Текст книги "Риффы лестницы в небыль. Новеллы"

Когда в глазах одни звезды

Однажды случилось так, что в человеческом мире появилось очень много книг. Люди успевали их сочинить, ведь каждый первый сделался прямо «настоящий писатель», – а вот читать не успевали.

Из-за того, что книг стало много, как листьев на деревьях, люди порой забывали их в кафе, на трамвайных остановках, на набережной реки и, конечно, на лавочках в парке.

Взыскующий читатель мог обнаружить где угодно любую книгу: хоть любовный роман, хоть инструкцию для собирания из пустоты табуреток, хоть исповедь ловца ветра. Хоть философский трактат на тысячу листов.

Книги лежали, игриво перелистывая собственными страницами в надежде на чье-то пристальное внимание. Но их никто не читал.

Все сочиняли книги. Или ходили по магазинам, чтобы выбрать самые дешевые упаковки с чечевицей и соловьиными трелями для вдохновения.

А вот читать было некогда.

И вот в один ничем вроде не примечательный денек случилось так, что кенгуру перепрыгнул через ограду в парке и заметил книгу, скромно лежащую на лавочке.

Надо Вам заметить, что как раз в этот день у всех кенгуру на планете случился светлый сдвиг по фазе. И они за секунду научились читать человеческие книги, не прилагая к тому никаких усилий. Без букварей и школьного образования. Возможно, произошло это вследствие пролетания в нашем сегменте галактики лиловой планеты Эльгамбра. Но у меня нет про то достоверных сведений.

Однако ж результат был налицо. Кенгуру, увидев на лавочке человеческую книгу, присел и за пару часов с удовольствием прочитал ее от корки до корки. Прочитал и захотел прочитать чего-нибудь еще.

Вторую книгу, повествующую об искусстве определения времени по солнечным часам, кенгуру нашел на полке диспетчера в пустой автозаправке. Ее он тоже прочитал быстро, и за другими книгами он уже вынужден был обращаться к людям. Представляете, ему пришлось!

Объясняясь при помощи жестов и хаотичных звуков, а также помахивания ушей и хвоста, – ведь читать кенгуру волшебным образом научились, а говорить по человечески нет, – зверьку удалось добиться от парочки студентов с книжками в руках того, чтобы они его поняли. И отдали ему эти свои книги на прочтение.

Потом кенгуру вернулся домой в мармеладную пустошь и принес книги своим родственникам и соседям.

Таким образом, вскоре в наших окрестностях воцарились радость и счастье. Ведь между людьми и кенгуру наладился взаимовыгодный обмен: люди давали кенгуру почитать свои книги, а кенгуру людям – немного своего молока. Люди добавляли пару его капель себе в кофе, и это возымело странный эффект. Не сразу, но не далее чем в пятницу люди научились очень высоко и быстро прыгать. Причем без усилий, заметьте.

Теперь, проснувшись утром, выпив кофе с кенгуриным молоком и написав пару книг, люди выходят погулять в город или в лес. Но они уже не слоняются бестолково и неприкаянно по улицам, не бегают по переулкам или лесным тропинкам.

Они прыгают!

Сначала выяснилось, что люди научились запрыгивать прямо с тротуара на крыши высоких зданий. И небоскребов. А потом один чудак решил прыгнуть еще выше, и приземлился он уже на другой планете. И вот вскоре с планеты на планету стали прыгать все кому не лень. А поскольку это занятие крайне увлекательное, то все другие дела, например, написание книг и стрижка газонов, были заброшены.

Последние двести лет люди только тем и занимаются, что прыгают с планеты на планету, как кенгуру, и освоили уже даже самый дальний космос.

Хорошо, что книг они в свое время написали достаточно. Кенгуру пока есть, что почитать.

Кенгуру завели себе моду носить очки для придания солидности и шарфики в полоску. Вы спросите, зачем им нужны шарфики? Да просто они все переехали из Австралии в Антарктиду, вместе с книгами. И ведут свою созерцательную деятельность там.

Говорят, что вид ледников и бесконечной белой равнины их вдохновляет. Глядишь, скоро кенгуру и сами начнут книги сочинять.

Вместо людей.

Карманный – не всегда ручной

Исследователям разнообразных миров давно известно, что пустоты и лабиринты, висящие первоначально в абстрактном «ничто», иногда придумывают внутри себя потайные карманы.

Плывет такой лабиринт в космической пустоте, среди вихрей и сгустков звездной пыли. Плывет куда глаза глядят.

Ничего не ждет и ни о чем не мечтает.

Прежде, чем его заметит пролетающий мимо демиург и начнет строить внутри лабиринта новый мир, планету, многоэтажный город или небо с облаками, – лабиринт скучает, оставаясь белым листом. Или чистым холстом.

Вещью в себе. Пустотой, которую нужно заполнить.

Но пустота пока об этом не знает. Поэтому с ней и могут происходить некие странности.

Например, лабиринт, летящий среди дымчатых чернот и мерцаний космоса, берет и выращивает внутри себя еще один потайной карман-лабиринт. Точно такой же, как и он сам. А то и не один карман, а целых два. Точно таких же.

Для чего лабиринт так делает, попробуй догадайся и пойми. Может, он и сам не понимает.

К чему это приводит в итоге? К разным последствиям, как и всё во Вселенной.

В данном случае происходит следующее. Один из демиургов, сидящих на берегу Млечного пути с удочкой или сачком для ловли бабочек, цепляет и ловит проплывающий мимо пустой лабиринт.

Сама по себе ловля подобных пространств для будущего заполнения и выращивания миров – дело нелегкое для демиургов. Но если лабиринт пойман – это уже повод для веселья и танца краковяк.

Отплясав краковяк или отбив прямо в космической невесомости чечетку, демиург осторожно снимает лабиринт с крючка или вытаскивает из сачка для ловли насекомых – это уж в зависимости от того, какой был использован инструмент.

Далее демиургу можно приступать к работе: взять пустой лабиринт в руки и построить внутри него океан. Город. Или целую вселенную, какую душа пожелает. Но это тема для отдельного разговора, а сейчас речь о потайных карманах.

Итак. Пойманный лабиринт бьется как лещ, вырванный из родной водной среды. И кажется таким беспомощным и покорным творческой воле поймавшего его будущего созидателя и наблюдателя. Однако не тут то было. Не такой уж лабиринт и простой гусь, каким кажется.

Есть и загвоздка. Демиург не знает, что пойманный им лабиринт, как говорится, «с чудинкой». А именно – демиург ничего не знает о потайном кармане.

Создавая внутри лабиринта новые вселенные, он не учитывает, что его творческие порывы распространяются и на потайной карман.

К чему это приводит? К тому, что творческое воздействие на спрятанную в кармане лабиринта секретную пустоту выходит боком.

В результате возникает мир-инверсия.

Если в основном, главном мире, всё легко и весело, и деревья цветут круглый год, – то в том маленьком, что вырос в секретном кармане, идет дождь.

Далее демиургу можно приступать к работе: взять пустой лабиринт в руки и построить внутри него океан. Город. Или целую вселенную, какую душа пожелает. Но это тема для отдельного разговора, а сейчас речь о потайных карманах.

Если в большом лабиринте – всё отчетливо и правильно, страны дружат друг с другом, а дирижабли летают лишь в ясную погоду, то в карманном лабиринте – вообще нет стран, и некому друг с другом дружить, дирижаблей тоже нет и не предвидится. А есть зато город без единого жителя, скрытый туманом.

И так далее. В большом мире – покой и гармония, в потайном-карманном – дуальность и беспорядок, закручивающийся спиралью.

К чему здесь кое-кто нагородил весь этот огород? Есть подозрение, что наш мир – один из таких, возникших из пустоты. Первоначально спрятанной в кармане у хитроумного лабиринта, который хотел поиграть. С другим летящим в космосе лабиринтом. А может, и ни с кем не хотел поиграть, а просто любил тайны.

Ключ в том, что наш мир спрятан. В кармане. А само пальто, к которому пришиты эти потайные карманы, поприятнее. Но из кармана еще надо выбраться.

Поэтому хочется пожелать желающим выбраться – в этом преуспеть.

Но не все хотят выбраться. Некоторым и здесь очень нравится.

Дырка, дырка, запятая…

На самом деле, в нашей Вселенной никаких пустот, дырок и зияний не бывает. Как только освобождается место, его тут же кто-то занимает, да еще и всем остальным приходится подвинуться.

Например: уходит под воду какой-то симпатичный континент, а на его место раз – и прыгает Америка. Причем, что характерно, не спрашивая разрешения.

А может, Атлантида хотела просто отдохнуть и всплыть обратно? Но ее не спросили. Освободила на секундочку место? Нате Вам, пожалуйста, его тут же занимает новый материк. Не случайно в нашей Вселенной появилась эта известная в узких кругах поговорка: «Природа не терпит пустоты». Да. Такое только у нас могли придумать. В месте, где всё, а главное, энергия – в огромном дефиците.

В соседней Вселенной всё не так. Отвечаю.

Там есть пустоты, дыры, ветки и сквозные проходы, ведущие «От» – «К». И если там освобождается стул, например, то к нему не бегут сразу сто пять человек, чтобы тут же на него сесть. Как это происходит у нас сплошь и рядом.

Но я не об этом. Что толку рассуждать о прекрасных гармоничных мирах, где всего и всем хватает, если нас там нет?

Просто захотелось мимоходом поведать Вам теорию пустот, которая в соседней Вселенной заменяет теорию кармы, или что-то вроде того. Можете верить, можете нет, – но именно так там обстоят дела.

Сейчас попытаюсь рассказать. Вначале там всё начинается с Пустот.

Есть некое место, лишь немного похожее на город, скрытый туманом. Там есть мосты и лестницы, но в целом ничего нет, и очень тихо. В одном из этих серый зданий имеется шкаф.

Тут, пока не поздно, сделаю дополнение. Если что, всё, о чем Вам сейчас тут рассказываю, строго секретная информация, – а уж что с ней делать, решайте сами.

Всё равно, и этот город, и шкаф в одном из зданий, – очень трудно найти. Как смерть Кащея. То есть – невозможно почти. Читайте между строк. Обратите внимание и на слово «почти», оно тут поставлено не случайно.

Итак, в шкафу на полках лежат неподвижные Пустоты. Если переводить на наше измерение времени, многие Пустоты лежат там тысячи и миллионы лет, а то и вовсе очень долго. Им не скучно – ведь пустота есть пустота, она вмещает в себя всё, что угодно, и ей всегда есть чем заняться.

Следует сразу добавить, что из каждой такой пустоты может возникнуть целый мир. Город, река, а то и целая вселенная, – такая, как наша с Вами, соседняя или соседняя с соседней.

Что для этого надо? Чтобы появился демиург, взял пустоту с полки и создал из нее мир.

Тут уже, как говорится, многое зависит от этих творческих единиц, потому что они бывают с воображением, а бывают и без него, что, видите ли, совсем беда. Ну и у таких бедолаг какой-никакой мир, а получается.

Откуда берутся демиурги?

Иногда приходят из нашего человеческого цирка. Иногда – из других мест.

За тем, какой из человека или куска кварца может получится сочинитель миров, следят Наблюдатели. Но они находятся вообще в другом месте, ничего говорить о них не буду, кроме того, что следят они пристально. За тем, какой у будущего демиурга потенциал.

А еще – напрямую Наблюдатели никогда в процессы не вмешиваются. Разве что пытаются повлиять на какого-нибудь талантливого дурака как-то косвенно. Что нелегко, как Вы понимаете.

Демиургом может стать и кот, который прежде был дверью. А еще раньше: птицей. Но уже об этом забыл. Похоже на то, что происходит у нас, и вместе с тем отличается.

В том месте, о котором рассказ, и коты, и птицы чувствуют себя нормально.

Пьют друг с другом чай по утрам, раскланиваются при встрече. Улыбаются до ушей. Иногда играют на клавесине в четыре руки. Чтобы жрать друг друга – об этом даже и помыслов нет. Гармония.

Но мы отвлеклись.

Одни демиурги начинают заполнять пустоты, действуя по учебнику: сначала создают Слово, потом Небо и Море, ну и так далее. Если найдете учебник, сами почитаете.

То есть, начинают со стихий. Что, в принципе, верно.

Хочешь создать приличный мир: сделай сначала нормальную планету без дуальности и всякого добра и зла, иня-яня, и так далее. А потом уже на готовой симпатичной планете разлекайся, придумывай чего угодно и воплощай в реальность. Материализуй, иначе говоря.

Другие скромники-демиурги, например, те, кто раньше был чем-то вроде дерева или зеркального карпа, а может быть, даже был и каким-то минотавром очень-очень давно – не знают, за что им и хвататься.

И начинают заполнять впопыхах схваченную с полки Пустоту чем попало. Мелкими деталями. К примеру, придумывают и создают сначала идеальную скрипку. А кто на ней будет играть, и где этот кто-то будет жить, если даже небо и погодные условия в данном мире еще не придуманы – это, дескать, потом разберемся.

В общем, такие чудаки с мелких деталей начинают. Это не запрещено. Но творческая работа в данном случае идет гораздо дольше.

А Пустоте деваться некуда. С той минуты, когда ее взяли в руки и сняли с полки, она превращается в новый мир.

Что в связи с вышеизложенным хочется добавить?

Развивайте воображение. Как знать – может, оно Вам пригодится.

Планета людей – в мире животных, киборгов, ангелов

Встретились однажды кот, ангел и табуретка. И стали искать выход. Не из метро, автобуса или филармонии. Нет, берите выше.

Такие создания могут разговориться друг с другом только ради одного – дабы найти выход из кризиса. И спасти человечество. Наконец то. Ведь оно в этом очень нуждается, да. Только ленивый не заметил.

Если кто-то подумал, что они встречались на высшем уровне, – нет и нет. Они просто залезли на самостоятельно вырастающие из городских крыш арлекиновые подставки, – и тем самым оказались наверху.

Там лучше видно, и к тому же ветер над крышами более фиолетовый и пахнет приятнее, чем возле мостовых.

Город, который они обозревали, был то ли Вильнюс, то ли Тимбукту. А может быть, даже и Козельск – неважно, ведь к тому судьбоносному моменту все города планеты пребывали в приблизительно одинаковом безрадостном состоянии.

Начал совещание ангел – как старший по возрасту.

– Товарищи, что делать будем? – спросил он. – Так, как есть, оставлять невозможно. Предлагаю почистить и починить Землю. А всех людей с нее собрать в мешок и пересадить на маленький и сильно прохладный осколок планеты Ушли-Пушли. Пусть знают, что будет, если испортить хорошее место. И поймут наконец, где раки зимуют! Настоящие раки, я имею ввиду…

– Я против такого выхода из ситуации, – забеспокоилась табуретка. – На Земле в этом случае останется слишком много покинутых людьми табуреток. К тому же, кто будет делать новые табуретки, кто станет ремонтировать старые? Покрывать их лаком, например? Подкручивать выскакивающие из гнезд шурупы? Без людей, глядишь, и табуретки все придут в негодность и переломаются. Что не есть хорошо.

– Табуретка сама, без человека, не может сделать другую табуретку, это бесспорно, – сказал кот. – А вот коты прекрасно делают других котов сами. И люди котам нужны только для веселья. Люди смешные, как ни крути. К тому же они добывают для котов еду, тем самым облегчая нам жизнь. Я против складывания людей в мешок и переселения их на холодный осколок планеты Ушли-Пушли. Ты, конечно, волен сделать это, ангел – но тогда уж переселяй людей вместе с котами. А это будет уже несправедливо – коты ведь не повинны в нынешнем бардаке.

Ангел лишь укоризненно покачал головой, глядя на кота. Он уже знал по опыту, что кот всегда найдет секретный проход в его сердце, даже действуя не совсем по честному. Знать то знал, но противиться манипуляциям кота всё равно не мог. И сказал:

– Ты прав. Но если всё оставить, как есть, проблема остается. А мы тут собрались не для «ля-ля», напоминаю. А для того, чтобы найти выход и спасти человечество. Раз мешок и эвакуация людей на Ушли-Пушли для вразумления вам не нравятся, слушаю тогда ваши предложения. Что делать будем?

– Такое предложение, – сказал кот, – пусть люди соберутся вместе и соберут в одном месте все табуретки. И сделают из табуреток лестницу до небесного свода, устанавливая их друг на друга. Подчеркиваю, не пирамиду Хеопса, и не вавилонскую башню, а табуреточную. Уточняю, потому что часто бываю вами неверно понят. Люди залезут на самую верхнюю табуретку и отполируют небесный свод до степени полной прозрачности. Во-первых, ангелам после этого лучше будет видно всё, что творится внизу. Во-вторых, люди будут заняты делом. Вместо того, чтобы маяться ерундой, как обычно.

– В третьих, – обиженно перебила его табуретка, – чем в этом чудесном плане заняты коты? Опять бездельничают, как обычно. Пока остальные делают за них всю работу.

– Коты будут весело петь, подбадривая и людей, и табуретки. Веселье – это важно.

Говорили они так, говорили, а в это время кончилось терпение у мировых процессов, которые как раз шли где-то сбоку.

Мировые процессы знали, что ангел был на самом деле Петровичем, который никак не мог приспособиться к новым условиям жизни и всё рвался спасать человечество. Хотя его никто о том не просил.

А еще мировые процессы знали, что собравшиеся на совет персонажи были слегка звезданутыми.

Тут надо пояснить, почему автор столь смело обозвал их именно такими. Легкая звезданутость Петровича заключалась в том, что именно он вознес кота и табуретку из своего земного сарая на небывалую для них высоту.

Кот же был слегка чудным от рождения и, являясь магическим существом, смотрел на людей сильно свысока. На самом то деле людская судьба была ему настолько безразлична, что он с легкостью бы заменил всех людей хоть бегемотами. При условии, что бегемоты будут кормить котов, конечно.

Ну а табуретка немного сбрендила на тему того, что андроиды и роботы-табуретки способны легко решить все проблемы планеты.

Посему, пока эти трое не нарешали чего лишнего, мировые процессы устроили так, что все трое звезданулись со своих арлекиновых постаментов вниз.

От Петровича нечаянно отцепились крылья, и он приземлился на все четыре лапы. Кот от неожиданности проглотил свои усы.

А табуретка встала на две ноги вместо четырех и подумала: «Вот теперь точно не буду предлагать свой план: превратить всех людей в табуретки-андроиды и населить Землю роботами. Признаю, мой план – дурацкий. Больше так не буду. Исправлюсь, клянусь!».

Люди же в это время продолжали заниматься своими делами. Знать не зная, какая сложная судьба им угрожала совсем недавно.

Но кое-кто из них всё же заметил, что ветер вокруг них, даже в самом низу, стал чуть более легким и фиолетовым. А при таком ветре можно уже не только весну, но и осень встречать спокойно.

Поговорили… и дело в шляпе!

Если кто-то думает, что вести разговоры о высоких материях могут только коты и ангелы, – он ошибается.

Беседовать могут также и палочники с матрешками.

Это более нижний уровень созерцания красот Вселенной, спору нет. Но им тоже есть о чем поговорить, учитывая, что и те, и другие не нуждаются в дуальности и увеличивают численность своего вида с помощью почкования.

Так что, насекомые-палочники, коих относят к отряду привиденьевых, – да-да, Вы не ослышались, – вполне могли бы встретиться с русскими матрешками и обсудить, каковы перспективы России как страны победившего феминизма.

Могли бы. Но они не стали. Обсуждать феминизм как таковой – показалось им несвоевременным. Тем более, что для таких обсуждений есть писатель Пелевин. А у них нашлась другая тема для беседы.

Итак, кое-кто забыл на скамейке в парке деревянную детскую матрешку. Рядом рос куст бузины, и на его листе затаился зеленый палочник, сбежавший из террариума какого-то олигарха.

И вот двое затеяли между собой философскую беседу.

– Это не трубка, – сказал палочник.

– Ты о чем? – не поняла его русская матрешка.

– Есть такая картина художника Магритта. На ней нарисована деревянная трубка, нужная людям, чтобы дымить. А подпись гласит: это не трубка. Об этом я и говорю тебе: здесь всё не то, каким нам кажется.

– Теперь понятно. То-то и оно, – ответила матрешка. – Ты точно не то, кем кажешься. Пока ты со мной не заговорил, я принимала тебя за ветку. Оказалось, зря. Ведь говорящих веток не бывает, насколько мне известно.

– Мы, палочники, привыкли успешно притворяться, дабы не быть съеденными. Мы и так с виду очень похожи на веточку и на древесный листик, а если еще не шевелимся, есть большой шанс уцелеть. Ведь тогда хищник тебя не заметит.

– К чему ты мне об этом говоришь? – гордо спросила матрешка. – Мне не грозят никакие хищники. Меня просто всю жизнь разбирают и снова собирают.

– Да уж… Хоть ты и видела поколения играющих с тобой чужих детей, а вот о поколениях своих собственных детей, уже находящихся в тебе, и не подозреваешь, – намекнул ей зеленый философ. – Не зря какой-то мудрец-палочник однажды заметил: «Глазами главного не увидишь. Зряче лишь сердце. Так что, собратья-палочники, смотреть надо не наружу, а внутрь». Закрой глазенапы, матрешка. Может, что настоящее и увидишь.

– Если я глаза закрою, со мной никто играть не захочет, – засомневалась матрешка. – И мне будет скучно.

– Не будет, матрешка. Об этом я и собирался тебе сказать. Всё здесь не то, чем кажется, – заявил палочник. – Всё выглядит так, как выглядит – но на самом деле является чем-то совсем другим.

Разговор зеленого палочника и матрешки случайно услышал цирковой фокусник, который как раз проходил мимо лавочки в парке. У него был обеденный перерыв.

Беседа показалась ему совершенно непрактичной: об иллюзорности ли мира думать насекомому, которое вот-вот могут съесть, и деревянной игрушке, в которую дети уже наигрались?