Текст книги "Простая правда"
Автор книги: Джоди Пиколт
Жанр: Современные детективы, Детективы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Кэти сжалась под натиском гнева Элли. Сложив руки на животе, она отвернулась:
– Я люблю Сэмюэла, правда!
– А кого еще, Кэти? Кого еще?
– Не знаю! – Она уже рыдала, стараясь прикрыть ладонями лицо; капп отстегнулся и упал на пол. – Не знаю. Не знаю, кто это был.
– Ради бога, мы говорим сейчас о сексуальном партнере, а не о том, какую кашу ты ела на завтрак неделю назад. Это не такое событие, о котором забывают!
Кэти свернулась на кровати калачиком и, плача, раскачивалась взад-вперед.
– Ты чего-то недоговариваешь, – предположила Элли. – Ты была пьяна?
– Нет.
– Под кайфом?
– Нет! – Кэти зарылась лицом в подушку. – Я не помню, кто ко мне прикасался!
Рыдания Кэти терзали Элли, от них у нее сжимало грудь и было трудно дышать. Смягчившись, она села на кровать и, прижав к себе девушку, стала гладить ее по голове и нашептывать слова утешения.
Кэти казалась ей большим ребенком. Переросший малыш, опрокинувший вазу ударом мяча и даже не подозревающий, что его проступок приведет окружающих в ярость. Большое потерянное дитя, отчаянно нуждающееся в прощении.
В душу Элли закралось ужасное подозрение, от которого она преисполнилась внезапной сильной яростью. Подавив в себе гнев и немного успокоившись, она приподняла подбородок Кэти:
– Тебя кто-то изнасиловал?
С трудом разлепив распухшие глаза, Кэти уставилась на нее.
– Я не помню… – прошептала она.
Впервые с момента знакомства с Кэти Элли поверила ее словам.
– О боже!
Лиззи приподняла ногу в лофере и уставилась на грязь и навоз, прилипшие к подошве. Ей недостаточно платят за расследование, и пусть Аарон Фишер идет ко всем чертям, ей наплевать! Вздохнув, она подняла голову и вновь устремилась через поле. Фишер, заметив, что она подходит, остановил упряжку мулов.
– Если вы ищете дорогу домой, – сказал Аарон, четко выговаривая английские слова, – то это туда. – И он указал в сторону шоссе.
Лиззи осклабилась. Повезло ей найти амиша, вообразившего себя комиком разговорного жанра.
– Благодарю, но я уже нашла то, что искала.
Он замер на месте. Лиззи дала ему с минуту потомиться, воображая себе разные скверные улики, которые могли бы возникнуть при расследовании убийства.
– И что бы это могло быть, детектив?
– Вы. – Лиззи прикрыла глаза от солнца. – Интересно, найдется у вас для меня минутка?
– У меня в запасе много минут, и все они служат нашей общей цели.
Он зацокал языком, понукая лошадей, и Лиззи потрусила рядом с ним, пока он снова не остановился.
– Не хотите поведать мне о ней?
– Управлять моей фермой, – ответил Аарон. – А теперь извините меня…
– Полагаю, мистер Фишер, вы могли бы уделить мне несколько драгоценных минут, для того чтобы спасти вашу дочь от тюрьмы.
– Моя дочь не сядет в тюрьму, – упрямо произнес он.
– Не вам это решать.
Фермер снял шляпу. Он вдруг показался Лиззи уставшим и гораздо старше, чем она считала.
– И не вам, а Господу. Я верю в Его суд, как верит и моя дочь. А теперь прощайте.
Он отпустил вожжи, и мулы дружно рванули вперед под скрип плуга, вспахивающего землю.
Лиззи смотрела, как фермер удаляется.
– Скверно, что Господь не будет сидеть в коллегии присяжных, – пробормотала она, отправляясь в неблизкий путь к фермерскому дому.
Элли вытерла остатки грязи с кухонного стола. На кухне было чертовски жарко! Боже, что бы она ни дала за кондиционер или электрический вентилятор! Но она пообещала Саре, что займется уборкой, поскольку, утешая Кэти, почти не принимала участия в консервировании.
И что прояснилось в ходе этой последней конфронтации? У нее в голове кусочки пазлов начинали вставать на свои места: избирательная амнезия Кэти, отрицание ею беременности и рождения ребенка, ошеломленный вид Сэмюэла при их последнем разговоре. Впервые после своего приезда на ферму Элли испытывала не отвращение при мысли о совершенном Кэти убийстве новорожденного, а жалость.
Будучи адвокатом защиты, она поддерживала часть своих клиентов, совершивших ужасные преступления, но интуитивно работала с большей отдачей, когда могла уразуметь, что именно довело их до этого. Женщина, убившая мужа, когда тот спал, представляется не таким уж чудовищем, если учесть, что он бил ее на протяжении тридцати лет. Насильник с татуировкой свастики на переносице кажется менее страшным преступником, если подумать о нем как о мальчике, которого совращал отчим. И амишскую девушку, убившую своего новорожденного ребенка, нельзя простить, но, безусловно, можно понять, если отец этого ребенка изнасиловал ее.
С другой стороны, это последний гвоздь, вбитый в гроб Кэти. С точки зрения мотива преступления для молодой женщины вполне логично убить ребенка, зачатого во время изнасилования. А это означало, несмотря на то что Элли сочувствовала Кэти и надеялась защитить ее, в процессе защиты об изнасиловании нельзя было упоминать.
Элли отжала губку в раковине. Интересно, начнет ли Кэти теперь ей доверять? Она подумывала снова подняться наверх, чтобы Кэти не проснулась в одиночестве.
Услышав за спиной звук открываемой двери, Элли закрыла кран и вытерла руки о внушительный фартук, взятый у Сары.
– Рада, что вы вернулись, – стоя спиной к двери, сказала она.
– Признаюсь, это сюрприз.
Элли обернулась и вместо Сары увидела Лиззи Манро. Взгляд следователя переместился с влажных от пота волос Элли на подол фартука.
Сложив руки на поясе, Элли выпрямилась, стараясь придать себе в этом одеянии как можно более внушительный вид.
– Вам следовало бы снять ту ленту, огораживающую место преступления. Тут есть люди, которые пытаются наладить свою жизнь.
– Лента не моя. Вызовите полицию штата.
– Дайте мне передышку, детектив.
– Насколько мне известно, ее должны были снять уже несколько дней назад, – пожала плечами Лиззи. – У нас есть все необходимое.
– Вы так считаете.
– Это дело будет выиграно на основе данных судебной экспертизы, мисс Хэтэуэй. Уберите туман и домыслы, и останется мертвый младенец.
– Вы говорите как прокурор, – усмехнулась Элли.
– Профессиональный риск.
– Тогда непонятно, зачем для такого очевидного дела вам понадобилось опрашивать Фишеров.
– Даже здесь, в тени Филадельфии, мы знаем, как при расследовании прикрыть задницу.
Элли сделала шаг вперед:
– Послушайте, если вы полагаете, что речь идет о науськивании юридической службы большого города на окружного прокурора маленького городка, можете прямо сейчас сказать Джорджу…
– Скажите Джорджу сами. Я не посыльный. – Лиззи бросила взгляд в сторону лестницы. – Мне бы хотелось поговорить с Кэти.
– Еще бы! – громко расхохоталась Элли. – Лично мне хотелось бы выпить «Маргариту», сидя под кондиционером. – Она дернула плечами. – Приехав сюда, вы знали, что я не подпущу вас к своей клиентке. Я уверена, Джордж поймет, если вы скажете ему, что не смогли взять показания у обвиняемой или ее отца.
Глаза Лиззи распахнулись:
– Как вы смогли…
– Скрытое преимущество, – с самодовольным видом сказала Элли.
Детектив направилась к двери:
– Могу предположить, что этот дом скоро начнет вас раздражать. – Она жестом указала на фартук Элли. – Простите, что мешаю… юридической работе большого города.
Элли уставилась на дверь, закрывшуюся за Лиззи, потом сняла фартук, аккуратно сложив, повесила его на спинку стула и пошла проведать свою клиентку.
Леви в очередной раз вытянул шею, пытаясь убедиться, что Аарон и Сэмюэл по-прежнему заняты работой в поле, потом провел ладонью по изогнутому капоту автомобиля Лиззи Манро. Автомобиль был красный, как яблоки, что росли в саду его тети Фриды, и такой же гладкий, как крошечный водопад, льющийся с плотины на ручье Фишеров. Металл был теплым на ощупь. Леви закрыл глаза, воображая, как сидит за рулем, выжимает газ и мчится по дороге.
– Видел такие раньше?
Леви чуть не подпрыгнул от неожиданности. Обернувшись и увидев перед собой даму-следователя, которая приезжала в тот день, когда они обнаружили мертвого младенца, он залепетал слова извинения.
– «Мустанг» шестьдесят шестого года, с откидным верхом, один из последних из вымирающей породы. – Лиззи положила руку на то место, где только что была рука Леви, похлопывая автомобиль, точно лошадь. – Хочешь взглянуть на двигатель?
Она протянула руку и включила зажигание, после чего капот неожиданно приподнялся. Детектив открыла защелку и откинула капот, выставляя напоказ его вращающееся работающее нутро.
– Смол-блок V8, с трехскоростной ручной коробкой передач. Этот красавчик умеет летать, – улыбнулась она. – Когда-нибудь ездил на скорости больше ста миль в час? – (Вытаращив глаза, Леви покачал головой.) – Ну, если на горизонте патрульные, то и я – нет.
Подмигнув парню, она снова залезла рукой в машину. Машина немедленно затихла, оставляя сзади еле заметное облачко выхлопа.
Детектив снова улыбнулась Леви:
– Я знаю, ты не шофер. Тогда что ты здесь делаешь?
– Я работаю с Сэмюэлом. – Леви кивнул в сторону поля.
– Ах, вот оно что…
– Он мой кузен.
Детектив подняла брови:
– Значит, ты тоже хорошо знаешь Кэти?
– Ну да. Здесь все знают, что они в скором времени собирались пожениться. Они встречаются уже год.
– Почему он до сих пор не сделал ей предложение?
Леви пожал плечами:
– Еще не подошло время свадеб – это одно. Обычно свадьбы играют в ноябре, после сбора урожая. Но это произойдет, только если Сэмюэл сможет удержать ее от ссор.
– Кэти?
– Иногда она просто сводит его с ума.
В надежде, что детектив не заметит, Леви робко выставил большой палец и снова прикоснулся к боку автомобиля.
– Может быть, им стоит встречаться с кем-то другим, – предположила следователь.
– Для Сэмюэла это будет еще хуже. Он давно бегает за Кэти.
Следователь важно кивнула:
– Полагаю, ее родители хотят видеть Сэмюэла своим зятем.
– Конечно.
– Они расстроятся, если Сэмюэл с Кэти разойдутся?
Леви искоса взглянул на нее:
– Разойдутся?
– Расстанутся. Начнут встречаться с другими. – Следователь вздохнула. – Найдут себе других милых.
– Ну, Сара рассчитывает, что свадьба состоится осенью. Аарон наверняка будет сожалеть об этом.
– Похоже, не просто сожалеть, а сердиться. Он мне кажется весьма строгим папашей.
– Вы его не знаете, – покачал головой Леви. – Даже если Кэти не выйдет замуж за Сэмюэла, отец не откажется от нее, как отказался от Джейкоба.
– Джейкоб? – повторила детектив.
– Да, знаете, это брат Кэти.
– Джейкоб. Ну конечно. – Лиззи открыла водительскую дверь машины и включила двигатель, потом, к его удивлению, протянула ему руку. – Молодой человек, приятно было пообщаться.
Они обменялись рукопожатием, и Леви смотрел, как детектив, постепенно разгоняясь, отъезжает на «мустанге».
Посреди ночи Кэти почувствовала, как рот и нос ей закрывает чья-то рука. Заметавшись на постели и на миг позабыв, где находится, она схватила эту руку и укусила ее за пальцы. Она услышала приглушенную брань, а потом рука исчезла, и она ощутила, как к ее рту настойчиво и нежно прижимаются чьи-то губы.
В это мгновение обволакивающий ее сон улетучился, и она оказалась в квартире Джейкоба, на его диване, и к ней всем телом прижимался Адам. На миг оторвавшись от нее, он прижался лбом к ее лбу.
– Не могу поверить, что ты меня так укусила.
Она улыбнулась в полумраке:
– Не могу поверить, что ты меня так напугал. – Кэти погладила его по щеке, загрубевшей от ночной щетины. – Я рада, что ты решил остаться.
Она увидела, как у него блеснули зубы.
– Я тоже рад, – ответил Адам.
Он отложил поездку в Новый Орлеан на следующую неделю. Кэти сочинила сложную историю о том, что собирается погостить у Мэри Эш, а на самом деле задумала поехать в Стейт-Колледж. Даже мать в этот раз не знала, что Кэти поедет к Джейкобу.
Адам провел пальцем дорожку от ее шеи до ключицы:
– Я весь день мечтал это сделать. Ты хоть понимаешь, что твой брат не ходил даже в туалет с четырех до девяти вечера?
– Думаю, ходил, – хихикнула Кэти.
– Нет. Я знаю, потому что последний раз прикоснулся к тебе после ланча.
Адам лег на бок, на ее подушку, так близко от нее, что их дыхание смешалось.
Кэти потянулась вперед, чтобы поцеловать его. Для нее внове было первой проявлять активность. Она все еще испытывала робость, целуя Адама, вместо того чтобы позволять ему целовать себя. Но однажды, когда она это сделала, он поднес ее руку к своей груди, и она почувствовала быстрый перестук его сердца. Удивительное дело – сознавать, что она имеет над ним такую власть.
Адам повернул ее на спину и наклонился над ней, его волосы упали ей на лицо. Освободившись от всех мыслей, Кэти позволила ему обнять себя. Она почувствовала, как руки Адама скользят по ее плечам, спускаются по бокам.
А потом эти руки оказались у нее под футболкой. Его ладони жгли ее грудь, как раскаленным железом. Она распахнула глаза, замотала головой.
– Адам, – прошептала она, дергая его за волосы. – Адам! Перестань!
Теперь ее сердце бешено колотилось, а живот подводило от страха. «Простые» парни так не делали, по крайней мере те, которых она знала. Она вспомнила о Сэмюэле Стольцфусе, его серьезных глазах и медлительной улыбке – Сэмюэле, который отвозил ее домой после пения в прошлое воскресенье и покраснел, поддержав за руку, когда она сходила с багги.
– Прошу тебя, Кэти, – заговорил дрожащим голосом Адам. – Если ты просто позволишь взглянуть на тебя, я сделаю все, что захочешь.
Замерев от испуга, она помедлила, потом уступила ему. Адам осторожно приподнял ее футболку, обнажив пупок, живот и розовые соски.
– Видишь, – прошептал он, – в тебе нет ничего «простого». – Потом он опустил край футболки на место и обнял Кэти. – Ты вся дрожишь.
Кэти зарылась лицом ему в шею:
– Я… я никогда не занималась этим раньше.
Адам поцеловал ее судорожно сжатую кисть. Она почувствовала себя обожаемой принцессой, а не девушкой с фермы. Потом он высвободился из ее объятий и сел на кровати.
Кэти нахмурилась, думая, что сделала что-то не так:
– Ты куда?
– Я дал тебе обещание – сказал, что сделаю все, что захочешь, если позволишь на тебя посмотреть. Догадываюсь, что сейчас ты хочешь, чтобы я ушел.
Кэти села, скрестив ноги, и потянулась к нему.
– Я не этого хочу, – сказала она.
День для Сэмюэла выдался долгий и напряженный – он работал с Аароном в поле. Всю дорогу домой он смотрел на Силвера, медленно тащившегося вдоль полей, и не слушал болтовню Леви. Он непрестанно думал о Кэти, думал о том, что она совершила. Ему хотелось лишь поесть горячей еды, принять душ и забыться крепким сном.
У дома родителей он распряг лошадь и отвел ее в конюшню. На дворе стояла еще одна багги, – вероятно, кто-то приехал к матери. Стиснув зубы при мысли о том, что придется сдерживаться, он тяжелыми от усталости шагами поднялся на крыльцо и на миг остановился, собираясь с мыслями.
Он пристально смотрел на шоссе, на проносящиеся под рев двигателей автомобили с яркими фарами, когда за его спиной открылась входная дверь. В дверном проеме в ореоле мягкого желтого света, проникавшего из дома, стояла его мать.
– Сэмюэл! Что ты здесь делаешь? – Схватив его за руку, она привела его на кухню, где над дымящимися чашками кофе сидели епископ Эфрам и дьякон Лукас. – Мы уже давно тебя ждем, – пожурила Сэмюэла мать. – Иногда мне кажется, ты возвращаешься домой через Филадельфию.
Сэмюэл задумчиво улыбнулся:
– Да, Силвер так и рвется к этим въездам на автостраду.
Он сел, кивнув двоим мужчинам, которые почему-то отводили взгляды. Мать, извинившись, вышла, и минуту спустя Сэмюэл услышал на лестнице ее тяжелые шаги. Сплетя перед собой пальцы, он постарался успокоиться, но живот у него сводило от страха. Он слышал о том, как это бывает, когда человека призывают отчитываться за грехи, но сам этого не испытал. Судя по всему, епископа и дьякона эта перспектива привлекала не больше, чем Сэмюэла.
Епископ откашлялся.
– Мы знаем, каково это – быть молодым человеком, – начал Эфрам. – Существуют определенные соблазны…
Голос епископа постепенно замер. Сэмюэл переводил взгляд с Лукаса на Эфрама. Он спрашивал себя, что им сказала Кэти, пытался догадаться, сказала ли она им что-то вообще.
Кэти, ради который он отдал бы жизнь и вытерпел бы шестинедельное отлучение от Церкви, с ней он хотел бы провести остаток жизни, производя на свет детей и служа Господу. Кэти, которая родила неизвестного ребенка…
Сэмюэл наклонил голову. В любой момент его могли попросить пойти в церковь и все исправить, и он пойдет, если попросят. Нельзя спорить, если епископ обвиняет тебя в грехе, так не принято. Но вдруг Сэмюэл понял, что эта странная нерешительность Эфрама для него спасение. Если Сэмюэл заговорит первым, прямо сейчас, то ему никогда не припишут этот грех.
– Лукас, Эфрам, – начал он твердым голосом, совсем не похожим на его голос, – я хочу жениться на Кэти Фишер. Я объявлю об этом вам, и всем проповедникам, и всем нашим братьям и сестрам.
Широкая улыбка раздвинула густую белую бороду Эфрама. Повернувшись к дьякону, он с удовлетворением кивнул.
Сэмюэл сильно, до боли, сжал пальцами свои колени.
– Я хочу жениться на Кэти Фишер, – повторил он. – И я женюсь. Но вы должны прямо сейчас узнать кое-что еще: я не был отцом ее ребенка.
Глава 8
Элли
Моим любимым местом на ферме было доильное помещение. Благодаря огромной цистерне с охлаждением в нем прохладно даже в самое жаркое время дня. Здесь пахло мороженым и зимой, а белые стены и пол без единого пятнышка располагали к вдумчивой работе. Зарядив аккумулятор моего компьютера, я брала его сюда, чтобы поработать.
Именно здесь нашла меня Леда, когда решила удостоить меня своим посещением на десятый день моего пребывания на ферме Фишеров в качестве официального обитателя. Я сидела с опущенной головой, набирая текст, и первое, что возникло в поле моего зрения, были ее сандалии «Кларк», которые я уже давно не видела. Те амишские женщины, которые не носили ботинок, надевали безобразные кроссовки, каких мне не доводилось видеть, – без сомнения, из какой-то партии навалочных товаров.
– Ну наконец-то, – не удосужившись поднять голову, произнесла я.
– Я просто не могла приехать раньше, и ты это знаешь, – сказала Леда.
– Аарон это как-нибудь переживет.
– Дело не в Аароне, а в тебе. Если бы я не дала тебе шанс приобрести новый опыт, ты спряталась бы в багажнике моей машины и скрылась как беженец.
Я фыркнула:
– Тебе будет интересно узнать, что мой новый опыт состоял также и в том, что меня чуть не переехал багги, ноги то и дело вязли в грязи, а как-то на меня собралась помочиться одна телка.
Леда со смехом облокотилась о раковину из нержавеющей стали:
– Готова поспорить, Марсия Кларк не описывала в своей книге подобные детали.
– Потрясающе! Бестселлер, который я когда-нибудь напишу, будет продаваться вместе с «Альманахом фермера».
Леда улыбнулась:
– Я слышала, Кэти получила свидетельство о хорошем состоянии здоровья.
Я кивнула. Вчера мы ездили к врачу на осмотр, и гинеколог сказала, что Кэти идет на поправку. В физическом смысле с ней все будет хорошо. С точки зрения психики – что ж, в этом пока оставалась неопределенность.
Я закрыла файл, над которым работала, и достала диск из дисковода:
– Ты очень удачно выбрала время. Угадай, кто будет моим помощником?
– Даже не стану пытаться, милая. – Леда подняла руки, как бы отгораживаясь от меня. – Самое большое, что я знаю о праве, – это то, что девять десятых его относятся к собственности.
– Но ты умеешь пользоваться компьютером. Ты посылала мне письма по имейлу. – Я вздохнула, подумав о том, сколько времени уйдет на получение доступа к моему аккаунту. – Мне надо, чтобы ты распечатала файл и отослала его в главный суд первой инстанции. Нет нужды говорить, что мой лазерный принтер не работает.
– Удивительно, что у тебя здесь с собой компьютер. Аарон сильно огорчился?
– Решение взял на себя епископ. Он оказывает Кэти большую поддержку.
– Эфрам – хороший человек, – витая в мыслях где-то далеко, тихо произнесла Леда. – Он был так добр ко мне, когда меня отлучили от Церкви. Для Аарона и Сары было очень важно, что он пришел на похороны ребенка.
Я выключила компьютер, отсоединила его от инвертора и встала:
– Зачем они это сделали? Я имею в виду, устроили похороны?
– Затем, что они несут ответственность за этого ребенка, – пожала плечами Леда.
– А по-моему, Кэти.
– Многие амиши устраивают похороны мертворожденного ребенка. – Помедлив, она взглянула на меня. – Вот что написано на камне – «мертворожденный». Полагаю, это было единственное, что могло примирить Аарона и Сару со случившимся.
Я подумала о девушке, которую, возможно, изнасиловали и которая могла полностью блокировать неприятные мысли об этом происшествии и его последствиях, включая беременность.
– Леда, если верить судмедэксперту, тот ребенок не был мертворожденным.
– По словам прокурора, Кэти убила ребенка. В это я тоже не верю.
Я повозила кроссовкой по бетонному полу доильного помещения, раздумывая, какую информацию могу ей сообщить.
– Все же она могла, – осторожно сказала я. – Я собираюсь пригласить психиатра для беседы с ней.
– Психиатра? – заморгала Леда.
– Кэти отрицает не только беременность и рождение ребенка, но и зачатие. Я начинаю думать, что ее могли изнасиловать.
– Сэмюэл – такой хороший мальчик, он…
– Ребенок был не от Сэмюэла. Он никогда не занимался с Кэти сексом. – Я сделала шаг вперед. – Послушай, это не имеет никакого отношения к защите. В сущности, если Кэти была изнасилована, это дало ей эмоциональный мотив желать избавиться от новорожденного. Просто я думаю, что Кэти может испытывать потребность поговорить с кем-то – с кем-то более квалифицированным, чем я. Насколько я знаю, Кэти каждый день встречается с парнем, и одному Богу известно, как это на нее влияет.
Леда с минуту молчала.
– Может быть, этот мужчина не был из амишей… – наконец сказала она.
Я возвела глаза к небу:
– Почему нет? Сэмюэл – одно дело, но это не означает, что не может быть другого амишского парня, который сгоряча увлекся и вынудил Кэти сделать что-то, чего она не хотела делать. К тому же я могу по пальцам одной руки пересчитать американцев, с которыми говорила Кэти, с тех пор как я нахожусь здесь.
– С тех пор как ты находишься здесь, – повторила она.
Леда заерзала на стуле, и ее щеки медленно залил румянец смущения. Наверняка пребывание на ферме затуманило мне мозги, а иначе я сообразила бы, что с отлученной от Церкви тетушкой у Кэти было, вероятно, больше возможностей общаться со светскими людьми и бывать в разных местах по сравнению с большинством амишских девушек.
– Чего ты мне не рассказала? – тихо спросила я.
– Раз в месяц она ездит на поезде в Стейт-Колледж. В университет. Сара об этом знает, но они говорят Аарону, что Кэти ездит в гости ко мне. Я – ее прикрытие, и, поскольку Аарон вряд ли приедет ко мне проверять дочь, прикрытие надежное.
– А что в этом университете?
– Ее брат, – тихо вздохнула Леда.
– Как, черт возьми, ты рассчитываешь, что я буду защищать Кэти, если никто не желает мне помочь?! – вспылила я. – Боже мой, Леда, я здесь уже почти две недели, и никто не удосужился мне сказать, что у Кэти есть брат, которого она навещает раз в месяц!
– Не сомневаюсь, это получилось не нарочно, – поспешила объяснить Леда. – Джейкоб, как и я, был отлучен от Церкви, потому что хотел продолжать образование. Аарон, верный своим принципам, заявил, что если Джейкоб выйдет из Церкви, то он ему больше не сын. Его имя не упоминается в доме.
– А что Сара?
– Сара – амишская жена. Она подчиняется желаниям мужа. Она не видела Джейкоба шесть лет – с тех пор, как он уехал, – но тайно посылает к нему раз в месяц Кэти в качестве эмиссара. – Леда подскочила от неожиданности, когда заработал автоматический смеситель, перемешивающий молоко в цистерне. Потом заговорила громче, стараясь перекричать гул аккумулятора. – После Ханны она не могла больше иметь детей. Во всяком случае, между Джейкобом и Кэти у нее было несколько выкидышей. И ей была невыносима мысль о том, что она потеряет Джейкоба так же, как потеряла Ханну. Так что косвенным образом она его не потеряла.
Я подумала о том, как Кэти, привлекая к себе внимание, едет на поезде до Стейт-Колледжа совершенно одна с каппом на голове, в платье, сколотом булавками, и фартуке. Я представила себе, как ее невинное свежее личико освещает комнату, где проходит студенческая вечеринка. Я представила себе, как она отбивается от нахальных рук какого-нибудь студента, который в свои девятнадцать знает о жизни больше, чем Кэти узнает за всю жизнь. Интересно, было ли известно Джейкобу о беременности Кэти, мог ли он назвать мне отца ребенка?
– Мне необходимо с ним поговорить, – сказала я, раздумывая о том, будет ли быстрее доехать на машине или на поезде.
Но тут я в досаде охнула, вспомнив, что не смогу поехать. Ближе к вечеру должен был приехать Куп для беседы с Кэти.
Если я что-то и узнала за эти десять дней, так это то, что уклад амишей весьма неспешен. Тяжелый труд, длительные поездки, даже церковные гимны были размеренными и печальными. «Простые» люди не смотрели на часы по двадцать раз на дню. «Простые» люди не спешили, они тратили на всякое дело ровно столько времени, сколько оно требовало.
Джейкобу Фишеру просто придется подождать.
– Почему ты не сказала мне, что у тебя есть брат?
Руки Кэти замерли на шланге, который она подключала к уличному крану. Она смотрела в сторону, и могло показаться, что она раздумывает, лгать или нет.
– У меня был брат, – ответила она.
– Ходят слухи, что он жив, здоров и живет в Стейт-Колледже. – Я завязала тесемки фартука, одолженного у Сары, сбросила кроссовки и сунула ноги в резиновые сапоги. У меня не было намерения выиграть приз в модном показе, но я как-никак готовилась мыть телок из шланга. – Ходят слухи, ты время от времени навещаешь его.
Кэти открутила кран, потом проверила насадку шланга.
– Мы здесь больше не говорим о Джейкобе. Моему отцу это не нравится.
– Я не твой отец. – Кэти двинулась со шлангом к полю, а я пошла за ней следом, отмахиваясь от роя комаров, кружившихся у лица. – Тебя не напрягает тайком ездить к Джейкобу?
– Он водит меня в кино. И он купил мне джинсы. Это не сложно, потому что с ним я не Кэти Фишер.
Я остановилась:
– Кто же ты?
Она пожала плечами:
– Просто любой человек. Любая другая девушка на свете.
– Наверное, было очень неприятно, когда твой отец выгнал его из дому.
Кэти снова потянула за шланг:
– Неприятно было и раньше, когда Джейкоб врал о своей учебе. Ему надо было исповедаться в церкви.
– А-а… – откликнулась я. – То, что ты сама собираешься сделать. Хотя и не виновата.
Комары облачком вились над головой Кэти.
– Ты нас не понимаешь, – заявила она. – Прожив здесь всего десять дней, можно и не понять, каково это – быть «простыми».
– Так помоги мне понять, – сказала я, повернувшись так, чтобы она остановилась или обошла вокруг меня.
– Для вас все вертится вокруг того, как бы выделиться. Кто самый умный, самый богатый, кто самый лучший. Для нас важно сочетаться друг с другом. Как лоскутки, из которых состоит лоскутное одеяло. Поодиночке мы ничего особенного не представляем, но когда мы вместе, это что-то замечательное.
– А Джейкоб?
– Джейкоб был как черная нитка на белом фоне, – задумчиво улыбнулась Кэти. – Он принял решение уйти.
– Ты скучаешь по нему?
– Очень, – кивнула она. – Я давно его не видела.
При этих словах я повернулась:
– Почему так?
– Летом здесь много дел. Я была нужна дома.
Скорее всего, подумала я, ей не удалось бы спрятать живот под джинсами.
– Джейкоб знал о ребенке? – (Кэти продолжала идти, подтягивая за собой шланг.) – Ты познакомилась там с кем-то, Кэти? С каким-то студентом колледжа, другом Джейкоба?
Кэти молчала, упрямо стиснув зубы. Наконец мы подошли к загону с годовалыми телками. В такие жаркие дни их поливали водой из шланга. Кэти повернула насадку шланга, и вода тонкой струйкой полилась на ее босые ноги.
– Можно тебя кое о чем спросить, Элли?
– Конечно.
– Почему ты не рассказываешь о своей семье? Как можно переехать сюда и не позвонить им, чтобы сообщить, где ты и как?
Я смотрела на пасущихся в поле коров, которые наклоняли головы к свежей траве.
– Моя мать умерла, а с отцом я несколько лет не разговариваю. – С тех пор, как я стала адвокатом защиты и он обвинил меня в том, что я продаю свои моральные принципы за деньги. – Я никогда не была замужем, а со своим бойфрендом только что рассталась.
– Почему?
– Мы вроде как переросли друг друга, – помедлив, ответила я. – Не удивительно после восьми лет.
– Как можно встречаться восемь лет и не пожениться?
Как мне было объяснить амишской девушке тонкости любовных отношений 1990-х годов?
– Ну, мы начали встречаться, думая, что подходим друг другу. Столько времени ушло на то, чтобы понять, что не подходим.
– Восемь лет! – усмехнулась она. – У вас могла бы быть целая куча детишек.
При мысли об этом упущенном времени я почувствовала комок в горле и едва сдержала слезы. Кэти, явно смущенная тем, что расстроила меня, принялась ковырять носком сапога в лужице грязи под соплом шланга.
– Наверное, тебе его не хватает.
– Скорее не самого Стивена, – тихо сказала я. – А этой кучи детишек.
Я ждала, что у Кэти возникнут какие-то ассоциации, что она расскажет что-то о своих делах в ответ на мою откровенность, но она вновь удивила меня:
– Знаешь, что я заметила, когда бывала у Джейкоба? В вашем мире люди могут моментально связаться друг с другом. Есть телефон и факс, а по компьютеру вы можете поговорить с человеком, находящемся в любом уголке света. У вас люди выбалтывают свои секреты в телевизионных ток-шоу, а в журналах печатают фотографии кинозвезд, которые пытаются скрыться в своих домах. Все со всеми связаны, но многие люди все равно кажутся такими одинокими.
Едва я попыталась возразить, как Кэти вручила мне шланг и перемахнула через загородку. Потом вновь потянулась к насадке, включила воду и помахала шлангом над головами коров, которые с мычанием стали разбегаться от струи. После чего она с ухмылкой направила шланг на меня.
– Ах ты маленькая паршивка! – Промокнув с головы до ног, я перелезла через загородку и погналась за ней. Между нами ходили кругами коровы. Кэти взвизгнула, когда я наконец схватила шланг и облила ее. – Вот тебе! – со смехом крикнула я и, поскользнувшись на мокрой траве, приземлилась в грязную жижу.
– Прошу прощения, где мне найти Элли Хэтэуэй?
При звуках этого низкого голоса мы с Кэти обернулись, и, не успел говоривший отскочить в сторону, как я нечаянно обдала водой его ботинки. Я поднялась, стерла грязь с рук и робко улыбнулась мужчине, стоявшему у загона для телят, мужчине, глазевшему на мои сапоги и заляпанный грязью фартук.
– Привет, Куп, – сказала я. – Давно не виделись.
Освежившись в душе, я через десять минут спустилась вниз и застала Купа в компании Кэти и Сары. Все трое сидели на террасе за плетеным столом, на котором стояло блюдо с печеньем. Куп держал в руке запотевший стакан воды со льдом. Увидев меня, он встал.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?