Текст книги "Последний довод королей"

– Дошло, – прошипел Глокта, – что отвечать нужно «да»?

Альбинос схватил тяжело дышащего навигатора за ногу и положил его ступню на наковальню.

«О, холодный металл на такой чувствительной подошве. Очень неприятно, но может быть хуже. И сердце подсказывает мне, что еще будет».

Иней защелкнул цепь, сковывающую ногу навигатора, на лодыжке.

– Я прошу прощения за недостаток воображения, – вздохнул Глокта. – В свое оправдание скажу: сложно постоянно выдумывать что-то новое. Я имею в виду, что разбить ногу человека кувалдой – это как-то…

– Скуфнофафо? – предположил Иней.

Из-под маски Секутора раздался хохот, и губы Глокты тоже скривились в усмешке.

«Ему надо было стать актером, а не палачом».

– Скучно, именно так. Но не волнуйтесь. Если мы не добьемся своего к тому моменту, когда раздробим всю ногу ниже колена, мы изобретем что-нибудь еще. Как тебе такое?

– Но я ничего не сделал! – взвыл Длинноногий, снова обретя силы. – Я ничего не знаю. Я…

– Забудь обо всем этом. Сейчас это не имеет значения.

Глокта медленно наклонился вперед, испытывая мучительную боль, и несильно пристукнул молотком по железу рядом с голой ногой навигатора.

– Я хочу, чтобы ты… сосредоточился… на моих вопросах… на своих пальчиках… и на этой кувалде. Сейчас тебе кажется, что это сложно, но не беспокойся. Поверь мне, как только молот ударит тебя, ты сразу забудешь обо всем остальном.

Длинноногий смотрел на наковальню, и его ноздри раздувались, когда он втягивал в себя воздух.

«Наконец осознал серьезность ситуации».

– Значит, вопросы, – произнес Глокта. – Знаком ли ты с человеком, который называет себя Байязом, первым из магов?

– Да! Пожалуйста! Да! До недавнего времени он был моим нанимателем.

– Хорошо. – Глокта подвинулся на стуле, пытаясь найти удобное положение, чтобы наклоняться вперед. – Ты сопровождал его в путешествии?

– Я был проводником.

– И куда же вы отправились?

– На остров Шабульян, на окраине Земного круга.

Глокта еще разок стукнул молотом по наковальне.

– Ну, так, так. На краю мира? Это выдумка?

– Это правда! Правда! Я видел это место! Я стоял на берегу острова собственными ногами!

– Кто был с вами?

– Там были… Логен Девятипалый с дальнего Севера…

«Ах да, этот со шрамами и сурово сжатыми губами».

– Потом Ферро Малджин, кантийская женщина.

«Та самая, доставившая немало хлопот нашему другу наставнику Гойлу».

– Джезаль дан Луфар… офицер Союза.

«Болван и позер».

– Малахус Ки, ученик Байяза.

«Тощий лгунишка с лицом троглодита»

– И сам Байяз.

– Вас было шестеро?

– Да, всего лишь шестеро.

– Вы предприняли долгое и трудное путешествие. Что же находится на окраине Земного круга, что стоит таких усилий, за исключением морской воды?

У Длинноногого задрожала губа.

– Ничего!

Глокта нахмурился и слегка подтолкнул молотком большой палец на ноге навигатора.

– Там ничего не было! Того, что искал Байяз, там не оказалось!

Этого там не было! Он сказал, что его обманули!

– И что же он собирался там найти?

– Он говорил, это какой-то камень.

– Камень?

– Женщина спрашивала его. Он ответил, что это кусок скалы, камень с Другой стороны. – Навигатор покачал головой. Его лоб покрылся каплями пота. – Дьявольская вещица. Я рад, что мы не нашли там ничего подобного. Байяз называл ее «семя».

Глокта перестал улыбаться.

«Семя. Мне почудилось или правда в комнате стало холоднее?»

– А что еще он говорил об этом?

– Только разные легенды и какую-то чепуху.

– Постарайся вспомнить.

– Какие-то истории о Гластроде и разрушенном Аулкусе, о превращениях и похищении лиц! О разговорах с демонами, о том, как призывать их. О Другой стороне.

– Что еще?

Глокта сильнее стукнул молотком по пальцу навигатора.

– А! А! Он говорил, что семя было субстанцией нижнего мира. Что оно осталось от старых времен, когда демоны разгуливали по земле. Он говорил, что это могущественное, великое оружие. Что он собирался использовать его в борьбе с гурками! Против пророка!

«Оружие, оставшееся от древних времен. Взывание к демонам, изменение образов и форм».

Канедиас смотрел со стены еще мрачнее, чем обычно, и Глокта вздрогнул.

Он вспомнил похожую на ночной кошмар прогулку в Дом Делателя, узоры света на полу, кольца, двигающиеся в темноте. Он вспомнил, как оказался на крыше, высоко над городом, не поднявшись ни на одну ступеньку.

– Вы не нашли его? – шепотом спросил он. Во рту у него пересохло.

– Нет! Его там не было!

– И что потом?

– Это все! Мы вернулись назад через горы. Мы сделали плот и спустились по великой реке Аос к морю. Там мы сели на корабль в Халцисе, и вот я перед вами!

Глокта сощурил глаза, внимательно вглядываясь в лицо узника.

«Должно быть что-то еще, я вижу это».

– Что ты недоговариваешь?

– Я все сказал! У меня нет такого таланта – вводить в заблуждение!

«Это, по крайней мере, правда. Его ложь очевидна».

– Но если твой контракт закончился, почему ты до сих пор в городе?

– Потому что… потому что….

Взгляд навигатора заметался по комнате.

– О нет, милый.

Со всей силой, оставшейся в искалеченном теле Глокты, тяжелый молоток опустился на большой палец ноги навигатора и раскрошил его с тупым, глухим стуком. Навигатор вскрикнул, его глаза широко раскрылись.

«О, этот великолепный, ужасный момент между ударом и ощущением боли. Боль сейчас придет. Сейчас придет. Сейчас…»

Длинноногий издал пронзительный крик, выгнулся на стуле, его лицо перекосила мучительная судорога.

– Мне знакомо это чувство, – проговорил Глокта и поморщился, подвигав собственными уцелевшими пальцами в потном ботинке. – Я очень, очень хорошо его знаю и сочувствую. Эта ослепительная вспышка боли, когда кость разбита вдребезги. Ты чувствуешь тошноту, подступающую к горлу, от слабости кружится голова. Потом нога начинает пульсировать, слезы наполняют глаза, а все тело дрожит.

Длинноногий хватал ртом воздух, всхлипывал, по щекам у него струились слезы.

– А что дальше? Недели хромоты? Месяцами припадать на искалеченную ногу? А если следующий удар будет нанесен по лодыжке?

Глокта приподнял концом молотка подбородок навигатора.

– Или прямо в коленную чашечку? Сможешь ли ты вообще ходить? Мне хорошо знакомы все эти ощущения, поверь.

«Как я могу причинять эти страдания кому-то другому? – Он пожал скрюченными плечами. – Одна из загадок жизни».

– Еще разок?

Он снова поднял молоток.

– Нет! Нет! Подождите! – закричал Длинноногий. – Жрец! Ради бога, жрец приходил в орден. Гуркский жрец. Он сказал, что однажды первый из магов попросит прислать навигатора, и он хотел бы, чтобы ему сообщили об этом. Он хотел, чтобы ему сообщили о том, что случится потом. Он угрожал, страшно угрожал, и нам ничего не оставалось, как подчиниться. Я поджидал в городе другого навигатора, чтобы передать новости. Только сегодня утром я сообщил ему все то, что рассказал вам. Я собирался покинуть Адую, клянусь.

– Как звали того жреца?

Длинноногий ничего не ответил, его влажные глаза были широко раскрыты, дыхание с хрипом вырывалось из носа.

«О, почему надо испытывать меня?»

Опустив голову, Глокта взглянул на ногу навигатора. Палец уже распух и покрывался пятнами, полоски черной крови тянулись с каждой его стороны, ноготь был густого, надрывно-бордового цвета, обрамленный воспаленным красным. Глокта беспощадно вдавил рукоятку молотка прямо в него.

– Имя жреца! Имя! Имя! Имя…

– А-а-а! Мамун! Господи! Его звали Мамун!

«Мамун. Юлвей говорил о нем в Дагоске. Первый ученик самого пророка. Вместе они нарушили второй закон. Вместе отведали человеческой плоти».

– Мамун. Я понимаю. А теперь скажи, – Глокта наклонился вперед, не обращая внимания на спазмы в искривленной спине, – что делает Байяз здесь?

Длинноногий дышал ртом; слюна, растянувшись длинной ниткой, повисла у него на нижней губе.

– Я не знаю.

– Что ему нужно от нас? Что ему нужно в Союзе?

– Я не знаю. Я рассказал все.

– Наклоняться вперед – сущее испытание для меня. От этого я быстро устаю.

Глокта нахмурился и поднял молоток. Отполированный наконечник орудия поблескивал.

– Я просто находил путь туда и обратно. Я лишь направлял плавание по верному пути. Пожалуйста! Нет!

Длинноногий зажмурил глаза, язык застыл между зубами.

«Сейчас придет боль. Сейчас придет боль. Сейчас придет боль».

Глокта со стуком поставил молоток на пол и выпрямился, покачивая искривленными бедрами вправо и влево, чтобы унять боль.

– Очень хорошо, – вздохнул он. – Я вполне удовлетворен. Узник открыл один дергающийся глаз, потом второй. Он поднял голову, в лице проявилась надежда.

– Я могу уйти?

Секутор тихо хихикнул под маской. Даже Иней издал какой-то странный хриплый звук.

– Конечно, ты можешь уйти, – Глокта улыбнулся беззубым ртом. – Можешь вернуться в свой мешок.

Лицо навигатора исказилось от ужаса.

– Господи, сжалься надо мной.

«Если Господь существует, Ему никого не жалко».

Превратности войны

Лорд-маршал Берр писал письмо, но улыбнулся при виде Веста, когда тот вошел в палатку и полог опустился за его спиной.

– Как дела, полковник?

– Хорошо, сэр, благодарю вас. Приготовления идут полным ходом, мы сможем выступить с рассветом.

– Рационально и умело, как всегда. Что бы я делал без вас? – Берр указал на графин. – Хотите вина?

– Благодарю вас, сэр. – Вест налил себе вина в стакан. – А вы выпьете со мной?

Берр указал на потрепанную походную флягу, лежавшую рядом.

– Я полагаю, для меня будет благоразумнее отдать предпочтение воде.

Вест виновато поморщился. Он не был уверен, что имеет право спрашивать, но отступать было некуда.

– Как вы себя чувствуете, сэр?

– Гораздо лучше. Спасибо, что спросили. Намного, намного лучше. – Лицо его изменилось, он прикрыл рот рукой и икнул. – Не то чтобы полностью выздоровел, но на пути к этому.

Словно для того, чтобы доказать это, он легко поднялся со стула и быстрым шагом подошел к карте, скрестив руки за спиной. В его лице на самом деле появилась прежняя живость. Он больше не горбился и не пошатывался.

– Лорд-маршал, я хотел поговорить о сражении у Дунбрека.

Берр обернулся.

– О каком его моменте?

– Когда вы испытывали недомогание. – Вест не знал, как лучше выразиться, но потом слова полились ручьем. – Я не послал за хирургом. Я мог сделать это, но…

– Я горжусь тем, что вы этого не сделали.

Вест растерянно заморгал. Он даже не смел надеяться на такой ответ.

– Вы поступили так, как я и хотел. Очень важно, чтобы офицер был осторожным, но жизненно важно, чтобы он не проявлял чрезмерную осторожность. Он должен быть способен послать своих людей по опасному пути. Он должен быть способен послать их на смерть, если считает это необходимым. Он должен быть способен принести жертву и сделать то, что требуется во имя высшего блага, не распаляя себя эмоциями по поводу своего выбора. Именно поэтому я испытываю к вам симпатию, Вест. В вас есть сострадание, но есть и стальная твердость. Нельзя стать великим полководцем без доли беспощадности.

Вест не мог найти слов для ответа. Лорд-маршал усмехнулся и хлопнул ладонью по столу.

– Ну и в итоге ничего страшного не случилось. Линия фронта удержана, северяне отброшены из Инглии, и я живехонек, как вы сами можете видеть!

– Я очень рад, что вы чувствуете себя лучше, сэр.

Берр улыбнулся.

– Наше положение тоже улучшилось. Мы снова можем передвигаться, не беспокоясь за тылы, и погода, наконец-то, стала посуше. Если план вашего Ищейки сработает, то мы имеем шанс покончить с Бетодом в ближайшие две недели. Эти парни – чертовски отважные и полезные союзники.

– Так и есть, сэр.

– Однако приманка должна быть тщательно подготовлена, чтобы ловушка захлопнулась в самый нужный момент. – Берр перевел взгляд на карту, раскачиваясь с пятки на носок. – Если мы появимся слишком рано, Бетод может ускользнуть. Если же задержимся, наших северных друзей сотрут в порошок, прежде чем мы подоспеем к ним на помощь. Надо убедиться, что треклятый Поулдер и треклятый Крой не будут тащиться нога за ногу, как на похоронах.

Он сморщился и приложил руку к желудку. Потянувшись за фляжкой, отпил из нее.

– По-моему, вы, наконец-то, приручили их, лорд-маршал.

– Не обольщайтесь. Они оба лишь поджидают случая всадить мне нож в спину! А теперь король умер и неизвестно, кто займет его место. Выборы монарха, вы когда-нибудь слышали о таком?

Вест почувствовал во рту неприятную сухость. Он никак не мог до конца поверить, что к этой ситуации привели и его собственные действия. Трудно поставить себе в заслугу хладнокровное убийство наследника престола.

– А как вы думаете, кого выберут, сэр? – глухо спросил он.

– Я не придворный, хотя и имею место в Закрытом совете. Может, Брока? Или Ишера. Только одно я скажу вам наверняка: если вы считаете, что здесь творится насилие, то дома в Срединных землях все будет еще кровавее, без всякого снисхождения. – Маршал икнул, приложил руку к желудку. – Вряд ли найдется северянин столь же беспощадный, как стервятники из Закрытого совета, когда они вступают в борьбу. А что изменится, когда они изберут своего нового человека, наделив его властью? Почти ничего, я думаю.

– Очень может быть, сэр.

– От нас все равно ничего не зависит. Мы просто парочка тупых солдафонов. Не так ли, Вест?

Он снова приблизился к карте и, проведя по ней толстым указательным пальцем, проследил маршрут на север, в горы. Бумага шуршала под его рукой, словно что-то нашептывала.

– Мы должны выступить на рассвете. Каждый час может оказаться решающим. Поулдеру и Крою уже даны распоряжения?

– Подписаны и доставлены, сэр, и они понимают всю важность и срочность этого дела. Не беспокойтесь, лорд-маршал, мы будем готовы выступить утром.

– Не беспокойтесь? – Берр усмехнулся. – Я командую армией его величества. Я здесь именно для того, чтобы беспокоиться. Но вы можете немного отдохнуть. – Он махнул пухлой рукой, отпуская Веста. – Жду вас на рассвете.

Они играли в карты при свете факелов. Стояла тихая ночь, на небе ярко горели звезды, а внизу, освещенная танцующим пламенем, союзная армия спешно готовилась к наступлению. Покачивались и передвигались фонари, солдаты ругались в темноте. Приглушенные удары, стук, раздраженные окрики, протяжные голоса животных плыли в неподвижном воздухе.

– Сегодня ночью никто не сомкнет глаз. – Бринт кончил раздавать карты и теперь постукивал по своим ногтям.

– Пытаюсь вспомнить, когда в последний раз мне доводилось провести больше трех часов в приятной компании, – произнес Вест.

Похоже, это было давно, в Адуе, еще до того, как его сестра приехала в город. До того, как лорд-маршал взял его в свой штаб. До того, как он вернулся в Инглию и встретил принца Ладислава, до путешествия на север, от которого до сих пор его бросало в дрожь, до всего того, с чем ему пришлось столкнуться.

Он наклонился, ссутулившись, и мрачно уставился на карты с загнутыми уголками.

– Как чувствует себя лорд-маршал? – спросил Челенгорм.

– Рад сообщить, что намного лучше.

– Слава богу. – Каспа вскинул брови. – Мне не очень-то хочется думать, что на его месте мог оказаться этот педант Крой.

– Да и Поулдер тоже, – произнес Бринт. – Он безжалостен, как ядовитая змея.

Вест не мог не согласиться. Поулдер и Крой ненавидели его так же сильно, как и друг друга. Если бы один из них принял командование, Весту на следующий же день поручили бы чистить уборные, и это в лучшем случае. Нет, скорее всего, он оказался бы на корабле, отплывающем в Адую, и через неделю чистил отхожие места уже там.

– Вы слышали о Луфаре? – спросил Челенгорм.

– А что с ним?

– Он вернулся в Адую.

Вест резко поднял голову. Арди осталась в Адуе, и мысль о том, что эти двое опять вместе, не обрадовала его.

– Я получил письмо от моей кузины Арисс. – Каспа украдкой взглянул на карты, нерешительно раскрывая их веером. – Она пишет, что Джезаль ездил куда-то далеко, по какому-то важному королевскому делу. С какой-то миссией.

– С миссией?

Вест очень сомневался, что Джезалю могли поручить дело, достойное называться «миссией».

– Вся Адуя только и говорит об этом, точно.

– Говорят, он возглавил экспедицию или что-то в этом роде, – сказал Челенгорм. – И перешел мост.

– Неужели? – Вест вскинул брови.

– Говорят, он лично убил пару десятков человек в бою.

– Только пару десятков?

– А еще говорят, что он соблазнил императорскую дочку, – пробормотал Бринт.

Вест усмехнулся.

– Вот это больше всего похоже на правду.

Каспа громко рассмеялся.

– Где правда, не знаю, но он получил полковника.

– Что ж, рад за него, – негромко произнес Вест. – Он всегда был счастливчиком, этот парень.

– А ты слышал об этом бунте?

– Моя сестра что-то упоминала в последнем письме. А что?

– Это было настоящее восстание, как рассказывает Арисс. Тысячи крестьян наводнили округу, сжигали, грабили, вешали каждого, у кого в фамилии есть приставка «дан». Угадай, кто командовал войсками, остановившими весь этот сброд?

– Не наш ли старый друг Джезаль дан Луфар? – Вест вздохнул.

– Он самый. И он убедил их вернуться в свои дома. Как тебе такое?

– Джезаль дан Луфар, – пробормотал Бринт, – только пальцем пошевелил. Кто бы мог подумать?

– Только не я. – Челенгорм опорожнил стакан и налил себе еще вина. – Однако его называют героем.

– За него пьют в тавернах, – сказал Бринт.

– Превозносят на Открытом совете, – добавил Каспа.

Вест краем ладони подвинул к себе позвякивающую горку монет.

– Я бы сказал, что удивлен, но я догадывался, что однажды мной будет командовать лорд-маршал Луфар.

Может быть хуже, подумал он. Если лорд-маршалом станет Поулдер или Крой.

Первые розовые блики зари упали на вершины холмов, когда Вест поднялся по склону к шатру лорд-маршала. Пришло время давать сигнал к выступлению. Он мрачно поприветствовал охранников около полога палатки, отдернул его и вошел внутрь. Одна лампа все еще горела в углу, отбрасывая красноватый свет на карты, походные стулья и столы. От ее света складки одеяла на походной кровати Берра казались щелями, в которых притаились подвижные темные тени. Вест приблизился к постели, припоминая все, что он предпринял сегодня утром, и проверяя, не забыл ли чего.

– Лорд-маршал, генералы Поулдер и Крой ожидают вашего приказа к выступлению.

Берр лежал на своей походной постели, глаза его были закрыты, рот приоткрыт. Он мирно спал. Вест очень не хотел его будить, но время поджимало.

– Лорд-маршал, – позвал он громче и подошел к постели.

Ответа не последовало.

Только теперь Вест заметил, что грудь лорд-маршала неподвижна. Все еще сомневаясь, он протянул руку и поднес ее к приоткрытому рту Берра. Увы, он не почувствовал тепла. Не ощутил дыхания. Ужас постепенно охватывал все его существо, от сердца до кончиков пальцев. Никаких сомнений – лорд-маршал Берр был мертв.

Серым утром гроб с телом маршала вынесли из палатки на плечах шесть гвардейцев в парадной форме. Доктор шел сзади, держа шляпу в руке. Поулдер, Крой, Вест и другие высшие чины армии выстроились в линию, провожая процессию взглядами. Берр остался бы доволен простым саркофагом, в котором его тело должны были доставить в Адую. В таких же грубо сколоченных ящиках в Союзе хоронили мертвецов из самых нижних слоев общества.

Вест неотрывно смотрел на гроб и молчал, словно онемел.

Человек, лежавший в этом гробу, был ему за отца. Самый близкий человек за всю его жизнь. Наставник и покровитель, командир и учитель. Истинный отец, в отличие от того вечно пьяного, отвратительного червяка, размахивавшего кулаками, которого Вест ненавидел. Но все же, глядя на грубый деревянный ящик с телом Берра, он ощущал не печаль. Он чувствовал страх. Страх за всю армию и за себя лично. Его первым порывом было не зарыдать, а убежать прочь. Но бежать было некуда. Каждый должен до конца выполнить свое предназначение, тем более сейчас.

Крой выставил острый подбородок и выпрямился, точно проглотил металлический шест, когда гроб проносили мимо.

– Нам всем будет очень не хватать маршала Берра. Он был стойким солдатом и храбрым командиром.

– Патриот, – в тон ему проговорил Поулдер, губы его дрожали, одну руку он прижимал к груди, словно придерживал, чтобы эмоции не вырвались наружу. – Патриот, отдавший жизнь своей стране. Большая честь – служить под его началом.

Веста тошнило от такого лицемерия, но он не мог уйти от того факта, что очень сильно в этих людях нуждался. Ищейка и его воины уже двинулись на север, в горы, чтобы заманить Бетода в капкан. Если армия Союза в скором времени не последует за ними, они окажутся без поддержки, когда король северян настигнет их. Тогда им удастся лишь заманить себя самих в могилу.

– Ужасная потеря, – произнес Вест, глядя на гроб с телом Берра, который гвардейцы медленно несли на плечах с холма. – Но лучший способ почтить его память – сражаться.

Крой кивнул, как по приказу.

– Хорошо сказано, полковник. Мы заставим этих северян заплатить.

– Это наш долг. И мы должны приготовиться к выступлению. Мы и так отстали от графика, а план рассчитан на точное…

– Что? – Поулдер уставился на Веста так, словно тот сошел с ума. – Продвигаться вперед? Без приказа? Без командующего?

Крой выразительно фыркнул.

– Немыслимо.

Поулдер яростно покачал головой.

– Не может быть и речи. Не может быть и речи.

– Но приказ маршала Берра был абсолютно ясен…

– Абсолютно ясно, что обстоятельства изменились. – Лицо Кроя застыло и напоминало бесчувственную, плохо скроенную маску. – Пока я не получу четких указаний от Закрытого совета, моя дивизия не сдвинется ни на йоту с того места, где сейчас находится.

– Генерал Поулдер, но вы…

– В этих особых условиях я не могу не согласиться с генералом Кроем. Армия не может действовать, пока Открытый совет не изберет нового короля, а король не назначит нового лорд-маршала.

Генералы Поулдер и Крой поедали друг друга глазами с глубочайшей ненавистью и отвращением.

Вест ошарашенно молчал, приоткрыв рот от изумления. Он не мог поверить своим ушам. Чтобы весть о смерти Берра дошла до Агрионта, понадобится несколько дней. Даже если новый король решит произвести назначение немедленно, уйдет еще несколько дней на то, чтобы его распоряжения достигли армии. Вест представлял себе долгие мили пути по окруженной лесами дороге до Уфриса и столь же долгие лиги плавания по соленому морю до Адуи. Пройдет не меньше недели, если решение будет принято мгновенно, а учитывая хаос, царящий сейчас в правительстве, гораздо больше.

А пока армия будет праздно отсиживаться здесь, под холмами, Бетод получит уйму времени, чтобы перебросить силы на север, растереть в порошок Ищейку и его товарищей, а потом вернуться назад, на свои позиции. Эти позиции армия Союза снова начнет штурмовать, не жалея человеческих жизней, когда, наконец, обретет нового командующего. И все впустую, все совершенно бессмысленно. Гроб с телом маршала Берра еще не успел скрыться из вида, а уже казалось, что этого человека никогда не существовало. Ужас сдавил горло Веста, он готов был задохнуться от ярости и бесконечного разочарования.

– Но Ищейка и его отряд, наши союзники – они рассчитывают на нашу поддержку.

– Им не повезло, – отозвался Крой.

– Это печально, – пробормотал Поулдер, шумно втягивая воздух в ноздри, – но вы должны понимать, полковник Вест, что мы не можем отдавать приказы солдатам по собственному усмотрению. У нас нет полномочий.

Крой холодно кивнул.

– Нет полномочий. И покончим с этим.

Вест смотрел на них, и его захлестывала ужасающая волна беспомощности. Такое же чувство он испытывал в тот момент, когда принц Ладислав решил переправиться через реку. Или когда принц Ладислав решил сам возглавить армию. Или когда блуждал в тумане с залитыми кровью глазами и знал, что все потеряно. Тогда Вест пообещал себе, что таким беспомощным он больше не будет никогда. Что ж, сам виноват.

Нельзя давать обещания, которые не можешь выполнить.