Текст книги "Аквариум для сушеной воблы"

КАПИТОЛИНА БУКАШКИНА

…У семейки Цветовых все было без изменений. Вован носился над своим выводком аки коршун, Наташка стала почему-то капризничать, что было бы более подходящим для предродового периода. Малышня росла не по дням, а по часам, их мордочки стали уже округляться, губки они надували бантиком, но молока у Наташки было – кот наплакал.

Спасала положение та крошечная девица, которую мы встретили в первый день, у нее молока было – хоть залейся! Вот и кормила Наташка своих «кащиков немерущих» сцеженным молоком.

– Прикинь, – жаловалась мне Наташка, – грудь у Настены номер ноль была, сейчас ее лифчик можно вместо чепчиков для моих малюток употреблять, так вымахала. Молока – молочные реки фонтаном бьют! А у меня, как был четвертый размер, так и остался. Везет же некоторым! – отчаянно завидовала Наташка молодой мамочке.

– Бывает! – я вспомнила худосочную девчушку лет шестнадцати.

– Молока много, да счастья мало! – скептически заметила Наталья. – Одна сыночка поднимать будет.

Но тут в палату вошел Вован:

– Будет и у нее счастье. Не кудахтай. Я договорился с ней уже, кормилицей она будет у наших крошек. Все равно идти ей некуда. – Мы с Наташкой раскрыли рты.

– И со мной даже не посоветовался! – разъярилась Наташка, затевая семейную сцену.

– Сама говорила, смеси – дрянь! Да и помощница тебе нужна по дому! А вообще-то не обижайся, Натаха, Витька я на ней женить хочу. – Цветов решил поменять свой доходный бизнес на профессию свахи.

– Точно! – оживилась Наташка. – Витьке в самый раз, крохотулечная, ему по ухо будет.

Где он еще сможет под свой рост подобрать?

Молодец ты все-таки у меня, Вовка! О людях печешься, добрый!

Мы не стали огорчать их новостью, что Витек, похоже, нашел уже себе «Дюймовочку» в лице моей мамочки, у которой возраст был отмечен на лице, но не в сердце! Попрощавшись, мы поехали домой ужинать скорее всего жареной картошкой на сале и грибочками!..

* * *

…Как мы и предполагали, меню на завтрак, обед и ужин у нас оставалось неизменным.

Сашка не любил нововведений и чрезмерного разнообразия.

Приглядевшись к парню, я открыла в нем дремучие глубины истинно народного мышления стопроцентного россиянина. В этой чистой душе можно было сеять все, что угодно, и все бы прекрасно взошло.

С нашим щенком, которого мы с Мамонтом назвали Пушистиком, они сидели и смотрели телевизор, но, завидев нас, Пух спрыгнул с Сашкиных мосластых коленок и, смешно косолапя, двинулся к нам.

– Мамочка пришла! – стала я сюсюкать и лизаться со своим питомцем.

Сменив размеренный здоровый образ жизни на эту суматошную жизнь, я чувствовала себя разбитой. Вчерашние ночные бдения у сестричек поставили крест на моем энтузиазме. Мне хотелось оказаться где-нибудь под пальмами, греясь на солнышке… Я закрыла глаза и представила себя на берегу моря. Соленые брызги волн, белоснежный песок, на мне средиземноморский загар, а рядом восхитительный Аркашка! Я ем шоколад, как в рекламе «Баунти», подставляя губы под молоко, льющееся из кокосового ореха…

– ..Стоп! Снято! – крикнули за кадром и зачем-то оглушительно зазвенели звонком прямо у меня под ухом…

Я стала шарить рукой в поисках источника звука, он нашелся под подушкой, так и есть, сотовый! Я окончательно проснулась и нажала кнопку «ОК»! Что-то случилось у Цветова с ребятней – ударило меня молнией.

Но из трубки несся пьяный голос Изольды:

– Я, кажется, ик, знаю, где искать мой чемоданчик! Ик. Знаю. Думали перехитрить девочку? Не-ет! Я слишком ушлая! Часики, ик, мои часики, тик-так! – несла какой-то вздор вдова.

– Изольда, ты пьяна? – рявкнула я на вдову. Конечно, ее положению не позавидуешь, но я для нее не нянька, которой можно изливать душу в три часа ночи!

– Совсем чуть-чуть, ик. Приезжайте утром, имеется сногсшибательная новость, – вдруг совершенно отчетливо проговорила вдова, только я хотела задать очередной вопрос, как в трубке уже послышались частые гудки.

Что пришло на ум Изольде, очередная уловка по запутыванию следов или что-то серьезное?

Пойду будить Аркадия, посоветуемся…

Этот дурачок стал лапать меня, шепча какие-то глупости про любовь!

– Мамонтов. Проснись. Убери лапы! Да ты обслюнявил меня всю! – я горела желанием дать Аркашке в нос, но пересилила себя и полезла к нему целоваться…

Пушистик тоже проснулся и решил целоваться вместе с нами, пытаясь влезть между мной и Аркадием…

Удивительно, но так Мамонтов проснулся быстрее, чем я предполагала. Он даже взмок от удивления:

– Букашкина! Мы с тобой?!.."

– Ничего не было! Это всего лишь сон, Мамонтов. Глупый сон, понятно? – наехала я на ошалевшего от столь явных «сновидений»

Аркашку и давая пару шлепков любвеобильному Пушистику.

– И чего надо? – разозлился на меня Мамонт – еще бы, такой облом с приятными сновидениями.

– Сейчас позвонила Занозина, пьяная, а может и не пьяная, у нее что-то случилось. Поехали, Мамонт, а? Проверим! – стала я уговаривать отвернувшегося от меня Аркашку.

– Я хочу спать! – пробубнил Аркадий, видимо, желая урвать еще хоть кусочек своего сновидения.

– Она знает, где чемодан с кассой! – добила я Аркадия, на что тот подскочил, словно ужаленный.

– И что молчала? С этого и надо было бы начинать! – стал натягивать он джинсы на свои геркулесовские телеса, Пух вертелся у нас под ногами.

– Выехали мы только в четыре, в Алабино заявились, когда птицы уже отщебетали свои ранние песни.

Бросив наш «Смарт» за поворотом, мы побрели тропинкой к дому, на что угрохали еще полчаса.

Входная дверь оказалась закрытой…

– Пошли через гараж! – передернул плечами озябший Аркашка.

В гараже так и стоял «Мерседес» покойного Димки с надраенными до блеска хромированными частями и аккуратно, чисто вылизанным капотом. В машине дрых найденовский опер, свесив руку с тонкими музыкальными пальцами из окна кабины Димкиного «мерса»! Ногти покрывал тончайший слой прозрачного лака…

– Вот почему Колян доверил ему охрану Изольды! – прошептал Аркашка, но я ничего не поняла.

Мы вошли в дом привычным путем, и я тихонько позвала:

– Изольда-а!

Тишина в ответ, только часы «тик-так», да наши сердца «тук-тук».

– Спит, наверное… – опять прошептал Аркашка. – Пойдем наверх!

В спальне картина была бы слишком сексуальной, если бы не одно НО! Изольда была мертва! Перед моими глазами заплясали такие звезды, каких и в кино не увидишь.

…Перед смертью вдовушка занималась с кем-то любовью, одета она была лишь в поясок и чулки. Простыни смяты. На лице застыла глупая довольная ухмылка. Прав был Мамонтов, когда всем своим знакомым девушкам советовал искать счастья в тихом жужжании прялки. Уж домовитых-то девчонок трудно было бы застать в столь неприглядном виде…

– Опоздали! – Аркашка наклонился к трупу и принюхался, я чуть не грохнулась в обморок от отвращения. – Точно пила перед смертью. Надо сматываться! Не дай бог, застукают вторично. Вовек не отмоемся! – Мы стали красться назад, но навстречу нам уже вывалился найденовский опер, сонно протирая глазки.

Зачем мы поперлись через гараж, поди узнай, когда было проще воспользоваться парадным входом! Аркашка не долго думая стал тыкать в кнопки сотового, ничего не объясняя парню.

– Колян, это мы! Опять влипли! Изольда лежит мертвее некуда, твой опер пялится на нас. Ты че, спятил, на кой она нам? Звонила пару часов назад Капке, сведениями хотела поделиться. Вот мы и подкатили. Ага, лады. До встречи, – распрощался Аркадий с Найденовым. – Делаем ноги, друзья мои, информацией обменяемся в машине!

Мы понеслись к спасительному «смартику».

Найденовского опера мы засунули за наши сиденья, благо парень был невеликого росточка, весь какой-то хлипкий.

– Что говорила тебе Изольда? – напустился на меня Аркашка.

– Ничего особенного, чушь всякую несла!

Сказала только, что догадывается, у кого чемоданчик. Про убийство мужа вообще молчала.

– Конкретно, что она тебе говорила?

Вспомни! – хотел знать подробности телефонного звонка Аркадий.

– Что конкретно? Не помню я! Спала ведь, еле проснулась. Ты лучше себя вспомни! – намекнула я на его амурные сны.

– Ребята, а вы кто? – очухался парень, в обязанности которого входило следить за вдовой.

– Ты че, пацан, все проспал? Кто приходил к вдове? Тебя зачем Колян туда поставил?

Спать, да? – разъярился Аркашка на ничего не соображающего парня.

– Вообще-то меня не Колян просил, а Толян! – писклявым голосом заявил незнакомец.

– Какой еще Толян? – угрожающе спросил необузданный Аркашка. – Тебя ведь Найденов поставил на дежурство?

– А вот и нет! – ответил парнишка, стараясь придать своему голосу наиболее вразумительное звучание. – Меня об этой услуге попросил мой э-э, знакомый…

– Парень, не тяни душу, давай рассказывай, как все было! – повернул свое свирепое лицо Аркашка к тщедушному пареньку, тот стал жеманиться и поправлять челку. О боже!

Гей. Неужели? – дошло до меня…

– Вчера вечером Толик позвонил и попросил подъехать, заменить его на э-этом-м, так скажем, дежурстве. Конечно, я согласился, не мог же я отказать Толику? – вскинул брови паренек.

– А Толик куда намылился?

– Ну, зачем так грубо? Намылился?.. Зуб у Толика разболелся, вот и поехал он в стоматологическую поликлинику, обещал вернуться к двум часам ночи! Но я пообещал, что сделаю все в лучшем виде, делать-то ничего не надо было, просто сидеть, спрятавшись в машине, и прислушиваться, что происходит в доме. Ведь проще простого, так? – его гладкие, быстро катившиеся слова понеслись еще быстрее.

– И что, не вернулся Толян? – Аркашку уже начинал бесить этот малый.

– Так я его до утра отпустил, мне было не сложно э-э подежурить вместо него! – мы переглянулись с Ар кашкой, что за бездарного дежурного оставил вместо себя Толян?

– Кто-нибудь приходил к вдове? – продолжал допрос Аркадий, я решила молчать и не путаться под ногами, выжимая из Наташкиного «смартика» предельную скорость.

– Нет, никто не приходил! – испуганно залепетал парень. – Слышал только, как что-то разбилось ночью, и все, больше ничего…

– Тебя как зовут? – захотел вдруг познакомиться с этим «оригиналом» Аркашка.

– Горик! Горислав! – захлопал ресницами парень.

– Кхе-кхе! – только и хмыкнул Аркадий, слава богу, не стал упрекать парнишку за такое имечко, мол, горе ты и есть горе, только луковое – Что-нибудь случилось? – наконец-то дошло до Горика.

– Объект, за которым тебе было поручено следить, мертв! – убил наповал Аркашка Горика.

Парень моментально побледнел и прошептал:

– Ой, остановите машину, сейчас стошнит!

Мне пришлось резко затормозить, выскочить из машины и поднять вверх дверь багажника, чтобы Горик смог быстрее освободить содержимое желудка. Я успела вовремя. Аркашка брезгливо поморщился, я же чуть не присоединилась к Горику…

– Ой, не простит мне этого Толик! Бросит, как пить дать бросит, – начал сокрушаться Горик.

– Звони Толику, а то приедет, а тебя там нет. Труп есть, а тебя – нет! – напугал Аркашка и без того перепуганного Горика, только бы в туалет не запросился…

– Ой, правда, позвонить надо, сообщить! – стал нервно тыкать тонюсенькими пальчиками на кнопки Горик, потом, всхлипнув, стал вводить в курс дела неизвестного нам Толика.

* * *

…Через пятьдесят минут мы уже подъезжали к конторе Кольки Найденова. Найденов на этот раз не стал разводить шпионские страсти, а пригласил нас в свой офис. В этот ранний час в коридоре никого не было, встречал нас сам Колян. Минут через пятнадцать прибыл Толик, он оказался двухметровым громилой, никогда бы не зачислила его в стан гомосеков!

Бездыханного Горика отпустили, толку в нем было – чуть!…

– Значит, ошибся я насчет вдовы, – признался Найденов.

– Получается – не она! – согласились мы с Аркашкой.

Найденов попросил вспомнить ее телефонный бред, и я, как смогла, пересказала, но чувствовала, что упустила что-то важное…

– Надо ждать этого хлыща! – решил Найденов потрясти душу Германа.

– Были мы у него! Думаю, что и с этого взятки гладки! – И Аркашка рассказал о нашей встрече со Штольцем, но Найденов только хмыкнул в ответ.

В девять утра Найденов отпустил нас домой, предварительно связавшись с милицией.

– Сидите дома, как мышки! Не дай бог, кто-то вас заприметит! Будут новости – перезвоню, – дал нам последние напутствия Колян.

С тяжелым сердцем мы возвращались домой…

– Букашкина, не вини себя. Мы все равно не успели бы спасти ее, – читал мои мысли Аркашка.

…Сашка опять встречал нас жареной к тошкой, но мы дружно отказались, а просто выпили соку.

Только Пушистик скрашивал наше бедственное положение, теребя нас за штаны и призывая с ним поиграть. С меня потихоньку стало спадать напряжение, все-таки правду говорят, что животные снимают стресс и продлевают жизнь. Вон какая радость от Пушистика, а как преданно он заглядывает мне в глаза.

И ведь понимает этот кроха, что у нас неприятности, пытается развеселить нас. И почему я раньше не обзавелась собакой? Карма такая у меня! Именно сейчас и свалилось это пушистое чудо на меня, когда мне всего труднее…

– Завтра должны выписать Наталью Сергеевну с двойняшками, – поделился новостью Сашок, от которой я впала в тихое помешательство, а как же мы? Куда нам отправляться? – роились вопросы один другого сложнее, но я только покрепче прижала Пушистика к своей груди, малыш понял наше тревожное настроение и печально переводил взгляд с меня на Аркашку, ища и у того поддержки…

– Так рано? Новорожденные-то семимесячные! – тоже испугался Аркадий.

– Сестра Натальи Сергеевны взяла отпуск, хочет помочь, она ведь, оказывается, педиатр!

Так что нам придется покинуть квартиру! совсем не обрадовал нас Санек, куда мы теперь, после второго-то убийства?

– Как же так? – сокрушался Аркадий. – Я думал, они еще месяц в роддоме проведут! – гладил он Пушистика.

– По-моему, надоел роддомовским Владимир Алексеевич! – сделал вывод Санька. Но мы не согласились, не может быть, чтобы неиссякаемый кошелек Вовки надоел медперсоналу!

– Давайте, вы отдохните, а я уборкой займусь. Татьяна Сергеевна обещала сегодня подъехать и все сама проверить, ну-у постельку там и все такое! – заявил деятельный Санек, вот муж кому-то достанется – и картошки пожарит, и пропылесосит…

– Пойдем собирать вещи, Мамонт! – сказала я потухшим голосом.

– Мне и собирать особо нечего, только бритву да пару носков! Куда рванем-то, а? – посыпал мне соли на рану Аркашка.

– Я тоже барахлом не обременена. Только Пушистика с собой возьму…

Только куда я могла его взять? Но не оставлять же здесь нашего маленького питомца…

Пух почувствовал наше походное настроение и сам забрался ко мне в сумку, высунув из нее только свой носик пуговкой. Весь его вид как будто говорил:

– Выход всегда можно найти, если хорошенько подумать!

Я последовала столь мудрому совету и принялась перебирать в уме всех моих знакомых, которых у меня было раз-два и обчелся. Но я не теряла присутствия духа и стала вспоминать всех Аркашкиных приятелей. Многих я знала заочно, со многими училась в школе, но с некоторыми особо близкими друзьями Мамонт знакомил меня в процессе нашей долгой дружбы…

АРКАДИЙ МАМОНТОВ

…Вот тебе бабушка и Юрьев день!

К кому мы можем завалиться с Капкой? Знакомых много, а толку… Начнут требовать подробностей, раз! Разохаются – два! Все уже женатые – три!… Короче, непруха!…

– Слышь, Мамонтов! А может, рванем к Гришане? – предложила вдруг Капка. – Он вроде хвалился, что работает управляющим в фитнес-клубе «Атлет»! Там полно всяких комнатенок, пару дней у него перекантуемся, а там видно будет!

Мой одноклассник и друг детства Гришаня Моховой имел весьма длинный послужной список. Прежде чем стать управляющим в «Атлете», Гришаня поработал и в американской прачечной, и официантом в каком-то китайском ресторанчике, и таможенником, и спортивным репортером! И телохранителем у какого-то «нового русского», которого Гришане так и не удалось заслонить своей тощей грудью от бандитской пули, и тренером по боксу, и даже вахтером в одном театрике, где показывали стриптиз.

Он отличался хорошим воспитанием: всегда, бывало, гасил ногой брошенный окурок, чтобы в ковре не прогорели дырки. Он был женат второй раз, ибо все привык повторять!

Ходячие мнения служили ему вместо знаний, а хорошо подвешенный язык отлично заменял мозги! Гришаня всегда мечтал стать сыщиком и не терял еще надежды. Следовательно, он как нельзя лучше подходил нам в поисках тайного убежища!

– Поехали к нему! – согласился я с Капкой, вспоминая своего беспокойного друга, которого не видел уже три месяца.

«Только бы ищущая натура не поменяла место службы!» – молил я бога.

Сумки были собраны в два счета, Капка натянула подаренный мамашей «кошачий глаз», мы трепетно окинули взглядом наше двухнедельное пристанище и, тяжело вздохнув, отправились восвояси…

…Гришаня встретил нас новым анекдотом, при этом плотоядно щурился на своих стройных клиенток и презрительно отворачивался от накачанных «атлетов»! Бизнес Гришани процветал!

Выслушав массу ненужной нам информации, мы, зевая, таскались за Гришаней, «восхищаясь» устройством клуба. Вдруг Капка сделала стойку охотничьей собаки и замерла, Пушистик взялся копировать свою сумасшедшую хозяйку, тоже поднял переднюю лапу и смешно вытянул свою патлатую мордочку.

– Ты чего? – испугался я за рассудок своей подружки, пережить столько неприятностей, у кого хочешь крыша поедет, но Капка упорно держала палец у рта, Пушистик уткнул нос в пол и пытался «взять след».

– Там… – шепнула она и снова прислушалась. Я ничего не понимал. А уж Гришаня тем более, у него застрял в горле очередной анекдот.

Я посмотрел, куда показывала Капка, но ничего особенного не увидел, какая-то женщина закрыла кабинку и скрылась за углом коридора.

– Ленора Гербовна… – опять прошептала Капка.

Гришаня собрался громко удивиться, но я; показал ему кулак под нос, парень стал ошалевать от нас, хватая ртом воздух.

– Давно посещает твой клуб эта дамочка? – зачем-то шепотом спросил я, хотя Ленора уже исчезла в спортивном зале.

– Со дня открытия! – врубился в ситуацию Гришаня и тоже ответил шепотом.

– Кто она, знаешь? – спросил я у Гришани.

– Не-а! Но бабка двужильная, нагрузки выносит о-е-ей! – восхитился нашей экономкой Гришка.

– Ты зал с рапирами показывал, она случайно не посещает его?

– Так это ее хобби, только пары у нее нет!

Приходится самому вставать, наши инструкторы только мышцы качать умеют, а ты знаешь, как я… – договорить я ему не дал, я знал, за что бы Гришаня ни взялся, все у него горело в руках. Но в данном случае, скорее всего, его обучала Ленора Гербовна искусству фехтования, а не наоборот!

– Часы-ы… – опять протянула Капка, но я ничего не понял.

– Сколько времени? Так уже двенадцать! – посмотрел на часы Гришка.

– Она их перевела… – бредила дальше Капка.

– Зачем? – совершенно искренне удивился Гришка.

– Алиби… – шептала дальше Капка.

На этот раз Гришка промолчал, только уставился на меня и пожал совсем не накачанными плечами, мог бы и поработать над собой, имея рядом тренажеры.

– Пойдемте, кабинку проверим, там, может быть… – позвала нас Капка, Пушистик уже скребся лапой в дверцу.

– Не положено! Шарить по кабинкам клиентов – не положено, – заявил непоколебимый Гришка.

– Там могут быть улики, – ошарашил я его.

Нос Гришани вытянулся, потом затрепетал из стороны в сторону, дыхание сбилось, пот выступил на лбу крупными каплями – я и забыл, что слово «улика» действует на Гришаню магически, как «сы-ыр» для крысана Рокки из мультяшки. Вот и Гришаня достал связку ключей и потопал к кабинке искать «улики»…

Мы пристроились сзади, Гришка очень аккуратно доставал вещи…

– В сумке… – прошептала Капка и зачем-то поцеловала свой «кошачий глаз»!

– Е-мое! Сколько бабок-то, а!.. – раскрыл рот Гришка.

– Вызывай ментов! – приказал я ему, а сам стал звонить Найденову.

Тут Капка ни с того ни с сего вдруг бухнулась в обморок, пришлось заняться ею…

– Как думаешь, ей поможет искусственное дыхание? – спросил я разрешения у Гришани поцеловать Капку.

– Конечно! – дал «добро» Гришка, который не мог отвести глаз от «партийного общака».

Только я взялся оживлять Капку, приехал Найденов, потом менты, потом появилась Ленора Гербовна…

При виде сумки с деньгами Ленора сразу потеряла осанку, поджала губы:

– Говорить буду только в присутствии моего адвоката!..

События мелькали у меня, как в черно-белом кино: Капка висела грузом у меня на руках, Пушистик путался у всех под ногами, Гришаня суетливо отдавал распоряжения ментам, вообразив себя комиссаром Мэгре. Найденов обстоятельно вводил в курс дела оперативников. Наконец-то наручники щелкнули на запястьях Леноры Гербовны, и она была посажена в «воронок»…

– Кроссворд-то решили мы, Ленора Гербовна! – очнулась Капка и показала ей язык.

– Надо было сразу обрубить ваш длинный нос! – почти призналась Ленора Гербовна.

Когда все разъехались, я перенес Капку на диван в кабинет управляющего Гришани. Тот только потирал руки, он чувствовал себя причастным к поимке особо опасного преступника, сбылась мечта его детства.

– Брошу на фиг этот клуб с «качками», Найденов к себе обещал меня взять в детективное агентство! – горячился парень.

Я не стал разубеждать Гришаню, что в детективном агентстве Кольки Найденова и своих доморощенных лохов на любой вкус и цвет хватает.

– Эта работа тебе в самый раз! – сказал я.

Пусть парень сменит обстановку, а то и вправду застоялся он здесь… – Кофе у тебя есть? – мне нужно было поставить Капку на ноги.

– Конечно! – стал суетиться Гришаня, насыпая отвратительный «Нескафе» по чашкам.

Кофе немного взбодрил Капку, и тут запиликал телефон…

– Ну, ва-аще! Куда смылись? Мне тут Санек доложил, что вы прописку решили поменять? Как же так? А встречать нас из роддома?! – выл в трубку взбесившийся Вован.

– Вас же завтра выписывают! – проорал я в ответ, на тему нашего исчезновения говорить не хотелось.

– Быстро в роддом! Мы уже начали потихоньку собираться! – приказал нам Вовка и дал отбой.

– Поехали! – улыбнулась мне Капка.

– Доедешь? – я беспокоился за ее самочувствие.

– А то-о… – Букашкина подхватила свою сумку, в которой уже сидел Пушистик. – Спасибо, Гришаня, ты сыщик от бога! – большей лести я никогда не слышал из Капкиных уст в адрес Гришани, обычно она предпочитала тихо посмеиваться над ним…

– Это вы мой талисман! Я сделал это, дью!… – выбросил вперед руку и подпрыгнул до потолка счастливый Гришаня.

Неужели Гришка забросит свой такой доходный бизнес? Если Полинка, Гришкина жена, узнает, из-за кого он сменил очередное место работы, она просто убьет нас…

Хотя если честно, то как могла работа Полинки устраивать Гришаню, я вообще не понимаю. Все дело в том, что Полинка работает в интернет-студии виртуальной проституткой, которую организовал предприимчивый американец. Полинка страшно гордится своей профессией и цепляется, как может, за внеурочные часы! Ко всему прочему, Полинка имела наглость рассказывать Гришане о проведенном «рабочем» дне. Она любит прикалываться над своими клиентами-америкосами, которым она фантазирует и сочиняет возбуждающие истории. Ее задача – как можно дольше не раздеться полностью, ведь время деньги, каждая минута общения с предметом своего вожделения обходится клиенту в среднем в два доллара. А если продемонстрируешь свои прелести по-быстрому, он и уйдет – а чего еще ему тут делать? Как-то я спросил у самой Полинки: «А как же Гриня реагирует? Не бранится?», на что она мне ответила:

– Наоборот, ему лестно, что только за то, чтобы полюбоваться его женой, люди платят такие деньги! Ко мне же никто не прикасается!

Эта работа очень сильно меня возбуждает – даже если бы мне платили здесь меньше, я все равно бы сюда ходила. А какие комплименты я читаю в «чате» в свой адрес по сотне раз за день! Да мне столько реальные мужики за всю жизнь не говорили. Мне нравится заводить клиента, а все сливки достаются моему благоверному Гришке…

Вот и пойми эту парочку!

+