Текст книги "Рубиновый Ключ"

Глава 15. Самое время бежать

Отчаяние бурлило в груди Фина как стекающая в ливнесток вода. Всё было безнадёжно. Он навеки останется один. Сопротивляться было бессмысленно. Он сунул руку в карман куртки, пальцы уже сжались вокруг рубинового ключа.

Но тут он остановился. Ему было знакомо это чувство. Он испытывал его всякий раз, спеша за тенью какого-нибудь ребёнка в надежде, что тот остановится и дождётся его. Он испытывал его всякий раз, представляясь Ставику, будто они никогда раньше не встречались. Он испытал его этим самым утром, когда миссис Пастернак посмотрела ему прямо в глаза и спросила, видела ли она его раньше.

Сколько ещё раз Фину придётся его испытать, чтобы осознать наконец, что он в этом мире один? Что никто ему не поможет, что никто о нём не позаботится, что никого не будет рядом? Каждую ночь, уже засыпая, он закрывал глаза и думал, как найдёт маму и узнает, откуда он родом, или как он спустится утром вниз, и Пастернаки подхватят его, закружат и будут обращаться с ним как с обычным ребёнком в обычной семье.

В этом отчаянии не было ничего нового. Каждый день на него нападал страх, что он останется таким навсегда и ничего никогда не изменится, и каждый день он этот страх побеждал. Он уже прогонял печаль. И сделает это снова. И будет делать это изо дня в день, пока не найдёт маму и не станет обычным ребёнком. Иного выбора нет.

И где-то глубоко внутри себя он знал, что этот сумасшедший не поможет ему её найти. Он лишь заставит его без конца оплакивать свою горькую участь.

Внезапно до Фина дошло, что именно этого и добивался Оракул. Это он был причиной всех этих слёз, это он вытащил на поверхность все те эмоции, которые Фин обычно подавлял. То же самое Оракул провернул с ворами: здесь творилась магия, какую Фину ещё не приходилось наблюдать.

Парень тряхнул головой и вытащил из кармана руку. Вовремя же он одумался. Страшно представить, что сделал бы этот плачущий мужчина, получив желаемое.

– Ты не поможешь мне найти мою маму, – отрезал Фин и обвёл взглядом зал.

Все воры и пираты обнажили ножи. Все одновременно нетвёрдо шагнули вперёд.

– А сейчас самое время бежать, – сказал Оракул.

Вспышка адреналина прогнала остатки грусти, проясняя разум. Нужно было выбираться отсюда, и быстро!

– Тебе даже не придётся повторять! – воскликнул Фин и рванул к двери.

Он почти добрался до лестницы, когда Эд и Тэд перегородили выход из печи. Тэд щёлкнул тумблером, и из пола вырвались языки пламени. Пахнуло жаром, и Фин, поморщившись, вынужден был отпрыгнуть назад в зал.

Внимание всех воров было сфокусировано на нём. Как он мечтал, чтобы они его заметили, эти люди, кого он считал почти друзьями. И теперь они его видели. Но больше всего на свете ему хотелось, чтобы они отвернулись.

Самый крупный здоровяк из всех – сутулая гора мышц и белого пуха, известный как Хлоп Похлоп, – бросился первым. Фин увернулся от летевшего к горлу кинжала и скользнул за широкую спину Хлопа. К нему метнулся другой вор, и плечо Фина обожгло болью.

Он негромко вскрикнул и откатился, зажимая рану ладонью. Быстрый взгляд подтвердил ощущения: просто царапина. Если бы не все эти слёзы, замедляющие движения и реакцию воров, его бы уже выпотрошили.

Фин бросился в одну сторону, затем в другую. Как в любом хорошем воровском убежище, в пирожковой было полно потайных дверей, фальшивых колонн и скрытых проходов. К несчастью, все их перегородила толпа воров. Казалось, выбраться невозможно.

– Сдавайся, маленький потерянный мальчик, – донёсся сквозь рыдания голос Оракула. – Смирись со своей болью. Плачь со мной.

– Нет уж, спасибо! – дерзко отозвался Фин.

Оставался один выход, к которому никто из воров не посмеет приблизиться. Этот самый лучший путь отхода был продуман специально для Ставика. В дымоходе над тлеющим пламенем в дальнем камине была лестница, ведущая на крышу. Фину придётся воспользоваться ею, ничего иного не оставалось.

Фин не стал тратить время и силы на хитрые манёвры и обманные движения. Он просто опустил голову и побежал. В положении самого юного вора в комнате были свои преимущества: он был достаточно мал и мог лавировать между ногами, не снижая скорости.

Разумеется, главной преградой на его пути к побегу через потайной ход Ставика, как он сообразил слишком поздно, был сам Ставик. Фин врезался в него. Руки сомкнулись вокруг мальчика, и ноги Фина оторвались от пола. Они со Ставиком оказались лицом к лицу и смотрели друг другу прямо в глаза; лицо пиратского короля покраснело от плача, длинный шрам внизу щеки стал пунцовым.

– Мне так жаль, парень, – шепнул ему на ухо Ставик.

– Мне тоже, – вздохнул Фин.

На его глаза тоже навернулись слёзы. Конечно, всё дело было в магии – плохой магии, – но он почти поверил, что Ставик его помнит.

Затем он изо всех сил ударил коленом пиратскому королю между ног.

– Урф! – вырвалось изо рта Ставика.

Он выронил Фина и сложился пополам от боли. Тот перепрыгнул через него и толкнул короля воров к Оракулу.

Тёмная фигура быстро отступила, но другие воры оказались не столь проворны, и Ставик сбил их с ног. Падая, они хватались за одежды Оракула, но стоило ворам к ним прикоснуться, как они начинали вопить и съёживались на полу, нянча синие обмороженные руки.

Оракул же не отрывал от Фина взгляда мёртвых глаз.

– Я знаю тебя, Фин, – прохрипел он. – Не забудь. Я обещал, что не забуду тебя.

Фин на мгновение засомневался перед камином. Что, если Оракулу всё-таки было известно, где его мама? Что, если Фин повернулся спиной к единственному шансу найти её? Что, если больше никто и никогда его не запомнит?

Он всё же заставил себя отвернуться, загнав подальше потаённые страхи, ведь сейчас он столкнулся с настоящей смертельной опасностью. Он сделал свой выбор, а долго ускользать от пиратов пирожковой никому не по силам. Он взлетел по лестнице, не обращая внимания на погоню.

Вскоре он уже выскочил на крышу, весь с ног до головы чумазый и воняющий столетней сажей. В ушах завыл ветер. Фин добежал до края крыши и остановился. Прыжок с такой высоты мог закончиться сломанной ногой, или, что было куда хуже, его мог подхватить дикий вихрь.

Обычно Фин предпочитал воздухоплавание ходьбе, но этот ветер дул вверх по крутому склону, создавая воронку, которая регулярно швыряла какого-нибудь невезучего ребёнка о скалу. Полёты в ней требовали серьёзного мастерства, и, возможно, если бы у него был запас скорости, Фину удалось бы совладать с ветром, а так он почти не сомневался, что закончит мокрым пятном на склоне.

Он сглотнул. Наверняка у Ставика был припасён план, о котором он не потрудился сообщить Фину. С двух сторон над пирожковой нависали скалы и другие здания, слишком высокие, чтобы на них перепрыгнуть. Позади остался дымоход, полный воров. Попытка воспарить в потоках вихря превратит его в фарш, а прыжок вниз сулит переломанные ноги. Богатый выбор, ничего не скажешь!

Снова заревел ветер, оповещая о приближении сильного порыва. Фин собрался с духом. Остаётся положиться наудачу и надеяться, что вихрь будет ласков.

За спиной послышалось хныканье. Из дымохода показалась грязная рука. Первая группа воров вывалилась на крышу. У Фина оставалась пара секунд, пока они не поднимутся.

Сейчас или никогда. Фин закрыл глаза в ожидании удара ветра.

Но затем сквозь дикий свист послышался новый звук. Кто-то вопил. Но не из пирожковой. Фин выглянул за край крыши, и как раз вовремя: в его сторону, кружась в потоке ветра, летел, судя по росту, какой-то ребёнок.

– Счастливо оставаться, парни! – крикнул он ворам, которые уже бежали к нему с занесёнными ножами, и спрыгнул с крыши, молясь про себя, что он правильно подгадал момент.

Его рука что-то поймала. Лодыжку или тощее колено? И почему он вдруг ощутил на языке жабье масло?

А затем ветер закружил его и умчал ввысь.

Глава 16. Занятный гид

Маррилл закричала и в отчаянии замахала руками. Но каменная стена становилась всё ближе. Девочка закрыла глаза и приготовилась к удару.

Затем что-то схватило её за ногу, и дополнительный вес увёл её в сторону от стены. Она осмелилась приоткрыть один глаз. За лодыжку её держал мальчик примерно одного с ней возраста, и теперь они вращались в воздушных потоках вместе.

– Что ты делаешь? – закричала она на него.

Ветер потащил их вверх, выше самых высоких зданий, навстречу ясному небу.

– Спасаю тебе жизнь! – крикнул мальчик в ответ.

Далеко (очень далеко, если быть совсем честными) внизу протянулись извилистые улочки Пристани Клучанед, поджидающие, когда Маррилл и мальчика расплющит о булыжники одной из них.

– У тебя не очень-то хорошо получается!

Ветер бросил их в одну сторону, затем в другую. Их закружило в водовороте из зданий, улиц и острых скал. В какой-то момент мальчик оказался над Маррилл, в следующий – под ней. Её замутило. Она стиснула покрепче Розу Ветров.

– Не торопи ребёнка, – отозвался мальчик. – Секундочку…

Они опять ухнули вниз, внутренности Маррилл прокрутили сальто. Мальчик же воспользовался шансом и подтянулся до её колен, затем просунул большой палец ноги ей в карман шорт, и полез по ней, будто по лестнице.

– Ты… амф! Что… уф! Творишь?! – возмутилась она.

– Хватит лягаться! – огрызнулся он. Их лица оказались на одном уровне, его было всё чёрным от грязи. – Так-то лучше!

Он посмотрел вверх. Она тоже. Только верх к тому моменту перестал быть верхом. Судя по расположению брусчатки, они падали головами вперёд!

– Сделай что-нибудь! – завопила она, впившись пальцами свободной руки в его плечо.

– Держись! – закричал он. – Серьёзно: держись крепко!

Земля неумолимо приближалась. Маррилл поморщилась. Мальчик раскинул руки в стороны, дёрнул за что-то, и внезапно ей почудилось, что её мозг перевернулся внутри черепа. Они вновь поднимались! Из рукавов мальчика высвободились матерчатые крылья, и ветер подхватил их.

Они летели, на этот раз по-настоящему! Точнее, скользили над самыми крышами, но тем не менее!

– Потрясающе! – засмеялась она.

– Они не рассчитаны на двоих! – предупредил мальчик. – Приготовься к приземлению!

Он взмахнул руками-крыльями, уводя их в другое воздушное течение, и тут нога Маррилл врезалась в крышу. Бедро пронзила боль.

– Ай! Уф! Уй! – Сложно было сказать, какие из этих вскриков принадлежали ей, а какие мальчику, пока они катились по жёсткой черепице, царапаясь о края. – Угх! Ияк! Ох!

В какой-то момент они расцепились, и наконец это дикое вращение прекратилось. Как раз вовремя: голова Маррилл оказалась на самом краю крыши.

Она медленно села, проверяя, целы ли кости. На голени и предплечьях красовались ссадины, на бедре расплывался большой синяк, а так она ещё легко отделалась. Кусок бумаги, хотя и был сильно помят, тоже уцелел. Она с облегчением выдохнула и убрала его в карман.

Мальчик сидел неподалеку и убирал крылья назад в подкладку куртки. Он чмокнул губами и высунул язык, как если бы попробовал что-то мерзкое.

Если бы не он, Маррилл к этому моменту превратилась бы в кровавый силуэт на обрыве.

– Спасибо, – сказала она, теребя пальцами неровные края свежеотстриженной чёлки. – Что спас меня и всё такое.

Брови мальчика удивлённо взлетели к кромке волос.

– П-пожалуйста.

И куда только делся тот командир, у которого всё было под контролем – если, конечно, можно так выразиться, – каким он был минуту назад? Сейчас мальчик выглядел потерянным и ранимым, как бездомное животное.

Её сердце провалилось в то особенное место, в котором располагался заповедник спасённых животных в парке Бентон. Из того заповедника она забирала домой всех слепых сов и однопальцевых ленивцев.

Мальчик выглядел неухоженным. Края его штанов разлохматились, а густые чёрные волосы были явно подстрижены кем-то, кто впервые взял в руки ножницы. Короче говоря, он остро нуждался в ком-то, кто бы за ним присмотрел.

Не зная, что ещё сказать, Маррилл посмотрела по сторонам. Сориентироваться оказалось достаточно легко. Берег тянулся подковой у подножия горы. Ардент сказал, что они встречаются у корабля, если разойдутся, значит, именно туда она и направится.

Разумеется, для этого ей предстояло преодолеть лабиринт опасных улочек, и она уже по опыту знала, как легко в них заплутать. Однако сама по себе она гарантированно нарвётся на какие-нибудь неприятности. Иными словами, Маррилл остро нуждалась в ком-то, кто бы за ней присмотрел.

– Э-эм, ну так вот, – обратилась она к мальчику, смущённо сплетя пальцы. – Мне нужно встретиться с друзьями у их корабля, но… Я не очень хорошо понимаю, как туда добраться. Ты не мог бы… отвести меня?

Мальчик приподнял бровь.

– Корабль?

Он покачался взад-вперёд, раздумывая. Что-то подсказывало Маррилл, что он отлично умел оценивать людей и ситуации.

Вдруг вся былая неуверенность сошла с него, будто её никогда и не было.

– Так тебе нужно к причалу? Я туда не собирался, но…

Он умолк, и её сердце замерло.

– Но… – добавил он.

Она вновь оживилась.

– Сегодня отличный день для прогулки, небо чистое и всё такое. Ты же понимаешь, я делаю тебе огромное одолжение, переношу все свои дела и прочее. А они у меня есть. Весь день распланирован, если что.

Кажется, она догадывалась, на что он намекал.

– Боюсь, у меня совсем нет денег, и мне нечем будет тебе заплатить.

– О, – отмахнулся он, – в Пристани можно сторговаться обо всём на свете.

У Маррилл похолодело внутри, и она провела пальцами по своей новой чёлке.

– Я уже поняла…

Но мальчик её не слушал. Он склонил голову, как если бы прислушивался к чему-то далёкому. Но Маррилл слышала лишь беспрестанный рыночный гвалт: кто-то кричал, кто-то смеялся, кто-то плакал. Даже несколько «кто-то». Мальчик нахмурился, но уже в следующую секунду его лоб разгладился, Маррилл и не заметила бы, если бы не смотрела в этот момент на него.

Затем он улыбнулся.

– Но знаешь, время от времени стоит творить добро безвозмездно. Полезно для души и всё такое.

Он подскочил к ней, схватил за руку и потащил за собой.

– Меня, кстати, Маррилл зовут, – сказала она, когда он подвёл её к узкой трубе, привинченной сбоку здания.

– Милое имя. Плевранка?

– Э-эм… – Маррилл полезла вслед за ним вниз. – Нет, благодарю, – сказала она, спрыгнув на землю.

Мальчик моргнул.

– Я Фин. Но слушай, что я всё о себе да о себе! Твоя очередь! Откуда ты? Куда путь держишь? Насколько просторно твоё средство передвижения, и всё такое прочее?

Она едва поспевала за ним, целеустремлённо шагающим по улицам Пристани, и тем более не могла запомнить все его вопросы.

– Я из Аризоны. Направляюсь, в общем-то, туда же, и хотелось бы поскорее. А что ты последнее спросил?

– Аризона, – повторил он. – Звучит как хорошее место, где все счастливы и никто не плачет.

Маррилл хотела возразить, но потеряла мысль, когда он схватил её за руку и утянул за собой в море тележек.

– Расскажи об этом вашем корабле, – продолжил Фин, мастерски прокладывая себе путь среди хаоса.

Ей же явно не хватало грациозности: она угодила ногой во что-то склизкое и липкое и едва не перевалилась через тележку с кожаными сумками. Когда она оттолкнулась от них, чтобы выпрямиться, одна клацнула на неё.

– Ну, э-эм… у него есть паруса и, э-эм…

– Он большой? Маленький?

Фин обогнул лужу. Маррилл прошлёпала по ней.

– Мне особо не с чем сравнивать, – призналась она.

– Сравни, например, с другими кораблями у пирса, – предложил он.

Маррилл попыталась вспомнить, но они так быстро шли, что у неё плохо получалось. Фин легко и привычно лавировал в толпе, прошмыгивал между ногами, нырял под столами и протискивался в щели. Никто не кричал на него, не толкал и не пытался продать ему яйца, будто он принадлежал совсем другому миру.

– Думаю, его можно назвать большим. Я не очень разбираюсь в кораблях. Если честно, я понятия не имела о существовании Пиратской Реки до сегодняшнего дня.

И вот тут Фин врезался в бок тележки. Гора жёлтых колючих фруктов обрушилась, и они покатились во все стороны.

– Мои остродыни! – закричал продавец.

– Сюда!

Фин свернул на улочку, уходящую вниз под таким резким уклоном, что Маррилл практически пришлось сесть, чтобы сохранить равновесие. Он вытолкнул Маррилл на середину, где по неглубокой канаве бежал ручеёк слизи.

– Выстави одну ногу вперёд! – сказал он и показал, как надо.

Маррилл скопировала позу.

– А теперь делай так.

Он качнулся на пятках и заскользил по канаве, набирая скорость по мере спуска. Маррилл поморщилась, сделала глубокий вдох и последовала за ним.

Глядя на Фина – руки прижаты к бокам, ни одного резкого движения, – любой бы подумал, что в этом не было ничего трудного. Но Маррилл чувствовала себя новорождённым жирафом, пытающимся сообразить, где у него ноги и как они работают. Она перестала считать свои падения, после того как их число стало двузначным.

– Так я правильно понимаю, что это большой корабль, где запросто может затаиться «заяц», – продолжил Фин разговор, умело затормозив в конце улицы, заканчивающейся обрывом.

Маррилл едва не упала вниз, но Фин вовремя схватил её за руку и повёл за собой на другую улицу.

– Я хочу сказать, что могу лишь предполагать. У меня самого никогда и мысли не возникало пробраться куда-то без разрешения или улизнуть на борту какого-нибудь корабля. Потому что Пристань – это моя жизнь. – Он помолчал, затем нервно хихикнул. Маррилл была больше занята тем, что успокаивала своё грохочущее сердце: такими темпами к концу дня оно точно взорвётся. – Но я просто подумал, что их было бы сложно отыскать. В смысле «зайцев».

– Понятия не имею, – отозвалась она и сделала глубокий вдох. – Я не пыталась скрываться.

Фин остановился. В конце улицы виднелся залив, и Маррилл направилась туда. До причала оставалось недалеко.

– Как ты вообще попала к ним на корабль? – нагнал её Фин.

– Я познакомилась с ними на парковке, – ответила Маррилл.

– Никогда не слышал о таком городе, – задумался Фин. – Он, случайно, не в той же стороне, что Длиннозубные королевства?

Что-то пощекотало её нос.

– Ты чуешь это? – спросила она, ускоряя шаг.

Дым. Она успела ощутить ароматы самых разных дымов, пока бродила по Пристани. Дым от свечей, от жареного мяса, от благовоний и многих незнакомых ей вещей. Но этот она знала – это был дым от горящего дерева. Какое, например, используют в строительстве. В воздухе повисла пелена, и Маррилл осенило.

– Доки горят! – закричал кто-то.

– О нет! – ахнула Маррилл и бросилась вперёд, пропустив крики Фина мимо ушей.

Она выскочила на соседнюю улицу и оказалась в самой гуще людей и существ, в панике разбегающихся во все стороны.

Впереди полыхал причал, большинство стоящих на якоре кораблей пылали. Маррилл смотрела по сторонам в бесплодной попытке найти «Кракен» за стеной огня.

«А что, если он тоже сгорит?»

Она торопливо проталкивалась сквозь толпу, стараясь об этом не думать. Она и не заметила, что всё это время не смела дышать, пока не поймала взглядом знакомый фиолетовый колпак.

– Ардент! – закричала Маррилл.

К её невыразимому облегчению волшебник обернулся и расплылся в улыбке. Колл стоял рядом, и при виде её он заметно расслабился.

– Какое счастье, что ты цела, дорогая! – воскликнул Ардент, положил ей руку на плечо и улыбнулся. – Я видел, как тебя подхватил ветер, и хотел отправиться на твои поиски, но предательский туман сказал мне, что ты научилась летать.

Маррилл глянула по сторонам и понизила голос:

– Я нашла, что мы искали. – И прижала ладонь к карману.

Волшебник захлопал.

– Отличная работа! – Он чмокнул губами, будто пробуя воздух на вкус. – Но на твоём месте я бы потребовал вернуть деньги за эту ароматическую добавку. Для жабьего масла они явно переборщили с камвольным суслом.

Колл схватил их обоих за руки и потащил через толпу зевак.

– Нужно поторапливаться, а то так и останемся здесь.

Он указал на «Предприимчивого Кракена», который сам по себе снялся с якоря и медленно направлялся в открытые воды.

– Но как же огонь… – Маррилл уже чувствовала на себе жар пламени, перекрывшего путь к воде. – Нам через него не пройти!

Ардент посмотрел на неё.

– Умеешь кататься на коньках?

– Нет, – озадаченно ответила она.

– Жаль.

Он отвернулся к заливу и поднял руки, взмахнул ими в стороны, затем вытянул перед собой, всё это время перебивая пальцами, будто играл на невидимых струнах. От мысков Маррилл поднялась волна холода, окутав всё её тело. Она изумлённо ахнула, и к своему удивлению увидела, что выдохнула по-зимнему густой пар.

– С другой стороны, – добавил волшебник, у которого борода заблестела от инея, – учиться никогда не поздно!

Он выбросил вперёд руки. Подчиняясь ему, окружившее их холодное облако скользнуло вперёд, вдоль берега и дальше, по воде, замораживая её. В мгновение ока от их ног до «Кракена» протянулся ледяной мост. Толпа ахнула. Маррилл захлопала.

– Долго он едва ли продержится, – заметил Ардент, и они шагнули на лёд.

Было скользко, но Маррилл вспомнила приём, которому её научил Фин. Она выставила одну ногу вперёд, балансируя на пятках, и только раз всерьёз покачнулась, но так и не упала.

«Фин!»

Она совершенно о нём забыла и даже не поблагодарила его за то, что он проводил её до доков! Маррилл затормозила носком ноги, останавливая скольжение, и развернулась лицом к городу. Сгустившийся дым скрыл зевак. Она сощурилась, ища Фина глазами.

Только один силуэт на берегу двигался. Она немедленно узнала его по той лёгкости, с которой он лавировал в толпе.

– Фин! – сложив ладони рупором, позвала она.

Мальчик помедлил и повернул голову в её сторону.

– Спасибо! – крикнула она и помахала ему. Затем отвернулась и заскользила дальше к кораблю.

Слева обрушился узкий пирс, в воздух взметнулся столб искр. Ардент призвал её поторопиться, Колл уже взбирался по верёвочной лестнице на верхнюю палубу. За треском пламени она не услышала доносящееся с берега хныканье, которое с каждое секундой становилось всё громче.