Текст книги "Золотая девочка"

Деннис просто из принципа пытался уговорить Виви снова потащить бывшего в суд – нечестно, что он ей изменил, а она теперь еще должна ему платить, – но Вивиан ответила, что у нее много работы и затяжной процесс будет ее отвлекать.

– Я знаю, что ты хочешь меня защитить, – сказала Виви, – и я тебя за это люблю, но мой крестовый поход давно уже завершился. Все конечно, Деннис. Расслабься.

Проблема была в том, что Джей Пи даже не чувствовал благодарности. Он вел себя так, словно эти деньги ему причитаются по праву.

Деннис отводит руку и без предупреждения дает Джею Пи в челюсть как раз в тот момент, когда тот подносит к губам свой ром с тоником, – стакан отлетает в сторону и разбивается вдребезги о кирпичную стену. Джей Пи застигнут врасплох, а у Денниса такой большой опыт в барных драках, что он, уже работая левой, наносит сопернику удар по носу. Все вокруг залито кровью.

Рип Бонэм видит, что произошло, и встает между ними.

– Так, так, так, Деннис, дружище, достаточно.

Тот позволяет Рипу себя оттащить, а Уилла спешит к своему отцу с охапкой бумажных салфеток. Джей Пи прижимает салфетки к носу, и на противоположной их стороне расцветает красное пятно.

– Вызвать скорую? – спрашивает Уилла.

Джей Пи качает головой, а Рип уводит Денниса к парковке. Те из нас, кто еще оставался на поминках, собираются и заворачивают немногочисленное несъеденное печенье, которым так славится клуб, в салфетки, чтобы насладиться им позже.

Само собой разумеется – и это должно ей льстить, – что мужчины дерутся за Виви даже после ее смерти.

Наша хозяйка, Саванна, уводит пострадавшего в полутемный прохладный бальный зал, и они садятся на две банкетки у стены. Саванна знает Джея Пи с тех времен, когда они детьми путались у взрослых под ногами на теннисном корте в этом клубе, учились подавать и отбивать, а потом садились в кружок и ели пиццу на согретом солнцем грунте. Джей Пи был просто одним из толпы мальчишек, не отличимый от других привилегированных детей, с которыми росла Саванна, пока не начал встречаться с ее лучшей подругой. А потом женился на Виви, завел с ней детей, изменил и доставил много страданий. Саванну раздражает, что ей приходится его утешать, но она понимает: сейчас ее роль заключается в этом.

– Мне очень жаль, что так получилось. Нужно было получше следить за Деннисом. Он словно бомба замедленного действия.

– Никогда не понимал, что она в нем нашла.

– Он – соль земли, ей это нравилось. Плюс он ею восхищался, а после того, что она пережила…

– Виви хотела найти противоположность мне, – перебивает Джей Пи. – Определенно нашла. – Он поднимает взгляд на Саванну; та смотрит в покрасневшие зеленые глаза поверх окровавленных салфеток. – Понимаешь, наша с Виви история не настолько однозначная. Это, наверное, были самые запутанные отношения в мировой истории.

Саванна смеется.

– Ну ты и возомнил о себе.

– Знаю, – говорит Джей Пи и начинает плакать. – Я так ее любил. С той самой минуты, как увидел, когда забирал вещи из химчистки…

– Ты забирал платья своей матери, – поправляет Саванна. – Одно уже это должно было стать для нее предупреждением.

– Я все, все испортил, – твердит Джей Пи. – Деннис прав: я разбил Виви сердце. Знаю.

Саванна забирает у него окровавленные салфетки. Его нос похож на гнилую клубничину, на скуле начинает расцветать синяк. Утром будет болеть.

– Я бы рада с тобой разобраться, Джей Пи, но у меня сейчас мысли совсем о другом. Нам надо сосредоточиться на том, что важнее всего…

– Найти того, кто ее сбил, – перебивает Джей Пи. – И проследить, чтобы ему воздали по заслугам.

Саванна терпеливо вздыхает.

– Этим занимается полиция. Нам с тобой надо позаботиться о детях.

– Дети меня любят, – говорит Джей Пи. – Но я им несимпатичен. Им нравилась Виви. Они всегда шли поговорить с Виви.

Он улыбается Саванне медленной полуулыбкой – одна из тех его черт, которые сразили Виви в первую очередь.

– Ты им тоже нравишься. С тобой они тоже разговаривают.

– Это правда, – говорит Саванна, вставая. – Отвезти тебя домой или позвонишь Эми?

– Эми? – произносит он, как будто понятия не имеет, о ком она.

– Я припарковалась перед клубом, – сообщает Саванна. – Идем.

Эми

Эми отпрашивается с работы в день похорон Виви, и Лорна – тоже, под предлогом того, что ей нужно поддержать подругу. К счастью, по средам клиентов не так много. Брэнди, администратор, нехотя убирает их из расписания, думая, что они пойдут на похороны.

Вместо этого подруги отправляются в «Крю» в дальнем конце гавани – лучшее место на Нантакете, чтобы пить днем.

Они устраиваются у барной стойки и заказывают бутылку шампанского «Пол Роджер» – «в память о Виви». Еще просят дюжину устриц и – гулять так гулять – икру, осетровую, со всеми сопутствующими закусками. Когда распахивается стеклянная дверь, посетителям открывается вид на гавань. Вокруг бара идет узкий деревянный настил, и Эми знает, что люди здесь не раз падали в воду; когда она работала в «Пробке» у Джея Пи, слышала, какой при этом поднимался шум. Океан испещрен искрами солнечного света; катера переваливаются с боку на бок у причалов; слышен сигнал парома, и чайки кричат, как ревнивые девицы. Бартендер Томми с хлопком откупоривает их шампанское.

– Празднуем? – спрашивает он.

Эми впервые задумывается о том, как выглядит со стороны. Она отпросилась с работы, чтобы почтить память бывшей жены своего бойфренда, но вместо этого «скорбит» за бутылкой шампанского, которая ей не по карману, и икрой, которая уж точно ей не по карману. Что, если кто-то ее здесь увидит?

– Празднуем, – отвечает Лорна, поднимая свой узкий бокал, полный золотистых пузырьков. – За прекрасно прожитую жизнь.

Эми сказала Джею Пи, что, наверное, ей не стоит идти на отпевание и поминки, даже прежде, чем он сам это предложил.

– Мне кажется, всем, особенно детям, будет спокойнее, если я не приду.

Эми сразу же почувствовала, какое облегчение испытал Джей Пи.

– Наверное, ты права, – сказал он.

Пожалеют ли дети, что она не пришла? Карсон – может быть. Но на похоронах Эми стала бы центром всеобщего внимания благодаря своему исключительному и очень неприятному положению: ей пришлось бы скорбеть о смерти женщины, о которой она не всегда отзывалась в лестных выражениях. Эми тяжело было бы терпеть испытующие взгляды.

Она поднимает свой бокал и молча чокается с Лорной. Сегодня Эми хочет просто пить и забыть обо всем.

К Джею Пи в какой-то момент снова вернется способность думать о чем-то, кроме смерти Виви. Лето будет идти своим чередом, дети привыкнут, Лео уедет в колледж. Эми снова попытается достучаться до Карсон – вдруг они сумеют стать ближе друг другу. А Джей Пи будет свободен и сможет сделать предложение. Эми остается только чуть-чуть подождать.

Они не успевают оглянуться, как шампанское заканчивается, и Лорна заказывает бутылку розового вина. Томми спрашивает, планируют ли они еще что-нибудь есть. Устрицы исчезают у Эми во рту в шесть солоноватых глотков, а икры каждой из них досталось по три ложечки. Эми заказывает два сэндвича с лобстером и картошку фри на гарнир.

Повернувшись к Лорне, она говорит:

– Не волнуйся, я угощаю.

Мысленно подсчитывает сумму и понимает, что, даже если они больше ничего не будут есть и пить, этот обед обойдется ей в четыреста долларов. Сумасбродство, но пути назад уже нет.

– Кто знает, может, завтра нас уже не будет в живых.

С наступлением вечера бар наполняется народом. Преобладающая категория посетителей – привлекательные мужчины с загорелыми после дня, проведенного за яхтингом или рыбалкой, лицами, в группах по три-четыре человека. Симпатичный парень в бейсболке с логотипом калифорнийского гольф-клуба «Торри Пайнс» заводит беседу с Лорной. Он говорит, что ему нравится ее акцент. Его дед был ирландцем из Уэксфорда.

– Ха! – подхватывает Лорна. – А я там выросла!

Эми пытается поучаствовать в их разговоре и щегольнуть своим собственным акцентом – Алабама! – но южная тягучесть ее речи подзасохла за последние десять лет, и теперь даже y’all[21]21
  Манера произносить you all, характерная для южных штатов.


[Закрыть] из ее уст звучит вымученно. Она остается наедине со своим бокалом уже теплого розового и надеется, что кто-нибудь из джентльменов придет к ней на помощь, но никто не подходит. Эми приехала на Нантакет подтянутой двадцатитрехлетней девушкой, сейчас она на десять лет старше, на семь (вообще-то десять) килограммов больше и выглядит… поношенной. Так и есть. Вся эта канитель с Джеем Пи, его детьми, его матерью, его поисками себя ее утомила, а постоянная надежда на то, что она вот-вот прекратит быть девушкой (любовницей) и станет женой, в конце концов лишила Эми иллюзий. Ее свет померк. Неудивительно, что все мужчины в этом баре стремятся держаться от нее подальше. Она с таким же успехом могла бы прилепить себе на лоб бумажку с надписью: «б/у».

Эми опрокидывает в себя остатки вина, и в этот момент на табурет слева от нее садится мужчина в белой рубашке и тесных серых брюках. Он делает знак бармену, заказывает пиво и только тогда, кажется, замечает соседку.

– Ой, здесь занято?

Эми качает головой. Она рада, что хоть кто-то в баре не считает ее прокаженной, хотя этот мужчина и не принадлежит к числу роскошных яхтсменов. Эми не удалось его разглядеть, и теперь она боится повернуть голову, чтобы это не выглядело слишком нарочито. Впрочем, Эми заметила, что у него на костяшках пальцев кровь.

Она уже так много выпила, что ей кажется само собой разумеющимся взять его за запястье.

– Вы поранились? Или… вы что, подрались?

– Подрался, – отвечает он. Бармен ставит перед ним пиво, мужчина встает и осушает весь стакан одним долгим глотком. Это дает Эми возможность как следует его разглядеть, и, закончив, он тоже начинает в нее всматриваться.

– О, Эми! Привет.

– Деннис! – восклицает она. В ее голосе звучит радость, что странно, ведь Эми довольно плохо знает Денниса. Он был бойфрендом Виви, хотя Джей Пи говорил, что они то ли расстались, то ли собирались расстаться.

Эми должна быть благодарна Деннису. В прошлом году, в июне, на свадьбе Уиллы и Рипа Джей Пи и Виви танцевали первый танец вместе с новобрачными и мистером и миссис Бонэм. Этот момент возглавил персональный список Эми «Худшие моменты отношений». Виви смотрелась в руках Джея Пи абсолютно на своем месте, и они так ладно танцевали (а Джей Пи, кажется, говорил в то первое лето, что жена совершенно не умеет танцевать), смеялись и так очевидно наслаждались моментом, что Эми в голову закралась мысль: «А что я вообще здесь делаю?» Она прямо тогда и ушла бы из клуба «Весло и поле», если бы к ней не подошел Деннис. Он принес ей коктейль, положил руку на плечо, чокнулся и прошептал на ухо какую-то шутку, которую Эми не расслышала из-за громкой музыки, но все равно посмеялась.

– Еще одно, – говорит Деннис бармену.

– Подожди, ты же был на отпевании? И поминках?

Деннис кивает.

Если он теперь здесь, в «Крю», значит, поминки уже закончились. Интересно, звонил ли ей Джей Пи? Ему ее не хватало? Правильно ли она сделала, что не пошла? Ей хочется знать, спрашивал ли кто-нибудь про нее? Эми понимает, что размышляет как ужасная эгоистка. Сегодня не ее день. Сегодня важны только Виви, те, кого она любила, и те, кто любил ее. И Эми в этот список не входит.

Бедный Деннис. Эми пытается представить, каково ему сейчас. Виви порвала с ним, а потом умерла. Это два совершенно разных вида боли, наложенные друг на друга.

– Ты как? – спрашивает Эми.

Деннис пожимает плечами.

– А как дети?

– Я не говорил с детьми. Они сидели там, впереди, с Саванной и твоим бойфрендом.

– А, Саванна. Она, наверное, очень переживает.

– Да. Она такую речь произнесла в церкви.

Как жаль, что она не слышала речи; Эми всегда была слегка одержима Саванной Хэмильтон. У той есть такое редкое качество, как шик; это видно невооруженным глазом. Ее волосы, одежда, манера разговаривать, любезность, вкус, изящество, которое дается ей безо всяких усилий. Почему она так и не вышла замуж? Эми однажды спросила об этом Джея Пи, и он сказал, что «у нее слишком высокая планка». Саванна встречалась какое-то время с Майклом Дель Рэем, большой шишкой из «Джей Пи Морган», но бросила его, потому что он был слишком меркантильным. Саванна – благодетельница. Она взяла деньги, доставшиеся ей в наследство, и основала фонд, который дает еду и образование детям в таких странах, как Нигер или Бангладеш. Даже если бы Эми хотела ее ненавидеть, ей бы это не удалось.

– То есть ты подрался на похоронах? – спрашивает Эми.

– На поминках.

– Ты подрался в клубе «Весло и поле»?

Одна эта мысль приятно будоражит Эми. Клуб внушает ей ужас. Джей Пи всегда говорил, что Виви небрежно относилась к правилам, поэтому каждый раз, когда Эми переступает порог этого заведения, она чувствует парализующую ее необходимость вести себя прилично. Эми, как и Виви, не вписывается. Она родом из города Поттера, Алабама. Люди слышали о Монтгомери или Мобайле, но никто никогда не слышал о Поттере. Это глухая деревня.

– Да.

– Тебя выгнали?

– Да.

– С кем ты подрался?

Деннис подносит стакан с пивом ко рту и выпивает половину залпом.

– С кем, как ты думаешь?

Эми смотрит на лужицу розового вина на дне своего бокала, испачканного ее губной помадой.

– С Джеем Пи?

– Ага.

Эми оценивает обстановку. Лорна увлечена беседой с моряком; Эми легко может оставить ее здесь, если захочет поехать домой и позаботиться о любимом. Если у Денниса на костяшках кровь, то во что превратилось лицо Джея Пи?

– Он сильно пострадал?

– У него, наверное, синяк останется, – отвечает Деннис. – Я его два раза ударил. Он не особо сопротивлялся.

«Нет, конечно», – думает Эми. Джей Пи не любит стычки. Когда у него возникает проблема, он решает ее деньгами.

Наверное, надо ехать домой и залечивать его раны.

Но… ей не хочется.

– У меня много злости накопилось на этого парня, – признается Деннис. – Но мне стыдно, что я его побил. – Он бросает взгляд на бокал Эми. – Можно купить тебе выпить в качестве извинения за то, что испортил твоему парню лицо?

– Не откажусь, – говорит она.

Шеф

Преступления на дороге заканчиваются обвинительным заключением в пятидесяти процентах случаев, но шефу от этого не легче. И к тому же его жена Андреа в четверг битый час смотрела отпевание Вивиан Хоу в церкви онлайн, а потом еще час (или больше) читала все комментарии поклонников на странице памяти Вивиан Хоу в «Фейсбуке».

– Они хотят, чтобы полиция Нантакета нашла того, кто это сделал, – говорит Андреа. – Они жаждут правосудия. Я почувствовала себя мошенницей: сижу, делаю вид, будто я обычная читательница, хотя, в принципе, так и есть, за исключением того, что я замужем за шефом нантакетской полиции.

– Я делаю все, что в моих силах, – говорит Эд.

Вот только расследование не двигается с мертвой точки.

Отпечатки шин ничего не дали. Узор был почти стерт следами Круза, приехавшей на место скорой и парамедиками.

Лайза Хитт нашла кровь Вивиан Хоу на машине Круза Де Сантиса. На дверной ручке. Скорее всего, у него на руках была кровь Виви, когда он сел в машину после отъезда скорой. Люминол на бампере и радиаторе тоже ничего не дал, и это стало большим облегчением, хотя, надо сказать, шеф предпочел бы, чтобы машина Круза была совершенно чистой. Он не хочет, чтобы утверждение «На машине Круза Де Сантиса нашли кровь Вивиан Хоу» пошло гулять по острову без контекста. Достаточно свидетельства Фалько о том, что парень проехал на красный с превышением скорости, передающегося из уст в уста. Финн сообщил шефу: якобы об этом говорят на пляже в Сиско.

– Все твердят, что ее сбил Круз.

– Этому нет никаких доказательств, – отрезал шеф. – Люди всякое болтают. Какой-то остров сплетен.

Из всей семьи Виви Эду позвонил только Рип Бонэм, ее зять. Шеф знает Рипа, его отца Чеса и его сестру Памелу Бонэм Бриджман, потому что управление работает со страховой компанией Бонэмов, когда происходят обычные дорожные происшествия. Рип говорил осторожно, спросил только, нет ли у полиции зацепок.

Следующим шагом должен был стать анализ одежды Виви на предмет частиц краски с джипа и поиск следов ткани на бампере Круза. Ни один контакт не проходит бесследно.

И вот тут случился главный конфуз. Одежда Виви пропала. Патологоанатом сказал, что сделал все по инструкции: срезал одежду с покойной, положил в пакет и отправил в полицейское управление, где вещи должны были зарегистрировать и передать Лайзе Хитт на Кейп-Код. Но, по словам Алексис Лопрести, которой полагалось принять пакет, до управления он так и не добрался. Шеф снова поговорил с патологоанатомом – тот был новенький, пришел на замену работавшему здесь долгое время доктору Фиелдзу – и спросил, кому именно он поручил доставить пакет. Специалист признал, что не помнит. Он кому-то передал вещи и решил, что там дальше сами разберутся.

– Ну и где тогда доказательства? – спросил шеф. Он уже начинал выходить из себя, но последнее, что ему было нужно, – это затаивший обиду патологоанатом. – Ладно, нестрашно, наверное, они в участке.

Эд поехал на работу и набросился на Алексис Лопрести.

– Ты не видела и не получала из больницы пакета, в котором лежала одежда Вивиан Хоу, так?

– Не-а, – ответила Алексис. – Вы проверяли в комнате для вещдоков?

– Да, – сказал он. – Два раза. Кто дежурил в прошлую субботу?

Алексис, казалось, растерялась от такого вопроса.

– Не знаю.

Шефа так и подмывало уволить ее на месте. Она, видимо, прочитала это по выражению его лица, потому что пощелкала по клавиатуре своего компьютера и сказала:

– Диксон и… Питчер.

Питчер был совсем зеленый, он работал в полиции всего девять месяцев. Более чем вероятно, что именно Питчер забыл пакет в своей служебной машине.

Шеф позвонил ему и на заднем плане услышал громкую музыку и смех; подчиненный, кажется, предавался увеселениям. Он был очень молод; шеф вспомнил, что подозрительно часто видел Питчера у стойки Алексис Лопрести; видимо, тот пытался уговорить ее на свидание.

Питчер сказал, что одежду забирал не он.

– Я бы точно запомнил. Одежда и кроссовки, да?

– Да, – ответил шеф. – То есть ты все-таки видел пакет?

– Нет, – возразил Питчер. – Но я знаю, что ее сбили, когда она бегала, так что должны быть кроссовки. Просто хочу сказать, что кроссовки бы запомнил.

Совсем отчаявшись, шеф позвонил Лайзе Хитт в надежде, что Божьей милостью вещи окажутся у нее.

– Нет, – сказала она. – А что, они пропали?

Шеф не может отдать Крузу машину, пока они не найдут одежду, и знает, что это нужно объяснить Джо Де Сантису, причем сделать это лично.

Он подъезжает к «Никелю» в половине третьего, когда рассеивается толпа обедающих. Шеф чувствует облегчение, увидев, что в кафе нет никого, кроме Джо – он нарезает стейк в служебном помещении.

Когда Джо замечает начальника полиции, по его лицу пробегает встревоженное выражение, но он тут же расплывается в улыбке.

– Багет с тунцом «Нисуаз» распродан, Эд, извини. Ты же знаешь, что за ним нужно приходить пораньше.

У шефа урчит в животе. Он не отказался бы от стейка со швейцарским сыром, аругулой и чертовски острым соусом Джо из хрена на теплой булочке – но не за тем сюда пришел.

Бывают дни, когда Эд ненавидит свою работу, и он только что пережил несколько таких дней подряд.

– Есть минутка, Джо?

Тот идет к входной двери, вешает табличку «Закрыто» и достает из холодильника две колы. Сесть негде, поэтому они опираются на стойку.

– Если ты не пообедать пришел, то дело серьезное.

Шеф вздыхает.

– Круз вообще говорил с тобой о том, что произошло, когда он обнаружил Вивиан Хоу?

Джо качает головой и открывает свою банку с колой.

– Ни слова, только то, что все тебе рассказал. – Он делает глоток. – Я не понимаю, почему вы до сих пор не отдали ему машину.

– Кое-что получается неважно, – признается шеф. – Один из офицеров видел, как Круз проехал на красный на перекрестке Хупер-Фарм с Серфсайд и погнал на всех парах по Серфсайд, все это за несколько минут до того, как позвонил «девять-один-один».

Джо молчит.

– Когда я спросил Круза, откуда он ехал, тот сказал, что из дома, и это не сходится с рассказом офицера.

– Твой офицер уверен, что это был Круз? На этом острове полно белых джипов, Эд.

– Офицер сказал, это был он, но мог и ошибиться. – Шеф открывает свою банку и пытается получить удовольствие от первого глотка, терпкого и холодного. – Отпечатки шин ничего не дали. Люминол показал следы крови миссис Хоу на ручке двери, но не на радиаторе или бампере – а судя по ране на ноге миссис Хоу, на бампере должна была остаться кровь.

– Это не Круз ее сбил, – говорит Джо. – Этот мальчик… – Он крутит банку в руках. – Мой сын никогда не лжет, Эд. Если бы он сбил Виви, сам бы нам сказал.

– Зачем он так рано ехал к Хоу в субботу? – спрашивает шеф. – Семь пятнадцать утра. Я спрашивал его, но он не отвечает.

– Я так понял, они с Лео поссорились, – говорит Джо. – Что-то, видимо, произошло накануне вечером – в выпускной год такое случается, эмоции зашкаливают, люди говорят то, о чем потом жалеют. Круз не видел Лео с тех пор, как они встретились в больнице. Я еле уговорил его пойти на отпевание.

– Круз очень нервничал в управлении, и я решил, что здесь кроется что-то еще.

– Вививан Хоу, по сути, стала Крузу матерью. Он любил ее. – Джо откашливается. – Виви всегда удавалось сделать так, чтобы Круз чувствовал себя частью их семьи, она заботилась о нем, как заботятся только матери. Смерть Вивиан – это большая потеря для моего парня и для меня тоже. Но, Эд, это не он ее сбил.

– Как скажешь.

– Ты сомневаешься? – Джо выпрямляется в полный рост, и комната внезапно как будто становится меньше. – Думаешь, он что-то скрывает? Думаешь, он тебе лжет?

– Ему есть что терять.

– Конечно, ему есть что терять, – говорит Джо. – Этот парень достиг того, о чем большинство может только мечтать. Я не понимаю, почему к Крузу относятся как к подозреваемому, а не как к убитому горем ребенку, который первым оказался на месте и нашел тело. Или он подозреваемый, потому что черный, а как только черный оказывается рядом с местом преступления, его автоматически начинают обвинять?

Шеф стушевывается.

– Дело не в расе, – говорит он.

Эд чувствует смущение и пытается проверить самого себя. Фалько и правда видел именно Круза? Или просто какого-то черного парня за рулем белого джипа? Может, офицер решил, что это Круз, именно потому, что разглядел черного? Может, из-за того, что Круз черный, всем на Нантакете проще говорить, будто он сделал что-то плохое? Шеф не намерен возглавлять управление, в котором к черным гражданам относятся не так, как к белым. Но уже знает, что расизм – это системная проблема. Обычно она так глубоко скрывается, что ее не видно, но предрассудки по-прежнему никуда не делись.

– Ты мне нравишься, Эд. Я считаю тебя своим другом. Я бы никогда не стал злоупотреблять твоей дружбой. Но это не мой сын сбил Виви. Этот мальчик сразу бы признался и протянул руки, чтобы на него надели наручники. Он так сильно любил Виви Хоу, что никогда бы себе этого не простил. Я, конечно, знаю, что у них с Лео Куинсборо что-то произошло. По его лицу это вижу, мне не нужно спрашивать. Но вот чувства вины за то, что сбил женщину, я не вижу. Он проявляет большое терпение, пока вы проверяете его машину. Не жалуясь, ездит на работу на старом велосипеде – потому что доверяет системе. Но я не буду стоять и смотреть, как вы делаете из него козла отпущения, потому что вам нужно кого-то арестовать. Это не Круз ее сбил, Эд.

В ту же секунду, как прозвучали эти слова, шеф понимает, что сам не верит в то, будто Круз Де Сантис сбил Хоу. Кто-то другой это сделал и сбежал, видимо, за несколько минут до того, как Круз ее нашел.

– Я верну ему машину сегодня вечером, – обещает шеф.

– Спасибо, Эд, – говорит Джо, и они обмениваются рукопожатием.