – Прощайте, голубушка, и удачи вам.

Когда он ушел, Жаклин открыла конверт, его содержимое высыпалось на диван. Первый документ касался купли-продажи дома, к нему была прикреплена записка от Рауля. Жаклин жадно вцепилась в нее глазами.

«Жаклин, долги твоего отца умерли вместе с ним, как и все обязательства по отношению ко мне. Так что теперь ты вольна распоряжаться своей жизнью, как считаешь нужным. Если можешь, прости меня за все те неприятности, которые я причинил тебе.

Возможно, нам было не суждено сделать друг друга счастливыми, моя белокурая богиня.

Я возвращаю тебе твой дом в надежде, что ты обретешь в нем покой и радость. Благослови тебя Бог».

Жаклин прижала записку к сердцу и замерла, невидяще глядя в пространство. В гостиную вошла Элизабет.

– Должна признаться, дорогая, я рада, что все закончилось. – Тяжело вздохнув, она опустилась на стул. – Смерть близкого человека – это так ужасно для всех. Твой дядя считает, что нам троим следует уехать куда-нибудь на несколько дней – немного успокоиться, привести в порядок нервную систему. Что ты думаешь по этому поводу?

– Хорошая идея, – ответила Жаклин, аккуратно засовывая бумаги обратно в конверт. – Но я уже уезжаю.

– Да? – Элизабет удивленно уставилась на племянницу. – Но куда?

– Сначала в Нью-Йорк. А потом, возможно, в Лондон, если потребуется. Или на остров Лаггос. Туда, где будет Рауль. – Жаклин через силу улыбнулась.

– О, моя девочка, ты уверена, что поступаешь разумно? – У Элизабет было удрученное лицо. – Я понимаю, он необычайно привлекательный мужчина, и он был таким внимательным и заботливым… Артуру он очень понравился, и я тоже почувствовала расположение к нему, но… – Она замолчала. – На чем я остановилась?

– Мне кажется, – мягко произнесла Жаклин, – ты собиралась сказать, что я совершаю большую ошибку.

– Ну да, я не могу думать иначе. Все это богатство и влияние… Он привык делать все по-своему. А что, если ты надоешь ему? Ты останешься с разбитым сердцем.

– Возможно, но я не могу отказаться от него. – Жаклин поцеловала тетю. – Я люблю его, тетечка, и всегда буду любить. И я не хочу жить без него, несмотря ни на что.

Выражение лица тети Бетти внезапно изменилось, и Жаклин обернулась.

В дверях стоял Рауль. Его поза была настолько напряженной, что он походил на каменное изваяние. Он поймал взгляд Жаклин и не отпускал его.

– Это правда? – глухим голосом спросил Рауль. – То, что ты сейчас говорила?

– Ты вернулся… – растерянно промолвила Жаклин.

– Я не собирался. Хотел освободить тебя полностью. Но я не смог уйти, не сказав тебе ни единого слова, не обняв тебя на прощание.

Рауль нерешительно вошел в комнату и остановился в нескольких шагах от Жаклин. Элизабет тихо встала и незаметно удалилась из гостиной.

– Я слышал, что ты сказала, керида, каждое твое слово. Ты правда все это чувствуешь? Ты любишь… можешь любить меня?

– Да, Рауль, не покидай меня и не прогоняй. Возьми меня с собой, пожалуйста. Я буду делать все, что ты хочешь, буду такой, какой ты хочешь меня видеть. Я не причиню тебе никаких хлопот. Мне все равно, где я буду жить, главное, чтобы я иногда могла быть рядом с тобой. Ты можешь жениться, клянусь, я не помешаю твоей свадьбе.

– Ты мешаешь мне с того момента, когда я увидел, как ты подглядывала за мной на пляже. – Рауль подошел к Жаклин и нетерпеливо, почти резко обнял ее. – Если бы ты знала, как я мечтал прикоснуться к тебе в эти долгие, печальные дни, прижать к своей груди и утешить тебя!..

– Но ты очень помогал мне. – Жаклин погладила его по щеке. – Я все время ощущала твое присутствие.

– Ночью я приходил в твою комнату, садился в кресло и смотрел, как ты спишь. Я считал, сколько часов мне осталось быть с тобой. У меня было такое чувство, будто время пролетает со скоростью света. Я говорил себе, что сам все разрушил и что ты будешь рада избавиться от меня.

– Почему же ты не будил меня, чтобы заняться со мной любовью? – нежно и грустно улыбнувшись, спросила Жаклин.

– Ты грустила по умершему отцу, и я не мог вторгаться в твою печаль.

Жаклин опустила голову.

– Мне кажется, что я отплакала по нему уже очень давно. А сейчас я просто… прощалась с ним.

– О, керида…

Рауль взял ее на руки и опустился вместе со своей ношей на диван, устроив Жаклин на коленях, как маленькую девочку.

– Почему ты ушла от меня тогда, любовь моя? Почему не обратилась ко мне за поддержкой?

Жаклин глубоко вздохнула.

– Я испугалась. Болезнь отца была для меня предлогом, а не причиной ухода от тебя. Я… не верила в любовь. Я видела, какой вред она может причинить. Когда отец женился на Нэнси, он превратился в совершенно другого человека, и это испугало меня. Я не хотела, чтобы со мной случилось то же самое. Я хотела сама распоряжаться своей жизнью, а не зависеть от чьей-либо воли до конца своих дней. Когда мне позвонили из Америки, я подумала, что это знак свыше. Меня словно предупреждали, что я не должна ничего менять. Что я могу вернуться к своей прежней жизни и сделать вид, что ничего не было. Я считала, что так будет безопаснее для меня. Но я не учла, что уже опоздала с выводами. – Жаклин вдруг ударила его кулаком в грудь. – Почему ты не сказал мне, что было уже слишком поздно? Ты ведь знал это, да?

– Знал, – подтвердил Рауль. Он помолчал. – Значит, я заставил тебя бояться любви.

– Я больше боялась самой себя, – возразила Жаклин. – Того, что ты мог разбудить во мне. Хотя в то время я не подозревала о существовании и половины тех чувств, которые испытала позднее.

Рауль медленно покачал головой.

– Как ты можешь все еще любить меня, когда я так ужасно обращался с тобой?

– Это не самое страшное. Все могло быть гораздо хуже. Ты просто мог вычеркнуть меня из своей жизни.

– Вот этого никогда бы не произошло. – Голос Рауля внезапно зазвучал хрипло. – Даже когда я злился и страдал, ты прочно сидела в моем сердце. Я не мог расстаться с тобой. Тогда я сказал себе: она такая же, как все, ей нужны только деньги и материальные ценности, и я буду иметь ее на этих условиях. Но после нашей первой близости я почувствовал себя мерзавцем, мне было жутко стыдно. Ты была такой нежной, такой щедрой на ласки, ты отдавалась мне не только телом, но и душой. Ты обратила мою месть против меня самого и заставила меня страдать. Каждый раз, когда я приходил к тебе, мне все труднее было притворяться. Поэтому я никогда не оставался с тобой после нашей близости, хотя мне очень хотелось держать тебя в своих объятиях остаток ночи. Я боялся, что не выдержу и признаюсь тебе в своих чувствах, а ты не ответишь мне взаимностью. Я знал, насколько зыбкими были наши отношения. У твоего отца в любое время мог случиться еще один инфаркт, который он мог не пережить, и тогда бы уже было не в моей власти удержать тебя.

– Ты всегда имел власть надо мной. Власть любви – с самого начала. Даже когда ты предложил мне свои условия. Я хотела ненавидеть тебя за это, но не смогла.

– В то последнее утро на Лаггосе, когда ты обещала проводить меня, я ждал тебя, даже задержал вылет. Но ты не пришла. А потом, когда вертолет уже взлетел, что-то заставило меня посмотреть вниз, и я увидел тебя. Ты махала мне обеими руками и была вся в белом, как невеста, о которой я мечтал. И я поклялся себе, что, когда вернусь из Лондона, упаду перед тобой на колени, вымолю у тебя прощение и попрошу стать моей женой.

У Жаклин остановилось сердце, а затем она почувствовала его радостное биение. Но она все еще не верила в свое счастье.

– Я думала, ты собираешься жениться на Лауре Портес.

– Этого хотел ее отец, но не я. И он подбросил эту информацию прессе, чтобы заставить меня пойти на слияние наших компаний. – Лицо Рауля стало жестким. – Этот человек, моя дорогая, относится к женщинам, включая собственную дочь, как к вещам. – Он обхватил ладонями ее лицо. – Жаклин, ты можешь простить меня за то, что случилось между нами? Ты выйдешь за меня замуж?

– И ты еще сомневаешься в этом?! – с радостным удивлением спросила она. – Рауль, ты не можешь не знать, что я чувствую, когда бываю с тобой.

– Необязательно любить человека, чтобы получать удовольствие от секса с ним, – тихо заметил Рауль. – Каждый раз, когда мы с тобой занимались любовью, я думал о том, от какого счастья отказался, когда оттолкнул тебя.

– Я думала о том же самом, когда сбежала от тебя. О, почему ты ничего не сказал мне?

– Я говорил. – Рауль улыбнулся, глядя ей в глаза. – В нашу последнюю ночь на Лаггосе. Если бы ты выучила португальский, любовь моя, ты знала бы, что я тебе сказал.

Жаклин обвила руками его шею и прижала Рауля к себе.

– Может, мы проведем первый урок прямо сейчас? – смущенно прошептала она.

У Рауля вырвался блаженный стон, однако он с сожалением отказался:

– Нет, Жаклин. Я должен найти твою тетю и договориться с ней, чтобы ты пожила у них в доме до нашей свадьбы. Я хочу, чтобы у нас было все, как положено. Хота я немного и опоздал с этим, – криво улыбнувшись, добавил он.

– А тебе удобно будет привезти меня на Лаггос в качестве своей жены? – обеспокоенно спросила Жаклин. – Может, лучше оставить все как есть? Я имею в виду, тебе необязательно жениться на мне…

Рауль нежно поцеловал ее.

– Ошибаешься, сердце мое. Я должен жениться на тебе, и как можно скорее. Я просто не выдержу больше. Кроме того, Марк настаивает на этом. Он сказал Джону, что ты почти ничего не ела, потому что сильно тосковала по мне.

– А, значит, ты хочешь жениться на мне, чтобы успокоить своих слуг!

– И еще потому, что я уже не сплю несколько ночей подряд, – невозмутимо добавил Рауль.

– И это единственные причины, по которым ты женишься на мне?! – воскликнула Жаклин в притворном негодовании.

– Ну почему же, есть и другие причины. – Рауль снова обнял ее. – Но их мы обсудим, когда будем уверены, что нас никто не прервет, – пробормотал он, скользя ртом по ее губам.

– Какая жалость, – прошептала Жаклин, отвечая на поцелуй. – Но я хочу прояснить одну вещь, – сказала она, когда Рауль дал ей возможность говорить. – Я не поеду к тете Бетти, я останусь здесь, с тобой.

– Ты сделаешь так, как тебе говорят, прелесть моя.

В голосе Рауля снова появились властные нотки, и Жаклин прижала указательный палец к его губам.

– Тогда я подам на тебя в суд за нарушение контракта, – сияя от счастья, заявила она. – Ты купил меня на три месяца, а использовал всего один. Я хочу получить два остальных. Я хочу тебя. Кроме того, если бы ты действительно собирался жениться на Лауре, ты продолжал бы спать со мной. Почему же ты отказываешься заниматься со мной любовью из-за того, что вместо нее женишься на мне?

– У тебя какая-то странная логика, – сказал Рауль, сдерживая смех. – Но мне все равно, спорить с тобой я, разумеется, не буду.

– Вы поужинаете со мной, сеньор Рауль? А потом займетесь со мной любовью?

– С удовольствием. – Он приник к губам Жаклин. – А после этого, сеньора, вы проведете остаток ночи в моих объятиях?

– Да, дорогой, – не скрывая своего счастья, выдохнула она. – Я буду спать в твоих объятиях – если у нас останется время на сон.

Рауль крепко прижал ее к себе.

– Мы, кажется, заключили новый контракт, мая дорогая невеста.

Жаклин озорно улыбнулась.

– Опять на три месяца?

– Нет. – Рауль заглянул в ее глаза, наполненные любовью и доверием. – На всю нашу жизнь, керида.