Текст книги "Аладдин"

Глава 5

Жасмин опаздывала. Ей удалось незаметно проникнуть во дворец, но не было даже пары минут, чтобы поведать Далии обо всех приключениях. Стоило ей попасть в свои покои, как явились слуги, сообщая, что присутствие принцессы требуется в большой зале.

По пути на приём принцесса невольно сравнивала роскошные дворцовые коридоры с улицами, где бродила всего какой-нибудь час назад. Они были так близко, но так сильно отличались. «Прямо как Аладдин и я», – подумала она и удивилась, что её сердце ёкнуло. Остановившись перед огромными дверьми в большой зал, Жасмин услышала голос отца.

– Добро пожаловать, принц Андерс! – говорил султан. – Мы надеемся, ваше путешествие было приятным.

– Ja, – ответил другой голос с сильным акцентом. – Наши корабли так хорошо сконструированы, что мы едва замечаем морскую качку. Будто плывёшь по облакам…

Девушка раздражённо вздохнула. Она любила отца и знала, что ему противна вся эта светская болтовня. Раньше беседами занималась исключительно султанша, но её уже давно нет на свете, а султан так и не научился любить церемонное обхождение с гостями. Девушка разгладила роскошное платье из ткани глубокого насыщенно-розового цвета, яркого, как восход солнца. Длинный шлейф не давал ей двигаться так стремительно, как хотелось бы, но принцесса всё равно уверенным и плавным движением толкнула дверь и вошла. На миг она замерла, оглядывая мужчин, собравшихся у подножия золотой лестницы, наверху которой она стояла. Её появление заставило всех замолчать и обернуться. Девушка с удовольствием поймала тёплую улыбку отца, но тут же в который раз вновь ощутила себя, словно картина на выставке. С высоко поднятой головой принцесса двинулась вниз по длинной лестнице, чувствуя на себе оценивающий взгляд принца Андерса. Несмотря на многослойное одеяние, по спине пробежали мурашки. Рядом басом мурлыкал спускающийся следом Раджа, чьё присутствие успокаивало.

Закончив своё шествие, Жасмин заметила одобрительный кивок предполагаемого жениха. Выбранное Далией платье сыграло свою роль, по крайней мере ненадолго очарованный принц потерял дар речи. Девушка гадала, о чём он думает. Судя по тому, что говорилось в книгах, на его родине люди жили небогато, там не принято было одеваться в яркие цвета, а землю покрывали леса и снег. Трудолюбивый народ довольствовался простыми вещами и неказистыми домами, был готов жить тем, что даёт земля, и радоваться красоте природы. Но когда принцесса подняла глаза и ещё раз взглянула на парадный костюм принца Андерса, явно сшитый из дорогих тканей, она вспомнила, что читала и о том, что королевская семья жила не так уж скромно. Писали, будто на самом деле правителей вполне устраивало, что подданные влачат нищенское существование, а сами они с удовольствием предавались излишествам. Роскошные дворцы, пышные пиры, которыми отмечались даже самые незначительные даты, и королева, обожавшая драгоценности всех форм, размеров и цветов. Жасмин в испуге задумалась, не говорят ли жители Аграбы то же самое и про её семью. Не считают ли они, что принцесса и султан вот так же оторваны от жизни собственного народа?

Жасмин в миллионный раз пожалела, что не может играть более активную роль в управлении Аграбой, но теперь, когда она ступала по роскошной зале, только что вернувшись с улицы, это чувство стало ещё ярче. Всё помещение – от пола до потока – было покрыто сверкающим золотым орнаментом. Лестницу украшали выточенные из камня экзотические птицы, подобные тем, что расхаживали по саду. По колоннам плавало множество резных рыб, совсем как в море за окнами. Девочкой принцесса часами смотрела на крылья этих птиц, представляя, каково было бы просто взмахнуть ими и улететь. Увидеть мир сверху, не быть привязанной к какому-то одному месту. Девушка вздохнула. С тех пор ничего не изменилось. Как и отлитые из золота рыбки, она не может вырваться на волю. И, вероятно, так никогда и не сможет.

Жасмин заметила, что старший стражник Хаким, как всегда, был на месте и охранял султана. Переведя глаза дальше, ей пришлось сделать усилие, чтобы сдержать стон при виде Джафара, придворного визиря, стоявшего тут же с его надоедливым попугаем Яго. Девушку передёрнуло от отвращения, когда она почувствовала на себе его взгляд. Визирь ей никогда не нравился, а теперь, когда он так глубоко втёрся в доверие к отцу, её неприязнь лишь возросла. После смерти матери советник стал вездесущим, казалось, султан прислушивается только к его словам, и больше ничьё мнение его не интересует.

Достигнув наконец конца зала, Жасмин подошла к отцу и поцеловала его в щёку. Потом повернулась в сторону гостя.

– Принц Андерс, – молвил султан, – это моя дочь, принцесса Жасмин.

Склонив голову, та неохотно протянула руку, чтобы вельможа, как заведено, смог приложиться к ней губами. Вместо этого он приблизил к ней своё лицо.

– Пожалуй, пришло время поцелуев, – легкомысленно заявил он.

Девушка отшатнулась, делая шаг назад, и в тот же миг Далиа и Раджа одновременно сделали шаг вперёд, готовые защитить свою госпожу. Принц ретировался с довольно визгливым смешком, осознав, что, видимо, повёл себя слишком дерзко.

– Может быть, завтра. Почему никто не рассказал мне о вашей ослепительной красоте?

– Забавно, но о вашей тоже не упоминали, – ответила принцесса. Резкие слова сами собой слетели с губ. Она невольно сравнила самодовольного принца с его кожей сероватого оттенка и безжизненными соломенными волосами с молодым человеком, которого повстречала на рынке. Девушка живо представила его густую чёрную шевелюру, непринуждённое очарование… Вспомнив о браслете матери, она едва заметно покачала головой и вновь сосредоточилась на происходящем.

– Забавно, в Сконланде говорят то же самое. Очень смешно, – сказал принц Андерс, предприняв очередную, снова неудачную попытку пошутить. – Сразу видно, что у нас много общего.

Принцесса склонила голову.

– Неужели? – отрезала она, всё ещё негодуя, что он, как и все до него, судит её исключительно по внешности. – У нас одинаковый титул, но на этом наше сходство заканчивается. – Слова эхом отразились от стен комнаты, а затем наступило неловкое молчание. Принцесса заметила, что отец переминается с ноги на ногу, и, даже не глядя в его сторону, чувствовала на себе горящий взгляд Джафара. Ей было известно, чего от неё ждут. Предполагалось, что она будет стоять здесь, словно красивый предмет интерьера, и делать вид, что очарована вниманием принца к своей персоне. Но она так устала быть всего лишь украшением зала, которое демонстрировали по мере надобности, а потом снова убирали, заперев в покоях. Она знала все тонкости придворного этикета, но вместе с тем изучала и историю. Умела безупречно провести чайную церемонию, но могла и перечислить по порядку всех правителей Аграбы за многие века её существования. Прочитала труды величайших философов, знала поэзию разных стран, даже изучила военное дело, при этом не отлынивая от повседневных обязанностей принцессы. Но никто не интересовался её мнением о союзниках или новых корабельных законах. Эти вопросы были в компетенции султана и Джафара, а ей предоставлялось решать другие важные вопросы, например какую ткань выбрать для нового платья или какие цветы поставить в парадной столовой. Она раздраженно вздохнула.

– М-м-м, – промычал принц Андерс, заикаясь и не зная, как быть дальше. Взгляд его упал на Раджу, стоявшего рядом с девушкой. – Кто это? Нет, не говорите… это полосатый кот, – сказал он. Выпятив грудь и изображая из себя неотразимого знатока животных, он хитро улыбнулся. – Коты меня любят. Привет, киса… – он наклонился погладить Раджу. Тигр издал низкое, глубокое и однозначно недружелюбное рычание.

Принц отпрянул, рассыпав стоявшую подле корзину с фруктами. Крупные жёлтые дыни полетели на пол, некоторые раскололись, обнажив нежную мякоть и усеяв всё вокруг семечками. Принц Андерс смутился и резко бросил что-то слуге. Тот нагнулся и принялся убирать беспорядок. Жасмин наблюдала, одновременно забавляясь и раздражаясь.

– Я слышал, вы привезли некие диковины с вашей родины, – произнёс султан, отчаянно пытаясь вернуть ситуацию в управляемое русло.

Его слова, похоже, возымели действие. Взмахнув длинным плащом, принц Андерс повёл собравшихся на балкон. Глаза Жасмин сузились, когда она увидела «подарок», который вельможа привёз её отцу. Вокруг пушки, сверкавшей на солнце своими чёрными боками, собрались слуги.

– Всё, что производится у нас в Сконланде, – гордо произнёс принц, указывая на оружие, – очень эффективно в боевых действиях…

Принцессе хотелось расхохотаться. Андерс это серьёзно? Он хотя бы огляделся по сторонам, посмотрел вокруг, что за город Аграба? Явился из-за моря на своём расфуфыренном корабле и даже не видит, что в Аграбе не в почёте ни оружие, ни насилие… По крайней мере так было прежде.

– Мы скромные люди, – произнесла она, вновь привлекая внимание отца и Джафара, – для нас дорог не подарок сам по себе, а те чувства, которые за ним стоят, то, что человек хочет до нас донести своим даром.

Эти слова чуть-чуть сбили с принца спесь.

– Ну это… Это… – вновь стал заикаться он, – символ нашего… нашего… – голос замер, пока он подыскивал слова.

– Стремления к войне? – закончила за него Жасмин.

– Нет… Нет! – запротестовал Андерс.

Девушка приподняла бровь. Лицо принца постепенно приобретало настораживающе красный оттенок. Сложно сказать, от смущения или злости. Жасмин собиралась было продолжить, намереваясь окончательно поставить этого болвана на место, но вперёд выступил Джафар, откинув длинные полы неизменного чёрного плаща. Одеяние на тёмно-бордовой подкладке с золотым орнаментом всегда казалось Жасмин слишком мрачным для жизнерадостной Аграбы. Но учитывая, что носивший его человек никоим образом не входил в число её фаворитов, она не стала утруждаться и давать ему модные советы. Единственными пятнами яркого цвета в облачении Джафара были бирюзовые инкрустации на золотом посохе, с которым он никогда не расставался. Вот и сейчас, пока она наблюдала за ним, его длинные тонкие пальцы сжали набалдашник, выполненный в виде головы змеи. Холодные глаза самого визиря часто напоминали девушке глаза кобры, готовящейся броситься на мышь.

– Наша принцесса не понимает, что здесь никто не желает войны, – вмешался Джафар своим вкрадчивым голосом. – Но разумный правитель всё равно должен быть к ней готов.

Руки Жасмин сжались в кулаки, и она почувствовала, как рядом встала дыбом шерсть Раджи, когда тот уловил едва сдерживаемый гнев хозяйки. Визирь не имел права так с ней говорить… А отец даже не пытался его остановить. Султан вообще почти ничего не делал. Не обращая внимания на явное предупреждение, читавшееся во взгляде Джафара, Жасмин парировала:

– Но что, если самой подготовкой к войне вы спровоцируете конфликт, которого якобы пытались…

– Ну-ну, дорогая, – примирительно произнёс султан, всё же открыв рот, но совсем не для того, чтобы встать на сторону дочери.

– Наша принцесса любит почитать об искусстве управления государством на досуге, – снисходительно объяснил Джафар окружающим, будто она была ребёнком и не могла сама за себя говорить.

Андерс кивнул.

– Очаровательное хобби, – молвил он не менее высокомерно.

– Её высочество чрезвычайно рада вашему подарку, принц Андерс, так же как и мы все, – не унимался Джафар. Он самодовольно улыбнулся, вероятно, радуясь, что поставил Жасмин на место и вызвал благосклонность иноземного визитёра. – Давайте посмотрим поближе, – предложил он, направляясь к пушке.

Андерс кивнул. Хлопнув в ладоши, он принялся выкрикивать указания слугам, пока те наводили пушку.

– Мы прицелимся в корабль, – сказал принц, указывая на одинокое судно в центре гавани Аграбы. На борту была нарисована большая мишень, другие корабли отвели подальше, чтобы их не повредили разлетающиеся обломки. – Приготовьтесь, – предупредил он и заткнул уши пальцами. Слуга чиркнул спичкой и поджёг запал. Потом все отступили в ожидании, также заткнув уши.

Огонёк добежал до железного дула и скрылся в ней, а потом…

БУ-У-УХ!

Пушка откатилась, оттолкнув канониров и заполнив всё густым дымом.

– Очень впечатляюще, принц Андерс, – сказал султан, когда дым наконец рассеялся.

– Ja, – сказал принц, гордо кивнув. – Очень хорошая конструкция.

Посмотрев вперёд на гавань, Жасмин наклонила голову. В уголках губ появилась улыбка.

– Скажите, – промолвила она, указывая на ярко-голубую воду, – какое судно вы пытались поразить, принц Андерс? Разве не то, с нарисованной мишенью?

Проследив за её пальцем, трое мужчин оглядели бухту. Несчастный обречённый корабль, на борту которого всё так же ясно виднелась нарисованная мишень, покачивался на волнах, целый и невредимый. Выстрел не попал в цель. Но кое-куда он всё-таки попал. Принц Андерс нервно засмеялся, и все посмотрели в направлении поднимавшегося вверх дымного столба. Он вился над мачтой совсем другого парусника, а точнее, над тем местом, где прежде была мачта. На соседней мачте, ещё не охваченной огнём, развевался флаг с гербом Сконланда.

– Это разве не… ваше судно? – поинтересовалась Жасмин с притворным беспокойством, хотя глаза у неё победно блестели.

Сидевший на плече Джафара Яго принялся повторять: «Ваше судно, ваше судно» – надоедливым скрипучим голосом. Но на сей раз девушка, не любившая крикливого попугая, ничего не имела против.

* * *

Аладдин затерялся в толпе уличных артистов. Впереди купцы, слуги и знатные вельможи проходили в главные ворота дворца. Хорошо знакомая ему вооружённая стража несла караул. С такой охраной дворец походил на крепость.

Но у бродяги был план.

– Ты знаешь, что нужно делать, Абу, – сказал он, дав знак пушистому другу.

Обезьянка кивнула. Пристыжённый Абу вёл себя безукоризненно с тех пор, как показал Аладдину «позаимствованный» браслет. Почувствовав чей-то взгляд, зверёк посмотрел вверх и увидел, что над ними кружит попугай с яркими разноцветными перьями. Он бросил взгляд на птицу и злобно забурчал. Абу ненавидел попугаев.

Затем обезьянка соскочила на землю, пробежала вперёд и взобралась на ногу стражнику. Тот начал орать и махать руками, а Аладдин в это время быстрым движением схватил обронённый кем-то плащ и набросил его себе на плечи. Нахлобучив капюшон на голову, он влился в вереницу людей.

Не поднимая головы, ловкач просочился мимо солдат, которых отвлекал Абу, и ступил под сень дворца.

Глава 6

Хотя султан и проводил большую часть жизни в своём кабинете, тот не отличался внушительными размерами. Проделанные высоко в стенах окна пропускали только часть лучей послеобеденного солнца, освещавшего привезённые с разных концов света диковины. Одни были подарены совсем недавно, другие служили бесценными напоминаниями о тех днях, когда он путешествовал по миру со своей покойной женой. Они плотными рядами стояли на полках, а те, что не умещались, находили себе место на полу и на столе. Султан любил эту часть дворца. Несмотря на скромные размеры кабинета, отцу Жасмин казалось, что здесь для него безмятежное раздолье. То были его священные покои.

Но сегодня здесь было чересчур людно.

Джафар и Хаким не сводили с султана глаз, пока он вертел в руках золотую лошадку. Встреча с принцем Андерсом прошла ужасно. Правитель это понимал. Принцесса вела себя крайне опрометчиво, отпуская саркастические замечания, но он был не в силах сердиться. По темпераменту она напоминала ему её мать.

– Наши враги становятся сильнее с каждым днём, – говорил Джафар, чей ледяной голос звучал в тёплом уютном кабинете как-то неуместно. – И тем не менее вы позволяете Жасмин пренебрегать принцем Андерсом и возможным военным союзом…

– Какие враги? – перебил султан. У него не было настроения ещё раз выслушивать критику в адрес дочери из уст Джафара.

Визирь сжал пальцами посох.

– Ширабад продолжает собирать…

– Ширабад – наш союзник, – мягко поправил визиря султан. Этот разговор они начинали уже неоднократно, и правитель до смерти устал от подозрений и обвинений Джафара. Но почему-то в конце концов он всегда с ним соглашался… – Ты готов втянуть нас в войну с нашим старинным…

Советник не дослушал:

– А вы из сентиментальных соображений готовы позволить королевству развалиться.

Ярость сверкнула в глазах султана.

– Джафар, – гневно отрезал он. – Помни своё место! – Султан гордился тем, что был спокойным и мирным человеком. Едва грубые слова слетели с губ, как он почувствовал вину за то, что потерял самообладание. Однако Джафар должен был знать, что, когда речь заходит о Ширабаде, лишних вольностей его господин не терпит. Султан обратился к начальнику стражи: – Можешь идти, Хаким.

Визирь проводил взглядом солдата, который вышел, молча закрыв за собой дверь. Когда его шаги стихли, Джафар повернулся к султану. Внутри он пылал. Ему надоело сносить оскорбления от этого глупого мягкосердечного человека, неспособного действовать решительно. Но выбора не было. Он обязан выполнять все распоряжения беспрекословно.

По крайней мере, визирь позволял султану так думать.

– Простите, мой господин, – проговорил Джафар. Подняв посох, он развернул его фигурным набалдашником в сторону султана. Глаза змеи постепенно стали загораться красным. Цвет становился всё темнее и темнее, будто пульсировал, источая власть. Рука Джафара сжалась крепче. Он скрывал от султана свои магические способности. Было бы некстати, если бы правитель осознал, в какой мере он «полагается» на своего визиря. – Если бы вы только передумали… – проговорил Джафар, заставив султана посмотреть прямо на посох. Взгляд мужчины остановился на змее, и его лицо сразу же стало пустым и безразличным. Казалось, он не в состоянии отвести глаз от посоха.

Джафар зловеще улыбнулся, наблюдая за заворожённым пленником.

– Полагаю, вы понимаете, что правильнее всего будет вторгнуться в Ширабад, – мягко, вкрадчиво проговорил он.

Султан в трансе повторил:

– Вторгнуться в Ширабад…

– Вторгнуться в Ширабад? – Голос Жасмин заполнил кабинет и развеял чары. Джафар сдержал готовое вырваться проклятие, повернулся и увидел принцессу, стоящую в дверях с крайне подозрительным лицом. Широкими шагами она подошла к отцу и взяла его за руку. В её взгляде читались беспокойство и разочарование. – Зачем нам вторгаться в мамино королевство? – переспросила она. – Если бы не Ширабад, у нас не было бы доступа к материку и возможности торговать с…

– Мы никогда не вторгнемся в Ширабад, – подтвердил султан, не осознавая, на что хотел согласиться всего минуту назад.

Вклинившись между отцом и дочерью, Джафар повернул посох так, чтобы глаза змеи видел султан, но не его дочь. Те снова засветились.

– Но наше положение смог бы изменить союз со Сконландом, – заговорил он.

Сутан безвольно кивнул, снова соглашаясь с Джафаром.

– Да, – сказал он, обращаясь к дочери. – Если бы только ты согласилась дать принцу Андерсу шанс…

– Править нашим народом? – спросила Жасмин, не соизволив подавить смешок. – Из Раджи и то лучше правитель получится.

Султану её шутка не показалась забавной. Выражение лица и голос его стали серьёзными:

– Моложе я не становлюсь, дорогая. Нам надо найти тебе мужа, а королевства с неженатыми принцами скоро закончатся…

– Какой чужеземный принц станет так заботиться о нашем народе, как я? Почему я сама не могу возглавить…

– Ты не можешь быть султаном, – оборвал её отец. – За всю тысячелетнюю историю нашего королевства такого ещё ни разу не было.

Жасмин хотелось закричать. Это нечестно. Она прочитала всё, что было написано о её стране. Разбиралась в истории Аграбы лучше, чем самые мудрые учёные, в этом она была уверена. Исследовала карты, выучила наизусть все линии границ. Знала, кто союзник, кто враг. Но всё это не имело значения, потому что она просто-напросто не родилась мальчиком.

– Я к этому всю жизнь готовилась, – сделала ещё одну попытку Жасмин. – Я все книги перечитала.

В разговор вновь вмешался Джафар.

– Книги! – произнёс он, и на сей раз настал его черёд усмехаться. – Опыт в книгах не получишь, принцесса.

– Лучше неопытный правитель, который любит свой народ, чем…

Визирь прервал её.

– Вообще-то не лучше, – заметил он, покачав головой. Его тёмные глаза стали почти чёрными, а голос – высокомернее. – Невежество опасно. Люди, выпущенные из железной руки, тут же взбунтуются. Стены и границы, оставшиеся без охраны, подвергнутся нападению.

– Боюсь, Джафар прав, дорогая, – проговорил султан. – Мир – опасное место.

Визирь кивнул и не потрудился спрятать довольную ухмылку, услышав, что султан с ним согласен. Осмелев, он сделал шаг вперёд и положил руку на плечо принцессы. Та попыталась скрыть дрожь, вызванную его прикосновением, но желудок предательски сжался. – У каждого из нас своя роль, принцесса. Почему бы не сосредоточиться на том, что вы так хорошо делаете, и предоставить нам решать более серьёзные вопросы?

Рот у Жасмин приоткрылся, руки сжались в кулаки. Прежде чем она успела придумать достойный ответ, мужчины развернулись и скрылись за дверью. Девушка осталась одна в кабинете, и её захлестнула волна чувств. Что же ещё она может сделать? Что ещё может сказать? При всякой попытке заставить отца услышать её казалось, что слова заглушает звучный голос Джафара. При одной мысли о нём долго сдерживаемая дрожь пробежала по телу принцессы. Она его ненавидела. Ей доводилось слышать, как некоторые служанки называли его красавцем, видела она, и как девушки хихикали, когда он проходил мимо. Но сама принцесса не находила в нём ничего даже отдалённо привлекательного. Ей он казался уродливым как внешне, так и внутренне.

Жасмин со вздохом направилась к себе. Вот по этим залам она ходит всю свою жизнь. Вот на эти стены смотрит с тех пор, как была младенцем и мама носила её на руках. Ничего не изменилось. Она была принцессой, но чувствовала себя скорее узницей. Отец не желал её слушать. Он бы предпочёл, чтобы она вообще всегда молчала и без пререканий вышла замуж за того, кого он выберет. Или скорее не он, а Джафар. И уж точно никому из них не надо было, чтобы она имела право голоса.

«Я не позволю заткнуть мне рот! – подумала Жасмин, вступая в свои покои и проходя на балкон. Она кивнула самой себе, посмотрев на город внизу. Её город. – Я найду способ доказать всем, что я могу править. Я заставлю их в это поверить».

* * *

В своём собственном кабинете Джафар разглядывал разложенные на столе древние свитки. На пожелтевшем пергаменте играли тени от пламени факелов, то высвечивая отдельные изображения и куски текста, то снова погружая их во мрак. Большая часть написанного выцвела и была едва различима. Но некоторые изображения были вполне чёткими: лампа, ковёр, словно бы зависший в воздухе, каменная голова льва.

Годами Джафар всматривался в одни и те же древние письмена. Где-то там таился ключ к разрешению его проблемы: визирь всё время находился где-то рядом с властью, но никогда не обладал ею. Он ни за что бы этого не признал, но они с Жасмин были похожи. За исключением того, что она хотела быть правителем, заботящемся о своём народе, а он хотел быть правителем, управляющим своим народом.

Если только… Если бы только ему удалось найти то, что он искал.

– Помни своё место, Джафар.

Услышав, как попугай повторяет произнесённые ранее султаном слова, визирь нахмурился и поднял голову. Попугай устроился на насесте у окна и чистил пёрышки.

– Очередное оскорбление от ограниченного дурака, – сказал Джафар, испытав новый прилив злобы. – Он видит город там, где я вижу империю.

Советник снова посмотрел на свитки. Глаза его остановились на выцветшем изображении лампы. Вот ответ. Если только он правильно понял написанное, а он в этом не сомневался, обладание лампой разрешит все его проблемы. Нужно лишь раздобыть лампу и «неогранённый алмаз».

– Как только лампа займёт место на этом столе, я займу место на троне. Мне нужно только…

– Вор во дворце! – крикнул Яго.

Джафар вздрогнул. Вор во дворце? Визирь задумался, а попугай вернулся к своим пёрышкам. Подойдя к большому окну, откуда была видна часть дворцовой территории, мужчина осмотрел всё пространство. Яго был его верными ушами и глазами. Он знал, что птица говорит правду, но не мог различить ничего, кроме темноты.

А потом от тени одного из зданий отделился силуэт. Прищурившись, визирь наблюдал, как парень ловко пробирается за спинами охраны, неслышно переступая по земле. Двигался он как человек, привыкший годами уходить от опасности. Но незваный гость ни разу не ввязался в драку, даже когда чуть не столкнулся с очень большим стражником с очень большим мечом в руках. В уголках губ Джафара заиграла улыбка, когда он увидел, что парень скользнул в одну из дверей во дворе. Яго правильно сделал, что обратил его внимание на воришку. «Интересно, что он задумал, – размышлял Джафар. – Чего добивается? Наверное, это что-то важное, раз стоит того, чтобы рисковать и пробираться мимо такой серьёзной охраны». Он задумчиво почесал подбородок. Кем бы ни был таинственный посетитель, нужно проследить за ним. Парнишка явно был опытным вором, раз сумел проскользнуть мимо стражников. Такой человек может наделать дел… Или помочь решить проблему!