Текст книги "Зайди ко мне, когда уснёшь"

Лица дорогих людей, далёких и близких. С некоторыми из них Лёня был знаком лишь минуты, с некоторыми всю жизнь. Многие исчезли в водоворотах событий, быта и хлопот. Лёня уже сам был потерянным для большинства из тех, с кем запечатлелся на карточках. Теперь старый альбом, словно машина времени, возвращал в памяти сладкие воспоминания.

– Это я ещё в детском саду. С пирамидкой… Совсем маленький. Вот, в парке на танке, тогда эта махина казалось просто гигантской…

Хельга с неподдельным интересом смотрела на всё это прошлое благополучие.

– Это я в изостудии. Запах красок до сих пор помню. Они пахли магией. Ведь рисование – это магия, открытое окно в иные миры. Вы не находите?

Девушка отложила альбом и подошла к одной из картин Леонида. Солнцем залитый луг. Весенний лес. Он редко рисовал такие светлые пейзажи, но если рисовал, то от души. Хельга словно всматривалась в небо над деревьями. Потом закрыла глаза, тихонько протянула руку и попыталась дотронуться до холста. Кажется, она вдыхала свежий ветер прямо с картины. Лёня впервые видел такое трепетное отношение к своим работам. Немного смущаясь и потупив взгляд, он осмелился сказать:

– Знаете, когда поправлюсь, я бы нарисовал Ваш портрет. Если конечно, Вы не против.

Лицо Хельги озарилось светом, она едва скрыла восторг, сложила ладошки лодочкой, как бы умоляя об этом. Лёня глядел на неё во все глаза и тоже на мгновение просиял от заражающей искренности и очарования. Такую девушку можно было бы назвать Музой. Откуда-то пришло вдохновение и желание выложиться во всю силу. Он твёрдо решил исполнить своё обещание. Может быть, не сейчас, но обязательно скоро. Пусть даже придётся для этого бросить пить и начать всё заново? Разные оптимистичные мысли стали закрадываться в его голову. Казалось, что не всё так плохо в этой жизни.

Сидя вдвоём в тёмной квартире они общались. Вернее, только Лёня под восхищенные взгляды гостьи не замолкал. Рассказывал разные смешные истории из своего детства. Рассуждал на тему искусства. Пытался представить планы на будущее. Хельга время от времени звонко смеялась и хлопала в ладоши. Честно признаться, Лёня сам не ожидал от себя таланта привлекать внимание рассказами. Но, как говорят люди искусства, его посетила Муза. Она ей стала. Весь мир сжался на квадратных метрах этой маленькой квартиры. Были только Он и Она.

Лёня, как мог, старался не показывать виду, что ему сейчас тяжело. Удавалось только смахивать пот со лба и бесконечно ходить на кухню, прикладываться к крану с холодной водой. Незаметно подкралась ночь и он, заметно устав, понял, что хватит уже утомлять свою визави и пора собираться ко сну.

– Вы уже, наверно, поняли, что мы закрыты. Придётся подождать до утра. На кухне есть чай. Попейте. А я что-то недомогаю и полежу, с Вашего позволения. – Лёне было по-настоящему неудобно признаваться перед Хельгой о причинах своей слабости. Девушка понимающе кивнула и вернулась в кресло к открытому фотоальбому. Она, кажется, совсем не утомилась. Лёня аккуратно прилёг на диван и укутался одеялом с головой.

«Хорошо, что иностранка, а то бы заподозрила, что какой-нибудь алкаш. Даже оправдываться не надо». – Подумал он, засыпая.

– Рота, подъём!!! – громкий голос Вована ворвался в квартиру ещё с порога. Утренний сумрак ещё не рассеялся. Лёне очень не хотелось вставать, но бодрые шаги приятеля по комнате уже не давали шанса на отдых. Он так и лежал накрытый с головой. Было холодно, а всё его тело покрылось липким потом. Первые мысли, конечно же, о Хельге. Он высунул голову из-под одеяла и посмотрел на кресло. Оно было пустым. У дивана стоял Вовка с пакетом, и невообразимо чему-то радовался.

– Ну, как чувствуешь себя? Я принёс лекарство.

– Где Хельга? – прервав его, спросил Лёня.

– Кто?

Лёня встал и прошёл на кухню. Никого. Обстановку было не узнать. Вся посуда тщательно вымыта и расставлена на полках. Пол, избавленный от какого-либо мусора, поражал своей чистотой. А то, что стол бывает таким опрятным, Лёня уже подавно забыл. В стакане стоял маленький букетик полевых цветов. А на плите белела кастрюлька, источающая аппетитный запах. Лёня заглянул туда, рисовая каша с маслом.

– Ого! Роскошно живёшь! Что-то новенькое, оказывается, ты готовить умеешь? – оценила завтрак появившаяся из-за спины голова Вовы. Лёня сначала хотел возразить, но потом просто промолчал. Приятель тем временем принялся по-хозяйски шарить по шкафам:

– Где у тебя тут стаканы? Прибрался, теперь и не найдёшь.

Наконец, обнаружив пару рюмок, поставил их на стол, а за ними, порывшись в кульке, извлёк четверть литра беленькой. Лёня, тем не менее, игнорировал то, что недавно пытался добыть любой ценой. Мысли о ночной гостье не покидали его.

– Вовка, это вы с Серёгой притащили меня сюда вечером и забрали ключ от квартиры?

– Конечно!

– С вами ещё кто-то был? Или, может, видели что-то необычное?

– Нет, больше никто. Те чижики, которые выпивали с нами, выпали в осадок раньше, – не понял Володя вопроса. – Мы тебя положили спать, а сами ушли.

– Ключ у меня один. Как же она сюда попала? – задумчиво произнёс Леонид.

– Кто она? «Белочка», что ли? Э-э-э, кажется, тебе уже хватит пить. Вот эту приговорим, и хорош.

Лёня не мог допустить, что Хельга оказалась всего лишь его ночным видением. Ведь всё было так реально. Её черты он запомнил так ясно, что никак не хотелось верить, что это был всего лишь сон или алкогольный бред. Появился человек, который выказал интерес к его работам. Лучик надежды, возможность показать себя, и что он вообще ещё чего-то стоит и кому-то нужен. И вот – это всего лишь видение, последствие перепоя. Стало грустно от таких мыслей.

Вова разлил по стаканам водку и поднёс к другу:

– Не томи, давай вздрогнем!

Лёня на мгновенье отвёл от себя руку со стаканом и проскользнул к креслу. Альбом со старыми фотографиями лежал рядом. Лёня поднял его и, прижав к груди, подошёл к окну. Сердце бешено колотилось. Боясь спугнуть последнюю надежду, он медленно выдохнул на стекло. Словно из тумана выступили буквы – Helga. Лёня повернулся к приятелю. На его лице скользнула улыбка.

– Я не буду пить.

Глава 9. Шахматы с неизвестной фигурой

Последующая неделя протекала в полном одиночестве. Лёня приходил в себя. Было трудно, но оно того стоило. Наступало настоящее выздоровление. Потихоньку возвращался аппетит. Бессонница, не сразу, но сменилась глубоким и спокойным сном. Даже кожа на теле, высохшая и растрескавшаяся, начала облетать белым пеплом, меняясь на новую, чистую и бархатную. Наконец, избавившись от страданий, хотелось жить, как никогда.

В квартире Леонид так же пытался поддерживать порядок. Увидев на полу любую соринку, не ленился нагнуться за ней. Вечерами перед сном, словно одержимый чистотой, тщательно мыл полы и придирчиво проверял полки, на наличие пыли. Иногда, когда казалось, что уже прибирать было нечего, он садился на диван и, просидев пару минут, вскакивал, чтоб переставить книги в шкафу или поправить шторы на окне. Всегда находилось что-нибудь, за что цеплялся его дотошный взгляд, заставляя браться за дело с удвоенной силой. Единственное, что он не трогал – это букетик засохших полевых цветов, так и оставшийся стоять в стакане, с той самой ночи, когда в первый раз пришла Хельга. Ему всё время казалось, что она может вернуться в любой момент, и критично оценить его скромное жилище. Более того, он ждал её и знал, что рано или поздно их встреча состоится снова.

Иногда, роясь в своих карманах, Лёня натыкался на листок бумаги от Палыча. Написанный адрес и номер телефона уже сильно поблёкли и вскоре грозили исчезнуть вовсе. Он вспоминал о Палыче и последнем разговоре.

Однажды Лёня решился. Взял телефон и набрал номер с листка. После продолжительных гудков на том конце ответил мужской бас.

– Здравствуйте! Артур Борисович? – Леонид не знал, с чего начать диалог.

– Да. Здравствуйте, – отозвался механический голос, отпугивая своим равнодушием.

– Мне Ваш номер дал Глеб Палыч…

– А-а-а, Глеб Палыч?! Да, да, внимательно слушаю, – интонация мужчины моментально преобразилась. – Это Леонид?

– Да. – Лёня с облегчением вздохнул, Палыч не забыл про него и сдержал слово, сообщив кому надо.

– Я в курсе Вашей проблемы. Но, прежде чем общаться с Вами, мне необходимо знать одну важную вещь.

– Какую?

– Вы считаете себя алкоголиком?

Вопрос, поставленный прямо и несколько жёстко, ввёл Леонида в недоумение. Зачем же вот так, спрашивать человека при первом знакомстве?

– Я жду ответа… – настойчиво произнёс Артур Борисович. Лёня открыл рот, подыскивая какие-то более мягкие формулировки и объяснения, но потом вдруг неожиданно для себя признался:

– Да, я алкоголик.

– Отлично! – почему-то победно воскликнул голос. – У Вас есть мой адрес? Приходите завтра в двенадцать часов. Я запишу.

– Да, обязательно приду.

– Тогда до завтра. Всего хорошего! – сказала трубка и запищала короткими гудками.

«Видимо, Глеб Палыч был не последним человеком, раз солидные люди согласны потратить своё время на встречу по его просьбе», – подумал Леонид и направился к шкафу. Надо было найти самую солидную одежду, которая только могла найтись в таком месте, как его квартира.

Утро следующего дня выдалось необычайно солнечным и тёплым. Зазвонивший на подоконнике телефон, находящийся вне досягаемости вытянутой руки, заставил Лёню встать и ответить на звонок. Это была мама.

– С днём рождения, сынок! – её радостный голос известил о том, что он забыл про один из самых важных дней в своей жизни. Как же он мог запамятовать, что сегодня четвёртое июня?! День, который он обожал с детства. День, отмеченный особенным ощущением того, что не доступно любому другому дню в году.

– Желаю, чтоб ты всегда был здоровый, счастливый. Твои цели приносили радость и благополучие, – продолжала мама, и кажется, она сама была счастлива не меньше сына.

– Спасибо, мам! Я даже как-то и забыл про него. Хорошо, что позвонила!

– Приходи сегодня в гости, я приготовлю что-нибудь вкусненькое.

– Приду. Схожу по делам и приду, – не согласиться на предложение мамы было невозможно.

Лёня положил трубку и улыбнулся. Неплохое начало дня. Пожалуй, настроение этого утра было лучшим за последний год.

«Раз так получилось, что сегодня мой день рождения, всё складывается для того, чтобы начать жизнь заново», – подумал он.

Добравшись до душа, он долго стоял под струями воды, словно пытаясь смыть остатки никчёмной жизни. Завтрак состоял из привычного распаренного «бич-пакета», какая-никакая еда. Сверившись по часам, собрался и отправился на троллейбусную остановку. Второй маршрут троллейбуса, кажется, оставался в памяти Леонида единственным и неизменным видом общественного транспорта, на котором можно было пересечь почти весь город, растянутый на многие километры.

Вот и сейчас, расплатившись с кондуктором, Леонид скорее занял любимое место в конце салона и, как в детстве, отключился от всего постороннего в созерцании окружающего мира. Город в своём лучшем обличье радовал глаз. Ухоженные клумбы, помытые накануне дороги и чистые тротуары. Однако память настойчиво доставала картинки из бреда и накладывала их на реальность.

Леонид всё время задерживал взгляд на лицах встречных прохожих, особенно мужчин, среди которых, возможно, ожидал увидеть вдруг возникшие черты Вили или Кили. Ну, в самом деле, откуда им тут взяться? Вскоре он бросил это занятие и сосредоточился на мыслях о предстоящей встрече. Чем мог пособить всемогущий Артур Борисович, вопрос, однако пренебрегать его помощью было бы непростительно.

Вот троллейбус перевалил через северную дамбу и очутился в Мотовилихинском районе. У цирка повернул направо и остановился. Это была его остановка. Он вышел и огляделся. Пришлось уточнять адрес у первой встречной женщины, которая взмахом руки указала на маячившее неподалёку здание. Это строение оригинальной архитектурной формы, которую Леонид больше не встречал нигде, только здесь. В простонародье именуемое как «обрубыш», обитель бюрократов и буквоедов.

Всех посетителей, а их было немало, встречало просторное фойе, как и положено такому заведению, сплошь уделанному мрамором. Целых три охранника за огромной стойкой добросовестно следили за входящими, решая, включить зелёный свет на турникете или нет. Едва перед ними возник Леонид, робко попытавшийся толкнуть перекладину, как тут же зажёгся красный крестик.

– Куда? – спросил, видимо, главный из стражей.

Лёня протянул ему листок с написанным рукой Палыча адресом.

– Паспорт, – не унимался тот. Лёня извлёк из кармана документ и положил перед ним. Охранник нехотя пролистал его, но всё же выписал пропуск. Затем пропустил визитёра.

Кабина лифта открылась в мрачном коридоре шестого этажа. Искать пришлось недолго. Одна из табличек на дверях гласила, где найти Артура Борисовича. Леонид несмело постучал, на что тут же прозвучал знакомый бас:

– Да, да, входите!

Посреди просторного кабинета, интерьером которого являлся лишь одинокий шифоньер и огромный стол с десятком стульев, стоял, подбоченившись, мужчина. Именно таким его себе представлял Леонид. Зачёсанные на лысину волосы, решительное лицо, отдающее белизной затворника бюрократических казематов. Дорогой строгий костюм и галстук показывали, что шутки с этим человеком плохи. Впрочем, настроен он был миролюбиво. Едва Лёня появился на пороге, как тот бросился к нему навстречу, как к самому долгожданному гостю.

– Здравствуйте, дорогой! Я Артур Борисович, друг Глеба Павловича. Его друзья – мои друзья, – сразу же заявил он, протянув для рукопожатия обе руки. Потом пододвинул стул и жестом предложил гостю сесть. Сам же, не церемонясь, уселся на стол и с интересом оглядел Леонида.

– Значит, Вы и есть тот Леонид, о котором рассказывал наш общий друг?

– Да, только я не понимаю, что же мог рассказать Глеб Палыч про меня? Про приключения в наркологической больнице? Не самый лучший способ представить человека.

Артур Борисович громко рассмеялся и тут же пресёк скептицизм Леонида:

– Ну-ну, Глеб Палыч – это такой человек, который разбирается в людях лучше любого психолога. Если Вам удалось привлечь его внимание, то цените это. Значит, он что-то увидел в Вас. Не подскажете, что же?

Лёня в недоумении пожал плечами. Ответить было нечего. Его собеседник включил на подоконнике электрический чайник и полез за посудой в ящик стола. Из его недр возникли чашки с блюдцами, ложки и пачка рафинада.

– Любите чай? У меня есть отличный цейлонский… Привезли из Англии. Сейчас Вы оцените настоящий напиток.

Лёня сначала хотел отнекаться от угощения, потому что знал, что едва глотнёт чая, то сразу взмокнет от пота. Но из приличия не стал отказываться и терпеливо ждал, когда хозяин кабинета закончит манипуляции с фарфором.

– Артур Борисович, вот Ваш вопрос про алкоголика, он что-то решал?

– Конечно! Мне очень важно видеть, что человек осознаёт проблему сам. Если у него нет их, тогда чем я могу помочь? Хорошо, что Вы признаёте сей факт, значит, результат не заставит себя ждать. На отрицательный ответ, я бы даже не стал тратить время, ни своё, ни Ваше.

Леонид согласился. Артур Борисович вручил ему чашку горячего чая и налил вторую. Лёня осторожно отхлебнул. Слабость в руках ещё давала о себе знать предательским позвякиванием посуды.

– У меня есть возможность пристроить Вас в специальный реабилитационный центр. Выводить из запоя Вас не надо? Замечательно! Надо поддержать, восстановить организм. Лекарствами, а главное психологически. Там специалисты высшего класса. Согласен, не дёшево, но для Вас, всё будет абсолютно бесплатно. Есть у нас некоторые квоты… Ну, как, устраивает?

– Устраивает. Спасибо большое, – ответил Лёня.

– Не стоит благодарностей, Глеб Палыч в своё время намного больше сделал для меня, – как-то грустно вздохнул Артур Борисович глядя в окно.

– Почему Вы его тоже не пристроите туда?

– А надо ли? Вы, наверно, заметили, что он не из тех, кого надо лечить от алкогольной зависимости. Горе, которое свалилось, полностью выбило его из обычной жизни. Он теперь всё воспринимает по-другому. Общение для него в такой ситуации – лекарство. Одиночество повергает его в безумие. Очень страшное состояние. Поэтому хороший друг пристроил его к себе, где он может лежать во время обострений. От дома рядом и персонал весь знакомый. Для него это единственный шанс, хоть как-то поддерживать себя в форме через это общение.

Нависла продолжительная пауза. Каждый погрузился в свои невесёлые мысли. Чтобы перевести разговор, Артур Борисович встрепенулся и показал за окно.

– Какой вид, а?

Лёня подошёл поближе и встал рядом. Действительно, с высоты птичьего полёта открывался головокружительный вид на лог, устье небольшой речушки Егошихи, откуда когда-то начал строиться город. Весь центр мегаполиса, разросшийся каменными громадинами, аккуратно обходил свою колыбель, зелёную пойму маленькой реки.

– Кстати, вы знаете, что Пермь родина Бабы-Яги? – внезапно, то ли шутя, то ли серьёзно, заявил Артур Борисович.

– Я читал, что какая-то другая область на это звание уже претендует…

– Бросьте! Ну откуда в средней полосе России взяться Бабе-Яге? У них там и чащ-то нет! Их леса по сравнению с нашими – парки отдыха. Вот у нас, да! От горизонта, до горизонта. Зайдёшь и сгинешь. Тайга, понимаешь.

– Согласен.

– Даже в европейских старинных книгах упоминается, что это здесь. Да, она! Чем не место? – Артур Борисович махнул рукой в сторону заросшего лога, там, где спрятался древний погост – Даже сейчас такая глухомань, а что было раньше! Зря, что ли кладбище тут устроили? Между двух рек с мифическими названиями, Стикс – река мёртвых и…

– …Егошиха.

– Старые карты видели? Не Егошиха, а Ягошиха, – произнёс Борисыч, растягивая букву «Я». Его глаза блестели азартом, таким, какой бывает только у первооткрывателей. Он, видимо, ожидал от собеседника прозрения. Но оно у того, спало глубоким сном, – В честь кого, думаете, назвали? Для нас она всего лишь сказочный персонаж, а для древних славян – героиня мифов и легенд. Яга – костяная нога, проводник в загробный мир. Наполовину живая, наполовину покойница, цветущая девушка и страшная старуха одновременно. Одной ногой она стоит в царстве мёртвых, другой тут!

– Да уж – только и смог вымолвить Леонид.

– До появления русских переселенцев именно здесь, согласно сказаниям остяцких племён, был переход в царство предков. В иной мир. Не много ли мрачных совпадений, на маленьком клочке земли? Очевидно, что для далёких предшественников это место имело некий сакральный смысл. Там, в чаще, есть вход в пещеру… – Артур Борисович явно желал произвести впечатление на собеседника, но тот, кажется, был осведомлён:

– Это не пещеры, а медные штольни…

– Знаю. Наш друг, Глеб Палыч, технарь до мозга костей, рассказывает, что этот склон полон меди до сих пор.

– Тогда должна быть не Баба-Яга, а Хозяйка Медной горы – пошутил Леонид.

– А ведь это одно и то же лицо… – вздохнул Артур Борисович, и едва он это произнёс, как в приоткрытое окно проник протяжный и тоскливый звук. Лёня не поверил своим ушам. Вой! Самый настоящий животный вой, в центре города, как некстати прозвучавший мрачным аккомпанементом к диалогу двух мужчин. Они переглянулись и в изумлении прильнули к стеклу. Там, на склоне, бродил одинокий чёрный пёс. Худой до такой степени, что его выступающие на боках рёбра едва прикрывались взлохмаченной шерстью. Несчастное животное, видимо, неизлечимо больное, беспокойно рыскало в траве. Иногда, присев, задирало голову и протяжно затягивало скорбные ноты.

– Ты смотри-ка, только помянешь бестию, а она тут как тут! – всплеснул руками Артур Борисович. Он закрыл поплотнее окно и задёрнул шторы. Стало заметно тише.

– Действительно, что-то нечисто, – хохотнул Лёня. Своей иронией он хотел разрядить этот мистический настрой беседы.

– Ну да ладно, вернёмся к делу, – прихлопнул по столу Артур Борисович, полез в ящик, откуда достал блокнот, сплошь заполненный номерами, именами и заметками. Водя пальцем по ним, нашёл, наконец, нужную запись, быстро набрал номер на мобильном телефоне.

– Алло, Петрович? Привет, дорогой! Как твоё ничего? Спасибо, и у меня всё прекрасно. Я чего звоню, хочу направить тебе молодого человека. Ну, сам знаешь. Встретишься, проконсультируешь, а там уже по обстановке…

Трубка в ответ невнятно отозвалась своими хриплыми репликами. Пару раз посмеялась, хрюкнула и замолкла.

– Вот и ладно, значит, договорились. А по поводу рыбалки мы с тобой завтра поговорим и всё обсудим, – Борисыч, довольный, закончил разговор и отложил телефон. Потом повернулся к Леониду.

– Ну, вот теперь всё зависит только от Вас. Вот адрес, центра, найдёте директора, и он Вами займётся. Отличный специалист, думаю, непременно поможет.

Артур Борисович достал визитку и протянул её собеседнику, который, заспешив, залпом выпил остывший чай, показывая, что не хочет больше отвлекать своими проблемами. Поблагодарив за гостеприимство, Леонид поспешил на выход.

Покинув здание, он, не откладывая в долгий ящик, решил направиться по указанному адресу на визитке. Добраться туда не составляло труда. Это было рядом. Почти любой общественный транспорт без проблем мог доставить его к месту.

Огромная территория, отгородившаяся от остального мира высоченным забором, словно секретный объект, прятала свои тайны от посторонних взглядов. Опять сердитый охранник, рьяно проверяющий всех входящих гостей и решительно отсеивающий тех, кто не имел соответствующего разрешения. Он с готовностью посмотрел на нового посетителя.

– Добрый день, Вам к кому?

– К директору. По договорённости.

– Много вас таких ходит. Фамилия?

– Скобелев.

Мужчина в униформе недовольно открыл журнал и провёл пальцем по столбцу с фамилиями. Остановившись в середине, найдя нужную, почему-то даже не попросив удостоверения личности, нажал на кнопку, пропуская посетителя вперёд.

– Проходите. По аллее налево, увидите одноэтажный корпус администрации.

Леонид проскользнул за турникет и оказался на территории учреждения. Место достаточно ухоженное и чистое. Зелёные аллеи лучами расходились от пропускного пункта, теряясь в липовой роще. Среди деревьев угадывались корпуса зданий, больше похожих на уютные деревенские домики. Лёня уверенно направился к самому крайнему, по левую сторону от себя. По дорожкам бродили люди. Молодёжь в трико и футболках, словно тени, скользили по многочисленным тропинкам, каждый обременённый своими заботами. Один с метлой, не спеша, оборачивался по сторонам, придирчиво не пропуская ни единой соринки на своём пути, другой деловито волок огромный тюк связанного белья, кто-то катил тележку с разным скарбом. Иногда, среди них мелькали белые халаты врачей, снующих то там, то здесь. Все были заняты своими делами, и, кажется, ничто не могло нарушить сложившийся порядок своеобразного муравейника.

Одноэтажное строение, обшитое деревянной «вагонкой» и покрашенное в травянисто-зелёный цвет, контрастировавший с шоколадной черепицей крыши, выглядело довольно гармонично на фоне постриженной лужайки. Скромный листок бумаги с распечатанным на принтере словом «Администрация», вывешенный на входной двери, говорил о том, что Леонид достиг цели.

Его встретил пустой, прохладный коридор. Несколько дверей по разным сторонам были без подписей, поэтому он выбрал из всех самую приличную на вид и, постучав туда, просунул голову:

– Здрасьте, извините, где можно найти главврача?

Солидный дядечка, восседавший за столом, оторвался от кипы бумаг и взглянул на визитёра, не увидев в нём знакомых черт, опять зарылся в «макулатуру» и уже оттуда соизволил отозваться гостеприимством:

– Здравствуйте, проходите, присаживайтесь…

Леонид прошёл, но садиться не стал, а лишь нерешительно остался топтаться возле порога. Мужчина ещё пару минут копошился со стопками книг, папок, подшивок, роняя некоторые из них, залезая за ними под стол и снова расставляя их в нужном порядке. Наконец поняв, что это занятие надолго, решил перевести дух и отвлечься на посетителя. Он выпрямился и попытался изобразить приветливую улыбку:

– Я сегодня тут и главный врач, и директор, и бухгалтер. Видите, сколько бумажной работы, просто не представляю, как со всем этим справиться. Отчёты, архивы…

– Я бы выкинул, – вставил Лёня.

– Очень хотелось бы. Радикальное решение, но неразумное, – оценив идею, мужчина тут же её отверг и сосредоточился на самом Леониде, – Вы, судя по всему, по вопросу реабилитации?

– Да, я от Артура Борисовича. Вам звонили.

– Да-да, – словно вспоминая, заявил мужчина, немного расслабившись, сложа руки на столе. – Наш Центр – один из лучших в своей специализации. Мы сотрудничаем с краевым Минздравом. Что поделать, наркомания и алкоголь наступают, мы лишь пытаемся помочь тем, кто сам хочет победить недуг. У нас есть успехи. Здесь работает коллектив профессионалов. Пациенты объединены общей идеей выздоровления. В итоге – дружная сплочённая команда, которая работает на результат. Так что добро пожаловать!

Леонид слушал и разглядывал многочисленные грамоты и фотографии, развешенные на стенах кабинета. Почти на всех снимках множество пациентов. Вот они участвуют в соревнованиях, вот в самодеятельности, занимаются огородом, кашеварят и даже строят что-то похожее на частный дом. Самые большие коллективные снимки, со счастливыми лицами людей, наводили положительные эмоции.

– Жизнь кипит, – прокомментировал Лёня.

– Несомненно, все при деле, и каждый знает, что он часть коллектива. Среди таких же, как и он сам. Никто не отвергнет ближнего и будет уверен, что сосед его понимает и поддержит в трудную минуту. Это один из принципов выздоровления, возвращения в нормальную социальную среду. Вы хотите здесь остаться на постоянной основе или стационарно, так сказать, явочным порядком, без ночёвок?

– Пока явочным…

– Хорошо, давайте ваш паспорт. Пока я вас оформляю, можете подождать в коридоре. Дело не быстрое, – вздохнул мужчина и развёл руками над непобеждёнными кучами бумаг.

Лёня понимающе кивнул, положил на стол документ и вышел из кабинета. Возле распахнутого настежь окна он бухнулся на одинокий стул и предался обзору самодельных плакатов о вреде алкоголизма, развешенных тут и там. Его недолгое одиночество прервал странный приглушённый звук, доносящийся позади, с улицы. Лёня прислушался. Кажется, показалось. Но тут же опять послышалось:

– П-с-с!

Кто-то настойчиво хотел привлечь его внимание. Он встал, подошёл к окну и выглянул. Никого, лишь ветер качает деревья. Лёня уже было собрался уйти, как снова услышал шорох снаружи. Он высунулся по пояс через подоконник и только тут увидел человека, притаившегося под самым карнизом. Проём находился метрах в двух от земли, и тот стоял аккурат под ним, прижимаясь как можно ближе к стене, словно опасаясь быть увиденным. Наверно, это был один из пациентов. Заметив, что Леонид обнаружил его, он привстал на цыпочки, всем видом показывая, что хочет сообщить нечто. Кажется, он нервничал. Лёня осторожно подался к нему.

– Там к Вам посетительница. Она просила позвать, – сообщил странный молодой человек, при этом не прекращая озираться по сторонам.

– Посетительница? Откуда? Никто не знает, что я здесь, – саркастически заметил Лёня. Молодой человек пожал плечами и поспешил скрыться в ближайших зарослях кустарника. Леониду ничего не оставалось делать, как пойти на выход и посмотреть, кто же явился его навестить. Он вышел на крыльцо и оглянулся. Никто его не ожидал. Более, того исчезли вообще все, до того сновавшие вокруг люди. Словно играя в прятки, как по команде спрятались все, от пациентов, до врачей. Совсем никого! И ещё эта странная тишина!

Лёня ещё раз в недоумении оглянулся вокруг, повернулся и направился обратно в здание. Тут словно ветерок дунул на его затылок, погладил по волосам. Нет, он просто ощутил это неведомым чувством. И тут же лёгкие ладошки, сзади, опустились на его глаза. Едва слышный смешок раздался за спиной. И этот запах! Аромат какой-то травы, еле уловимый, горьковато-сладкий. Он чувствовал его только однажды, и это было совсем недавно.

– Хельга!?

Смех девушки стал ещё громче.

Лёня обернулся и обомлел, перед ним стояла она, сияющая и в прекрасном расположении духа.

– Привет! Как ты меня нашла, да ещё в таком месте? – он тоже не скрывал своей радости. Он, конечно, не ожидал ответа, ведь она немая, но вдруг услышал её голос. Прекрасный и чистый.

– Привет! – с лёгким акцентом ответила она.

Девушка не немая! Лёня, кажется, сам потерял дар речи, перестраивая мысли и не зная, что сказать.

– Я увидела, как ты сюда заходишь, и последовала за тобой.

– А как же охрана на воротах? – наконец, рассеянно отозвался он.

– Иногда маленький обман помогает облегчить задачу, – засмеялась девушка с нескрываемым лукавством, так что Лёня решил не вдаваться в подробности. Та, о которой он думал, всё чаще и чаще сейчас находилась рядом, и этого было достаточно, чтобы в его душе запели птицы. Ему было по-настоящему хорошо с такой милой особой, но вовсе не хотелось, чтобы она знала, по какой причине он пришёл сюда, и тем более, чтоб подумала про него что-то плохое. Только бы не догадалась.

– Вот уж никак не ожидал увидеть тебя здесь. Но всё равно, я рад! – сказал он, медленно увлекая её прочь от здания, из которого в любой момент мог появиться директор и спутать все карты, – Я тут решил навестить своего приятеля. Пока он на процедурах, можно прогуляться.

Ничего не поделать, приходилось врать.

– Я так и подумала, – с готовностью поддержала Хельга, и они пошли в самую тенистую часть аллеи, туда, где под ветвями старых лип стояли невпопад расставленные столы с лавками.

– А куда ты тогда делась из квартиры, так внезапно? Она же была закрыта на ключ, – спросил он.

– Вовсе не закрыта. Когда ты уснул, я спокойно вышла. Ты очень плохо себя чувствовал, поэтому не захотела будить. И очень хорошо, что встретила сегодня, в такой необычный день.

– Какой такой необычный? – воскликнул Лёня и тут же осекся. Неужели она знает про его день рождения?

– Да-да, знаю, – словно прочитала его мысли Хельга и загадочно поджала губы.

– Так-так, рассказывай теперь, откуда? – его удивлению не было предела.

– Какой смешной. Ты, видимо, совсем плохо помнишь тот вечер, когда я у тебя была дома. Твои документы, дипломы и справки валялись по всей квартире, – Хельга всегда находила ответ. Лёня хлопнул себя ладонью по лбу. Действительно, она уже, видимо, знала про него всё. Ну, или почти всё. Они остановились.

– Садись сюда и не подглядывай, – она усадила Леонида на одну из скамеек, а сама зашла к нему за спину. Через мгновение возникла вновь, с огромным свёртком прямоугольной формы.