Текст книги "Жрица святилища Камо"
Автор книги: Елена Крючкова
Жанр: Исторические приключения, Приключения
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
…А вот и Рокуро-куби! Женщины с необычайно длинной шеей, которые любят пить масло из фонарей.
Следом за обладательницами длинных шей шествовали бледные снежные женщины, так называемые Юки-онна. Они жили в лесу и замораживали людей своим ледяным дыханием…
И вот, бесконечная вереница демонов чинно шествовала по улице селения. Кто-то из них приветственно помахал рукой Юэ и Норико, принимая их за ёкаев. Девочка и бывшая лисица поспешили ответить на приветствие…
Принцесса заворожено смотрела на пестрое шествие, потеряв счет времени. Но вот, на горизонте зарделись первые лучи рассвета, и Парад демонов начал медленно исчезать. Демоны превращались в тени, а потом и вовсе растворялись в утренней дымке.
Глава 3
Спустя несколько дней после посещения парада демонов, Норико одолела скука. И она попросила у Юэ:
– Расскажи мне историю.
– Какую, госпожа?
– Интересную… про Китай… Историю о сверхъестественном!
Юэ на миг задумалась и промолвила:
– Хорошо, тогда слушайте…
История Юэ о сверхъестественном4141
«Лисий сон» из «Рассказы Ляо Чжая о необычайном» Сун-лин Пу. На основе перевода Алексеева Василия, сборник «Лисьи чары» 1922 год.
[Закрыть]:
Жил-был в Китае ученый по имени Би Иань. Решил он погостить в имении своего дядюшки-губернатора в отдалённой провинции. Старый дядюшка не имел детей и очень обрадовался визиту племянника. И разместил его на втором этаже своего дома.
– Вокруг моего имения раскинулись безбрежные леса. Поговаривают, в них обитают лисицы-оборотни. Если увидишь ночью женщину – будь осторожен. Лисицы часто посещают одиноких мужчин и склоняют их к любовной близости.
– Зачем? – искренне удивился Би.
– Вероятно, чтобы понести дитя… – предположил дядя.
– У лисиц нет своих мужчин? – допытывался Би.
Дядя пожал плечами.
– Не знаю… Возможно, что нет. Будь осторожен… – сказал он и тяжело вздохнул, будто ему что-то вспомнилось. Би не придал этому значения.
Наконец, Би облюбовал комнату, разместился в старом кресле, чтобы почитать сказания о сверхъестественном на ночь. Богатая фантазия учёного уносила его в волшебные миры. И он сетовал вслух, что с ним ни разу не случалось ничего удивительного. Наконец, прочитав пару историй, Би устал. И отправился спать.
Стояло лето, душное и жаркое. Солнце уже клонилось к закату. Лёг Би на тюфяк около двери, да заснул крепким сном. И почудилось ему, будто его кто-то будит.
Пробудился он, да видит, что стоит перед ним зрелая женщина. Би разволновался от ночного визита незнакомки, вскочил, недоумевая, со своего ложа: зачем женщина пришла к нему. Да и вообще: кто она такая? И тут он вспомнил предостережение своего дяди…
– Ты лисица-оборотень, что обитают в здешних лесах? – бесстрашно спросил Би.
Незнакомка рассмеялась в ответ и ответила:
– Да, я – лисица-оборотень. Прознала я про ваше глубокое желание познать сверхъестественное. И решила помочь осуществить вашу мечту.
Выслушал её Би, восхитился. Женщина-лисица, хоть и была в возрасте, но не утратила своей красоты и изящества. Би невольно стал с ней заигрывать. А женщина и говорит ему:
– Я уже стара, чтобы принимать ухаживания молодого мужчины. Но у меня есть четыре дочери. Третью дочь зовут Мэй. Она может разделить с вами ложе. И если следующей ночью вы будете пребывать в одиночестве, то мы непременно навестим вас4242
Согласно легендам, лисы-оборотни часто вступали в любовную связь со смертными мужчинами.
[Закрыть].
А затем, настойчиво добавила:
– Но вы должны хранить это в тайне… Даже от вашего дяди…
Би тотчас понял: у дяди и лисицы, что стояла перед ним когда-то была любовная связь. Поэтому-то дядя и предупреждал племянника о ночных визитах! Би пообещал незнакомке, что будет нем, как рыба. И старая лисица и ушла…
Весь последующий день Би пребывал в волнении и нетерпении. Ему поскорее хотелось увидеть Мэй. Наконец, наступила ночь. Би зажёг благовонные палочки, улёгся на тюфяк и стал дожидаться лисиц. И впрямь, через некоторое время пришла женщина, ведущая за собой столь прекрасную и грациозную девушку, что если весь мир обойдёшь, такую не сыщешь…
– Господин Би, – обратилась старая лисица к Мэй, – имеет к тебе определённые намерения. Посему, тебе нужно остаться здесь, чтобы он познал радость любви. Но возвращайся завтра пораньше, ибо нечего быть жадной до сна!
Подвела женщина свою дочь к ложу учёного. Тот пришёл в неподдельное волнение. Неужели он сможет овладеть столь прекрасным существом?
Старая лисица, словно прочитав его мысли, улыбнулась и ушла восвояси.
Мэй, чувствуя замешательство мужчины, скинула с себя одежды и легла рядом с ним на ложе. И совершили Би и молодая лисица-оборотень любовные действа. Наконец учёный насытился «девичьей» красотой. Так и уснули они не размыкая объятий.
Ещё не успел забрезжить летний рассвет, как Мэй, исполнив наказание матери, ушла. Вечером она сама явилась в скромные покои Би, и молвила:
– Сёстры желают познакомиться с тобой. Быть может, соблаговолишь завтра вместе со мной навестить их? Моя старшая сестра устраивает пир в поместье неподалёку отсюда.
Би понимал, что это рискованное предприятие. Однако согласился. Ему хотелось воочию увидеть сестёр своей возлюбленной. Неужто они также красивы?
И принялся мужчина ждать девушку-лисицу на следующий день. Вот уже сумрак окутал землю. Вечерний туман поднимался с близлежащей реки и проникал в распахнутые окна дома.
Но Мэй всё никак не приходила. И когда уже собрался Би ложиться спать, явилась к нему красавица, и, извинившись за опоздание, взяла его за руку и увлекла за собой.
Они долго шли под покровом ночи и, наконец, достигли некоего поместья. Миновали широкий двор и проследовали прямо в небольшую гостиную. В помещении горели фонари, словно яркие звёздочки.
Вышла им навстречу хозяйка – молодая и красивая женщина, хоть и в простом наряде. Поприветствовала она гостей и пригласила к столу. Как вдруг зашла служанка и доложила, что приехала вторая госпожа.
Видит Би: входит в гостиную ещё одна молодая девушка. Обменялась она с Мэй приветствиями, пошутили девушки по-родственному на тему замужества, да вспомнили детство.
После этого сёстры сели за стол. Вдруг пришла девочка лет одиннадцати-двенадцати на вид, с рыжей кошкой на руках.
– Что, четвертая младшая сестра тоже желает познакомиться с господином Би? – обратилась к ней старшая женщина. – Ведь здесь негде сесть!
Потому присела младшая лисица к своей старшей сестре на колени. Но вскоре та пожаловалась Мэй:
– Она мне все ноги отсидела! Прямо больно!
Мэй ответила:
– Да, девочка она уже большая, тяжеленькая… Но раз уж она хотела повидать господина Би, пусть у него на коленях и сидит!
И с этими словами она усадила девочку на колени к Би. Уселась девочка, да гладит кошку, а та довольная мурлыкает.
Ей старшая сестра и говорит:
– А давайте, будем друг другу кошку передавать! У кого она на руках замяукает, тот пусть и чашу с вином осушит!
Так и поступили. Как кошка дошла до Би, то начала мяукать. Би лихо осушил чашу. Он знал, что это четвертая сестра кошку нарочно щиплет. Но не подал вида. А Сёстры заливались от смеха. И Мэй их поддерживала…
И вот, вторая сестра говорит младшей:
– Сестрица, отправляйся-ка ты спать! Совсем уже задавила бедного молодого человека! Смотри, как бы Мэй на тебя не рассердилась!
И девочка с кошкой ушла.
Старшая сестра, видя, что Би не умерен в питье, вновь наполнила его чашу. Би тотчас осушил её. И показалось ему, будто выпил он не чашу, а несколько бутылок кряду.
Вторая сестра тоже захотела его угостить, но Би стал отказываться, говоря, что не выдержит. Тогда вторая сестра взяла маленькую коробочку из-под румян, наполнила её хмельным напитком и сказала:
– Если вам не осилить чашу вина, то отведайте хоть чуть-чуть!
Би посмотрел: вроде коробочка маленькая и вина в ней немного, можно выпить за один глоток. Принялся пить, и сделал ни один глоток, а сотню.
Тогда Мэй подменила коробочку маленькой чаркой. И сказала:
– Не позволяй этим негодницам шутить над тобой!
Взяла она коробочку из-под румян, подержала в руках и снова поставила её на стол. И изрядно подвыпивший Би увидел, что коробочка превратилась в огромную плоскую чашу.
Вторая сестра возмутилась:
– Зачем ты вмешиваешься в мои дела?! Прямо-таки и пошутить нельзя!
Би тем временем осушил чарку. Вгляделся он в неё, да видит: на самом деле – это туфля с украшениями изумительной работы…
Вторая сестра увидела это, выхватила у него туфлю и начала браниться на младшую сестру:
– Вот плутовка! И когда только успела свою туфлю заколдовать?
Би, изрядно пошатываясь, встал из-за стола и стал прощаться с сёстрами. Он прекрасно понимал: все они – лисицы-оборотни и напоили его ради шутки. Проводила его Мэй за ворота и велела одному идти домой.
…Рано утром Би, как обычно очнулся на своём тюфяке и открыл глаза. Он попытался вспомнить события минувшего вечера и решил, что пир с лисицами-оборотнями был лишь сном. Однако во рту стоял отчётливый винный вкус…
Вечером пришла к нему Мэй, и спросила:
– Не напился ли ты вчера до беспамятства?
– Мне показалось все это сном… – признался Би.
– Мои сестры решили пошутить. Но боялись, что ты будешь буйствовать, посему нарочно представили это сном. Но на самом деле застолье было явью.
…Шло время. Лисица-оборотень по-прежнему навещала вечерами молодого учёного и делила с ним ложе. Порой красавица играла с Би в шахматы, и он непременно проигрывал. Она иногда смеялась над ним, а иногда учила:
– Шахматы – это особое искусство, которое требует твоего собственного проникновения. Я научу тебя философии шахмат.
Так прошло несколько месяцев, и Би показалось, что он уже делает успехи. Мэй его проэкзаменовала и сказала, что он ещё не достиг достаточного умения в шахматах.
Однажды днём Би спустился из своих покоев в гостиную и решил сыграть со своим дядей партию. Дядя только посмеялся. Потому как знал, что племянник плохой игрок. Однако Би выиграл партию, чем привёл дядю в полное недоумение.
– Кто научил тебя так искусно играть в шахматы? – удивился он.
Би был человек прямой, ему трудно было что-либо скрывать.
– Вот уже несколько месяцев кряду ко мне приходит Мэй, лисица-оборотень. Она и научила меня шахматным премудростям… – признался он.
Подивился дядя.
– Я предупреждал тебя, чтобы ты был осторожным. Лисицы-оборотни давно облюбовали мой дом. И навещали меня в молодости…– признался он.
С того самого времени Мэй стала приходить к своему возлюбленному всё реже и реже…
Так прошло около года. Однажды пришла она к нему вечером, тихо села рядом и смотрит на него. Би предложил сыграть Мэй в шахматы, но она отказалась. Решил мужчина, что лисица жаждет ласки, но и тут не угадал.
– Что с тобой случилось? – недоумевал Би. – Ты стала реже посещать меня, и я вижу печаль в твоих глазах. Чем это вызвано?
Мэй тяжело вздохнула.
– Я пришла к тебе, чтобы проститься, – призналась она.
– Почему? Что я сделал не так? – заволновался Би.
Мэй пожала плечами.
– Я понесла от тебя ребёнка. И теперь должна отправиться в дальние Западные земли, чтобы воспроизвести свою дочь на свет. Её судьба предрешена: она поступит в услужении богине плодов бессмертия Сиванму и станет вестницей цветов и птиц.
Опечалился Би и стал просить сказать ему что-нибудь на прощание.
– Если твой дух смирится, то ты станешь меньше ошибаться, – наставительно произнесла Мэй.
Лисица ушла прочь, а Би проплакал всю ночь. На утро он спустился в гостиную к дяде. Тот посмотрел на своего племянника и тотчас всё понял.
– Много лет назад мне тоже пришлось расстаться с возлюбленной, – сказал он. – С тех пор я так и не женился…
– Что мне делать? – взмолился несчастный Би.
– Напиши свою историю, – посоветовал дядя. – И тебе станет легче.
Глава 4
Четвертый год правления императора Нидзё4343
Четвертый год его правления соответствует 1161 году.
[Закрыть].
Наступила осень: начало десятой луны. У бывшего императора Го-Сиракавы от госпожи Тайры Сигэко* недавно родился ещё один сын, которого назвали принцем Норихито*.
После появления на свет ребенка прошли все полагающиеся по такому случаю обряды и празднества.
Сначала проводились обряды, предшествующие рождению. За несколько месяцев до родов, госпожа Сигэко вернулась в дом родителей. И там, выбрав благоприятный день, совершали тякутай, обряд "надевания пояса" в присутствии монаха. Во время этого действа на женщину надевали заранее приготовленный родственниками пояс сируси-оби, сопровождая древними молитвами и заклинаниями.
Затем, незадолго до родов, госпожу Сигэко облачили в белое платье и поменяли убранство её покоев. Её украсили белыми занавесями, прислужницы также облачились в одеяния белого цвета.
Когда же в положенный день, у бывшего микадо наконец-то родился ещё один сын, настала череда обрядов, следующих за появлением новорожденного на свет: перерезание пуповины – ходзо-но навакири, первое прикладывание к груди – тицукэ, первое купание – оюдоно-хадзимэ.
Первое купание совершали две специально приглашенные дамы. Одновременно двадцать придворных, одна половина которых относилась к Пятому рангу, а друга к Шестому, отгоняли злых духов звоном тетивы. Также, чтобы защитить помещение от проникновения злых духов, повсюду разбрасывали рис, произнося при этом особые заклинания. А избранный достойный ученый читал благоприятные отрывки из классических китайских текстов.
Затем, на третий, пятый, седьмой и девятый дни после рождения, проходило Величание новорожденного, убуясинаи.
В эти дни родственники и близкие знакомые присылали дары для младенца и его матери. Обычно это были наряды, детские платья, праздничные лепешки-моти. Для гостей же устраивалось застолье, на котором они слагали стихи в честь ребенка. Одновременно проводили обряды, защищавшие дитя от бед и влияния темных сил. Монахи молились, прося даровать младенцу долголетие.
Особенно пышно отмечали пиршество Третьего дня: оно длилось всю ночь напролёт вплоть до рассвета.
Одной из важных частей Величания, являлся обряд Вкушения каши, сусуригаю. Он совершался в каждую из четырех праздничных ночей. Для него выбирали семерых придворных, которые брали в руки плошки с кашей и ходили по южному двору кругами с востока на запад.
Кашу готовили из риса провинции Цуру4444
Название провинции звучало одинаково со словом «журавль» (цуру), который символизировал долголетие.
[Закрыть], который, как считалось, обладал силой отгонять злых духов. Придворные ели кашу и одновременно отвечали вопрошателю, сидящему в жилых покоях, на вопросы, связанные с пожеланиями долголетия и благополучия.
В Третью ночь следовало обойти двор три раза, в Пятую – пять, соответственно в Седьмую – семь, а в девятую – девять.
Также, на Седьмой день проводился обряд Присвоения имени, мэцукэ, и первое обрезание волос.
И в один из этих четырех дней после рождения при дворе совершали церемонию Первого надевания платья, кисохадзимэ, когда ребенка облачали в одежду, как правило сшитую из пояса, который его мать носила во время беременности.
Далее, на тридцатый день проходил обряд Первых шагов, юкихадзимэ. Доверенный придворный, взяв младенца на руки, делал несколько шагов в благоприятном направлении. Как правило, в том месте, где находился дом отца ребенка, место пребывания бывшего императора.
Следующий обряд следовал на пятидесятый день и назывался ика. Младенца вечером сажали лицом к благоприятной стороне света, после чего его отец или дед вкладывали ему в рот кусочек специальной лепешки, ика-но-моти.
Через два месяца после появления на свет следовало первое вкушение рыбы, манахадзимэ. Ребёнку давали отведать рыбы и мяса. Как правило, в этой роли чаще всего выступали окунь и горный фазан.
И, наконец, на сотый день проводился обряд момока. Сначала проходило пиршество по случаю Сотого дня, после чего совершали, обряд Восстановления цвета, во время которого белое убранство покоев матери меняли на обычное.
Празднества завершились и императорский двор снова вернулся к прежним заботам. Император Нидзё, сын Го-Сиракавы, правил вот уже на протяжении четырёх лет. Однако последние два года правления выдались наиболее беспокойными.
Незадолго до рождения Норихито, около полутора лет назад, произошло то, что в последствии вошло в историю, как Смута Хэйдзи*.
После Смуты Хогэн страну ещё раздирали политические противоречия. В том числе и те из клана Минамото, кто защищал императора Го-Сиракава, не были вознаграждены наравне с Тайра. Посему, становились всё более недовольными политикой императорского двора.
На третий год правления императора Нидзё Тайра Киёмори отправился на поклонение в Кумано. И тогда Минамото Ёситомо и его сторонники решили захватить императорский дворец.
Под покровом ночи Ёситомо ввёл в Хэйан пять сотен всадников, окружил дворец Сэнто и сжёг его. Тогда погибли многие сторонники клана Тайра и советника третьего ранга Фудзивары Митинори*. Сам советник бежал и покончил с собой.
Мятежникам удалось захватить микадо и его отца, предыдущего правителя Го-Сиракаву.
Тем временем, Тайра Киёмори, будучи в своём поместье, узнал о восстании. Сигэмори*, его старший сын, уговорил отца выступить на Хэйан и поддержать свой клан.
Киёмори привел войска к столице, и ему удалось установить связь с "оппозицией" в лице Фудзивара Мицуёри и Фудзивара Корэката, которые организовали бегство императора.
Согласно плану, ночью во дворце устроили поджог. И воины, побросав караулы, принялись тушить огонь.
Микадо, переодевшись придворной дамой, сел в повозку в сопровождении Корэтаки. Им удалось благополучно миновать привратника и выехать за пределы дворца. На дороге же их встретил Сигэмори с тремя сотнями всадников и проводил в Рокухара, где в скором времени собрались все правительственные чины. И император издал указ уничтожить мятежников.
Вскоре ряды воинов Минамото охватило повальное дезертирство. У мятежного клана осталось лишь две тысячи людей для защиты захваченного императорского дворца. В то же время, Тайра Киёмори располагал тремя тысячами воинов. Он разделил их на три равных отряда, один из которых возглавил его сын Сигэмори.
Воины Минамото пытались защитить императорские ворота, но Сигэмори с пятью сотнями воинов сумел прорваться во дворец. Однако в последний момент войска Минамото вышли из дворца и принялись атаковать армию Тайры, заставив её отступить. При этом Сигэмори едва не погиб.
Армии Тайры пришлось отступить на восток, за реку Хорикава, к фамильному поместью Рокухара. Минамото, во чтобы то ни стало, решили уничтожить Тайра и начали штурмовать Рокухара. Однако взять поместье не удалось.
В результате клан Минамото решил отступить на восток, в направлении места под названием Камакура. Тайра Киёмори окончательно занял Хэйан, получив разрешение микадо беспощадно преследовать клан Минамото.
Предводитель мятежа, его сыновья и сторонники бесславно закончили свой жизненный путь. Клан Тайра одержал победу.
Младший сын Минамото Ёситомо, юный Ёритомо*, попал в плен. Юношу должны были казнить, но Тайра Киёмори пощадил его, отправив в ссылку в отдалённую провинцию Идзу4545
Провинция Идзу – историческая провинция Японии в регионе Канто, на востоке острова Хонсю. Была образована в 680 году.
[Закрыть].
Клан Тайра после мятежа приобрел практически неограниченную власть. И микадо пожаловал Киёмори чин старшей степени третьего класса, назначив его государственным советником. Это стало лишь началом его продвижения по службе…
***
Тем временем, несмотря на сложную политическую обстановку, жизнь в святилище Камо шла своим чередом.
Норико исполнилось двенадцать лет, в храме её совершеннолетие отметили достаточно скромно. Как и полагается, ей прикрепили к кимоно складчатый шлейф и подвязали волосы. На празднество приехала и мать девочки, Фудзивара Сигэко, получившая на это специальное разрешение от императора.
Сигэко очень обрадовалась, получив возможность, наконец-то повидать свою дочь. Конечно, они постоянно переписывались, но это не могло заменить живого общения. Госпожа Сигэко нашла дочь повзрослевшей и задумчивой. Природная подвижность и жажда беспрерывного общения Норико исчезли, словно утренняя дымка. Матушка всплакнула, но поймала себя на мысли, что очень гордится дочерью. В глубине души она надеялась, что дочери не придётся провести всю жизнь при храме Камо в роли сайин. Ведь с приходом будущего императора, согласно традиции будет избрана новая служительница культа Аматэрасу.
Поддерживала юная сайин переписку и с Акико. Старшая сестра, как и желала, вышла замуж за кузена-принца и вместе с ним покинула двор, поселившись в прекрасном доме на первой линии. Акико надеялась, что скоро боги ниспошлют им с супругом детей.
…Юэ за прошедшие два года, как и подобает обычной смертной девушке, стала казаться старше.
…Наступила вторая половина восьмой луны, летние дни шли на убыль. Однако стоял погожий солнечный день.
В это время года люди созерцали красоту ночного светила, слушали пение цикад и сверчков. Восхищались метелками мисканта и цветущими кустами хаги. В горах часто слышались крики оленей, на равнинах – гоготание улетавших на континент диких гусей.
Недавно прошёл пятнадцатый день восьмого месяца, когда повсеместно проходило любование луной, цукими. Во время него, жители Хэйана всю ночь любовались серебристым небесным диском, слушали музыку, а поэтические натуры слагали стихи…
Постепенно начало зацветать поле ликорисов, раскинувшееся недалеко от святилища Камо. Норико частенько прогуливалась близ него вместе с Юэ, дабы полюбоваться прекрасными цветами. (Разумеется, сайин непременно сопровождала личная охрана).
Но порой принцесса желала полюбоваться цветами без порядком опостылевших телохранителей. Посему она совершала прогулки по ночам втайне ото всех, лишь в компании бывшей кицунэ. А дабы никто из обитателей Камо не хватился сайин посреди ночи, лисица-мико накладывала на них сонные чары.
В один из чудесных погожих деньков юная сайин закончила свои храмовые обязанности и намеривалась тайно прогуляться по окрестностям.
– Юэ, сегодня вечером мне бы хотелось полюбоваться цветами, – улучив момент, шепнула она своей прислужнице.
– Как пожелаете, госпожа, – кивнула та.
Когда стемнело, бывшая лисица-оборотень вновь использовала свои усыпляющие заклинания. И вместе с принцессой, они покинули стены святилища…
Спутницы неторопливо шли по проселочной дороге. В небе светил бледный диск луны, кое-где из-за облаков выглядывали хитро подмигивающие огоньки звезд.
Норико жаловалась мико на то, как ей надоела жизнь при храме.
– Здесь так скучно! Дни тянутся крайне однообразно… – молвила она. – Я постоянно молюсь богам за благополучие страны и императорского рода! Из развлечений: только чтение и сложение стихов! И ещё, однажды ты показала мне Парад демонов… Конечно, я понимаю, что в Хэйане недавно произошла смута… Но всё-таки мне так хочется вернуться домой…
– Госпожа, а что если в столице вновь начнутся волнения? – резонно возразила собеседница. – В святилище безопасно. Ибо вряд ли мятежники осмелятся осадить святилище Камо! Они побоятся навлечь гнев богов.
Девочка сникла. Увы, но Юэ была совершенно права.
– Ты права Юэ… Но я так скучаю по Хэйану, – печально произнесла сайин.
Спутницы шли ещё некоторое время, и уже показалось столь любимое принцессой поле с ликорисами, как вдруг, они услышали странный шум.
– Что это? – насторожилась сайин. – Неужто в здешних местах завелись разбойники?
– Госпожа, не волнуйтесь. Со мной вам нечего бояться… – успокоила её бывшая кицунэ.
Тем временем, росшие вдоль дороги кусты раздвинулись, и оттуда, задом наперёд на четвереньках выполз совершенно голый человек. Он решительно двинулся в сторону спутниц…
– Сиримэ? – недоуменно воскликнула Юэ. – Что же он здесь делает?
Норико прекрасно поняла, о чем говорит её подруга. Она читала в книгах про Сиримэ, особом виде демона. Его название буквально означало: "глаз на заднице". Сиримэ подстерегал путников и пугал их своим видом. Люди от такого зрелища часто теряли сознание…
– Они ведь, кажется, не опасны? – дрожа от страха, спросила юная сайин.
– Нет, но глаз из одного места – зрелище не из приятных… Сейчас я его прогоню…
Юэ уже подобрала камень и прицелилась в пятившего задом прямо на неё демона. И тут глаз на его заднице распахнулся.
– Фу! Какая гадость! – возопила Юэ. – Поди прочь отсюда!
Мико запустила в демона придорожным камнем, попав прямиком в его «зрительный орган».
Тот издал душераздирающий вопль, и с жалобный писком, жмуря глазик, поспешил скрыться в кустах.
– Какая мерзость! – не удержалась Норико от комментария. – Настоящий урод с глазом на заднице!
Юэ рассмеялась. Сайин и мико продолжили свой путь к полю, усыпанному цветами.
***
Тем временем, Минамото Ёритомо пребывал в смешанных чувствах. После недавней смуты Хэйдзи, во время которой убили его отца и братьев, юноша, будучи третьим законным сыном в семье, считался отныне главой клана Минамото. Однако он, по приказу императора, томился в провинции Идзу…
Идзу образовалась около пятисот лет назад, в результате деления провинции Суруга4646
Провинция Суруга – историческая провинция Японии в регионе Тюбу в центре острова Хонсю.
[Закрыть]. Отдаленность Идзу от столицы быстро превратило её в место ссылки неугодных аристократов.. Сейчас этими землями владел самурайский род Ходзё во главе с Ходзё Токимасой*.
Конечно, мысленно Ёритомо благодарил небеса за то, что остался жив. Ибо, ему грозила казнь, и если бы Тайра Киёмори не смилостивился, юноша уже давно воссоединился бы с павшими родственниками на небесах.
Жизнь в ссылке не отличалась разнообразным времяпровождением, но в остальном, условия пребывания, были вполне сносными. Если, конечно, не считать постоянной слежки…
Минамото поручили заботам Фудзивары Сугэтики, союзника дома Тайра. И за каждым шагом юноши следили верные люди Тайра Киёмори…
Дни тянулись медленно, сливаясь в некую единую серую массу. Ёритомо, не лишенный поэтической жилки, мысленно сравнивал их с нескончаемым свитком пожелтевшей бумаги, на котором ничего не написано…
Юноша прекрасно понимал свою беспомощность: он не мог ни отомстить за родственников, ни даже бежать из ссылки. Да и куда бежать? Его найдут прежде, чем он успеет покинуть Идзу…
"Видимо, жить мне в ссылке до тех пор, пока я сам здесь не умру, или же Киёмори не решится подослать ко мне убийц или отравить…" – мрачно размышлял Минамото.
Порой, он ловил себя на мысли, что начал постепенно привыкать к подобному образу жизни. Но недавно здоровье Ёритомо начало резко ухудшилось: его беспрестанно мучил кашель. Без особой надежды юный Минамото отправил прошение императору. Он молил микадо о милости: отбывать ссылку в фамильном поместье.
Вскоре из Хэйана пришла совершенно неожиданная весть. Микадо ответил согласием на просьбу опального аристократа. И позволил юноше перебраться поближе к Хэйану, где в случае необходимости он сможет получить надлежащую медицинскую помощь. Для этого, как и просил Ёритомо, было выбрано одно из поместий клана Минамото, расположенное к северо-востоку от столицы.
Ёритомо тут же начал собираться в путь.
***
В скором времени, в начале девятой луны, юный Минамото Ёритомо прибыл в фамильное поместье. Издалека строения выглядели неухоженными. Юноша опасался, что его имущество разграблено.
Ёритомо неспешно прошёлся по территории поместья, затем со смутным чувством беспокойства направился в дом.
И он не ошибся: в доме царило запустение. Всё ценное было переправлено в императорский дворец по приказу нового канцлера. От былого богатства и величия клана Минамото не осталось и следа.
Впрочем, после жизни в Идзу, Ёритомо радовался уже и этому. Его не смущал даже тот факт, что за ним велось круглосуточное наблюдение. Юноше даже дозволялось совершать прогулки в предместьях столицы в сопровождении охраны, которая неусыпно следовала за ним.
В один из погожих осенних дней, Ёритомо решил посетить святилище Камо, дабы вознести молитвы великой Аматэрасу и её потомкам.
Он пробудился на рассвете, совершил утренний туалет, позавтракал и двинулся в путь. Его сопровождали люди Тайра.
Всадники неторопливо ехали по столичному тракту, мимо них проплывали живописные окрестности. Листва на деревьях приобрела красно-жёлтый оттенок. Юноша невольно предался воспоминаниям…
В это время года женщины клана Минамото меняли свои яркие летние наряды на одежды жёлто-оранжевых цветов. Его матушка, скончавшаяся от болезни несколько лет назад, предпочитала облачаться в кимоно с вышивкой в виде кленовых листьев. Женщина любила проводить время в саду и любоваться осенним пейзажем. Порой, в порывах вдохновения женщина слагала стихи.
Юный Минамото вспомнил одно из них:
"Осень пришла.
И даже ветер со склонов
Горы Неизменной
Вдруг, будто переменившись,
Мне в самое сердце проник".4747
Идзуми Сикибу. Перевод Т. Соколова-Делюсина.
[Закрыть]
При воспоминаниях о матери, Ёритомо печально вздохнул. "Теперь вся моя семья пребывает в прекрасных садах Аматэрасу… – с горечью отметил он. – А я под домашним арестом…"
С трудом пытаясь отогнать мрачные мысли, юноша вгляделся в горизонт. Его взору открылись очертания верхнего храма святилища Камо. Минамото знал, что несколько лет назад, сюда прибыла новая сайин, одна из дочерей предыдущего императора Го-Сиракавы. Сайин доводилась младшей сестрой нынешнему микадо.
Несколько лет назад Ёритомо вместе со своей семьей имел счастье созерцать пышную процессию, сопровождающую принцессу в день её второго омовения до границ города. В его памяти всплыла десятилетняя девочка с грустными, как у лани, глазами.
"Должно быть, ей уже двенадцать исполнилось… – размышлял он. – Вряд ли мне посчастливится увидеть сайин…"
Всадники благополучно достигли деревянных п-образных ворот святилища. Как вдруг, Ёритомо почувствовал резкий порыв ветра и услышал девичий крик:
– Моя лента!..
Не успел юноша опомниться, как на его плече оказалась алая узкая полоса шёлковой ткани. Ёритомо перехватил ленту, спешился и внимательно осмотрелся, пытаясь найти её обладательницу.
Его взгляд упал на прелестную девочку лет двенадцати в одеждах сайин, которая направлялась к воротам в сопровождении двух женщин.
Юноша сразу догадался: перед ним – принцесса Норико, та самая сайин, два года назад покинувшая Хэйан.
Он почтительно поклонился и протянул девушке ленту:
– Госпожа, порыв ветра похитил то, что, несомненно, принадлежит вам…
– Благодарю… – мило улыбнулась та. – Ветер сорвал её с моих волос…
Минамото и принцесса обменялись многозначительным взглядом. Это не ускользнуло от внимания проницательной Юэ. Согласно правилам этикета, мужчине не дозволялось вот так запросто разговаривать принцессой-жрицей. Ёритомо об этом прекрасно знал, ибо вырос в семье столичных аристократов и получил отменное образование и воспитание. Однако ему так хотелось продолжить беседу с Норико!
Тем не менее, он подавил своё желание и ещё раз почтительно поклонился сайин.
Норико повязала ленту на руку и поспешила вернуться в сякэ, резиденцию священника. Ёритомо, подхватив лошадь под уздцы, проследовал, наконец, на территорию храма.
***
Вечерний сумрак спускался с гор и постепенно окутывал Камо. Норико сидела за низким столиком в своих покоях и невольно вспоминала дневную встречу с прекрасным юношей, вернувшим ей ленту.
Девочка, будучи поэтической натурой, придала этой встрече особое значение. Красная лента показалась ей алой нитью судьбы*, акаи ито, а таинственный незнакомец – суженым, ниспосланным богами…
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
