Текст книги "Предвестник шторма"

31

Пентагон, Вирджиния, Соединенные Штаты Америки, Сол III

9 октября 2004 г., 17:49 восточного поясного времени

– Вы получили все, что вам нужно? – спросил генерал Хорнер, входя в конференц-зал. Встречу обозначили как пресс-конференцию, но средства массовой информации в редком приступе здравомыслия согласились просто иметь по одному представителю от каждого основного типа СМИ в Центре Континентальной Армии.

До завершения строительства Центра Планетарной Обороны в Синих горах главный нервный узел обороны Соединенных Штатов находился в Пентагоне. Непригодное для обороны здание вызывало у Джека Хорнера чувство, будто оно качается на ветру. Пребывание на передовой не беспокоило его – он побывал в переделках, – но это было не место командовать сражением в масштабах континента.

Его ПИР поможет, но даже с ним ему нужен штаб, который ничто не отвлекает, а этого не получится, когда послины дышат в затылок. И в свете последней информации такое выглядело вполне вероятным.

– Видите ли, сэр, нам фактически не сказали ничего с момента первого предупреждения, – ответил Арджент, неофициально выступающий от лица всех. Хотя остальные представители прессы тоже был аккредитованы при Пентагоне, никто не обладал опытом Арджента и его громким именем. Его оператор, другой завсегдатай Пентагона, незаметно направил камеру на генерала. Хотя пресс-конференция официально еще «не началась», в такой изменчивой ситуации все средства были хороши.

– Я так и понял, – сказал Хорнер с улыбкой холодного гнева.

Он совсем не так инструктировал Центр по связям с общественностью Пентагона управлять потоком информации. Как он только что объяснил это новому шефу отдела информации.

– Чтобы это изменить, я приставлю к вам подполковника Тремонта, моего старшего адъютанта. – Он показал на сопровождавшего его худощавого темноволосого подполковника. – Он поможет справиться с любой волокитой, на какую вы можете натолкнуться. До сих пор у нас нет свидетельств, что послины пользуются военной разведывательной информацией. Я уже устранил половину бюрократических преград и принял решение, что вы можете публиковать все, что сочтете нужным, пока вы здесь. Я даю вам стопроцентный доступ в зону моей ответственности. У вас всех в основном есть допуск к совершенно секретным материалам, и предполагается, что вы знаете достаточно обо всем, имеющем отношение к вторжению. Если у кого-то возникнут вопросы по этому поводу, этот человек может обратиться ко мне после того, как ответит на ваши вопросы.

Арджент на мгновение потерял дар речи.

– Благодарю вас, сэр. Это действительно так?

– Можете не верить, но так я задумал с самого начала. Мне нужна эффективная связь не только с моими войсками, но и с гражданами Соединенных Штатов. Это моя работа, мой долг – защищать их и сообщать им об опасности по мере моих сил. Лучше всего это делать через вас, – он махнул рукой в сторону команды телевизионщиков, – и ваших радиодрузей.

Он махнул в сторону представителей радио Эй-би-си.

– Простите меня, – продолжал он, поворачиваясь к журналистам и фотографам печатной прессы, – но вы, парни, последние в очереди.

Послышался смех.

– Итак, не начнем ли? – спросил Боб.

– Как, разве мы еще не начали? – сказал Джек с еще одной холодной улыбкой.

– Ну… – постарался выиграть время Арджент. Он мало общался с Командующим Континентальной Армией, но осознал, что такая улыбка является плохим знаком.

– Разве ваш оператор не снимал весь разговор? – кротко спросил Хорнер. – И если я не полный идиот, все записывают.

– О’кей, – признался Арджент. – В таком случае вопрос: генерал Хорнер, уже прошел час, как послины вышли из гиперпространства. Что происходит сейчас?

Оператор поднял мини-камеру на плечо для более устойчивого изображения.

– Патрули истребителей и переоборудованные фрегаты на вахте вступили в бой, но это вторжение превзошло все ожидаемые параметры, – ответил Хорнер официальным тоном. – Послины явились в гораздо большем количестве, чем мы предполагали, они сконцентрированы сильнее, чем мы ожидали не только на основании сообщений галактидов, но и на основании нашего собственного опыта по Барвону и Диссу. И последнее, по порядку, но не по значению: они вышли необычно близко к Земле. Опасно близко.

По этой причине Флот не смог атаковать их сколько-нибудь значительными силами. Они спускаются более или менее нетронутыми, в то время как мы потеряли определенное количество напавших на них истребителей и фрегатов. Я должен это сказать: люди Флота проделали невероятную работу, учитывая размер противостоящих им сил. Их усилия были просто выдающимися.

– Можем мы посмотреть какие-нибудь видеозаписи? – спросил один из известных радиокомментаторов.

– Кое-что из этого мы получим с минуты на минуту от Оперативного центра. Насчет полного доступа я сказал, но хочу, чтобы вы поняли и другое: нам надо делать дело, и с полной отдачей всех сил. Понятно?

– Да, – ответили репортеры, прикидывая, когда будет спущен курок.

– У меня нет времени отвлекать кого-либо из моих людей от их обязанностей, так что мы пойдем в БИЦ [54]54
  Боевой информационный центр.


[Закрыть] для встреч с действующими лицами. Они все очень заняты, пытаясь спасти нашу страну, так что будьте вежливы. Это очень тихое, спокойное место, где люди крайне сосредоточены: никаких отвлекающих моментов. Думайте об этом как о военной библиотеке. Никаких криков с просьбой о паре слов, никаких фотовспышек, никаких софитов телекамер.

Он не отводил от них голубых глаз и смотрел взглядом василиска, пока они все не кивнули, соглашаясь.

– Если кто-то позволит себе что-нибудь подобное в БИЦ, я прикажу вышвырнуть его из здания одному из бронированных скафандров. Солдату будет приказано зашвырнуть этого типа в Потомак.

Река находилась на расстоянии почти мили. Репортеры сочли это гиперболой, но, глядя на генерала с мрачным лицом и холодными глазами, поколебались в своей уверенности.

– После БИЦа я дам вам пару наших техников, которые попытаются интегрировать ваши системы с нашими. Я хочу, чтобы вы, парни, знали, где намечаются посадки, так же быстро, как и я. Но не отвлекать никого. Американский народ не может этого позволить. Ваши семьи не могут этого позволить. Ясно?

– Ясно, – ответили протрезвевшие журналисты. Никогда раньше не случалась такая ситуация, когда на людей, у которых они собирались брать интервью, была возложена задача спасти не только их жизнь, но и жизнь их семей, их родных и близких. В режиме реального времени. Обычно лучшим способом получить по-настоящему пикантное высказывание было сбить собеседника с толку или задать вопрос, на который невозможно ответить. Подобные приемчики внезапно стали казаться не лучшей идеей. Сбивание с толку приведет к скверным последствиям. Арджент огляделся и увидел, что и остальные репортеры пришли к тому же трезвому выводу.

Хорнер с адъютантом провели их коротким коридором к двери, охраняемой военной полицией. За ней располагался небольшой вестибюль, который выходил в большую затемненную комнату, наполненную смесью земной и галактической технологий. На дальней стене комнаты располагался гигантский экран с картой земного шара в меркаторской проекции, показывавший несколько линий орбит зеленого, синего и красного цвета, и пять больших овалов, обозначавших возможные районы посадки. Снаружи, там, где они не перекрывались, овалы светились желтым, ближе к центру цвет сгущался до оранжевого, в центре становился красным. Центр одного располагался над Атлантикой, другого – над Тихим океаном, третьего – в Юго-Восточной Азии ближе к Индии, одного – над Центральной Азией и одного – над Африкой. Телеоператор начал снимать, не уверенный, что картинка получится достаточно хорошей для передачи в эфир. Тихая атмосфера напоминала ему операционную, где каждый сосредоточен на своей отдельной задаче ради общего блага.

Возможные районы приземления послинов оставались все еще обширными; Атлантический овал раскинулся от Чикаго до Берлина. Овал над Африкой перекрывал овал Юго-Восточной Азии. Самый край Тихоокеанского овала перекрывал овал Юго-Восточной Азии возле Филиппин. В целом они почти охватывали кольцом все Северное полушарие.

– Полный аншлаг, – прошептал репортер из «Атланта джорнэл конститьюшн».

– Этот экран обычно был покрыт треками орбит спутников, – шепотом отметил подполковник Тремонт. – Оставшиеся военные спутники и оборудование показаны зелеными треками, синие треки обозначают оставшееся коммерческое оборудование.

– Да уж, – прошептала в ответ продюсер Си-эн-эн. – Мы в основном переходим на выделенные линии кабельных операторов и на Интернет. Мобильники, пейджеры и телефоны вышли из строя почти все.

– Этот экран, понятно, не используется для тактических операций, – пояснил подполковник Тремонт. – Но полезно видеть общую картину.

– Подполковник, – тихо спросил Арджент, придав лицу репортерское выражение, – снизит ли потеря спутников точность огня вашей артиллерии и ослабит ли общий контроль и управление? Я так понимаю, что большинство достижений в этой области было завязано на спутники глобального позиционирования.

– Да, это было бы так, если бы не выдающаяся работа в течение трех последних лет Службы геологии, геодезии и картографии США. С помощью разного персонала, военного, гражданского и добровольцев, они расставили маркеры по всей стране, в большинстве районов не далее километра друг от друга. В свою очередь, местоположение и уровень маркеров были введены в общую базу данных целей. Теперь, когда бы артиллерийская часть ни вышла на место, ей просто нужно будет определить дистанцию и угол возвышения до ближайшей точки ОБДЦ и ввести эти данные. Это даст артиллеристам собственное положение с точностью до миллиметра. Другие подразделения используют похожую, хотя и чуть менее точную систему. Да, конечно, это будет геморрой, но с помощью ОБДЦ мы успешно заменили GPS.

– А наведение орудий на цель? Оно ведь тоже зависело от GPS?

– То же самое, только наоборот. Передний наблюдатель определяет свою дистанцию и угол возвышения к ближайшей точке ОБДЦ и свою дистанцию и угол возвышения до цели и посылает данные в компьютер расчета стрельбы. Все это можно сделать специальным лазерным дальномером. Компьютер расчета стрельбы пережевывает цифры и назначает цели соответствующим пушкам. Все невероятно автоматизировано.

– А будет оно работать? – спросил репортер из «Джорнэл конститьюшн».

– В этом-то и состоит вопрос, не так ли?

– Вы что-то сказали о подключении нашего оборудования, генерал, – встряла продюсер.

– Конечно. Позвольте представить вам майора Джорджа Никса.

Генерал Хорнер махнул одному из сидящих офицеров, и тощий майор в очках оторвался от своего дисплея и поспешил к ним.

– Майор Никс прибыл из Космического Командования и является нашим офицером по тактическим системам. Его обязанность – обеспечить интеграцию и работу всех систем, и его не надо путать с офицером тактических действий полковником Фордом. Полковник Форд отвечает за подготовку оперативных тактических решений.

Генерал повернулся к тощему майору:

– Майор Никс, можете раздобыть этим журналистам фидерный экран и как-то подключить их камеры? Я хочу быть уверен, что каждый житель Соединенных Штатов имеет ежеминутный доступ ко всем нашим данным.

– Да, сэр, мы это предвидели. – Он повернулся к одному из видеотехников. – Пойдемте со мной.

Никс повел техника из комнаты, репортеры шли следом, тихо делая заметки про напряженную атмосферу в комнате. Он провел их по коридору в хорошо освещенный зал, где возле монитора о чем-то спорили два специалиста и слегка полноватый штаб-сержант.

– Сержант Фолсом, «Один Если По Суше». И сделайте это быстро.

– Есть, сэр. – Два специалиста поспешно покинули помещение, а сержант обошел конфигурирующие дисплеи. Он говорил, пока работал. – Джентльмены, мы это предвидели, так что у вас будет больше возможностей, чем вы ожидали, но меньше, чем вы привыкли. Я устанавливаю два дисплея для парней с печатных изданий и радио, и мы подсоединим вас к вашей штаб-квартире, Эй-би-си, посредством RealAudio, так что сможете делать свои радиодела по Сети. В Сети сейчас довольно оживленно, но степень использования не так высока, как в обычный рабочий день, и вы спокойно установите надежную связь. В терминалах применяется простой графический пользовательский интерфейс. Правый клик по области карты, и она увеличится до разрешения примерно шестьсот миль на сторону. Это не политическая карта. Она составлена по изображениям со спутников, так что лучше кому-нибудь разбираться в географии.

– Сержант, – спросила продюсер Си-эн-эн, устраиваясь за одним из терминалов, – можно установить второе аудиосоединение с Си-эн-эн?

– Конечно, если у кого-нибудь там есть Interphone или NetMeeting.

– Где?

Сержант отошел и застучал по клавишам соседнего терминала.

– Какой у них URL?

За несколько минут сержант вместе со специалистами, вернувшимися после переподключения линий Т-3 Интернета для увеличения ширины канала комнаты, сконфигурировали все терминалы, дублирующие БИЦ для поддержки усилий прессы. У репортеров просто не было слов.

– Сержант, – сказала продюсер Си-эн-эн, когда закончила приготовления команды в штаб-квартире к следующему репортажу, – когда все это закончится: если вам когда-либо будет нужна работа, обратитесь ко мне.

– Я подумаю насчет этого, когда все это закончится.

Вопрос, когда все это кончится и останется ли кто-нибудь из них в живых, чтобы это увидеть, остался невысказанным.

– Ну что же, теперь нам остается только ждать, – сказал Арджент, наблюдая на своем мониторе, как сокращаются овалы вероятных мест приземления.

– Есть сообщения о персонале, которому приказано вернуться в части? – спросил видеотехник, проверяя на своем мониторе, что «захват» изображения работает.

– Есть сообщения из Атланты.

– Бедняги.

* * *

– Пока, милая, – сказал Майк, натягивая на плечи гимнастерку боевого шелка.

– Пока, папа, – сказала Кэлли, смотря на него круглыми глазами.

– Слушайся деда, ладно? И будь хорошей девочкой.

– Обещаю, папа. Когда послины придут, мы уложим несколько, затем убежим и спрячемся. Остановился, упал, перекатился, правильно?

Если только они не сядут прямо на вас.

– А затем я приду и откопаю вас, – пообещал он.

– Правильно, – сказала она, скривившись в попытках не расплакаться.

– Поосторожнее там, сын, – сказал его отец, протягивая закупоренную стеклянную банку в дорогу.

– Это точно, последнего раза в лапах коновалов вполне хватило. Когда подстрелят, обычно умнеешь.

– Путь длинный.

– Слишком длинный. Они приземлятся прежде, чем я доберусь до Южной Каролины.

Он посмотрел на банку, пожал плечами и сделал глоток. Ядреная выпивка приятно опустилась вниз. Он закупорил банку и бросил к себе в сумку.

– Как поедешь?

– Хочешь знать, не окажусь ли я в зоне высадки?

– Типа того. Двадцать четвертый добровольцев Теннесси прямо вверх по дороге, а резерв водораздела Теннесси и вся Пятьдесят третья пехотная держат Ущелье Рабун. Так что у нас, вероятно, все будет хорошо. А ты едешь вверх, в Пенсильванию. Итак, поедешь по равнине или через горы?

– Я все еще пытаюсь решить. По равнине будет быстрее, даже при том, что магистрали далеко обходят Ущелье. Но Шелли говорит, что это возможная зона высадки, так что…

– Так что? Каким путем?

– Через горы, – решил Майк. – Вверх по межштатной магистрали Восемьдесят один. Лучше застрять в дорожной пробке, чем в зоне высадки.

– Нужна штуковина? – В руке пожилого мужчины с ловкостью фокусника появился девятимиллиметровый «глок».

– Нет, я упакован. Кстати говоря.

Он залез в сумку и вытащил деревянную шкатулку, украшенную тонкой резьбой. Дерево было странного лилово-коричневого цвета, какого Майк-старший никогда раньше не видел. Майк-младший вручил ее Кэлли.

– Я собирался оставить это у дедушки в подарок тебе на день рождения, но, думаю, лучше отдать сейчас.

Щеколда поставила ее в тупик, рисунок из кругов напоминал лабиринт, видимые кнопки отсутствовали. Секции поднимались, если потянуть за них, и они вращались на своих осях, но ни одно из этих действий шкатулку не открывало.

– Это шкатулка-головоломка индоев. К сожалению, у меня нет времени дать тебе самой ее раскусить. Смотри.

Он потянул три секции и повернул их, пока секции не соединились вместе и сформировали узор, напоминающий многоглавого дракона. Когда он задвинул их обратно, замок отомкнулся, крышка открылась, и показалось, будто из шкатулки гибко поднялась змея и принялась извиваться в танце. Пока над открытой шкатулкой танцевала изрыгающая огонь голограмма, Кэлли с открытым ртом разглядывала содержимое.

– Я все еще получаю подарки от кланов индоев за Дисс. Большую часть я передаю выжившим или их семьям, но от этого я не смог отказаться.

В шкатулке среди роскошной шелковой пены лежали позолоченный пистолет и две обоймы.

– Там в пикапе у меня ящик патронов к нему. Власть имущие все еще хмурятся на гравиоружие в частных руках, но это импульсный пистолет. Он стреляет импульсными дротиками. Каждый дротик несет электрический заряд, достаточно мощный, чтобы убить слона, а тем более послина. В обойме двадцать четыре дротика. В хорошей руке он бьет точно примерно на сотню метров.

Он вытащил из своего кармана обойму.

– Это обойма с учебными боеприпасами, и выстреленный дротик может вновь использоваться в качестве учебного снаряда. Но для тренировочной стрельбы нужно заряжать встроенный конденсатор. – Он повернулся к Майку-старшему. – Он заряжается на двести двадцать.

– Нет проблем.

– Спасибо, папочка, – сказала Кэлли, подняла пистолет и примерилась к рукоятке. – Он маленький.

– Он сконструирован для индоев, хотя вряд ли они когда-либо его использовали. Сделан из легких полимеров на основе бора. Заряд дротика регулируется, так что он может быть не смертельным. И он свалит послина в отличие от твоего «вальтера».

Маленький пистолет пользовался дурной репутацией из-за склонности к заклиниванию, но был одним из немногих в мире, которые и подходили ей по руке, и имели приличный калибр. Поскольку его пустяковая пуля тридцать восьмого калибра [55]55
  9,65 мм.


[Закрыть] с малой начальной скоростью вряд ли могла остановить послина, папа О’Нил рассверлил пули и наполнил их ртутью. Схлопотавший такую послин, может, и не умрет, но мало ему не покажется.

– А это, – спросила она, осторожно поворачивая его так, чтобы не направить на обоих взрослых, – как его чистить и где его чертов предохранитель?

Майк засмеялся и вытащил компьютерный диск.

– Инструкция здесь, прочитай ее на своем ноутбуке. А пока тебе придется поверить, что он не заряжен.

– Спасибо, папочка. – Она расплылась в улыбке и положила пистолет назад в шкатулку. – Ты просто чудо.

– Потренируйся с ним прямо сейчас. Я знаю, у тебя хорошо получается с этой джеймсбондовской пушкой, но останавливающая сила у этого больше, и он лучше подходит для твоей руки. Я бы хотел, чтобы ты освоилась с ним на тот случай, если придется им воспользоваться.

– О’кей.

Он взъерошил ее волосы, думая о том, что она, должно быть, очень похожа на свою мать в этом возрасте.

– Будь осторожна, о’кей, тыквочка?

– О’кей. – Она снова боролась со слезами, возбуждение от подарка сменилось страхом момента.

– И слушайся дедушку.

– Ты это уже говорил.

– Жаль, что мы не смогли поехать на базу, чтобы ты посмотрела мое подразделение.

– Это ничего, мы сможем это сделать, когда ты надаешь им поджопников и они улетят обратно.

Майк-младший выразительно посмотрел на Майка-старшего. Тот пожал плечами без тени смущения:

– Тебе кто нужен, маленькая леди или маленький воин?

Майк поднял ее и нежно обнял.

– Пока, тыквочка.

– Пока, папочка.

Она слегка вздрагивала в его руках, сдерживая всхлипывания.

Он опустил ее на землю, взял сумку и вышел за дверь.

Отец и дочь последовали за ним наружу и вниз по ступенькам, где он вынул ящик дротиков из «тахо», передал отцу и положил взамен свою сумку. Он поднял дочь на руки последний раз.

– И если они сядут здесь, что ты делаешь?

– Стреляю, убегаю и прячусь.

– О’кей.

– Не волнуйся за нас, папа, это ты будешь на острие.

– Ты беспокоишься за меня, тыквочка? – спросил Майк, искренне удивленный.

– Ага. – Она начала плакать.

– Ну, тыквочка, – улыбнулся он, придав лицу выражение солдата на задании, – не волнуйся за меня.

Он надел «Милспексы», намотал Шелли на голову в качестве коммуникатора с наушниками и микрофоном, и хищно улыбнулся.

– В конце концов, послины оказались именно там, где я и хотел. Они еще не знают, но дня них уже приготовлен целый мешок пинков в зад.

Он посмотрел на поля, на которых вырос, и подумал секунду над тем, что сказал. Рота была обучена и готова. Он был обучен и готов. Они смогут это сделать. Рота верила в это. Командир батальона и штаб верили в это. Полковое командование верило в это со стальной убежденностью.

Теперь бы только ему удалось убедить себя.

* * *

Тем временем у Мюллера лицо солдата на задании начинало выглядеть по-иному, как и у Мосовича, Эрсина и Кини. Предложенный Кини план обороны Ричмонда не встретил одобрения мэра или главного инженера города.

– Мы думали, вы представите компромиссный план, мистер Кини, а не новый план разрушения города! – прорычал мэр, стукнув кулаком по столу для совещаний.

– Он не ставит своей целью разрушить город, господин мэр, только его небольшую часть.

– И он не обеспечивает никакой защиты окраинам города, – отметил городской инженер, сосредоточенно изучая детальный план, распечатанный ПИРом Мюллера по прибытии.

– «Передовая крепость» не ставит своей целью оборону всего города, – вмешался инженер корпуса, – как мы это неоднократно указывали.

Командир корпуса украдкой дал ему знак помолчать. Он был более чем знаком с застарелым спором между этими двоими.

– Этот огненный мешок в Шоко-Боттом действительно выглядит именно так, как предусматривает программа «Передовая крепость», только там говорится об одном внешнем форте, – продолжал он, – вместо предлагаемого множества.

– Да, но это позволит лучше использовать преимущества местности, – отметил Кини. – Это фактически единственное место, где есть два пригодных профиля для размещения позиций, чтобы взять послинов под перекрестный огонь. А внешняя крепость сможет прикрыть огнем, если войскам придется отступать к «Ньюпорт-Ньюс».

– А остальной город? Южный Ричмонд? Наша главная промышленная зона?

Командир корпуса снова махнул полковнику Брэггли сидеть тихо, пока Кини отвечал.

– Она непригодна для обороны. Точка. За исключением нескольких покатых холмиков, Джеймс является единственной заметной деталью местности. Для работы есть четыре сценария, джентльмены, – сказал Кини стальным голосом, – и нам следует уяснить предельно ясно, каковы они. Сержант первого класса Мюллер, какой наилучший сценарий для Ричмонда?

– Послины высаживаются позади прикрывающих складок местности, далеко за пределами дистанции нанесения ущерба.

– Верно, – согласился Кини. – В этом случае через несколько дней часть корпуса отправится туда, где возникнет необходимость.

– Что? – закричал мэр. – За каким чертом? – зарычал он, поворачиваясь к командиру корпуса.

– Помочь тем, кто в беде, господин мэр, – спокойно ответил командир корпуса. – Я надеюсь, что другие корпуса сделают то же самое для нас. Нет, я знаю, что они это сделают; это будет правильное военное решение, и соответствующий приказ обязательно поступит. Конечно, если послины приземлятся далеко отсюда, отреагируют другие части. Мы никуда не пойдем, если они сядут в Калифорнии.

– Да, сэр, но я думал, что будет, если они приземлятся к югу от реки Броуд или к северу от Потомака, к примеру, – заметил Кини. – Далее, мастер-сержант Эрсин, каков наихудший сценарий?

– Они приземляются прямо на нас, – сказал тот.

Кругом все скривились. Покрытое шрамами лицо сержанта осталось каменно– неподвижным, глаза невыразительными.

– И в этом случае, – сказал Кини с почти незаметно мелькнувшей в глазах искоркой легкомыслия, – мы запускаем наш План ВПКЧ.

– Наш что? – спросил городской инженер.

– Наш план «Все Пошло К Черту», – ответил Мосович с таким же каменным, как у Эрсина, лицом.

– План, который вы применяете, когда провалились все ваши остальные планы, – заметил командир корпуса, кивая информированному гражданскому инженеру.

– Ваш план «На Смертельной Местности», как его еще иногда называют, – вставил молчавший до этого начальник штаба корпуса.

– Наш план «Нам Каюк», – пояснил Кини, – заключается в уничтожении города, господин мэр, потому что в любом случае в живых никого не останется, и тогда уж лучше оставить послинам дымящиеся руины. Заминировать каждое здание, взорвать каждый квартал, когда они войдут в него. Не оставлять ни одного съедобного куска, включая людей, уничтожать все тела, когда будем уходить. Убить как можно больше послинов, но прежде всего дать очень ясно понять, что воевать с людьми себе дороже: останешься расстроенным, голодным и больным.

Он оглядел присутствующих в комнате и на этот раз увидел общее согласие.

– Можно сделать это вирджинской поговоркой, – произнес городской инженер с печальной слабой улыбкой.

– Как будет угодно. Яа, сэр, из Велиикого Штаата Джооджа, да буудет ваам извеестно, – протянул он с преувеличенным растягиванием слов южанина. Немного смеха не помешает. – Но это абсолютно наихудший сценарий. Есть еще два, кто-нибудь хочет угадать?

– Они приземлятся либо южнее, либо севернее Джеймса, но не прямо на нас, – сказал командир корпуса. – Мы добрались до этого сценария.

– Верно. Итак, если они приземляются южнее Джеймса, я как специалист рекомендую отойти на другой берег Джеймса и ждать подкрепления. Может быть, сделать что-нибудь с мостами и защитной стеной от наводнений на том берегу в плане заманивания, но южная сторона в целом представляет собой открытую местность, и вам следует просто сидеть на этом берегу и долбить их артиллерией. С другой стороны, если они приземлятся на северной стороне, нам должно хватить времени для осуществления плана огненной ловушки. Если мы начнем немедленно.

– Вы уже сказали, что это бесполезно, если они не приземлятся между Потомаком и Джеймсом. Это может даже не сработать, если они высадятся к северу от Фредериксберга, – возразил Главный инженер города. – В этом случае мы вряд ли получим поддержку владельцев зданий, предназначенных под снос.

– Нам она не требуется, – отметил инженер корпуса. – Необходимые оборонные работы в чрезвычайных военных обстоятельствах. У нас суверенное право на принудительное отчуждение частной собственности.

– Дело зависнет в суде на много дней, – простонал мэр.

– Они могут обратиться за справедливой компенсацией, – сказал командир корпуса, – но это все.

– Да, – сказал Кини, – это все записано в программе ЦПЗ. Владелец не имеет оснований для обращения в суд, если его недвижимость мешает необходимой оборонной структуре, определяемой военным командиром местности, которым является генерал Китон, – отметил он, кивая на командира корпуса во главе стола. – Он может отдать такой приказ без всяких обсуждений сейчас или в будущем, если он, по его собственному мнению, сочтет это оправданным с военной точки зрения.

– С другой стороны, – нахмурился генерал Китон, – мы абсолютно зависим от помощи всего городского населения. Мы не можем позволить себе настроить против себя город и тем более его руководство, – заключил он с жестом в сторону мэра и городского инженера. – Нам нужна ваша полная и безоговорочная поддержка.

– Действительно необходимо разрушать Шоко-Боттом? – уныло спросил мэр. – У него скверный вид, и это рассадник преступности, но это историческое место.

– Господин мэр, – мягко сказал Мюллер, – сегодня ли, или в следующем году, будет написана совершенно новая книга истории Ричмонда. Единственный вопрос, будет ли кому ее написать.

Мэр посмотрел на городского инженера, который покачал головой, покоряясь судьбе.

– Я все же считаю, мы могли бы окружить стеной весь город.

– Может быть, и смогли бы, – кивнул Кини, – но у нас нет времени, и это не дало бы воспользоваться лучшими местами рельефа. По плану «Передовая крепость» спасти город в качестве функционирующей административной единицы невозможно. Скорее идея состоит в том, чтобы свернуть послинам шею и в то же время удержать исторический центр.

Командир корпуса кивнул:

– Правильно, господин мэр? Господин Главный инженер города? Мне нужна в этом ваша активная поддержка. Вы с нами?

Мэр кивнул:

– Да, да.

Он посмотрел на городского инженера, который молча кивнул.

– Да, мы с вами.

– Хорошо, – сказал командир, поворачиваясь к инженеру корпуса. – Выполняйте план мистера Кини, внося изменения, если сочтете нужным, но в рамках общего плана.

– Как назовем операцию? – спросил начальник штаба

– Как вам название «Скотобойня»? – пошутил Мюллер.

– На самом деле, – сказал командир корпуса, который спланировал не одну противотанковую оборону против наступающих бронекавалерийских частей, – я предпочел бы «Большой горн».

Военные рассмеялись, а гражданские недоуменно переглянулись.

– Почему «Большой горн»? – спросил мэр.

– Сначала засасываешь их внутрь… – ответил Мюллер, поясняя.

– Затем раздуваешь под ними огонь, – закончил Эрсин с мертвыми, как у акулы, глазами.

* * *

– Джентльмены, – сказал сержант Фолсом, просовывая голову в комнату, – кажется, вам пора начинать подачу материала, компьютеры вот-вот выдадут окончательную проекцию приземления послинов.

Весь последний час журналисты вели почти непрерывные прямые репортажи, но за исключением суживающихся овалов потенциальных мест высадки все было практически одним и тем же. Продюсера Си-эн-эн изумляло, как что-то может столь ужасным и столь скучным в одно и то же время.

Арджент поднялся и встал перед американским флагом, добытым из близлежащего офиса какого-то генерала, готовясь к выступлению, пока техник еще раз проверял подключение к оборонным компьютерам. Все овалы были теперь отделены друг от друга, и Атлантический овал за исключением вытянутого конца, делавшего его похожим на запятую, почти полностью сместился за пределы Европейского континента. Похоже было, что европейцам удастся на этот раз отсидеться.

– Через три, два, один..

– Нам только что сообщили, что компьютеры оборонной системы готовы определить окончательные цели послинов. Как мы уже говорили, пока сферы послинов не выйдут окончательно на траекторию спуска, районы высадки остаются всего лишь предположением. Однако сейчас появились признаки, что послины готовы направиться к своим целям.

Они сделали один виток вокруг земного шара под обстрелом находящихся поблизости истребителей Флота, как сообщают из Пало-Альто, и к настоящему времени, должно быть, выбрали свои цели.