Текст книги "Брак по расчету"

Глава 16

А тем временем мистер Дрелинкорт даже не предполагал, что лорд Летбридж уже идет по его следу, что кто-то, а уж тем более милорд Летбридж, обнаружил кражу. Он не видел причин спешить в Мееринг и отложил путешествие на вторую половину дня. Мистер Дрелинкорт, расточительный в том, что касалось одежды и некоторых других вещей, очень осмотрительно тратил деньги, если считал, что можно на чем-то сэкономить. Стоимость экипажа, который должен был довезти его до места в тридцати трех милях от города, сильно ударила по его карману, и в довершение ко всему четыре или пять шиллингов, которые он мог потратить на обед в гостином дворе, были для него непозволительной роскошью. Перекусив у себя дома, он мог не закусывать в дороге, поскольку предполагал, что прибудет в Мееринг как раз к обеду. Там он намеревался заночевать, и, если бы Рул не предложил ему один из своих экипажей для возвращения, это было бы весьма невежливо с его стороны.

Мистер Дрелинкорт отправился в путь в приятном расположении духа. День был весьма подходящим для поездки за город, и, после того как он задернул штору на дверце и приказал форейторам ехать не спеша, ему не оставалось ничего, кроме как расслабиться и наслаждаться пейзажем.

Невозможно было предположить, чтобы мистеру Дрелинкорту не была известна хотя бы какая-то часть семейных драгоценностей. Он моментально распознал брошь и, не задумываясь, мог бы перечислить все предметы из того гарнитура. Когда он подобрал ее, он еще не представлял себе, что будет с ней делать, но сон принес ему отличный совет. У него не возникало сомнения относительно того, что Горация пряталась где-то в доме Летбриджа. Брошь была тому доказательством – к его удовлетворению. Теперь следовало доказать это к удовлетворению Рула. Он был о Горации невысокого мнения, и поэтому его не удивило, что она, воспользовавшись отсутствием мужа, провела ночь с любовником. Рул, который всегда был слишком ленив, чтобы замечать, что творится у него под носом, . вероятно, будет очень удивлен и даже шокирован, когда узнает. Естественно, долг кузена, правда не очень неприятный для него, заключается в том, чтобы открыть глаза Рулу на распутное поведение его жены. Тогда его светлости остается один-единственный путь, и мистер Дрелинкорт был склонен думать, что после столь скандального разрыва брачных уз Рул едва ли рискнет сделать еще одну попытку.

В этот спокойный сентябрьский день мистеру Дрелинкорту казалось, что мир чудесен.

Сегодня ему нравилось все: и красновато-коричневые Листья деревьев, и деревенский пейзаж, мимо которого он проезжал.

Седан ехал по степи, поросшей вереском. Это была земля, пользующаяся такой дурной славой, что мистер Дрелинкорт пожалел, что не взял с собой охрану. Однако он благополучно миновал мост через реку и продолжил путь к Лонгфорду.

Форейторы были весьма невысокого мнения о мистере Дрелинкорте, особенно после того, как он приказал им ехать помедленнее. А когда в одном из городков, который они проезжали, мистер Дрелинкорт не только сам отказался пропустить стаканчик бренди, но не позволил сделать это и конюхам, возмущение их достигло предела.

В Слоу мистер Дрелинкорт решил поразмяться, пока меняли лошадей. Хозяин гостиного двора, как и подобает хорошему хозяину при виде подъезжающего седана, поспешно выбежал из гостиницы «Краун-Инн», но при виде мистера Дрелинкорта веселая улыбка исчезла с его лица, и он недружелюбно посмотрел на него.

Мистера Дрелинкорта хорошо знали на этой дороге, и он не пользовался популярностью у хозяев постоялых дворов. Поскольку он приходился родственником милорду Рулу, мистер Коннер, соблюдая приличия, предложил ему перекусить, но, получив отказ, вернулся в дом, сказав при этом своей жене, что один вопрос не дает ему покоя всю жизнь: как у такого благородного джентльмена может быть столь ничтожный кузен?

Седан миновал Мэйденхэд и чинно катился в сторону Тикета, как вдруг один из форейторов заметил, что их нагоняет второй седан. Он повернулся ко второму форейтору:

– Вот это я понимаю! Смотри, как нахлестывает! Не нам чета. А лошади – загляденье!

Второй форейтор согласился с ним, но заметил, что лучше бы им свернуть к обочине и пропустить второй седан вперед.

Скоро и мистер Дрелинкорт услышал громкий стук копыт летящих галопом лошадей. Он приказал форейтору свернуть к обочине.

Второй седан быстро обогнал их, оставив за собой облако пыли. Мистер Дрелинкорт успел разглядеть блеснувший на дверце знак полумесяца.

Он почувствовал сильное раздражение оттого, что неизвестный седан несется с такой скоростью, и с беспокойством подумал, сумеют ли его форейторы удержать лошадей. Вдруг он увидел, что второй седан резко замедляет ход.

Это показалось ему весьма странным. Но еще более странным было то, что лошади стали разворачиваться, и, в конце концов, седан загородил дорогу, и они вынуждены были остановиться.

Мистер Дрелинкорт, весьма удивленный этим обстоятельством, встал со своего сиденья и обратился к форейторам:

– В чем дело? Почему они не едут своей дорогой? Затем он увидел, как из другого экипажа выпрыгнул Летбридж, и от страха вжался в спинку сиденья.

Он подошел к экипажу мистера Дрелинкорта, и тот с огромным усилием взял себя в руки. Не имело смысла отсиживаться в углу, поэтому он открыл окно.

– Это в самом деле вы, милорд? – спросил он фальцетом. – Я не верю своим глазам! Что могло выманить вас из города?

– Кросби! – усмехаясь, сказал его светлость. – Выйди-ка из экипажа. Я хочу с тобой поговорить. Мистер Дрелинкорт натянуто рассмеялся.

– О, с удовольствием, милорд! Я еду к своему кузену в Мееринг, знаете ли. Я полагаю, уже пять часов, а он обедает в пять.

– Кросби, вылезай! – сказал Летбридж, и глаза его сверкнули таким недобрым блеском, что мистер Дрелинкорт окончательно струсил и стал вылезать из седана, сопровождаемый ухмылками своих форейторов.

– Не представляю, что вы хотите мне сказать! Я опаздываю, знаете ли. Я должен ехать.

Летбридж бесцеремонно схватил его за руку:

– Давай пройдемся немного, Кросби. Итак, ты направляешься в Мееринг? Не слишком ли поспешное решение ты принял, Кросби?

– Поспешное? – заикаясь от страха, произнес мистер Дрелинкорт. – О нет, милорд, нет! Я говорил Рулу, что могу приехать. Я уже несколько дней об этом думаю, уверяю вас.

– И, конечно, это не имеет никакого отношения к некой броши? – промурлыкал Летбридж.

– Б-брошь? Я не понимаю вас, милорд!

– Брошь в форме кольца с жемчугом и бриллиантами, похищенная в моем доме вчера ночью, – сказал его светлость. У мистера Дрелинкорта задрожали колени.

– Я протестую, сэр! Я…

– Кросби, отдай мне эту брошь, – угрожающе сказал Летбридж.

Мистер Дрелинкорт попытался вырвать свою руку.

– Милорд, я вас не понимаю!

– Кросби, – сказал его светлость, – ты отдашь мне эту брошь, иначе я возьму тебя за шиворот и буду трясти, как крысу!

– Сэр! – пролепетал мистер Дрелинкорт, стуча зубами. – Это чудовищно!

– Это в самом деле чудовищно, – согласился его светлость. – Вы – вор, мистер Кросби Дрелинкорт. Мистер Дрелинкорт вспыхнул.

– Это не ваша брошь, сэр!

– И не твоя! – быстро ответил Летбридж. – Отдай ее!

– Я вызывал на дуэль за меньшие оскорбления! – неистовствовал Кросби.

– Ты шутишь, не так ли? – презрительно спросил Летбридж. – Не в моих правилах драться с ворами на шпагах, вместо этого я пользуюсь дубинкой. Но для тебя могу сделать исключение.

К ужасу мистера Дрелинкорта, он выхватил шпагу. Несчастный облизнул губы и дрожащим голосом произнес:

– Я не стану драться с вами, сэр. Брошь моя, а не ваша!

– Отдай ее мне! – снова повторил Летбридж. Мистер Дрелинкорт медленно сунул в карман своего жилета большой и указательный пальцы. Через секунду брошь лежала на ладони Летбриджа.

– Благодарю, Кросби, – сказал он так, что у мистера Дрелинкорта возникло желание его ударить. – Я знал, что смогу тебя убедить. Можешь теперь продолжать свое путешествие в Мееринг, если считаешь, что оно того стоит. Если нет – можешь присоединиться ко мне в Мэйденхэде, в гостинице «Сан», где я намерен пообедать и поспать. Я должен отплатить обедом за то, что разрушил твои планы.

Он повернулся, оставив на дороге негодующего мистера Дрелинкорта, и пошел к своему экипажу, который к этому времени уже развернулся в сторону Лондона. Он легко в него взобрался и тронулся с места, безмятежно помахивая рукой мистеру Дрелинкорту, который все еще стоял на пыльной дороге.

Мистер Дрелинкорт смотрел ему вслед, и ярость захлестывала его. Испортил его затею? Это еще как сказать! Он поспешил к своему седану, увидел довольные ухмылки на лицах форейторов и, прикрикнув на них, приказал отправляться.

От Тикета до Мееринга оставалось шесть миль, но к моменту, когда фаэтон сделал поворот у Лоджа, было уже – почти шесть часов. Дом находился в миле от ворот, в центре прелестного парка, но мистер Дрелинкорт был не в том настроении, чтобы восхищаться роскошными дубами и зелеными волнами дерна. Он изнывал от нетерпения, пока уставшие лошади везли его к дому.

Он нашел кузена и мистера Гисборна в столовой. Окна были плотно занавешены, комната – ярко освещена, а хозяин и его секретарь, удобно расположившись в креслах, смаковали портвейн.

Оба были одеты в костюмы для верховой езды. Когда лакей открыл дверь, Рул поднял взгляд и увидел мистера Дрелинкорта. Какое-то время он сидел неподвижно, и хорошее настроение постепенно покидало его. Затем он неторопливо взял свой монокль и оглядел своего кузена.

– Ах, Боже мой! – сказал он. – С чем пожаловали? Начало было малообещающим, но злоба стерла память о его последней встрече с эрлом, и он рвался в бой.

– Кузен, – сказал он, – я здесь по очень неприятному поводу. Мне необходимо сказать тебе пару слов наедине!

– Это, должно быть, действительно серьезный повод, раз он заставил тебя ехать в такую даль, – сказал его светлость. Мистер Гисборн поднялся.

– Я вас оставлю, сэр. – Он отвесил легкий поклон мистеру Дрелинкорту, но тот не обратил на него ни малейшего внимания.

Мистер Дрелинкорт выдвинул из-за стола кресло и сел.

– Я чрезвычайно сожалею, Рул, но ты должен приготовиться к самым неприятным известиям. Если бы я не считал своим долгом оповестить тебя о том, что я обнаружил, меня бы здесь не было!

Казалось, эрла это не встревожило. Он все еще сидел расслабившись, одна рука его лежала на столе, пальцы сжимали ножку бокала, его невозмутимый взгляд покоился на лице мистера Дрелинкорта.

– Подобное самопожертвование на алтарь долга – это что-то новое, – заметил он. – Смею заверить, у меня достаточно крепкие нервы, и это позволит выслушать твои известия.

– Хочу в это верить, Рул! – сказал мистер Дрелинкорт. – Пожалуйста, можешь глумиться сколько угодно над моим чувством долга, но наше имя и честь семьи значат для меня не меньше, чем для тебя!

– Если ты проделал весь этот путь сюда, чтобы сообщить, что тебя преследует судебный пристав, Кросби, то будет справедливо сказать, что ты зря теряешь время.

– Очень остроумно, милорд! – вспылил мистер Дрелинкорт. – Моя поездка имеет к тебе прямое отношение! Вчера ночью, а точнее, сегодня утром, поскольку – моих часах был уже третий час, – у меня появился повод посетить милорда Летбриджа.

– Это, безусловно, интересно, – сказал эрл. – Несколько странный час для посещений, но иногда у меня возникала мысль, Кросби, что и ты тоже странное создание.

Грудь мистера Дрелинкорта заходила ходуном.

– Ничего странного, я полагаю, нет в том, чтобы искать убежища от дождя! – сказал он. – Я ехал к своему дому и случайно оказался на Хаф-Мун-стрит. Меня застал ливень, но, обнаружив, что дверь дома милорда Летбриджа – по небрежности, как меня уверили, – открыта настежь, я вошел. Я застал его светлость во взъерошенном состоянии в гостиной, где был накрытый на двоих стол.

– Ты окончательно меня потряс, – сказал эрл и, наклонившись вперед, взял графин и вновь наполнил свой бокал. Мистер Дрелинкорт нервно хихикнул.

– Можешь говорить что угодно, но сначала дослушай! Его светлость в упор меня не замечал!

– Ну это, – оказал эрл, – я легко могу себе представить. Но, прошу, продолжай, Кросби.

– Кузен, – серьезно сказал мистер Дрелинкорт, – я прошу тебя поверить в то, что я делаю это очень неохотно. Когда я разговаривал с лордом Летбриджем, мое внимание привлекло что-то, лежащее на полу, что-то, Рул, что сверкало в свете свеч.

– Кросби, – устало сказал его светлость, – твое красноречие великолепно, но я большую часть дня провел в седле, поэтому избавь меня от него. Так что же все-таки привлекло твое внимание?

Мистер Дрелинкорт с трудом сдержал раздражение.

– Брошь, милорд! Дамская брошь для корсажа!

– Неудивительно, что лорд Летбридж был недоволен твоим приходом, – заметил Рул.

– Конечно, неудивительно, – сказал мистер Дрелинкорт. – Где-то в доме в тот момент пряталась дама. Я незаметно подобрал брошь и спрятал ее в карман.

Эрл приподнял брови.

– Я, кажется, уже говорил, что ты странное создание, Кросби.

– Может быть, но у меня была веская причина для подобных действий. Если бы не тот факт, что лорд Летбридж силой забрал у меня брошь, я бы сейчас предъявил ее тебе. Она тебе хорошо знакома. Это брошь в форме кольца, составленная из жемчужин и бриллиантов.

Эрл не отрывал глаз от мистера Дрелинкорта. Может быть, все дело было в освещении, но Дрелинкорту показалось, что эрл вдруг помрачнел. Он убрал ногу с ручки кресла, однако продолжал сидеть, спокойно откинувшись на спинку.

– Брошь в форме кольца из жемчужин и бриллиантов?

– Именно так, кузен! Я узнал ее сразу. Брошь из старинного гарнитура пятнадцатого века, который ты подарил своей жене.

Он не успел договорить. Эрл рывком вскочил с кресла и схватил мистера Дрелинкорта за горло. Глаза Дрелинкорта выкатились из орбит, он тщетно пытался разжать руки его светлости, которые трясли его с такой силой, что зубы Кросби клацали, и у него даже мелькнула мысль, что они могут вылететь один за другим. В ушах у него звенело, но голос милорда он слышал отчетливо.

– Ты лжешь, трус несчастный! – прорычал он. – Ты посмел явиться сюда с гнусной ложью о моей жене и думаешь, что я этому поверю! Бог свидетель, я собираюсь прикончить тебя прямо сейчас!

Милорд отбросил кузена от себя и вытер руки, выражая этим жестом свое презрение.

Мистер Дрелинкорт отскочил назад, хватаясь за воздух, и с грохотом упал на пол.

Секунду эрл смотрел на него с улыбкой, подобной которой мистер Дрелинкорт еще не видел на его лице. Затем он прислонился к столу и сказал:

– Встань, друг мой. Ты еще жив?

Мистер Дрелинкорт поднялся и стал поправлять свой парик. Ему не хватало воздуха, ноги его тряслись так, что он едва мог стоять. Он с трудом добрался до кресла и рухнул в него.

– Ты, кажется, говорил, что лорд Летбридж забрал у тебя эту брошь? Где это случилось?

Мистер Дрелинкорт хрипя произнес:

– Мэйденхэд.

– Я уверен, что она вернется к своему законному владельцу. Но, мой дорогой Кросби, на этот раз проницательность тебя подвела – эта брошь мне не принадлежит. Ты согласен?

– Возможно, я мог и ошибиться.

– Ты ошибся, – с ударением сказал его светлость.

– Да, да, я ошибся. Прошу прощения. Я очень сожалею, кузен.

– Ты будешь сожалеть еще больше, Кросби, если хоть одно слово вылетит из твоих уст. Я понятно говорю?

– Да, да, конечно, я просто посчитал своим долгом сказать тебе об этом.

– С того дня, как я женился на Горации Уинвуд, – сказал спокойно его светлость, – ты все время стараешься поссорить нас. Ты настолько глуп, что решил раздуть эту нелепую историю. Ты не принес никаких доказательств. Ах, прости, я забыл! Лорд Летбридж силой отобрал твои доказательства, так ведь?

– Но он ведь так и сделал! – в отчаянии воскликнул мистер Дрелинкорт.

– Мне очень жаль, – сказал эрл, – но я не верю тебе. Если бы ты даже положил эту брошь передо мной, я все равно не стал бы плохо думать о своей жене. Я не Отелло, Кросби, и, полагаю, ты должен был бы это знать. – Он протянул руку и позвонил. Когда появился лакей, он бросил отрывисто: – Экипаж мистера Дрелинкорта.

Дрелинкорт жалобно произнес:

– Но, милорд, я не обедал, а лошади выдохлись. Я не предполагал, что меня так встретят!

– Вот как? – сказал эрл. – В гостинице «Красный лев» ты найдешь ужин и лошадей. Скажи спасибо, что покидаешь мой дом целым и невредимым.

Мистер Дрелинкорт съежился и промолчал. Вскоре лакей вернулся с докладом, что фаэтон подан. Мистер Дрелинкорт украдкой взглянул на непроницаемое лицо эрла и встал.

– Желаю тебе доброй ночи, Рул, – сказал он, стараясь сохранить остатки своего достоинства.

Эрл кивнул и молча смотрел, как Кросби уходит в сопровождении лакея. Он услышал, как мимо дома проехал фаэтон, и снова позвонил.

Когда лакей явился в очередной раз, Рул, невозмутимо разглядывая свои ногти, сказал:

– Пожалуйста, мой спортивный экипаж.

– Да, милорд! – удивленно ответил лакей. – Прикажете немедленно, милорд?

– Тотчас же, – ответил эрл спокойно. Он встал из-за стола и не спеша вышел из комнаты. Десятью минутами позже экипаж был уже у двери, и мистер Гисборн, спускаясь по лестнице, очень удивился, увидев хозяина в шляпе и со шпагой на боку.

– Вы уезжаете, сэр? – спросил он.

– Как видишь, Арнольд, – ответил эрл.

– Я надеюсь, сэр, ничего не произошло?

– Нет, совсем ничего, мой дорогой мальчик, – сказал его светлость.

Внизу конюх с трудом сдерживал двух великолепных серых лошадей.

Эрл окинул их взглядом:

– Резвые, а?

– Прошу прощения у вашей светлости, но я бы сказал, что это пара дьяволов.

Эрл засмеялся, забрался в экипаж и подобрал поводья.

– Отпускай!

Конюх отскочил в сторону, и лошади понеслись. Конюх посмотрел, как экипаж мелькнул за поворотом, и вздохнул.

– Если бы я умел так управляться с лошадьми!.. – печально сказал он и побрел обратно в конюшни, покачивая головой.

Глава 17

«Сан» в Мэйденхэде был довольно популярным постоялым двором, кухня и обстановка в нем были одинаково хорошие.

Лорд Летбридж обедал в отдельной комнате, обитой черным дубом. Ему подали утку, баранину с маринованными грибами, лангуста и айвовое желе. Хозяин, давно знавший его, заметил, что у его светлости хорошее настроение, и стал гадать, в чем тут причина. А что причина была, хозяин не сомневался, поскольку впервые в жизни благородный гость не жаловался на качество поданных ему блюд и даже похвалил бургундское вино.

Милорд Летбридж действительно пребывал в прекрасном расположении духа. Так хитро обвести вокруг пальца мистера Дрелинкорта! Его это радовало даже больше, чем сама брошь. Он улыбался, думая о возвращавшемся в Лондон Кросби. Мысль о том, что тот мог быть настолько глуп, чтобы рассказать эту историю своему кузену, даже не приходила ему в голову. Хотя он и был невысокого мнения об умственных способностях мистера Дрелинкорта, но такая беспросветная глупость была вне его понимания.

В тот вечер в «Сан» было многолюдно, и, кто бы ни ждал своей очереди, чтобы получить обед, хозяин проследил, чтобы Летбриджа обслужили незамедлительно. Когда на столе осталось только вино, он сам пришел узнать, не желает ли милорд заказать что-нибудь еще, и даже собственноручно закрыл ставни. Он поставил на стол еще несколько свечей, уверил его светлость, что тот останется доволен свежими простынями, специально для него приготовленными, и откланялся. Только он приказал одному из слуг принести наверх грелку, чтобы согреть постель, как его окликнула жена:

– Каттермоул, подъехал милорд!

Слово «милорд» в Мэйденхэде относилось только к одному человеку, и мистер Каттермоул поспешил на крыльцо поприветствовать желанного гостя. Увидев спортивный экипаж, он широко раскрыл глаза, велел конюху отвести лошадей, а сам пошел навстречу гостю, улыбаясь и кланяясь.

Эрл поклонился в ответ.

– Добрый вечер, Каттермоул. Скажи, пожалуйста, не проезжал ли здесь лорд Летбридж?

– Лорд Летбридж, милорд? Так его светлость остановился – здесь на ночь! – сказал Каттермоул.

– Весьма кстати! – заметил эрл и выбрался из экипажа, , разминая пальцы левой руки. – А где я могу найти его светлость?

– В дубовой гостиной, милорд, он только что закончил обед.

Я провожу вашу светлость.

– В этом нет нужды, – ответил эрл, входя в гостиницу. – Я знаю, куда идти. – Подойдя к лестнице, он остановился и мягко произнес: – Между прочим, Каттермоул, у меня частное дело к его светлости. Уверен, что могу положиться на тебя. Позаботься, чтобы нас никто не беспокоил.

Мистер Каттермоул посмотрел на него проницательным взглядом. «Предвидятся неприятности, – подумал он. – Для дома это плохо, но будет хуже, если отказ оскорбит милорда Рула».

Он поклонился,

– Разумеется, милорд! – сказал он и отступил в сторону.

Лорд Летбридж все еще пил вино, когда услышал, как открылась дверь. Он оглянулся и замер.

Мгновение они смотрели друг на друга: Летбридж – неподвижно сидя на стуле, и эрл – стоя в дверном проеме. Летбридж моментально понял его взгляд. Он сунул руку в карман и вытащил брошь.

– Вы пришли за этим, милорд?

Эрл захлопнул дверь и повернул ключ в замке.

– Да, это то, за чем я пришел, – сказал он. – За этим и еще кое за чем, Летбридж.

– За моей жизнью, например? – Летбридж усмехнулся. Придется биться за то и за другое. Эрл выступил вперед.

– Ты выбрал прекрасный способ, чтобы отомстить, но проиграл, Летбридж.

– Проиграл? – сказал Летбридж, многозначительно посмотрев на брошь в своей руке.

– Если твоей целью было вымазать мое имя в грязи, то да! – сказал Рул. – Моя жена остается моей женой. Сейчас ты расскажешь мне, как ты заставил ее войти в твой дом. Летбридж поднял брови.

– А ты уверен, что у меня была необходимость применять силу?

– Горацию я знаю, – ответил эрл, – а вот тебе предстоит многое мне объяснить.

– Я не привык хвастаться своими победами, Рул, – насмешливо ответил Летбридж и увидел, как рука эрла сжалась в кулак. – Я не стану тебе ничего объяснять.

– Посмотрим, – сказал Рул. Он отодвинул стол к стене и задул свечи, оставив только висячий светильник.

Летбридж отбросил стулья, взял свою шпагу и вынул ее из ножен.

– О мой Бог, как я ждал этого! – неожиданно воскликнул он. – Я рад, что Кросби отправился к тебе.

Он положил шпагу и принялся снимать фрак.

Эрл не ответил.

При мягком свете свечей они стали лицом к лицу, двое сильных мужчин, в которых кипела долго скрываемая ненависть. Оба понимали всю необычность происходящего. Мягкий свет и негромкие голоса из зала подчеркивали несоответствие обстановки их намерениям. В спокойствии, с которым они готовились к дуэли, таилась смертельная угроза для одного из них.

Шпаги сверкнули в быстром приветствии и со звоном скрестились. Каждый из мужчин был опытным мастером, но это было отнюдь не состязание в искусстве фехтования со всеми изысками наступления и обороны. Это была суровая схватка, опасная для каждого из противников.

Летбридж сделал выпад, нанеся молниеносный удар из третьей позиции, рука его была высоко поднята, мускулы тверды. Рул отразил выпад, но клинок прошелся по его руке, оставив красный след.

Кровь медленно капала на пол из руки Рула. Летбридж отпрыгнул назад и опустил свой клинок.

– Перевяжи! – резко сказал он. – У меня нет желания поскользнуться в твоей крови.

Рул вынул из кармана платок и завязал рану, затянув узел зубами.

– Защищайся!

Схватка продолжалась, неутомимая и беспощадная. Летбридж предпринял нападение с фланга, острие задело бок Рула, и он молниеносно перешел в контрнаступление. Летбридж начал задыхаться.

До сих пор он атаковал, применяя все известные ему уловки, чтобы заставить Рула раскрыться. Время от времени он пытался пробить оборону, но его шпага натыкалась на серию быстрых ответных приемов. Он начал слабеть; по лбу его текли крупные капли пота. Он не осмеливался смахнуть их с глаз – воспользовавшись моментом, Рул мог поразить его. Он сделал довольно резкий выпад, эрл отразил его круговым движением и, прежде чем Летбридж успел опомниться, подскочил и схватил лезвие у основания клинка, уперев свою шпагу в пол.

– Сотри пот с глаз!

Губы Летбриджа скривились в усмешке.

– Итак, ты считаешь, что мы квиты? Эрл не ответил. Он отпустил его шпагу и ждал. Летбридж провел платком по бровям и отбросил его в сторону.

– Защищайся!

Теперь эрл перешел в атаку. Отступая, Летбридж снова и снова отражал удары, постепенно теряя силы. Понимая, что силы его почти иссякли, он предпринял отвлекающий маневр, но успеха это не принесло – Рул разгадал его хитрость.

Летбридж услышал вопрос Рула:

– Как моя жена попала в твой дом? Правая рука Летбриджа болела от кисти до плеча, пальцы отказывались сжимать рукоятку.

– Как моя жена попала в твой дом? – снова спросил Рул. Летбридж, обороняясь уже автоматически, пропустил удар, но Рул отвел свою шпагу. Летбридж понял, что Рул щадит его и ждет ответа на свой вопрос.

Летбридж слабо улыбнулся и с трудом проговорил:

– Я завлек ее.

Шпаги со звоном скрестились.

– А потом?

Летбридж стиснул зубы и оборонялся из последних сил.

– А потом?

– Я никогда не хвастаюсь своими победами! – задыхаясь, произнес Летбридж и, собрав последние силы, сделал выпад, чтобы отразить атаку, которая, как он думал, завершит поединок.

Его шпага со скрежетом задела шпагу Рула. Сердце билось так, словно готово было разорваться. В горле пересохло. Глаза качал застилать туман. Внезапно он крикнул:

– Маркус – ради Бога – прекрати! Он видел, как приближается удар, направленный прямо в его сердце. Он сделал последнюю попытку отразить его, но было слишком поздно. Шпага Рула пронзила его плечо. Мгновение он стоял, покачиваясь, затем рухнул на пол. Кровь ярким алым цветом окрасила его рубашку.

Рул вытер пот с лица; его рука дрожала. Он смотрел на Летбриджа, скорчившегося у его ног. Кровь просочилась сквозь его рубашку и образовала лужицу на дубовом паркете. Внезапно Рул отбросил шпагу и кинулся к столу. Он схватил скатерть, надкусил ее зубами и разорвал на две части. В следующую секунду он стоял рядом с Летбриджем на коленях и ощупывал его рану. Ореховые глаза приоткрылись.

– Я не умру на этот раз! – с усмешкой прошептал Летбридж.

Эрл обнажил его рану.

– Нет, – сказал он. – Но рана глубокая. – Он оторвал еще полоску от скатерти и, сделав из нее тампон, крепко приложил его к плечу. Затем поднялся и, сняв со стула фрак Летбриджа, свернул его и положил ему под голову. – Я позову доктора, – торопливо сказал он и вышел.

Грузный Каттермоул появился так быстро, словно ждал этого вызова. Он стоял, держась рукой за поручень, с нетерпением глядя на эрла.

– Пошлите кого-нибудь за доктором, – сказал Рул, – и принесите бутылку бренди. – Хозяин кивнул и повернулся, чтобы уйти. – И, Каттермоул, – добавил его светлость, – принесите бутылку сами!

Хозяин кисло улыбнулся.

– Хорошо, милорд.

Рул вернулся в гостиную. Летбридж лежал с закрытыми глазами. Он был очень бледен. Рул, нахмурившись, смотрел на него. Летбридж не двигался.

Вошел Каттермоул с бутылкой и бокалами. Бросив озабоченный взгляд на неподвижную фигуру на полу, он пробормотал:

– Он мертв, милорд?

– Нет! – Эрл взял бутылку и плеснул немного бренди в бокал.

– Слава Богу! Но боюсь, как бы мне это не повредило, милорд.

– Я возмещу все убытки, – спокойно ответил эрл, повернулся к Летбриджу и снова опустился на колени. – Летбридж, выпей это! – сказал он, слегка приподнимая его голову.

Летбридж открыл глаза; взгляд его ничего не выражал, но по мере того, как он глотал бренди, постепенно начал принимать осмысленное выражение. На мгновение он поднял глаза и взглянул на Рула, состроил странную гримасу и стал смотреть на Каттермоула, склонившегося над ним.

– Какого черта вам здесь надо? – недовольно спросил он. У хозяина опустились уголки рта.

– Нет, он не умер, – заметил он, усмехнувшись. – Я буду поблизости, милорд.

Он вышел, хлопнув дверью. Сквозь тампон просочилась кровь; эрл затянул повязку потуже и поднялся. Взяв свою шпагу, он тщательно вытер лезвие и вложил ее в ножны.

Летбридж смотрел на него почти с восторгом на лице.

– Почему ты это сделал? – спросил он. – У меня создалось впечатление, что ты хотел меня убить. Эрл посмотрел на него.

– Если б я позволил тебе умереть, последствия для меня были бы неприятными, – ответил он. Летбридж ухмыльнулся.

– Это больше похоже на меня, чем на тебя, – сказал он, приподнимаясь на локте и пытаясь сесть.

– Лучше лежи смирно, – сказал эрл, нахмурившись.

– О нет! – тяжело дыша, ответил Летбридж. – Мне неудобно здесь лежать. Oрояви еще немного милосердия и помоги мне добраться до кресла.

Эрл наклонился и поднял его. Летбридж опустился в кресло, слегка задыхаясь и прижимая руку к плечу. Лицо его посерело. Он прошептал:

– Дай мне бренди, пожалуйста!

Эрл налил бренди и поднес бокал к губам Летбриджа. Летбридж неуверенно взял его и произнес отрывисто:

– Черт возьми, я не совсем беспомощен! – Одним глотком он выпил содержимое и откинулся назад. Вскоре Летбридж заговорил:

– Послал за доктором, да? Как великодушно! Полагаю, он скоро будет здесь. Давай покончим с этим. Я не сделал твоей жене ничего плохого. – Он увидел, как серые глаза загорелись, и слабо засмеялся. – О, не сомневайся! Я не такой злодей, каким ты меня представляешь. Она сама себя спасла.

– Это интересно, – сказал Рул, выдвигая кресло и садясь на его ручку. – Я всегда думал о ней как о даме с неисчерпаемой изобретательностью.

– С изобретательностью, – пробормотал Летбридж. – Да, ты прав. Она воспользовалась кочергой. Губы эрла скривились в усмешке.

– Теперь понятно, почему воспоминания о том происшествии несколько сместились у тебя в голове.

Летбридж попытался рассмеяться, сморщился и снова прижал руку к плечу.

– Я уверен, она решила, что убила меня. Скажи ей, что единственное, за что я сержусь на нее, так это за то, что она оставила открытой входную дверь.

– Ах да! – сказал Рул. – Кросби!

Летбридж закрыл глаза, но при этих словах снова открыл их.

– Это все, что тебе известно? Кросби не говорил, что застал у меня Уинвуда и Поммроя?

– Нет, – сказал Рул. – Возможно, он счел, что это испортит впечатление от рассказа. Сожалею, если это тебя утомляет, но, боюсь, я должен попросить рассказать об этом чуть подробнее. Что, например, привело в твой дом Уинвуда?

– Известие о том, что меня убили кочергой. Рул вздохнул.

– Но ты остался жив, и это очень печально. Что же было потом?

– Пелхэм нашел меня в хорошем состоянии. Можешь налить мне еще бренди. Да, в хорошем. Он даже предложил сыграть с ним в пикет.

– А! – сказал Рул. – Начинаю понимать. А что, Поммрой, надо полагать, был в таком же состоянии?

– Особой разницы я не заметил. Они оба решили уйти, обнаружив, что я, как они, очевидно, думали, не устраиваю никакой вечеринки. – Он взял бокал и осушил его. – Потом пришел Кросби, нашел брошь и положил ее себе в карман. А утром я выдержал второй визит Поммроя. Он пришел, чтобы получить ее обратно. Ты должен оценить юмор этой ситуации. А я до тех пор и не знал о ее существовании. Ну, а все остальное, полагаю, тебе известно. – Он поставил пустой бокал и вынул брошь из кармана. – Возьми и не тешь себя мыслью, что ты созерцаешь мое раскаяние.