Текст книги "Карсон Венерианский"

– И как же это я умру от руки мертвой женщины? – заржал Мефис.

– Вчера вечером ты ел в моем доме, Мефис. Помнишь? Еда была отравлена. Я держала ее у себя долгое время, чтобы лишить тебя удовольствия убить меня, если ты меня раскроешь. Вчера вечером у меня появилась возможность, на которую я никогда не смела надеяться – предложить тебе съесть ее вместо того, чтобы самой сделать это. Теперь ты можешь умереть в любой момент, и уж наверняка это случится до конца дня.

Мефис смертельно побледнел. Он попытался заговорить, но слова не шли с его побелевших губ. Он поднялся и махнул рукой Торко. Он пытался приказать начать пытки. Торко взглянул на меня и задрожал. Остальные Зани уставились на Мефиса. И вдруг неподалеку раздался взрыв, который сотряс здание тюрьмы Гап кум Ров. Дуари явилась! Но она бомбила тюрьму вместо дворца – должно быть, она их перепутала. Этого можно было ожидать…

– Я вас предупреждал! – крикнул я. – Город будет уничтожен, если вы не освободите нас и не дадите нам лодку уплыть отсюда.

– Никогда! – крикнул Мефис. – Убейте их всех!

Затем он стал судорожно хватать ртом воздух, схватился за горло и упал поперек скамьи.

Зани бросились к нему. Еще одна бомба разорвалась так близко, что я был уверен – она попала в здание. Взрыв бросил нас всех на пол. Спехон первый вскочил на ноги.

– Мефис мерт! – вскричал он. – Спехон – правитель Корвы!

– Мальту Спехон! – закричали все Зани.

В задней части здания разорвалась бомба, и нас снова бросило на пол.

– Вывести их отсюда! – взвизгнул Спехон. – Посадить в лодку! Быстро!

Нас быстро вывели из тюрьмы, но мы отнюдь не оказались в безопасности. Бомбы продолжали падать и взрываться вокруг нас. В небе над нами я увидел энотар, кружащий, как огромная птица над добычей. Но мне было приятно видеть его. Они отвели нас к более безопасному участку залива и нашли нам лодку – приличных размеров рыбачью лодку с двумя парусами. Нас поторопили сесть в лодку. Мы быстро подняли паруса и легли на галс, направляясь к выходу из гавани. Когда мы медленно отходили от берега, энотар по изящной спирали спустился над нами. Дуари спускалась убедиться, что это я.

Она спустилась настолько, чтобы еще не оказаться в пределах действия R-лучевого или Т-лучевого оружия, которое они могли направить на корабль, так как я предупредил ее об этой опасности. Она сделала над нами несколько кругов, затем полетела обратно к городу. Я не мог понять, почему она не следует за нами в море, чтобы подобрать нас. Мы были примерно в центре гавани, когда я услышал очережной взрыв бомбы. За ним быстро последовали еще пять. Тогда и понял, что произошло. Дуари меня не узнала! Естественно, она предполагала увидеть в лодке одного мужчину в летном шлеме, а увидела женщину и двух мужчин со стрижками Зани.

Я быстро описал наше положение Зерке и Мантару. Оно казалось практически безнадежным. Мы не могли вернуться на берег, потому что Зани будут в ярости, что бомбардировка продолжалась, тогда как я пообещал им, что она прекратится, когда нас освободят. Если мы будем ждать в гавани, надеясь, что Дуари снова появится над нами и даст мне возможность подать ей сигнал, Зани почти наверняка пошлют катер и снова схватят нас.

– Быть может, – предположил я, – Дуари спустится посмотреть на нас еще раз, если мы выйдем в море. Что если мы обойдем мыс и скроемся из вида города?

Они оба согласились, что это никому не повредит. Я вывел лодку далеко за пределы выхода из гавани, где нас скрывал от города мыс. Оттуда мы видели энотар, который кружил высоко над Амлотом, и время от времени слышали разрывы бомб. Уже после полудня, поздно во второй половине дня мы увидели, как энотар повернул на северо-восток в направлении Санары. Через несколько минут воздушный корабль скрылся из виду.

16. Отчаяние

Несколько минут я пребывал на самом дне пропасти отчаяния. Затем я подумал о камере пыток и о том, насколько хуже могли обернуться события для нас, особенно для Зерки и Мантара. Если бы я не заглянул в ее дворец прошлой ночью, они оба были бы уже мертвы. Они, должно быть, тоже думали об этом, потому что оба выглядели веселыми и счастливыми.

Однако наше положение было незавидным. У нас не было ни пищи, ни воды, ни оружия. Наша лодка была не особенно прочной. Мы находились близ вражеского берега. Санара находилась на расстоянии пяти сотен миль и, возможно, в руках другого врага. Но хуже всего для меня было то, что Дуари находилась в такой же опасности. Она не осмелится вернуться в Санару, пока не будет знать, что Мьюзо низложен. Если этого не случится, что ей делать? Куда лететь? И все это время она думает, что меня нет в живых. С этой точки зрения мое положение было куда лучше, я хотя бы знал, что она жива. Разумеется, с ней ее отец, но я знал, что это не восполнит ей потерю любимого человека, и отец не сможет защищать ее так хорошо, как защищал я. В своем королевстве он будет хорошим защитником – со всеми своими воинами и верноподданными, – но я-то научился заботиться о Дуари в совсем других условиях. Конечно, у меня не всегда это получалось лучшим образом, но в конце концов я справлялся неплохо.

Когда энотар исчез в отдалении, я снова поставил парус и повернул вдоль берега в направлении Санары.

– Куда мы направляемся? – спросила Зерка.

Я ответил.

Она одобрительно кивнула.

– Я спросила просто из любопытства, – сказала она. – Куда бы ты ни отправился, мне это подходит. Благодаря тебе мы живы. Мы не можем просить большего.

– Может, это и к лучшему, что нас не узнали, – сказал я. – Скорее всего, нам бы не удалось впиихнуть семь человек в энотар.

Всю ночь мы двигались вдоль берега, подгоняемые свежим бризом. Наутро я подошел ближе к берегу, и мы стали высматривать пресную воду. Наконец мы увидели ручей, сбегающий по низкому берегу в океан, и я направил лодку к полоске желтого песка, на которую лениво накатывались крупные волны прибоя.

Мы все страдали от жажды, что было единственным оправданием попытки причалить в таком месте. К счастью, лодка имела небольшую осадку, и мы смогли подойти на веслах как можно ближе. Я удерживал ее на месте, пока Зерка и Мантар утоляли жажду, затем напился сам. У нас не было ничего, куда мы могли бы набрать воду, так что мы отчалили немедленно. Мы надеялись, что нам встретится более подходящее место, где мы сможем разбить временный лагерь и постараться сделать какую-нибудь импровизированную утварь.

Примерно в середине дня мы нашли такое место – небольшую бухту, в которую впадала пресная речушка. По берегам ее росло множество деревьев. Среди другой растительности встречалась древовидная трава почти фута в диаметре с твердой гладкой оболочкой стебля и мягкой сердцевиной. Нам удалось сломать одно из таких растений. Мы развели костер и выжгли одну секцию. Секции образовывались хорошо выделенными узлами или сочленениями, внутренность которых была закрыта плотной диафрагмой, как у бамбука. Наши усилия привели к тому, что получился сосуд трех футов высотой и фут в диаметре, пригодный для хранения пресной воды. Первая попытка оказалась столь удачной, что мы сделали еще два таких сосуда.

В лесу мы нашли орехи и фрукты, так что теперь нам не хватало только оружия. Если бы у нас был нож, мы могли бы восполнить недостачу, вырезав луки, стрелы и копья из твердой внешней древесины этого бамбукоподобного растения. Мы с Мантаром обсудили этот очень важный вопрос, ибо я знал, что если нам придется задержаться на суше хоть сколько-нибудь продолжительное время, нам очень сильно потребуется оружие. Без оружия у нас не будет мяса.

Мы обыскали берег и наконец нашли несколько камней и обломков ракушек с острыми краями. Эта скудная находка ободрила нас и вдохновила остаться здесь лагерем на некоторое время, пока мы не соорудим хоть какое-то оружие.

Я не стану утомлять вас перечислением наших действий. Достаточно сказать, что мы пользовались самыми примитивными методами. При помощи огня, используя каменные орудия с острыми краями для резки и затачивания, нам удалось сделать копья, луки, стрелы и заточенные на конце деревянные ножи. Мы также сделали два длинных гарпуна для ловли рыбы. Затем, захватив с собой запас пресной воды, орехов и фруктов, мы снова сели в лодку и продолжили долгое путешествие к Санаре.

Судьба была к нам благосклонна, ибо ветер не менялся и, хотя несколько раз на море было волнение, оно ни разу не становилось таким сильным, чтобы наша лодка не смогла его выдержать. Это было удачно для нас, поскольку мы не хотели высаживаться на берег, если этого можно было избежать. Мы часто подходили близко к берегу и видели на нем диких зверей. Никакие морские чудовища на нас не нападали. На самом деле мы видели только одного-двух таких, которые могли на поверку оказаться опасными, но мы всячески старались обойти их стороной. При помощи гарпунов мы разнообразили наш состоящий из орехов и фруктов рацион прекрасной рыбой. Поймав рыбу, мы высаживались на берег, как только встречали подходящее место, и готовили ее на костре.

Если бы мой ум не был почти полностью занят мыслями о Дуари и беспокойством о ней, я бы в высшей степени наслаждался этим путешествием. Но при данном положении вещей меня раздражала каждая задержка, даже то время, которое было необходимо, чтобы приготовить пищу или набрать пресной воды.

Ночью шестого дня, когда наша лодка, как обычно, скользила под парусами вдоль низкого берега, я ясно увидел в ночном небе огонь синей ракеты на фоне нижней поверхности внутреннего облачного слоя. Через некоторое время за ней последовала еще одна вспышка, и еще одна. Враг, сам того не зная, расставлял ловушку, в которую должен был попасть Мьюзо! Я не знал, была ли это первая, вторая или третья ночь. До сих пор мы могли быть чересчур далеко и не видеть ракет. Это не имело значения, поскольку мы могли надеяться достигнуть берега близ Санары не раньше, чем еще через два дня.

На следующую ночь мы ждали повторения вспышек, смысл которых я объяснил Зерке и Мантару, но наше ожидание не было вознаграждено. Я решил, что виденные мной вчера ракеты были завершающими в последовательности трех ночей, и что сегодня Мьюзо попадет в ловушку, которую я расставил для него. Как бы я хотел быть там и стать свидетелем его краха!

И тут мы встретились со штормом. На следующий день нас отнесло на берег ветром почти ураганной силы. Нам удалось найти защищенную бухту, в которой мы стали на якорь, находясь в безопасности как от шторма, так и от диких зверей или людей. Три дня мы не могли пуститься в путь из-за шторма. Санара была на расстоянии всего лишь дня пути! Задержка сводила меня с ума, но мы ничего не могли поделать. Мы могли бороться с препятствиями, воздвигнутыми человеком, но не стихиями.

Во время нашего вынужденного ожидания мы строили догадки насчет того, как сможем мы пробраться в город сквозь цепи Зани, которые окружали Санару. Нам пришлось признать, что шансы наши невелики. Нам всеми способами следовало избегать снова попасть в плен к Зани. Это было препятствие, воздвигнутое человеком, но которое было столь же трудно обойти, как и результат действия стихий. Похоже, мы оказались в тупике. Однако мы должны были продолжать путь вперед, надеясь, что удачное стечение обстоятельств разрешит наши проблемы.

Вечером третьего дня шторм неожиданно стих. Хотя волнение на море все еще было сильным, мы вышли из нашей гавани и снова взяли курс на Санару. Возможно, наша храбрость граничила с безрассудством, но мое нетерпение добраться до Санары и соединиться с Дуари сделало меня слегка невменяемым.

Море было как неисчислимая серая армия, которая батальон за батальоном бросалась в атаку на берег, а мы – крохотный «Арго» между Харибдой волн и Сциллой подводных камней. Но мы прошли через все испытания на диво удачно, и рассвет застал нас близ устья реки, на которой расположена Санара в нескольких милях от берега моря.

– Что теперь? – спросила Зерка.

Я в отчаянии потряс головой.

– Молиться Госпоже Удаче, – сказал я.

– Единственный план, который я могу предложить, содержащий хотя бы зародыш успеха, – сказал Мантар, – это чтобы я ночью пробрался через линии Зани и попросил впустить меня в город. Меня хорошо знают многие военные и правительственные высшие чины. Они примут меня и поверят мне, и я буду в безопасности даже в том случае, если Мьюзо все еще джонг – что совсем не так в твоем случае, Карсон. Как только я окажусь в городе, будет нетрудно устроить так, чтобы твоя принцесса вылетела и забрала тебя и Зерку.

– Если она там, – возразил я. – если Мьюзо джонг, ее там нет.

– Я смогу в этом убедиться, – ответил он.

– А что с Зеркой? – спросил я. – Если Мьюзо все еще джонг, я не смогу войти в город. Как мы доставим туда Зерку?

– Я буду рада остаться с тобой, Карсон, – сказала Зерка. – Не беспокойся обо мне.

– Как бы мы ни решили поступить, мы можем осуществить это не раньше наступления темноты, – сказал я. – До тех пор нам придется крейсировать вокруг. Может, за это время мы придумаем лучший план, чем план Мантара, который не нравится мне потому, что подвергает его слишком большому риску.

Это доставляло воистину танталовы муки – быть так близко от цели и одновременно так далеко от ее достижения. Море успокоилось, но огромные волны близ берега то поднимали нас на большую высоту, то опускали в глубокие пропасти. Вокруг мелькала рыба, которой в море было множество. Время от времени какое-либо морское чудовище проходило рядом, как гигантская подводная лодка, жадно заглатывая меньших созданий на своем пути.

Примерно в восьмом часу Зерка взволнованно вскрикнула и показала в сторону города. Я посмотрел туда и увидел энотар в небе над Санарой. Ясно было, что он только что поднялся из города. Это могло означать только одну вещь – нет, две! Первая – Дуари жива! А вторая – Мьюзо больше не джонг, поскольку только Дуари могла управлять энотаром, и ее не было бы в городе, если бы Мьюзо по-прежнему правил.

Мы продолжали наблюдать и увидели, как воздушный корабль направляется в нашу сторону. Мы приготовились привлечь внимание Дуари. Я спустил паруса, чтобы они не заслоняли нас, и надел один из наших импровизированных сосудов для воды на конец гарпуна. Когда энотар приблизился, мы с Мантаром принялись размахивать примитивным сигнальным флажком.

Оставив город, Дуари все время набирала высоту, и когда она пролетала над нами, то была на большой высоте. Мы, должно быть, казались ей очень маленькими. Может быть, она нас вовсе не видела. Во всяком случае, она ничем не показала, что заметила нас. Я не мог понять, почему она летит в океан и ждал, когда она повернет, надеясь, что на этот раз нам больше повезет и мы привлечем ее внимание. Но она не повернула обратно, а продолжала лететь тем же курсом на юго-восток. В полном молчании мы наблюдали, как корабль превратился в крошечное пятнышко и исчез вдали.

Сердце мое упало, потому что я понял, что произошло. Дуари сочла меня мертвым и улетела в Вепайю с отцом! Я больше не увижу ее, ибо как мне достичь Вепайи? И что меня там будет ждать? Минтеп заточит меня и прикажет казнить, прежде чем я успею бросить хотя бы взгляд на мою Дуари. Я был совершенно расстроен, когда сидел так, глядя в пустынный океан, за которым скрылась моя потерянная любовь. Должно быть, я представлял собой воплощение отчаяния, владевшего моей душой. Зерка положила руку мне на плечо. Это был жест сочувствия и дружбы, которые нельзя было выразить словами, слова бы только все испортили.

Через некоторое время я снова поднял паруса и направился к берегу. Когда мы приблизились к нему и стало очевидно, что я собираюсь войти в устье реки, Мантар заговорил.

– Что ты намерен делать? – спросил он.

– Собираюсь пройти через линии Зани и попасть в город, – ответил я.

– Ты сошел с ума! – воскликнул он. – Ночью ты еще можешь рискнуть пробраться, но никак не средь бела дня. Тебя арестуют и, если даже никто на фронте тебя не узнает, тебя узнают многие в Амлоте, куда тебя несомненно отправят.

– Я проберусь, – сказал я, – или не проберусь, но я ни за что не вернусь в Амлот.

– Ты сейчас в отчаянии, Карсон, – сказала Зерка. – Ты не должен понапрасну подвергать свою жизнь такому серьезному риску. В твоей жизни еще может быть счастье. Да ведь может даже случиться так, что твоя принцесса вернется с Вепайи!

– Нет, – сказал я. – как только она окажется там, они не позволят ей снова покинуть остров.

Я подвел лодку к берегу реки и выпрыгнул на берег.

– Держитесь поблизости, – сказал я Мантару. – Я дам тебе знать, если это окажется в человеческих силах. Наблюдайте за городом. Если увидите шары днем или ракеты ночью, то будете знать, что я добрался в город, и мы работаем над планами, как забрать вас с Зеркой. Прощайте!

Я провел лодку достаточно высоко вверх по реке, прежде чем пристать к берегу, так что город был недалеко, когда я пешком направился к нему. Я не делал попыток скрыться, а просто шел к своей цели. Я должен был быть близко от линий Зани, но не видел ни следа войск или военных машин. Через некоторое время я оказался на месте, которое Зани занимали в течение многих месяцев. Все вокруг было замусорено хламом войны. Несколько мертвецов лежали там, где упали, но между мной и городом не видно было ни одного живого существа. Зани ушли!

Я повернулся и почти бегом направился к реке. Мантар и Зерка медленно плыли вниз по течению к океану. Я окликнул их и замахал, чтобы они вернулись. Когда они подплыли настолько, чтобы слышать меня, я сказал им, что Зани ушли и ничто не лежит между нами и городом. Они едва могли поверить таким хорошим новостям.

Они взяли меня на борт, и мы поплыли вверх по реке к Санаре. В четверти мили от города мы вышли на берег и пешком направились к ближайшим воротам. Со стен города за нами наблюдали воины, как я думаю, довольно подозрительно, так как Мантар и я все еще были одеты в форму Зани и имели стрижку Зани.

Когда мы приблизились к воротам, я и Мантар сделали мирные знаки и остановились. Нас окликнул офицер.

– Эй, Зани! Что вам нужно в Санаре? Чтобы вас застрелили, как предателей?

– Мы не Зани, – ответил я. – Мы хотим поговорить с Таманом.

– Ага, – засмеялся он, – значит, вы не Зани! Ну да, совсем не Зани. вы думаете, мы в Санаре не можем узнать Зани, когда видим их?

– Я Карсон Венерианский, – сказал я. – Передай это Таману.

Услышав это, он покинул стену. Через некоторое время ворота приоткрылись и он вышел с несколькими воинами посмотреть на нас поближе. Когда он приблизился, я узнал его, а он меня. Это был один из офицеров, который несколько раз летал со мной бомбить лагерь Зани. Я представил его Зерке и Мантару, за которых я поручился. Он пригласил нас войти в город и сказал, что лично проводит нас к Таману.

– Один вопрос, – сказал я, – прежде чем я войду в Санару.

– А именно? – спросил он.

– Мьюзо все еще джонг?

Он улыбнулся.

– Понимаю, почему ты спрашиваешь, – сказал он. – Могу тебя заверить, что Мьюзо больше не джонг. Высокий совет низложил его и возвел на трон Тамана.

С чувством облегчения я вновь вошел в город Санару после утомительных недель опасности и неуверенности, во время которых я не знал на этой чужой планете ни одного места, где мог бы пребывать в безопасности.

Не было такого места! Ни в Куааде, где мои лучшие друзья обязаны были убить меня, потому что я осмелился любить их принцессу, а она меня. Ни в Капдоре, тористском городе в Нуболе, где меня заперли в комнате с семью дверями, откуда до меня ни один человек не выходил живым. Ни в Корморе, принадлежащем Скору городе мертвецов, откуда я выкрал Дуари и Налти из-под носа Скора, прямо из его собственного дворца. Ни в Хавату, утопическом городе на берегу Реки Смерти, откуда я спас Дуари после необъяснимой ошибки суда. Ни в Амлоте, где последователи Спехона разорвали бы меня на части. Оставалась только Санара. Если бы Мьюзо все еще был там джонгом, я был бы обречен скитаться в одиночестве, лишенный всякой надежды.

Наконец, у меня был город, который я мог назвать своим, где я мог завести дом и жить в покое и счастье. Но в этом было только облегчение, никакой радости, потому что здесь не было Дуари, чтобы разделить со мной счастье. Поэтому я вернулся в Санару в печали.

В беседке большого военного гантора нас сопроводили по авеню во дворец Тамана. Хорошо, что у нас был сильный военный эскорт, потому что люди, которые видели нас, думали, что мы пленные Зани, и быстро разделались бы с нами, если бы не солдаты. Люди шли за нами до самых ворот дворца джонга, выкрикивая проклятия, оскорбления и выражая отвращение. Офицер, который соспровождал нас, пытался сказать им, что мы не Зани, но его голос тонул в шуме.