Текст книги "Железный рыцарь"

Глава 2
Старые кошмары

Убраться с Костяного болота оказалось куда сложнее, чем бродить по нему в поисках ведьмы. Как Грималкин и предсказывал, стоило солнцу опуститься за горизонт, поднялся чудовищный вой, словно его эхом разносила сама трясина. Земля под нами содрогнулась, а внезапно возникший ветер унес полуденное тепло.

– Наверное, стоит ускориться, – сказал Грималкин и нырнул в заросли, а я остановился, развернулся лицом к беспощадному ветру и поднял свой меч. В ноздри ударил запах гнили, стоячей воды и крови, но я покрепче ухватился за оружие и стал ждать.

– Эгей, принц, – подошел ко мне нахмурившийся Пак. – Ты чего творишь? Если не понял, по нашу душу идет дряхлая ощипывательница куриц, и она не откажется от Зимне-Летнего рагу.

– Пускай идет. – Меня звали Эшелин’даркмиром Таллином, сыном Мэб, бывшим Принцем Неблагого Двора, и какая-то ведьма на метле меня не пугала.

– Советую подумать еще раз, – подал голос из зарослей Грималкин. – Все же это ее земли, и реши ты сразиться с ней здесь, это произойдет на ее территории. Куда разумнее поторопиться к границе болота. Там она оставит нас в покое. Именно так я и поступлю, и тебе бы тоже не мешало прислушаться к голосу разума. Я не стану тратить время и смотреть, как ты вступаешь в бессмысленную битву из-за нелепой гордости.

– Хватит, Эш, – произнес Пак, делая шаг в сторону от меня. – Поиграем с невероятно могущественными ведьмами в другой раз. Комок шерсти может просто испариться, а у меня нет никакого желания снова шастать по всей Небыли в его поисках.

Я смерил Пака грозным взглядом, а он лишь самоуверенно ухмыльнулся и побежал за котом. Пришлось убрать оружие и броситься за ними следом. Вскоре полное мха и костей болото стало казаться размытой картиной, написанной малахитовыми и белыми красками. Где-то поблизости послышался клокочущий вопль, и я, шепотом проклиная весь род Летних фейри, чуть наклонился вперед, чтобы ускориться.

Мы бежали примерно час или даже больше, преследовавший нас вой будто не затихал, однако и не нагонял. Затем земля под ногами начала твердеть, а деревья становились все толще и выше. Воздух тоже изменился: едкая вонь трясин ушла, и в ноздри ударил какой-то сладковатый запах, хоть и с легкой примесью гнили.

На одном из деревьев я заметил неподвижную серую фигуру и сместился чуть в сторону, да так внезапно, что в меня тут же влетел Пак. Мгновенно придя в себя, я оттолкнул его.

– Эй! – крикнул Пак, запутался в собственных ногах, упал и неграциозно растянулся на земле.

Усмехнувшись, я лишь переступил через него, ловко избежав его попыток стукнуть меня.

– Нашли время развлекаться, – протянул Грималкин, высокомерно глядевший на нас с высокой ветки. – Сюда ведьма за нами не придет. Можно отдохнуть. – Повернувшись к нам спиной, кот забрался повыше и исчез из виду.

Устроившись у ствола дерева, я достал меч, положил его себе на колени и, вздохнув, откинулся назад. Первый шаг сделан. Мы отыскали Грималкина, и эта задача оказалась сложнее, чем представлялось. Теперь необходимо найти Провидца, а потом…

И еще один вздох. Будущее вырисовывалось туманное. Куда двигаться, когда мы его найдем, было непонятно. Я не знал, что от меня потребуется или какое задание велят выполнить, чтобы стать смертным. Возможно, придется потерпеть боль. Что-то предложить, чем-то пожертвовать, однако у меня ничего не осталось, кроме собственного существования.

Прищурившись, я прогнал эти мысли. Все это не имело значения. Ради своей цели я готов пойти на что угодно.

Воспоминания просачивались, выискивая трещины в моей защите – ледяной стене, которую я демонстрировал миру. Казалось, моя броня неуязвима и ничто не способно меня тронуть… пока в жизни не объявилась Меган Чейз, перевернувшая мой мир. Безрассудная, преданная, вероятно, упрямее гранитного утеса, она разнесла все барьеры, воздвигаемые мной, лишь бы ее не подпускать, и продолжала упорствовать, пока однажды я не сдался. Пришлось признать.

Я влюбился. В человека.

От этой мысли с губ слетела горькая усмешка. Прежний Эш, скажи ему кто подобное, либо презрительно рассмеялся бы, либо свернул бы шею посмевшему озвучить столь нелепое предположение. Я однажды уже познал любовь, и она причинила столько боли, что я выстроил неприступную стену из равнодушия, замораживая им всех и вся вокруг. Поэтому, застигнутый врасплох, я удивился и немного испугался того, что все еще могу что-то чувствовать, из-за этого и отказывался примириться. Дав слабину, я стану уязвимым, а подобное в Неблагом Дворе может привести к смерти. Но что куда важнее – мне не хотелось выносить те же мучения во второй раз и открывать свое сердце, чтобы его вновь разбили на мелкие куски.

Глубоко внутри мне было ясно – обстоятельства складывались не в нашу пользу. У Зимнего Принца и получеловека, дочери Летнего Короля, шансов на счастливый конец невероятно мало. Но я все равно попытаюсь. Сделаю все от меня зависящее и ни о чем не пожалею, даже если Меган разорвет нашу связь и изгонит меня из Железного Королевства.

В тот день моя жизнь прекратится. Я к этому готов. Когда меня отослали, назвав Настоящим Именем, и мне пришлось оставить Меган умирать в одиночестве в Железном Королевстве, я едва не сломался во второй раз. И если бы не моя клятва быть с ней, я бы совершил что-нибудь самоубийственное, например бросил бы вызов Оберону на глазах у всего Летнего Двора. Но из-за данного обещания обратной дороги нет. Отречение от клятвы разрушит меня, кусочек за кусочком, пока от меня не останется ничего. Даже без намерения найти способ выжить в Железном Королевстве у меня не оставалось бы иного выбора, кроме как продолжать.

Я либо буду с ней, либо умру. Других вариантов нет.

– Эй, ледышка, ты как? У тебя снова мрачное выражение лица.

– В порядке.

– В тебе полно негатива. – Пак устроился на широкой ветви дерева, закинув руки за голову и свесив одну ногу. – Расслабься уже. Мы наконец нашли кота, за что нам нужно выдать чертову медаль – Золотое руно отыскать куда проще. А ты выглядишь так, будто на утро у тебя запланировано сражение с Мэб.

– Я думаю. Попробуй как-нибудь.

– Ой, какой умник, – фыркнул Пак, вытащил из кармана яблоко и надкусил его. – Ну как хочешь, ледяной царевич. Но тебе бы не мешало для разнообразия иногда улыбаться, иначе твое лицо останется таким навсегда. Мне так говорили. – Он осклабился и зубами впился в яблоко. – Так, кто сегодня дежурит первым, ты или я?

– Ты.

– Правда? Я-то думал, ты. Разве не я первым нес смену на границе Костяного болота.

– Ты прав. – Я смерил его взглядом. – Но она не засчитывается, потому что ты ушел от места привала за нимфой и тот гоблин попытался уволочь мой меч.

– А, точно. – И Пак хмыкнул, хотя меня та ситуация ничуть не позабавила.

Этот меч лично для меня выковали Ледяные Архоны Драконьего Пика; для его создания использовали мои кровь, чары и частицу сути, оттого и трогать его никто, кроме меня, не смел.

– В свою защиту скажу, – с полуулыбкой оправдывался Пак, – она хотела уволочь меня. Никогда не слышал, чтобы нимфы и гоблины работали в команде. Им не повезло, что ты чутко спишь, да, ледышка?

Я закатил глаза, абстрагировался от его непрекращающейся болтовни и позволил себе отключиться.

Мне почти не снятся сны. Сны для смертных, людей, чьи эмоции так сильны и всепоглощающи, что проникают в подсознание. Фейри обычно не видят снов, и наши покойные умы не тревожат прошлое, будущее или что-либо кроме настоящего. Людей могут терзать чувство вины, тоска, беспокойства и сожаления, в то время как большинство фейри их практически не испытывают. Мы во многих смыслах более опустошенные, чем смертные, нам недостает глубоких эмоций, которые делают их такими… человечными. Возможно, поэтому они нас так привлекают.

Давным-давно мне снился один и тот же сон, прямо после того, как умерла Ариэлла, – чудовищный, душераздирающий кошмар о том дне, когда я допустил ее смерть, когда не смог ее спасти. Он повторялся из раза в раз: я, Пак и Ариэлла преследуем золотистую лису, вокруг нас смыкаются тени, и откуда ни возьмись появляется ужасающая виверна. Каждый раз я знаю, что Ариэллу ударят. И каждый раз пытаюсь успеть к ней до того, как смертельное жало попадет в мишень. Мне не удается, она смотрит на меня кристально голубыми глазами и, прежде чем обмякнуть в моих руках, шепчет мое имя, после чего я вырываюсь из сна.

Тогда я и научился замораживать эмоции, избавился от всего, что делало меня слабым, чтобы застыть внутри и соответствовать внешнему облику. Кошмары прекратились, и с тех пор сны мне больше не снились.

До сих пор.

Я осознавал, что стою посреди Тир-на-Ног, в резиденции Королевы Неблагого Двора, моего прежнего дома. Эти земли когда-то принадлежали и мне. Я узнал отдельные достопримечательности, изучив их как собственное лицо, однако что-то не давало покоя. Остроконечные горы, чьи пики терялись в облаках, не отличались от тех, к которым я привык. В снеге и льдах, покрывавших каждый квадратный метр земель и никогда не таявших, тоже не прослеживалось ничего необычного.

Все прочее было разрушено. Знаменитые богатые леса Тир-на-Ног исчезли, вместо них вдаль простирались бесплодные, пустынные поля. Тут и там высилось несколько деревьев, но они представляли собой извращенные, больные версии могучих растений – металлические и сверкающие. Заборы из колючей проволоки тянулись через всю территорию, под снегом виднелись огромные ржавые железные машины. На месте, где когда-то располагался ледяной город и на солнце переливались безупречные кристаллические башни, теперь громоздились черные трубы, выплевывавшие в пасмурное небо клубящийся дым. Над всем нависали уродливые металлические небоскребы, их отблескивавшие скелетообразные силуэты утопали в облаках.

По мрачным землям бродили фейри, целые полчища, только те не походили на моих собратьев из Неблагого Двора. Я узнал в них обитателей отравленного королевства, Железных фейри: гремлинов и жуков, виверн и Железных рыцарей – фейри, сотворенных человеческими технологиями. Взглянув на свой дом, я содрогнулся. Здесь не сможет жить ни один нормальный фейри. Мы погибнем, выжжем внутренности, стоит лишь вдохнуть этот воздух, железную смерть, растекавшуюся над головами, словно плотный туман. Я чувствовал, как он обжигал горло, распространялся по легким, будто пожар. Закашлявшись, прикрыл нос и рот рукавом и решил убраться прочь, но куда податься, если таким стал весь Тир-на-Ног?

– Видишь? – раздался рядом шепот, и я резко обернулся. За спиной никого не обнаружилось, но краем глаза удалось уловить мерцание, присутствие, хоть и ускользавшее при попытке сфокусироваться. – Оглянись. Вот что произошло бы, не стань Меган Железной Королевой. Все и вся было бы уничтожено. Железные фейри погубили бы Небыль, если бы не Меган Чейз. А если бы не ты, она бы не смогла стать той, кто она есть.

– Кто ты? – искал я обладателя голоса, но напрасно, ведь он постоянно ускользал, затаившись в уголке моего глаза. – Зачем показываешь мне это? – Удивить меня не удалось, ведь я прекрасно понимал, что случится, если Железные фейри одержат победу. Хотя даже при самом худшем раскладе воображение не рисовало настолько пагубные последствия.

– Потому что ты должен увидеть своими глазами второй вариант развития событий. – Я ощутил, что собеседник сократил расстояние между нами, хотя по-прежнему не мог его рассмотреть. – У тебя нарушенное восприятие, Эш из Зимнего Двора. Ты любил девушку. И сделал бы ради нее что угодно, несмотря на обстоятельства. – Неуловимый сместился за мою спину, хотя я бросил попытки его отыскать. – Я хочу, чтобы ты смотрел внимательно, сын Мэб, и постарался осознать значимость своего решения. Если бы Меган Чейз не выжила, чтобы взойти на трон как Железная Королева, так бы выглядел твой мир.

Жжение внутри становилось невыносимым. Каждый вдох походил на удар ножа, а кожа начинала пузыриться. Это напомнило мне о временах, когда я оказался в плену у Вируса, одного из полководцев Железного Короля, вживившей в меня разумного металлического жука. Насекомое завладело моим телом, обратило в пешку Вируса и вынудило сражаться за нее. Даже отдавая себе отчет о каждом действии, я оставался бессилен. И ощущал металлического захватчика, чье наличие в мозге можно сравнить с прикосновением раскаленного угля, обжигающего и испепеляющего, я едва не слеп от боли, хотя и не мог этого показать. Что было хуже всего.

Я встал на колени, силясь подняться на ноги, а кожа обугливалась и отслаивалась от костей. Пытка не прекращалась, и даже в состоянии полубреда я задавался вопросом, почему до сих пор не проснулся. Ведь, насколько понимал, мне снился сон. Отчего же не получалось из него выбраться?

И внезапно пришло ясное осознание. Меня не отпускал голос. Он держал меня здесь, привязывая к миру кошмара, невзирая на все мои попытки стряхнуть сон. И тогда я задумался, возможно ли умереть во сне.

– Прости, – пробормотал голос, словно уносившийся вдаль. – Знаю, тебе больно, но я хочу, чтобы при следующей встрече ты все это помнил. И осознавал, какую жертву придется принести. Да, сейчас ты не понимаешь, но поймешь. И скоро.

В то же мгновение все исчезло, и узы, связывавшие меня с видением, ослабились. С тихим вздохом я вырвался из сна и вернулся в реальный мир.

На улице было темно, но от скелетообразных деревьев исходило мягкое белое свечение, из-за чего те казались подернутыми дымкой и чем-то эфемерным. В нескольких метрах на ветках покоился Пак, все так же убрав руки за голову и пожевывая стебель травинки. Он покачивал ногой и не смотрел в мою сторону: я давным-давно научился маскировать свою боль и молчать даже во сне. В Неблагом Дворе слабость не показывают. Пак не заметил, что я проснулся, а вот Грималкин уселся на ветви ближайшего дерева и уставился на меня своими сверкающими желтыми глазами.

– Кошмары?

Судя по интонации, вопрос носил скорее риторический характер. Я пожал плечами.

– Бывает. Ничего, с чем я бы не справился.

– На твоем месте я бы не был так уверен.

Я резко посмотрел вверх и прищурился.

– Ты что-то знаешь, – предположил я, и Грималкин зевнул. – Чего ты недоговариваешь?

– Больше, чем ты хотел бы знать, принц. – Грималкин переместился на задние лапы и обхватил себя хвостом. – А я не глупец. Осторожнее бы задавал такие вопросы. – Кот фыркнул, награждая меня взглядом немигающих золотистых глаз. – Я уже говорил, это непростая задача. Тебе придется отыскать ответы самому.

Я и не сомневался, но зловещий тон Грималкина меня обеспокоил, да и раздражало, что кайт ши знал больше, чем сообщал. Игнорируя кота, я отвернулся и уставился на деревья. Из темноты выполз бродячий травник, крошечный зеленый фейри с пучком травы, растущим из его спины. Поглядев на меня, он несколько раз моргнул, вежливо приподнял шляпу из гриба и быстро скользнул обратно в заросли.

– Этот Провидец, – спросил я Грималкина, запомнив место, куда умчался травник, чтобы случайно его не растоптать. – Где он обитает?

Но Грималкин уже испарился.

В Диком лесу время не имело значения. Дней и ночей здесь не существовало – лишь свет и тьма, которые отличаются непостоянством и перепадами настроения, как и прочие. «Ночь» может закончиться в мгновение ока, а может тянуться вечность. Свет и тьма носятся друг за другом в небе, играют в прятки, салки или догонялки. Иногда один из них может обидеться из-за какого-то пустяка и отказывается выходить неопределенное количество времени. Однажды свет так разозлился, что решил появиться вновь, только когда по меркам смертных прошла сотня лет. И хотя в человеческом мире солнце продолжало восходить и садиться, во вселенной фейри наступили неспокойные времена, ведь существа, таившиеся лишь во тьме и тенях, разбушевались под лишенным света небом Небыли.

Так что когда мы с Паком собирались в путь, готовые следовать за кайт ши в Дикий лес, полный бесконечных переплетающихся троп, нас все еще окружала тьма. Грималкин скользил между деревьями, словно туман, плывущий над землей, – серый и почти невидимый на фоне лишенного цвета ландшафта. Кот двигался быстро и бесшумно, не оглядываясь, и чтобы поспевать за ним и не потерять его в высокой растительности, приходилось задействовать все свои охотничьи навыки. Закрадывались подозрения, что он испытывает нас или играет в некие раздражающие кошачьи игры, пытаясь искусно избавиться от нас, при этом как будто специально не скрываясь. Пак старался не отставать от меня, а я мчался за неуловимым кайт ши и благодаря этому не потерял его из виду, когда мы забрели вглубь Дикого леса.

Наконец решил пролиться свет, и именно в этот момент Грималкин без предупреждения резко остановился. Он запрыгнул на нависавший сук и на мгновение прекратил шевелиться, навострил уши, прислушиваясь к ветру, и начал дергать усами. Кроны склонившихся деревьев не позволяли рассмотреть небо, их стволы и ветви окружили нас, заключив в подобие клетки. Я понял, что эта часть Дикого леса мне незнакома, хотя ничего необычного в этом не было. Вечный, тянувшийся на километры лес постоянно менялся. Я не видел многих его уголков, не ступал в самые разные его области, несмотря на годы охоты под его сенями.

– Эй, мы остановились, – подал голос Пак, приближаясь ко мне. Глянув мне через плечо, он фыркнул. – В чем дело, кот? Ты в кои-то веки заблудился?

– Помолчи, Плут. – Грималкин вытянул уши, даже не взглянув на нас. – Здесь что-то не так, – заявил он, поджимая хвост. – Деревья злятся. Ощущают присутствие чужаков. – Кот прищурился, поджал лапы, спрыгнул с ветки.

И сразу испарился.

Я посмотрел на Пака и нахмурил брови.

– Похоже, лучше выяснить, что происходит.

Пак лишь хмыкнул.

– Какое же это веселье, если мы не нарываемся на какие-нибудь неприятности. – Достав кинжал, он махнул им в мою сторону. – После вас, ваше высочество.

Мы начали осторожно обходить деревья, изучая растительность на предмет чего-то подозрительного. Уловив мой безмолвный жест, Пак сделал несколько шагов в сторону и скользнул за деревья справа от меня. Если в кустах затаилось нечто и оно вознамерится из них выскочить, нам лучше не попадаться ему сразу вдвоем.

Нам не пришлось долго искать то, что определенно не вписывалось в местный пейзаж. Растения стали коричневыми, они умирали, на деревьях виднелись следы от ожогов, в воздухе возник запах ржавчины и меди, защекотавший мне горло и вызвавший рвотные позывы. Внезапно вспомнился недавний сон, кошмарный мир Железных фейри, и я сжал рукоять меча покрепче.

– Думаешь, где-то здесь Железные фейри? – пробормотал Пак, кончиком кинжала нанизывая сожженные, мертвые листья. При прикосновении лезвия они рассыпались.

– Если так, – тихо ответил я, – это ненадолго.

Пак бросил на меня короткий взгляд, не скрывая легкой неуверенности.

– Ну не знаю, ледяной царевич. Мы должны сохранять мир. Что скажет Меган, если мы убьем одного из ее подданных?

– Меган – королева. – Я остановился у гниющих ветвей и оттолкнул их мечом. – Она понимает правила, как и все остальные. Закон гласит, что ни один Железный фейри не имеет права являться в Дикий лес без разрешения Летнего или Зимнего Двора. Если выяснится нечто подобное, это ознаменует нарушение договора, а в худшем случае – будет рассмотрено как объявление войны. – Я поднял меч и стал прорубать себе путь через желтые умирающие лозы, от которых несло гнилью. – Если здесь Железные фейри, нам лучше найти их раньше ищеек Летнего или Зимнего Двора.

– Да ну? А дальше что? Мы вежливо попросим их убраться домой? А если нас не послушают?

Я ответил ему пустым взглядом.

– Ах, точно, – вздрогнул он и вздохнул. – Совсем забыл, с кем говорю. Что ж, тогда веди, ледяной царевич.

Мы пробирались все глубже в лес, идя по следу умирающих растений, и вскоре деревья истончились, земля резко ушла вниз, к каменному ущелью. Видневшаяся у подножия обрыва растительность почернела и умерла, воздух пропитался ядовитым запахом топлива. Всего спустя мгновение я понял причину.

У основания дерева в блестящих на солнце доспехах сидел Железный рыцарь.

Чуть замедлившись, я стиснул пальцы вокруг рукояти своего меча. Пришлось напомнить себе, что рыцари больше не являются нашими врагами, ведь они служат Железной Королеве и соблюдают условия того же мирного договора, что и остальные Дворы. Кроме того, этот очевидно не нес для нас никакой угрозы. В его кирасе зияла дыра, а под ним набралась лужа темной маслянистой крови. Подбородок рыцаря покоился на груди, но стоило нам подойти ближе, мужчина открыл глаза и посмотрел на нас. Из уголка его рта стекала кровь.

– Принц… Эш? – Он пару раз изумленно моргнул, будто пытаясь стряхнуть наваждение. – Что… что вы здесь делаете?

– Хочу задать тебе тот же вопрос. – Я решил не приближаться к павшему воину, остановившись в паре метров от него, и по-прежнему крепко держался за свой меч. – Вашему народу запрещено здесь находиться. Почему ты не защищаешь королеву в Железном Королевстве?

– Королева. – Рыцарь распахнул глаза и вытянул свою руку. – Вы… вы должны предупредить королеву…

Сделав два широких шага, я навис над ним и глянул ему прямо в лицо.

– Что случилось с Меган? – настойчиво спросил я. – Предупредить ее о чем?

– На ее… ее жизнь было совершено покушение, – прошептал раненый, и мое сердце сковало льдом и яростью. – Наемники… пробрались в замок… и попытались напасть на королеву. Нам удалось их прогнать, и мы проследовали за ними до этих земель, но их оказалось больше… чем мы ожидали. Они убили весь отряд… – Он замолк, чтобы набрать воздуха, и рвано вдохнул. По всей видимости, ему недолго осталось, и я встал на колено, лишь бы слышать лучше, игнорируя тошноту, возникшую из-за близости к Железному фейри. – Вы должны… предупредить ее, – повторил он.

– Куда они ушли? – задал я вопрос, понизив голос.

Рыцарь жестом указал наверх, на чащу леса.

– Их лагерь… на берегу озера, – выдавил он шепотом. – Недалеко от башни…

– Я знаю, где это, – встрял Пак, стоявший в нескольких метрах от Железного рыцаря. – На самом верху жила женщина с ужасно длинными волосами, но сейчас там никого.

– Прошу… – Рыцарь устремил на меня взгляд умирающего человека, изо всех сил стараясь вымолвить последние слова. – Идите к нашей королеве. Передайте ей… мы… не справились… – Затем его глаза закатились, и он завалился вперед.

Я встал и попятился от мертвого Железного рыцаря. Пак убрал в ножны свой кинжал и подошел ко мне, осматривая Железного фейри с долей сомнения.

– И что дальше, принц? Нам отправиться в Железный Двор?

– Я не могу. – Отчаяние боролось с холодной яростью, и я сжал меч так сильно, чтобы его края врезались в ладонь. – Мне запрещено появляться в Железном Королевстве. Поэтому мы и здесь, помнишь? Или уже забыл?

– Не бесись ты, ледышка. – Пак с усмешкой скрестил руки на груди. – Еще не все потеряно. Я могу обратиться в ворона, слетать туда и предупредить…

– Не неси чушь, Плут, – перебил его Грималкин, взявшийся из ниоткуда, и запрыгнул на камень. – У тебя нет ни амулета, ни защиты от губящей силы королевства. Ты погибнешь раньше, чем успеешь добраться до Железной Королевы.

– Доверься мне, комок шерсти. – Пак хмыкнул. – Это же я. Забыл, с кем разговариваешь?

– Ох, если бы.

– Хватит! – Я смерил обоих ледяным взглядом. Грималкин зевнул, но хотя бы Пак состроил виноватый вид. Во мне кипели растерянность и злость; меня убивало то, что я не мог находиться рядом с Меган и был вынужден держаться на расстоянии. Но сидеть сложа руки не намеревался. – Меган по-прежнему в опасности, – продолжил я, бросая взгляд на холм. – Да и наемники все еще близко. Раз мне нельзя вернуться и предостеречь ее, займусь здешней угрозой.

Пак несколько раз моргнул, но как будто не слишком удивился.

– Да, я подозревал, что ты так скажешь. – Он вздохнул. – И, разумеется, не позволю, чтобы все веселье досталось только тебе. Но ты же понимаешь, что они выкосили целый отряд Железных рыцарей, а, ледышка? – Он посмотрел на мертвого фейри и поморщил нос. – Само собой, я не к тому, что не нужно ничего делать, просто, может, для начала собрать армию?

Я лишь слабо улыбнулся.

– Ко дню, когда мы это сделаем, падет много солдат, – тихо возразил я и направился прочь из ущелья.

На берегу озера гордо высилась вытянутая накренившаяся башня с горгульями, покрытыми мхом, и поблекшей синей крышей, которую не составляло труда рассмотреть из-за деревьев. У ее основания, между расколотых валунов и крошащихся камней, несколько рыцарей-сидов разбили лагерь и теперь сидели у костра, не подозревая о том, что мы с Паком затаились в тенях у скопления деревьев. Рыцари носили знакомые черные доспехи, из их наплечников торчали длинные иглы, похожие на гигантские шипы. Под забралами виднелись некогда заостренные и величавые, а сейчас будто пораженные болезнями лица: обугленные, с расплавленной плотью, открытыми ранами и оголенными костями, отсвечивавшими бликами костра. У отдельных экземпляров отвалились носы, а у других недоставало глаза. Ветер сменил направление, и нам в ноздри ударил едва не сводящий с ума отвратительный запах жженой гниющей плоти. Пак сдержал кашель.

– Стражники Шипа? – пробормотал он, рукой прикрывая нос. – Какого травника они здесь забыли? Мне казалось, их всех перебили в последней войне.

– Похоже, парочку мы пропустили. – Я бесстрастно изучал лагерь.

Давным-давно Стражники Шипа подчинялась моему брату, Роуэну, они считались его личным элитным отрядом. Когда Роуэн примкнул к Железным фейри, Стражники Шипа последовали за ним, доверившись его заверениям, что у них выработается иммунитет к железу. Они предполагали, что Железные фейри уничтожат Небыль и выживут лишь те, кто уподобится новому союзнику. В доказательство своей верности они под перчатками носили железные кольца, пускай те и вынуждали мириться с агонией и разрушали их тела, но рыцари верили, что, пережив боль, они смогут переродиться.

Стражников Шипа ввели в заблуждение, обманули, однако те все равно решили в недавней войне занять сторону Железных фейри и Роуэна, из-за чего стали предателями Дворов фейри. А несколько отдельных личностей задумали пойти дальше, угрожали Меган и совершили покушение на ее жизнь. Тем самым они заслужили звания моих личных врагов. Воистину незавидное положение.

– Итак, – снова заговорил Пак, наблюдая за лагерем. – Я насчитал минимум полдюжины негодяев у костра и, может, еще несколько в карауле. Как хочешь действовать, принц? Я могу выманить их по одному за раз. Или мы можем разделиться и напасть на них с разных сторон…

– Их всего семеро. – Достав меч, я вышел из тени деревьев и направился прямо к лагерю. Пак лишь вздохнул.

– Или можно использовать старый метод выбивания дверей, – проворчал он и двинулся за мной. – Вот я глупый, с чего-то взял, что существует другой способ.

По всему лагерю разнеслись вопли удивления вперемешку с предупреждающими выкриками, но я и не собирался подкрадываться. Мы с Паком вместе уверенно приближались к основанию башни, смертоносные и безмолвные. На нас с ревом налетел один караульный, но я блокировал его мечом, лезвием проткнул его броню и, обойдя, бросил его корчиться от боли в грязи.

К моменту, когда мы добрались до центра лагеря, шестеро Стражников Шипа уже нас ждали, выстроившись в линию, с оружием на изготовку. Мы с Паком безмятежно дошагали до полоски света, отбрасываемого костром. В первые мгновения никто не шевелился.

– Принц Эш. – Едва заметно улыбнулся лидер Стражников Шипа – из-за отсутствия губ и тонкой рваной полосы на месте рта увереннее заявить не представлялось возможным – и сделал шаг вперед. Он внимательно изучал нас стеклянными глазами тусклого голубого цвета. – И Робин Плутишка. Удивительно видеть тебя здесь. Мы польщены, правда, парни? – И, хотя в голосе слышалась насмешка, еще в нем прозвучал намек на надежду, когда он указал на лес за нашими спинами. – Видимо, новости о наших свершениях распространяются стремительно и далеко, раз нас выследили Зимний Принц и шут Летнего Двора.

– Не то чтобы, – язвительно усмехнулся Пак. – Мы просто проходили мимо.

Улыбка голубоглазого спала, я шагнул вперед быстрее, чем он успел проронить еще хоть слово.

– Ты напал на Железное Королевство, – произнес я, завладев его вниманием. – И послал к Железной Королеве наемника, чтобы тот отобрал у нее жизнь. Прежде чем я тебя убью, хочу понять – почему. Война окончена. Железное Королевство больше не несет угрозы, Дворы живут в мире. Зачем все это рушить?

Мгновение Страж Шипа не сводил с меня взгляда, и выражение его лица оставалось невозмутимым. Затем тонкий рот искривился в усмешке.

– А почему нет? – Он пожал плечами и рукой обвел лагерь. – Посмотри на нас, принц, – выплюнул он горько. – Нам незачем жить. Роуэн мертв. Железный Король мертв. Нам не вернуться в Зимний Двор и не выжить в Железном Королевстве. Куда еще нам податься? Нас нигде не примут.

Его история прозвучала ужасающе знакомо, больше похожая на мою: изгнанный из собственного Двора и неспособный ступить на землю Железного Королевства.

– Нам остается только мстить, – распалялся Стражник Шипа, гневно указывая на свое лицо. – Убивать каждого Железного мерзавца, который сделал это с нами, начиная с их королевы-полукровки. Мы старались как могли, даже добрались до тронного зала, но мелкая дрянь оказалась сильнее, чем мы думали. Нас вынудили отступить в последнюю минуту. – Он дерзко вздернул подбородок. – Но нам удалось избавиться от нескольких ее рыцарей, даже от того, что погнался за нами.

– Одного вы упустили, – процедил я тихо, отчего его брови изогнулись. – Оставшийся в живых рассказал нам, где вы и что натворили. Прежде чем уходить, стоило удостовериться, что вы умертвили всех. Боюсь, это ошибка новичка.

– Да ну? Что ж, запомню на будущее. – Страж мерзко и горько ухмыльнулся. – Итак, поведай-ка, Эш, – продолжил он, – прежде чем он испустил последний вздох, вы успели поговорить по душам? Раз вы оба по уши втрескались в новую Железную Королеву и безумно хотите быть с ней. Он раскрыл вам тайну превращения в таких, как он?

Я не сводил ледяного взгляда со Стража Шипа. Его гадкая ухмылка стала шире.

– Не притворяйся, будто я не знаю, о чем говорю, Эш. Мы все слышали эту сказочку, да, парни? Великий Зимний Принц, тоскующий по потерянной королеве, дал клятву, что найдет способ быть с ней в Железном Королевстве. Как трогательно.

Он фыркнул и чуть наклонился вперед, чтобы пламя костра подчеркнуло его ожоги и изуродованное лицо. В тусклом свете он жутко походил на восставший труп.

– Хорошенечко рассмотрите, ваше высочество, – прошипел он, обнажая сгнившие желтые зубы. Меня накрыло исходящим от него зловонием, и я поборол желание отступить на шаг. – Глянь повнимательнее на нас всех. Вот что случается с существами в Железном Королевстве. Мы думали, что станем такими, как они. Думали, что нашли способ жить бок о бок с железом и не исчезнуть, когда человечество перестанет верить. А теперь посмотри на нас. – Его мертвое, опустошенное лицо исказилось от раздражения. – Мы чудовища, как и они. Железные фейри – гниль и чума Небыли, и пока не придет наш час, мы собираемся убить их собратьев столько, сколько получится. В том числе Железную Королеву и всех сторонников Железного Королевства. Если у нас получится развязать еще одну войну с Железными фейри и их королевство исчезнет с лица Небыли навсегда, значит, мы страдали не зря.