Текст книги "Даже не мечтай"

Глава 3

Стиснув зубы, чтобы не выдать овладевшего им раздражения, Скотт молча проследовал за Эллисон в столовую. Вообще-то звонки его агента отнюдь не всегда приводили его в такое состояние – напротив, чаше всего он даже радовался им. Но это было до того, как у Хью появилась эта идиотская привычка звонить ему каждое утро с одним и тем же вопросом: «Привет, старина! Много вчера написал?» Неужели этот болван всерьез считает, что, понукая его, словно строптивого осла, оказывает ему слугу?! И что толку было бежать из города и скрываться в каком-то медвежьем углу, если Хью его и здесь достанет?!

Скотт постарался переключиться на что-то более приятное, чем Хью, – например, на то восхитительное зрелище, которое представляла собой идущая впереди него Эллисон. На ней были шорты – правда, сам Скотт предпочитал более свободные, но ему понравилось, как они на ней сидели, подчеркивая тонкую талию и обрисовывая приятные округлости ягодиц.

– Завтрак у нас организован как «шведский стол», – повернувшись к нему, объяснила Эллисон. – Хотите, я налью вам апельсинового сока, пока вы пойдете выберете себе чего-нибудь поесть?

– Нет-нет, лучше кофе, – отказался Скотт, обводя взглядом комнату. Если заклятие Маргариты сработает и фортуна решит повернуться к нему лицом, то судьба непременно пошлет ему какую-нибудь смазливую скучающую дамочку.

Но к разочарованию Скотта, в столовой оказалась только немолодая супружеская чета – они устроились в самом дальнем конце узкого обеденного стола, у окна, через которое в столовую щедрым потоком вливалось солнце.

Фреска на потолке представляла собой Нептуна, вихрем мчавшегося по волнам в огромной раковине с запряженными в нее вздыбленными морскими коньками. Разгневанное лицо морского бога было обращено к двери, словно он бросал вызов любому, кто осмелился бы проникнуть в дом. Скотту не потребовалось сильно напрягать свое воображение, чтобы угадать в нем черты покойного Генри Лероша – взъерошенные черные волосы и хищные черты лица делали его похожим на какую-то злобную птицу; наверняка когда-то почтенный патриарх с точно таким же видом восседал в своем похожем на трон кресле во главе стола. Скотт готов был поклясться, что именно тут он некогда сидел, творя суд и расправу над суровыми моряками, снабжавшими грузами его многочисленные суда.

– Рори, Чанс, – обратилась Эллисон к молодой паре за боковой стойкой. – Вы ведь еще не знакомы с нашим гостем. Это Скотт. Скотт, а это моя сестра Аврора и ее муж, Оливер Чанселлор.

Скотт машинально улыбнулся, но приветливое «здравствуйте!» застряло у него в горле, когда его взгляд упал на сестру Эллисон. Скотт был поражен – между двумя молодыми женщинами не было ни малейшего сходства. Эллисон была красива той спокойной, безмятежной красотой, перед очарованием которой не способен устоять ни один нормальный мужчина. Зато ее сестра была явно рождена для того, чтобы будить вокруг себя страсти. Наверное, именно такой была Елена Троянская, решил про себя Скотт: высокая, с гладкой матовой кожей и струящимися по спине локонами цвета красного золота. К несчастью, помимо этих достоинств, у нее был огромный живот, неопровержимо свидетельствующий о том, что красавица беременна… Очень даже беременна, с сожалением добавил про себя Скотт. И к тому же замужем за светловолосым и костлявым парнем, который маячил у нее за спиной.

– Доброе утро. – Золотоволосая богиня царственным жестом протянула ему руку. – Скотт Лоренс, я угадала?

Скотт молча кивнул, от души пожалев, что не сообразил заранее попросить их не говорить остальным постояльцам о том, кто он такой.

– А это полковник Артур Граббс и его жена Элси из Чикаго, – продолжала Эллисон, указав на сидевшую за столом немолодую супружескую чету.

– Рада познакомиться. – Женщина приветливо улыбнулась и кивнула.

– Элли, кажется, говорила – у нас тут «шведский стол». Так что выбирайте на завтрак что хотите и не стесняйтесь, – радушно предложил Оливер Чанселлор. – Тут всего довольно – еда на любой вкус.

– Непременно так и сделаю, – учтиво кивнул Скотт.

– Элли, если ты тут управишься без нас, мы, пожалуй, пойдем поможем Эйдриану на кухне, – вмешалась ее сестра.

– Конечно! – улыбнулась Элли.

Проводив молодую парочку взглядом, Скотт направился к уставленной тарелками и судками стойке и с удовольствием обнаружил огромное количество самых соблазнительных закусок, от одного вида и аромата которых его рот мгновенно наполнился слюной. Взяв тарелку и мимоходом отметив про себя, что она явно из китайского фарфора, он неторопливо стал выбирать блюда.

– Скотт Лоренс… – протянул полковник Граббс, словно пробуя его имя на вкус, и Скотт похолодел, решив, что слишком рано обрадовался. Он спиной почувствовал взгляд полковника и замер, заранее зная, что за этим последует. – Вы, часом, не родственник ли тому знаменитому писателю, а?

Смирившись с неизбежным, Скотт покорно обернулся.

– Он самый и есть.

– Вот, значит, как… – Кустистые черные брови его, смахивающие на двух мохнатых гусениц, зашевелились. – Э-э-э… большая честь для нас, – промычал полковник. – Я, знаете ли, прочел пару ваших книг, хотя, если честно, до этого всегда предпочитал исторические хроники… Перл-Харбор, например… м-м-м… Гражданская войнам все такое… в общем, что-то реальное, а не выдумки всякие. Ну, вы понимаете. Кстати… – полковник ткнул вилкой в сторону Скотта, – есть у меня любопытный сюжет… Случилась вся эта история в Корее, а героем ее был я сам. Так вот, готов поспорить на что угодно, что из него вышел бы первоклассный бестселлер. Будь у меня только время, чтобы сесть за стол и написать…

– Как я вас понимаю, – с серьезным видом кивнул Скотт. – Вы даже представить себе не можете, сколько замечательных книг не увидели светлишь из-за отсутствия свободного времени. – Он с сокрушенным видом покачал головой.

Эллисон подошла снять с огня подогревавшийся серебряный кофейник, чтобы налить кофе, и Скотт, улучив момент, когда она оказалась возле него, беззвучно шепнул ей на ухо:

– Готов поделиться этой историей с вами – вы сделаете из нее роман, а денежки поделим пополам.

Ничего не поняв, Элл и, растерянно моргая, уставилась на Скотта.

– Эй, у меня тут мелькнула одна мысль, – слегка оживившись, продолжал полковник Граббс. – Я расскажу вам, как было дело, вы напишете очередной бестселлер, а гонорар поделим пополам. Ну как – идет?

Глаза у Эллисон стали круглыми. Скотт выразительно поднял одну бровь, от души наслаждаясь своим триумфом.

К счастью, Скотту не пришлось ломать голову, как половчее отказаться от столь великодушного предложения, – на пороге столовой появилась весьма привлекательная молодая пара, и внимание полковника переключилось на них.

– Доброе утро, Кеша, Франклин, – с радушной улыбкой приветствовала их Эллисон. Сняв кофей ник, она двинулась в обход стола, предлагая всем кофе. – А вы сегодня ранние пташки!

– Слишком ранние! – Молодая женщина, подавив зевок, вместе со своим спутником подошла к столу с закусками, возле которого стоял Скотт. – Вообще-то, раз уж мы вчера приехали так поздно, я рассчитывала сегодня поспать подольше. Но нет – Франклин уже чуть свет вытолкал меня из постели! Можно подумать, если он с утра пораньше не схватит свой акваланг и не спустится под воду, то его сокровище уведут у него из-под носа.

– Ну-ну, крошка. – Франклин, улыбнувшись, притянул к себе Кешу. – Тебе ведь самой нравится нырять с аквалангом!

– Да – среди коралловых рифов, там хоть есть что посмотреть, – надулась молодая женщина. – А не в мутной воде залива Галвестон!

– Вообще-то, – вмешалась Эллисон, – в бухте вода на удивление прозрачная, просто как стекло. А потом, кто знает – вдруг вам повезет и вы отыщете золото, которое оставил там какой-нибудь пират.

Кеша нахмурилась:

– Да? Вы думаете, это пиратский корабль? А я решила, что это одно из судов конфедератов!

– Так и есть, – кивнула Эллисон. – Но его капитан, Джек Кингсли, был внуком одного из людей Жана Лафита[2]2
  Жан Лафит – знаменитый пират.


[Закрыть]. И кое-кто до сих пор думает, что часть пропавших сокровищ Лафита была на борту «Свободы», когда она пошла ко дну. К несчастью, из-за случившегося в 1900 году урагана судно погрузилось в ил, так что осталось практически нетронутым.

– Золото пиратов?! – воскликнула Кеша. В глазах ее вспыхнул огонек. – Ну, думаю, ради этого стоит встать пораньше.

Скотт, наложив полную тарелку закусок, подошел к столу, где его уже ждала чашка с горячим кофе.

– Ну, есть там сокровище или нет, не знаю, однако мне просто не терпится своими глазами увидеть этот корабль. – Франклин уселся напротив Скотта, но, прежде чем приняться за еду, протянул ему руку: – Будем знакомы – Франклин Прескотт.

– Скотт Лоренс. – Скотт пожал протянутую руку, решив, что в подобном месте не стоит и пытаться сохранить инкогнито.

– Писатель? – Брови Кеши удивленно взлетели вверх. Скотт кивнул, и Кеша, послав ему ослепительную улыбку, уселась напротив. – Вот уж повезло так повезло! А я – Кеша Прескотт. – Она энергично встряхнула руку Скотта. – Собираю новости для Кей-эс-и-ти в Хьюстоне. А знаете, мой продюсер как раз упоминал, что неплохо было бы сделать целую передачу: интервью с известными авторами и все такое… Хотя… держу пари, вы вряд ли согласитесь дать интервью.

– Кеша, мы в отпуске, – перебил ее муж.

– Помню. – Кеша улыбнулась Франклину. – Но я же не имею в виду – прямо сейчас! Просто закидываю удочку, вот и все. – И снова повернулась к Скотту. – Ну так как?

– Я не даю интервью для телевидения.

– Но почему?

«Потому же, почему запрещаю публиковать свою фотографию на обложке моих книг», – подумал Скотт, но не стал говорить этого вслух. Если честно, ему просто не хотелось, чтобы на улице каждый второй прохожий кидался к нему в надежде взять автограф. И потом, перед камерой он почему-то всегда чувствовал себя неуверенно. Хотя… отказываться от интервью, может, и не стоит – любое интервью резко увеличивает тиражи.

– Послушайте, я согласен об этом подумать, – улыбнулся Скотт. – Но у меня есть два условия. Во-первых, давайте планировать интервью на осень – кстати, к тому времени должна выйти моя последняя книга. И во-вторых, ваше интервью не должно выходить за определенные границы, которые установлю я сам.

Кеша прищурилась:

– И насколько они узкие – эти ваши границы?

– Будем говорить только о книгах. Никаких вопросов о личной жизни, понятно?

Лицо Кеши сделалось кислым. Естественно, ей это не понравилось, поскольку личная жизнь известных людей – лакомый кусочек для любого репортера.

– Ладно, – неохотно согласилась Кеша. – Хотя есть один вопрос, который мне хотелось бы задать сейчас.

– Кеша… – строго начал муж.

– Всего один! – взмолилась она. Потом повернулась к Скотту. – Во «Флайере», помните, где вы пишете о летчике, у которого похитили дочь, – роман заканчивается погоней в воздухе – так вот, во время финальной сцены у меня чуть сердце не разорвалось, клянусь! Потрясающе! Как вам удается столь живо все описывать? И где вы находите сюжеты для своих романов?

Скотт покосился на Эллисон. Она смотрела на него, и глаза ее лучились смехом.

– Сюжеты.ком? – весело подмигнув, подсказала она.

– Конечно. Или просто заказываю их по электронной почте из каталога, – с улыбкой ответил Скотт. – Но для этого нужно знать пароль и логин.

– Ладно, все ясно. – Кеша примирительно подняла руки. – Я подожду.

Чтобы сгладить неловкость, Эллисон взялась знакомить Прескоттов с полковником и его женой. Облегченно вздохнув, когда внимание остальных постояльцев переключилось с него на кого-то еще, Скотт принялся за еду, незаметно разглядывая своих соседей и мысленно собирая материал для следующей книги. Но даже если не думать о ней, его новые знакомые до крайности заинтересовали его: их жесты, выражение лиц, голоса – все казалось ему новым и необычным. Собственно, именно поэтому он всегда предпочитал жить во Французском квартале. А когда приезжала его племянница Хлоя, они даже ели на балконе и часами играли в придуманную им самим захватывающую игру под названием «Расскажи о нем».

Однако сегодня утром его вниманием целиком владела Эллисон. Она двигалась с непринужденной грацией и уверенностью танцовщицы, так что он даже решил, что в свое время она занималась балетом. Интересно, а чем еще? – задумался он. Возможно, брала уроки фортепьяно? Или пения? Скотт смотрел, как Элли ловко и быстро переставляла чашки, убирая грязные, расставляя чистые, руки ее мелькали над столом, не делая ни одного лишнего движения, и невольно попытался представить себе, как эти изящные руки ласкают его тело…

И тут же застыл, чувствуя, как его опалило жаром.

– Принести вам что-нибудь еще? – спросила Эллисон.

– Нет, спасибо, я сыт. – Он отодвинулся и почувствовал запах ее духов, когда она нагнулась, чтобы забрать со стола его тарелку, – нежный тонкий аромат каких-то цветов, показавшийся ему немного знакомым. Лаванда? Ваниль?

– Собираетесь писать? Или мы вас еще сегодня увидим? – Эллисон отодвинулась, оставив после себя только дразнящий аромат духов.

Скотт с невольным угрызением вспомнил скучавший наверху лэптоп, экран которого оставался таким же пустым, как и вчера. Самым правильным сейчас было бы подняться к себе, запереться в комнате и не выходить оттуда до тех пор, пока в голове не появится хотя бы план новой книги. Первая страница. Абзац. Да хоть бы одна строчка!

– Наверное, съезжу в Галвестон, позагораю на пляже.

– Для чего? Там ведь такая толкучка, – удивилась Эллисон. – А у нас тут есть чудесный закрытый пляж.

– Ну, это меня не пугает. – «До тех пор, пока меня оставляют в покое», – мысленно добавил Скотт.

– Ну, раз вы собрались на общественный пляж, нужно выйти пораньше. Иначе вы не найдете место для парковки – там даже в это время года все забито. – Эллисон обошла стол, собирая грязные тарелки. – Если хотите позвонить, в офисе есть телефон, – предложила она.

– Позвонить? – Скотт удивленно уставился на нее.

– Я имела в виду – перезвонить.

– А… нет, это не к спеху. – Бросив салфетку на стол, он встал и поспешил ретироваться, прежде чем ей придет в голову сказать еще что-нибудь насчёт того звонка от Хью. Скотт чуть ли не бегом поднялся к себе в комнату. Не успел он переступить порог, как скомканная записка полетела в корзину.

Еще один день псу под хвост, с досадой вздохнул Скотт, когда после полудня вернулся в гостиницу. В сандалии набился песок и немилосердно тер ноги, кожа от соленой воды горела и жутко чесалась, было жарко, Скотт устал и чертовски хотел пить. И все эти муки – только для того, чтобы проваляться полдня на берегу в окружении супружеских пар, вопящих детей и погруженных в свои мысли студентов.

А ведь раньше провести день на пляже было для него сплошным удовольствием. Конечно, это было много лет назад, еще в те годы, когда они с сестрой приезжали в Галвестон, чтобы несколько недель подряд томиться скукой и раздражением в семейном бунгало в компании вечно ссорящихся родителей. Сбежать на пляж значило вырваться на свободу. К тому же в глазах подростка, в крови которого только начали бурлить гормоны, даже студентки казались невероятно привлекательными.

Строго говоря, среди них и сейчас встречались весьма симпатичные особы, но не настолько, чтобы он решился завязать с кем-то непринужденный разговор или пригласить девушку на свидание. К тому же все они были слишком молоды.

Скотт поднялся по лестнице, мысленно уже предвкушая, как сейчас встанет под душ, а потом вздремнет пару часов, после чего найдет в себе силы спуститься к ужину – и, может, потом, набравшись храбрости, попробует подцепить какую-нибудь из «ночных бабочек». Охота за женщинами оказалась занятием куда более утомительным, чем это представлялось ему в юности. С возрастом он стал предпочитать девушек постарше, оценил прелесть изысканного ужина наедине, хорошего вина, интересной беседы о литературе, радости совместных поездок вдвоем, походов в театр или на выставку. Как бы там ни было, все это было неизбежной прелюдией к главному событию – ночи любви, до краев заполненной горячим, безудержным сексом. К несчастью, все это требовало времени, а ему его катастрофически не хватало.

Захлопнув за собой парадную дверь, Скотт привалился к стене и сразу почувствовал себя так, словно нырнул на глубину – после одуряющей жары волна прохладного воздуха от кондиционера казалась райским наслаждением. Потом снял темные очки и немного подождал, пока глаза привыкнут к полумраку.

– О, Скотт! – окликнула его из-за стойки Эллисон. – Тут вам снова звонили. И просили кое-что передать. Я все записала.

Мысленно застонав, Скотт уже открыл было рот, чтобы попросить ее разорвать проклятые записки в клочки и отправить в корзину, но едва ослепительно яркие пятна перестали мельтешить перед глазами, он увидел, что Эллисон не одна. Вот это да!

Высокая изящная женщина в стильных брючках разглядывала его с таким же интересом, что и он ее. Короткие каштановые волосы обрамляли симпатичное личико – некрасивое, но живое и достаточно привлекательное. Он мысленно прикинул, что на вид ей примерно столько лет, сколько ему самому, стало быть, слегка за тридцать. Но больше всего Скотта заинтересовало выражение ее глаз. Она беззастенчиво смотрела на него в упор, как женщина, которая только и ждет, чтобы ее пригласили прогуляться.

Невольно оживившись, Скотт вошел в офис, сделав вид, что хочет забрать сообщения.

– Спасибо, – буркнул он. И протянул руку, стараясь ни на кого не смотреть. Посмотреть сейчас на Эллисон Синклер было бы большой ошибкой, поскольку при одном только взгляде на нее голову начинали осаждать всякие глупые мысли…

Эллисон нахмурилась. Судя по всему, грубость Скотта неприятно удивила ее. И похоже, он не собирался читать оставленные для него записки.

– Только что приехали? – обратился он к незнакомке.

Женщина издала какой-то неопределенный, но явно утвердительный звук, при этом ее взгляд ни на мгновение не переставал изучать Скотта. Элли, заметив это, залилась краской. В отличие от нее Скотт ни в коей мере не чувствовал себя задетым. Глаза его устремились к левой руке незнакомки, и Элли сообразила, что он смотрит, есть ли на пальце кольцо. Кольца не было, и губы Скотта расползлись в довольной улыбке.

– Вы сюда по делам приехали или удовольствия ради? – спросил он.

– Удовольствия ради, – промурлыкала незнакомка. – А вы?

– Определенно удовольствия ради. Между прочим, меня зовут Скотт.

– Доктор Линда Лавджой. – Женщина протянула руку.

«А я Элли, помните меня? – едва не брякнула Эллисон. – Такая скучная серая мышка, которая вынуждена торчать здесь и наблюдать все это безобразие».

Скотт осторожно пожал протянутую руку.

– Доктор, значит? Доктор медицины?

– Вообще-то доктор психологии. Судебный медик.

– Вот как?! – Брови Скотта поползли вверх. – Значит, к нам пожаловала полиция?

– Если быть точным, ФБР.

– Шутите? – Лицо его просияло, как у мальчишки, получившего к Рождеству пони. – Знаете, – Скотт оперся о стойку, – обожаю криминалистику. Изучение места преступления – мой конек.

– Ну конечно, – рассмеялась Линда.

– Нет, серьезно!

Элли, остолбенев, смотрела, как доктор Лавджой, которая еще пять минут назад была такой невероятно деловой, опустив ресницы, призывно улыбнулась Скотту.

– Дайте-ка я попробую угадать, – промурлыкала Линда. – Вы либо коп, либо частный сыщик, либо… писатель.

– Да, я пишу, – кивнул Скотт. – По-любительски, конечно.

«По-любительски!» – потрясенно ахнула про себя Эллисон.

Должно быть, Скотт почувствовал возмущение Элли, потому что покосился на нее, а потом слегка подвинулся, чтобы полностью заслонить ее от глаз Линды. Возможно, из деликатности, чтобы она не чувствовала себя третьей лишней?

– Итак, – повернулся он к Линде. – Вы первый раз в Галвестоне?

– Да. А вы?

– Не совсем. Если честно, я так часто бывал тут летом, что стал почти аборигеном. А вы сюда надолго?

– На три дня. – Линда, прищурившись, поправила бусы. – И на две ночи.

– Что ж, буду рад показать вам здешние места. Благодаря улыбке лицо Линды Лавджой как будто стало мягче.

– М-м-м… возможно, меня это заинтересует.

– Вот и чудесно. – Скотт отлепился от стойки. – Тогда пока вы занимаетесь этими формальностями, я поднимусь наверх и смою с себя соль с песком, идет?

– Договорились. – Линда проводила его взглядом, и как только Скотт скрылся, потрясенно воскликнула: – Святители небесные! Послушайте… неужели он настоящий?

– Понятия не имею, – обронила Элли, все еще не веря тому, что только что произошло на ее глазах. Он ведь просто вошел, небрежно обронил: «Привет, меня зовут Скотт!» – а через минуту назначил свидание!