Текст книги "От всего сердца"

Глава 8

Беркли подвинулась, освобождая для него место. Скользнув рукой по обнаженному бедру Грея, она быстро отдернула ее. Беркли не заметила, что он уже снял брюки и нижнее белье.

Он взял ее ладонь и приложил к своему бедру, потом – к большому твердому копью. Как только пальцы Беркли сомкнулись на его плоти, Грей напрягся и показал, какой ласки ждет от нее. Когда ногти Беркли легонько царапнули нежную кожу, он крепко прижал девушку к себе и зарылся лицом в ее волосы.

Беркли тут же оказалась под Греем. До сих пор она ласкала его рукой, теперь продолжала делать то же самое внутренней поверхностью бедер. Изогнувшись, она всем телом потерлась о Грея. Он прижался горячим ртом к ее губам и, раздвинув их кончиком языка, пощекотал язык Беркли.

Она не испытывала страха, не боялась показать Грею свою уязвимость и позволить ему делать с собой все, что заблагорассудится. Запустив ладонь в ее волосы, он поглаживал их, пропускал между пальцами шелковистые пряди, словно струи дождя. Повернув голову Беркли, Грей поцеловал ее шею, добрался до уха и прошептал ее имя. Он целовал глаза и щеки Беркли, пощипывал губами кожу на ее плече и шее. Его язык двинулся по ключице и спустился вниз, сначала между холмиками ее груди, потом по очереди скользнул по соскам.

Грей ласкал ее грудь до тех пор, пока она не набухла в его ладонях. Беркли то изгибалась, то вытягивалась. Выгнув спину, она приподняла живот, и ее бедра, раздвинувшись, обхватили Грея. Скользнув рукой от груди до талии, он положил ладони ей на ягодицы. Нежный, чуть мускусный аромат увлажнившегося лона Беркли кружил ему голову. Грей спустился ниже, устроился между ее бедер и почувствовал на своей руке ладонь Беркли. Она потянула его к себе.

– Еще рано. – Грей нагнул голову и прижался ртом к ее нежному лону.

Девушка судорожно вздохнула. Язык Грея толчками задвигался по ее увлажнившейся плоти, проникая все глубже. Он легонько ухватил зубами мясистый бугорок, и его язык вновь начал ласкать Беркли – сначала быстрыми уколами, потом короткими дразнящими прикосновениями и, наконец, ровными и мягкими, но настойчивыми движениями. Беркли, оторвав пальцы от плеч Грея, вцепилась в простыню и крепко стиснула губы. Из ее груди рвался стон.

Ноги Беркли ныли от напряжения, тело жаждало наслаждения. Ее охватила приятная истома.

Подняв голову, Грей вновь накрыл ее своим телом.

– Я хочу слышать тебя, – шепнул он, почти прикасаясь губами к ее рту. Изогнувшись, он втиснул свои бедра между ее ног. – Скажи что-нибудь.

Губы Беркли приоткрылись, и она, вцепившись в Грея, выкрикнула его имя с такой натугой, будто этот звук вырвали у нее силой.

– Как хорошо… – Грей прижался губами ко рту Беркли, заставив ее умолкнуть. – Я хочу войти в тебя. – От нетерпения и страсти его голос прозвучал хрипло, почти невнятно. – Впусти меня.

Почувствовав, как приподнимаются бедра Грея, девушка устремилась ему навстречу. Первым же толчком он глубоко вошел в нее, сокрушив преграду на своем пути, и только потом понял, что это было.

Грей замер. Беркли обнимала его так крепко, что Грей всем телом ощутил ее отрывистый стон. Даже не видя глаз девушки, он понял, что они выражают страдание. Мышцы ее лона сжались вокруг его плоти.

– Ради всего святого, не надо, – выдохнул он. – Не двигайся.

Беркли казалось, что она не шевелится. Теперь она затаила дыхание.

– Дышать можно, – сказал Грей, – Все остальное – нельзя.

Не зная толком, что он имел в виду, Беркли втянула в себя воздух.

– Черт побери. Проклятие! – Грей начал высвобождаться.

Беркли поморщилась. Схватив Грея за плечи, она попыталась удержать его:

– Пожалуйста, не надо… не сейчас…

– Ты сама не понимаешь, о чем просишь, – отозвался он, но остался на месте.

Дыхание Беркли успокоилось. Улеглась боль, вызванная первым вторжением. По мере того, как ее тело начинало свыкаться с новым ощущением, по нему мощным потоком разливалось удовольствие. Беркли мало-помалу расслабилась, мягким коконом окружая твердую плоть Грея и удерживая его в себе.

– Я хочу, чтобы это не кончалось, – тихо промолвила она. – Неужели это все? Я думала, это длится дольше. Я уже могу терпеть. Обещаю, я вытерплю.

– Нет, это не все. – Грей плавно задвигался.

Беркли вздохнула и закрыла глаза. На смену давящему ощущению пришло восхитительное, хотя и несколько болезненное чувство наполненности, ритмичной и естественной, похожей на прилив и отлив морских волн. Сначала девушка лишь наслаждалась этой могучей силой, потом задвигалась сама. Грей вторгался в нее и отступал, приподнимая и опуская бедра. В такт его движениям Беркли то разжимала объятия, то крепче обхватывала его.

Она прикоснулась к его лицу, погладила по щеке, горячей и упругой, и пожалела, что заставила Грея погасить свет.

Внезапно в глубине ее тела вновь вспыхнул жар, потом показалось, что до сих пор она колыхалась на волнах, а теперь оседлала одну из них. Охваченная сладостной истомой, Беркли выгнулась. Ритм движений Грея изменился: толчки участились и стали неглубокими. Его дыхание с хрипом вырывалось из горла. Он еще раз погрузился в лоно Беркли, чувствуя, как судорожно оно сжимает его плоть. Затрепетав от наслаждения, Грей последним неистовым толчком вошел в Беркли и растворился в ней.

Раскрасневшейся, разгоряченной Беркли показалось, что в комнате прохладно. Отделившись от нее, Грей улегся на бок, а она натянула простыню до груди. Подумав, что должна что-то сказать, так и заснула, не подобрав подходящих слов.

Поднявшись с кровати, Грей тихо двинулся к гардеробной. Прежде чем зажечь лампу, он прикрыл дверь, набрал воды в раковину и вымылся. На полотенце осталось розоватое пятнышко крови Беркли. Распахнув окно, он выплеснул воду на площадь. Снизу донесся чей-то крик, но Грей не слышал его. Он надел нижнее белье и затянул на поясе тесемку. Усевшись в кресло рядом с открытым окном, Грей положил ноги на обитую тканью скамью. В комнату задувал бриз, ероша его волосы. Грей откинул голову, смежил веки и задремал.

Проснувшись через несколько часов, Грей увидел, что Беркли исчезла, а постель заправлена. Как только он открыл дверь апартаментов, в них проскользнула Пандора. Прежде чем заняться привычными утренними делами. Грей навестил Майка и увидел, что тот уже устроился на кровати в сидячем положении, хотя и не без помощи Беркли. Она же принесла ему из кухни завтрак.

– Эта дамочка повсюду успевает, – пробормотал Грей, возвращаясь в свои комнаты.

Пандора все еще была там, и пока Грей умывался, брился и чистил зубы, она терлась у его ног.

– Я могу вышвырнуть в окно не только воду, – предупредил он кошку. Та, словно бросая ему вызов, вспрыгнула на открытое окно и улеглась на подоконнике. Посмотрев на нее. Грей подошел и закрыл окно. – Глупая тварь, ты ведь могла упасть.

Он позавтракал в кухне. Энни Джек, вероятно, так и не смежила веки, однако бессонная ночь не лишила ее энергии и ничуть не повлияла на настроение. Она командовала своими помощниками громовым голосом и сама бралась за дело, если считала, что кто-то недостаточно ретиво выполняет ее распоряжения. Грей устроился на стуле рядом с колодой мясника и, поглощая овсяные блинчики, с молчаливым интересом наблюдал за происходящим.

– Я начинаю побаиваться тебя, Энни, – сказал он кухарке, очистив тарелку.

Негритянка застыла на месте, и ее лицо залилось темным румянцем. Поваренок, только что распекаемый ею, метнулся прочь, едва Энни повернула голову.

– Что за глупости вы говорите, мистер Джейнуэй, – пробормотала она с таким видом, будто ей сказали изысканный комплимент. – Вам не надо бояться Энни, если вы не натворили чего дурного. – Она с напускной строгостью посмотрела на Грея. – Вы ведь ничего такого не сделали, а?

Грей предпочел ретироваться, прежде чем его вынудят исповедаться в своих грехах, настоящих и воображаемых. Поздравив кухарку и ее помощников с вчерашним успехом, он поблагодарил Энни за завтрак.

– Кто-нибудь видел сегодня утром мисс Шоу? – словно невзначай спросил Грей, собираясь покинуть кухню.

Все три помощника Энни робко подняли руки, вопросительно поглядывая на нее. Кухарка уперла кулаки в бока и недовольно выпятила губы.

– Она была здесь около часа назад и выглядела как выжатый лимон. Но даже не моргнула глазом, когда Энни хотела ее прогнать.

– Ты накормила ее?

– Конечно. Мисс Беркли получила два яйца всмятку, но дожевывать ей пришлось уже в коридоре. Попомните мои слова, мистер Джейнуэй, в этой девице есть что-то противоестественное. Не позволяйте ей вызывать духов для ваших друзей, как прошлой ночью. Из этого не выйдет ничего хорошего.

– Я подумаю, – сухо отозвался Грей и направился к двери, но опять остановился. – И еще одно, Энни. Проходила ли мисс Шоу с кем-нибудь по кухне вчера вечером?

– Скорее ближе к утру. – Энни посмотрела на помощников, ища подтверждения своим словам. Все трое кивнули. – Как звали того джентльмена, толком не знаю. Длинный и тощий, как сигара. Казалось, он не в своей тарелке. И еще один мужчина прошел вслед за ними, но позже. Этого Энни не успела разглядеть.

– Ничего страшного, – сказал Грей. – Я знаю, кто был этот второй. – С этими словами он вышел в игорный зал.

У стойки бара Сэм Хартфорд проверял запасы продуктов и спиртного. Шоун и Доннел Кинкейд сидели за столиком, разложив на нем бумаги. Все трое поздравили Грея с успешным открытием «Феникса».

Грей поздоровался и велел готовиться к приему первых постояльцев отеля. Большинство номеров были забронированы уже в ту пору, когда Грей объявил о своем намерении отстроить «Феникс» после последнего пожара. Стоило распространиться слухам о том, что в отеле будут сдаваться помещения для постоянного проживания, сразу образовалась очередь. Кроме номеров, занятых Беркли и Майком, которому предстояло оставаться там до отъезда в Калифорнию, свободными оказались лишь три комнаты. По крайней мере так считал Грей, поскольку никто не знал, что в них поселят гостей.

– Их сегодня же займут, – сказал Грей. – Стоит кому-нибудь прослышать, что у нас найдется свободная постель…

– И вдобавок чистая, – заметил Шоун, усмехаясь. – Приехав сюда, я первое время спал на столе, и хозяин драл с меня три шкуры.

– А я спал на земле, – вставил Доннел. – Земля была бесплатная. Прокат одеяла обходился в пять долларов.

– Первые две ночи я провел на брошенном судне, – подал голос Сэм, надраивая стойку бара. – Первый ночлег обошелся бесплатно, но на второй меня нашел хозяин, и мне пришлось отвалить ему немало денег, чтобы он не пустил свою лохань ко дну.

Все трое посмотрели на Грея, ожидая от хозяина рассказа о его первых днях в городе. Но Грея в эту минуту занимала лишь одна кровать – та, в которой он провел ночь.

– Вы видели сегодня мисс Шоу? – спросил он.

– Она вышла, когда в зал вносили ящики с бутылками, – ответил Сэм. – Сказала, что хочет прогуляться. Я предложил сопровождать ее, но она отказалась. Вряд ли мисс Шоу задержится. Надеюсь, теперь, после вчерашнего, она не забредет в Сиднейский квартал.

Слова Сэма пришлись Грею нее по вкусу. Еще меньше ему нравилось то, что в этой ситуации, он ничего не мог поделать.

– Сэм, ты помнишь, что было на мисс Шоу вчера вечером?

Сэм широко улыбнулся:

– Ярко-голубое платье с вышитым лифом, облегающими рукавами и простой юбкой. Шлейф оторочен светло-голубой лентой. На ней были легкие атласные туфельки с шелковой подкладкой. Это одно из тех платьев, которые отдала мне Айвори, помните? То, за которое она не взяла денег.

Теперь вспомнив все совершенно отчетливо, Грей оттолкнулся от стола, и кресло громко заскрежетало ножками» по полу.

– Я вернусь примерно через час. Если появится мисс Шоу, не выпускайте ее до тех пор, пока она не встретится со мной.

Когда он вошел в комнату Айвори, она была там не одна. Грей, сдерживая улыбку, терпеливо ждал у камина, пока Энтони Боттомс натягивал брюки, рубашку и носки. Наконец клиент выскочил в коридор, и Айвори швырнула ему вслед ботинки. Судя по звуку, с которым они упали на пол, по меньшей мере один из них угодил Энтони в спину.

Айвори метнулась к кровати. Ее поспешность объяснялась, видимо, тем, что она была совершенно нагая. Схватив шелковый пеньюар, она запахнулась в него.

– Надеюсь, вас заставили явиться ко мне серьезные причины. – Айвори бросила на Грея колючий взгляд. – Энтони, один из лучших моих клиентов, зашел попрощаться.

Грей вспомнил, что шулер показывал вчера билет на корабль, отплывающий из Сан-Франциско.

– Когда он уезжает? Сегодня?

– Да, но это еще не значит, что он не вернется. Не сомневаюсь, Энтони надолго запомнит нашу последнюю ночь, особенно оттого, что она так плохо закончилась. – Айвори отвернулась и затянула поясок. – Так в чем же дело, мистер Джейнуэй? Я не видела вас с той поры, как в «Фениксе» появилась э-ээ… гостья. Мисс Шоу, кажется?

«Господи, – подумал Грей. – Неужели Айвори сердится?» Сегодня утром ему менее всего хотелось приглаживать ее встопорщенные перышки.

– Мне очень жаль, Айвори, что я так и не поблагодарил тебя за платья. Ты проявила неслыханную щедрость.

Слова Грея ничуть не смягчили Айвори.

– Я надеялась, что вы предложите мне работу. Вы дали мне это понять в конце прошлого месяца. Или, может быть, ваше… м-мм… знакомство с мисс Шоу заставило вас передумать?

– Я в любой момент готов взять тебя официанткой. Только не вздумай цеплять постояльцев. «Феникс» – не бордель.

– Идите к черту.

– Это значит «нет»?

– Это значит «я подумаю». Вы еще не сказали, сколько мне будут платить.

Грей назвал сумму – меньшую, чем жалованье Энни Джек, но большую, чем получала Беркли.

– А чем ты занимаешься дома, меня не касается, – добавил он.

– Хотите сказать, что мне нельзя поселиться в «Фениксе»?

– Нет, нельзя. Если бы я давал приют всем, кто на меня работает, в отеле не осталось бы места для приезжих. – Поняв, что Айвори собирается возразить, Грей поднял руку. – Я пришел расспросить тебя об одном из платьев, которые ты отдала Сэму. Хотя вряд ли тебе понравится то, о чем я скажу. Присядь, Айвори.

Сама не зная почему, она подчинилась. Ее пронизал ледяной холод, когда она услышала, какие обстоятельства побудили Грея задать этот вопрос. Айвори рассказывали о загадочных способностях Беркли еще до того, как та продемонстрировала их минувшим вечером. Ходили слухи, что новая дама Грея Джейнуэя обладает не то вторым зрением, не то шестым чувством. Вчера об этом заговорили еще громче, когда несколько очевидцев праздничного открытия «Феникса» по пути домой заглянули в «Палас». Их потрясло то, что вытворяла гостья Грея с типами вроде Сэма Брэннана и Лорна Фитча. Да и сам Энтони поведал Айвори о том, как с ним беседовала Беркли. На Энтони, несмотря на всю его ветреность и легкомыслие, было не так-то легко произвести впечатление. Мисс Шоу пришлось хорошенько постараться.

– Так это правда? – спросил Грей. – Значит, мисс Шоу знает, что говорит?

Глаза Айвори метнулись к окну. Она поднялась и отдернула шторы. Из ее окна открывался вид на узкий проход позади «Паласа». Женщина проводила взглядом молочную повозку, которая с трудом обогнула угол, направляясь к площади. Из-за пристроек вынырнул пьяный, качаясь, двинулся вдоль обратной стороны здания и с грохотом повалился на землю среди молочных бутылок. Айвори заметила клиента одной из своих товарок – тот, с трудом переставляя ноги, направился к уборной. Видимо, поняв, что это ему не под силу, он облегчился там, где стоял. Убожество этой картины было особенно очевидно на фоне ярко-синего безоблачного неба.

– Я не всегда была проституткой, мистер Джейнуэй. Я выросла в богобоязненной семье, собиралась выйти замуж, родить детей и воспитывать их точно так же, как растили меня. – Айвори откинула за плечо свои блестящие черные волосы и укрепила их гребнем. – Мы приехали сюда с общиной Брэннана в сорок шестом году. Да, я мормонка. Во всяком случае, была мормонкой. Моего отца, одного из старшин, Брэннан отлучил за нарушение церковного устава. Но отец ничего не нарушал. Брэннан выгнал его за то, что отец обвинил его в растрате общественных средств. После этого я и мои родители проживали отдельно от приближенных Брэннана. Когда стало ясно, что Брайэм Янг твердо решил обосноваться в долине СолтЛейк-Сити, положение моих родителей осложнилось. Они решили встретиться с Янгом и двинулись в путь, но не морем, а сушей. Отряд, рискнувший пересечь гряду Сьерра-Невада, насчитывал двадцать человек. Остались в живых лишь трое. Двое из них не хотели идти дальше, а я не могла продолжать путь одна. Мне посчастливилось вернуться в Сан-Франциско, но уберечь себя не удалось.

– Среди трех уцелевших был Хэнк Брок? – спросил Грей.

– Я думала, Хэнк любит меня. – Айвори коротко, зловеще рассмеялась. – Знаете ли вы хоть одну женщину, которая впервые в жизни легла с мужчиной не по любви? И не рассчитывая, на взаимность?

«Да, – подумал Грей. – Я знаю такую женщину».

– Нет, – сказал он, как того и ожидала Айвори. – Но переспать с женщиной еще не значит изнасиловать ее. А мисс Шоу убеждена, что это было изнасилование.

Пропустив его замечание мимо ушей, Айвори продолжала:

– Все началось с того, что я забеременела и поняла: Хэнк не намерен на мне жениться. И когда у меня случился выкидыш, он обрадовался. Хэнк считал, что у нас и дальше все будет так, как прежде. Но я воспротивилась. И отвергла еще с полдюжины предложений замужества, считая себя испорченной. Ни один из женихов не придавал этому значения, кое-кто из них вообще ничего не знал. Но я-то знала. И мне это было небезразлично. А потом началась «золотая лихорадка», все вокруг богатели, и я решила, что и сама могу поживиться. – Она с вызовом посмотрела на Грея. В ее глазах не было и тени раскаяния. – Я отлично знаю свое дело, и вам об этом известно.

– Айвори… – Грей с трудом припоминал свои свидания с ней, приносившие ему лишь минутное удовольствие и ощущение физической разрядки. Его замутило. – Айвори, я вовсе не требую, чтобы ты изливала мне душу.

– Уж не думаете ли вы, будто я плачусь вам в жилетку? – Она поднялась на ноги. – Не я, а вы, мистер Джейнуэй, явились сюда с расспросами. И если моя история оставила у вас неприятный осадок, вы сами в этом виноваты.

Даже швырни Айвори в Грея туфлей, ему было бы легче. Он болезненно поморщился.

– Извини. Ты права.

Айвори, застывшая в воинственной позе, несколько

Смягчилась.

– Это случилось прошлой зимой, – продолжала она. – Хэнк скопил на приисках кое-какие деньги и нанялся к Брэннану громилой. Как-то вечером он явился сюда, самоуверенный и самодовольный, и крепко выпил. После чего потребовал моих услуг. Я отказала ему. Хэнк обратился к Говарду, и тот сказал, что я не хочу с ним спать. Я думала, все этим и кончится. Как правило, люди предпочитают ладить с Говардом.

– Что же произошло? – спросил Грей.

– Хэнк поднялся на второй этаж, застал меня одну, повалил на пол, задрал юбку и тут же приступил к делу. Я не кричала, не плакала. Меня терзал мучительный стыд, я не решилась кричать или плакать. Видите ли, я всегда считала, что мои клиенты в некотором роде находятся в моих руках. Той ночью Хэнк показал мне, что это не так. Ваша мисс Шоу угадала все совершенно точно. А зачем Брок приходил вчера в «Феникс»? Сопровождал Брэннана?

– Брэннан был там.

– Никак не возьму в толк, почему Хэнк рассказал мисс Шоу о том, что случилось между нами. Может, хотел запугать ее?

– Мисс Шоу утверждает, что он ничего ей не рассказывал.

– Откуда же она узнала? Я, не говорила об этом ни одной душе.

– И последнее, – сказал Грей. – До сих пор я молчал, чтобы не сбить тебя с толку.

Айвори озадаченно посмотрела на него. Грей вздохнул.

– Прошлой ночью мисс Шоу была в твоем голубом платье.

– Вы полагаете, будто она каким-то образом узнала по платью, что со мной произошло?

– Мало того. Порой она вела себя в зале так, словно превратилась в тебя.

– Невероятно… если это правда.

– Вот и я так подумал… если это действительно правда.

– Жди здесь, – велела Беркли, усадив мальчишку у конца длинной стойки. Она уже хотела идти, но остановилась и одернула воротник и плечи его потрепанной куртки. – Сиди прямо и перестань бросать вокруг такие взгляды, как будто собрался что-нибудь стащить. И конечно, не вздумай воровать, иначе мистер Джейнуэй больше не пустит тебя сюда. И меня тоже.

Беркли поспешила на кухню и, не обращая внимания на попытки Энни выставить ее за дверь, взяла немного фруктов, горячего хлеба и миску тушеного мяса. Потом вернулась в игорный зал и поставила еду на стойку.

– Поешь здесь. Я пойду искать Сэма.

– Спасибо, мадам. – Мальчишка снял шляпу, явив окружающим густую копну волос, таких же светлых, как у Беркли. Скомкав шляпу, он сунул ее себе за пазуху. Обмакнув кусок хлеба в соус, мальчишка жадно принялся за еду.

Беркли несколько секунд смотрела на него, припоминая, как чувствует себя человек, когда от голода сосет под ложечкой.

– Я быстро, – пообещала она.

Мальчишка, даже не подняв головы, зачерпнул ложку мяса и отправил его в рот.

Войдя в отель. Грей сделал пару шагов, но тут же застыл на месте.

– Ради всего святого, неужели ты собираешься выйти на улицу в этой одежде?

Натаниэль Корбетт оторвался от миски, но не повернулся, потому что отлично видел в зеркале обращавшегося к нему мужчину.

– Нет, – с вызовом ответил мальчишка. – Но пришел сюда именно в ней.

Как только его светловолосая голова приподнялась. Грей осознал свою ошибку. Глаза, следившие за ним со злобным испугом, были такие же серо-стальные, как у самого Грея, а не зеленые, как у Беркли.

– Кто ты такой, черт побери?

Мальчишка бросил взгляд в сторону лестницы. Заметив, что он ждет помощи со второго этажа. Грей мгновенно смекнул, кто благодетель этого оборванца.

– Значит, это она притащила тебя сюда.

Нат крепко стиснул зубы.

– Я не собираюсь пытать тебя, парень. – Грей покачал головой. – Скажи хотя бы, как тебя зовут.

– Натаниэль Корбетт. Чаще всего меня кличут Натом. – Мальчишка оттолкнул миску, хотя все еще был голоден как волк. – Но про леди я ничего не скажу, не надейтесь. Я не выдам ее.

На лестничной площадке второго этажа появилась Беркли, за ней следовал Сэм. Она поспешно спустилась вниз, сообразив, что события оборачиваются не так, как ей того хотелось.

– Мистер Джейнуэй, – любезно проговорила девушка, – вы уже познакомились? Это Натаниэль Корбетт. Нат, это мистер Джейнуэй, хозяин «Феникса». Тот, о ком я тебе рассказывала. Возможно, у него найдется для тебя работа.

Нат протянул Грею руку:

– Рад познакомиться с вами, сэр.

Заметив, что ладонь мальчишки покрыта глубоко въевшейся грязью. Грей все же пожал ее.

– Работа? – Он взглянул на Беркли.

– Да, – твердо отозвалась та. – Я решила, что для Ната найдется какое-нибудь занятие. Сэм тоже так считает. Не правда ли, Сэм?

Сэм переминался с ноги на ногу.

– По-моему, мальчишке можно поручить мыть лестницу, прислуживать гостям, ну и все такое прочее. А больше я ничего не говорил.

– Это не важно, Сэм. Даже если бы ты промолчал, мисс Шоу сама придумала бы что-нибудь. Где ты его нашла, Беркли?

– Он уже несколько дней бродит вокруг. Сегодня утром рылся в помойке позади «Ника и Тэкера». Ребенку не подобает так жить.

Грей не мог не согласиться с этим.

– Сколько тебе лет, Нат?

– Двенадцать. – Смущенный неподвижным пристальным взглядом Грея, мальчишка уточнил:

– Стукнет в будущем году.

«Храни тебя Господь, – подумал Грей. – Еще одна неприкаянная душа».

– Где твои родители?

– Умерли, сэр. Я жил в Виргинии у дяди.

Беркли приблизилась к Грею и шепнула:

– Он сбежал из дому.

– Я и сам это понял, мисс Шоу. – Грей вновь посмотрел на юнца. – Ты надеялся разбогатеть на золотых приисках, верно?

– Не совсем, сэр. Мне лишь хотелось отделаться от дяди.

– Ты давно в Сан-Франциско?

– Около двух месяцев.

– Сначала он попал к «гусям», – сообщила Беркли. – Они заставили его проникать в места, куда не могли пробраться сами, а потом открывать им дверь.

– Ты порвал с «гусями»? – Грей внимательно наблюдал за мальчишкой. Нат энергично кивнул. – Если узнаю, что это не так, даже мисс Шоу не выручит тебя. Ясно? Я вышвырну тебя на улицу и заставлю пожалеть о том, что ты не остался в Виргинии со своим дядюшкой.

– Грей! – Беркли потянула его за рукав. – Ведь это же ребе…

– Ты меня понял? – обратился Грей к Нату.

– Да, сэр.

Грей удовлетворенно кивнул.

– Сэм, подбери ему приличную одежду, познакомь с отелем и объясни, что от него требуется. Он будет жить в комнатах над конюшнями.

Беркли еще сильнее дернула Грея за рукав.

– Но почему в конюшне? У вас есть помещения и получше.

– Есть, но у меня отель, а не сиротский приют. – Грей увидел, что Беркли собирается ему возразить. – Ну, мисс Шоу? Вы можете предложить что-нибудь иное?

– В отеле осталось несколько незанятых комнат. Я узнала об этом от Сэма. – Краешком глаза она заметила, что Сэм поспешно опустил голову. – Ната можно поселить в одном из этих помещений.

– Они ему не по карману.

– Тогда я сама оплачу его жилье.

– Они и вам не по карману.

– В таком случае он будет жить у меня. Нам хватит места. Шоун поставит еще одну койку, и… Грей взял Беркли за руку.

– Мы на минуту отлучимся, – сказал он Сэму и Нату. – Прошу вас сюда, мисс Шоу.

Беркли покорно последовала за ним в самый дальний угол игорного зала.

– Отсюда нас не слышно, – заметила она. – И, кажется, даже не видно.

– Мальчишке нельзя жить с тобой в одном номере, – сердито прошептал Грей.

– Отчего же? Это мой номер. Я, плачу за него.

– Ты живешь здесь только потому, что я тебя терплю.

– Ты хочешь сказать, что выгонишь меня на улицу, если я пойду против твоей воли?

– Именно так.

– Но… – Возразить было нечего, и Беркли умолкла. – Это очень низкий поступок. Грей.

– Я никогда не называл себя добрым человеком, – сказал он. – Ты сама так решила.

– Я уже жалею об этом.

– Вот и славно. А теперь послушай меня. Мальчишка может поселиться в твоих комнатах при одном условии.

– Но ты только что говорил…

– Я говорил, что ему нельзя жить вместе с тобой. Если тебя там не будет, это изменит дело.

Беркли нахмурилась. Несмотря на дар предвидения, она не понимала, к чему клонит Грей.

– А где же буду жить я?

– Со мной.

Беркли сидела на скамье у чуть приоткрытого окна в спальне Грея и поглаживала Пандору, уютно свернувшуюся у нее на коленях. Портсмут-сквер наконец погрузилась в тишину. Слышались лишь редкие выкрики и нескладное пение пьяных, хотя большинство гуляк и любителей приключений уже разбрелись по домам. Из игорного зала «Феникса» до Беркли доносились звуки музыки. Только через несколько часов оркестрантов отпустят отдыхать. Они согласились играть до зари.

Беркли зевнула. С восьми до десяти часов она встречала у входа будущих клиентов, после чего, следуя наставлениям Грея, прохаживалась в толпе, задерживалась у столиков, как только кому-нибудь начинало везти, и быстро отходя, едва фортуна отворачивалась от удачливого игрока. Не требовалось особых усилий, чтобы внедрить в головы гостей неверное суждение о причине и следствии. К тому же, помимо слухов о необычайных дарованиях Беркли, ей отныне приписывали способность приносить удачу.

Уже пробило полночь, когда она, наконец, согласилась погадать по ладони. К этому времени Беркли так устала, что боялась заснуть, держа клиента за руку. Холостой старатель из Техаса сколотил немалое состояние на приисках и за игорными столиками. Она предсказала ему очередной успех в ближайшие три месяца и добавила, что сегодня его ожидает крупный выигрыш. Беркли совсем не была уверена ни в том, ни в другом, но, когда она распрощалась с техасцем, тот остался играть в покер в надежде сорвать куш. Девушка подумала, что если у него много денег, удача может со временем повернуться к нему лицом.

После этого она простилась с гостями, разумеется, с разрешения Грея. Он почтительно склонил к ней голову и спросил так тихо, что никто, кроме Беркли, не мог услышать его;

– Где ночует мальчишка?

– В моей спальне.

– В таком случае, надеюсь, ты отправишься в мою.

Гордость помешала Беркли сразу выразить согласие, но Грей ничуть в нем не сомневался. Тем не менее она намеревалась подольше тянуть с ответом.

– Может, он собирается спать в моем номере вместе с Натом, – прошептала она, в который раз посмотрев на часы, стоявшие на каминной полке. Было уже почти два ночи. – Такое вполне возможно. Это в его духе – заставить меня тревожиться целый день, а потом выкинуть неожиданный фокус. – Пандора подняла мордочку, посмотрела на хозяйку с сомнением. – Тебе-то откуда знать? От Грея можно ожидать что угодно.

Весь день Беркли размышляла о своем будущем. Она ухаживала за Майком, помогала Сэму в таверне, советовалась с Энни по поводу меню, но ничто не отвлекало ее от этих мыслей. Девушка подбирала одежду для Ната, вместе с Шоуном расставляла по местам новых работников и все это время обдумывала возникшую перед ней дилемму.

Она могла сейчас же отправиться в «Эльдорадо», «Палас» или любой другой игорный дом. Грей Джейнуэй рассказывал о ней всюду, и любое заведение почло бы за счастье нанять ее. Куда менее Беркли была уверена в том, что их хозяева пожелают ссориться с Греем. С другой стороны, Грей переманил из «Эльдорадо» Энни Джек, поэтому девушка полагала, что найдется по крайней мере один человек, который с удовольствием возьмет ее на работу. Но это отнюдь не значило, что ее жизнь в «Эльдорадо» будет спокойнее, чем в «Фениксе».

Перед Беркли открывалось несколько возможностей. Беда лишь в том, что ни одна из них не привлекала ее.

Осторожно сняв кошку с колен, она поднялась, взяла шаль, лежавшую в изножье кровати Грея, и накинула ее на плечи. Кровать выглядела соблазнительно. Беркли заправила ее, как учил Андерсон – безупречно выровняла свежие простыни, отвернула уголок покрывала, взбила подушки. Неожиданно вспомнив о почившем супруге, она поежилась и вновь села у окна. Пандора подошла к ней, потянулась и положила передние лапы на босые ступни Беркли. Почувствовав прикосновение ее язычка к своим ногам, девушка сонно улыбнулась.

Через час пришел Грей, помог Беркли снять платье и одел ее ко сну. Пока он расстегивал крохотные пуговицы из слоновой кости, Беркли послушно стояла, устало уткнувшись лбом ему в грудь. Избавившись от шести нижних юбок, она повернулась к нему спиной, подставляя застежки корсета, и не замечала снисходительной улыбки Грея.

Несколько минут спустя он погасил лампы и лег рядом с Беркли. Она повернулась к нему лицом и прижала свои озябшие, чуть влажные ступни к его ногам. Грей столкнул Пандору с кровати, и его рука скользнула под подушку Беркли. Их головы почти соприкасались. Ладонь девушки легла ему на грудь, и он накрыл ее рукой.

Грей вспомнил вдруг, что сказала Беркли, впервые взяв его ладонь.