Текст книги "Чай с бегемотом. Антология несерьёзной прозы"

Евгения Капуста
В школе я не любила рисовать

В школе я не любила рисовать. Уроки ИЗО были для меня мучением, да и с учителем отношения не складывались. Как это обычно бывает в системе образования, к концу четверти неожиданно для всех объявили областной конкурс. Отправить работу нужно было сразу после осенних каникул. Участие школы обязательно. Педагогам было не отвертеться. До сих пор не понимаю причину, но их выбор пал на меня. Итоговая оценка у меня была спорная, а получить меньше пяти по рисованию никак не входило в мои планы… Лёгкий шантаж и уговоры – и я сдалась.

Отрицание, гнев, торг, депрессия, смирение – за короткое время я прошла все стадии принятия. Всю неделю законных, долгожданных каникул я провела в школе: рисовала космос. Раскрашивала гелевыми ручками ватман, затем покрывала чёрной тушью, а после выцарапывала пером причудливые узоры. Как умела, как получалось. А получалось, кстати, неплохо. Да и учительница оказалась нормальным человеком и приятным собеседником. В творческой атмосфере мы сдружились. Стоит ли говорить, что спустя неделю её уроки стали одними из любимых? А каково было удивление, когда мой космос получил призовое место на конкурсе! Награждали меня помпезно, в мэрии. Глава города пожал руку и похвалил за старания. А я всего лишь хотела пятёрку в четверти!

Теперь я знаю: если что-то не получается, совсем не значит, что это не твоё. Попробуй вместо кисточки взять перо, а вместо акварели – чёрную тушь. И я сейчас не только о рисунках.

Елена Пержинская
Этот день оказался долгим

⠀

Этот день оказался долгим. С утра – уроки, потом – вторая смена, следом – родительское собрание. Прощаясь, родители предложили:

– Елена Викторовна, вас подвезти?

Они всегда были заботливыми. Порой даже очередь устанавливали, кому отвозить заработавшуюся учительницу домой. Но на этот раз, не скрывая гордости, я ответила:

– Я на своей! Летом права получила.

– Вы теперь за рулём? – удивились мамы. – Какая же вы молодец!

Мы расстались в школьном дворе. Каждая побежала к своему средству передвижения. Дойдя до «Дастера», я нажала на кнопку ключа. Машина щёлкнула замками и нехотя открылась. Я забралась на водительское сиденье, повернула ключ в замке зажигания. А в ответ тишина… Мотор даже не делал попытки завестись. Фары не горели.

Тут из соседнего дома подошла женщина.

– Вы учительница? Здесь работаете? – спросила она, указав на гимназию.

И, получив утвердительный ответ, продолжала:

– Вы забыли выключить фары. Мы с соседями думали, как бы хозяина предупредить. Но никто не знал, где его найти. А теперь аккумулятор сел. Нужно помощь искать.

Я тоже понимала, что без помощи мне не обойтись. Хорошо, что сотовый придумали. Тут же бросила весточку в родительский чат: «Сел аккумулятор. Отъехать от школы не могу. Спасайте, кто может».

Не успела я впасть в уныние, как рядом с «Дастером» остановился какой-то автомобиль.

– Ничего, Елена Викторовна! Сейчас прикурим, – весело сказал молоденький папа по имени Артур.

Как же ловко у него всё получалось. Открыть капот, подсоединить провода. И вот уже мой «Дастер» весело урчит, как довольный котёнок.

– Готово! – сказал Артур, запрыгивая в свою машину. – Только нужно поездить хоть минут сорок, а то завтра с утра не заведётесь.

– Спасибо огромное! – ответила я. И поехала кататься по ночному Стерлитамаку.

Я объехала весь город, где только не была. Вернулась домой за полночь с полным сознанием выполненного долга: инструкции папы-спасателя выполнены.

Утром железный конь встретил меня в полной боеготовности. И, надо сказать, с тех пор я всегда проверяю, не оставила ли фары включенными.

Дина Озерская
Снегирь

– Что ты наделал?! – Ванькины глаза вмиг наполнились слезами. – Это же мамин любимый! Ох и влетит нам теперь…

– Ты первый начал толкаться! – отбивался Саша. Он живо представил, как расстроится мама, увидев на полу россыпь золотистых осколков, и сник. Вот так праздник.

Дети склонились над останками шара и стали думать, как быть.

– Давай подметем их, завернём в газету и выкинем, – предложил старший.

– А если мама спросит, где её любимая игрушка? – всхлипнул Ваня.

– Не реви. Скажем, что не знаем, – фантазировал брат.

Ванька испуганно замер:

– Обманем маму?

– Ну… не совсем, – замялся Санька. – Обязательно признаемся, но потом. Понимаешь? Давай не будем портить праз…

В двери заворочался ключ. Мальчишеские сердца забили чечётку, глазёнки заметались по лицам. Что делать?!

– Мальчики! – По квартире разлилось мамино сопрано. – Я пришла. Сейчас обедать будем. Ну, как тут у вас? Нарядили ёлку?

Мама вошла в комнату. Дети сбились в кучку у недоукрашенной сосенки.

– Ещё не закончили, – забубнил Саша, подбирая слова, – просто… это…

Мать настороженно вскинула бровь. Ваня сделал шаг вперёд и прошептал:

– Мы… разбили.. нечайно. Мам, прости! – мальчишка опустил голову и закрыл лицо руками.

– Да что случилось??? – занервничала женщина, обнимая плачущего Ваньку.

Саша молча отошёл от ёлки.

Мама всё поняла.

– Господи, – выдохнула она, – напугали до чёртиков. Не плачь, Ванечка. Пусть будет на счастье!

После обеда Сашка не выдержал:

– Мам, ты даже не сердишься? Это же тот самый шарик, что достался тебе от бабушки! Золотой, со снегирём на ветке.

Мать улыбнулась:

– Ну какой смысл сердиться? Игрушку не вернуть, а ссориться с вами накануне праздника совсем не хочется. А шарик… Попробую поискать такой на блошином рынке.

…В новогоднюю ночь Ваня повесил на ёлку шар. Золотистый. Со снегирём. Точь-в-точь как бабушкин. А потом как завороженный смотрел на него и тихонько шептал: «На счастье».

Татьяна Рахматулина «Новые колготы: хроники самого грустного дня моей жизни»

Школу я любила, ходила туда с удовольствием, и даже выходила медальку, жёлтенькую такую. Маршрут туда и обратно был неизменным изо дня в день. Всегда в одной и той же форме и с единственным портфелем. Но однажды…

В эпоху тотального дефицита мама где-то отжала мне красивые ажурные колготы. Повертела в руках, покачала одобрительно головой и убрала в комод: «Носить будешь на выход». На селе, где из мест для посещения были только продмаг, райпо, автостанция и свинарник, самым подходящим местом «на выход» для меня, десятилетней девочки, оказалась школа.

На следующий день, в чудесном настроении и новых колготах я полетела в школу. И вдруг, посреди девичьих грёз, разноцветных осенних листьев и лучей солнца, я спикировала с подломившейся доски тротуара в противную вязкую коричневую жижу!

Вся в грязи и слезах вернулась домой. Получила нагоняй от мамы за самоуправство. Опоздала на уроки и пропустила школьную олимпиаду по математике, где были реальные шансы занять призовое место. Вот невезуха! Но на этом неприятности не закончились. Погоревав немного, я успокоилась и пошла на занятие в музыкалку. Но утренний стресс сделал своё дело – все ноты и аккорды благополучно улетучились из моей головы. Пианино скрипело и фальшивило, словно старый ржавый велосипед. Засунув в сумку тройку с минусом и свою гордость, я вернулась домой, надулась, как мышь на крупу, и залезла под одеяло. Ох и долгим мне показался тот день, полный обид и разочарований! Запомнила я его на всю жизнь. С тех пор старалась не выделяться из школьной массы ни фасоном, ни цветом. А во всём были виноваты, как вы уже догадались, те самые новые красивые колготы!

Уже повзрослев, я поняла, как ценен каждый день нашей жизни, нужно себя любить и радовать. Можно думать не как все, быть не как все, и надевать любые колготы под настроение, лишь бы не дырявые.

Яна Чулгаева
Шаг королевы сквозь мат

⠀

Марина Сергеевна шла домой.

«Предприниматель, твою мать, – думала она про себя. – Надо же, как гепард за антилопой, всё бегу за прибылью. И вот на тебе, сын запустил школу, муж остался без работы и помощи от него как от крокодила яиц».

Она была рыбной королевой на местном рынке. Селёдка, минтай, горбуша. Кажется, рыба была везде. Дома уже всех воротило, но что поделаешь. И сейчас она несла в пакете неликвид мойвы.

«Пирог что ли состряпать?» – пришла ей мысль.

Вот и родной подъезд.

В это время двое в шапках с прорезями затаились на этажах. Они знали, что рыбная королева всегда несла выручку домой. Их наводчица, что устроилась у неё продавцом, сообщила о сумме. Сколотили шайку, и вот сейчас стояли на стрёме.

Опять-таки милиция тоже хорошо работала в те 90-е годы, и сексот Петухов принёс, что будет совершено вечером нападение. Раскрытие преступления это вам не фунт изюма, это ещё и галочка.

В общем, Марина и не догадалась, что за её подходом к дому наблюдало столько глаз. Четверо серых, в чёрных прорезях, и несколько пар из укрытия. Вся в думах о пироге зашла в дверь подъезда, медленно начала подниматься по лестнице. Вдруг неожиданно выросла одна тень, от стены отделилась вторая. Началась потасовка, у Марины Сергеевны вырвали из рук пакеты с деньгами и рыбой.

Женщина она была не робкого десятка и бросилась за грабителями, выкрикивая слова на местном наречии. Почти у самого выхода смогла у одного вырвать из рук белеющий свёрток. Все трое возле кустов у подъезда попали в руки оперативников.

Марина Сергеевна тяжело дышала. Сбивчивым голосом рассказывала, что произошло. Медленно раскрыла пакет и начала судорожно смеяться. В пакете лежала выручка, а у налётчиков оставалась рыба.

Так бандиты получили срок за полтора килограмма мойвы. Наводчице тоже досталось по заслугам.

Марина Сергеевна была рада, что всё так хорошо закончилось. Муж рыбной королевы стал ей во всём помогать. Семейная жизнь наладилась. И пирог другим вечером был приготовлен из отборной мойвы.

Любовь Никитина
Почти волшебная история

Было ясно: происходит что-то нештатное. Самолёт нарезал круги над лесом и заснеженной равниной. Один за другим. А ведь, судя по времени, мы уже должны были сесть для дозаправки.

Господи… Неужели что-то не так?

Месяцем раньше я, третьекурсница, покупала билет в кассе Аэрофлота. Предчувствие счастья щекотало нутро. Я! На самолёте! В первый раз! Летела к сестре. Путешествие обещало быть чудесным. Позади – сессия, впереди – зимние каникулы.

…Самолёт снова развернулся. Мужчина в соседнем ряду нашего АН-24 недоумённо поглядывал на часы и вытягивал шею к иллюминатору. Кто-то робко заметил: уж пора бы, мол…

Страх маленькими шажками начал заполнять моё бренное тело.

«Идём на посадку». Уфф. Вздох облегчения. Значит, всё хорошо?

Нет, всё было плохо. Оказалось, самолёт долго не мог выпустить шасси. Так вот почему на лётном поле, как на параде, выстроился красно-белый ряд Скорых и Пожарок! Наземные службы привели в готовность номер один. И тут – о чудо! Сколько ангелов хранили нас? – механизм сработал.

Пассажиров выгрузили в зал ожидания. Худо-бедно обозначили перспективы: улетим на самолёте, который доставит экспертную группу. Когда? Пока неизвестно. Мобильные телефоны ещё не придумали. Сообщить о себе родным: мол, жива-здорова – никакой возможности. О том, что надо бы покормить страдальцев, никто не позаботился. Суматоха. Много вопросов. Мало информации.

Но всё хорошо, что хорошо кончается! На следующий день другой борт поднял нас в небо. Через два часа я уже уминала горячие манты и запивала их прохладным клюквенным морсом. Кстати, встречающей стороне было доложено о «технической задержке». Похоже, никто особо и не волновался. Вот что значит не пуганный плохими новостями советский народ!

Следующая дорога в небо случилась через двадцать шесть лет. Она-то и развеяла мои сомнения и тревоги. С тех пор летаю часто. Обожаю аэропорты, самолёты и косматые облака, плывущие далеко внизу.

Вот такое волшебство…

Екатерина Клубовская
Мальчики в комбинезончиках

Решили мы однажды поехать в Беларусь через Латвию и Литву и срезать тем самым двести километров. Виза есть, страховка тоже, чумоданы собрали. В путь.

Для начала мы встали в пробку среди Псковских деревень. Нафигатор упорно показывал свободную трассу, но мы с не меньшим упорством толкались к свободной кассе. Ремонт дороги – нужное дело.

Пока мы воробьиными шагами двигались по дороге, по обочине нас обогнали пешком два мальчика в комбинезончиках: жёлтом и оранжевом. Автостоперы – классные персонажи.

Следующим знаком судьбы стал указатель на пограничный пункт Пыталово. Это просто название, решила я. И Бухалово есть, и Козлы. Россия – щедрая мать.

Бензин в Европе дорогой, надо заправиться. Единственная заправка перед границей оказалась закрытой. Пустым был бак и наши желудки. Решили подпитаться сами. Пока мы жевали бутеры, нас снова обогнали мальчики в комбинезончиках. Пешком. Твои ноги – твоя дорога.

Приехали на границу. Кроме нас ещё две машины. И вот троих инвалидов латышский пограничник досматривал полтора часа! Проверил все дырки и закоулки. Тут нас снова обогнали мальчики в комбинезончиках. Пешком. Пограничник почесал репу, посмотрел на часы и спросил: а медстаховка есть? Гули-пули, есть! Читать правила – хороший навык.

Отдаю паспорта на контроль. Девушка в окошке тоже решила вставить свою монетку в мою копилку.

«Вам не сюда. Беларусь там!»

Хотела я было сказать о крюке в двести километров, но вовремя вспомнила про сыр и шоколад и как я люблю рижский бальзам. Еда – спасает всегда.

Отпустили.

Яма под шлагбаумом была такая, что его можно было не поднимать. И тут новый стоп. Автостоп. Жест, ладонь и я остановилась. Решила, что мальчики глухонемые и им надо помочь. Загрузились, едем. Всё-таки опытные они, дорогу подскажут. Русские – они своих не бросают.

Всю дорогу мы ехали в тишине. Один храпел, другой пердел. Я смотрела на нивы, маленькую записку и сверяла маршрут с указателями. Р-43, Р-52. Хоть бы одна табличка РИГА или ВИЛЬНЮС. Нет! Деревни, городки, водокачки. Так и заехала наша дружная компания на какую-то пашню. Со светофором. Оказалось – дорогу строят. Ну что ж, стоим, ждём, правила не нарушаем. Через какие-то тридцать минут загорелся зелёный, а вскоре мы выехали на асфальт другой страны, Литвы. Цивилизация – это обнадёживает.

Настало время сделать пи-пи. А ещё снова хотелось есть. И вот незадача. Предложить им еду? Или нагло жевать в одиночку? Какая неловкая ситуация. Чтобы окончательно не растеряться, я схватила пакет с едой и рванула в лес. Жевать – не переживать.

Быть вместе нам оставалось недолго. Вскоре мальчики попросили высадить их на большом перекрестке. Комбинезончики записали в блокнотик номер моей машины и скрылись в темноте.

Мы подъехали к последней границе. Добрый литовец спросил, куда мы держим путь.

– К бабушке!

– К бабушке? – он улыбнулся. – Проезжайте! Счастливого пути!

Оставшиеся тридцать километров дались легче лёгкого. Ничего личного, но Литву я люблю больше, чем Латвию. Недаром постоянно путала эти две страны. Автостопщиков больше не подбираю. И новые маршруты пробую, когда никуда не тороплюсь. Но один вопрос для меня остался открытым. Есть при чужих или не есть? – вот в чём вопрос.

Ольга Славина «Большая Тульская»

Шёл 2005 год, мне – шестнадцать. О мобильном интернете и смартфонах ещё и речи не было. Интернет был только дома, да и то по карточкам. Зависала я тогда на одном из многочисленных форумов с девчонками, человек пять-шесть нас было. Дообщались до того, что решили встретиться. В Москве. Я – из Ростова-на-Дону, Юля – из Мурманска и Оля – из Москвы. Решили, что я остановлюсь у родственников, Юля – у своих, мы скооперируемся и поедем в гости к Оле.

Итак, представьте. Навигаторов нет, интернета нет, в Москве мы с Юлькой обе впервые. Ищем Большую Тульскую улицу. Понятно, что это недалеко от метро Тульская, поэтому туда доезжаем спокойно, а вот дальше начинаются приключения.

Куда идти – непонятно. Прохожих, практически, нет. Мобильного телефона нет у Ольги, а звонить на домашний, ещё и в роуминге – да вы шо, легче погулять лишний часик по ночной Москве. Ага. На окраине. В спальном районе. Двум малявкам.

Ну, делать нечего, ищем. Адрес заботливо переписан с форума, примерная схема движения тоже, а нужный дом почему-то не находится. Останавливаем каждого прохожего (а их было немного), но подсказать нам ничего не могут. То не местные, то не знают, то один показывает налево, второй – направо. Непонятно.

Идем направо. Малая Тульская. Ура! Мы на правильном пути! Наверное. Потому что через пятнадцать минут Большая Тульская так и не замаячила на горизонте. Возвращаемся к метро, идём налево. Тульский переулок. Возможно, Большая Тульская уже где-то рядом! Но нет.

Идем к исходной точке, то есть к метро. И тут – чудо! – Ольга, собственной персоной! Мы узнали её, несмотря на то, что до этого видели только по фото на аватарке (размытое нечто). Ура! Мы нашлись! Неизвестно, сколько мы могли ещё блуждать в этом районе, если бы не Ольга. Какими-то дворами уже через две минуты она вывела нас на Большую Тульскую, к своему дому.

А потом были посиделки с поеданием курицы-гриль и разговорами до утра. Трое, в общем-то, малознакомых людей. Но это была поистине волшебная встреча. На память осталось несколько фото, снятых на плёночный фотоаппарат и незабываемые эмоции.

И с девчонками этими мы до сих пор общаемся. Есть что вспомнить.

Ирина Духова
Прокатились с ветерком

В Питер, в белые ночи, в командировку за новым прибором? В начале 90-х звучит почти как «в Париж по делу!» Марта с нетерпением вглядывалась в проплывающие за окном окрестности города на Неве. Девушка бывала здесь в детстве с мамой. Они неизменно останавливались у маминой одноклассницы тети Риммы, научной сотрудницы Эрмитажа и художницы, и просто чудесного человека. У неё Марта собиралась жить и в этот раз.

Контора-продавец располагалась у самого Витебского вокзала. Марта освоила нехитрую инструкцию к прибору, разобралась с документацией и закрыла командировку до конца недели. Свобода!

У тёти Риммы Марту уже с нетерпением ждали: сама тётя Римма, сын Мишка немного младше Марты и дочка Катя – старшеклассница. Как это бывает с детьми талантливых людей, Мишка и Катя были интровертами, и тетя Римма надеялась, что Марте удастся их растормошить.

Марта рассказала о своих увлечениях восточными единоборствами, чем завоевала уважение Мишки и неприкрытый восторг пухленькой Катюши. Мишка увлекался восстановлением старых машин. Марта выявила заинтересованность, и уже на следующий день они ехали смотреть на чудо техники.

Чудо оказалось развалюхой 40-х годов и требовало несусветных финансовых вливаний. Тем не менее, Мишка надеялся её привести в норму и продефилировать на параде старых машин.

– А ещё у меня есть мотоцикл, – сообщил Мишка, – современный. Хочешь, как-нибудь поедем ночью прокатиться?

Конечно, Марта хотела, и поездку назначили на пятницу. Потому что до этого была огромная научная и культурная программа:

– зайти к коллегам в универ;

– зависнуть в Эрмитаже с тётей Риммой;

– поискать путную секцию карате для Кати;

– вывести Мишку в пару театров.

И вот Марта с Мишкой выехали в город. Марта впервые в жизни сидела на мотоцикле, и, конечно, боялась. Они исколесили Питер, а перед разводом мостов заехали на Васильевский остров. Мишка рассказывал что-то о достопримечательностях, но в свете фонаря даже знакомые места казались Марте чужими. Под утро они немного посидели у Невы, наблюдая, как по реке проплывают большие корабли и сводят мосты.

На следующий день, в субботу, Марта уезжала. Они договорились, что Мишка подвезет ей к поезду вещи, потому что Марте нужно было забирать прибор. Тётя Римма была довольна: до сих пор Мишка мало общался с девушками. Причина проста: они не интересовались его машиной, и потому считались дурочками.

За полчаса до поезда Марта стояла у выхода из метро и ждала Мишку.

Мишки не было.

10 минут до поезда.

Мишки нет.

Не попасть на поезд или уехать без вещей? В понедельник на работу, а вещи можно и посылками отправить. Вперёд, вдоль поезда до своего вагона по длиннющему перрону. Фух, вот и вход! Марта буквально в последнюю минуту заскакивает, и поезд трогается.

«А вдруг он прибежал на вокзал, но не успел до моего вагона?» – возникает мысль.

Марта встаёт и идёт по вагонам назад…

– Ой, мои чемоданы! Это парень принёс?

– Женщина затолкала. А чем докажете, что ваши? – проводник строго глядит на Марту. Строго, но не злобно: делать ему нечего с чужими шмотками разбираться.

– Сверху тефлоновая сковородка, – вспоминает Марта.

– Да, точно! Забирайте.

– Но почему женщина? Должен был парень…

– Она сказала, что парень разбился на мотоцикле.

– НАСМЕРТЬ? – еле выдохнула Марта.

Проводница развела руками.

– Про это она не говорила.

Марта места себе не находила всю дорогу домой.

Дома мама уже была в курсе: тётя Римма ей позвонила. После их ночной поездки Катя закатила Мишке скандал: «Я тебе родная сестра, а ты меня ни разу на мотоцикле не катал!» Мишка сдался. Только бессонная ночь дала своё: не справился с управлением, и они улетели в кювет. Сейчас в больнице.

Стоит только удивляться тёте Римме, которая в этой ситуации всё-таки схватила чемоданы Марты и довезла их до поезда. Просто немного не успела, всунула в ближайший вагон проводнику.