Текст книги "Змееносец Ликише"

Озабоченные происходящим, король Даман и его супруга сидели на мягком диване, увлеченно обсуждая возникшую ситуацию, но при появлении коссеи их жаркая беседа тут же оборвалась.

– Фрийя! – прозвучал возмущенный голос Оритии.– Я, конечно…

– О! Орития, прости меня, молю! Нет у меня времени для всех этих церемоний.

Живо разгладив складки на платье, коссея едва перевела дыхание, чтобы объяснить неприемлемое поведение.

– Наслышаны, – уверенный голос Оритии не мог не задеть коссею.– Что тебя привело?

– Вы могучий народ Авилонии! Несокрушимые и всепобеждающие покорители сурового края Элиды! В вашей власти подавлять свирепствующий огонь, что порождает боль и страдание. Дорогая Орития, мы не такие разные и вскоре станем одной семьей! Соединим наши земли и восполним Элиду новой жизнью! Но… но какая жизнь для матери без ее детей? Весь мир падёт перед моими глазами, если мой сын уйдет в мир предков.

–Но чем мы можем помочь тебе, Фрийя? – в словах коссеи Мириды Орития нашла мольбу о помощи. –Твой сын маг!

–О, Орития, вы же бореи! Могучий народ северного ветра! – продолжала интриговать Фрийя.– Вы же можете излечить моего сына! Я знаю, вам нет равных!

Король Даман тут же разгадал, куда клонит Фрийя, выступил вперед, заслоняя могучим телом любимых женщин, словно им угрожает опасность.

–Ты говоришь о невозможном! – со стороны Даман выглядел, словно огромная черная туча, что закрыла яркое солнце. Высокий, широкоплечий могучий воин севера выдал гортанным голосом. – Это смешение двух магов! Я решился на брак с твоим первым сыном, потому что ваш корсей не маг. Это никак не повлияет на законы наших богов и обычаев клана. А то, что ты просишь, – это кощунство! Каково будет твоему сыну, ты об этом подумала?

–Даман! – как всегда величественная леди Орития вела себя сдержанно, несмотря на бойкий нрав короля. Женщине хватало лёгкого прикосновения изнеженных тоненьких пальчиков, и все буйство супруга тут же отходило. – Мы же не сможем бросить мальчика в беде. Это не по законам Авилонии, помнишь?

– Опомнись! – не утихал Даман, призывая свою супругу к разуму.– Мы и так переступили черту. А это навлечёт неслыханные последствия на наш род! О боги! Что с вами, женщины?!

Суровая натура короля полностью отображала те холодные земли, в которых он родился и вырос. Король бореев, северный владыка Даман был человеком импульсивным, зачастую непредсказуемым. Нередко действовал сгоряча, но всякие его решения несли благие намерения – все ради Авилона. Сам Даман был неимоверно высокого роста. Длинные синие завитки волос покрывали его сильные плечи, ложились на широкую грудь. Голову охватывал железный обруч, украшенный драгоценными камнями. Левая железная рука тускло отсвечивала блики свечей, вводила в ужас любого, кто узрит открытое великолепие железных мастеров.

Печальный исход той истории, что приключилась на скалистой горе Ио, где когда-то обрушился ледник.

– Но как нам быть?! – решительная леди Орития не оставляла попыток помочь Фрийe.– Он же источает яд!

–Я смогу. Нам, бореям, его яд нипочем. Мы не простолюдины. – тоненький голос юной девушки, что стояла все это время в сторонке, потряс смелым решением.– Скоро я стану сарфиной Мириды и женой Лютоса. Я вправе решать за себя, и могу помочь ему. Мы же скоро станем одной семьей.

– О боги! – Орития медленно приблизилась к дочери, заботливо вглядываясь в ee грустное лицо. – Ты точно уже решила? С минуту назад…

–Да, – совершено твёрдо ответила девушка, не дав закончить матери. – Он простой маг, что еще может случиться?

–Любовь моя, – не удержался Даман, ласково добавил: – Моя златовласая снежинка. Свет очей моих. Прекраснейшая мелисса на всем белом свете! Я не хотел бы, чтобы это было против твоей воли, но…

–Мой король, я знаю, как это может выглядеть, но я уже не та маленькая девочка. Пора стать той мелиссой, которую ты бы хотел видеть, – твёрдо ответила Хиона, удерживая внутренне протесты, оставаясь такой же сдержанной и прекрасной, как ее мать – Орития.

В планах Дамана было заключить мир с альянсом, найти союзников среди напыщенных альхидов. Спасти свой народ от нищеты и постоянных бедствий. Выдать дочь замуж за сильного наследника – принца, однако его дочь Хиона была неприступна. До этого момента. Из капризного ребёнка, что свято верил своим мечтам и боролся за свободу, за мгновение мелисса стала похожа на свою мать. Такая же холодная и рассудительная. Гордо подняв голову, Хиона доказала отцу свою преданность. Даман не нарочно вспомнил то счастливое время, когда его златовласая дочурка могла пробудить в нем улыбку. Развлекала его веселыми танцами и шутками. И вот сейчас, в настоящий момент, ее лицо стало обремененным всеми теми обязательствами, что легли на ее хрупкие плечики. Королю, конечно, было жаль, что так вышло. Он искренне желал другого своей дочке. Ведь будучи еще маленькой, девочка мечтала о необычайных приключениях, а не о замужестве с недоброжелателем.

– А разве это поможет? Она ведь еще так юна!

– Моя дочь на многое способна,– вступилась Орития, не дав усомниться в своей крови. – Мы бореи! Дочери и сыны богов! Не стоит сомневаться в наших способностях. Она поможет, исцелит вашего корсея, но мы останемся здесь, чтобы ни случилось.

– О, Орития, прекраснейшая из прекраснейших, не смей думать о нас так плохо, ведь вскоре нам придется породниться! Вы – желанные гости в нашем дворце!

–Не стоит, Фрийя,– без уступки шла королева. – Это ради наших детей.

Как сложится план Улема, Фрийя не могла предугадать. Женщина не понаслышке знала о необузданности северян, из-за которой женщина лишилась отца. Однако это было в далеком прошлом, и рассказывать об этом она не собиралась. Холодная месть – вот что грело душу коварной коссеи. Но здесь, находясь во владениях южан, эти «топорники» вели себя крайне осторожно.

Фрийя бессердечно вцепилась в тоненькую ручку Хионы, неслась по коридорам дворца, едва подавив в себе ярость. Неприятное ощущение, а именно исходящее от нее скрытое презрение, что заставляет чувствовать жгучий стыд. Низкое происхождение выдавало ее. Собственное бессилие и полное отчаяние приносили коссее душевную боль, понуждая вспомнить детство в трущобах. Ядовитая зависть, что породила крайнюю неприязнь, и даже ненависть охватывали коссею каждый раз с новой силой, как только величественный образ являлся перед ее глазами. Даже с этого момента коссею задевала холеная внешность, на которую облизывался ее супруг. Напившись медовым ликером, тот принялся воспевать оды любви, сравнивая пухлые губки Оритии с цветом мягкой сирени. Пропойцу пришлось запереть в своих покоях вместе с веселой компанией молоденьких наложниц, приставив охрану. Однако самой Фрийе, ломая себе руки, выкручивая пальцы, приходилось поднимать голову вверх, чтобы поговорить с ненавистной северянкой. Потому она держалась на расстоянии.

Уже на пути Фрийю встречали святозары, что стерегли покои корсея, исполняя приказ хозяйки дворца, – поставили щит против черной магии. Магические животные, сумчатые волки, ищейки ордена тут же учуяли мага и принялись громко завывать. У самих покоев корсея, где их давно ждали, окружила коллегия лекарей и седобородых магистров, клевреты и аттарисы. К счастью, коссея вовремя подоспела, притянув за собою северянку. Молодой корсей заново оброс живыми мышцами и кожей и готовился к жертвенному возгоранию.

–Моя госпожа, – не упустил момента первым обратиться Улем,– она же еще дитя! Когда я говорил о северянах, то имел в виду более опытного мага.

– Вот об этом позаботишься именно ты! – с торжествующим лицом коссея бросила ликующий взгляд, вручив юную принцессу в добрые руки Улема.– Это же была твоя идея? Обезвредить его, запечатать силы или вовсе лишить его жизни! Ведь никто не знает, какие будут последствия?

–О чем это вы? – недоумевала Хиона, постигнув, в чем кроется обман, девушка попыталась отвязаться от коссеи, но цепкие руки женщины не дали совершить глупую ошибку. От причиненной боли Хиона воскликнула. – Вы, южане, не представляете, что творите! Если мой отец узнает, он отменит свадьбу! Это скандал!

Жалкие попытки освободиться от плена не увенчались успехом, но северянка не сдавалась, попробовав применить магию, но Фрийя не собиралась отпускать беглянку, понимая, что эта ситуация поможет в дальнейшем понимать друг друга лучше. Резко подтолкнула к стене, явила упрямой девчонке, кто здесь хозяйка.

– А вот этого не стоит делать! – грозящий голос Фрийи привел в чувство своенравную натуру девушки, но коссея на этом не остановилась. – Ведь твоему отцу нужен альянс? Вы же не просто так обратились к нам, южанам? Мне известно, что ваши земли бедны. Толщи снега все чаще спускаются с гор, снося ваши поселения, а помощи вам ждать неоткуда. От беды вы укрываетесь в темных пещерах и штольнях. Под землей строите города! Скоро о вас заговорят, как о пещерном народе! И я знаю, что твоя помолвка с корсеем Дордон не состоялась. Вскоре обиженный жених окажется на ваших землях, так что иди и делай, что тебе велено, иначе я запру тебя в самой высокой башне, где ты проведешь все то время, пока твой отверженный жених не появится у нас на пороге. А мы, в свою очередь, откупимся от него, продав тебя за один лютик.

Показав свои истинные намерения, Фрийя уже не считалась со своей будущей невесткой, как с равной. Скорее перед ней предстала очередная наложница, которой не посчастливилось стать пешкой в планах коссеи. Так поступала она со всеми девушками, которые делили ложе c ее сыном. Это были дочери знатных домов, богатых семей, но ни одна так и не осчастливила Мириду.

–Коссея Фрийя, могу ли я поговорить с мелиссой? Я думаю, мне удаcтся ее уговорить, – из толпы вышел вперед Улем, заступаясь за северянку, стал между коссеей и мелисой.– Это была моя идея с северянами. Я вправе отвечать за нее.

–Это так необходимо? – яростно вскрикнула коссея, услышав тягостные стоны Ликише за дверью.– С минуту назад она вела себя более храбро, указала себя выше других, теперь ей мешают непонятные мне принципы. Ее задача – остановить магию, что мучает моего «любимого» сына, и спасти Мириду от змеиной напасти! Как видишь, твои братья не справляются с поставленной задачей, так пусть она преподнесёт свою жертву Мириде!

–Ни о чем не беспокойтесь, «моя госпожа»,– не уступал коcсее Улем. – Девочка сделает все, что вам надо. Я вам обещаю.

–Только скорее, – согласилась Фрийя и приняла позу ожидания.

Улем повернулся к мелиссе, заботливо обнял девушку за плечи, подвёл напуганную девушку к тяжёлым дверям, откуда доносились жуткие крики страдальца.

– Добрый святозар, я не понимаю, что происходит? – зазвучал мелодией голосок Хионы. – Я ни разу не видела, как это делается! Да и зачем мне это, если на то есть мои подданные?

–По правде, я ждал вашего отца, но никак не вас, – с горечью ответил святозар. – Фрийя не посмела указывать ему как прислуге. Но вы… что вы тут делаете? Сами пошли на это? Печально. Я верю в вашу искренность и храбрость, но вы так юны, но если чего… ох, да будут боги с вами! – ответил святозар, утешая мелиссу, излечил кисть девушки от синяков, что оставила Фрийя цепкими руками. – Я полагал, что он сможет охладить погорельца, запечатав его силы, но, увидев вас, я даже обрадовался.

– Добрый святозар, скажи, чему? – испуганно прошептала Хиона, изредка поглядывая на недовольное лицо коссеи.

–Вы не станете запечатывать силы нашего корсея! Этого не нужно. Пусть наша госпожа думает, что его магия дремлет, как крыланы во время утреннего солнца. Вы, моя зеленоглазая голубка, ничего не бойтесь и идите.

– Но что же мне там делать? Ему необходима помощь святозаров!

– К сожалению, святозары не способны лечить душевные раны,– пояснил Улем. – Молодой корсей сам себя проклял. Но вы, моя прекрасная мелисса, не говорите об этом никому. Многие сильно заблуждаются, полагая, что наш корсей сильный и непобедимый, но, увы, это всего лишь маска, под которой скрывается ранимая душа мальчика, что ищет понимание в этом жестоком мире.

– Добрый святозар, я вижу, что вы очень любите корсея, ради вас я спасу его, но как? Какое заклинание нужно, чтобы унять его пламя?

– Не нужно никакого заклинания, – обрадовался Улем, увидев надежду в глазах Хионы. – Ваша природа, которая противостоит огню, сделает всю работу. Вы, моя дорогая, дочь севера. Ваша стихия – вода. Ваша магия восстанет из глубин вашей прекрасной души и потушит пожар, что пылает в сердце южанина. Ваша природа – это и есть ваше грозное оружие против этих напыщенных дурил.

–Раньше я думала, что святозары очень надменны. – со смешком Хиона ответила святозару. – Зачастую глядят свысока на окружающий мир. Мы, северяне, не такие. Мы уважаем дары нашего мира, и наш мир благодарит нас за это, но, приехав сюда, мы встретились с вашей несправедливой предвзятостью. Именуете нас топорниками, а сейчас я узрела нечто невероятное. Все же святозары не все такие. Жаль, что доброта не распространяется на всех миридийцев. Я войду в эти двери и сделаю, что вы просили, дабы доказать, что мы, бореи, не страшимся южан.

Хиона, как и обещала, смело переступила через порог, вошла в злополучную комнату мученика, где ее встретил зловонный запах подгоревшего мяса. Густой столб дыма, исходящий от человеческого тела клубился в сторону открытой террасы. Обугленные стены по волшебству исчезали, словно их там и не было. Раскрывая красоты мраморных стен, Хиона обвела глазами внутреннее убранство комнаты. Стены украшены странными силуэтами и образами змей. Стеклянная мозаика восхищала красотой. Из высеченного камня стоял квадратный стол, заваленный тяжелыми книгами и древними пергаментами. Шкафы и стулья с высокими спинками, кресла и диваны были загружены книгами и всевозможными бутылочками с неясной жижей, которая светилась неоновым светом.

Увидев все это, девица внезапно разгадала, в чьих покоях она находится. Ее сердце бешено забилось. Постепенно ее оковывал страх. Истории о жутком демоне поражали воображение, и оказаться в его доме, покоях и –что еще хуже – рядом, поистине ужасало.

–Какая жуть! Это же Змееносец!!! – воскликнула Хиона, попятилась назад. – Тот окаянный дух, которого все так ненавидят!!! Это он?! Боги милостивые и их правдивые жрицы! Это невозможно! Почему они утаили это?! Зачем?

Хиона вспомнила рассказы гостивших южан в северной части их магического мира. Они сказывали ей о неком духе, проклятом всеми богами, – Змееносце, что передается из поколения в поколение в роду древних альхидов. Божественая сущность, из-за которой происходят аномальные вещи. Мелисса, сама того не понимая, восторгалась каждым сказанным словом. Гости Авилонии силились повергнуть наивную мечтательницу в шок. Изображая корсея как демона с рогами, хвостом и крыльями, алчущего крови наивных принцесс. Но эти слова хранили в себе волнующее таинство и завлекали девушку в трогательные грёзы. Несомненно, эти рифмоплеты могли украсить рассказы о жутких подвигах корсея, но Хиона с нескрываемым умилением слушала неимоверные песни об ирильском Змееносце.

От страха Хиона задрожала, но жалостные стоны корсея тут же разбудили в девушке сострадание. Тело корсея было покрыто черным слоем обугленной кожи, сквозь которую пробиралось загадочное свечение. Что это могло быть? Она не знала. Такого ужасного заклинания мелисса никогда в жизни не видела. Однако любопытство брало свое, девушка сделала пару шагов вперед, для того чтобы увидеть испепеляющую магию изнутри. Странные звуки исходили из человеческой груди – беспокоили. Хиона вздрогнула. Что-то похожее на отбивание молота на наковальне. Нет! Она не могла ошибиться! Этот звенящий стук нельзя было спутать ни с чем другим. Будто бы сердце корсея находится в рабочих руках кузнеца.

«Железное сердце? Какой маг отважится на такое? По рассказам, это нестерпимо больно! Бедняга действительно сам себя проклял, но зачем? Чем же он себя так мучает? Несчастный! Будто он наказал сам себя за что-то! Подверг себя нестерпимым пыткам!»

Почувствовав человеческое сострадание и милосердие к погорельцу, мелисса взяла за руку корсея и едва слышно прошептала:

– Корсей, вы слышите меня? Слышите мой голос? Корсей Ликише! Я сочувствую вашему горю и верю, что вы с собою сделали, это боль скорбная. Вы оплакиваете родного или любимого человека. Вы мучаете себя так, потому что ощущаете большой стыд. Вы осознаете свою вину! Осознаете, а это значит, что вам знакомо раскаяние! Ликише, вы должны прекратить самоосуждение! Вина как паразит кормится вами и никогда уже не отпустит. Никогда, слышите? Корсей Ликише, вы слышите меня?

Сияние в теле корсея становилось все ярче, а Хиона невольно взялась холодеть рядом с ним. Чем ближе она находилась к очагу возгорания, тем холоднее становилось в покоях корсея. Природа бореев тут же восстала из глубин ее подсознания, дабы вступиться за свою обладательницу благородной крови. Спустя минуту вся комната укрылась белым налетом. Температура резко упала. До очередной вспышки пожара осталось немного, но девушка просто так не сдавалась. Теперь слова святозара стали ясными как день. Ей и вправду ничего не нужно было делать, только призывать свою природу, но для юной девушки этого было мало. Она решила изменить корсея в корне.

Внезапно возгорающееся тело поднялось вверх, нависая над северянкой, словно голодный коршун над своей добычей. Недолго парил корсей над головой Хионы, внушая страх своим величием. Глаза были закрыты, но Хионе не показалось – корсей был живее всех живых. Странное свечение, что пробивалось сквозь трещины кожи. Едва приметно танцевали маленькие язычки пламени, что постепенно окутывали его в дикое пламя. И только лишь при появлении огненных крыльев Хиона вдруг поняла, что перед ней не кто иной, как сам тот окаянный дух Змееносец.

«О боги, помогите мне! Без вас мне не справиться!» – подумала принцесса, призывая своих покровителей на помощь.

От вынесенного кошмара Хиона камнем приросла к полу, ощущая то зло и ненависть, что испускал он. Девушка могла сберегать холод вокруг себя, чтобы жар корсея не смог причинить ей вред. Температура на половине покоев, где была Хиона, быстро падала. Обрастала толстым шаром инея. Истинный облик бореев мало-помалу проявлял себя, придавая коже сапфировый цвет, а золотые волосы окрасились в темно-бурый оттенок, мелисса взялась струить вокруг себя студящую дымку. За минуту комната корсея разделилась на две половины: та, что охвачена огнём. и та, которая обрастала льдом. Соприкосновение двух стихий подняли сырость, из-за которой на потолках мгновенно показалась висячая наледь. От непосильного веса каркасные потолки стали звучно раскалываться, роняя громадные куски ледяных глыб на мраморный пол. Стены обросли острыми шипами, точно как смертоносные стрелы, образуя некую клетку для корсея.

« Папа, я чувствую твою силу! Ты поддерживаешь меня!»– испытав новый прилив сил, Хиона внутренне обрадовалась. – « Помогите мне добраться до его разума! Я хочу очистить его сердце от скверны, что управляла им! Нет больше зла в его имени!»

–Ты пытаешься спасти меня? – подобно неблагозвучию разнообразных голосов, перебил ее мысли корсей, словно он знал, о чем думает его спасительница. – Зачем тебе это?

Обличье борейского существа и несусветная смелость у столь хрупкого существа будили любопытство. Он уже не бился в агонии жуткой смерти, что избрал носитель для самого себя. Оставил усилия бороться, сердце корсея обрело что-то новое.

–Я… я… я… должна избавить тебя от неизбежности! – ответила ему северянка. – Я могу помочь! Ты беснуешься, но я могу исцелить тебя. Мечешься, как неспокойная душа, что не нашла покоя в Синих Водах. Изводишь себя и близких. Ответь, что тебя так грызёт?

– Он меня гневит. Этот альхид прорастил в себе ненависть ко всему миру, что когда-то создал я. Ему не нужна жизнь, а значит, не нужен и я.

– Что значит «не нужен я»? Разве это не ты корсей?

– Корсей сейчас находится во власти глубокого сна, а я – его дар, вечный спутник и отец – Змей.

Дух раскрыл налитые ярким свечением глаза, медленно опустился на укрытый льдом пол.

– Значит, я сейчас говорю не с корсеем? – мелисса заметно задрожала. – Впервые я встретилась с небожителем. Божеством, что вселяет страх во все живое! С творцом Ириля!

– Смелая северянка, мало кому выпадает вот так иметь слово с богами, разве тебе нечего спросить?

Зловещие крылья корсея сложились за его широкой спиной, а после и вовсе угасли. Пробираясь сквозь ледяные наросты, он неторопливо подошёл к собеседнице, так же как мелисса, утешая любознательность.

– Расскажи мне все! Расскажи кто ты и откуда? – поддавшись смелости, Хиона расслабила влияние холода, точно как первоцветный весенний цветок, воссияла ласковой улыбкой.

–У меня много имён. Я и есть тот, кто в любой истории, мифе и эпосе выступаю как великий злодей, что поработит «добрый» мир. Но, смелая северянка, не быть ночи без дня, как и дня без ночи. Откуда ли знать людям, что белое это белое, не увидев черного, – это закон. С меня все началось, мною и закончится, а этот альхид, корсей рода Асхаев-Дан, мой сын! Я и есть начало его рода и конец. И как пылает его сердце, так горю и я – создатель великой династии альхидов Асхаев – Дан. Сотни лет жизни в мире живых, из поколения в поколение чистокровных альхидов, дали мне возможность познать род человеческий. Мне ведом их страх и стыд. Я пробовал счастье и любовь, познал горе и страдание. Я отпускал души умерших Змееносцев, провожая каждого в мир их предков. Неважно, где мой носитель повстречал свою смерть, в бою или от прожитых лет жизни, лёжа на постели. Мы шли как равные и счастливые. Когда я впервые ощутил силу магии этого мальчишки, я уже знал его исход. Вся его судьба как на ладони, но этого момента не было! Такое вероломство затмило все человеческое, что было у него в душе и его судьбe. Он был готов попрощаться с этим миром, однако, смелая северянка, он познает участь мстящего духа. Этот альхид проклинает свою кровь! Мою сущность! Он клянет отца! Отрёкся от света, клича смерть, но если ты сможешь передать ему, что значит простить самому себе, то он возвратится в свой обычный мир.

– Его мать, коссея Фрийя, просит запечатать его силы. Усыпить тебя! Коссея норовит избавить этот мир от таких, как ты или я. На тебе она не остановится. Она преисполнена мести!

Но в ответ Ликише мог только громко хмыкнуть.

– Дочь раба не его мать, потому не имеет право решать. Решать только роду альхидскому, как ни были бы благи твои намерения. А теперь ответь ты, почему вы здесь?!

Злосчастный дух уже не так возгорался, как раньше. Язычки пламени сбавили свой запал, утихали, а после и вовсе исчезли. На глазах кожа заживала, не рвалась на мелкие куски, обрастало тело змеиной кожей. Голос стал не таким пугающим. Ушли посторонние голоса, оставив лёгкое шипение. Его обгорелое до чёрной корки лицо уже не так пугало, стало более выраженным. Хиона постепенно свыкалась с увиденной магией, но все же испытывала лёгкий трепет, увидев необыкновенность змеиных глаз с вертикальным зрачком на золотистой радужке.

Корсей подошёл к мелиссе слишком близко, обдавая мелиссу жарким дыханием, тело погорельца веяло лёгкой дымкой после жара. Хиона также отпустила сапфировый оттенок кожи, выявляя бледную как молоко кожу, что излучалась едва зримой перламутровой аурой. Волосы пышной волной опустились до самого пояса, переливались оттенком золота, укрыли стройное тело девушки.

– Я невеста крон-корсея Лютоса,– представилась Хиона, не испытывая никакой предсвадебной радости, с горечью добавила: – У нас скоро свадьба.

– Ранее бореи не допускали на свои земли альхидов, но я впервые слышу, что бореи пришли к альхидам,– потрясённый новостью, дух заметил, как смутилось лицо девушки.– Такой поступок должен нести самые благие намерения, не так ли? Что заставило вас явиться сюда?

–Верно, – стыдливо опустив глаза, сказала Хиона, её щёки стали пунцовыми, вспоминая свой просчёт. – Я отказала своему жениху, и он начал нам мстить. Они, как захребетники, приходили и уносили все, что можно унести. Наши поселения стоят на самых опасных и непроходимых участках горных склонов и вершин. Апарктисы изобрели оружие, которое может уничтожать поселения с большого расстояния. Их воины хорошо обучены и снаряжены. Это что-то новое! С десять лет народ Апарктиасса был нищим, но все резко изменилось с приходом моего дяди. Они стали много изобретать. Неведомая сила помогает им! Они бешено рванулись вперёд, и ни один народ не устоит перед ними.

– Ужасные новости. Впрочем, как всегда. Борейцы всегда отличались воинственностью. А что про тебя, если ты не любишь избранника, значит, правильно сделала, – наклонив голову набок, Змей взглянул в глаза мелиссе, искал правды. – А того, за которого выходишь замуж, ты же его любишь?

– Нам некуда было податься,– горячо ответила мелисса.– Все отвернулись от нас, опасаясь отверженного жениха. Моему двоюродному брату Нотту пришлось взять в жены женщину старше его на тридцать два года. Этим он укрепил свою власть над двумя городами – Дордон и селения отставшего города Апарктиас. Нам пришлось нестись сюда, чтобы найти хоть каких-то союзников. И мы нашли их. Но к корсею Люту я ничего не испытываю, а долг говорит мне иное!

Печальная история для столь прелестного создания, как мелисса Хиона. Те чувства, что он начал переживать вместе с Хионой, стало медленно обращать его в человека. Чуть выше самой Хионы, корсей предстал не таким, как сказывали ей гости с юга: с кожей, как у змея, глазами как у змея и рогами на плешивой голове. Все кому случилось увидеть Ликише, твердили одно – что он монстр. Змеиное чудовище. Но то, что узрела Хиона, никак не говорило о его чудовищности, а скорее наоборот, белое лицо было лишено сильной растительности, как это бывает на севере. Едва заметная щетина добавляла суровости. Атлетически сложенное тело было усыпано шрамами и ссадинами. Это говорило о тщательных тренировках или боях, что он перенёс. Пылающее ненавистью сердце Ликише зажило, и, отпустив все обиды, заиграло в своем привычном человеческом ритме.

– Но в семье Асхаев-Дан есть еще один наследник. Как тебе эта партия? – добавил божественный собеседник.

–Но… нет, я не могу. Это неправильно так же, как и…

Мысль о браке с корсеем Ликише, носителем божественности, никогда не посещала столь юную голову. Само предложение могло ей показаться смешным, если бы оно исходило от кого-то другого, но перед ней не кто-то другой а сам Змей, которому поклонялись тысячелетиями. Похоже, что он и сам не прочь взять в жены северянку. Что могло это значить, мелисса не понимала. Насколько серьёзны его слова и как это отразится на Авилонии и – что еще хуже – отце. Ей хотелось бы возразить, сказать, пару « хорошеньких» слов о том, какая молва ходит о нем в народе, но в горло словно вцепилась неведомая сила, что заставила молчать. Вроде бы внутри нее кто-то сильно жаждет стать такой же непобедимой и великой, как и эта духовная сущность. Да. Именно такие чувства открыла для себя Хиона. Девушка давно интересовалась сильными и непобедимыми. Включая в список самого Ликише. Выпытывая у гостивших южан о нем любые подробности. Зачастую сочиняла в безумной голове всевозможные сюжеты, где ее главная роль быть невестой того, перед кем все так трепещут. И только сейчас девушка поняла, насколько страшны любые желания.

« А почему я не могу быть с ним? Почему я должна верить, что Змееносец – это демон в облике человека? Нет! Но я, же невеста Люцида, и тогда к списку моих плохих поступков прибавится еще один отверженный жених, который будет жаждать мести! Как же мне поступить?»

Как ни боролась с собой мелисса, не могла найти ответа для корсея, и это сильно грызло изнутри. Изводило над выбором. Верное решение было бы отказать змеиному духу, но внутри Хиона не могла этого сделать. Мысленно она была уже рядом с ним, но перед глазами предстал ее отец. Точно как снежная буря спустила неверную на землю. Поднявшись во весь рост, образ отца был живее всех живых. Той самой железной рукой, которой он мог сдерживать ледяной меч и карать своих врагов, он так и нацеливался дотянуться до тоненькой шейки дочери. Длинные синие волосы короля и длинная борода, точно как щупальца злобного осьминога, извивались в разные стороны, а ожесточённые черные кровожадно смотрели в ее сторону. Это был знак.

Девушка хотела убежать из покоев корсея, напрочь забыть о приключившемся. Избавить себя от ошибочного решения и наваждения, что выпало на ее нелёгкую долю, но сильные руки корсея тут же заключили девушку в свои объятия.

– Я вижу, что тебе нелегко принимать решения, потому это сделаю я.

Противиться судьбе не было сил, будто ее вогнали в невидимую ловушку и выбраться из нее никак невозможно. Самым чарующим взглядом змеиный дух смог увлечь мелиссу. Заставить забыть обо всем на свете и отдаться только ему. Девушка понимала, что сейчас может произойти. Их губы едва соприкасались. Тела горели, поддаваясь страстному желанию любить друг друга. Был ли смысл сопротивляться, если она сама неизменно хотела этого?

Позабыв обо всем на свете, девушка прижалась к корсею, наслаждаясь теплом его тела. Обоих хватило в пылкое тяготение друг к другу. Ласковые ручки Хионы ласкали его спину, руки, грудь, ощущая под ладошкой каждый шрам, приобретённый в бою. Нежные, едва чувствительные поцелуи проявляли новую силу, что навеки связало обоих. Жар и холод смешались в единое целое, являя миру новое, ещё никем не созданное волшебство двух стихий. В доказательство их тела обливало едва зримой дымкой тёплого света и стылой синей дымкой, соединяя в единое целое.

Пока влюблённые наслаждались трепетными поцелуями, грозные голоса святозаров и Фрийи раздались за тяжёлой дверью.

«Фрийя! О, нет, они сейчас ворвутся и увидят нас!»

Хиона пыталась вырваться из цепких объятий корсея, но все приводило к тому, что Ликише сильнее сжимал ее гибкое тело, наслаждаясь новыми чувствами. Единственным решением стало оглушить страстного любовника. Именно так она могла бы остановить его. Хиона быстро навеяла крупную льдину в руке, которую едва умещалась на тоненькой ручке. Не задумываясь о последствиях, девушка замахнулась как следует и оглушила корсея так, что тот мигом рухнул плашмя на пол.

«Я оглушила его!!!» – скользнула пугающая мысль в голове.

Все же вовремя Хиона пришла в себя. Ее губы еще пылалали от жарких поцелуев корсея, когда разъярённая Фрийя отдавала приказания ломать двери, но мелисса успела опередить ее, распахнув двери перед самым ее носом.

Глава 14