Текст книги "Семь дней из моей жизни"

Серафим включил свет, после чего застыл у порога, ошарашенный видом моего жилища. Ну да, уборку я давно не делала, к тому же я частенько работала дома, в том числе и над большими заказами, поэтому на полу у меня попадались инструменты и остатки рабочего материала. К тому же понимая, что из-за моей профессии некоторые загрязнения стен и пола неизбежны, я решила сэкономить на обоях и покрасила почти весь первый этаж моего маленького домика в темный цвет. Вечером он казался черным, наверное, поэтому Ефим так удивился.

Да и недоделанные и просто испорченные скульптуры, стоящие в коридоре, выбросить которые у меня пока руки не дошли, тоже не придавали моему жилищу уюта. Кое-где виднелась паутина. Ее сплел местный паучок. Я назвала его Гошей. У меня рука не поднялась ее убрать. Все-таки он так старался, конструировал себе домик, а я разрушать? Нет, я как никто другой понимала, как порой трудно что-то создать. Гоша был настоящим трудягой, и я уважала его за это.

Ну а грязные следы на полу в прихожей… Дело в том, что возвращаясь усталая с работы домой, я частенько забывала снять обувь, а так как жила на окраине, то дороги у нас сами понимаете какие. К тому же я жила одна, и красоваться мне было не перед кем, так что убиралась раз в неделю, или две, вот следы и попадались.

– Слушай, а летучие мыши у тебя случайно не водятся? – ухмыльнулся Серафим, от чего мне резко захотелось его ударить.

– Только гипсовые, хочешь купить? У меня много всего интересного!

– Зато теперь понятно, почему ты так заинтересовалась этим делом, ты хочешь призрака себе в коллекцию! А то такой дом пропадает! Нет, ты только представь! Будет местная достопримечательность, свой дом с призраком! Настоящим! Только еще музыку надо жуткую найти, и все, деньги лопатой грести будешь!

– Слушай, чего тебе надо? Пришел мстить что ли? – устало перебила я своего оппонента.

– А ты не бросайся в уважаемых людей чем попало, и проблем не будет. Хотя, учитывая твой злобный характер, сделать тебе это будет просто не реально. А вообще хотел сказать спасибо.

Серафим неловко отвернулся от меня и пошел по коридору. По сути, в моем доме жилыми были только две комнаты – спальня и гостиная, куда и зашел мужчина. Я уже давно снесла перегородку, отделяющую ее от маленькой кухни, поэтому она служила еще и столовой. Стены здесь были окрашены в нежный светло-зеленый цвет. Мебели было очень мало – диван, который я почти никогда не раскладывала, небольшой низкий столик по центру в японском стиле, светлый пушистый коврик под ним. На тумбочке у стены расположился большой телевизор, ноутбук и колонки. Дополнял убранство моего убежища небольшой шкаф, одна сторона которого была выполнена в виде зеркала, другая – украшена рисунком цветущей сакуры.

– О, любишь минимализм? А здесь у тебя мило! – нагло сказал Ефим и плюхнулся на мой диван, скинув на пол подушки. – Вот только диван какой-то маленький!

От такой фривольности я дар речи потеряла, мало того, что это существо вломилось в мой дом, не сняв обувь, село без спроса на мой любимый диван, так еще и возмущается его размерами!

– Извините, я не ожидала, что ко мне в гости зайдет мамонт! – недовольно сказала я, возвращая все на свои места.

Серафим усмехнулся. Вытянул ноги и с упоение потянулся. После чего как ни в чем не бывало спросил:

– Есть что пожрать?

Я аж подавилась от такого. Он еще на мои запасы зарится? Да не бывать этому!

– Для тебя у меня ничего нет! – обиженно крикнула я на непрошеного гостя. – Хочешь есть? Иди и сам себе покупай! И учти, готовить я тебе даже в том случае не собираюсь, у тебя сестра есть, пусть он тебе и готовит!

– Ты что, смерти моей хочешь? Да после последнего эксперимента сестры, она пыталась сготовить фондю, я неделю в больнице со всеми признаками аппендицита пролежал! С тех пор я всю ее еду на пробу даю своей собаке, если она с воем убегает, то я по-тихому смываю все в унитаз.

– Бедняжечка! – с притворным сожалением вздохнула я.

– Ой, не говори! Трудна жизнь старшего брата!

– Да я не про тебя, кому ты нужен! Родная сестра тебя отравить пытается! Я про бедную животинку, за что ей такие мучения! Вы просто семейка живодеров! И вообще, пойду, переоденусь, я устала жутко! И чтобы когда вернулась, духу твоего здесь не было! – сказала я, доставая из шкафа домашнюю одежду. – И вообще, ботинки сними, ты мне коврик пачкаешь!

– Не понял логики… Хотя вас женщин понять вообще не возможно! Тебе даже не интересно, за что я спасибо хотел тебе сказать? Ты меня прям ранила до глубины души, и, между прочим, я с хозяйки пример беру. Сама-то сандалии свои не сняла! И в чем это ты сама? Как чушка выглядишь, ты что, в канаву упала? – озабоченно сказа Серафим оглядывая меня с ног до головы.

– Не твое дело, сандалии у меня просто тяжело снимаются, они на тугой застежке, хотя чего я тебе объясняю? Иди уже отсюда, и дверь захлопни! А то еще не хватало, чтоб кто-то забрался в мой дом…

– И умер от инфаркта в этой прихожей ужасов! Нет, такого я допустить не могу! Не будет этого преступления на моей совести! – сказал Серафим и театрально прижал руку к груди.

Я фыркнула и направилась в ванную. Плевать, пусть гуляет в пустом доме, если ему так надо! Все равно у меня ничего ценного нет, кроме телевизора и ноутбука. Хотя, вряд ли он попытается их у меня утащить. Судя по его машине, у него дома техника и получше есть.

Дойдя до ванной комнаты, я обернулась и поняла, что этот троглодит не собирается никуда уходить! Мало того, судя по звукам, он полез в холодильник! Я, чертыхнулась, но ругаться с ним не стала. Тем более что картошку с курицей и пирог, благополучно стянутые мной после семейного обеда, я успешно успела вчера умять. Сгущенка кончилась сегодня утром, как и сосиски, так что в моем холодильнике было пусто. Эта мысль согрела меня лучше горячей ванны, и я, злорадно похихикав, отключилась от мира на целый час.

Я блаженно мечтала о путешествии, которое долго откладывала. О море и чистом пляже, о бешеных экскурсиях в компании наших туристов, после которых местные аборигены еще долго приходят в себя, об уставших ногах, о наконец-то истоптанных в хлам сандалиях, о куче новых фигурок, которые сразу наделала бы после возращения. А еще я бы накупила тьму ненужных сувениров и главное – новую фарфоровую куклу в свою коллекцию, спрятанную в шкафу. Надеюсь, этот непрошеный гость до нее пока не добрался.

Из моих мечтаний меня вывел сильнейший удар в дверь. От неожиданности я подпрыгнула, после чего плюхнулась в ванну, вызвав при этом маленькое цунами.

– Эй, ты там не утонула? – послышался до боли знакомый голос.

– Твою мать, ты еще не убрался? Чего дверь ломаешь? Я из-за тебя чуть инфаркт не получила!

– О, живая! Выходи быстрее, ужин стынет! Или тебе помочь одеться? – послышался усмехающийся голос. – Так я это быстро, двери у тебя хлипкие.

– Только попробуй! Ладно, выхожу. Не дал помыться по-человечески!

– По-человечески? Да ты там уже полтора часа сидишь! Я думал, тебя через слив в море смыло! Чтоб через три минуты вышла, а то дом старый, косяки трескаются на раз.

За дверью все стихло. Я начала собираться. Надела свой домашний сиреневый костюм с милыми шортиками и майкой и пушистые тапочки в виде мишек. Интересно, а про косяки это он серьезно? Хотя, лучше не спорить, я где-то читала, что на этой неделе будет полнолуние, и у психов полезут наружу все их параноидальные расстройства, так что лучше не рисковать. Интересно, он действительно что-то сготовил? А из чего? Надо будет у соседей спросить, как их Тузик поживает, не пропал ли? А то этих городских не поймешь, вдруг он любитель корейской кухни.

Я вышла из ванной, и сразу почувствовала запах мяса! Запеченного под сыром и овощами! А еще кофе! Свежезаваренный! Стоп, а разве у меня есть кофемашина? Неважно, еще картошка! Судя по всему, рагу. Неужели, это он сам сготовил? А продукты откуда?

Я вошла, с любопытством глядя на сервированный стол. Так, значит, он и кухню мою облазил, вон и кофейные чашечки достал с антресолей, мне их когда-то подарила сестра, увидев мою литровую кружку и с ужасом узнав, что я пью исключительно из нее мой любимый напиток, причем раза три-четыре в день. Вот только она не поняла, что про исключительность я говорила серьезно, хотя чашечки миленькие, с танцующими мишками.

– Наконец-то, сколько можно ждать? Ты там что, по капле воду наливала? Или просто решила вздремнуть? Тебе не говорили, что в ванной это делать очень опасно! – сердито заявил он.

– Откуда ты взял продукты? – с любопытством спросила я.

– Уж точно не из твоего холодильника! У тебя там когда в последний раз было что-то съестное? Протухшие крабовые палочки не считаются!

Палочки! Я о них совсем забыла! Надо будет завтра салат сделать.

– Хорошо, что напомнил! – радостно сказала я, предвкушая пир.

– Это уж точно, не волнуйся, я их выбросил!

– Что? – моментально завелась я. – Да как ты мог! Чего ты вообще раскомандовался, я из них салат сделать хотела! Да ты просто вредитель!

– Да они просроченные! Или это у тебя такой изощренный способ самоубийства? Хотя ладно, – сказал Серафим, потирая переносицу, – спорить с ребенком – дело неблагодарное. Идем есть, и забудь о палочках! Я тебе завтра новые куплю.

Я еще некоторое время попыхтела ради приличия. Все-таки на мои неприкосновенные запасы не просто покусились, их бессмысленно уничтожили! Но через десять секунд я уже сидела на коврике за столом, уплетая все, что попадалось под руку. Рагу пахло невероятно вкусно! К тому же этот Ефим умудрился где-то вечером достать свежеиспечённые булочки! Это было просто нереально!

– Так где ты взял продукты? В магазин выходил? – спросила я, догрызая остатки своей порции, и с любопытством поглядывая на еду, лежащую у Серафима на тарелке.

Ошарашено наблюдая за мной, он ответил:

– Знаешь, ты сейчас очень похожа на маленького голодного хомяка. Нет, не так, на очень голодного хомяка, который пережил голодный год и чудом вышел из спячки!

– Я просто сегодня мало ела!

– Ну, ну! А на счет еды – просто увидев полное отсутствие человеческой пищи у тебя на кухне, и шевелящиеся зеленые крабовые палочки годовой давности, я позвонил своему человеку и попросил закупить нормальные продукты. В конце концов, я часто занимаю благотворительностью, причисляю деньги в фонды больных и голодающих, а тут один из них прямо передо мной. Да не торопись ты так, в духовке еще есть.

– Духовка? У меня есть духовка? – удивленно пискнула я и задумалась.

– Да, это такой ящичек под конфорками на плите. Хотя лучше не пользуйся им, а то пожар еще устроишь!

– Пф, да что ты знаешь о пожарах? – с вызовом спросила я.

– А что знаешь ты? – спросил Серафим и внимательно посмотрел на меня.

Я подумала, стоит ли поднимать эту тему, и спустя пару минут сказала:

– Мой отец погиб во время пожара.

– Серьезно? А я сегодня вроде с ним разговаривал.

– Ты успел побывать у меня дома? Зачем тебя туда понесло? И как ты узнал, где живет моя семья?

– Ну, скажем так, навел справки. Некая особа по имени Маргарита очень нехорошо о тебе отзывалась. Ну и попутно рассказала мне обо всех твоих недостатках, хотя нет, не обо всех. Например, она не рассказывала о жутком доме с привидениями, и о том, что ты самое беспомощное существо, обитающее в этом огромном мире.

– С чего ты взял, что я не могу о себе позаботиться? Да будет тебе известно, я с шестнадцати лет живу одна!

– Оно и видно, ничему тебя в семье не научили! Ладно, хватит спорить. Так ты говоришь, что Михаил Иванович тебе не отец? – спросил Серафим, снова возвращаясь к теме моей семьи.

– Да, он мой отчим.

Мне не нравился этот разговор. Я не могла понять, чего этот тип добивается. Зачем он лезет туда, куда его нет просят. Решил таким образом отомстить? Конечно, я ведь тоже полезла в их семейные разборки, вот теперь он и мстит мне за мое любопытство.

– Хм, но он тем не менее родной отец твоей старшей сестры, так? – не унимался парень.

– Да. У нас сложная история семьи, и хватит об этом. Лучше добавки принеси!

– Ты знаешь, ты самое наглое существо, которое я когда-либо видел! Ладно, давай тарелку.

Ефим ушел, а у меня возникли смутные сомнения… Зачем он все-таки ходил к моим родственникам? Чего у них вынюхивал? Зачем ко мне пришел и еще угощает? Что-то здесь не чисто, и дело совсем не в мести. Вот только что ему надо от меня? Может дело в его сестре, хочет узнать, что мне удалось выяснить? Его семейству скандалы явно не нужны, хватит и этой темной истории.

– Кому добавки?

Громкий голос вернул меня в реальность, а запах ароматного рагу выбил последние мысли из головы. Я тут же набросилась на еду, не замечая, как пристально за мной наблюдают.

– Так что там с твоим отцом? – как бы невзначай спросил Серафим.

– Что? – не поняла я.

– Как он погиб?

– Умеешь ты темы выбирать! Я же говорила, погиб при пожаре.

Я обижено фыркнула. И правда, зачем он поднимает эту тему. А то я думала, что любопытство – это исключительно женский порок. Видимо, ошибалась.

Некоторое время мы ели молча. Точнее я с жадностью уплетала все в радиусе зоны видимости, а Ефим наблюдал за мной. Мне даже как-то не по себе стало, я чувствовала себя участником реалити-шоу, и казалось, что Серафим вот-вот отнимет у меня еду и начнет выяснять, почему я его не уважаю, и кто такой Малевич, о котором я брежу во сне. Кстати, как он там, один в лесу…

– Сколько тебе было? – вывел меня из мечтаний вопрос.

– Что?

– Когда это произошло с твоим отцом.

– Года четыре, может пять,– задумчиво сказала я, пытаясь хоть что-то вспомнить о тех страшных событиях, – в тот день мы были вместе дома, вот только мне каким-то необъяснимым образом удалось выжить, а ему нет.

– Ты помнишь, как это было? – участливым голосом спросил Серафим.

– Нет, я же маленькая совсем была. Так что воспоминаний совсем никаких не осталось.

– Странно, пять лет и никаких воспоминаний?

– Нет. А на что это ты намекаешь?

– Да так, в каждой семье есть свои скелеты в шкафу.

– В нашей их целый полк. И вообще, давай замнем эту тему, она мне не приятна.

И снова за столом воцарилось молчание. Я быстро умяла остатки еды, и начала убирать со стола. Серафим встал и начал мне помогать. Справившись с задачей, я решила передохнуть. Я подошла к дивану и плюхнулась на него, не обращая внимания на хмурый взгляд Серафима.

– Эй, а посуду мыть кто будет? – крикнул парень недовольным голосом.

– Завтра! – ответила я, включая телевизор.

Пробормотав что-то про лентяек и лежебок, этот странный тип вымыл и убрал посуду, после подошел ко мне.

– Теперь поговорим! – сказал он, отбирая у меня пульт и выключая телевизор.

– Неа, я сплю, иди домой! – ответила я и сделала вид, что уснула.

Серафим побагровел. Он сделал глубокий вдох, после чего резко опустился на диван, причем явно целясь на мои ноги. Успев их отдернуть, я зло посмотрела на него и решительно отвернулась.

– Так куда ты сегодня умотала после того, как пыталась убить меня дохлой рыбой? И только не надо говорить, что пошла за покупками или домой, все равно не поверю. Когда ты уходила, у тебя был довольно таки подозрительный вид, я уверен, что у тебя возникли какие-то мысли, и ты решила их проверить. Не поделишься результатом?

– Нет! – буркнула я, не поворачивая к Серафиму.

– Жаль, а я-то уж подумывал, что мы неплохая команда, и завтра во время съемок смогли бы быть полезными друг другу.

– Не поняла? – спросила я, принимая вертикальное положение.

– Послушай меня, все это я затеял ради сестры, и мне бы очень не хотелось, чтобы она попала под влияние всяких шарлатанов.

– Тогда зачем вообще их пригласил?

– Выбора не было. Если бы ты видела, в каком она была состоянии! Еще наша тетка масло в огонь добавила. Я очень хотел, чтобы Дина была уверена, что ей ничего не угрожает, что все самое страшное позади. Ты думаешь, я верю во всю эту чушь с призраками? Твоя папка только подтвердила мои опасения.

– О чем это ты?

– Она предназначалась ведь этой Варваре? Знаешь, я не идиот, и прекрасно понимаю, что другим тоже дали сценарии с некоторыми фактами, дабы шоу получилось, но то, что дали это так называемой провидице – это не просто какие-то всем известные факты. Там данные расследования и результаты экспертиз, но самое главное – факты из жизни нашей семьи, которые знали только самые близкие родственники.

– И что ты думаешь?

– Я думаю, это подстава. Причем, кое-кто из наших, так называемых, родных приложил к этому свою руку. Моя сестра сейчас очень уязвима, но я не позволю ей манипулировать. Не знаю почему, но ты каким-то непостижимым образом вызвала у нее симпатию! Мало того – к тебе она прислушалась. Если бы ты видела, в какой транс она впала, наблюдая за этой бабой, даже я немного проникся. Но после того как ты ее прервала, мы будто вышли из этого состояния.

– То есть, ты предлагаешь мне завтра продолжить мешаться этому леопардовому одуванчику? – смекнула я, чего он от меня хочет.

– Как ты ее назвала? – улыбнулся Серафим. – Леопардовый одуванчик? Хотя знаешь, я бы сказал, что она больше похожа на ушибленного током крашеного хорька.

– Нет, крашеный хорек – это та противная Лера! – засмеялась я.

Серафим улыбнулся, но потом вдруг снова стал серьезным. Он наклонился ко мне и как-то странно посмотрел в глаза.

– Гипнотизируешь что ли? – с усмешкой спросила я.

– Нет, пытаюсь понять, что твориться в твоей черепушке. Ладно, давай выкладывай, что ты выяснила и где пропадала, а то не уйду.

– Ладно, скажу. Я кое-что интересное узнала еще в доме Жеки. Женщина, работающая там, мне рассказала, что парень вел себя в последнее время очень странно, я бы даже сказала – неадекватно. Частенько курил кое-что не разрешенное законами нашей страны, если ты понимаешь, о чем я. И в тот злополучный день с друзьями отрывался на полную катушку, и опять-таки курили они в комнате, и что-то мне подсказывает, это был отнюдь не Беломорканал. И это именно Женя уговорил ребят пойти ночью в лес. Вот и возникает вопрос – зачем? Я пытала расспросить твою сестру, но она молчит как партизан, поэтому я решила спросить у местных, не видели ли они чего странного ночью в тот злополучный день.

– И что ты выяснила? – с нетерпением перебил меня Серафим. – Я тоже ведь пытался выяснить, но народ в вашем селе…

– Не в селе, а в городе! – вспылила я. – Где ты здесь село увидел? Мы что зря наш завод восстанавливали? А электростанцию видел? И у нас два района, а с коттеджным поселком – все три! А парк наш видел?

– Ладно, не пыли! Я все понял – улыбнулся этот наглый тип. – Просто вы все такие не разговорчивые, у кого не спрошу – никто ничего не видел.

– А ты не у тех спрашивал! Надо было идти в секретный район нашего города – район номер четыре!

– Что за район?

– Небольшое поселение за городом!

– Какое еще поселение?

– Ну, есть у нас такая крошечная деревенька в лесу, скрытая от глаз посторонних. Не все местные о ней знают. Я туда к подруге ходила спросить, не видели ли жители чего.

– Ну и? – от волнения Ефим чуть не свалился на меня.

– Э, полегче на поворотах! – сказала я, отодвигаясь в угол.

– Извини, продолжай!

– Так вот, они ничего не видели, поэтому я решил идти сразу к предполагаемой виновнице все этой истории. Только эта женщина могла наделать столько шухера и перепугать ваших студентов до усрачки. И она единственная во всем районе хоть немного, хотя нет, вру, очень сильно под описание вашего призрака подходит.

– Это как? – с расстановкой спросил меня Серафим.

– А так, на болоте живет отшельница, увидев ее в солнечный день можно инфаркт получить, мне даже представить страшно, что будет с неподготовленным человеком, рискнувшим сунуться туда ночью. Там уже несколько раз седых заикающихся туристов находили. Поэтому местные туда ни ногой, идти туда – себе дороже. Вот я туда отправилась и напрямую спросила у отшельницы – не забредали ли к ней зимой на болото чужаки. Она вообще жутко не любит, когда к ее обиталищу кто-то подходит, прогоняет всех.

Только их там не было. К тому же платье у отшельницы серое, а не черное, так что это точно не она их напугала. Что из этого следует? Ни в лесу, ни на болоте подростки не были. Значит, они что-то видели на окраине, недалеко от дороги. Остается только один вопрос – на кой они вообще туда поперлись.

Серафим слушал меня очень внимательно, и чем больше я говорила, тем сильнее мрачнело его лицо. Видимо, он тоже о чем-то таком думал, не зря же он запретил Дине общаться с этими парнями.

– Курили, значит, – задумчиво произнес он.

– Ага, а еще я узнала, что Жека связался со взрослой женщиной. Она им всякой хрени подкидывала. Нужно просто еще раз попасть в дом к Жеки и все внимательно осмотреть, заодно узнать, был ли в этой комнате парень Дины перед смертью. Жека разбился на машине, влетев в столб недалеко от дома, так? А как умер второй?

– Разбился на машине на лесной дороге… Все, решено! Выдерживаем еще одно ненормальное утро, потом идем под каким-либо предлогом домой к этому парню и все выясняем. Дину возьмем с собой, пусть знает, с кем связалась, а то я вечно у нее тиран и деспот, ничего не понимающий в настоящих отношениях!

– А под каким предлогом мы туда заявимся? – задумчиво спросила я и вопросительно посмотрела на парня.

– Да плевать под каким! Надо будет – просто сломаем дверь! – взревел Серафим, после чего вскочил с дивана и начал наворачивать круги по моей комнате.

Глядя, как он нервно бегает из угла в угол, я, наконец, решилась задать ему вопрос, который мучил меня с самой нашей первой встречи.

– Ефим? – вкрадчиво начала я.

– Сколько раз тебе говорить, меня зовут Серафим! Хватит коверкать мое имя! – злобно буркнул он, ускоряя шаг.

– Хорошо Серафим! Я просто хотела спросить. Почему ты все время на меня так смотришь?

– Как так? – удивился парень и снова посмотрел на меня пристальным взглядом.

– Ну, как-то непонятно. Сосредоточенно, оценивающе, как будто знаешь меня. Может, мы где-то раньше встречались? Просто твое лицо мне тоже знакомо!

– Однозначно нет! – с усмешкой ответил Серафим. – Поверь, я бы запомнил.

На какое-то мгновение он задумался, видимо думал, стоит ли ему делиться своими догадками со мной. Потом вздохнул и сказал:

– Знаешь, твои родные тоже меня сначала пристально рассматривали. Твоя мама вообще чуть в обморок не упала. К счастью, твой отчим оказался более вменяемым. Мы с ним славно поговорили. Именно он сказал мне, где тебя искать.

Потом он замолчал и снова начал меня рассматривать. Я не выдержала и спросила его:

– А что на счет меня? Ты не ответил.

– Ты разбираешься в современном искусстве? – резко сменил тему парень.

– Не совсем, мне ближе классика. А что? Ты, скажешь, разбираешься?

– Ну и о чем тогда с тобой разговаривать? – усмехнулся этот наглый тип, а мне стало обидно. Это вообще-то я здесь творчеством занимаюсь, а не он! И что это он мне выговаривает! Прямо как мои преподаватели из института. Я почувствовала жуткую усталость и потерла глаза. Видя мое состояние, Серафим подошел, потрепал меня по волосам, после чего, тихо произнес:

– Ладно, отдыхай, я завтра утром за тобой заеду.

Потом он вышел, захлопнув дверь, а я легла на диван. Сил идти в спальню не было, поэтому я просто обняла подушку, свернулась калачиком и незаметно для самой себя провалилась в сон.

Глава 9. Ночь третья, или иногда они возвращаются

Я мало помнила событий из своего детства. Многие удивятся, как такое может быть, но факт остается фактом – моя жизнь началась, когда мне исполнилось девять. Нет, какие-то обрывки воспоминаний остались, где я бегаю по лесу, или вижу маму, но эти жалкие крохи мало что рассказывали о моем детстве. Основная часть, целый пласт воспоминаний просто исчезли. И если честно, мне абсолютно не хотелось выяснять, почему так произошло. Я почему-то была уверена – это к лучшему. С детства я видела, как люди бросают на меня косые взгляды, шепчутся за спиной, при этом никто открыто мое прошлое не обсуждал. Даже больше скажу – мои ровесники и тем более младшее поколение вообще были не в курсе прошедших дел. Что было очень странно, учитывая, как наши люди любили сплетничать. Словно кто-то дал команду всем молчать. И когда я пыталась спрашивать у кого-то из взрослых о своем детстве – у всех странным образом находились срочные дела, и от меня буквально убегали, сверкая пятками. Дома вообще все разговоры о делах минувших были под запретом. Так что прошлое для меня всегда было закрыто.

Зато мне часто снились страшные сны, от которых я резко просыпалась и чувствовала сильную боль под ребрами. В глазах при этом все рябило и плыло. И потом всю оставшуюся ночь мне то и дело чудились странные тени, плавно курсирующие по комнате. Но утром я никогда не могла вспомнить, что именно мне снилось. Со временем кошмары стали посещать меня реже, тени вернулись в свои законные темные углы, а ребра перестали болеть. Жизнь начала налаживаться. Вот только отношения с окружающими меня людьми ну ни как не хотели складываться.

В школе я была изгоем, в семье – тоже. О том, что я приношу несчастья слухи ходили давно. Со временем они подкрепились некоторыми событиями, и сейчас почти все горожане считали меня ходячим бедствием, приносящим окружающим страшные беды. Это было обидно, но с другой стороны – давало мне в некотором роде – свободу. Кто станет обижать человека, один косой взгляд которого может обрушить на тебя крепкий с виду столб? И все равно, что было штормовое предупреждение, по соседству ремонтировали асфальт и вообще, на нем давно была трещина в палец толщиной. На самом деле, я никогда никому не желала зла, оно само так получалось. Зато теперь я могла хоть в три часа ночи приходить домой, ни одна даже самая пьяная морда не рисковала ко мне подойти.

Если честно, мне иногда казалось, что меня прокляли, и я обречена на одиночество. Но потом появились племяшки, да и Дуняша не давала скучать. После я сдружилась с Зинаидой Игоревной и страшные мысли вместе с кошмарами ушли в прошлое. Так я считала. И вот опять началось.

Я проснулась около трех часов ночи, судорожно пытаясь вспомнить, что же меня так напугало. Вокруг стояла непроглядная тьма, хотя шторы не были задернуты. Словно какая-то черная тень заполнила собой всю гостиную. Я попыталась встать, чтобы включить свет, но ноги меня не слушались.

И вдруг я заметила рябь, рябь по зеркалу на шкафу. В комнате стало холодно. Я почувствовала, будто вокруг меня кто-то бегает. Приглядевшись, я смогла рассмотреть тень. Потом еще одну. Через несколько минут они заполнили все пространство. Я словно оказалась посреди овощного рынка, где все суетятся, продают товар, бегают, а я стою столбом и думаю, как меня сюда занесло, я же собиралась за хлебушком в булочную.

Уняв гул в голове, я попыталась сосредоточиться на комнате. По идее я должна была быть здесь одна, но почему у меня было такое чувство, будто здесь куча народу и все куда-то спешат? “Эх, зря я неделю назад пересмотрела все части Чужого! – подумала я, пытаясь взять себя в руки. – Теперь вот подозреваю свой шкаф в сговоре с межпланетным разумом, загнавшим в мою комнату толпу пришельцев!”.

Пытаясь побороть надвигающееся чувство опасности, я снова посмотрела на свой шкаф. Зеркало потемнело. В его глубине показался маленький огонек. Он приближался. В какой-то момент он ярко вспыхнул, оставив после себя огромное черное пятно посреди зеркальной глади.

“Без паники! – постаралась я себя успокоить. – Я просто сплю! Поэтому ничего страшного не случиться! Нужно просто подойти и посмотреть, что это за хрень испортила дверцу моего любимого шкафа!”.

Собравшись с силами, я встала с дивана. Присмотревшись к зеркалу, я заметила, как пятно превратилось в отпечаток ладони. Вот только с ним было что-то не так. “Кажется, пальца не хватает!” – мелькнуло у меня в голове. И тут я отчетливо увидела человеческую ладонь, и она пыталась выдавить стекло с той стороны! “Прикольно, внеземной разум пытается сломать мне дорогущий шкаф!” – подумала я, рассматривая непонятное явление.

И тут меня словно током ударило. А кто платить за него будет? Опять я? Да я кредит за него выплатила буквально пару месяцев назад! И что, опять влезать в эту каббалу? Да не бывать этому!

Я героически кинулась вперед, готовясь нанести империи зла ответный удар, как вдруг споткнулась обо что-то теплое и пушистое. Растянувшись посреди пола, я заметила черный шарик, распластавшийся подо мной. Это был Малевич.

– Кошара, ты как ко мне домой забрался? Или Дуне совсем заняться не чем, подкидывает тут мне кота посреди ночи? У нее что, вообще личной жизни нет? Надо ей будет сказать, что шутка затянулась.

Я уцепилась за край дивана и с трудом поднялась на ноги, давай шанс живности обрести былую форму. Подняв голову, я села на диван и снова осмотрела комнату. Тени исчезли, а из окна на меня светила яркая луна. Зеркало было кристально чистым, следов Чужого нигде не было, зато Малевич был самым что ни на есть настоящим. Причем эта наглое существо прыгнуло мне на ноги, и, свернувшись калачиком, уснуло.

“А я чем хуже?” – подумала я и откинулась на подушку. Стараясь устроиться удобнее, я попыталась скинуть Малевича, но это оказалось не так-то просто. Он оказался гораздо тяжелее, чем казался на вид. Кот буквально припечатал меня, не давая нормально двигаться. Я недовольно фыркнула и из последних сил отвернулась к спинке дивана. Удивительно, но рядом с этим пушистым бедствием мне было хорошо и спокойно, прямо как с Серафимом сегодня вечером. Осознав, что снова думаю об этом человеке, я чертыхнулась и закрыла глаза. Мне необходимо было хорошенько выспаться. Утро обещало быть веселым, а повеселиться я люблю. Правда, юмор предпочитаю черный.

Глава 10. День четвертый, или везде обман

Разбудил меня сильный стук в дверь. Вскочив, я села на диван, не понимая, что происходит. Минут пять я пялилась пустым взглядом на стену, пытаясь вычислить источник этого ужасного шума. Малевича нигде не было, поэтому я решила, что он мне просто приснился. Действительно, откуда ему тут взяться? Он, наверное, сейчас в деревне мышей гоняет и давно забыл обо мне.

Тем временем стук усилился. Он меня раздражал. Выругавшись, я накрыла голову подушкой, твердо решив для себя – никому сегодня не открывать. Пусть себе стучат, у меня выходной.

– Открывай, а то сейчас дверь вынесу! – послышался до боли знакомый голос.

– Кто там? – испуганно спросила я, встав таки с дивана и подойдя к двери.

– Ты что, издеваешься? – прошипел стоявший за дверью. – Надеюсь, ты готова, а то ждать тебя я не собираюсь!

– Ефим, это ты? – удивленно прошептала я.

– Нет, блин! Это Варвара по твою душу пришла! – грубо ответил Серафим.