Текст книги "Подкидыш для Цербера"

– Мне не позволяют вмешиваться, – голос его был полон скорби, – и приближаться. Только фотографировать. Издалека. Таков договор.

– Ты заключил контракт с дьяволом? – на полном серьезе спросила я.

Еще пару дней назад подобный разговор показался бы мне бредом. Но после того, что я увидела в кабинете Сандро, после того, что почувствовала при этом… Вера в сверхъестественное прочно поселилась в моем сердце.

– Дьявола не существует, – просветил меня Сандро. – Человек сам волен распоряжаться своей жизнью. Он сам для себя спасение и самый страшный враг. Мне остается лишь наблюдать и верить в то, что разум победит.

– Ты говоришь загадками, – призналась я и отчего-то вздрогнула.

Сандро поднял камеру и сделал фото.

– Я пугаю тебя? – он не спрашивал, а скорее утверждал. – Прости, больше не буду…

– Нет, мне не страшно, – призналась я, хотя кровь стыла у меня в жилах, стоило только подумать, что приходится переживать Сандро во время таких вот экстремальных фотосессий.

– Не люблю рассказывать об этом, слишком больно, – признался Сандро. – С тобой я бы хотел делиться только радостью и светом. Мне так нравится, как ты смеешься…

Слеза мокрой улиткой поползла по моей щеке. Мне так хотелось помочь Сандро, но я не знала – как. А он не доверял мне.

И правильно делал. Я пробралась в дом Бруни обманом, ослушалась, испортила снимки. Как же вернуть его расположение? И возможно ли это?

Пока длились мои размышления, Сандро успел сделать еще несколько снимков. Я протянула руку, чтобы смахнуть слезу, но он не позволил.

– Оставь, – прошептал мой фотограф, – иногда искренние слезы слаще улыбки. Ты даже плачешь красиво. Я хочу, чтобы этот момент навсегда остался в моей памяти.

«Зачем тебе фото, когда есть я – настоящая! – хотелось закричать мне. – Бери меня полностью и любуйся, раз нравлюсь. Разве может снимок заменить реальную жизнь?!»

– Я все еще хочу остаться, – хлюпая носом, произнесла я. – Может, передумаешь?

Сандро покачал головой:

– Не хочу испытывать судьбу. Я не прощу себе, если с тобой что-то случится. Ты можешь считать меня чудовищем, но мне не приносит радости видеть, как погибают другие. И неважно: физически или морально. Я сам выбрал такую жизнь и выдержу. Но и врагу не пожелаю того, что испытываю сам.

– Я не считаю тебя чудовищем, – возразила, и губы мои задрожали.

Совсем как в детстве, когда в детдом приходили родители, но забирали домой не меня. Хотелось броситься к Сандро и умолять его поверить. Убедить, что я лучше других и смогу оправдать все его ожидания.

– Знаю, – сказал он. Подошел ближе и провел рукой по моим волосам. – Ты слишком добра для таких мыслей. Но у каждого есть свой предел. Черта, за которой дороги назад не будет.

Я перехватила его ладонь и сжала так сильно, как могла. Взглянула в глаза Сандро, боясь найти в них укор.

– Хорошо, завтра уеду, – эти слова дались мне нелегко. – Но я не хочу заканчивать наше знакомство на такой печальной ноте. Давай устроим праздник? Небольшой прощальный завтрак.

Сандро улыбнулся и кивнул:

– Если это доставит тебе радость… У меня давно не было праздников.

Его слова вдохновили меня на свершения. Захотелось выпрыгнуть из кровати и танцевать, кружась по полу, как подхваченная ветром снежинка.

– Можно мне его приготовить? – осторожно спросила я. – Поверь, стряпаю я лучше, чем фотографируюсь.

– Конечно, – легко согласился он. – На моей кухне нет секретов. Можешь пользоваться всем, что приглянется. А пока доешь свой ужин. Смотри, все уже остыло.

Он отошел и снова уселся на стул. Под его наигранно-строгим взглядом я доела все до последней крошки, почти не разбирая вкуса.

Все мысли были заняты предстоящим завтраком. Вот бы раздобыть волшебной пыльцы. Подсыпать ее в пищу Сандро и заставить его передумать. Никакой страх перед неизвестными шептунами не мог заставить меня отказаться от этого мужчины. Его образ вытеснил из души все прежние увлечения.

Заметив, что моя тарелка опустела, Сандро подошел, чтобы забрать поднос.

– Можно, я сама отнесу его на кухню? – воспротивилась я.

Конечно, приятно, когда с тобой возятся, как с ребенком. Но становиться обузой мне не хотелось. К тому же, я чувствовала такой прилив бодрости, что просто не могла оставаться в постели.

– Сегодня моя очередь, – смешливым тоном заметил Сандро.

Надо же, он все же умеет шутить. Но следующее его замечание обратило в прах мои надежды.

– Можешь не вставать рано, – заявил Сандро, направляясь к двери. – Буду работать всю ночь – попытаюсь восстановить испорченные снимки. Так что встретимся ближе к обеду.

И словно раскаленное железо коснулось моей души. Как бы я ни нравилась Сандро, побороть его тягу к фотографиям мне не удастся. Вряд ли есть на свете сила, способная вернуть этого художника к нормальному существованию.

Сандро

Эта фотосессия стала для Сандро настоящим испытанием. Он не оставался равнодушным никогда, но сегодня внутри него метался огненный смерч, заставляя сгорать от тревоги и напряжения. И дело было вовсе не в обрушении строительных лесов, которое он снимал.

Сандро снедало беспокойство за Надежду. Он точно чувствовал ее на расстоянии и слышал, как она зовет на помощь.

Как только его отпустили, Сандро метнулся к машине и на полной скорости понесся на виллу. Он ехал так быстро, что ветер свистел в ушах, а проносящиеся мимо пейзажи казались одним сплошным месивом из теней и вспышек света.

Сандро обошел всю виллу в поисках Надежды и уже начал думать, что она сбежала. Но только вошел в свою спальню, тотчас догадался, в чем дело.

– Глупая наивная малышка!..

Вне себя от страха за Надежду он метнулся к закрытой двери сейфа.

К счастью, она не успела навредить себе или потерять сознание. Но вот поймать беснующуюся фурию, в которую превратилась девушка, Сандро удалось не с первого раза. Схватив в охапку, он вынес ее из кабинета. Плотно за собой закрыл дверь.

Но это не помогло. Надежда все еще чувствовала их воздействие и не пыталась сопротивляться. Лишь собственное отражение в зеркале заставило ее опомниться. И она точно очнулась от кошмара.

Трудно представить, каким облегчением это стало для Сандро. Он бы не простил себе, если Надежда потеряла рассудок. Пусть она не та девушка из его снов, но слишком дорога, чтобы потерять.

Он отнес ее в спальню, уложил на кровать. Мысленно пообещал себе, что больше не возьмет к себе ни одну модель. Ни к чему терзать себя напрасными надеждами и подвергать девушек опасности.

– Скажи, почему ты не пытался спасти тех, кого фотографируешь? – спросила Надежда. – Разве тебе их не жаль?

Этот вопрос, как соль, просыпанная на рану, заставила Сандро сжаться от боли. Как можно оправдаться, не называя причин? Он говорил, но понимал, что его слов недостаточно. И Надежда ему не верит. Даже больше, чем не верит ей он.

«Пусть видит перед собой чудовище. Именно так я и должен выглядеть со стороны, – решил Сандро. – Это заставит ее поскорее уехать и забыть обо мне, как о ночном кошмаре. Мне уже не помочь…»

Но она продолжала настаивать. Призналась, что решила уничтожить снимки, чтобы спасти его. Сандро не мог не восхититься ее мужеством и самоотверженностью. И, конечно же, согласился на прощальный завтрак. Такая девушка заслуживает исполнения любой прихоти.

Пожелав ей спокойной ночи, он отправился в кабинет. И поймал себя на мысли, что сегодня совсем не хочется заниматься любимым делом. Ведь мыслями целиком завладела Надежда.

Глава 10

Надежда

Утром я проснулась с необычным чувством. Предвкушение утреннего свидания приводило в трепет, а предстоящая разлука навевала меланхолию. Все чувства смешались, и напряжение, как дикий кот, свернулось клубочком в животе и царапало изнутри острыми коготками.

Умывшись, я кинулась к шкафу с одеждой и распахнула дверцы. Застыла в раздумьях. Сегодня хотелось выглядеть особенно. Так, чтобы едва увидев меня, Сандро передумал.

Мой выбор пал на многослойное шелковое платье с тоненькими бретелями. Цвет его напоминал так любимый мной сливочный крем, а воздушные воланы только усиливали это впечатление. Ради торжественного события я даже надела туфли на каблуке и подкрасилась. Конечно, вышло не так хорошо, как у стилистов, но помогло скрыть бледность и измученное выражение лица.

– Ну вот, теперь я больше похожу на модель, – сказала я отражению. – Надеюсь, не переборщила – помнится, Сандро просил не краситься. Но он тогда еще не видел, как уныло мое лицо спросонья.

Показав отражению язык, я спустилась в кухню. Отыскала фартук Сандро и надела, зажмурилась от удовольствия, представив, что вместо широких завязок талию обвивают мужские ладони. Вот бы сегодняшний завтрак закончился не отъездом, а чем-то более романтическим.

Пообещав себе приложить все усилия, чтобы достичь желаемого, я погрузилась в готовку. Побаловать итальянца решила русскими блинами с вареньем. Благо, все продукты оказались под рукой, а в холодильнике даже обнаружилась упаковка малины.

– Не лесная, конечно, но тоже ничего, – восхитилась я и оправила одну ягодку в рот.

– А мне? – послышался смешливый голос Сандро.

Я обернулась и застыла в изумлении. Сегодня утром он тоже выглядел особенно. Одежда была по-домашнему простой: водолазка с высоким горлом и закатанными до локтя рукавами, джинсы. Но вот улыбка – она была по-настоящему праздничной. Так и хотелось подбежать, повиснуть на шее, вдохнуть терпкий аромат духов, перемешанный с опьяняющим запахом мужчины.

– Ты так светишься потому, что намерен вскоре от меня избавиться? – не удержалась я от замечания.

И отвернулась, заметив, как скорбно опустились уголки его губ. Черт бы побрал мой язык. Эх, никчемная из меня соблазнительница. Как и фотомодель, опер и хозяйка. Пока я пялилась на Сандро, едва не упустила момент, и первый блин получился не просто комом, а сгоревшим пятном, напоминавшим очертаниями НЛО.

– Мне казалось, мы вчера закончили этот разговор, – мягко упрекнул Сандро. Подошел ближе, заглянул в шипящую сковороду. – Давай помогу?

– Если ты сейчас же от меня не отойдешь, завтрака не получишь! – предупредила я, отскребая лопаткой неудачную первую попытку.

– Ты лишишь меня еды в наказание?

«Нет, – подумала я, – просто наброшусь, сорву с тебя одежду и буду мучить поцелуями. Пока ты не сдашься. А прежде выброшу твой треклятый фотик в окно».

– Просто хочу загладить свою вину и приготовить завтрак самостоятельно, – соврала вслух. Указала лопаткой на гостиную и попросила: – Подожди там. А если так не терпится помочь, накрой на стол.

Изначально я собиралась завтракать прямо в кухне, но побоялась, что напортачу. Потому и спровадила Сандро.

– Хорошо, – легко согласился он.

Звякнул посудой, поставил ее на поднос и удалился. Я облегченно вздохнула и принялась за дело с удвоенной энергией. Хотя преграда в виде тонкой стены и незапертой двери была слишком ненадежной. Меня все еще одолевало желание наброситься на Сандро. Не знаю, как другие модели жили целый месяц с ним наедине и не пытались пробраться к нему в койку.

Или пытались?

«Не накручивай, – приказала себе. – Что бы ни случилось у нас обоих в прошлом, сегодня мы вдвоем – наедине. Глупо будет не воспользоваться последним шансом».

Завтрак проходил в молчании. Сандро с видимым удовольствием уплетал блины, а я наблюдала за ним. Мне хотелось запечатлеть его в своей памяти навсегда. Таким вот милым, домашним. С немного спутанными со сна волосами, озорным блеском в глазах. На секунду мне представилось, что мы семейная пара, и так проходит каждое наше утро.

От осознания, что это неправда, захотелось плакать. Я уткнулась в свою тарелку и лениво поковыряла в ней вилкой. Есть совсем не хотелось.

Вспышка камеры осветила мое лицо, и я вздрогнула.

– Почему не ешь? – спросил Сандро.

– Подмешала в еду приворотное зелье и жду, когда оно на тебя подействует, – усмехнулась я. – Что чувствуешь? Бабочки появились в твоем животе?

Сандро посмотрел на меня так пристально, словно не понял шутки.

– Чтобы меня приворожить, тебе не нужно зелье, белла, – сказал он. Потянулся через стол и взял меня за руку. – Если бы не опасался за твой рассудок, то остался с тобой навсегда.

– Ты сам говорил, что я сильная, – все же отважилась возразить. – А с ума я сошла несколько дней назад. Впервые увидев тебя…

Слова сорвались с губ так неожиданно, что я испугалась. Подумать только: взяла и призналась в своих чувствах. Идиотка.

Продолжая держать мою руку, Сандро поднялся из-за стола и подошел ближе.

– Ти амо, – прошептал он, нависая надо мной, как утес, что защищает одинокого путника от дождя. – Ла миа.

Я отвернулась:

– Зачем ты это говоришь? Мне все равно непонятно.

Он нагнулся ближе и прошептал мне на ухо:

– А это тебе понятно?

Его теплое дыхание коснулось шеи, а после теплые губы накрыли мои. Сильные руки стали медленно, но с напором поглаживать спину. Дыхание наше слилось воедино. Я вся словно обмякла и понеслась в неведомые дали.

От него сладко пахло малиной и желанием. Поцелуй сводил с ума, пьянил и завораживал. Так сладко. Так горячо.

Я перестала думать об отъезде, о завтрашнем дне и словно растворилась в его объятиях. Хотелось, чтобы этот восхитительный миг длился вечно. Мои руки обхватили его голову, притягивая ближе, не позволяя отстраниться.

Я мягко прикусила нижнюю губу Сандро. Будто молния пронзила меня. Тихий стон вырвался из горла, а поцелуй становился все более смелым и страстным. Казалось, еще секунда, и между нами вспыхнет пламя. И я готова была сгореть в нем дотла.

Сначала услышала посторонний шум, а потом почувствовала, как напрягся Сандро. Прервала поцелуй и взглянула на мужчину, который только что целовал меня так, как не целовал еще никто. Но он изменился, став вновь недосягаем, как звезда на небе. Его взгляд был устремлен вдаль, сердце гулко отсчитывало удары.

– Что?.. – запинаясь, спросила я.

– Меня зовут, – признался Сандро, но не разомкнул объятий.

Мне показалось, или в эту минуту он разрывался между желанием продолжить и тем, чтобы сбежать?

– А ты не ходи, – прошептала я и вновь потянулась к его губам.

Сандро распрямился. От шума, похожего на скрежет, мне заложило уши.

– Не могу, – выдал Сандро, разжал руки и распрямился. – Я должен.

И он ушел… Вместе с ним пропал и шум – потусторонние силы вновь отняли моего любимого мужчину. А после свалили вслед за ним, оставив меня с носом.

И что же делать? Психануть и побить посуду – слишком просто. А что предпринять еще, я не знала.

Как механическая кукла, бродила по опустевшей вилле, пока не кончился завод. Хотела собрать вещи, раскрыла шкаф…

«Тут нет ничего твоего», – сказала чужая одежда. «Убирайся, – вторили ей с полки туфли, – а мы подождем следующую хозяйку. Более послушную и покладистую».

Я с ненавистью захлопнула дверки шкафа и прислонилась лбом к его холодной поверхности. Изнутри бил озноб, а лицо пылало. В этот миг запиликало связное устройство.

Ура! Я готова была расцеловать Николаича, что-то быстро проговорившего в аппарат. Как хорошо, что связь заработала…

– Ты меня слышишь?! – орал обычно спокойный начальник. – С тобой все в порядке? Немедленно доложи, что там у тебя творится.

Задыхаясь от переполняющих чувств, я пересказала события последних дней, разумеется, умолчав о личных несчастьях. О странном шуме и о пагубном воздействии фотографии. Николаич только пыхтел в трубку, не пытаясь перебивать, а дослушав, заметил:

– Ну и нагнала ты паники. Я успел пожалеть, что отправил новичка на задание.

Вот и он мной недоволен. Я хоть что-то могу сделать, не напортачив?

– Простите, я сделала, что смогла, – попыталась оправдаться. – Но не смогла предусмотреть всех последствий.

– Я понял, – отчеканил Николаич. – Надолго уехал Бруни? Сказал, когда вернется?

– Он не распространяется об этом, – произнесла я. Суетясь по дому, совершенно потеряла ощущение времени и не помнила, во сколько Сандро уехал. – Обычно из поездки он возвращается не раньше, чем через несколько часов.

– Отлично! – встрепенулся Николаич. – Слушай сюда: на виллу Бруни выехала поисковая группа. Впустишь ребят в дом и откроешь им сейф. Сама будь начеку – итальяшка не должен их застукать. Все ясно?

«Он не итальяшка!» – хотелось мне крикнуть. Но я вовремя вспомнила, что буквально несколько дней назад сама так же величала Сандро.

Связное устройство подозрительно зашипело.

– Кто в составе группы? Марка машины? – прокричала я в «часы».

Но Николаич уже не слышал. Невидимые стражи виллы вновь выбрались из засады и «обрезали» связь с внешним миром.

– Черт бы вас всех побрал! – выкрикнула я и с досады грохнула наручные часики об стол.

И тут же испуганно заозиралась: на вилле Сандро мое проклятие вполне могло исполниться. Таинственные друзья фотографа ревностно охраняли владения и могли услышать мою пламенную речь. А встречаться с ними в ближайшее время мне не хотелось. Я и так чуть было не тронулась умом, пока металась между стеллажей с папками. Страшно подумать, что бы случилось, если Сандро бы не явился вовремя и не спас меня.

– И в оплату за его доброту ты собираешься впустить в его дом посторонних и позволить им тут хозяйничать, – зло буркнула я себе.

Но все же отправилась к центральным воротам встречать гостей.

Через пятнадцать минут к вилле подъехал черный тонированный «мерин». Дверки машины распахнулись, и на улицу выпрыгнули трое «качков». В спортивных костюмах, масках и перчатках они смотрелись довольно устрашающе.

«Давно ли в нашем ведомстве стали разъезжать на таких дорогих машинах? – озадачилась я. – Да и без масок вполне могли обойтись…»

Меж тем «братки» уверенной походкой направились к воротам. Один из них держал в руке лом.

– А, где наша не пропадала, – решилась я и вышла из-за кустов акации.

– Ребят, не надо ворота ломать, я сейчас открою.

По задумке мой голос должен был звучать уверенно и естественно, как у опытного сотрудника. Но нет. Эти ребята меня пугали больше, чем фотографии Сандро. Как будто вместе со слуховыми галлюцинациями «друзья» подарили мне неприязнь к окружающим и нежелание выходить за пределы виллы.

«Качки» в спортивных костюмах переглянулись. Один даже громко хмыкнул.

– Открывай, – разрешил он, – только поскорее. У нас не так много времени.

Другой перекинул лом из одной руки в другую. И этот жест заставил меня насторожиться сильнее. Не припомню, чтобы ребята из нашего отдела так открыто демонстрировали силу.

В отчаянной попытке проверить, те ли это, кого я жду, попыталась связаться с отделом. Но переговорное устройство упорно молчало. От декоративных булыжников, разбросанных по саду, и то больше проку. Один такой камушек я все же зажала в ладони.

– Кто вы и зачем приехали? – запоздало спросила я.

А палец мой завис в миллиметре от кнопки механизма, отпирающего ворота. Впрочем, для этих ребят не составит труда взломать замок или перелезть через забор. Всего лишь вопрос времени.

– Да свои мы, свои, – успокоил меня тот, что держал в руках лом. – Видишь, три прекрасных принца – приехали спасать тебя из лап кровожадного Цербера.

И он заржал: противно так, словно ржавый засов несколько раз со скрипом задвинули.

– А меня не надо спасать. – Я убрала руки от кнопки и сложила их на груди. – Если других намерений нет, то уезжайте.

– Или что? – надменно спросили меня.

– Позову хозяина и охрану.

Теперь все трое ржали. А я стала отступать к дому. Взломать дверь или разбить окно они смогут. Но на это уйдет время. А я пока спокойненько запрусь в ванной и отсижусь до прибытия Сандро. А там Николаич пусть сам разбирается с подчиненными, ибо не фиг хамить сослуживцам.

– Нет твоего «папика» дома, и охраны нет, – заявили мне.

В руках двух «качков» появилось оружие. Не табельное, как у наших ребят, а травматика. Но за время работы в отделе я успела наслушаться историй о том, как резиновая пулька со стальной сердцевиной может «догнать» незадачливую жертву. Особенно с близкого расстояния.

– Что вам нужно? – замерев на месте, спросила я.

– Открывай, – пробухал «браток», что держал лом. – Ты нам не нужна, не дрейфь. Мы тут заберем кое-что наше и свалим. А если будешь паинькой и поможешь – останешься целой и невредимой.

Нет, ну… перспектива, конечно, заманчивая, но помогать им совершенно не хотелось.

– Не заставляй повторять дважды! – строго предупредили меня.

Пришлось открыть. Жизнь для меня все же дороже, чем «друзья» Сандро.

– Вы представители кредиторов Лисицына? – бесцеремонно спросила я. – Того, которого снимал Сандро. Вам ведь именно эти фотки нужны, не так ли?

Они многозначительно переглянулись. Выходит, угадала. Устали ребятки ждать, пока ведомство выполнит свою работу, решили посодействовать.

– Что-то не похожи вы на правдолюбов, – продолжила с мстительной решимостью. – Или в кругах бизнесменов так принято: забирать то, что хочется, любыми способами?

«Братки» вошли в сад, окружили меня с трех сторон.

– Ты б помолчала, куколка, – предложили мне. – Лучше скажи, где снимки? Или ты тут только задом трясла, а не задание выполняла?

Ага, получается, знают, кто я. Это вселило надежду.

– А вы в курсе, что за подобное вмешательство вас могут упечь за решетку? – как мне ни хотелось казаться сильной, голос дрожал. – Сейчас вот сообщу куда следует о вашем налете.

Последовал презрительный взгляд в мою сторону – почти как плевок в душу.

– Могла бы – давно сообщила, – возразили мне. – Так что, где фотки?

– А я их давно сожгла, как и негативы, – соврала я.

На этот раз голос не дрогнул. А глаза зажглись праведным гневом. Совсем ополоумели, врываются на виллу, мешают работать, а еще и угрожают. Обязательно «накапаю» Николаичу. Дожить бы только…

Сильная рука сжала мое горло. Полный раскаленной стали голос грубо гаркнул:

– Не играйся со мной, поняла? Говори, где фотки, иначе подожжем дом. Вместе с тобой. Нет свидетелей – и вины нет.

Размечтались, дурни, подожгут они… Сандро слишком ценит «друзей», чтобы оставить их без защиты. Фотки не сгорят, а я – запросто.

– Бруни хранит снимки в гигантском огнестойком сейфе, – прохрипела и попыталась освободиться.

Но мне не позволили.

– Знаешь, как открыть?

Я кивнула, не в силах произнести ни слова. Легкие точно горели, а перед глазами все расплывалось.

Меня резко отпустили, и я упала на траву. Закашлялась, судорожно хватая ртом воздух.

– Веди! – распорядился тот, с ломом.

Кажется, он и числился главарем этой банды. Если они позволили себе такое обращение, то живой не отпустят – как пить дать. И их угроза поджечь виллу уже не казалась мне смешной.

Я бросила умоляющий взгляд на дорогу. Но ни машины Сандро, ни обещанной Николаичем группы не было. Осталось надеяться, что к их приезду от меня останутся не одни только угли.

Сандро

Сандро готовился к утреннему свиданию так, как не готовился к открытиям выставки. Придумывал прощальную речь, старался настроиться на расставание. Но все в нем бунтовало против разлуки. За такой недолгий отрезок времени он прикипел к Надежде всей душой.

Но желал ей только счастья и не мог позволить остаться.

Войдя в кухню, он сделал снимок и печально улыбнулся. Хозяйничающая Надежда казалась такой притягательной, такой домашней и в тоже время загадочной. Сандро почудилось, что она готовит грандиозный план по захвату его виллы, а не замешивает тесто для блинов. Задумчивый взгляд и блуждающая улыбка подсказали – Надежда что-то замышляет. А ее наряд, уложенные волосы и легкий дневной макияж красноречиво сообщили, как тщательно она готовилась к завтраку.

Сандро замер в проеме двери, не смея мешать, наслаждаясь тем, что в его кухне завелась ловкая и невыносимо прекрасная хозяюшка.

Но вот она отправила в рот несколько ягод малины и блаженно зажмурилась. Немалых трудов стоило Сандро остаться на месте. Искушение было слишком велико.

– Ты так светишься потому, что намерен вскоре от меня избавиться? – с укором произнесла она.

И Сандро поник. Слова заранее подготовленной прощальной речи застряли в горле. Он не мог начать прощаться, на деле это оказалось слишком больно.

Надежда, кажется, уловила его настроение и от упреков перешла к другим методам убеждения. Пыталась шутить и вести себя естественно, но не обманула Сандро. Он видел, как тяготит ее расставание.

Взяв за руку, хотел всего лишь утешить, поддержать. Но тело не слушалось приказов разума. Запретить себе касаться Надежды, целовать сладкие губы было равносильно пытке.

Все могло закончиться в постели, но Сандро вновь не оставили выбора. Призыв на фотосессию подействовал на него как ледяной душ. Вернул способность рассуждать здраво и приказал забыть о страстных порывах.