Текст книги "Мечта о любви"

Глава 5

Эшли знакомилась с островом в компании с Джессамин. Она готова была сопровождать сестру на прогулке, в походе по магазинам, за ленчем – где угодно и когда угодно, если только это не грозило неожиданной встречей с Дэном. Двумя неделями спустя Джессамин, сногсшибательно эффектная в просторном кардигане цвета морской волны и с блестящей короной из тяжелых черных волос, величаво вплыла в гостиную. При виде Эшли, свернувшейся калачиком в уголке просторного белого дивана с книжкой в руках, Джессамин остановилась как вкопанная.

– Эшли, в половине шестого мы выезжаем! Не пора ли начать одеваться?

– Сегодня я бы предпочла остаться дома, – негромко сказала Эшли. – Шумные сборища не для меня.

Тед стремительно вошел в комнату, на ходу надевая пиджак.

– Остаться дома? Эш, детка! Конечно, ты едешь с нами! Ты нам нужна!

Джессамин многозначительно посмотрела на сестру:

– Милая, пожалуйста, не упрямься! Нам ужасно не хочется оставлять тебя одну, и Тед на тебя рассчитывает. Кто-то должен помочь нам развлекать гостей!

– Я не обижусь, если останусь одна, – покачала головой Эшли, – а на вечеринках от меня нет никакого проку. Я не умею вести светские беседы!

Тед не сводил с нее теплого, сочувственного взгляда:

– Детка, я понимаю, что тебя гложет: ты считаешь, что не вправе появляться на вечеринках так скоро после смерти Уэрнера…

– Вот, ты же сам знаешь! – выпалила она с неожиданной запальчивостью, но тут же смешалась и постаралась смягчить невольную грубость улыбкой. – Твои друзья сразу окрестят меня веселенькой вдовушкой с Санибел!

– Эш, – Тед широко развел руками, – это не совсем вечеринка. Скорее, это деловая встреча. И мы устроили ее неспроста. Хозяин фирмы, Бэрд Сирайт, хочет свести своих агентов с состоятельными гостями – потенциальными покупателями наших особняков. Кроме того, там будут многие важные шишки!

Эшли заколебалась. Значит, там будут одни денежные мешки и отцы города. Вряд ли на такое сборище пропустят охотника за ракушками без определенного рода занятий. Может, ей не помешает немного развлечься? Вечеринка поможет хотя бы ненадолго позабыть о Дэне.

Тед продолжал, не теряя надежды добиться своего:

– Послушай, Эш, ты не понимаешь, насколько важен для нас этот вечер. До сих пор мы не могли развернуться в полную силу. Мы строили жалкие двухэтажные коттеджи. А это откроет нам путь к новому грандиозному проекту – целому комплексу из просторных четырехэтажных особняков! Мы готовы заложить сразу три таких комплекса, но все, кому не лень, суют нам палки в колеса и лезут из кожи вон, чтобы отменить разрешение на строительство. А этот прием в построенном нами доме покажет любому желающему, какой сенсационный у нас проект!

Эшли терпеливо слушала, а Тед заливался соловьем, расписывая свой товар с энтузиазмом рыночного зазывалы.

– Мы хотим заложить один комплекс на западном берегу Санибел и еще два – на Каптиве. Нам нужно как-то убедить этих людей, что мы не однодневки, способные лишь сорвать денежки, и что наши дома не развалятся через три года. Мы создаем для своих клиентов новый образ жизни, райский сад с солидными, надежными домами, продуманными ландшафтами, прудами, площадками для гольфа, теннисными кортами. Любой остров будет гордиться таким уголком.

Джессамин решила вмешаться, чтобы поддержать мужа:

– Мы хотим, чтобы ты помогла нам убедить всех гостей, что сотрудничество с «Санданс» пойдет острову только на пользу. Санибел моментально станет престижным и дорогим районом. – И она с мольбой добавила: – Это продлится всего три часа! Пожалуйста, милая, поедем!

Эшли передернуло от брезгливости, стоило представить себе духоту, шум и давку. Даже если она позабудет там о Дэне – забвение будет куплено слишком дорогой ценой. Это Уэрнер чувствовал бы себя на такой вечеринке как рыба в воде. Еще один довод в пользу того, что Дэну там делать нечего. Но и теперь она не хотела ехать. Не найдя никакого иного повода, Эшли пожала плечами и сказала:

– Но мне нечего надеть!

– Ерунда! – поспешно возразила Джессамин. – У меня полно нарядов!

Эшли подавила тяжкий вздох. Ей ужасно не хотелось ехать, но еще меньше она хотела обижать Теда и Джессамин. С натянутой улыбкой она захлопнула книгу и положила ее на полку.

– Смотрите, вы сами меня уговорили!

Не тратя времени даром, Джессамин потащила ее к себе в спальню, распахнула гардероб и извлекла оттуда длинное вечернее платье из бледно-розового шелка, державшееся на одном плече. Стоило приложить его к Эшли – и на губах младшей сестры расцвела торжествующая улыбка.

– Вот это! Оно тебе к лицу!

Эшли смущенно рассмеялась:

– Но я не могу его надеть! Оно слишком шикарное для меня! И выглядит совсем новым. Не хватало еще носить твои новые вещи!

Но Джессамин решительно отмела все возражения небрежным взмахом руки:

– Надевай и ни о чем не думай, милая! Оно чудесно! Ты будешь выглядеть просто восхитительно.

Эшли окинула платье скептическим взглядом:

– Почему бы и нет?..

Джессамин никогда не ошибалась, советуя ей выбрать тот или иной наряд. Эшли взяла платье и вышла.

Ей едва хватило времени, чтобы принять душ и переодеться. Бледно-розовый шелк великолепно сочетался с ее пышной золотистой шевелюрой, голубыми глазами и легким загаром. Туалет так выгодно подчеркивал изящество ее фигуры, что в этом платье она чувствовала себя хрупкой, как ваза, и в то же время элегантной. Для пущей храбрости она немного надушилась за ушами. Глядя на себя в зеркало, Эшли вдруг подумала, что видит перед собой незнакомку и что ей не стоило затевать этот маскарад. Быстро, пока эта мысль не завладела ею окончательно, она выгребла на туалетный столик содержимое шкатулки с драгоценностями и вдела в уши серьги с прозрачными хрустальными подвесками в форме капли. Когда она вернулась в гостиную, где ее с нетерпением дожидались Джессамин и Тед, Тед не удержался и присвистнул:

– Эш, детка, ты никогда не выглядела красивее!

– Это правда, милая! – подхватила сияющая Джессамин. – Ты как настоящая принцесса!

– У меня такое чувство, будто я самозванка! – смущенно улыбнулась Эшли.

Убедив себя, что на вечеринке ей не встретится никто из знакомых, она вышла на крыльцо с высоко поднятой головой.

Через полчаса Тед ввел Эшли и Джессамин в просторный внутренний двор, вымощенный мрамором, и направился в фойе шикарного особняка, густо увитое тропическими лианами. Здесь уже было полно народу. На ходу Эшли успела украдкой заглянуть в коридор и увидела дверь в спальню справа от фойе и сверкавшую чистотой кухню – слева. Из скрытых за лианами динамиков лилась мягкая ненавязчивая музыка, а в воздухе витали ароматы дорогих духов, смешанные с аппетитным запахом поджаристых канапе. Первым делом Джессамин и Тед познакомили ее с Бэрдом Сирайтом и самыми важными гостями, после чего Эшли оказалась предоставлена самой себе. Бесцельно блуждая по дому, она забрела в столовую, где необъятных размеров стол буквально ломился от блюд. Пестрые экзотические фрукты, салаты, жаркое, рыба – у Эшли разбежались глаза. Она тихонько ахнула, окончательно сраженная центром хитроумной композиции – ледяной скульптурой в виде морского конька, оседлавшего три крутые волны с основанием из раковин, морских ежей и даже кусков плавника.

Эшли запаслась тарелкой, положила себе понемногу самых заманчивых угощений и побрела в ярко освещенную, просторную гостиную, где официанты в белоснежных смокингах сновали с подносами с искрящимся вином и закусками из крабов, креветок, копченой лососины, сыра и икры. Она с удовольствием полюбовалась белыми стенами, уютными диванами и креслами и плотными драпировками с сине-белым узором, обрамлявшими стеклянные раздвижные двери на террасу. С террасы открывался великолепный вид на залив. Желая обследовать бельэтаж, Эшли хотела было подняться по широкой лестнице с чугунными перилами, как вдруг ее кто-то окликнул:

– Эшли! Неужели передо мной та самая Эшли Суон?

Она резко обернулась и сдавленно охнула от удивления. За стеклянными дверями на террасу, не далее как в десяти футах от нее, стоял Дэн Кендалл. Сегодня он щеголял в идеально пошитом синем костюме и кремовой сорочке и не спеша прихлебывал шампанское из своего фужера. Добродушно улыбаясь, Дэн отсалютовал Эшли своим фужером в знак приветствия. Только широко распахнутые синие глаза выдавали снедавшее его внутреннее волнение. Пожалуй, Эшли видела в них самую настоящую тревогу.

– Выходите сюда, подышим свежим воздухом!

Она оцепенела, не в силах двинуться с места. Колени дрожали и грозили вот-вот подогнуться, а легким почему-то не хватало кислорода. Кровь так громко стучала в ушах, что она почти перестала слышать грохот волн, разбивавшихся о скалы у подножия особняка. Дэн не сводил с Эшли обжигающего, многозначительного взгляда. Каким-то чудом ей удалось избавиться от тарелки, приткнув ее на первый попавшийся стол. Двигаясь неловкими рывками, словно марионетка, она пошла сквозь толпу к стеклянным дверям.

Под откровенно восхищенным взглядом Дэна щеки Эшли покрылись легким румянцем.

– Вы самая прекрасная женщина в целом мире!

– Вовсе нет! – возразила она со смущенным смехом.

– Для меня нет прекрасней тебя, Эшли Суон! И жизнь без тебя показалась мне сущим адом!

Она готова была признаться, что тоже пережила адские муки, но вовремя опомнилась и промолчала. Не доверяя своей выдержке, Эшли не смела открыть рот и потупилась, чтобы Дэн не смог прочесть правду в ее глазах.

Он отставил свой фужер и взял ее руки в свои. Достаточно было прикосновения его горячих, сильных пальцев, чтобы ее тело превратилось в растопленный воск, готовый принять по желанию Дэна любую форму.

– Ты скучала без меня – хотя бы немного? – вполголоса спросил он.

– Я… мне некогда было скучать, я все время была с Джессамин. – Голос Эшли предательски дрогнул, и она с испугом посмотрела на Дэна: заметил он или нет?

– Можешь не отвечать. – Он ласково пожал ей пальцы.

Она почувствовала, как душная волна поднимается вверх по шее, как краснеет ее лицо. И поспешила сменить тему:

– Никак не ожидала тебя здесь увидеть! Мне казалось, что ты терпеть не можешь такие сборища!

– Если уж на то пошло, меня сюда пригласили, – ответил он с горьким смешком. – Сам Бэрд Сирайт снизошел до моей персоны – не иначе как с целью сломить мое сопротивление. – С каждым словом голос Дэна звучал все более язвительно. – Чтобы я сам мог увидеть и услышать, как надвигается очередная волна захватчиков, готовых окончательно разрушить наши уникальные барьерные острова.

Эшли моментально насторожилась и высвободила руки.

– Дэн, тебе нужно быть более объективным. «Санданс» возводит красивые здания. Они не портят пейзаж, а стараются преобразовать его таким образом, чтобы он выглядел еще красивее. Муж моей младшей сестры очень надеется, что этот особняк в качестве образца привлечет новых клиентов и им удастся утвердить планы на будущее.

Обветренное, загорелое лицо Дэна превратилось в суровую маску.

– Эти хваленые комплексы как пить дать привлекут сюда новые толпы равнодушных туристов с куриными мозгами! Это погубит острова!

Стоявшие поблизости гости стали оборачиваться, привлеченные столь пылкой речью. Другие, явно почувствовавшие какое-то напряжение, умолкли и прислушались.

В сгустившейся атмосфере раздался пронзительный голос:

– А без этих равнодушных туристов ваши острова загнутся еще быстрее!

Эшли так и подскочила на месте: это Тед, красный от ярости, обрушил на Дэна свой праведный гнев.

– Эти равнодушные туристы приносят городскому бюджету столько денег, что хватает даже на содержание таких паразитов, как ты! – Тед распалялся все сильнее, он почти кричал. – И если уж на то пошло, клиенты «Санданс» – далеко не туристы! Это порядочные люди, готовые приобрести недвижимость, и они не меньше твоего заинтересованы в сохранении островов. Проблема в том, что ты хотел бы сделать остров безраздельной вотчиной для таких, как ты, прожигателей жизни. Раем для плутов и бездельников, не ударивших пальцем о палец ради того, чтобы оправдать свое существование!

Дэн отвечал негромко и сдержанно, но с явной угрозой:

– Чем я занимаюсь – это мое дело. И не тебе меня судить.

Эшли поморщилась, но не могла не отметить про себя, что в данный момент Дэн прав.

– И если уж на то пошло, – продолжал Дэн, – не ты, а я живу на этом острове всю жизнь. И собираюсь здесь остаться – если тебе с твоей сворой не удастся превратить его в бетонную пустыню!

В дверях, выходивших на террасу, собралась целая толпа. Подходили все новые гости, желавшие узнать, что случилось. Эшли заметила, как напряженно ловит каждое слово из спора Бэрд Сирайт, затаившийся в дальнем углу столовой. Он весь подобрался, как перед прыжком. Видимо, ждал, что спор может перейти в потасовку, и собирался вмешаться. Кто-то догадался выключить музыку – наверняка ради того, чтобы лучше слышать Теда и Дэна.

Дэн, абсолютно спокойный и уверенный в себе, смерил Теда с головы до ног презрительным взглядом и посоветовал:

– Так что занимайся своими делами, а со своими я сам управлюсь!

– Черта с два тебе это удастся! – взорвался Тед. – Пора прищемить тебе нос, чтобы ты не лез в чужие дела!

Во взгляде Дэна полыхнуло холодное синее пламя.

– Экология этих островов – мое дело. И я могу только пожалеть о том, что тебя оно не касается!

Он повернулся, вышел с террасы в столовую и направился к выходу. Тед не отставал от него ни на шаг. Эшли поспешила за ними.

– А ну-ка послушай, что я скажу, Кендалл!

Дэн остановился.

– Нам и так хватает головной боли из-за городского совета! Они только и делают, что пересматривают границы охраняемой зоны и норовят отменить разрешение на застройку! Так что копайся в своих ракушках и не замахивайся слишком высоко! Свяжешься с «Санданс ресортс» – пеняй на себя!

Эшли окаменела, едва дыша от испуга. Дэн скорее умрет, чем оставит в покое «Санданс»! Раскрасневшиеся, взъерошенные, мужчины кричали и наскакивали друг на друга, как драчливые петухи.

Эшли всегда боялась споров и ссор – особенно, между дорогими ей людьми. А эта стычка вдобавок грозила перейти в настоящую потасовку. И она почувствовала, что это свыше ее сил. Она не могла здесь оставаться. Не разбирая дороги, Эшли пересекла гостиную и поднялась на галерею, ведущую на бельэтаж. Содрогаясь от предчувствия близкой беды, прислонилась к перилам и посмотрела вниз.

Над толпой витал смутный гул взволнованных голосов – как будто суетился рой огромных насекомых. Величавой походкой в столовую вошла Джессамин, и люди расступались перед ней, освобождая путь. Она отважно приблизилась к разъяренным мужчинам, одной рукой взяла под локоть Дэна, второй – Теда и повела обоих в гостиную. В комнате повисла тишина – как по мановению волшебной палочки. Не напрягая голоса, так что всем пришлось обратиться в слух, чтобы разобрать ее слова, Джессамин произнесла:

– Джентльмены, вам пора сменить тему разговора.

Эшли ввалилась в первую попавшуюся дверь, стараясь укрыться от толпы. Это оказалась спальня. Без сил рухнув на кровать, она долго лежала, стараясь отдышаться и прийти в себя. Она понимала, отчего так распалился Тед, но не могла не отдать должное тому мужеству, с которым Дэн отстаивал свою точку зрения.

Внизу все успокоилось, и с террасы снова доносились приглушенные звуки музыки и беспечный смех гостей. Вечеринка набирала обороты. У Эшли вырвался долгий прерывистый вздох. Слава Богу! Все-таки удалось избежать драки! Понимая, что долго здесь задерживаться не стоит и что Джессамин наверняка встревожит ее отсутствие, Эшли неохотно погнула свое убежище, чтобы спуститься обратно к гостям. Внезапно ее внимание привлек какой-то шум в дальнем конце коридора. Неужели это Дэн вернулся, чтобы снова ее найти? От одной этой мысли она облилась холодным потом и поспешила вниз.

Эшли устроилась в кресле на террасе, и вскоре в соседнее кресло опустился Тед. Он выглядел смущенным и даже виноватым. Наклонился вперед, опираясь локтями на колени, и пробормотал:

– Эш, детка, ты уж прости, что я сорвался, как последний болван, но кто-то должен был заткнуть глотку этому Кендаллу!

Эшли чуть не рассмеялась при виде такой самоуверенности.

– И тебе удалось его заткнуть? – ехидно поинтересовалась она.

– Не мне – Джессамин, – с досадой пожал плечами Тед. – Слава Богу, ему хватило ума убраться отсюда к чертям собачьим! Остается только надеяться на то, что его старомодные причитания о загубленных птичках не подвели мину под весь наш проект! Этот пройдоха сразу догадался, что мы затеваем вечеринку, чтобы сдвинуть строительство с мертвой точки! А теперь эти болваны того и гляди совсем взбесятся и вышвырнут «Санданс» со своих хваленых островов! Сам удивляюсь, как я до сих пор не размазал этого типа по стенке?

Эшли с трудом подавила улыбку. Тед, который всегда добивался своего и мог заморочить голову любому клиенту своей ослепительной улыбкой и дружеским рукопожатием, впервые встретил равного себе противника.

– Его слушал кто-то из важных шишек?

– Как они могли его не слушать? – Тед в отчаянии взъерошил коротко подстриженные каштановые волосы. – Конечно, они слушали. Но услышали или нет – вот в чем вопрос!

Повинуясь внезапному порыву, Эшли вдруг встала на защиту Дэна и сообщила:

– Между прочим, его сюда пригласили.

– Уж во всяком случае, в моем списке гостей его не было! – Теда явно поразила эта новость.

– Полагаю, что Бэрд Сирайт надеялся его как-то задобрить. Усыпить бдительность, что ли.

– Нашел с кем цацкаться! Пинка ему под зад – и все дела!

У Эшли на языке вертелся язвительный ответ. Тед сам разворошит осиное гнездо, если пойдет войной на директора местного Центра дикой природы. Ей хотелось объяснить Теду, что заставляет Дэна так носиться с экологией островов. Естественно, это его прямая обязанность – ограничивать размах чересчур ретивых строителей, чтобы они не нанесли вред тол хрупкому равновесию, что позволяет островам сохранять свой первозданный вид. Однако она предпочла промолчать. Тед в еще не успокоился, и ей не хотелось подливать масла в огонь. В конце концов, Тед и Джессамин стали единственной опорой Эшли после катастрофы, разрушившей прежнюю жизнь. И с ее стороны было бы просто свинством становиться на защиту Дэна Кендалла в этом споре.

Однако Тед уже начал о чем-то догадываться и сверлил Эшли раздраженным взглядом.

– То-то он увивался вокруг тебя в последнее время! Наверное, пудрил тебе мозги, чтобы перетянуть на свою сторону? Слава Богу, я вовремя это заметил и успел предупредит чтобы ты не связывалась с этим типом!

Эшли почувствовала себя уязвленной. Откуда Теду знать, что чувствует к ней Дэн Кендалл? Почему он так легко обвиняет его в двуличии? Дэн действительно привязался к Эшли. Достаточно было вспомнить, каким теплом светится его взгляд, когда он смотрит на нее. Он не притворялся, когда кинулся ей на помощь, считая, что Эшли может утонуть. Он по-настоящему испугался, что она может сильно пораниться о листья осоки. Он старался посвящать ей каждую свободную минуту и не боялся открыто выражать свою привязанность. И Эшли не выдержала:

– Ты соображаешь, что Дэн Кендалл – единственный мой друг на всем вашем острове? – выпалила она.

– При желании тебе ничего не стоит обзавестись целой кучей друзей! – заявил Тед со снисходительной улыбкой. – Представь, что подумают обо мне в «Санданс», когда станет известно, что родственница их старшего менеджера по продаже водит шашни с этой продувной бестией? Он нарочно охмуряет тебя, чтобы выведать наши секреты, а потом распускать слухи! Надеюсь, что теперь, когда он показал всем свое гнилое нутро, у тебя, больше не возникнет желания с ним общаться? – Его серые глаза были полны терпеливого сочувствия, как будто он разговаривал с ребенком. – Я знаю, как тебе нелегко, ведь этот город для тебя совсем чужой. Я знаю, что тебе временами бывает одиноко, но мало-помалу это пройдет.

Тронутая его сочувствием, Эшли с трудом удержалась от слез.

– Я вовсе не собиралась продолжать с ним знакомство.

Тед не мог видеть, как женщина плачет, и поспешил обнять ее со словами:

– Эш, детка, не забывай, что мы с Джесс всегда будем о тебе заботиться. Все, о чем мы мечтаем – чтобы ты была счастливой!

Она зажмурилась и кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Несмотря на то, что Тед искренне старался ее утешить, от его слов ей стало только хуже.

Глава 6

Эшли проснулась ярким солнечным утром, снедаемая странным нетерпением, как будто ее ждало какое-то срочное дело. Она уселась и с трудом разлепила припухшие веки, чтобы посмотреть на часы. Четверть одиннадцатого. Всю ночь она маялась от бессонницы, без конца ворочаясь на кровати, – а вот теперь проспала. Уверения Теда в готовности заботиться о ней «всегда» расстроили ее сильнее, чем его стычка с Дэном, и разбудили душевную тревогу. Больше всего на свете Эшли хотела бы вернуться к прежней жизни, то есть снова летать. Ей не хватало постоянной смены мест, череды новых незнакомых лиц и грубоватого товарищества летных экипажей.

У нее и в мыслях не было поселиться здесь навсегда. Она искренне надеялась, что Санибел станет лишь временным прибежищем, где ей удастся зализать раны и избавиться от кошмаров и припадков страха, преследовавших ее и ночью, и днем. Правда, в последнее время Эшли стало намного легче. Ее больше не душила бессильная ярость, просыпавшаяся по поводу и без повода. И вот уже три недели не было ни кошмаров, ни припадков. Она даже начала надеяться, что с этим вообще покончено. Если это так, то у нее больше нет причины сидеть па шее у Джесс и Теда. Мысль о том, что Джессамин и Тед, действуя из самых лучших побуждений, создали ей чересчур тепличные условия, замедлявшие возвращение нормальной жизни, стала для Эшли неприятным открытием. Еще немного – и она окончательно утратила бы волю к сопротивлению, покорно позволив сделать себя частью домашней обстановки и добровольно отказавшись от права на самостоятельную жизнь. Она глубоко вздохнула. Объяснение с Тедом и Джесс наверняка будет болезненным и бурным, однако пришло время возвратиться в большой мир.

Теперь, когда решение было принято, ей не терпелось претворить его в жизнь. Первым делом она объяснится с Джессамин, а потом повидается с Дэном. Она хотела попрощаться ним по-человечески и сказать, что уезжает с острова навсегда.

Эшли приняла душ, надела полупрозрачную газовую блузку цвета спелой земляники и белую полотняную юбку, расчесала волосы так, что они засверкали на солнце живым золотом, и стянула их на затылке шарфом из розового шелка. Чувствуя необычную приподнятость и решимость, как будто готовилась к бою, Эшли слегка подкрасила губы и надушилась своими любимыми духами. Какой-то странный порыв, заставил ее в последнюю минуту сунуть в карман раковину юнонии.

Оказавшись в коридоре, она услышала оживленные голоса и смех Теда и Джессамин, завтракавших на террасе. Обычно в это время Тед уже уезжал на службу. Эшли пришлось вернуться к себе в спальню и подождать. С Джессамин следовало разговаривать наедине. Тед наверняка упрется и не захочет слушать никакие доводы. Она нервно металась из угла в угол в своей спальне, пока наконец не услышала, как под колесами «мерседеса» захрустели ракушки на подъездной аллее. В ту же минуту Эшли оказалась на террасе.

Джессамин все еще сидела за столом. Она приветливо улыбнулась сестре и отложила в сторону утреннюю газету.

– Оладьи или вафли?

От волнения у Эшли так скрутило внутренности, что даже думать о еде было противно.

– Спасибо, я просто попью кофе. – Она подошла к кофеварке, наполнила кружку и уселась напротив Джессамин. Набрала в грудь побольше воздуха и посмотрела прямо в глаза своей сестре.

– Джессамин, я должна кое-что тебе сказать.

– Конечно, милая. – Джесс выразительно распахнула глаза. – Ты же знаешь, я всегда готова тебя выслушать.

Эшли пришло в голову, что не следует рубить с плеча. Лучше подойти к главному окольным путем. И она решила сперва изложить причины, прежде чем приступить к сути принятого ею решения. Она начала как можно ласковее:

– Все дело в том, что Тед, похоже, вбил себе в голову, будто я до конца жизни буду нуждаться в утешении и поддержке. Еще немного – и забота о моем благополучии станет главной целью в его жизни. Но я уже давно стала взрослой и умею жить самостоятельно, Джесс. Честно говоря, мне даже неловко сидеть у вас на шее. Вот почему я решила…

Джессамин энергично взмахнула изящной рукой, не желая слушать дальше.

– Милая, выбрось эти глупости из головы! Теду нравится заботиться о тебе. Нравится то, что ты живешь в нашем доме.

Эшли со стуком опустила кружку на стол и подалась вперед:

– Но я не возражаю против того, чтобы остаться одной! Я хочу вернуться к самостоятельной жизни!

Джессамин не сводила с нее глаз, полных снисхождения и любви.

– Тебе не надоело болтать эту ерунду, милая? Забота о ближних заложена у Теда в характере. Он от природы очень великодушный и заботливый человек. Не воспринимай его попытки опекать тебя слишком серьезно.

Эшли снова перевела дыхание, прежде чем возобновила атаку:

– Я все понимаю не хуже тебя. Тед такой, какой есть. И я знаю, что он удерживает меня из лучших побуждений, но эта его беспредельная доброта уже убивает меня!

У Джессамин вырвался смущенный смешок.

– Если говорить начистоту, милая, у меня возникла та же проблема. Тед не в состоянии оставаться равнодушным, если считает, что кому-то чего-то не хватает. Он вывернется наизнанку, чтобы помочь – даже если его никто об этом не просит. Он мечтает о том, чтобы все были довольны. С того самого дня, как мы поженились, он занимается только тем, что старается сделать меня довольной. – Ее лицо стало грустным, и она наклонилась к Эшли, протянув руки ладонями вверх, как будто молила о понимании. – Понимаешь, если я чего-то и хотела от жизни – так это был собственный дом с хорошей обстановкой и красивой посудой. Чтобы на столе всегда стояла ваза с цветами…

– Ах, какие романтичные мечты! – ласково улыбнулась Эшли.

– Послушай, мне не до шуток! Я не отрицаю, что мне нравились те деньги и слава, что приносила работа модели. Но в душе я всегда мечтала создать свой собственный дом, чтобы жить там со своим мужем. Чтобы любить его и заботиться о нем, а он будет любить меня и заботиться обо мне.

– Но ведь ты и так имеешь все это, Джесс! – Эшли явно растерялась.

Точеные черты Джессамин утратили обычную безмятежность, и стало видно, что ее снедает какая-то тщательно скрываемая тревога. Она положила руки на стол и нервно переплела тонкие ухоженные пальцы.

– Я без сожалений отказалась от карьеры и славы, потому что любила Теда и хотела стать его женой. А теперь я хочу завести детей. Только тогда у нас будет настоящая семья.

– А что, собственно, тебе мешает? – Эшли не знала, что и подумать.

– Пойми, Эшли, Тед совершенно доволен своей жизнью – такой, какая она сейчас. Он выигрывает все местные соревнования по гольфу, он отлично играет в теннис, ходит под парусом, рыбачит, он запанибрата со всеми важными людьми на Санибел. Женщины слетаются на его улыбку, как пчелы на мед, – добавила Джессамин с добродушным смехом. – Но это не проблема. Он считает, что ни одна женщина в мире не может сравниться со мной, но в то же время старается во всем потакать потенциальным клиентам. Ведь это его насущный хлеб. И он постоянно старается включить меня в круг своих интересов, чтобы я тоже участвовала в светской жизни на Санибел. Он говорит, что это полезно для репутации их фирмы. – Ее голос зазвенел от напряжения. – Ну что ж, я вполне его понимаю, но мне этого все равно не хватает! Я смогу почувствовать себя по-настоящему счастливой… – она посмотрела на Эшли с такой тоской, что у той сердце облилось кровью, только в том случае, если у нас родится ребенок!

Вот так дела! До сих пор Эшли искренне считала, что Джессамин вполне довольна своей жизнью.

– Ну и?.. – тихонько промолвила она.

Джессамин сокрушенно покачала головой.

– На первых порах Тед настаивал на том, что мы должны привыкнуть к семейной жизни и обеспечить себе финансовое благополучие. Когда он получил место в «Санданс», о котором мог только мечтать, то просто стал отделываться невнятными фразами типа «поживем – увидим». Он пожимает плечами и повторяет это всякий раз, стоит мне завести речь о ребенке. – С трудом удерживаясь от слез, Джесс выпалила: – Как подумаю, что с ним может что-то случиться, вроде… – Она прикусила язык, только теперь сообразив, что зашла слишком далеко. Охваченная раскаянием, Джессамин пролепетала: – Прости, Эшли! Я ужасная дура!

Эшли знала, о чем она сейчас думает. «Уэрнер погиб так неожиданно, и бедная Эшли осталась совсем одна. У нее даже нет ребенка!» Искренне сочувствуя тревоге Джессамин, она ласково спросила:

– А ты не пыталась возражать, когда Тед хотел отделаться своим «поживем – увидим»?

– Я уже пожила и увидела.

– Увидела?

– Я беременна.

– Ох, Джесс, – просияла Эшли, – я так за тебя рада! – От восторга ей не сиделось на месте. Она подскочила к сестре и горячо обняла ее. – И когда наступит великий день?

– В середине июля.

– В июле!.. – Она задумчиво прищурилась. – Значит, ты забеременела еще в октябре! Знала об этом так давно – и ни словечком не обмолвилась! Я бы ни за что не выдержала и все разболтала!

– Я не хотела спешить, чтобы быть абсолютно уверенной и знать, что у меня все идет как надо. Поначалу я совсем растерялась и не знала, как поступить. Помнишь, я тогда стала звать тебя к нам в гости?

– Ты уже сказала Теду?

Она молча утвердительно кивнула.

– Ну, и разве это его не обрадовало?

– Не совсем.

– Но ведь сейчас вы вполне можете позволить себе такую роскошь!

В ответ Эшли услышала глубокий прерывистый вздох.

– Верно. Но меня очень тревожит то, что Тед не захочет делить меня с ребенком. Он слишком привык, что является для меня пупом земли. – Ее голос осип и прервался, как будто у Джессамин пересохло в горле. – Тед не хочет этого ребенка, Эшли. Он предложил мне сделать аборт.

На миг Эшли онемела от потрясения. Затем перегнулась через стол и крепко сжала Джессамин руку:

– Нет, Джессамин. Он просто не понимает, о чем говорит. Ты же сама сказала, что он искренне желает тебе счастья. А аборт – это какое-то временное помешательство.

Джессамин выпрямилась и вырвала у Эшли свою руку, как будто ее оскорбила такая непонятливость:

– Все гораздо сложнее, чем ты думаешь!

Но Эшли стояла на своем. И старалась говорить как можно сдержаннее и убежденнее:

– Теду просто требуется время, чтобы свыкнуться с этой мыслью. Вот увидишь, все устроится как нельзя лучше!

У Джессамин вырвался горестный вздох:

– Нет. Он не хочет усложнять себе жизнь.

Эшли было больно смотреть на то, как страдает ее сестра. Она отчаянно пыталась найти нужные слова, чтобы уговорить ее набраться терпения и не рубить с плеча, не совершать жестоких глупостей, о которых она будет жалеть до конца своих дней.