Текст книги "The X-files. Секретные материалы. Никому не доверяй (сборник)"

Джонатан Мейберри
Секретные материалы. Никому не доверяй. Сборник

X-FILES: TRUST NO ONE (prose novel)

is ™ and © 2016 Twentieth

Century Fox Film Corporation All Rights Reserved.

IDW Publishing, a division of Idea and Design Works, LLC. All Rights Reserved.

© Павлов Ю. К)., перевод на русский язык, 2016

© Морозова А. А., перевод на русский язык, 2016

© Красникова Ю. А., перевод на русский язык, 2016

© Рокачевская Н. В., перевод на русский язык, 2016

© ООО «Издательство АСТ», 2016

* * *

Авторы книги «Секретные материалы. Никому не доверяй» от всей души благодарят армию поклонников сериала, которые были с Малдером и Скалли с самого начала. Мы знаем, что вы хотите верить. Хотим и мы.

Предисловие
Джонатан Мэйберри

«Секретные материалы».

Это словосочетание всегда рождает во мне две соперничающие друг с другом мысли.

Никому не доверяй.

Я хочу верить.

Всегда. Пиф-паф. Эти мысли всегда вместе, но в то же время различаются, как орел и решка.

Не доверяй никому, потому что, будем честны, верить никому нельзя. Уж точно не в мире (сделайте паузу и представьте, как это произносит тот голос из видеоролика), где повсюду инопланетные охотники-оборотни, двуполые инопланетные радикалы, вампиры, двойные и тройные агенты, заговорщики и тайные пришельцы, где идет постоянная промывка мозгов и существуют неопровержимые доказательства того, что нельзя верить даже собственным глазам, а уверенность в чем-либо – или шутка, или смертельно опасный тактический просчет.

Никому не доверяй.

Мудрый совет от умирающего посреди улицы правительственного агента, наверняка подстреленного своими же.

Никому не доверяй.

И все же.

Я хочу верить.

Честно. Очень хочу.

Не только в существование инопланетной жизни, а вообще во все. В Джерсийского дьявола, диббуков, индейских знахарей, в хитроумные теории заговора. Я хочу верить астронавтам, которые что-то видели в космосе, шерифам из маленьких городков, которые видели еще больше, работникам канализационной службы и всем остальным. Нечто неизведанное существует, и я готов в это верить. Стремлюсь в это верить.

В целом я похож на Малдера. Я хочу найти то неизведанное, о существовании которого подозреваю. То, что скрыто от нас потому, что не нашлось смельчаков, что посветили бы во тьму фонариком. То, что живет на задворках нашей цивилизации благодаря привитому нам культурой слепому безразличию. То, что настолько не похоже на нас, что мы даже не пытаемся с ним взаимодействовать.

И нельзя забывать про плохих парней. Тех, что прячутся, сбивают нас с толку и лгут в лицо. Ребят в черном, готовых спустить курок, чтобы заставить чей-то голос замолчать. Я хочу, чтобы их вывели на чистую воду.

Мне очень хочется всего этого.

Да, порой скепсис делает меня похожим на Скалли, но что с того? Может, я стремлюсь к большему, чем просто верить. Может, я хочу увидеть. Попробовать. Потрогать и измерить, чтобы не осталось никаких сомнений. Вот суть «Секретных материалов».

Крис Картер взял идею этого сериала не с потолка. Сериал получился революционным, но каноны, которые он разрушил, многим были близки. В мире множество скептиков, да и параноиков предостаточно. Но среди них есть и любопытные скептики – те, кто не верит, но все равно проверит, пусть для этого и придется полежать в засаде в кустах, забраться в склеп или спуститься в канализационный коллектор. Нет, не затем, чтобы что-то опровергнуть. Просто в глубине души они – как Малдер. Они хотят верить.

Таковы многие из нас.

«Секретные материалы» стали для нас окном в тайный мир и одновременно разбудили наши сомнения, подозрения, рационализм и неугомонное любопытство. Каждую серию мы смотрели с напряжением и пристрастием, как смотрят обычно документальные фильмы.

Мы хотим верить.

Мы хотим знать.

«Секретные материалы» – умный фильм, вовлекающий нас в диалог между теми, кто хочет верить, и теми, кто стремится утаить секреты. Неугомонные Малдер и Скалли были с нами на протяжении девяти сезонов сериала, двух фильмов и множества комиксов, книг и игр…

Но мы по-прежнему хотим верить.

И тем не менее не доверяем тем, с чьим мнением принято считаться.

Именно это отличает нас от толпы в шапочках из фольги. Мы не носим эти пресловутые шапочки – эффект от которых, впрочем, тоже можно обосновать, – и потому в наших руках этот сборник.

Многолетняя любовь к «Секретным материалам» привела меня к выдающимся авторам, работающим в жанрах детектива, триллера, ужасов, фэнтези и научной фантастики. Все они могут похвастаться такой же любовью к этому сериалу, пониманием того, чем именно цепляют «Секретные материалы», и блистательным умением рассказывать истории.

Вам не придется продираться через страницы вялого повествования, чтобы найти сильный рассказ. Каждый автор сборника «Секретные материалы: Никому не доверяй» – настоящий мастер.

Все они работали с неуемным энтузиазмом, словно по-настоящему верят.

Они также привнесли свой природный скептицизм и педантичное внимание к деталям федеральных расследований. Они никому не доверяют. Но хотят верить.

И вы захотите.

Перед вами пятнадцать мрачных историй. Историй о том, что лежит в темноте за пределами человеческого понимания, и о том, что таится внутри каждого из нас. Эти истории – не для того, чтобы просто скоротать вечерок. У них есть зубы. И когти. И…

Впрочем, вы сами скоро узнаете.

Вы вряд ли стали бы это читать, если бы когда-то вас не захватило волшебство «Секретных материалов». Но, будь вы зрителем, посмотревшим лишь несколько серий, или отчаянным фанатом, знающим поименно всех «Одиноких стрелков», в этой книге вы откроете для себя что-то новое.

Нечто, что заставит вас запереть дверь, лишний раз проверить, работает ли телефон, и лечь спать при свете.

Я хочу верить, честно.

Ведь истина где-то рядом.

Давайте отыщем ее…

Джонатан Мэйберри, редактор-составитель

Кататония
Тим Леббон

– Я тебя разбудил?

– Малдер? Ух… нет, меня разбудил другой звонок. Ты вообще спишь когда-нибудь? Сейчас три часа ночи!

– А зачем мне спать?

– От усталости? Ну, знаешь, глаза сами закрываются, и ты засыпаешь.

– А, такое иногда случается. Но в этот раз есть дела поважнее.

– Какие?

– Мне нужна твоя помощь.

– Серьезно? В три ночи?

– В принципе можно подождать до завтра.

– Объяснишь хоть, в чем дело?

– Есть в Массачусетсе городок, Линотт-Саунд. Два дня назад там пропали четверо детей, вчера утром их нашли в соседнем лесу в состоянии кататонического ступора. Когда их привели домой, выяснилось, что дети здоровы, только ни на что не реагируют. Весьма занимательно.

– Наверняка обкурились чего-нибудь.

– Ни следа наркотиков в организме.

– Значит, массовый гипноз. Дети любят баловаться подобной ерундой. Те, на кого гипноз не подействовал, испугались и разбежались по домам, а друзей бросили в лесу. Детям свойственна жестокость.

– Они даже не были знакомы друг с другом и исчезли в разных местах. Ну хватит уже, Скалли.

– Что хватит? Может, они просто так играют. У кого-нибудь редкая форма ночного апноэ, а другие решили, что это круто, и начали ему подражать, чтобы оказаться в центре всеобщего внимания. Типичные подростки.

– А ты не изменилась. Всему пытаешься найти рациональное объяснение.

– Ты сам просил помочь!

– Когда ты сердишься, твой голос звучит очень соблазнительно.

– Я не сержусь, я просто устала.

– Значит, твой голос звучит соблазнительно, когда ты устаешь.

– Какого черта ты сам не спишь? В любом случае мы больше не работаем вместе.

– Официально.

– Верно. Так зачем я тебе понадобилась?

– Как всегда. Без тебя не то.

– И потому что я твой голос разума.

– И это тоже. Увидимся завтра в полдень?

– В Линотт-Саунд, так?

– Да, в закусочной «У Маршалл», прямо на въезде в город. Так и знал, что ты не сможешь мне отказать.

– Мне пора спать, Малдер.

– Спокойной ночи, Скалли.

* * *

Закусочная была не ахти какая – Малдеру доводилось бывать в местах и поприличнее. У засыпанной гравием парковки на бетонных блоках стояла пара грузовиков без колес с разбитыми стеклами и рваными сиденьями, из которых торчал поролон. От забегаловки на противоположной стороне узкой дороги пахло мертвечиной. Когда-то там была заправка, и, несмотря на то что бензоколонки давно снесли, о прошлом заведения напоминал дряхлый навес и стойкий аромат бензина. Малдер почувствовал его, как только вышел из машины и направился к закусочной, а когда к парам бензина примешался запах жирного жареного бекона, испытал легкую тошноту. Он почти сутки ничего не ел, но атмосфера этого местечка не пробуждала аппетит.

Краска на стенах облезла, дверь покосилась, а на вывеске красовалась выведенная корявым почерком надпись: «Кафе “У Маршалл”». Место это походило на одинокую женщину среднего возраста, которая хочет любви, но довольствуется тем, что к ней хоть иногда заглядывают на обед.

Стоило Малдеру войти забегаловку, как из-за барной стойки ему дружелюбно улыбнулась и помахала крупная женщина. Других посетителей не было видно – казалось бы, плохой знак, но внутри было чисто и аккуратно, по крайней мере на первый взгляд, и тогда Малдер почувствовал, что всерьез проголодался.

– Думаю, вам не помешает чашечка кофе! – воскликнула женщина за стойкой и налила кофе, не дожидаясь ответа.

– И как ваш кофе на вкус? – спросил Малдер, присаживаясь за стойку.

Не отвлекаясь, женщина вздернула кустистые брови. Лицо у нее было пухлым и румяным, как у стереотипной поварихи.

– Паттон, он спрашивает, каков на вкус наш кофе!

– Да это лучший кофе на востоке! – отозвался сгорбленный лысый старичок, ютившийся у окна.

Он был настолько тщедушным и крошечным (едва крупнее стоявшей перед ним кружки!), что его можно было целиком подшить к папке с делом.

– Паттон? – переспросил Малдер.

Старик махнул рукой, будто отгоняя муху.

– Я безотцовщина, да и мать меня не любила.

– Паттон – это имя или фамилия?

– Зависит от того, с какой ноги встать.

Малдер улыбнулся. Женщина – по-видимому, Маршалл, хотя было опять не ясно, имя ли это, – предложила ему сахар и сливки, но он отрицательно помотал головой. Потом взял горячую чашку и сделал маленький глоток. Паттон оказался прав на все сто. Такого отличного кофе Малдер не пил с незапамятных времен.

Потягивая напиток, Малдер взглянул на меню, небрежно нацарапанное на доске над стойкой. По составу блюда были вполне обычными, а вот названия отличались оригинальностью, порой чрезмерной. Оладьи с беконом в «согревающем орехово-сладком» сиропе, бургеры «Тройное обжорство», мясной рулет с «божественно-нежным» пюре, а также полный арсенал выпечки, начиненной «любовью и волшебством». Малдер осторожно взглянул на Маршалл, которая стопками раскладывала вымытые тарелки.

– Еда у вас так же хороша, как и кофе?

– Милок, ты обо всем по одежке судишь?..

Малдер вспомнил запах бензина, раскуроченные грузовики и вкус кофе и покачал головой.

– Приготовлю тебе свой фирменный завтрак, – улыбнулась женщина и скрылась за широкой дверью кухни.

– Еще лет сорок назад я сам этот кофе варил, – сказал Паттон. – Закупал зерна, молол, хранил известным только мне способом. Теперь вот дочь научил.

Он с теплой улыбкой кивнул в сторону кухни.

– Варит едва ли не лучше моего. Люди, местные и приезжие, постоянно пытаются выведать наш секрет. Как мелем, что подмешиваем, как долго настаиваем, откуда воду берем и прочее и прочее. Могут спрашивать сколько угодно, я все равно не проболтаюсь. – Старик почесал нос сухим, словно веточка, пальцем. – Секрет фирмы.

Малдер сел за столик напротив Паттона. Старик ему понравился, а то, что он оказался отцом Маршалл, придавало заведению еще больше тепла и дружелюбия.

– В таком случае не стану интересоваться, – сказал Малдер, отхлебывая божественно вкусного кофе. – Люблю загадки.

– Разве загадки существуют не для того, чтоб их решать? – спросил Паттон, осматривая Малдера с головы до ног и улыбаясь уже не так открыто, как прежде. – Это ведь ваша работа.

– Наша? – переспросил Малдер.

– Коповская.

– Я не коп.

– Значит, федерал.

Малдер отвел взгляд и снова сделал глоток. Нужно будет попросить еще чашечку. Интересно только, будет ли кофе таким же вкусным. Некоторые загадки довольно быстро утрачивают свой блеск.

– Федерал, но не простой, – дружелюбно ответил он.

В таких маленьких городках, как Линотт-Саунд, старожилы вроде Паттона частенько знают то, о чем другим невдомек. Пусть он столь древний и скукоженный, что едва шевелится, но он наверняка в курсе всех городских сплетен. Информация, полученная от подобных людей, нередко становится ключевой в распутывании дела.

Паттон рассмеялся, и звук его смеха был резким и ломким, как хруст рвущейся газеты.

– Теми лунатиками интересуешься?

Малдер кивнул.

– Обычные дети. Наверняка напились или накурились.

– Вы и правда так думаете?

– А то.

Однако Паттон больше не смотрел на Малдера. Он опустил голову и крепко вцепился руками в край стола, будто боялся его отпустить. Костяшки пальцев у старика побелели; ногти его напоминали почерневшие струпья.

– Что-то вы недоговариваете, – заметил Малдер.

– Ангельские гимны, – пробормотал старик.

– Что-что?

– Вот твоя еда, милок, – произнесла подошедшая Маршалл и следом шепнула: – Не обращай внимания на моего старого больного папаню.

Она поставила перед Малдером тарелку и несколько раз перевела взгляд с него на Паттона и обратно. От былого радушия не осталось и следа.

– Пап, у тебя все нормально?

– Можно еще чашечку кофе? – попросил Малдер. – И еще одну для моей напарницы. Со сливками, но без сахара.

– Напарницы? – переспросила женщина.

Малдер пожал плечами.

– Она задерживается.

Маршалл скрылась за барной стойкой, а Малдер принялся за оладьи и яичницу с беконом, то и дело поглядывая на Паттона. Тот понемногу пришел в себя и откинулся на блестящем кожаном диванчике. Можно было бы предположить, что в силу возраста старик не совсем понимает, что именно интересует Малдера, но, вероятнее, все было как раз наоборот: Паттон ждал, что Малдер начнет копать глубже, дотошно расспрашивать, и это его пугало.

Малдер не собирался этого делать. До поры до времени. Порой достаточно знать, что еще есть куда копать.

– Ох, и растолстеешь ты, – раздался из-за спины женский голос, и Малдер тут же почувствовал волнение.

Он скучал по Скалли. Последние два месяца они разговаривали друг с другом лишь по телефону, и как бы Скалли ни пыталась показать, что ее эти разговоры раздражают, Малдер знал, что ей нравится с ним общаться, а уж с глазу на глаз и подавно.

– У меня быстрый обмен веществ, – ответил он.

– Хватит рассказывать сказки.

Малдер поднялся, чтобы ее поприветствовать. Скалли отпустила волосы и немного похудела, но в целом оставалась прежней. Одета с иголочки, остра умом, а уж языком-то способна заколоть любого с десяти шагов.

– Спасибо, что приехала, – сказал Малдер. – Рад тебя видеть.

Скалли огляделась и улыбнулась Паттону.

– Любишь ты таскать меня по роскошным местам, – пробормотала она, чтобы слышно было только Малдеру.

– Попробуй сначала здешний кофе.

Скалли улыбнулась, в этот раз искренне.

– А где твой новый приятель?

– Крайчек? Выслеживает мелкого гангстера в Бостоне. Я должен был подменить его, – Малдер взглянул на часы, – примерно час назад.

– У тебя будут проблемы со Скиннером.

– Куда уж больше.

– Кофе готов! – вернулась с кухни Маршалл. – Так вот, значит, твоя напарница? Настоящая красотка.

– А я и не замечал, – сказал Малдер. – Можно взять кофе с собой?

– Эй, я шесть часов сюда добиралась! – запротестовала Скалли.

– Тем более, нет времени сидеть и расслабляться. Идем. Осмотримся в округе, взглянем на спящих детишек.

За спиной послышался шорох, и, обернувшись, Малдер заметил, что Паттон вжался в сиденье. Интересно, он вообще когда-нибудь встает? Старик смотрел на Малдера древними водянистыми глазами, не обращая почти никакого внимания на Скалли.

Малдер положил деньги на столик, забрал стаканчики с кофе у Маршалл и благодарно кивнул.

Стоило им выйти наружу и глотнуть свежего сельского воздуха, сдобренного застарелым ароматом бензина, как Скалли зевнула.

– Нужно выспаться.

– Знаешь выражение «на том свете отоспимся»?

– Спасибо, что поднял настроение, Малдер.

– Да ладно тебе. Садись в машину.

* * *

– Девочку зовут Лора Коннолли, – сказал Малдер. – Тринадцать лет, из благополучной семьи, учится хорошо.

– Почему мы идем именно к ней? – спросила Скалли.

– До ее дома ближе всего ехать.

Лицо Малдера озарила обезоруживающая улыбка, но Скалли было не до того. Она слишком устала; к тому же ей пришлось выдумать историю про больного родственника, чтобы отпроситься из Академии, и больше такой предлог не пройдет. Малдер постоянно втягивал ее в свои сумасбродные затеи, и она не могла отказать, хотя бы потому, что он искренне нуждался в ее помощи, а возможно…

Впрочем, сейчас у нее не было сил об этом думать. О тенях, призраках и прочих несуществующих явлениях. Ей, привыкшей мыслить рационально, все это доставляло дискомфорт даже на свежую голову.

– Что тебе известно об этой девочке? – спросила она.

– Два дня назад она пропала, как и трое других детей. Родители утверждают, что она была счастлива и даже не помышляла о побеге из дома. Парня у нее не было, других причин прогуливать школу и сбегать из дома – тоже.

Вдалеке показался Линотт-Саунд. Скалли повидала сотни таких городов: самых обыкновенных, спокойных, ничем не примечательных.

– Не встречала родителей, которые бы знали все секреты своих тринадцатилетних детей, – сказала она.

– Руководствуешься личным опытом? – как всегда шутливо, спросил Малдер.

– Так я тебе и сказала, – ответила Скалли с плохо скрываемой улыбкой.

В компании Малдера от улыбки удержаться было сложно.

– Откуда у тебя информация? От местных полицейских?

– Насколько я знаю, полиция этим больше не занимается. Девочка вернулась домой, дело закрыто.

– Значит, от врачей? Ее должны были хотя бы осмотреть в больнице.

– Должны были, – заметил Малдер с сомнением в голосе.

– Тогда кто тебе сказал?

Скалли подумала, что ей совсем необязательно было это знать. У Малдера зачастую были весьма сомнительные источники информации, и она прекрасно это знала, равно как и то, что об этих источниках думают в Бюро.

– Один знакомый, – ответил Малдер. – Приехали.

– Какой еще знакомый?

Но Малдер уже вышел из машины и двинулся к аккуратному маленькому домику. Скалли не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ним. Она вылезла наружу, пригладила рукой волосы, пытаясь забыть об усталости и не думать о том, что ее ждет, если она не успеет вернуться в Академию до завтра.

– Тот, кто хочет, чтобы мы оба знали правду, – отозвался Малдер и постучал в дверь.

На стук ответил невысокий лысый мужчина. Он нервно перевел взгляд с Малдера на Скалли и обратно.

– Доброе утро. Мы из ФБР, – показал удостоверение Малдер.

И без того нервный мужчина, казалось, забеспокоился еще сильнее.

– Что вам нужно? – спросил он.

Скалли подошла к Малдеру и украдкой заглянула в дом. Окна были задернуты шторами, и внутри стоял полумрак, а откуда-то с кухни доносился запах свежего кофе и готовящейся еды. По большой прихожей, весело галдя, носились двое детей.

– У нас есть несколько вопросов насчет Лоры, – вежливо улыбнулась Скалли, пытаясь таким образом успокоить хозяина дома.

Тот продолжал на них таращиться. На мгновение Скалли решила, что он под кайфом, но тут же отмела эту мысль. Он не наркоман, просто до смерти перепугался.

– Не волнуйтесь, ваша дочь ничего не натворила, – продолжила она.

– Тогда какое ФБР до нее дело? – нахмурился мужчина.

– Мистер Коннолли, прошу прощения, что не объяснил сразу, – заговорил Малдер. – Мы из специального отдела Бюро, занимаемся особенными случаями… И нам кажется, что ваша Лора тоже особенная.

Если это было попыткой воззвать к отцовской гордости за ребенка, то она безнадежно провалилась.

– А ордер у вас есть?

– Ордер нам не нужен, – ответила Скалли.

– Мы только проснулись, и…

– Лора тоже проснулась?

Мужчина уставился на Скалли, и в глазах его читался глубокий, неподдельный страх. Страх за своего ребенка.

– Нет, – сказал он.

– Я врач и могу ее осмотреть. Вы наверняка уже показывали ее доктору, но все-таки не положили в больницу.

– С ней все в порядке, потому и не положили!

– Разумеется. – Скалли не хотела спорить.

Хозяин задумался.

– Заходите, – вздохнул он наконец и пропустил агентов в дом. – За мной давайте, я покажу…

– Кого тут принесло? – Из кухни вышла женщина с подносом оладий. – Ох, извините.

Женщина была невысокой, худощавой и миловидной, но Скалли тут же испытала к ней странную неприязнь. Объяснить причину этой неприязни она не могла, но инстинктам своим привыкла доверять.

– Мы хотим взглянуть на Лору, – объяснила Скалли.

– «Мы» – это кто?

– ФБР, – ответил хозяин.

Женщина на секунду всполошилась, но потом все-таки взяла себя в руки.

– Мальчики, завтрак готов!

Двое малышей лишь немного сбавили скорость и, схватив с подноса по тарелке, уселись в уголок, точно боялись, что кто-нибудь отнимет у них завтрак.

– За мной, – повторил хозяин.

Его жена поставила поднос и собралась идти следом.

– А можно попросить у вас кофе? – добродушно спросила Скалли.

– Мы несколько часов сюда добирались, – добавил Малдер.

Молодец.

Он тоже понял, что с матерью могут быть трудности. Скалли пожалела, что официально они больше не работают вместе. Отличной они были командой.

Помешкав, женщина кивнула и вернулась на кухню, а ее взволнованный муж двинулся по коридору к задней части дома. Скалли улучила пару секунд и осмотрелась. Кругом были книжные шкафы, на стенах – картины, на стеллаже в углу – коробки с настольными играми. Подойдя поближе к одной из картин, она поняла, что это не репродукция, а оригинал. Внизу стояла подпись – Бетти Коннолли. Хозяева дома были интеллигентными творческими людьми и любили порядок. Но они что-то скрывали.

Быть может, они просто беспокоились за дочь, которую почему-то не положили в больницу, несмотря на кататонический ступор. Это действительно странно.

– Сюда, – шепнул хозяин, открывая дверь в комнату и жестом приглашая гостей войти.

В голову Скалли закрались сомнения. Она не сводила глаз с мужчины, но тот выглядел печальным и растерянным – ни намека на то, что он что-то замышляет. Малдер вошел в спальню, и Скалли шагнула следом.

– Я принесу кофе, – сказал хозяин.

– Спасибо.

– Вы, главное, помогите ей.

Скалли не поняла, было ли это просьбой или условием, и потому не ответила. Да и не было у нее ответа, ведь она по-прежнему не знала, с чем придется столкнуться. В отличие от других комнат, окна в спальне не были зашторены, и на кровать падали лучи утреннего солнца. Комната была обычной для девочки-подростка: на стенах плакаты, на полках книги и альбомы, на угловом столике безмолвный магнитофон. На стуле и в бельевой корзине в противоположном углу – горы одежды, в открытом платяном шкафу еще больше цветастых вещей. По краям зеркала на туалетном столике расклеены фотографии счастливых, улыбающихся подростков и, разумеется, девочки, что лежала сейчас в постели.

В ней трудно было узнать девочку с фото. Она походила на труп.

Скалли услышала, как у Малдера перехватило дыхание.

– Скалли… – произнес он, и она сразу поняла, что у него на уме…

…Что девочка умерла, а ее родители не смогли с этим смириться и потому держат ее здесь. Звучит жутко, но такие ситуации – не редкость.

Скалли быстро подошла к кровати и взяла торчащую из-под одеяла руку Лоры. Рука была теплой, пульс – редким и четким. Скалли расслабилась и с облегчением выдохнула.

– Она жива.

– Уф, – перевел дух Малдер. – Значит, они скрывают нечто иное.

– Наверняка.

Пока Малдер осматривал комнату, Скалли занялась девочкой. Та находилась в глубоком сне. Глаза не двигались, дыхание было медленным и ровным. Кожа была теплой на ощупь, но это можно было списать на чересчур плотные по нынешней погоде одеяла, которыми девочка была укрыта. Скалли потрогала носовой желобок девочки, ущипнула ее за мочки ушей, после чего откинула одеяла и провела ногтем по стопе Лоры. Та еле слышно застонала, но больше никак не отреагировала.

– Как она? – поинтересовался Малдер.

Он выполнял свою привычную работу: ходил туда-сюда, открывал ящики, разглядывал предметы. У него был нюх на все необычное. Если то, что скрывали родители, находилось в этой комнате, от его взгляда это бы не укрылось.

– Физическое состояние в норме, – ответила Скалли. – По крайней мере по результатам беглого осмотра. Я, конечно, могу провести еще несколько тестов, но мамочка вряд ли одобрит, если я начну втыкать иголки в ее ненаглядную дочурку.

– Ничего необычного?

Скалли еще раз взглянула на лицо девочки, откинула ее длинные волосы, открыв уши, после чего обернулась к Малдеру и кивнула в сторону углового шкафа.

– Ох, разумеется, – сказал Малдер и отвернулся.

Скалли убрала одеяла и расстегнула ночную рубашку Лоры. Пока девочка лежала неподвижно, полный осмотр провести было невозможно. Она выглядела обычным здоровым подростком. Крепко спящим.

Скалли снова взяла Лору за руку. Развернула, провела ногтем по ладони. Ноль реакции. Затем она осмотрела ее пальцы.

– Взгляни-ка, – подозвала она Малдера.

– Порезы на костяшках.

– Царапины. Кровь шла, но совсем чуть-чуть. А теперь посмотри, что у нее под ногтями.

– Грязь. Ее ведь нашли в лесу, как и остальную пропавшую троицу.

– Нигде больше грязи нет. Даже пятки чистые. С тех пор как ее нашли, ее несколько раз помыли и переодели. Субстанция под ногтями куда более свежая, и на простую грязь она не похожа.

Малдер настороженно взглянул в сторону двери. Попросив Скалли покрепче держать руку девочки, он достал из кармана перочинный нож и сунул кончик лезвия под ноготь указательного пальца Лоры, аккуратно, чтобы не повредить субстанцию. Он поднес неизвестное вещество к глазам, и Скалли тоже присмотрелась.

– Это кровь, – сказала она.

Малдер зацепил часть темной субстанции кончиком пальца, растер ее и показал Скалли. На пальцах остался грязновато-красный след.

– И довольно свежая, – подтвердил он догадку.

– Ну так что, вы ей поможете? – раздался из-за спин голос хозяина.

Он стоял в дверях, за ним стояла его жена. В руках хозяина дымились две чашки кофе. Запах напитка Скалли не понравился.

– Лора куда-нибудь выходила после того, как ее нашли в лесу? – спросил Малдер.

– Нет! – воскликнули родители в один голос.

– Она даже не пошевелилась, – продолжил мистер Коннолли. – Как только мы узнали, что детей нашли, то первым же делом привезли Лору домой.

Со слезами на глазах он кивнул в сторону спящей дочери.

– Она спит и смотрит сны, – сказала мать Лоры, отводя взгляд от Скалли.

– Что вы имеете в виду? – спросил Малдер.

– Во сне она издает разные звуки… Как будто… – Лицо женщины перекосило, и Скалли стало стыдно за свое первоначальное мнение о ней. – …Как будто ей больно.

– Ее необходимо отвезти в больницу, – сказала Скалли. – Она в ступоре, это что-то вроде легкой комы. У нее не было каких-то психических заболеваний? Она не принимала каких-нибудь лекарств или наркотиков?

Родители помотали головами.

– В любом случае ей нужен соответствующий уход…

– Нет! – Отец Лоры шагнул вперед, расплескивая горячий кофе себе на живот и ноги. Чашки выпали из его рук. Малдер отступил и потянулся к поясу, Скалли затаила дыхание. Охая, хозяин вцепился руками в одежду, но пролитый кофе довольно быстро остыл.

– Если она туда попадет, то обратно уже не выйдет, – сказала мать Лоры.

– На нее будут смотреть как на дурочку.

– Почему вы так решили? – спросил Малдер.

Глубоко встревоженные и сбитые с толку родители не ответили. Миссис Коннолли указала рукой на выход.

Скалли подумала было спросить насчет следов крови, но воздержалась, увидев взгляд Малдера. Тот совершенно точно разделял ее мнение, но в сложившейся ситуации, чтобы добраться до истины, нужно было действовать осторожно.

Они пересекли прихожую и вышли на улицу. Миссис Коннолли провожала их. Скалли оглянулась на испуганную женщину, желая помочь, но помимо страха ту окружала и аура скрытности. Кровь под ногтями девочки тоже не давала Скалли покоя.

Придется навести справки в округе, а потом вернуться.

– Лора – хорошая девочка, – прошептала мать.

– Не сомневаюсь, миссис Коннолли. Но ей нужна помощь.

Сев в машину, Малдер завел двигатель, и они поехали дальше.

– Не слишком удачно все прошло, – сказал он.

– Они до смерти напуганы, – ответила Скалли. – Дочь для них – центр Вселенной, они готовы ради нее на все, но что-то пугает их больше, чем состояние Лоры.

– Какое именно состояние?

– Кататония обычно сопутствует шизофрении, но также встречается у наркоманов и алкоголиков, особенно в период воздержания или ломки.

– Она не похожа ни на алкоголичку, ни на наркоманку.

– Согласна.

– Могут одни и те же симптомы возникнуть одновременно у четырех человек?

Для Скалли это было главной загадкой. Если состояние других детей такое же, как у Коннолли, то причину нужно искать извне, а это лишь еще больше усложнит ситуацию.

– По легенде ацтеков, в джунглях Амазонки живет человек-ягуар, – сказал Малдер. – Он усыпляет жертв своим дыханием и отпускает, чтобы те охотились и приносили ему добычу.

Скалли демонстративно закатила глаза.

– Пограничный контроль уже не тот, что раньше, – продолжал Малдер.

В его голосе слышалась ирония, но Скалли всегда казалось, что для Малдера это было своего рода подстраховкой, а не способом самоуничижения. Она не могла с уверенностью определить, в какие из рассказанных Малдером невероятных историй он сам искренне верит, но одно было известно наверняка – он хотел в них верить.

– Серьезно?

– Скалли, все может быть. Истории ведь не рождаются на пустом месте. Может, тот, кто сочинил эту, знал о каком-то наркотическом растении, которое может усыплять людей таким образом. Такое растение вполне могло быть занесено в местные леса.

– А может, сюда был занесен демонический ягуар, который усыпляет детей и заставляет их охотиться. Так, Малдер?

– Какие еще у нас есть варианты? И почему Лора – не единственная пострадавшая?

– Других мы еще не видели.

– Вот сейчас и увидим.

Пока они ехали по городку, Скалли оставалась настороже. Ее глаза по-прежнему были готовы закрыться от усталости, но после встречи с Лорой Коннолли и ее напуганными родителями было понятно, что ситуация, с которой они столкнулись, была далека от нормальной.

Впрочем, этого стоило ожидать, раз в дело ввязался Малдер. Благодаря ему Скалли повидала множество необычных явлений, стала свидетелем событий, не поддающихся логическому объяснению. Будучи ученым, реалистом, она обязана была искать логическое объяснение всему, но сделать это зачастую было нелегко. Малдер, в свою очередь, сознательно шел наперекор всякой логике, и в этом было их самое существенное различие.