Текст книги "Сон о сне. Стоит лишь пожелать…"

Спуститься вниз всё-таки пришлось. Атмосфера за столом была натянутой. Мы с Алексом пили горячий чай, избегая глядеть на родственников, а те, в свою очередь, смотрели телевизор. Первой тишину нарушила бабушка. Поднявшись с места, она бросила на нас с братом взгляд.

– Я, пожалуй, пойду спать.

– Я приготовила вам комнату Алекса, он будет спать с Амели. – Произнесла мама. Эйлин кивнула, направляясь к лестнице.

Тётя Мари о чём-то переговаривалась с сыном, а затем, получив резкое «Нет!», обиженно отвернулась от него. Поймав мой взгляд, Джереми чуть улыбнулся, и я улыбнулась в ответ. Через какое-то время меня тоже потянуло в сон. Я встала из-за стола, и Алекс тотчас вскочил на ноги. Разумеется, он не хотел оставаться один. Но перед тем, как лечь спать, мы заглянули к бабушке. Увидев нас, она улыбнулась, приподнимаясь на кровати.

– Как ты себя чувствуешь? – садясь рядом, спросила я.

– Это мне стоило бы спросить, – ответила она и коснулась моих волос. – Прости, что так вышло.

– Да всё в порядке. Моё поведение показалось странным, да?

– Вряд ли. К тому же, бокал действительно был немного треснут.

– Бабушка, а ты загадала что-нибудь? – залезая на другую сторону кровати, полюбопытствовал Алекс.

– Для меня главное, чтобы вы были счастливы, так что я всегда прошу об одном и том же. – Потрепав внука по светлым волосам, произнесла Эйлин.

– А вот Амели не верит, что её желание сбудется. – Проворчал младший брат, выдав наш разговор. Я лишь вздохнула. Ну что за болтун?

Бабушка внимательно смотрела на меня, отчего я с трудом заставила себя не отворачиваться.

– В Новогодние желания нужно верить, – тихо произнесла она.

– Вот и я ей тоже самое сказал!

– Да ладно вам, какая разница, верить или нет. – Возразила я, внезапно почувствовав нарастающее раздражение. – Есть вещи, которые никогда не сбываются, и не важно, веришь ты в них или нет. Если бы всё зависело просто от веры… Это было бы слишком легко.

В воздухе повисла тишина. Я была слишком рассержена, чтобы задумываться о грубом тоне. В конце концов, просто верить и надеяться, что твоё невозможное желание сбудется – это слишком по-детски, как раз для Алекса.

Только вот… Зачем я из года в год загадываю одно и то же? Это какой-то изощрённый способ мазохизма, лишний раз напомнить себе о том, что никогда не получишь?

– Ладно… Пора спать. – Пробормотала я, поднимаясь с кровати и избегая смотреть родным в глаза. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи. – Пожелала в ответ бабушка и я едва не скрипнула зубами, услышав в её голосе нотки грусти.

***

Алекс, спавший рядом, видел уже десятый сон, в отличие от меня, ворочавшийся с боку на бок и так и не сомкнувшей глаз за два часа.

«Просто вечер был насыщенным, – объясняла я себе, – приезд родственников, долгожданное признание Джереми, которое теперь уже не нужно… Да и новую блузку придется выкинуть. Вот и не уснёшь, пока всё тщательно не обдумаешь»

Только вот думать обо всём этом совсем не хотелось. Я бы с удовольствием провалилась в сон без сновидений, а на следующий день попрощалась с семьей Браун, желательно раз и навсегда. Но сон, как на зло, не шёл.

Зато я вспомнила о другом. Вытащив руку из-под одеяла, отчего-то разочарованно заметила, что браслет больше не светится так ярко, как несколько часов назад. И тут же одёрнула себя за подобное чувство. Я ведь приехала сюда, чтобы расслабиться и забыть обо всём, что связано с цепью долга, так что впору лишь радоваться, что Эллиот больше меня не преследует.

Осторожно коснувшись браслета, я снова попыталась поддеть его пальцами, но тщетно. Будто тонкая нарисованная нить, он никак не хотел поддаваться. Вздохнув, я укуталась в одеяло и повернулась к Алексу. Он спал на спине, вытащив обе руки над головой и изредка посапывая. Я давно не была с ним так близко, и на меня вдруг накатила небывалая волна нежности к брату. Осторожно убрав упавшие на лицо прядки светлых волос, я приподнялась на локте, чтобы получше его разглядеть. Зрачки глаз постоянно «бегали» под веками, а губы шевелились, будто он говорил о чём-то во сне. Но, если прислушаться, он и правда что-то говорит… Замерев, я пыталась различить отдельные слова, но так и не смогла. Поправив край сползающего одеяла, я обняла брата и закрыла глаза, снова пытаясь заснуть.

Мне это почти удалось, когда вдруг браслет на правой руке вновь дал о себе знать, сжимая запястье. Приоткрыв глаза, сквозь пелену приближающегося сна разглядела яркое сияние. Чтобы убедиться, что мне это не кажется, я потёрла глаза, с трудом сфокусировав зрение. Браслет и отходившая от него серебряная цепь действительно сияли мягким, но ярким светом. Я оглядела комнату, но в темноте ничего не было видно. Лишь в противоположной стороне у стены, куда вела цепь, что-то также ярко светилось.

«Все-таки пришёл…» – мелькнуло в голове, а в следующий миг я окончательно провалилась в сон.

Глава 7 Интерес

Что-то мягкое упрямо щекотало меня по носу. Сонно промычав, чтобы от меня отстали, я повернулась на бок, с головой укрывшись одеялом. Однако в следующую секунду его край приподнялся и мой нос снова подвергся атаке чего-то пушистого. Приоткрыв глаз, я увидела Алекса, как ни в чем не бывало будившего меня пером из подушки.

– Пора вставать, соня! Уже полдень! – радостно возвестил мой личный «будильник». Я с силой дёрнула на себя одеяло, снова укутываясь.

– Не мешай сестре спать, маленький крысёныш.

– И сколько ещё ты собираешься валяться? – проигнорировав «любезное» приветствие, поинтересовался он. – Бабушка уезжает через час, между прочим.

В голове тотчас мелькнули отрывки вчерашнего разговора на ночь. Я почувствовала запоздавшее чувство вины за резкий тон и брошенные слова. Надо бы извиниться, нечего срывать злость на близких людях.

Откинув одеяло, я села, вперив взгляд в пол. Алекс плюхнулся рядом, покручивая перо между пальцев.

– Вчера я… погорячилась. Прости меня.

– Разве? – удивленно приподнял бровь брат. – Я такого не помню.

Взъерошив ему волосы, я поднялась с кровати.

– Кстати, тётя тоже скоро уезжает. – Добавил Алекс, поднимая на меня взгляд. – Так что можно вздохнуть спокойно.

Подойдя к зеркалу, я стала расчёсывать спутанные после сна волосы. Держать расчёску в правой руке было больно. По ту сторону зеркала отражалась противоположная стена, куда вчера ночью вела цепь от моего браслета. Расчесываясь, я не сводила с неё глаз, что, впрочем, было напрасно. Браслет не сиял, значит, и моего слуги рядом нет.

– …и тогда я подумал, что… Ты меня опять не слышишь? – донеслось позади.

– А? – обернувшись, я замерла с запутанной в волосах расчёской. – Ты что-то сказал?

Вздохнув, Алекс махнул рукой и откинулся на кровать.

– Ты какая-то странная с тех пор, как приехала. Постоянно «где-то там». – Перекатившись на бок, он подпер голову ладонью, внимательно глядя на меня. – Что случилось?

– Да в порядке всё, правда. – Помотав головой, я снова отвернулась, пытаясь вытащить расческу из рыжего гнезда на голове.

– Ты всегда так говоришь. Что бы ни случилось, у тебя всегда всё в порядке.

– Не преувеличивай, Алекс. Ничего страшного не произошло.

Спрыгнув с кровати, он подошёл ближе.

– Давай я помогу. – Прежде, чем прозвучал ответ, проворные пальцы ловко вытащили расчёску из моих волос. Благодарно улыбнувшись, я позволила брату привести себя в порядок.

***

Дядя Альберт заводил машину, а тётя Мари и Джереми в это время прощались с нами. Пока тётушка о чём-то причитала моей матери, кузен отвёл меня в сторону.

– Нам так и не удалось нормально поговорить, – с грустью произнёс он.

– Да, пожалуй.

– Я бы не хотел терять связь с тобой. Вот, – сунув в карман руку, Джереми вынул стикер и протянул его мне. – Это мой новый номер. Не пропадай, – с улыбкой добавил он.

Взяв бумажку, я украдкой бросила взгляд на записанные цифры и, кивнув, убрала в карман.

– Конечно. Ты тоже давай о себе знать.

Кузен улыбнулся, и я улыбнулась в ответ. Мы продолжали стоять друг напротив друга, и я чувствовала, что он ещё не всё сказал мне.

– Через неделю я снова уезжаю в Париж. И подумал… может, ты…

– Джереми! – окликнула его тётя Мари. Мельком оглянувшись, кузен снова взглянул на меня.

– …хочешь поехать со мной?

Я опешила, не зная, что ответить. Конечно, я бы хотела посетить Францию, погулять по парижским улочкам и даже выпить сладкий кофе, любуясь видом из окна на Эйфелеву башню, но…

– Не думаю, что смогу. Прости.

– Ничего, – снова улыбнулся он. – Может, в другой раз? Я хочу показать тебе Париж.

– Да… в другой раз.

– Джереми, поторопись! – вновь подала голос Мари. Мы вернулись к ним, и тётушка тотчас сжала меня в объятиях.

– До скорой встречи, моя дорогая, – произнесла она, а потом, отстранившись, придирчиво оглядела меня с ног до головы. – Ты ещё похудела с прошлого раза… Так не пойдет, Амели, ты должна хорошо питаться! Посмотри на себя, просто кожа да кости! И уж слишком ты бледная…

– Это все наследственность, – отшутилась я, на всякий случай отступая назад, если она снова решит пообниматься.

– Да, этим ты пошла в мать, – поддакнула Мари, садясь в машину.

– До свидания, дядя Чарли, тётя Элис, пока, Алекс, – попрощался Джереми, обнимаясь с ними. Затем пришла моя очередь.

– До встречи, – шепнул он, обнимая меня чуть дольше, чем остальных.

– До встречи, – ответила я, мягко отстраняясь.

Кивнув, кузен сел в машину, и она тронулась с места. Сунув руку в карман, я сжала в кулаке бумажку-стикер с его новым номером телефона. Я была слишком растеряна, чтобы услышать, как родители зовут обратно в дом.

– Амели? Всё хорошо? – раздался над ухом голос отца. Вздрогнув, я обернулась, встретившись с настороженным взглядом серых глаз.

– Конечно, – тотчас слетело с губ, – Просто задумалась.

Поднимаясь по лестнице в свою комнату, краем уха я услышала голос матери:

– Джереми так вырос… Кажется, только вчера они с Амели бегали друг другу в гости, а сейчас он уже совсем взрослый мужчина…

Зайдя в комнату, я прикрыла за собой дверь и вытащила из кармана стикер. Эх, Джереми, где ты был со своим признанием в мои шестнадцать лет?.. Убрав бумажку обратно в карман, я поморщилась от боли в правой руке. В такие моменты как никогда приходиться сожалеть, что человеческая регенерация оставляет желать лучшего. Сколько ещё проходить с порезанной ладонью? И как логично объяснить, что я скорее предпочту это, нежели поход к врачу?

Стоило подумать о больнице, как меня будто током ударило – я ведь уже три дня не звонила Юми! Конечно, я параноик – ничего плохого ведь с ней не случится, она постоянно под присмотром специалистов. Порой мне кажется, что о её здоровье я волнуюсь больше неё самой. Набрав номер подруги, я присела на кровать, ожидая, когда возьмут трубку. По ту сторону телефона раздавались равномерные гудки, что начинало порядком раздражать. Юми не спешила отвечать на звонок, будто нарочно испытывая мои нервы на прочность. Я делала уже третью попытку дозвониться и, почти отчаявшись, решила набрать номер её мужа Дэна, как в телефоне наконец-то раздался мелодичный голос подруги:

– Да-да, я слушаю!

– Ты издеваешься? – вместо приветствия воскликнула я. – Я уже третий раз звоню!

– Амели, не нервничай, я была на осмотре! – тотчас поспешила оправдаться будущая мама. – Не возьму же с собой телефон!

– Осмотр? Тогда ладно. – Проворчала я, укладываясь поудобнее на кровати. – Что сказал врач?

– Сказал, что мне оста… То есть, до родов осталось несколько дней, но я должна быть готова и к внезапному появлению малыша. – Тотчас поправила себя Юми, прекрасно зная мою реакцию на её шуточки. – Так что сейчас я ем яблоки и готовлюсь.

– Прости, что уехала, просто…

– Да о чём ты говоришь? Проводишь праздник с семьей, на что мне обижаться? Я давно тебе говорила, что надо съездить, проведать их.

Улыбнувшись, я прикрыла глаза, слушая её голос.

– Как прошел Новый год, кстати? – осторожно поинтересовалась подруга, будто заранее зная, что что-то произошло.

– Всё могло бы быть просто отлично, но приехала вся семья Браун, а ещё я умудрилась порезать руку. – Фыркнув, выдала я.

– Я даже не удивлена, ты и недели не можешь прожить без синяка или царапины. – Вздохнула на том конце Юми. – Вся семья? То есть, твой кузен… как его там… Джереми? Он тоже?

– Ага. Вернулся из Франции на несколько дней и снова уезжает. – И, помолчав, всё же призналась. – Он звал меня с собой.

– Ух ты! Надеюсь, ты согласилась? – радостно оживилась подруга. – С таким кузеном и ехать не страшно, так ведь?

– Вообще-то нет, отказалась.

Подруга возмущенно засопела в трубку.

– И что на этот раз тобой двигало?

– Я никуда не уеду, пока ты не родишь! – тотчас нашлась с ответом я. И это не ложь, а всего лишь одна из причин.

– Да что со мной случится-то, глупая… – пробормотала Юми и, как мне показалось, шмыгнула носом. Беременные такие чувствительные.

– К тому же, у меня нет желания куда-то уезжать. Пока, по крайней мере.

– Да-да, ты по-прежнему безумно влюблена в Лондон. – А ещё некоторые беременные слишком ехидны.

Прежде, чем я успела ответить, в дверь постучали и через пару секунд показалась голова Алекса.

– Амели, бабушка скоро уезжает и хочет поговорить с тобой.

– Прости, я перезвоню тебе позже. – Поднявшись с кровати, я потёрла затёкшую шею. – Береги себя.

– И ты тоже, родная. – То, каким голосом она этого пожелала, заставило меня на какое-то время замереть с телефоном у уха, прежде чем нажать на отбой.

Постучавшись, я осторожно приоткрыла дверь, заходя в комнату Алекса.

– Привет, – пробормотала я, бросая взгляд на бабушку, что-то увлечённо рассматривающую на столе. Подойдя ближе, я узнала недавний рисунок брата. Похоже, её он тоже чем-то тронул. Она не сразу заметила, что я стою рядом, а когда поняла – отложила альбом и обернулась ко мне.

– У твоего брата явный талант. Не зря он ходит в художественную школу. – Рассеянно улыбнувшись, произнесла она. Я кивнула, с нарочитым интересом разглядывая поверхность стола. Мне всё ещё было неловко за вчерашний порыв. Бабушка поняла это. Убрав упавшую на моё лицо прядку волос, она похлопала меня по плечу и направилась к кровати, не обронив ни слова. Я осталась стоять у стола, наблюдая за ней.

– На сколько дней ты приехала? – вдруг спросила она.

– На неделю. Наверное.

Бабушка кивнула скорее своим мыслям, нежели мне.

– Прости, что Новый год не удался. В который раз, впрочем, – переведя взгляд на мою забинтованную ладонь, она покачала головой, не сдержав глубокого вздоха.

– Всё в порядке, ба… – начала было я, но она резко прервала.

– Амели, хватит повторять это. Хватит притворяться, что ничего не произошло и держать всё в себе. Если тебе нужно поговорить…

– Мне не нужно об этом говорить. – Холодно возразила я, но тут же добавила уже спокойнее. – И ты ошибаешься, если думаешь, что мне станет легче от разговоров.

– Ты больше похожа на мать, чем кажется. – Помолчав, тихо произнесла бабушка и похлопала по месту рядом с собой. Присев, я внимательно разглядывала её лицо, задержавшись на необычайно ярких зелёных глазах. – Эта скрытность и нежелание показывать свои истинные чувства – всё её заслуга.

Я фыркнула, понимая, что она права. Значит, не такие уж мы и разные.

– И всё же, мне бы хотелось, чтобы у тебя был кто-то, кому ты сможешь довериться полностью. Кто-то, перед кем тебе не будет стыдно открыть свою душу… Поверь, делить одно горе на двоих всё же легче.

– Кому? Тому, кто делится? Я не понимаю, зачем погружать в свои проблемы кого-то ещё, тем более, близкого. Проблема от этого не решится.

Не желая спорить с моим упрямством, бабушка промолчала. В комнате снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь тихим тиканьем часов на прикроватной тумбочке.

– Когда ты так внезапно уехала в Лондон, мы думали, что ты скоро вернёшься обратно. – Усмехнувшись, внезапно промолвила Эйлин. Я перевела на неё взгляд, но она смотрела на свои сложенные на коленях руки. – Совсем одна в чужом городе, без поддержки и крыши над головой. Это было так не похоже на тебя – бросить всё и уехать.

Я молчала, догадываясь, к чему ведёт монолог.

– А ты оказалась упряма, – продолжала бабушка, теперь уже смотря на меня. – Как твой отец, он ведь тоже бросил дом, переехав сюда из Фолкерка. Как думаешь, Алекса ждёт то же?

– Если это семейная черта, то вполне возможно, – с усмешкой ответила я. – Но не думаю, что мама позволит ему уехать.

– Тогда он сбежит, как ты.

Я пожала плечами.

– Может быть. Это ведь его жизнь.

– Амели, разве ты не хочешь…

– Нет. Я не перееду обратно. Пожалуйста, давай не будем об этом?

Вздохнув, Эйлин кивнула.

– Тогда приезжай почаще. Лондон всего в нескольких часах от Блэкпула, а видимся раз в несколько месяцев. Мы скучаем по тебе, родная. – Тихо добавила она, беря обеими руками мою перебинтованную ладонь. Я кивнула, не поднимая на неё глаз, ибо подступивший к горлу комок слишком красноречиво говорил о последствии.

Подержав какое-то время мою руку, Эйлин поднялась с кровати и нарочито бодрым тоном произнесла:

– Ну, а теперь мне пора. Самолет вылетает через два часа, так что, думаю, успею… – пробормотала она себе под нос, идя к двери.

– Самолет? Ты опять куда-то улетаешь?

Бабушка замерла, почти открыв дверь.

– А я разве не говорила? У меня дела в Японии.

– А, понятно. – Широко улыбнулась я. – Дела.

– Именно, дела. – Обернувшись в пол оборота, подтвердила она. Но, глядя на моё выражение лица, не смогла сдержать смущенной улыбки.

– И когда ты познакомишь нас со своим важным делом? – продолжала ехидничать я, скрестив пальцы в замок и подпирая ими подбородок. Бабушка вспыхнула румянцем, пробормотала что-то неразборчивое, вроде «…эти дети…» и поспешно спустилась вниз. Глядя на раскрытую дверь, я всё ещё улыбалась. Поведение взрослой женщины в стиле влюбленной школьницы говорило само за себя. Мне уже не терпелось познакомиться с тем, кто вновь заставил её так часто краснеть.

Поднявшись с кровати, я направилась было к двери, но внезапный порыв ветра из приоткрытого окна заставил обернуться. Подбирая упавшие с пола предметы, я коснулась раскрытого альбома брата. Всё тот же рисунок с двумя детьми снова привлек моё внимание. Я не могла избавиться от ощущения дежавю, глядя на их протянутые к друг другу руки. Браслет сжал запястье. Бросив взгляд на ярко сиявшую серебряную цепь, я обернулась, пропустив один удар сердца. Напрасно, ведь он по-прежнему не показывался на глаза. Закрыв альбом, я положила его на место и быстрым шагом вышла из комнаты.

***

Когда бабушка уехала, Алекс вновь занял свою комнату, так что сегодня ночью я спала одна. Растянувшись по всей кровати, я сложила руки за головой в замок и разглядывала комнату, дожидаясь сна. Клетчатые занавески слабо колыхались от ветра, а в лунном луче, падающем на книжный шкаф, неторопливо кружились пылинки. На столе стояла чашка с недопитым чаем, а рядом – альбом Алекса, который я пересматривала на ночь. Уютная атмосфера прекрасно успокаивала мысли, но сон по-прежнему не хотел навестить меня. Я задержала взгляд на кажущемся пустым кресле у стены напротив кровати, куда вела сиявшая цепь. Ждёт приказа, как и подобает примерному слуге.

Я снова перевела взгляд на танцующие пылинки. Для разнообразия даже попыталась сосчитать их, но, разумеется, сбилась. Может, тогда посчитать овечек, чтоб наверняка уснуть?

Когда очередная овечка перепрыгнула мысленный забор и комично упала на бок, я устало вздохнула. Что ж, если больше ничего не остаётся…

– Как думаешь, меня заберут в психушку, если увидят, что я разговариваю с невидимкой?

Какое-то время было тихо, а затем послышался смешок.

– Вы хотите это проверить?

Я пожала плечами, наблюдая, как в пустом кресле постепенно появляется очертание человека. Демона, если быть точнее. Эллиот сидел, закинув ногу на ногу и подпирая щеку левой рукой, от которой до самой кровати тянулась яркая серебряная цепь, соединявшаяся с моим браслетом. Весьма странное зрелище для постороннего глаза.

– Вряд ли кто-нибудь решит зайти ко мне в три часа ночи.

– Вам не спится?

– Как видишь. – Помолчав с полминуты, я снова перевела взгляд на пылинки и добавила. – Не думала, что ты будешь следить за мной.

– Это мой долг, – незамедлительно ответил Эллиот. – Я обязан убедиться, что с вами всё в порядке.

Его фраза про обязанность отчего-то резала слух. Спустя несколько секунд в полной тишине послышался вздох, а затем прозвучал мягкий бархатный голос:

– Стоило ненадолго оставить вас одну, и вы уже успели получить первую травму.

– Это было не специально, – язвительно заметила я.

– Да, но кое-что вас огорчило. Сильно.

Я смотрела на него, недоумевая, откуда он узнал. Эллиот сидел в той же позе, внимательно глядя на меня. Сиявшая в полутьме цепь приковывала к себе взгляд. И, кажется, я начинала понимать.

– Браслеты… – чуть слышно слетело с губ. Демон кивнул. От накатившего прозрения я села на кровати, вытянув перед собой правую руку. – То есть, из-за них ты можешь…

– …ощущать ваши чувства. – Закончил за меня он. – Вчера вы были чем-то расстроены и… не сдержались.

– Чем-то? Значит, ты не знаешь, чем именно?

– Я могу лишь ощущать то, чем томится ваша душа, но причины этого мне не известны.

– И на том спасибо. – Буркнула я. Неприятно чувствовать себя раскрытым дневником с секретами. Кто только придумал эти дурацкие браслеты… Ах, да. Знаю.

Внезапно Эллиот поднялся с места и, присев рядом, протянул мне ладонь.

– Позволите?

С пару секунд я смотрела на неё, прежде чем осторожно протянуть свою. Наблюдая за движениями его пальцев, аккуратно снимающих бинт, я, кажется, на время перестала дышать. А вот удары сердца, напротив, стали отчетливо слышны в тишине комнаты. Учитывая полученную только что информацию, это было полным предательством самой себя.

В том, что он почувствовал моё состояние не было сомнений, судя по мелькнувшей на полноватых губах улыбке. Отложив бинт в сторону, Эллиот выпрямил мою ладонь. Едва покрывшиеся корочкой раны тотчас раскрылись вновь, заставляя сдавленно зашипеть сквозь зубы. Но когда кончики его пальцев почти невесомо коснулись кожи, мне захотелось отдёрнуть руку. Казалось, будто по ней только что прошёлся слабый разряд тока. Не поднимая головы, демон бросил на меня взгляд и чуть крепче сжал ладонь, не позволяя вырваться. Осторожно, даже нежно, он водил пальцами по ранам и на месте прикосновения мгновенно всё заживало. Настоящее чудо, на которое я, не веря, смотрела с широко распахнутыми глазами.

– Это самое малое, что я могу для вас сделать, – чуть слышно произнёс он, легко касаясь губами места бывшего шрама. На какое-то время я оцепенела, прежде чем вырвать руку обратно.

– Спасибо, – пробормотала я, избегая встречи с застывшим взглядом серых глаз. Внезапно мне захотелось, чтобы он сел как можно дальше, в то же кресло у стены. Или хотя бы перестал так смотреть.

Будто прочтя мои мысли, точнее – почувствовав, Эллиот отошёл к столу, и я едва сдержалась, чтобы не вздохнуть с облегчением. Взяв альбом, демон начал неторопливо перелистывать рисунки и вдруг замер, вглядываясь во что-то. Мне не стоило труда догадаться, что именно так привлекло его внимание.

– Творение моего брата, – ответила я на невысказанный вслух вопрос.

– У него дар.

– Да, он неплохо рисует.

Какое-то время он продолжал разглядывать рисунок, прежде чем положить альбом на место. А затем снова перевёл взгляд на меня, чуть склонив голову набок, будто оценивая посетившую только что мысль.

– Вам пора спать, – вдруг сказал он. – Уже поздний час.

– Я бы рада, но не спится.

Демон подошёл к кровати, и я инстинктивно напряглась, наблюдая, как он присаживается рядом.

– От бессонницы нужно избавляться. – Тихо произнёс он, чуть подавшись вперёд. Эллиот пах ранним зимним утром, и мне хотелось раствориться в этом аромате, позабыв обо всём, что случилось в моей жизни. Наклонившись к моему уху, демон убрал за него прядку волос, шепнув:

– Закройте глаза.

Стоило услышать мягкий приказ, как по всему телу разлилась небывалая усталость. Последнее, что я видела – расплывающуюся перед глазами улыбку, и внимательный взгляд холодных серых глаз, прежде чем меня утянул за собой сон.

***

Он редко перемещался в чужие миры. Раньше не было острой необходимости узнать, что из себя представляют те, другие, отличные от его собственного, созданного по велению мысли. Такой случай был лишь однажды, когда чья-то прихоть свела вместе двух врагов, решив сделать их друзьями. Жаль, что ни от места, ни от его хозяина почти не осталось воспоминаний, только скребущее чувство пустоты. Которое вряд ли когда-нибудь утихнет.

Он сам до конца не понимал, зачем это делает. Было ли дело в странном рисунке мальчишки, сумевшем изобразить то, о чём он вряд ли догадывается сам? Или же это всего лишь любопытство, желание узнать, как выглядит настоящий мир своей хозяйки? Пожалуй, что-то среднее.

Проблем с перемещением, разумеется, не возникло. Благодаря оковам, связующим человека и демона, Эллиоту не нужно было согласия на посещение. В любом другом случае он тотчас бы превратился в подобие пыли, едва ступив на новую землю.

Этот мир был похож на тот, что служил ей сном. Те же горы и равнины, леса, моря и бескрайнее лазурное небо, сейчас, правда, затянутое тяжёлыми серыми тучами. Да, он давно почувствовал, что её что-то тревожит. Оглядевшись, демон заметил впереди лёгкую дымку тумана, скрывавшего свою тайну от посторонних. По мере приближения к нему, начинал накрапывать дождь. Туман же становился всё плотнее и плотнее, и даже демон с трудом мог различить в нём очертания небольшого дома. Если бы не серебряная цепь, ярким лучом ведущая в нужном направлении, вряд ли бы он нашел его. Когда до двери остались каких-то пара метров, туман вдруг рассеялся, пропуская гостя. Обернувшись, он увидел, что невесомая плотная дымка всё ещё позади, полукругом окружая дом. Дверь приоткрылась, приглашая войти.

Внутри было светло и уютно, в отличие от царящей за окном непогоды: маленькая кухня, гостиная и комната, куда вела его цепь. Возможно, хозяйка нашла свой идеальный сон, гармонично сливавшийся с её миром, или же просто поменяла мир под стать сну. Демон не знал этого и не был уверен, что хочет знать. Заглянув в нужную комнату, он неспешно подошёл к кровати, на которой спала рыжеволосая девушка. Вглядываясь в знакомые черты, заметил, как порой подрагивают её губы, будто она вот-вот заплачет. Наклонившись, Эллиот коснулся её щеки – ни намека на слёзы. Даже здесь, дома, она не позволяла себе этого, хоть могла и не бояться, что кто-то сможет увидеть её. Но она не знает, что сейчас он наблюдает за беспокойным сном. И может запросто уничтожить её и мир, когда-то придуманный ею, одним лишь жестом. Разумеется, на него это тоже повлияет. Эллиот не мог с точностью сказать, сможет ли сам выжить после подобного. А раз так – стоит ли рисковать? Возможно, когда-нибудь, когда он тоже устанет, то последует примеру друга и спровоцирует… того фанатика, может быть. Он с радостью очистит мир от ненавистного белого пятна. Но сейчас слишком рано. В конце концов, бесследно исчезнуть он всегда успеет, а вот досмотреть сон вместе с новоявленной хозяйкой – слишком заманчивая идея. У того, кому не дано забыться в придуманном мире, нет других развлечений.

Эллиот взглянул на серебряный браслет, плотно обхвативший тонкое правое запястье девушки, и вышел из комнаты, не скрывая расползающейся на губах улыбки. Ему не терпелось увидеть лицо хозяйки, когда она узнает истинное значение фразы: «До конца ваших дней».