Текст книги "Ретт Батлер"

ГЛАВА 11

Окоченевшими руками он карабкался по веревочной лестнице, руки его не слушались, но он отказался, чтобы его поднимали в почтовом мешке. После отчаянного прыжка в воду его подобрала одна из спасательных шлюпок. Потом юноша лежал на дне лодки, почти без сознания от перенесенных испытаний. Но сейчас испытания закончились, судьбе было угодно оставить его в живых. Эта шлюпка была последней, которую спасли «Альпы». Он полз вслед за экипажем шлюпки и через мгновение оказался на палубе, с мокрым от слез лицом, отказывающийся поверить в тот ужас, который всем пришлось пережить. На трясущихся, замерзших ногах он вошел в салон столовой и увидел море незнакомых лиц. 508 человек было спасено, а 10 сотен погибло, но в этот момент Уэйду показалось, что спасенных тысячи и непонятно, откуда начинать поиск родных. Прошел почти час, когда юноша увидел Джека Тэйера.

– Не видел никого из моих? – Уэйд казался растерянным, волосы все еще мокрые, под усталыми глазами черные круги. Это событие было самым страшным в прежней жизни, и вряд ли повторится что-то подобное в будущей. Повсюду сидели полураздетые люди, завернутые в одеяла, не успевшие снять вечерние платья и украшения, а кто-то в ночных халатах и домашних шлепанцах. Никто не обращал на это внимания, люди не торопились переодеваться, им не хотелось никуда уходить, оставлять друг друга, даже разговаривать. Единственным желанием было найти потерянных близких, поэтому все печально всматривались в лица друг друга.

Джек Тэйер в смятении кивнул, он тоже старался найти отца:

– Твоя мать где-то здесь. Я видел ее недавно. – Джек печально улыбнулся. – Рад, что ты живой. – И два юноши обнялись, задержав друг друга в объятии, не скрывая своих слез по поводу того, что они спасены, находятся в безопасности на «Альпах», а кошмар закончился или близится к концу.

Едва они ослабили объятия, Уэйд снова в ужасе вернулся в реальность. Его пугала мысль, что поиски родных могут оказаться безуспешными.

– Был ли кто-нибудь с мамой?

– Не знаю, – Джек выглядел рассеянным, – кажется, какой-то маленький мальчик.

– …а остальные? – Уэйд начал бродить в толпе, вышел на палубу, и неожиданно заметил затылок Скарлетт, темные волосы, изящные плечи. Рядом с ней стоял Бо с опущенной головой.

О Боже! Уэйд закричал, ринулся сквозь толпу, помчался к своим. Добравшись до них, юноша без единого слова обнял мать, заглянул ей в глаза. А она в ответ крепко сжала руки сына, всхлипнула и разрыдалась.

– О Боже! Уэйд! Ах, Уэйд! – ничего другого Скарлетт вымолвить не могла. У нее даже не доставало решимости спросить об остальных. Люди вокруг, которым повезло меньше, тихо оплакивали погибших. Прошло время, прежде чем Уэйд задал вопрос:

– Кто еще с тобой? – Из своих он видел только Бо. Какая-то маленькая девочка, закутанная в одеяло, пряталась за спину Скарлетт. На полу, сотрясаемый мелкой дрожью, лежал маленький мальчик.

– Кто это?

Скарлетт взглянула на Уэйда:

– Эти дети остались без родителей. Их никто не ищет. Я не могла бросить их.

Фрэдди был еще жив, но губы его посинели, стали почти черными. Уэйд заботливо укрыл малыша, успокоительно сжал руку матери.

В ту же ночь Фрэдди дали койку в корабельном изоляторе, за ним тщательно присматривали, как и за Салли, боялись, что у девочки обморожены два пальца. Бо уснул на раскладушке в коридоре, ведущем в холл. Поздней ночью Скарлетт и Уэйд стояли на палубе, молча всматриваясь в спокойную морскую даль. Оба они не хотели и не могли заснуть. Скарлетт казалось, что она никогда не сможет спать из страха, что ей приснится ужас этой ночи, так же как и днем она не могла вспомнить о происшедшем, эти воспоминания сводили ее с ума. Во все это было трудно поверить. Скарлетт была уверена, что когда утром толпа в столовой поредеет, она увидит Рэтта и Кэт с Эллой Лориной, а рядом с ними Ричарда. Было невозможно представить, что всех их больше нет в живых. Что Ретт погиб… а с ним и Кэт и Элла… и Ричард… и свадьбы на Рождество не будет. В это было невозможно поверить, с этой мыслью было трудно смириться. Материал на свадебное платье мирно лежал сейчас на дне океана. Скарлетт подумала, держал ли Ретт в тот момент на руках Кэт… и насколько ужасно все это было… а, может быть, очень быстро?… или больно? Страшные мысли. Скарлетт не могла их высказать вслух стоящему рядом Уэйду, погруженному в свои собственные мысли. Скарлетт провела день, ухаживая за Фрэдди и Салли, а Уэйд с Бо помогали раненым, но все находились в состоянии ожидания. Ожидания тех людей, которые уже никогда не придут, никогда не вернутся, людей, которых они безумно любили, «Альпы» в последний раз обошли место аварии в поисках пострадавших и взяли курс на Нью-Йорк, так как никого живого больше не нашли.

– Уэйд? – голос Скарлетт мягко и печально прозвучал в темноте.

– Да, – юноша взглянул в глаза матери, и ей показалось, что это был взгляд умудренного жизнью человека. Он повзрослел на целую жизнь.

– Как же мы будем жить теперь? Как нам жить без них? Без погибших?

– Но, ма. Мы не должны думать о них, как о погибших. Ведь очень многие прыгали в воду, и их потом подбирали шлюпки. Я сам видел людей, которые держались за обломки дерева. Не думаешь ли ты, что дядя Ретт и Ричард ничего не предприняли, чтобы спастись самим и спасти Эллу. Они вернутся.

Его слова вселили надежду.

– Да-да. Надо ждать. Ретт не мог погибнуть. – Сколько раз она его теряла, и он всегда появлялся. Придет и на этот раз. Эта пока ничем не обоснованная уверенность придала ей силы. Она будет ждать Ретта, и он вернется. А сейчас ей, как и раньше, предстояло взять всю ответственность на себя.

– Мы вернемся домой, я надеюсь, – сама себе ответила Скарлетт. – Очевидно, придется забрать с собой и малышей. За ними так никто и не пришел.

Ночью Уэйд сидел рядом со Скарлетт, которая выглядела очень плохо. Была уставшей и озабоченной. Она держала на руках Фрэдди. Мальчик был смертельно бледным, то и дело захлебывался кашлем. Бо работал не покладая рук; помогал раненым.

Уэйд сильно простыл, но, казалось, не замечал этого. Он уверял, что простыл за день до катастрофы, и Скарлетт вспомнила, как сама же говорила Ретту, что Уэйд заболеет, стоя на ветру в ожидании незнакомой девушки с нижней палубы. Девушка, вероятно, тоже погибла, как и многие другие.

– Как он? – спросил Уэйд, глядя на малыша.

– Хуже ему не стало, – Скарлетт нежно улыбнулась, погладила мальчика по голове и поцеловала его. – Мне кажется, он поправится. Если, конечно, это не воспаление легких.

– Я посижу с ним, а ты поспи, – предложил сын, но Скарлетт только вздохнула. – Не могу спать.

Она вспомнила утренний осмотр места катастрофы. Капитан «Альп» Гарднер хотел быть абсолютно уверенным, что в воде не оставили никого живого, но вокруг плавали только стулья с палубы, обломки дерева, спасательные жилеты, ковер, совсем такой же, какой был в каюте Батлеров и среди всего этого хлама мертвый матрос.

Эти воспоминания заставили Скарлетт вздрогнуть. Только предыдущей ночью Уиндеры давали вечер в честь капитана «Гермеса» Кларка, и прошло всего несколько часов, а парохода больше не существует, так же как и капитана, самого Уиндера, его сына Генри и еще около десяти сотен других.

Снова и снова ее мысли возвращались к Ретту. Ему нравилось это вечернее платье. Он говорил, что оно подходит к ее глазам. А сейчас это нежно-зеленое вечернее платье превратилось в лохмотья. Кто-то предложил ей этим вечером черное шерстяное платье, но ей было некогда переодеться из-за хлопот с малышами.

Да и какое это имело сейчас значение? Ретта не стало, и ее жизнь тоже кончилась. Разве только существование ради детей.

Наконец Скарлетт удалось немного вздремнуть, но ее тут же разбудил зашевелившийся Фрэдди, который изучающе смотрел на нее огромными голубыми глазами.

– Где мама? – задал малыш вопрос, надув губы. Когда Скарлетт поцеловала его, он улыбнулся, но тут же снова стал требовать мать.

– Мамы нет здесь, голубчик, – Скарлетт не знала, что сказать ребенку. Он был слишком мал, чтобы понять, что произошло с ним, но в тоже время ей не хотелось обманывать мальчика, убеждая его, что мать придет позже.

– Я тоже хочу к маме, – заплакала Салли жалобно, услышав, что Фрэдди проснулся и зовет мать.

– Будь умницей, – успокоила Скарлетт девочку, целуя ее. Она встала, умыла Фрэдди, оставила его, несмотря на протесты, с няней, а сама повела Салли в ванную. Когда Скарлетт увидела в зеркале свое отражение, она еще раз поняла, какие скорбные события ей пришлось пережить. За одну ночь молодая женщина состарилась на тысячу лет, она выглядела и чувствовала себя совсем старухой. Скарлетт умылась, причесалась, привела себя, насколько это было возможно, в порядок, не выглядя от этого более привлекательной. Но вновь войдя в столовую, Скарлетт заметила, что не она одна, а и все остальные, были похожи на привидения. Одежда на всех изодралась, висела лохмотьями, к ней добавились заимствованные вещи с чужого плеча, что делало внешность спасенных еще более странной и усиливало впечатление общей сумятицы. Люди спали где придется: в переполненных каютах, холлах, на матрацах в общей столовой, в каютах экипажа, на кушетках, вповалку на полу. Но для спящих не имело значения, где они лежали. Они остались в живых, это было главное, хотя некоторых это не радовало, слишком многое было потеряно.

– Как Фрэдди? – спросил ее Бо, едва она появилась на пороге, и с облегчением вздохнул, увидев ее улыбку.

– Я думаю, ему лучше. Я сказала ему, что сейчас вернусь, – Скарлетт вела за собой Салли. Она хотела покормить девочку, а потом опять пойти к маленькому.

– Я посижу с Фрэдди, если хочешь, – вызвался Бо, но вдруг улыбка на лице юноши застыла, он окаменел, глядя как будто сквозь Скарлетт на что-то, что было у нее за спиной. Складывалось впечатление, что он увидел привидение. Скарлетт взяла юношу за руку, наклонилась к нему.

– Бо, что там?

Но он молча продолжал смотреть в том же направлении, а потом показал туда рукой. На полу что-то валялось, рядом с матрацем. Молниеносно, не произнося ни слова, Бо рванулся туда, что-то схватил и принес Скарлетт. Это была миссис Джейн, кукла Кэт. В этом не могло быть ошибки. Но ребенка не было видно. Расспросы окружающих тоже ничего не дали. Никто не мог вспомнить эту куклу и девочку, которая была с ней.

– Она должна быть где-то здесь, – Скарлетт оглядывалась по сторонам, но Кэт не было. Скарлетт судорожно мяла в руках куклу дочери, но потом вдруг вспомнила, что у девочки Эллисон была такая же кукла. Сердце ее упало. Но Уэйд и Бо запротестовали – это кукла Кэт. Они бы ее узнали из тысячи подобных.

– Разве ты забыла, ма? Платье куклы сшито из нашего материала, такого же, как одно из твоих. – Скарлетт вспомнила и побледнела еще больше. – Это будет слишком жестоко, если кукла спаслась, а Кэт нет.

– Чья кукла? – Салли смотрела на Скарлетт огромными глазами.

– Моей маленькой дочки, – ответила Скарлетт, держа куклу трясущимися руками. – Она очень любила прятаться.

– Она и сейчас спряталась? – Салли тоже стала оглядываться по сторонам.

– Я не знаю, Салли. Боюсь, что нет.

– А мои мама с папой тоже спрятались? – она казалась такой несчастной, что у Скарлетт снова сжалось сердце, она покачала головой, продолжая взглядом искать Кэт.

Через час, не найдя дочери, Скарлетт вернулась в лазарет к Фрэдди. Кукла все еще была с ней. Проходившая мимо няня улыбнулась. Она подумала, что женщина несет ее своему мальчику.

Скарлетт остановила няню:

– Пожалуйста, скажите, где еще на судне могут быть спасенные с «Гермеса». Может быть, есть еще кто-то неопознанный. Я ищу свою дочь.

Няня все поняла. Она обняла Скарлетт за плечи и повела ее к списку.

– Мы записали всех, кого удалось спасти, включая детей. Может быть, во вчерашней сумятице вам и не удалось ее найти. Но почему Вы считаете, что девочка на судне? Вы видели ее в одной из спасательных лодок?

– Нет, – Скарлетт покачала головой и показала куклу. – Вот. Она никогда не расставалась с куклой.

Няня с сомнением взглянула на нее:

– А вы уверены, что это ее кукла?

– Конечно, я сама шила ей это платье.

– Но, может быть, куклу взял посторонний ребенок?

– Вполне возможно. – Скарлетт даже не задумалась о такой возможности раньше. – Но нет ли больше неопознанных детей без родителей? – Правда, Кэт была уже большой девочкой и должна была назвать свое имя. Но, может быть, она настолько испугана, что не сумела этого сделать.

Скарлетт даже застонала от бессилия что-либо изменить. И не слушая больше слов няни, которая утверждала, что такого быть не может, продолжала метаться по судну, заглядывая во все уголки.

Ближе к вечеру, когда Скарлетт в очередной раз проходила по палубе, она встретила служанку миссис Картер, мисс Кэтлин, окруженную детьми. И Люсилл, и Вильям казались напуганными, как и все остальные дети, а третий ребенок, вцепившийся в руку служанки, был не просто напуган, его сковал ужас. Когда этот ребенок повернулся, и Скарлетт увидела его лицо, она замерла, а потом вихрем бросилась вперед, схватила девочку, со всей страстью прижала к груди и заплакала. Казалось, что сердце ее не выдержит всех охвативших ее чувств. Она нашлась! Это была Кэт!

Скарлетт держала Кэт на руках, не переставая гладила ее по головке. Мисс. Кэтлин объяснила подробно, насколько могла, что случилось.

Когда девочку бросили в лодку, миссис Картер обнаружила, что она одинока, семьи рядом не было, поэтому она взяла на Себя заботу о Кэт, пока «Альпы» не прибудут в Нью-Йорк.

– И… – мисс Кэтлин прибавила вполголоса, – девочка за все это время не произнесла ни слова, с тех пор, как на ее глазах два дня назад затонул «Гермес».

Никто не знал, как ее зовут, она напрочь отказывалась разговаривать и сообщить, откуда она родом. Миссис Картер надеялась, что в Нью-Йорке найдется кто-нибудь из ее родных. Мисс Кэтлин заметила, что для миссис Картер будет большим облегчением узнать, что мать девочки оказалась здесь.

Скарлетт поблагодарила мисс Кэтлин и пообещала ей встретиться с миссис Картер, чтобы выразить ей искреннюю признательность за заботу о Кэт. По дороге в салон девочка по-прежнему не произнесла ни слова.

– Кэт, я люблю тебя. Мы все так тебя любим. И очень волновались за тебя, – по щекам Скарлетт бежали слезы, пока она несла девочку на руках. Кэт казалась ей подарком судьбы, у нее снова затеплилась надежда разыскать и всех остальных: Ретта, Эллу с Ричардом, которые, может быть, тоже находятся где-то, возможно, без сознания. Может быть, они живы? Может быть, беды не случилось?.. Хотя вряд ли… Осталась только Кэт, как привидение, явившееся из прошлого. Из прошлого, которое так недавно было реальностью, а сейчас улетучилось, как сон, как мечта, о которой Скарлетт будет помнить всю жизнь.

Когда Скарлетт протянула Кэт ее драгоценную куклу, девочка с недоверием взяла ее, прижала к лицу, молча, не говоря никому ни слова. Потом она повернулась к Бо, с нежностью смотревшему на девочку.

– Я так боялся за тебя, Кэтти, – тихо сказал юноша, – мы искали тебя повсюду. – Кэт не ответила, но не сводила с Бо взгляда. И спала она в эту ночь рядом с ним, держа его крепко за руку, а другой рукой обнимая куклу.

Бо лежал на боку, присматривая за девочкой. Возвращение Кэт вселило в них надежду, что могут вернуться и остальные. Бо представлял себе, что когда он проснется утром, то увидит Ретта, по-прежнему сильного и решительного, Эллу с Ричардом… В это время проснулась Кэт и страшно закричала. Бо пытался успокоить девочку, прижал ее к себе, но она не переставала кричать.

– Что случилось, Кэтти? – спросил он наконец, в надежде, что девочке просто что-то приснилось. – Ты ушиблась? Тебе что-то снилось? Может быть, позвать маму?

Кэт покачала головой, посмотрела на него снизу вверх и прижала к себе куклу.

– Я хочу к папе, – тихо прошептала девочка, глядя на него большими зелеными глазами. Бо вздрогнул и обнял девочку.

– И я хочу, Кэтти. Очень хочу, чтобы вернулся дядя Ретт. – У Бо защипало глаза от подступивших слез. – Он вернется. Мы будем ждать его вместе.

ГЛАВА 12

Моросил дождь, но Скарлетт и Уэйд не ушли с палубы, когда «Альпы» заходили в гавань Нью-Йорка. Наконец, они дома, по крайней мере, в Штатах, хотя, как им казалось, здесь их уже ничего не ждет. Было потеряно все и Скарлетт приходилось постоянно напоминать себе в мыслях, что ей все-таки надо жить ради детей. Но уже никогда не будет у нее прежней жизни. Нет больше Ретта, его веселого нрава, острого ума, удивительной внешности и широты, которую Скарлетт так ценила. Никогда больше не увидит она того поворота головы, когда Ретт смеялся, шутил. Любимый погиб, а вместе с ним померкло яркое, счастливое будущее.

Уэйд повернулся к матери и увидел слезы на лице, а «Альпы» медленно входили в бухту, сопровождаемые судами-буксирами. Корабль встречали не сирены и фанфары, а только горе и скорбь.

Капитан Гарднер накануне всю ночь успокаивал пассажиров, что, насколько возможно, пресса не будет допущена, и им обеспечат спокойное возвращение в Нью-Йорк. Капитан предупредил, что корабельную радиостанцию одолевали запросами с самого утра того злополучного дня, но ни на один из этих запросов специально не давали ответов, и сейчас ни один журналист не будет допущен на палубу. Спасенные с «Гермеса» заслужили право в тишине оплакать погибших, и капитан считал своим долгом спокойно и благополучно доставить их домой.

Скарлетт не могла думать ни о чем больше, кроме как о близких, оставленных в пучинах океана. Уэйд взял мать за руку. И они так и стояли плечом к плечу.

– Ма! – Уэйд стал называть ее так, как когда-то в раннем детстве, и она улыбнулась, вспомнив это.

– Да.

– Что будем делать? – Они уже не раз начинали беседовать об этом, но у Скарлетт так и не хватило времени все обдумать, Фрэдди был сильно болен, Кэт замкнулась, и остальные требовали забот. Бо последние дни мало разговаривал, потому что видел, что Скарлетт погружена в горе и раздумья. А бедняжка Салли постоянно плакала, стоило оставить ее, даже на короткий миг. Трудно было серьезно задуматься над будущим со всеми этими хлопотами.

– Я не знаю, Уэйд. Мы поедем домой, как только Фрэдди полностью выздоровеет. – Мальчик, по-прежнему, ужасно кашлял, а за день до прибытия у него был жар. К тому же ни у кого не было сил на длительный переезд в Калифорнию.

– Мы немного побудем в Нью-Йорке, потом поедем домой.

Но ведь был еще дом, надежда на газеты. И многое другое, о чем Скарлетт следовало сейчас позаботиться. А ей хотелось единственного: хотя бы в мыслях не возвращаться на несколько дней в прошлое, к той последней ночи, когда они танцевали с Реттом под счастливую музыку регтайма. Было так легко кружиться с ним под чудные звуки вальса, которые Скарлетт любила больше всего. За четыре дня на пароходе они танцевали так много, что Скарлетт почти сносила новые золотистые туфли, а сейчас ей казалось, что танцы закончились на всю жизнь, и иначе не могло быть.

– Ма? – Уэйд заметил, что в мыслях Скарлетт слишком далеко.

– Ах, да! Прости, – Скарлетт смотрела на Нью-Йоркскую гавань, моросящий дождь, и страстно желала повернуть время вспять и не дать событиям принять такой катастрофический оборот. Каждый на судне испытывал то же самое. Вдовы вцепились в поручни, пелена слез застилала глаза. Они оплакивали мужей, свои собственные жизни, закончившиеся с гибелью мужей четыре дня назад. Четыре дня казались целой жизнью.

Многих встречали родственники и друзья, а Батлеров в Нью-Йорке встречать было некому. Ретт заказал места в отеле «Ритц-Карлтон» еще до отъезда, и сейчас они могли остановиться там, пока не захотят вернуться в Калифорнию.

Скарлетт смотрела в нависший над Нью-Йорком туман. Неожиданно перед взором возникла флотилия встречавших «Альпы» буксирных судов. Оттуда донесся пронзительный сигнальный свист, и над каждым судном поднялся яркий салют. Зловещая тишина, в которой все находились последние четыре дня, была разрушена. Скарлетт и Уэйд ни разу не задумались, что их трагедия – это еще и большая новость. Но сейчас, увидев на встречающих корабль яхтах и буксирах толпы репортеров, они поняли, что их испытания еще не закончились.

Капитан Гарднер сдержал свое слово, и никто кроме лоцмана не ступил на палубу «Альп», пока они не достигли пирса. А единственный репортер, которому удалось проникнуть на судно, был немедленно доставлен на капитанский мостик.

На корабле стояла гробовая тишина. Ужасное путешествие подошло к концу. Сначала спустили на воду спасательные шлюпки с «Гермеса». Их спускали так же, как четыре дня назад, когда они покидали тонущее судно. Разница состояла только в том, что сейчас эти шлюпки опускались с единственным матросом в каждой шлюпке, а спасенные стояли на палубе, держались за поручни и наблюдали, как небо освещалось молниями и воздух оглашали раскаты грома. Небеса, казалось, оплакивали пустые лодки, а все находящиеся на причале считали себя присутствовавшими на похоронах, толпа на палубе замерла в благоговейном молчании.

Бо, державший за руку Кэт, подошел к Скарлетт с Уэйдом в тот момент, когда лодки опустились на воду. Глаза девочки расширились от ужаса, когда она увидела, что спасательные лодки снова спустили на воду.

– Нас снова посадят в лодки? – встревоженная Кэт едва могла говорить, но Скарлетт старалась успокоить девочку, хотя ей это удавалось с трудом. Спазм сдавил ей горло при виде этих лодок, таких хрупких скорлупок, спасших им жизнь. Но почему? Почему их было так мало? Почему не хватило на всех, и не было бы этих напрасных смертей, загубленных жизней…

Взглянув на причал, Скарлетт увидела там сотни, если не тысячи встречающих. Толпа представляла собой море лиц. В очередной раз, когда молния осветила небо, ей показалось, что народа стало еще больше. Люди стояли повсюду. Знакомых Скарлетт среди них не было. Да и какая сейчас разница? Единственный человек, которого она любила, погиб. И их никто не ждал. Во всем мире никого не осталось, кто бы мог о ней позаботиться. Все трудности опять легли на ее плечи.

Пассажиры «Альп» высаживались первыми. После того, как все они вышли на причал, наступила длительная пауза, потому что капитан собрал всех остальных в салоне столовой, где спасенные спали эти три дня, и была прочитана молитва в память об оставшихся и за здравие избежавших этой участи, за детей и их будущее. После молитвы воцарилось молчание, нарушаемое тихими всхлипываниями. Люди прощались друг с другом, пожимали руки, обнимались, последние взгляды, поклоны головы, похлопывания по плечу и искренние благодарности капитану Гарднеру. Слов было сказано мало, они не могли передать всех пережитых чувств, поэтому люди расходились молча, чтобы больше никогда в жизни не встретиться, но на всю жизнь запомнить друг друга.

Две женщины, первыми ступившими на сходни, неожиданно заколебались, обернувшись назад, и вновь медленно побрели вниз, в слезах опустив лица. Это были подруги из Филадельфии, обе они потеряли мужей. Они остановились на полпути, услышав донесшийся из толпы рев. Это был крик горя, скорби, сочувствия и участия. Это был душераздирающий вой, и бедняжка Кэт, закрыв уши ладошками и зажмурив глаза, снова начала искать спасение в юбке Скарлетт. И Салли истошно закричала на руках Уэйда.

– Все хорошо. Все в порядке, маленькие мои, – Скарлетт пыталась успокоить детей, но ее слова поглощались шумом толпы. Скарлетт пришла в ужас, увидев репортеров, устремившихся к спускавшимся по сходням несчастным пассажирам погибшего «Гермеса».

Небеса разверзлись дождем, молнии озаряли пристань. Ужасной была эта ночь, но несравнимо ужасней была та, которую довелось пережить несколько дней назад, ночь, положившая конец всему. Та ночь останется самой страшной в жизни. Что еще худшее может с ними случиться? Так думала Скарлетт, подталкивая детей к трапу. Она шла с непокрытой головой, насквозь промокшая. Уэйд нес на руках двух малышей, а рядом шел Бо, с Кэт на руках. Она обхватила его за шею трясущимися от холода ручонками. Толпа была огромна, было трудно предположить ее действия. И только дойдя до конца трапа, Скарлетт поняла, что люди, обращаясь к ним, выкрикивали имена.

– Чандлер! Гаррисон! Гейтс? Гейтс! Вы не видели его? – Здесь присутствовали члены семей и друзья, отчаянно вглядывавшиеся в лица спускавшихся. Но на каждое выкрикнутое имя Скарлетт только отрицательно качала головой, она не знала никого. А вдалеке Тэйеры обнимались с друзьями из Филадельфии. Крики из толпы, всхлипывания, и на каждый выкрик – отрицательное покачивание головами.

До сих пор не был опубликован полный список спасенных, и в людях жила надежда, что их близкие пережили катастрофу, спаслись, и все предыдущие сведения могли быть ошибочными. «Альпы» отказывались связываться с прессой, создавая барьер молчания вокруг спасенных, для их же блага. Но сейчас капитан Гарднер не мог сделать ничего, чтобы обеспечить им покой.

– Миссис! Миссис! – репортеры кинулись к Скарлетт и почти кричали ей в лицо:

– Это Ваши дети? Вы плыли на «Гермесе»? – Репортер был лысый, нахальный, громкоголосый. Он, как бешеный, скакал вокруг Скарлетт и ей никак не удавалось вырваться от него.

– Нет… Да… пожалуйста… ну, пожалуйста… – Неожиданно толпа репортеров расступилась, и Скарлетт увидела перед собой широкоплечего мужчину. Он взял из рук Бо Кэт, и девочка с облегчением прильнула к его сильной груди.

– Барт, – Скарлетт заплакала, узнав Джона Морланда. – О, Барт!

Джон Морланд давно уже жил в Америке, он приехал сюда сразу же после страшных событий в Ирландии.

Ретт очень помог ему тогда: и деньгами, и своими связями. Они с Реттом даже вместе занялись новым делом, газетным бизнесом, и Джон Морланд весьма преуспел в издательском деле.

С тех пор Джон Морланд стал своим человеком в доме Батлеров. Он жил в Нью-Йорке, но часто приезжал к ним в Сан-Франциско.

Когда он услышал о катастрофе и прочитал в списке погибших имя Ретта, то не поверил своим глазам. Сколько разных передряг возникало на пути его друга, и всегда он выходил из них победителем.

Неужели все это правда, и на этот раз Ретт Батлер оказался побежденным.

Джон до конца так и не верил всем этим сообщениям, пока не увидел потрясенную случившимся, почерневшую от горя Скарлетт.

Он взял руки Скарлетт и поднес их к губам.

– Какое горе, Скарлетт! Какое ужасное горе!

– Пожалуйста… пожалуйста… остановитесь, – оставив Скарлетт, репортеры набросились на Мадлен Лэстор, когда она сошла по трапу со своей служанкой. Но отец Мадлен освободил женщину из сетей корреспондентов и посадил ее в экипаж, который стоял тут же рядом.

Джон Морланд, решительно расталкивая газетчиков, провел семью своего друга к экипажам, которые он уже приготовил для них.

– Вы остановитесь у меня. Я уже все приготовил.

– Нет, нет, Барт. Прости. Но нам будет лучше в отеле. Ведь Ретт заказал для нас номера, – голос Скарлетт задрожал. Джон Морланд молча опустил голову: – Я провожу вас туда.

Ободранные, без багажа, они медленно вошли в гостиницу. Но там их ждало еще большее количество репортеров, и портье поторопился проводить их в номер, где Скарлетт пережила первый приступ отчаяния. В номере все осталось по-прежнему, как будто они и не уезжали. Великолепие элегантных апартаментов сохранилось в том виде, в каком его оставили полтора месяца назад. И вот они вернулись, но как изменилась за это время их жизнь.

– Тебе плохо? – Барт заглянул ей в лицо.

– Нет, нет, не обращай внимания. Все в порядке. Скарлетт смертельно бледная, покачала головой, едва справившись с собой. На ней было все то же зеленое шелковое платье, плащ и башмаки, одежда, в которой она покинула «Гермес».

– Все в порядке, – очень неубедительно проговорила Скарлетт, способная думать только о том последнем времени, проведенном в этих комнатах с Реттом.

– Ты хочешь перейти в другие комнаты? – озабоченно спросил Бо. Но Скарлетт медленно покачала головой, вытерла глаза и постаралась успокоиться, чтобы не пугать детей.

Убедившись, что Скарлетт с детьми устроена, Джон Морланд распрощался с ними до завтра. Скарлетт с благодарностью взглянула на друга.

– Ты очень помог мне, Барт. Первые минуты на земле и без Ретта…, – она замолчала, и Джон бережно взял ее за руку.

– Я полностью в твоем распоряжении, Скарлетт. Можешь опереться на меня. Ведь мы друзья.

Джон Морланд ушел, и Скарлетт с детьми осталась одна.

Очутившись в безопасности на земле, в прекрасном уютном отеле все приободрились. Владельцы «Ритц Карл-тона» приготовили для пострадавших ночные рубашки, пижамы, свитера, брюки, обувь.

Скарлетт спустилась вниз и поговорила с портье, чтобы заказать на завтра экипаж и ее любезно заверили, что он в любое время будет в ее распоряжении. Скарлетт поблагодарила управляющего за оставленные для них вещи, а управляющий сочувственно пожимая ей руку, выразил соболезнование по случаю гибели мужа, который был завсегдатаем этого отеля, и управляющему было горько узнать, что его больше нет в живых.

Скарлетт тихо поблагодарила и стала медленно подниматься по лестнице к себе в номер. По дороге ей встретилось два-три знакомых лица с парохода, но каждый был сейчас занят своими проблемами.

Было уже около часа ночи, когда Скарлетт обнаружила, что Уэйд и Бо играют в карты в гостиной. Они развлекались по-своему, пили сельтерскую воду и доедали остатки пирога. На мгновение она остановилась в дверях и улыбнулась, глядя на них. Жизнь продолжалась, как будто ничего не случилось. Скарлетт поняла, что в этом их собственное спасение. Им нужно жить, впереди у них будущее. Для нее же жизнь без Ретта закончилась. Она знала, что не будет второго такого мужчины. И единственным смыслом ее жизни оставалась забота о близких, и ничего больше.

– Не пора ли вам спать, джентльмены? – Голова Бо повернулась, и он с удивлением уставился на нее, как будто увидел впервые. Он рассматривал Скарлетт в ее нелепом одеянии и, не выдержав, ухмыльнулся.

– Ты ужасно выглядишь, тетя. – И даже Уэйд улыбнулся. Значит, это было действительно так. Ее костюм совершенно не подходил к этому шикарному номеру и выглядел, по меньшей мере, странно.

– Спасибо, Бо, – усмехнулась Скарлетт, – я постараюсь подыскать завтра что-нибудь более приличное.

– Посмотрим, как это у тебя получится, – съехидничал Бо и снова погрузился в карточную игру.

– Вам пора спать, – погнала их Скарлетт и пошла в ванную, где сняла платье и несколько минут подержала перед собой, рассматривая. Сначала она хотела выбросить его, невозможно больше смотреть на этого свидетеля беды. Но что-то удержало ее от этого. Подсознательно она решила сохранить его. В этом платье она в последний раз видела Ретта. В нем она провела последнюю ночь с ним… это была реликвия потерянной жизни, символ того мгновения, когда все так изменилось, когда жизнь казалась законченной. Скарлетт сложила аккуратно платье, положила его в ящик. Она не знала, что делать с платьем, но оно казалось ей единственным, что у нее осталось. Оборванное вечернее платье… И, казалось, что принадлежало оно совсем другому человеку, той женщине, какой Скарлетт была прежде, и никогда не будет впредь.