Текст книги "Дневник отчаянных пенсионеров"

Национальный вопрос. Крымские татары. Мечети и крики муэдзина по ночам

Осенью 2012 года мы бродили по Старокрымскому кладбищу в поисках могилы Александра Грина. Мы уже знали, что автор знаменитых романов «Алые паруса» и «Бегущая по волнам» последние годы жизни провел в Старом Крыму. Здесь же умер и был похоронен на скромном местном кладбище. Знакомые рассказали нам, как пройти к месту захоронения писателя, но мы где-то пропустили нужный поворот и заблудились. Будний день, на кладбище, кроме нас, ни души, дело к вечеру, вот-вот начнет смеркаться. Нам уже как-то тревожно становится. И вдруг из-за поворота навстречу нам идет полтора-два десятка серьезного вида мужчин в темных костюмах и с шапочками на головах. Мы сразу поняли – крымские татары.

Вот мы с ними поравнялись, поздоровались. Они ответили вежливо, но, как нам показалось, без приязни, даже как-то настороженно. Тем не менее мы спросили, правильно ли идем к могиле Грина. А куда деваться? Больше ведь спросить не у кого. Тут они нам все подробно объяснили, и через пять минут мы уже были у памятника писателю – Фрези Грант бежит по волнам. Так состоялось наше первое соприкосновение с национальным вопросом.

Нас часто спрашивают о национальном вопросе в Крыму и в частности в нашем городке Старый Крым. Когда мы сами только начали рассматривать Крым как место будущего проживания, нас это тоже крайне интересовало. Так что поговорить на эту тему стоит.

Когда кто-то поднимает тему национального вопроса в Крыму, то, конечно, в первую очередь он имеет в виду отношения русских жителей полуострова и крымских татар. Нас тоже в первую очередь волновало именно это. Если взять в целом все население полуострова, то русских здесь насчитывается 68 %, а крымских татар 11 %. Однако в нашем Старом Крыму крымских татар лишь немногим меньше, чем русских. Здесь три православных церкви и две мечети. И три школы – русская, крымско-татарская и греческая. Греческая вообще-то тоже русская, но так называется по традиции. Когда-то в ней действительно учились местные греки, а сейчас там изучают греческий язык и культуру.

Конфликтов на национальной почве в городе нет. По крайней мере, за восемь лет жизни в Старом Крыму мы об этом ни разу не слышали и сами не сталкивались. Несомненно, у русских и крымских татар разная культура, традиции и религия. Но это не мешает мирной жизни.

Город никак не разделен на районы проживания по национальному признаку. Нет здесь ни татарского края, ни русской слободы – все вперемешку. У нас с одной стороны соседи по участку крымские татары. И еще крымские татары живут через три дома по улице. Вежливые и доброжелательные люди. Кстати, инжир, который растет и плодоносит в нашем саду – это от них, принесли нам черенки в первую весну нашей здесь жизни.

Что мы можем сказать про характер крымских татар, исходя из своего личного опыта общения с ними? Они трудолюбивы и обязательны. Два молодых татарина клали кафельную плитку и устанавливали сантехнику в ванной комнате нашего дома, а потом занимались отделкой гостевого домика. Сделали все четко, быстро и аккуратно. До сих пор никаких дефектов не проявилось.

Ну и еще, если хочется съесть вкусный янтык или самсу, мы идем в кафе, где готовят крымские татары. А лучшую шаверму, которую мы ели за последние пять лет, делали на окраине Старого Крыма в придорожном ларьке с надписью «Халял».

Нам за свою жизнь приходилось бывать в местах, где приезжих действительно не любят. И это сразу чувствуется, неважно, улыбаются они вам или нет. Но это не про Крым. Крым – это смешение разных народов и культур. Он всех принимает, главное, чтобы человек был хороший. И земли, и моря, и природы пока еще хватает на всех.

Если говорить про менталитет местных народов, то отличия тут есть. Русские крымчане спокойны и неторопливы, с некоторой ноткой пофигизма и необязательности, не агрессивны. Крымские татары более деловиты и бережливы. Местный общепит и торговля – это в основном они. Что касается украинцев, тут сказать нечего. Вроде бы, если смотреть на результаты переписи населения, их тут немало. А на деле мы не слышали здесь украинского языка даже в те годы, когда Крым был украинским.

Часто нас спрашивают, как мы относимся к каждодневным крикам муэдзина с минарета мечети. Что тут сказать? Мы к этому относимся как к объективной реальности. Как, например, человек относится к погоде? Она ему может не нравиться, но ничего с этим поделать он не в силах. Так и мы, привыкли, мало обращаем на это внимание. Это Крым, здесь такая особенность, его неотъемлемая часть.

Анатолий

«Ходил вечером фотографировать средневековую мечеть хана Узбека, сооруженную в 1314 году. Только приготовился, установил штатив, настроил параметры съемки, как пошел дождь. Так что успел сделать всего несколько снимков ночной мечети, но зато познакомился с муэдзином.

Муэдзин – это человек, который призывает мусульман к молитве. Местного муэдзина зовут Эрнест. Ему лет тридцать плюс-минус, впрочем, могу и ошибиться, потому что было уже темно, а мечеть хоть и освещается, но слабо.

Я, пока готовился к съемке и ждал сумерек, видел, как в мечеть зашел человек и в двух маленьких окнах зажегся свет. А потом я услышал традиционное «Аллаху Акбар!», которое слышу каждый день по пять раз в сутки, поскольку мы живем совсем рядом с мечетью Узбека. А когда человек уже закрыл мечеть и направился к выходу, мы с ним и познакомились.

Я раньше мог сказать, что муэдзин кричит или поет, но теперь я знаю, что правильно говорить «призывает». Это Эрнест меня поправил, когда я спросил, он ли это сейчас пел. Еще я узнал, что в мечети Узбека всегда живой звук и никакой «фанеры», здесь и днем, и ночью к молитве призывает живой человек (через микрофон и усилители звука), но не запись, как в некоторых мечетях.

Когда Эрнест по какой-либо причине не может прийти в мечеть, он просит сделать это кого-то из прихожан. Это объясняет, почему нам случается слышать разные голоса».

В мечеть, кстати, можно свободно заходить человеку любой религии и любого пола. Надо только придерживаться правил, которые можно прочитать при входе на территорию. Когда к нам приезжают гости, мы водим их в мечеть на экскурсию. Она же не только религиозное сооружение, но и памятник истории и архитектуры.

Гостевой домик. Про гостей, детей и родственников

Наши взрослые дети к переезду в Крым отнеслись неодобрительно. Долго не могли понять, зачем нам уезжать из комфортного центра цивилизации в неухоженный и неустроенный городок. Сказали даже, что вряд ли будут к нам приезжать, потому что это каменный век какой-то – печку топить. Однако не прошло и трех месяцев, как позвонил сын: «Взял билет на самолет, встречайте». Помогать нам приехал. Очень кстати, между прочим. Хотя основную работу по реконструкции дома делала наемная бригада строителей, но и свои руки каждый день требовалось прикладывать.

Пожил у нас сын некоторое время и, несмотря на тесноту и неустроенность, сказал, что понравилось, приедет еще. Потом и дочка приехала с семьей. Ведь Крым как магнит: если один раз побывал здесь, то это уже на всю жизнь. Поняли мы, что надо строить гостевой домик. Дом у нас небольшой, площадью всего семьдесят квадратных метров. Для двоих нам больше и не надо, но вот когда гости в доме, то становится тесно. А какая необходимость тесниться, если земли много?

Стали думать, каким образом расширить свои скромные хоромы. Можно надстроить второй этаж – такой вариант нам сразу предлагали строители. Но мы его сразу забраковали. Подумали, что нет у нас потребности в дополнительных семидесяти метрах жилой площади. Денег на это уйдет немерено, а кто там будет жить? Ну, приедут дети в отпуск, так это всего на один-два месяца в году. А все остальное время помещения будут пустовать. Сами мы вряд ли станем жить на втором этаже, потому что чем старше становишься, тем меньше хочется скакать по лестнице вверх-вниз. А если ты живешь в своем доме и у тебя есть сад-огород, то ты весь день мотаешься туда-сюда. Для молодого человека это даже хорошо, физическая нагрузка и все такое. А пенсионеру оно совсем ни к чему. Есть две ступеньки на крыльце – вот этого и вполне достаточно. Тем более физической нагрузки в частном домовладении и без того хватает.

Сдавать жилье незнакомым людям мы тоже не собирались. Хотя нас часто спрашивают, нельзя ли арендовать наш гостевой домик, или просто просят помочь с арендой жилья в Старом Крыму. На вопросы о сдаче гостевого домика мы отвечаем отрицательно. И тому есть две причины.

Во-первых, редкий случай, когда мы остаемся одни. Почти всегда кто-нибудь у нас гостит. Не только летом, но и зимой тоже. Когда мы только решались на переезд в Крым, наши дети отнеслись к этому без восторга. Сами они Крым не знали и не любили так, как мы. Но после первого же приезда к нам их отношение изменилось, и стали они к нам приезжать по нескольку раз в году. А еще братья-сестры навещают. В общем, гостей нам хватает, и гостевой домик не простаивает.

Вторая причина – это хлопоты и неудобства, связанные с присутствием чужих людей в доме. И хотя гостевой домик стоит отдельно, но двор-то один. А еще надо стирать, убирать за гостями… Ну нет, денег нам пока на жизнь хватает. Да и много на этом не заработаешь. А еще послушаешь и почитаешь, как относятся некоторые туристы к крымчанам, сдающим жилье. И сервис им не хорош, и цены высоки, и хозяева жилья какие-то неприветливые, не рассыпаются в благодарностях, как, например, турки. Нарвешься на таких гостей и никаких денег не захочешь, да еще будешь рад сам заплатить, чтобы поскорее с ними распрощаться.

Так что свой гостевой домик мы решили переименовать во флигель, чтобы не вносить путаницы. Потому что гостевыми домиками сейчас часто называют мини-гостиницы, а с флигелем понятно, что это только для себя и для близких.

Второй вариант, который мы обдумывали, – это пристроить к дому дополнительное помещение, типа гостевой комнаты, можно даже с отдельным входом. Наверное, так бы и сделали, но тогда пришлось бы менять планировку в доме, а она нас очень даже устраивала. Вот так, методом исключения пришли к тому, что надо строить отдельно стоящий флигель, он же гостевой домик.

В хозяйстве, которое нам досталось вместе с домом, было дополнительное строение площадью тридцать квадратных метров. Стены из ракушечника в полкамня, крыша шиферная. Помещение поделено на две части: в одной – гараж со смотровой ямой, а в другой – сарай. Сарай мы построили новый – сразу, еще до того, как приступили к реконструкции дома. А гараж с ямой нам не нужен. Последние двадцать лет машину мы оставляем на улице под открытым небом, а если требуется ремонт и обслуживание, то обращаемся в автосервис. Так что решили перестроить это помещение в гостевой домик, а для машины соорудить навес.

Первоначальный план был такой: сарай переоборудовать под жилую летнюю комнату, а там, где был гараж, разобрать часть стен и сделать открытую террасу. Шиферную крышу заменить на металлочерепицу, стены оштукатурить, полы залить бетоном. Работы немного, и затрат минимум. Надо сказать, что на реконструкцию дома и благоустройство участка мы затратили значительно больше денег, чем планировали. Впрочем, это обычное дело, мы такой поворот изначально предполагали, поэтому перерасход не стал сюрпризом. Однако, как мог бы сказать Остап Бендер, деньги разбегались, как зайцы, поэтому мы старались экономить везде, где было возможно.

Но человек предполагает, а жизнь вносит суровые коррективы. Едва мы разобрали крышу, как стены зашатались. Оказалось, что фундамент там был не по всему периметру. Видимо, строилось это помещение в два приема. Так что половина стен была готова рухнуть, если их хорошо толкнуть. А у второй половины хотя и был фундамент, но не ахти какой, поэтому по стенам пошли трещины. Так что, как бы нам ни хотелось отбиться малыми силами, но стены пришлось разбирать, а фундамент укреплять. Хорошо, что камень из ракушечника был крепким и вполне сгодился на повторную кладку стен. Чуть-чуть только пришлось докупить, потому что мы подняли потолок – было очень уж низко. Для сарая-то достаточно, но для жилого помещения не очень.

Повторно, по тем же размерам, залили фундамент, поставили стены, сделали крышу, новое и большое окно из стеклопластика. Входную дверь поставили старую, деревянную, которая в доме была, отреставрировали ее вдвоем с сыном. На пол – линолеум. Получилась просторная комната. Подвели сюда канализацию и воду, поставили в углу умывальник. Большую двуспальную кровать соорудили с сыном сами. Доски, рейки для этого заказали в столярном цехе, скрепили с помощью саморезов и металлических уголков. Кровать эта уже шесть лет стоит, крепкая, ничего с ней не делается. А затрат на нее – всего около тысячи рублей. Во-первых, экономия. Во-вторых, приятно, когда в доме есть вещи, сделанные своими руками.

Вторую часть помещения, где был гараж, переоборудовали в открытую террасу. Смотровую яму засыпали мусором, который образовался после разборки стен. Пол бетонный, только покрасили его. Стена одна, которая соседствует с жилой комнатой. А с трех сторон – невысокие бордюры. Сюда также подвели канализацию и воду, поставили мойку и кухонный стол. Из деревянных поддонов, на которых транспортная компания перевозила из Петербурга наши вещи, сколотили широкий диван – от стенки до стенки. Еще и большой обеденный стол сами сделали, так, чтобы шесть-восемь человек могли уместиться.

Отлично все получилось. Приезжают дети, другие родственники – есть где разместиться, и у всех свой уголок. А общее застолье – на террасе. И продолжалось это у нас до начала ковида. А там детей в Петербурге перевели на удаленку, и тут они нам намекнули, что не против пожить у нас и зимой. Все же лучше, чем сидеть на самоизоляции в городской квартире. И началась у нас новая эпопея со стройкой.

Главное, что наш гостевой домик летний. Зимой там не поживешь. Стены тонкие, в полкамня, то есть толщиной всего двадцать сантиметров. Хотя зима в Крыму теплая, иногда температура может подняться даже до плюс двадцати градусов, однако морозы все же случаются. Такая стена промерзнет насквозь. А там еще и отопления нет. Так что пришлось нам наружные стены утеплять и проводить из дома отопление. Хорошо, что мы сразу взяли газовый котел большой мощности, с запасом на всякий случай. Ну, вот он и настал.

Террасу переоборудовали в кухню-столовую. Если уж строить гостевой домик для круглогодичного проживания, то как без этого? Газ в домик проводить не стали – это же придется заказывать новый проект и получать кучу согласований. Так что поставили там электрическую плиту с духовым шкафом. А еще посудомойку – это уже дети настояли. Ну и, конечно, санузел: унитаз, умывальник, душевая кабина, полотенцесушитель. В кухне-столовой поставили холодильник, ящики для посуды, обеденный стол и раскладывающийся диван-кровать. Вход в каждое помещение отдельный, а, чтобы их соединить в один жилой комплекс, мы пристроили просторный тамбур, где можно встроить шкафы для вещей и одежды.

Денег потребовалось вложить немало. Но тут уж дети взяли на себя основные расходы.

И в итоге у нас есть теперь не только дом, но и отдельно стоящий домик со всеми удобствами, в котором можно жить круглый год. А вдруг кто-то из детей надумает перебраться из сырой и холодной северной столицы в теплый и ламповый Крым? Никаких проблем с жильем для них не возникнет. А если, вдруг к такому решению придут оба, или семья увеличится, то можно будет добавить к гостевому домику еще один этаж. Или… В общем вариантов много.

Всякие разные истории, случившиеся с нами в Крыму

Тайны старого Крыма, или как я попал в Летийский туман

Анатолий

«В районе города Старый Крым время от времени наблюдается загадочное и мистическое явление – Летийский туман.

Он появляется вдруг, из ниоткуда, и течет по земле как река, клубясь и изгибаясь. Люди, попавшие в такой туман, теряют ориентацию и испытывают необъяснимую тревогу.

Я несколько раз слышал рассказы про Летийский туман, но не очень-то верил, считая, что это одна из местных легенд для туристов. Однако на втором году жизни в Старом Крыму и сам испытал на себе эту аномалию.

Пошел днем в строительный магазин, который всего в семи минутах ходьбы от дома, и на обратном пути вошел в стену тумана. За спиной все четко, а впереди – белое молоко. Прошел метров двадцать и остановился. Ничего не понимаю: где я и куда мне надо идти? Все вокруг незнакомое и угрожающее. При этом умом понимаю, что до моего дома всего триста-четыреста метров и только один поворот. Закончилось все хорошо, до дома я добрался, но в мистику поверил.

И потом, года через три после того случая, гуляли мы с Леной за городом. День близился к закату. Я бросил взгляд на гору Агармыш, которая нависает над нашим городком Старый Крым, и замер. На небе ни облачка, а на горе лежат две белые шапки, словно там заснеженные вершины. Но дело в том, что нет на Агармыше никаких вершин, тем более заснеженных. Высота горы – всего 722 м над уровнем моря. Да и вершина у нее почти плоская.

Так откуда же на горе появились облака, если их нет на небе? А это и не облака вовсе. Это и есть Летийский туман, выползающий из глубин горы.

Агармыш – непростая гора. Под ней бездонные колодцы, пещеры и подземные реки. Древнеримский поэт Овидий, автор знаменитых «Метаморфоз», считал, что именно здесь протекает мифологическая река забвения Лета. Это одна из пяти рек подземного царства мертвых.

Откуда это было знать римскому поэту? А его в зените славы отправили в ссылку на берега Черного моря, в «дикую страну гетов и сарматов».

Овидий писал: «Есть в стороне киммерян гора с каменистой Мрачной пещерой: издавна там сон обитает ленивый. / Феб не сияет: лишь тонкий туман, от земли поднимаясь, / Влажной стелется мглой… / Медленной струйкой Летийский ручей, по хрящу пробираясь…»

Киммеряне – это жители Киммерии. Киммерией Геродот называл полуостров Крым. Некоторые исследователи считают, что Киммерия – это только Восточный Крым, а то, что от Судака к западу, – это уже Таврика. Агармыш же – самая большая и самая высокая гора Восточного Крыма. «Мрачная пещера» Овидия – пещера «Бездонный колодец» на Агармыше. Она наполнена метаном и углекислым газом смертельной концентрации – поэтому «…там сон обитает ленивый».

Туман образуется на поверхности подземной реки забвения и поднимается кверху через колодцы и пещеры Агармыша, а затем течет через Старый Крым и городские окрестности к мысу Меганом, повторяя все изгибы Леты. А уже под Меганомом – есть такая гипотеза – находится подземная река Стикс, по которой перевозчик Харон переправляет души умерших. Лета как раз впадает в Стикс.

А мы, попадая в Летийский туман, соприкасаемся с частичкой загробного мира».

Десять белых щенков

Проснулись от непрерывного визга и лая прямо под окнами. А надо сказать, что дом наш стоит в глубине участка, так что все окна выходят в сад. Собаку мы к тому времени еще не завели, только недавно котенка взяли, но он таких звуков издавать не умеет. Вышли во двор, а там чудо чудесное: бегают по участку десять белых щенков. Маленькие, но такие шустрые. Носятся туда-сюда как угорелые, на грядки прыгают, друг за другом гоняются, беспрерывно лают. Голоски звонкие и пронзительные. Посмотришь на них две минуты, и голова начинает кружиться.

Мы сразу поняли, откуда эти гости взялись. Видели мы их уже. Неподалеку, на нашей улице, двор охраняет белая собачка. Маленькая, размером с таксу, неизвестной породы. Лаючая и голосистая. Не так давно у нее щенки появились. Когда мимо проходишь, они из-под ворот выглядывают и тоже пытаются прохожих облаивать.

Тут они, видимо, подросли, осмелели и отправились всей стаей на поиски приключений. А у нас ворота высоко подняты над землей, вот щенки и приняли это за приглашение.

Стали мы думать, что нам теперь с этими незваными гостями делать? И тут они, наконец, нас заметили. Остановились, насторожились, сбились в стаю, прижавшись друг к дружке, чтобы не так страшно было. А потом один, самый, наверное, сообразительный, пулей бросился к воротам. И вся стая, как по команде, за ним. Пока мы до ворот дошли, чтобы посмотреть, куда они двинутся, вся эта мелюзга уже к своему дому подбегала, неслись так, что только пятки сверкали.

Заблудились в облаке

Никогда раньше нам не случалось видеть заснеженный горный хребет Карадаг. Это редкое зрелище. А тут у нас в Восточном Крыму случилась настоящая зима, и снегу навалило по колено. И пока снег не растаял, мы решили поехать на гору Клементьева, откуда самые лучшие виды на Карадаг.

Машину поставили где-то в районе главного старта, там, где отважные парапланеристы ловят восходящие потоки. На удивление, ветра не было вообще, полный штиль, поэтому в небе ни одного купола. Только одинокий мотопарапланерист кружил над нами. Потом поднялся в небо кукурузник и направился в сторону Судака, а мы дошли до южного подковообразного склона хребта Узун-Сырт и замерли, очарованные красотой. Вот ради этого мы и приехали – увидеть занесенные снегом черные пики Карадага. Полюбовались редким зрелищем, пофотографировали и пошли по кромке горы к памятнику погибшим планеристам. На полдороги бросили взгляд назад, а там по небу быстро плыла мрачноватая туча, и тень ее падала на гору Коклюк, цепляясь нижним краем за арку «Звездопад воспоминаний». Буквально через пару минут Коклюк скрылся из виду. А туча уже начала накрывать Карадаг, Баракольскую долину с соленым озером и нашу гору Клементьева. Откуда ни возьмись налетел ветер – холодный, злой, пронизывающий до костей.

К машине мы двигались наугад, не видя ориентиров. И хотя мы достаточно хорошо уже изучили это место, но в облаке все выглядит несколько иначе. В какой-то момент мы испугались, что ушли куда-то совсем в другую сторону. Решили, что, если через пять минут не увидим свою машину, вернемся назад, к тому месту, где мы повернули, и пойдем не по дороге, а по кромке горы, по своим следам. А если и так ничего не получится, тогда придется спуститься по северному склону горы к автодороге Коктебель – Насыпное и там ловить попутку до Старого Крыма. А за машиной вернуться на следующий день, когда погода наладится.

Надо сказать, что у нас уже зуб на зуб не попадал. Потому что, хоть мы и были одеты вполне по-зимнему, но в этом облаке влажность оказалась почти стопроцентной, и это не говоря о ледяном втетре. В общем, до того, чтобы впасть в уныние, нам оставалось совсем чуть-чуть. Но тут ангел, что присматривает за нами с небес, взмахнул своим белым крылом, серая мгла на миг рассеялась, и мы увидели свою машину, которая стояла всего в десяти метрах от нас.

А когда мы спустились с горы, то внизу, у ее подножья, не было ни ветра, ни тумана.

Заплыв с дельфинами

Елена

«Вечером поехали в Береговое. Это пригород Феодосии, там прекрасные песчаные пляжи. Мы часто туда ездим. От нашего дома всего полчаса на машине. Приехали, поплавали в море, побродили вдоль кромки прибоя, полюбовались закатом и домой. В этот раз я уже накупалась, вышла на берег, а Толя все еще плавал. И тут рыбаки, которые стояли с удочками на берегу, что-то закричали и показали на море. Купающийся народ начал оглядываться, а потом дружно поспешил на берег. Сначала я не поняла причину паники, а потом увидела стаю дельфинов невдалеке.

Как раз недавно в газетах и по ТВ рассказывали, как в Анапе подвыпивший курортник полез поплавать с дельфинами, которые вот так же близко подошли к берегу. И он им почему-то не понравился или, наоборот, настолько понравился, что они решили поиграть с ним в мячик. Только мячиком был он. Спасатели вытащили мужчину на берег и вызвали скорую, так как у него были сломаны ребра.

История стала широко известной, и люди на пляже в Береговом, как видно, тоже были с ней знакомы, потому и поспешили убраться подальше от игривых обитателей моря. Все до одного. Кроме человека, который, не обращая внимания на кружащуюся поблизости стаю, продолжал как ни в чем ни бывало плавать. И знаете, кто это был? Мой муж.

Я испугалась. Забежала по колено в воду и кричала: «Толя! Толя!» Но он не обратил внимания на меня. Даже головы не повернул. Минут через пять только, когда дельфины уплыли в море, и он направился к берегу. Сказал, что никаких дельфинов не видел, моих криков не слышал, плавал да плавал себе в одиночестве в свое удовольствие.

Примерно через год мы поехали на Тарханкут и остановились переночевать на базе серферов неподалеку от Оленевки. Деревянные домики, все, кроме нашего, были заколочены. Сели ужинать на ступеньках крыльца. Смотрели на серое предзакатное море. Было часов семь. И снова увидели стаю дельфинов вблизи берега.

Вдруг небо расчистилось, и мы наблюдали, как красное солнце медленно погружалось в море. Вода порозовела, и все вокруг окрасилось в тот же цвет, даже тела дельфинов, играющих неподалеку и казавшихся черными силуэтами еще минуту назад. И чайки стали розовыми, и прибрежный песок. И мы, два случайных человека на этом пустынном берегу, тоже порозовели, наверное.

Долго сидели молча, взволнованные внезапной переменой цвета и света.

Потом небо помрачнело, облака налились кровью. Мы дождались первых звезд. Все вокруг погрузилось в первобытную безлунную черноту, и только Млечный Путь над головой и плеск волн внизу не давали отчаяться, напоминая о том, что мы все еще на Земле.

Я сидела на берегу, закутавшись в плед, и в голове моей фоном пошел текст, но не в аморфной прозе, как обыкновенно бывает, а со своим живым ритмом:

Дельфины на розовых волнах у Тарханкута,

Маяк и море на закате летом, песчаный берег, чайки, змеи, камни…»

Ушастик

Ушастик – это смышленый и дружелюбный песик. Мы с ним встретились на подворье средневекового армянского монастыря Сурб-Хач, в пригороде Старого Крыма. Как его настоящее имя, мы так и не узнали, а Ушастиком стали звать за смешные мохнатые ушки, которые развеваются на ветру.

Ушастик всегда выходил на гостевую парковку, когда видел подъезжающую машину, в надежде на угощение. Когда мы впервые его увидели, в машине из съестного был только лаваш. Ушастик вежливо пожевал его и изобразил невероятное наслаждение. А потом стал ждать, не угостят ли его чем-то стоящим, более подходящим приличной собаке, чем сухая лепешка.

К сожалению, ничего вкусного у нас с собой не было. Но вернувшись домой, мы купили в магазине пакет собачьего корма, чтобы не разочаровать дружелюбного песика в следующий раз.

В следующую нашу поездку в Сурб-Хач, мы даже стали раздумывать, не забрать ли Ушастика домой. Но решили, что, во-первых, надо сначала спросить разрешения у монахов, кто-то же его кормит здесь. А во-вторых, у нас тогда был проходной двор – ворота уже стояли, а забора не было. Стройка! Подумали, что песик тут же и сбежит в монастырь, а туда около шести километров, да через весь город – опасное путешествие…

Потом к нам прилетел сын, помогать с обустройством, и построил собачью будку. Но Ушастика в наш очередной приезд в монастырь мы уже не встретили. То ли он потерялся, то ли кто-то опередил нас и взял смешную и дружелюбную собачку себе домой.

Чужая Белая и Рябой

В первое наше крымское лето спустилась с неба пара голубей. Чисто белая голубка и ее белый друг с черными отметинами на хвосте. Деловито походили по двору, попили из лужи водички, поклевали семечек, которыми мы их угостили, и решили дружить. Стали прилетать к нам каждый день. Мы их назвали Белая и Рябой. Фильм такой был, режиссер – Сергей Соловьев. Отличное кино, на самом излете Советского Союза вышло в прокат, в 1986 году. Про послевоенное время в СССР: голодные подростки, чокнутые фронтовики, воры, бандиты и голуби. Можно сказать, что про наше детство фильм, хотя мы уже прилично после войны родились. Но все было: и безногие-безрукие инвалиды, и воры, жившие в нашем дворе, и психи-учителя, изломанные войной, и голуби. Почему-то тогда это модно было – держать голубей. Почти в каждом дворе стояли голубятни, и так захватывающе было смотреть, как голуби, громко хлопая крыльями, красиво кувыркались в синеве неба.

До самого сентября эта парочка белых голубей к нам прилетала. Освоились. Стали садиться на плечи и есть семечки из рук. Бывает, мы еще спим, а они уже тут как тут. Сядут на подоконник, в окно заглядывают и клювом по стеклу стучат, словно хотят сказать: «Ну где же вы там? Мы уже давно здесь, давайте ваше угощение».

А потом мы взяли трехмесячного котика Митю, и голуби исчезли.

Ураган и сломанное дерево

Ходили в гости к знакомым. Засиделись допоздна. Ничто не предвещало беды. Сначала пили чай под открытым небом. Потом начал накрапывать дождик, и вся компания перебралась под навес. Дальше хуже – пошел настоящий ливень, да еще с порывами ветра. Перешли в дом. Когда непогода взяла передышку, мы засобирались домой. Тогда мы еще не перебрались на полуостров, а только были в поиске своего кусочка Крыма. Удачно сняли на месяц дом в Старом Крыму и отсюда мотались по всему Крыму.

От дома знакомых до Фонтанной улицы, где мы тогда жили, не более двадцати минут неспешным шагом. Половину пути мы преодолели без проблем, а потом начался ураган. Единственный зонтик, который нам дали в дорогу, сломало порывом ветра. Мы тут же промокли с ног до головы. Скорость продвижения замедлилась до шага улитки. Ветер раскачивал и рвал электрические провода, и они, сталкиваясь, взрывались огненными фейерверками.

Мы уже вышли к Фонтанной улице, и до дома оставалось не более 30 метров, когда дорогу преградило упавшее дерево. Большой и старый грецкий орех. Рухнул прямо поперек улицы, она узкая, никак не обойти. Встали, не зная, что дальше делать. Рабочих вариантов было два: пойти в обход, либо возвращаться к знакомым в надежде, что нас там приютят на ночь. Но оба не очень хороши. Мы однажды пытались пойти от дома другим путем, но заблудились в извилистых переулках и тупиках, вышли черт знает куда. Но то было днем, а сейчас стояла ночь, ни одного фонаря, и в окнах не горел свет. Вряд ли мы нашли бы эту Фонтанную в темноте, а возвращаться к знакомым было страшно: там провода оборваны, вдруг какой-то упал на дорогу в лужу, наступишь в нее, и тебя током шарахнет? Да и замерзли мы уже так, что зуб на зуб не попадает.

Нашли оригинальное решение – пошли напрямую через крону ореха. Ломали ветки на своем пути и так, понемногу, продвигались вперед. В конце концов мы проделали туннель в кроне и выбрались на другую сторону дерева.

Когда вошли в дом, там уже не было света, но в бойлере оставалась горячая вода, так что мы согрелись под горячим душем и наутро проснулись без признаков простуды. Света в городе не было более суток, и мы ходили есть в кафе, где еду готовили на баллонном газе. А от упавшего дерева к полудню остались только листья на дороге: кто-то оперативно распилил орех на дрова.