Текст книги "Умирающая планета. Последняя надежда"

– Я считаю, что именно нам предстоит не только ответить за ошибки предков, но и исправить их.

– Но как? Что можем сделать мы, если даже Древние не смогли вразумить нас?

– Мы должны помнить, – ответил Эрик. – Ни на минуту не забывать всего того, что пришлось вынести нашей расе. Если нам повезет и мы сможем когда-нибудь обрести новый дом, то наша основная задача – донести до наших потомков всю ту боль, которую пережили люди за многие века. Всю боль от собственных ошибок…

– Вы все действительно верите, что Древние вернуться за нами? Ведь с момента их отбытия прошли сотни лет?

– Они вернутся, – твердо заверил Аленку Эрик. – Древние всегда выполняют свои обещанья.

* * *

Успокоившись и приведя свои мысли в порядок ребята решили наконец совершить то, ради чего они проделали такой тяжелый спуск. Собрав свои пожитки, они направились к главной дороге, ведущей в город. Пройдя по мосту, пересекавшему реку, они оказались на главной дороге, ведущей к воротам в город. По мере продвижения, становилось понятно, почему спускаясь, они не смогли рассмотреть город издалека. Небо над городом переливалось очень ярко, бросая отблески на высоченную каменную стену города. Аленке даже подумалось, что стены поддерживают это переливающееся сияние.

– Думаю, что сияние все еще сохранило остатки силы, которой подпитывали его Древние. В наших городах оно никогда не светило так ярко, – заметил Эрик.

Подойдя вплотную к воротам, путешественники оказались у громадных ворот, высота которых составляла не меньше двадцати метров. Сделаны они были из камня, видеть который Аленке раньше не доводилось. Камень отливал желто-коричневым и был так похож на вареный сахар, что Аленке даже захотелось его лизнуть.

– Это любимый камень Древних, они называли его «сияющий», видимо из-за его способности отражать свет, – пояснил Эрик.

– Очень подходящее название, – согласилась Аленка.

– Наверху этот камень, кажется, назывался мрамор, – внесла свою лепту Хенда.

Эрик, тем временем, прислонил ладони к запертым створкам и попытался их преобразовать.

– Не получается, – сообщил он девушкам, – камень почему-то не поддается преобразованию.

– Может попробовать так…, – произнесла Аленка и легонько толкнула массивные ворота. Створки чуть приоткрылись, потом на мгновение замерли, словно обдумывая, стоит ли пускать в город чужаков. А потом резко распахнулись, словно были не тяжелее птичьего пера. Это произошло так неожиданно, что ребята даже испуганно отпрыгнули назад и замерли в нерешительности. Их взору открылась мощеная улица, по обеим сторонам которой стояли статуи ростом в шесть-семь метров. Они изображали гигантских людей, застывших на своих постаментах в разнообразных позах. Вот какой-то ученый в длинной хламиде рассматривает свиток. Вот женщина в пышном платье поправляет роскошные локоны. А вот крупный мужчина, одетый лишь в набедренную повязку, в руках он держит огромный кузнечный молот. Были здесь женщины и мужчины, молодые и пожилые, имелись даже статуи нескольких детей. Все изваяния были изготовлены из белого мрамора, приобретшего с годами желтоватый оттенок. Этот удивительный материал пронизывали тонкие голубоватые жилки, что давало статуям дополнительное сходство с живыми людьми. Переливчатое подземное небо таким образом освещало мраморные изваяния, что застывшим от изумления ребятам мерещилось, будто они двигаются.

– Потрясающе! – восхитилась Хенда.

– Правда, очень красиво, – поддержала подругу Аленка. – Но для чего было делать изображения людей такими огромными?

– Это изваяния самых известных Древних, живших когда-то в этом городе, – пустился в объяснения Эрик. – И выполнены они в натуральную величину.

От изумления челюсть Аленки плавно поползла вниз.

– Древние были людьми огромного роста? – спросила она.

– Они не были людьми. Но некоторое сходство между нами определенно просматривается, – ответил Эрик. – Пойдемте. Вот то здание, – он указал на другой конец аллеи со статуями, – скорее всего магистрат.

Проходя мимо громадных фигур, Аленка периодически оглядывалась, ловя себя на мысли, что эти изваяния следят за каждым их шагом. Невольно вспомнился рассказ Эрика о Каменном городе, в котором живые люди были обращены в камень. Действительно, жутковатое зрелище.

На ходу Эрик объяснил девушкам, что Магистрат – это основное здание города, в котором проходили заседания Совета Старейшин, проводились общественные собрания и принимались все наиболее важные вопросы в жизни города.

Здание также было выполнено из мрамора только черного цвета. Резные двери Магистрата словно открыли путешественникам врата в другое измерение. Внутри находилась огромная зала с резными скамейками. Огромные окна были сделаны из горного хрусталя и пропускали сквозь себя большое количество переливчатого света. В центре потолка, украшенного причудливым орнаментом, висела люстра размером с двухэтажный дом, которая была словно соткана из мелких полупрозрачных кристаллов. Кое-где на ней были видны следы воска от зажженных когда-то давно свечей. Все промежутки между окнами от потолка до пола занимали стеллажи с книгами. Одни из них были в кожаных и бархатных переплетах, другие были выполнены из бумаги, третьи были высеченными в камне таблицами. Имелись даже полки, устланные металлическими платинами, и полки, заполненные голубоватыми кристаллами.

– Ничего себе! – присвистнул Эрик. – Да мы разыскали настоящее сокровище. Насколько я помню из истории, многие Древние коллекционировали книги и документальные записи различных эпох, но о таком изобилии я никогда даже не слышал.

– Тебе не прочесть и половины всего этого за всю свою жизнь, – пошутила Хенда.

– Книги нет, а вот энергоносители, – парень указал ей на голубоватые кристаллы, – сможешь промыслить даже ты.

– Попробуем? – предложила девушка, решительным шагом направляясь к полкам с энергокристаллами.

– Постой, – парень удержал девушку за руку. – Прежде их нужно исследовать в лаборатории. Многие из энергоносителей древних содержат слишком большой энергетический заряд и могут попросту взорвать тебе мозг. Прежде чем изучить, что в них написано, необходимо адаптировать кристаллы к энергетике человека.

Хорошо, – согласилась Хенда. – Тогда посмотрим, что здесь есть еще.

Из зала вели два овальных прохода, занавешенных бархатными портьерами. В одном располагалась комната отдыха, а другой зал был пуст, если не считать расположенного в центре на невысоком пьедестале двухметрового энергокристалла. При приближении ребят кристалл словно ожил и стал излучать лучи серебристо-голубого света.

– Не подходите близко, – приказал Эрик. – Это может быть опасно.

Аленка, как загипнотизированная уставилась на струи света, бившие из кристалла, и, несмотря на окрики, стала приближаться к пьедесталу, вытянув руку в попытке коснуться этого источника свечения. В три прыжка преодолев разделяющее их расстояние, Эрик сгреб девочку в охапку и буквально вытащил из здания магистрата. Несколько минут Аленка с жадностью хватала ртом воздух, пытаясь отдышаться, словно после многочасового забега.

– Простите! Не представляю, что на меня нашло, – призналась она. Меня словно магнитом потянуло к этому кристаллу.

– Ничего, – примирительно произнес Эрик. – Но туда нам лучше больше не соваться. По прибытии назад я доложу о находке в Совет, там лучше знают, что это может быть за штука.

– А другие здания нам осмотреть можно? – с надеждой спросила Хенда.

– Почему бы и нет, – согласился на предложение Эрик.

Крупных строений в городе оказалось три, кроме здания магистрата была больница и усыпальница. В здании больницы все было стерильно убрано, не осталось никаких следов пребывания Древних. Только каменные возвышения говорили о том, что здесь предполагались места отдыха для пациентов. А вот идти в усыпальницу Аленка отказалась наотрез.

Другие постройки были на удивление небольшими и напоминали скорее кельи, нежели роскошные особняки.

– Скорее всего, здесь жили Отшельники. Так называли тех из Древних, кто предпочитал жить в отдалении от крупных городов, предпочитая проводить свои дни в философских рассуждениях о смысле бытия и изучении исторических трактатов, – подвел итог Эрик. – Думаю, что скульптуры и магистрат были единственными достойными изучения объектами.

Пространство между постройками занимала серая глинистая почва, на которой остались следы росших здесь прежде деревьев и кустарников. Остались нетронутыми огромные плоские чаши, в которых, по всей видимости, раньше росли цветы. Сохранились так же многочисленные беседки, выкованные из металла рукой неизвестного умельца. Аленке вспомнилась статуя гигантского кузнеца, и она решила, что все эти творения принадлежат именно его молоту. Возле жилищ Древних путешественники обнаружили длинные хозяйственные постройки, в которых раньше держали животных. А с другой стороны города располагались огромные пространства, где, как сказал Эрик, наверняка раньше росли фруктовые деревья и выращивались овощи. Были найдены также и другие следы возделывания земли. Так, в одной из построек, ребята обнаружили лопаты, мотыги, грабли и другие приспособления, о назначении которых знала только Аленка.

– Не понимаю, для чего им это было нужно? – признался Эрик. – С помощью преобразования материи они могли добыть себе любые продукты, вырастив их из голой земли за несколько часов.

– А тебе не приходило в голову, что процесс обработки земли, посадки и сбора урожая им просто нравился, – предположила Хенда.

– Возможно. Все-таки Древние во многом отличаются от нас, людей, – согласился Эрик. – Но лично мне такое занятие не по нутру.

– А вот я бы с удовольствием занялась выращиванием чего-нибудь. Например, тех же яблок, – мечтательно протянула Хенда. – Только не здесь, не под землей. На поверхности.

– Похоже, что ты готова заниматься чем угодно, лишь бы иметь шанс оказаться на поверхности, – отмахнулся парень.

В ответ Хенда лишь пожала плечами.

За прошедший день ребята настолько сильно устали, что готовы были свалиться и заснуть прямо на голой земле. Эрик предложил заночевать в одном из домов Древних, но девушки его план не одобрили.

– Кто его знает, может там у них есть еще какие-нибудь сюрпризы, как в магистрате, – внесла веский аргумент Хенда. – Уж лучше заночуем в стороне от построек, а завтра осмотрим жилища.

Приняв такое решение, путешественники разложили спальные мешки прямо на месте бывшего сада, плотно поужинали ракушками и моментально заснули.

Во сне Аленка вновь оказалась в здании Магистрата. Ее снова манил к себе голубоватый кристалл, и так нестерпимо хотелось в него заглянуть, что она стала что-то бормотать во сне. Эрик, почувствовав, что с девочкой не все ладно, придвинул свой мешок поближе и успокаивающее провел рукой по ее волосам. Аленка улыбнулась во сне: наваждение о кристалле бесследно исчезло, уступив место совсем другим, более приятным снам.

* * *

Пробудившись, ребята решили побаловать себя и искупаться в прозрачной воде реки. Собирая спальные мешки, они завели неторопливый разговор.

– Я никак не могу привыкнуть к тому, что освещение ваших городов работает круглосуточно, – отметила Аленка. – В моем времени все гораздо понятнее: если темно – наступила ночь и пора спать, если рассвело – то настало утро и пора вставать.

– У нас все еще проще, – отозвался Эрик. – Если ты устал и не можешь продолжать свою работу, значит пора на отдых. Если ты проснулся, значит, пора вновь приниматься за дело.

– Неужели все жители неустанно трудятся, делая перерывы только на сон?

– Почему, есть еще праздничные недели. По одной в каждом квартале. Вот подрастешь немного и отдохнешь, как следует, – лукаво подмигнул Аленке парень.

Смущенная девочка насупилась, но все же спросила:

– Неужели у вас нет лентяев, не желающих работать?

– Таким не место в нашем мире. Если кому-то лень работать, то ему грозит изгнание из клана, а выжить в одиночку в каменных переходах никому не под силу. Тем же, кто решит поживиться за чужой счет, или совершит другое тяжкое преступление, грозит только один приговор – выдворение на поверхность.

– Не слишком ли это жестоко? Спросила Аленка. – Ты же сам утверждал, что каждый имеет право на ошибку?

– Утверждал, – согласился парень. – И продолжаю думать также. Жаль, но в условиях нашего мира по-другому невозможно. Жизнь в подземных городах слишком сурова и у нас нет сил и времени на перевоспитание преступников. Да ты не волнуйся, желающих подобной участи не находилось уже пару сотен лет, – сказав это, парень стал стягивать с себя защитный комбинезон.

– Ты чего творишь! Не при нас же ты будешь раздеваться! – окрикнула его Хенда.

– А что такого? – удивился Эрик.

– Вообще-то Аленке только тринадцать и в ее мире не приняты совместные омовения.

– Ну хорошо… Я буду купаться вон за тем валуном, – кивнул в сторону Эрик. – Такое заграждение вас устроит?

– Вполне, – бросила вслед удаляющемуся парню разъяренная девушка.

– Между тем, Аленка достала из своего мешка порядком потрепанное платьице. То самое, в котором ее забросило в этот мир.

– Ты в этом собираешься купаться? – удивилась Хенда.

– Ну конечно, не голой же! Ведь Эрик совсем рядом, он может увидеть…

– Да нет ему до нас никакого дела. Ведь мы с тобой еще не достигли зрелости. Не глупи, раздевайся и прыгай в воду, – потребовала подруга.

Сбросив комбинезон, девочка прижала руки плотно к телу, пытаясь сохранить остатки скромности, и бегом вбежала в прохладную воду. Купаться нагишом было на удивление приятно, прохладная вода нежно ласкала уставшее за время перехода тело, навевая мысли о родном доме. Когда-то, в своей прошлой жизни, Аленка часто бегала на реку, но почти всегда рано утром или поздно вечером, когда остальные дети спали и не могли выкрикивать в ее адрес дразнилки.

– Ты чего погрустнела, – спросила Хенда, плеская в лицо девочки водой из пригоршни.

– Да так, вспомнилось…, – отозвалась Аленка, и тоже плеснула в Хенду водой.

Веселиться в воде вдвоем с подругой оказалось куда интереснее, чем в одиночку. Девушки ныряли, подбрасывали друг друга и кружились в водном хороводе. Еще никогда девочка не чувствовала себя такой свободной. Заметив, что к ним подплывает Эрик, Аленка присела в воде по самую шею и была готова в любой момент с визгом броситься наутек, подальше от любопытных глаз. Но парень, не приближаясь слишком близко, помахал девушкам рукой и поплыл на противоположный берег.

Наигравшись вдоволь, девушки вышли из воды и уселись на камнях обсыхать.

– А нас отсюда точно не видно? – поинтересовалась Аленка.

– Да перестань же ты наконец, – не на шутку распалилась Хенда. – И с чего ты взяла, будто Эрик позарится на наши прелести. Откуда такие мысли?

– В моем времени каждой девушке с раннего детства втолковывают, что вести себя нужно скромно и не позволять парням никаких вольностей. Если хоть один парень увидит тебя раздетой, то никто не возьмет тебя замуж и не видать тебе тогда счастья.

– Можно подумать, что если тебя замуж возьмут, то ты станешь самой счастливой на свете, – презрительно отозвалась Хенда. – И многие из ваших женщин, сохранившие репутацию, счастливы в браке?

– Ну не все конечно, – слукавила Аленка. На самом-то деле ей было прекрасно известно, что самых порядочных из жительниц ее села мужья частенько поколачивают и обзывают словами, совершенно неподходящими добропорядочным женщинам.

– Но иногда и порядочные мужчины встречаются, и семьи бывают крепкими, – добавила девочка.

– Жаль, что лишь иногда, – философски отозвалась Хенда. – А вот одинокой женщине в вашем времени ох, как несладко живется.

– А в другом времени? Как в нем жилось женщинам? – спросила Аленка.

– Чем больше развивалась наука и техника, тем большую силу набирала эмансипация. Женщины стали занимать все отрасли, которые раньше принадлежали исключительно мужчинам. Они руководили огромными корпорациями, управляли сложными механизмами и даже руководили государствами.

– Вот это да! А как же они успевали, и работать, и детей нянчить, и за мужем ухаживать?

– Вот здесь-то и случился у нас прокол. Отдавая всех себя работе, женщины перестали быть хранительницами домашнего очага. Они провозгласили себя независимыми от мужчин и занимались делами первостепенной важности, оставляя потомство и семью на потом. Некоторые из них вспоминали о своей роли продолжательниц рода годам к тридцати-сорока и всеми возможными способами пытались произвести на свет хотя-бы одного потомка. А другие и вовсе вспоминали о детях, только когда старость не позволяла им заниматься любимым делом. Увы, но прозрение наступало слишком поздно. Организм, истощенный напряженной работой, будь она умственной или физической, уже не мог полноценно выносить ребенка. Уже примерно к концу третьего тысячелетия почти все дети были выращены в лабораториях.

После катастрофы, женщины, оказавшиеся в подземных городах, стали вновь вынашивать детей самостоятельно, благодаря лечению Древних. Когда же Древних не стало, людям вновь пришлось вернуться к пробиркам.

– А сейчас ваши женщины смогли бы сами вынашивать детей?

– Не знаю, – честно призналась Хенда. – Никто из нас не пробовал, как-то не до этого. Вот если условия жизни изменятся и нам не придется так тяжело трудиться, возможно, восстановятся и все утраченные функции организма.

– Да, это было бы здорово! А главное – правильно. Нет ничего лучше для ребенка, чем родная мать. Это я уж точно знаю.

– Расскажи мне о своей матери. Какой она была? – попросила Хенда.

– Трудно объяснить, что чувствуешь, когда тебя обнимает и целует родная мама, – ответила Аленка. – Давай я лучше представлю что-нибудь, а ты прочтешь?

– Хорошо, – согласилась девушка. – Давай!

Аленка долго и тщательно вспоминала все те незабываемые моменты, которые были так дороги ее сердцу. Последним из представленных был образ прощанья с больной мамой, но тут Аленка расплакалась и прервала поток мыслей.

– Прости, я не хотела тебя расстраивать, – призналась Хенда. Но поверь, ты передала мне самые незабываемые образы, которые я буду помнить всю свою жизнь. Спасибо тебе.

– Пожалуйста, тихо произнесла девочка, утирая слезы. – Наверное, нам пора одеваться?

– Да, пора. Эрик наверняка скоро вернется.

А Эрик меж тем сидел за валуном, пытаясь успокоить предательски подрагивающие губы. Случайно подслушанные мыслеобразы, передаваемые Аленкой для подруги, настолько взволновали его, что он никак не мог успокоиться. До этого момента он и не предполагал, насколько сильна связь между родителями и детьми. Придя наконец в себя, он подобрал с прибрежного песка свою находку и направился к девушкам.

Аленка, высмотрев, что держит в руках парень, взвизгнула от восторга.

– Кувшинка! Неужели это правда она?

– К сожалению, я не знаю название этого цветка. Но я читал, что когда-то у мужчин было принято дарить девушкам цветы. Вот я и подумал, что вам будет приятно. Простите, но был только один, – признался парень.

– Нам очень приятно, – сознались девушки и поцеловали Эрика в обе щеки.

– Это такое чудо, – призналась Хенда, рассматривая цветок. – Но может быть, не стоило его срывать? Может, стоило оставить его расти?

– Без энергии Древних, этому водоему долго не продержаться. Он бы все равно погиб. Давайте лучше подумаем, как нам запастись ракушками, на случай, если до конца пути мы так и не сможем отыскать в тоннелях питательную слизь.

– Возможно, их стоит испечь и очистить от раковин, тогда в мешок их уберется гораздо больше, – предложила Аленка.

– Пожалуй, это будет разумно, – согласился с ней Эрик.

Собрав все ракушки, которые они смогли отыскать вдоль берега, в большую кучу, Эрик запек их в углях. Очищая мякоть от раковин, ребята неоднократно резали острыми краями пальцы. Так что работы у Хенды прибавилось. Неимоверно устав, путешественники погрузили свою добычу в мешок, заполнив его примерно на треть. Остальную часть мешка было решено доверху заполнить флягами с водой.

Когда парень ушел на достаточное расстояние от девушек, чтобы наполнить фляги, Хенда спросила у подруги:

– Мне кажется, или Эрик действительно стал мягче после чудесного воскрешения? Возможно ты, Аленка, передала ему вместе со своей энергией и частичку своей человечности?

– Вряд ли это возможно, – заметила Аленка. – Я думаю, что он всегда был таким, просто боялся показаться слишком мягким и уязвимым.

– Может быть, ты и права, – призналась Хенда.

– Мы, кажется, собирались утром осмотреть жилища Древних, – напомнил девушкам внезапно подошедший Эрик.

– Ну, хорошо, давайте осмотрим, раз уж собирались, – согласились девушки, искренне надеясь, что парень не услышал слов, сказанных ими о нем.

Оставив свою поклажу у берега, путешественники снова вернулись в город. Вновь оказавшись в городе, Аленку не покидала мысль, что пульсирующий кристалл в здании магистрата, продолжает приманивать ее, как фонарь муху. Не желая пугать друзей, девочка упрямо молчала почти все время, что занял у них осмотр жилищ.

Как и предполагал Эрик, эти своеобразные кельи отличались теснотой и скупостью убранства. Возвышение для ложа, небольшой шкаф и несколько пустующих полок, вот и все, что удалось обнаружить ребятам. Только в одном из домов, на одной из полок осталась необычайной красоты картина, изображавшая великолепную птицу с лебединой шеей и хвостом павлина. Изображение было выполнено в таких ярких и необычных тонах, что надолго притягивало к себе взоры.

– Наверное, кто-то из древних в спешке забыл ее, – отметил Эрик.

– Что за художник мог придумать подобное? – спросила Аленка не отрывавшая взгляда от волшебной птицы.

– Это вовсе не выдумка, – неожиданно сказал Эрик. – Эти птицы действительно существовали. Они – один из лучших результатов работы генетиков. Это – феникс, любимое домашнее животное Древних. Этих птиц отличала не только способность впитывать в себя энергию подземного света, но и необычайно развитый интеллект. Они были не просто любимцами, а полноценными напарниками. Не удивительно, что кто-то из Отшельников решил увековечить своего необычного друга на холсте.

Приглядевшись к изображению получше, Аленка вдруг вспомнила, что это за птица.

– Жар-птица! – в восторге выкрикнула она. – Это еще одна ожившая сказка!

– Не слышал о таком названии, – признался парень. – Но эти птицы действительно иногда вылетали на поверхность и вводили в смущенье умы наземного населения. Не удивительно, что память о них сохранилась в ваших преданьях.

– Была сказка о царе, пожелавшем иметь такую птицу у себя в замке. Он возжелал, чтобы она освещала собою его горницу. Только в этой истории птице удалось сбежать.

– Ох уж эти ваши цари! – отметил парень. – Эта птица питается исключительно энергетически, потребляя энергию света подземного неба. Именно благодаря этому птица излучает свечение и имеет такой потрясающий окрас. По мере пребывания феникса в наземном мире, излучаемый им свет начал бы постепенно меркнуть, а саму птицу ждала бы неминуемая гибель. Так что очень хорошо, что той птице удалось сбежать.

– А можно мне забрать это изображение, на память? – попросила Аленка, прижимая чудесную картину к груди.

– Возьми, – согласился парень. – Вряд ли ее кто-то хватится.

– Если Отшельники забрали с собою все свои вещи, то почему оставили нетронутой библиотеку? – задала резонный вопрос Хенда.

– Думаю, что они оставили их нам в подарок, в качестве своего наследия. Так же как и великолепные статуи на главной аллее.

– Но откуда они могли знать, что мы доберемся до этого города? Ведь если бы к нам не прибыла Аленка, вряд ли кто-то отважился бы на такой путь?

– Древним было известно многое. Некоторые из них могли предсказывать будущее. И если они оставили свое наследие для нас, значит, были твердо убеждены, что мы его отыщем, – подвел итог Эрик.

Закончив осмотр города, ребята стали готовиться к тяжёлому подъему назад, в тоннель. Первой Эрик вынес Хенду. Подъем занял у них больше получаса. Все это время Аленка, затаив дыхание, наблюдала, как парень ловко карабкается вверх, словно и не замечая сидевшую у него на спине девушку. Отдохнув несколько минут, Эрик вновь спустился вниз, чтобы забрать Аленку и мешки с продовольствием и снаряжением.

– А ты уверен, что справишься? Может быть, тебе стоит отдохнуть подольше? – предложила Аленка.

– Скажи, а ты действительно за меня волнуешься или тебе самой страшно?

– Конечно, за тебя волнуюсь, – возмутилась девочка, но потом призналась, что и самой ей страшновато.

– Чем быстрее поднимемся, тем меньше времени тебе придется бояться, – сказал Эрик, подсаживая Аленку себе за спину.

– Если хочешь, могу дополнительно примотать тебя к себе веревкой, для лучшей страховки.

Девочка утвердительно кивнула, боясь, что дрожащий голос выдаст ее страх. Но Эрик и без ее подтверждения, прекрасно чувствовал, какой ужас охватывает девочку от одной мысли о подъёме.

Примотав, как смог, Аленку к себе, Эрик начал подниматься. Когда он проделал уже половину пути, Аленка вдруг начала взбрыкивать и пытаться оттолкнуться от парня. При этом девочка выкрикивала несвязные фразы, и даже мысленно Эрик не смог уловить, что с нею творится. Он попытался вразумить девушку, но никакие уговоры на нее не действовали. Оставалось лишь надеяться, что веревка выдержит. Эрик прибавил усилий, чтобы побыстрее добраться до верха. Уже почти у самого входа в туннель Аленка неожиданно обмякла и тряпичной куклой обвисла на удерживающей ее веревке.

Бережно сгрузив свою ношу на руки Хенды, Эрик с нетерпеньем стал ждать результатов осмотра.

– Физически с нею все в порядке. Сейчас она в обмороке, – сообщила медичка.

Через несколько минут Аленка пришла в себя и с удивлением уставилась на каменные своды пещеры.

– Мы уже на верху, так быстро? – пробормотала она. Аленка попыталась сесть, но тут же рухнула обратно на каменный пол. Голова очень сильно кружилась, и перед глазами засветило странное голубоватое сияние.

– Ты что, ничего не помнишь? – спросил Эрик.

– Нет, а что именно я должна помнить?

– На подъеме ты вдруг стала брыкаться как сумасшедшая, кричать и вырываться. Хорошо еще, что ты была привязана ко мне веревкой, иначе сорвалась бы с такой высоты.

– Какой кошмар, – выдохнула девочка.

– Попытайся вспомнить хоть что-нибудь, – предложила Хенда. – Мы все же должны знать, что с тобой, вдруг это повторится?

– Я помню, как мы начали подниматься, потом меня ослепило серебристо-голубым светом, и дальше я уже очнулась здесь, с вами.

– Это энергокристалл, я больше чем уверен в этом, – сообщил Эрик. – Он оказывает какое-то сильное воздействие на Аленку, возможно потому, что она – Проводник. Нам нужно как можно быстрее убраться подальше отсюда. Аленка, ты сможешь идти?

– Я постараюсь, – сказала девочка и встала на ноги. Постояв несколько секунд, она поняла, что ей становится легче. Но, как только она закрывала глаза, перед нею вновь возникало свечение кристалла.

– Ты прав, нам нужно уходить поскорее, – заметила она.

Быстро собравшись, ребята продолжили свой путь. Чем дальше они уходили от провала, тем слабее становилось свечение в голове Аленки. В конце-концов, на одном из поворотов, Аленка вновь прикрыла глаза и поняла, что свечение пропало. Об этом она незамедлительно сообщила другим путешественникам. Эрик, основательно вымотанный сложным подъемом и дальнейшим походом, тяжело опустился на каменный пол.

– Все, привал, – объявил он.