Книга: Лилит - Джордж МакДональд

Джордж Макдональд в "Лилит" демонстрирует нам ровно этот же процесс - сначала в лице женщины, давшей имя произведению, за которой наблюдает в своем путешествии по иному миру главный герой, потом, собственно, в его - начальную стадию мистер Уэйн проходит прямо на наших глазах, совершая сказочные шаги по выполнению определенной задачи (еще Пропп описал алгоритм сказки, по которому видно, что все события и поступки подотчетны явлению изменения персонажа: помощники, принести трофей, победить врага, забраться в тридевятое царство). Вот только Уейна мы оставляем в состоянии "подвешенного" (еще одна карта Таро), когда он зависает в положении ожидающего, Лилит же показывает буквально до деталей весь путь, который очень метафорически в книге, но вполне осязаемо приходится проходить едва ли не каждому человеку. Раскаяние и отпускание - лишь малая толика того, с чем нужно справиться, намного более трудновыполнимую и сложную задачу составляет прохождение этапа отвращения к тому, что из себя составляешь, и принятие всего плохого в том, что творится в жизни, в самом человеке без оценки в негативной окраске (здесь автор несколько напортачил, полностью изгнав Тень и темное, выдав это за спасение души - ну с религией у него в целом в истории перебор, так что звездочку убрала, а внимание акцентировать серьезно не стала). Суть смерти - принять ее как свой безмерный страх, т.е. согласиться с истиной, что ты не вечен, что обязан высшим силам (не долг, за который отрабатываешь, а убирание чувства собственной важности, будто никто не указ, а ты сам пуп земли и вселенной) и все, что есть и чего нет - это ни плохо и ни хорошо, это нормально (как никогда здесь близки восточные веяния мудрости). Такой траснформацию через сон равный смерти нам показывает Макдональд, отправляющий Уейна через зеркало на собственном чердаке в мир, где все совсем иначе, чем понимается, воспринимается, ценится в нашем; показывающий ему женщину, испугавшуюся потери бессмертия (мифы о Кроносе, съедающем своих детей, все из тех же источников берут начало, что и эта история - архетипы и коллективное бессознательное) и перешедшую на темную сторону, а заодно и смерть, позволяющую исправить совершенные ошибки и воскреснуть.

Метафоры этой книги принесут открытым к этому людям инсайт. Даже мне, хотя трансформации в моей жизни и так дело нередкое, а даже любимое (да я адреналинщицей оказалась), пришла в голову абсолютно новая мысль - правда, прямо сейчас совсем из другой оперы, книги фантастического или фэнтезийного склада, вылепленные вычурным и изысканным, будто, языком, написанные для фантазий на тему существ, технологий и пр. элементов выдумки или не несущие прогресса личности героя - чужды и пусты для меня, иногда даже раздражающим пафосом на бессодержательности, а вот те, где суть заключается в развитии души персонажа (и плевать на возможный простенький язык, ошибки в физике, не новаторскую, а вполне реальную фантастическую составляющую), - то, что дает мне пищу для размышлений, а, следовательно, и возможность жить.

Подборка для осмысления:

...единственный способ несколько приблизиться к понимаю того, где вы, – начинайте чувствовать себя здесь как дома...

Это значит больше, чем вы сейчас можете разглядеть, но не больше того, что вам необходимо знать.

...если бы вы понимали чей-то мир, кроме своего собственного, тот, собственный, вы бы понимали гораздо лучше...

Если бы я тогда знал об этом, я тут же лег бы рядом! – Я сомневаюсь в этом. Если бы вы были готовы лечь рядом, вы бы узнали его.

Вы его не найдете, но этот лес… Вряд ли вы его пропустите. Это место, в котором те, кто не спит, просыпаются по ночам, чтобы сражаться со своими мертвецами и хоронить их.

...число великанов все время остается неизменным? Было время, мне казалось, что это ваши папы и мамы. Она разразилась веселым смехом, и сказала: – Нет же, добрый великан, это мы их предки! Но как только она это произнесла, радость словно умерла в ней и она будто испугалась чего-то. Я оставил работу, и уставился на нее, сбитый с толку. – Как так может быть? – воскликнул я. – Я не могу ответить, я сама не понимаю, – ответила она, – но мы были здесь, а они – нет. Они получаются из нас... //а ведь мы все родом из детей и живем с ними внутри, отрицая//

Обнаружив, однако, что я ее люблю и почитаю вместо того, чтобы подчиняться и поклоняться, она пролила свою кровь затем, чтобы освободиться от меня, присоединилась к армии чужих, и вскоре настолько пленила сердце великой Тени, что он сделался ее рабом, подчинился ее воле и сделал ее королевой ада.

– Я мертв? – воскликнул я. – Да, – ответил он, – и вы будете мертвым до тех пор, пока отказываетесь умереть...

Только тот может быть свободным, кто творит свободу; не может любить свободу тот, кто порабощает! Ты сама – раба. Каждую жизнь, каждую волю, каждое сердце, которое ты узнавала, ты пыталась поработить: ты раба каждого из тех, кого ты сделала рабом – ив таком долгу перед ними, что тебе и не понять этого! Позаботься же о собственном спасении...

Здесь не бывает «поздно» или «рано», – возразил он. – Для каждого его настоящее время наступает тогда, когда он впервые ложится спать. Мужчины не слишком быстро возвращаются домой, женщины приходят быстрее...

...ты и не сможешь легко отличать настоящее от поддельного до тех пор, пока не станешь достаточно мертвым; и, уж конечно, когда ты достаточно мертв – то есть вполне жив, ложь никогда не окажется поблизости от тебя...

...став настоящим, ты увидишь настоящую же правду, и сомнения умрут навсегда. И тогда редко у тебя будет появляться возможность поизучать возможности иллюзий...

Иногда исследование чердака рождает чудовищ. Явно могильной ориентации. Например, червячки, у которых голова размером с медвежью, с белой гривой на красной шее. И чего их пугаться? На Аракисе куда крупнее и ничего. Почти никто не умер. Седлают и катаются. А мистер Уэйн в ужасе убегает и ждет когда Луна на них посветит и они упадут в отключке.

Иконостас в стиле Босха. Затейливые у автора фантазии. Сплошь символы да аллегории. Понятно, что путь, который проделывает разум одного человека, другому не описать никакими словами. Но автору пытался. Вышло лирично, красиво, но под очень редкое настроение. И дом - не дом, а сфера семи измерений. И там, где горит очаг, в другом измерении растет дерево. А чтобы жить, нужно умереть. Такие сны видишь наяву, когда слишком много думаешь о смерти. Когда только о ней и думаешь. Когда страдаешь от одиночества. Вот тогда будут являться гигантские могильные черви, жаждущие пожрать еще не умершую тушку. Малютки и великаны, кошки и змеи, живые глаза и мертвые лица, яблоки и спрятанная вода в мире, где не помнят имен и скелеты скандалят.

Немного сказки, немного притчи, немного вампирской готики. Много смерти. Затянуто и притянуто за уши. Бессердечную красавицу Лилит перевоспитывали неубедительно. Только пытками и добились результата. Ну что это за методы? Всех по могилкам уложили, но это еще не конец. Начался треш с похоронами отрубленной руки. Уже сам Уэйн согласился на "интересное предложение" и все равно не финал. Книга не заканчивается, пока читатель не согласится, что смерть - это круто. При этом, она временами затягивает. Чувствуется, автор хотел добрую сказку сочинить, что бы сделать мир лучше, светлее и добрее. Отчасти получилось.

"Лилит" - это полный "крышеснос", похожие ощущения возникают от живописи Сальвадора Дали, или от фильмов Мишеля Гондри, или музыки Хвоста. Уж не знаю, сюрреализм это, декаданс ли, но равнодушным образы и краски книги точно не оставляют. Если вы способны представить христианское искусство на границе декаденства и сюрреализма - вот где-то такая стилистика в романе. В общем, объяснять сложно, описать невозможно - лучше уж разок прочесть.

Следует читать и потому, что Джордж Макдональд - это уникальный романист, чья проза вызывала восхищение самих К. Льюиса и Дж. Толкина. С Льюисом Кэрроллом Макдональд был в дружеских отношениях, и черты стиля обоих писателей проникают в произведения друг друга. Так, например, главный герой "Лилит", мистер Уэйн, переходит в потусторонний мир через зеркало.

Книга немного детская: детскими глазами смотрит взрослый на мир зазеркалья, с детьми же находит общий язык. С детской наивностью обсуждает Макдональд словами своих персонажей серьезные темы Бытия, любви и смерти. Сами персонажи, к слову, крайне символичны, и каждый раз тот или иной символ - это целая находка, многомерная и многослойная. Копнуть глубже, отыскать значение, увидеть параллели с тем, что у тебя происходит в голове, прочитать о том, что бессознательное показывает во снах - отдельное удовольствие. Интерпретировать не буду, ибо хочу оставить это каждому читателю для собственного путешествия в мир, нарисованный в "Лилит". Спойлерить тоже не хочу; да и возможны ли спойлеры, если говорить о чем-то, что стоит по ту сторону рациональности?

К чтению рекомендована.

Книгу, написанную  в стиле фантасмагории, очень тяжело понять. Это всё равно что объять необъятное, или пытаться ответить на вопрос: "Что было раньше- яйцо или курица".  Автор никого и ничего не оценивает, не пытается навязать своё мнение, не читает нотаций. Просто наталкивает на некоторые мысли, просто ведёт по загадочному лабиринту Жизни в странный дом Смерти.  Кажется, что это конец, но оказывается- только начало. 

Невероятные предположения, загадочные ассоциации, меткие сравнения, - главный герой ищет свой путь, выполняет своё предназначение, хотя сам толком не знает, в чём оно. Он не вызывает ни жалости, ни восхищения. За ним наблюдаешь.  Есть начало и конец, а между ними- "Грань, отделяющая Жизнь от Смерти," да и та "в лучшем случае обманчива и неопределенна. Кто может сказать, где кончается одно и начинается другое?"

Ф/М 2014 23/25

Поначалу мне казалось, что всё прекрасно. Люди мертвы, гробы свежи, краски тусклы, словом, всё как и полагается. А потом глянь-ка, я рассмотрела поближе всю эту мишуру с паутиной, тленом и безысходностью... Всё оказалось дешёвой тайваньской подделкой. Автор так стремится запихнуть в роман побольше символов, что они наползают один на другой, мешают друг дружке, рушат целостную картину да ещё и вопят всё время вызывающе: "Я символ! Я! Я! Разгадай меня!" Нет, конечно, книжка должна иметь власть над читателем, но не такую же пафосную дребедень приводить в качестве движущей силы. В итоге уже где-то после первой трети единственное, что хочется сделать, так это вправить челюсть, выбитую из надлежащего ей места во время особенно мощного зевка. На что похоже? На Сафрона, г-сп-ди прости, с его "Тенью ветра". Там тоже один воняющий химией пластик и лубок вместо декораций и событий.

Хотя изначально идея была неплоха. Все эти "ищи истинного себя на дне могилы" и погружение в дебри подсознания, которые ВНЕЗАПНО переросли в что-то псевдорелигиозное и даже попытались кокетливо приодеться в жанр притчи. В итоге получилось, что автор погнался за слишком большим количеством зайцев. Мясца не добыл, ружьё потерял да ещё и всех читателей, которые жаждали роскошный обед с тушёной зайчатинкой, ввёл в заблуждение.

Слишком пере-, слишком очень, а значит не.