Текст книги "Сепарация: руководство для родителей"

– Он сможет использовать свой купон на футовый «саб», если вы сделаете ему два полуфутовых с разной начинкой?

Юноша опустил глаза, позволив матери вести разговор вместо него.

Я сперва посочувствовала ему, потом разозлилась на его мамашу. Меня обуревали самые разные чувства, и я задалась вопросом: давно ли она общается за него? И что парень чувствует, когда она посылает ему смешанные сообщения, сперва внушая, что он может о себе позаботиться, а потом подрывая его уверенность в себе своими поступками в стиле «я сделаю это за тебя». Действиями, которые могут указывать на то, что он имеет дело с потакающей родительницей.

Утром того же дня я бегала по делам и случайно разговорилась с владелицей малого бизнеса, которая была вся на нервах. Мы с ней не были знакомы, но нас с ней в эту минуту явно свел Бог. Она была измотана до крайности – и, подозреваю, являла собой еще один пример потакающей матери.

Не успела я и глазом моргнуть, как эта женщина уже пожаловалась мне на то, что никогда не получает помощи ни от двоих сыновей-подростков, ни от мужа. А потом сердито указала, что всегда дает им деньги на то и на это, а сдачу ей никогда не отдают.

– Просят дать взаймы десятку, я даю двадцать, а остаток никто не возвращает! – возмущалась она, говоря о том, что ее используют и не уважают, а потом задала риторический вопрос. – Они что, не могут хоть раз прибрать за собой? Разве я многого требую?

У этой женщины был успешный индивидуальный бизнес по оказанию услуг: она явно была главной добытчицей в семье. Ее муж тоже работал, но, когда у него заканчивался рабочий день, он считал, что он вправе отдохнуть. У нее же, как у владелицы бизнеса, работа длилась намного дольше, чем у большинства людей.

– Почему же вы не считаете, что заслуживаете уважительного отношения? – спросила я ее.

Она пару мгновений смотрела на меня с явным непониманием, а потом продолжила сетовать на то, как муж и дети ее используют, неуважительно с ней обращаются, как они то, да как они се… А на самом деле она только и говорила, что об их проблемах и их потребностях, их бедах и их вещах. Каждый раз, когда в разговоре возникала пауза, я снова повторяла ей свой вопрос.

– А вы-то сами что же? – раз за разом спрашивала я ее. – Почему вы позволили нарушать ваши личные границы? Дети и муж не знают ваших границ, потому что и вы их не знаете.

Это заставило ее задуматься. Напомню, она была совершенно посторонним человеком; мы не были знакомы. Я просто зашла в ее мастерскую, чтобы сделать заказ, но прошел час, а мы все еще разговаривали – но уже о ее жизни, а не о причинах, которые меня туда привели. С другой стороны, возможно, именно ради этого я там и оказалась. У Бога есть способы подстраивать необходимые встречи.

Потом она рассказывала о своих родителях – о том, как жестоко обращалась с ней в детстве мать, как она клялась никогда не вести себя так со своими детьми.

И тогда я спросила:

– Что жестокого в том, чтобы определить свои границы и научить детей понимать, что правильно, а что нет? Что жестокого в том, чтобы подавать здоровый пример, на котором ваши дети смогут учиться? Сейчас они знают только одно – что мамино слово ничего не стоит, что мама всегда уступает, что она – ходячий банкомат. А еще, что им не нужно отвечать за свои решения и поведение, потому что мама – это страховочная сеть, которая всегда готова их подхватить.

Я затаила дыхание, опасаясь, что наговорила слишком много.

Но после секундной паузы женщина пробормотала:

– Вы правы: я знаю, что вы правы. Но они – хорошие дети. Они не пьют, не употребляют наркотики, не ввязываются в неприятности…

– И все же вы сейчас рассказываете мне, что они делают вашу жизнь безрадостной, – перебила я. – Что вы испытываете невероятный стресс, вам никто не помогает, и вы чувствуете, что вас используют, принуждают и не уважают. Разве так должны обращаться с той, кто так много для них делает?

– Нет, не так, – согласилась она.

– В таком случае, – допытывалась я, – почему вы продолжаете для них стараться? Почему продолжаете давать им деньги? Почему ведете себя прежним образом? Это вы должны измениться, а не они.

Женщина снова заговорила о своих сыновьях, об их проблемах, а потом о своем муже. Я поймала себя на том, что качаю головой – потому что она по-прежнему ничегошеньки не понимала.

Дело было не в ее детях, не в ее муже и не в том, что они делали или чего не делали. Менять надо было не их. Дело было в ее способности установить здоровые границы, а потом придерживаться их. Дело в нашей способности сделать то же самое. В том, чтобы быть последовательными в своих реакциях, когда наши границы нарушают.

Мы не можем изменить другого человека. Мы можем изменить только самих себя и свои реакции на плохое и хорошее поведение наших близких, которые продолжают ежедневно причинять нам боль.

Вы готовы установить эти границы и вернуть себе свою жизнь?

Читайте дальше! Я молюсь о том, чтобы вы, пользуясь принципами здравомыслия (SANITY), изменили свою жизнь в лучшую сторону.

Часть I
Потакающий родитель

Родители взрослых дисфункциональных детей бывают двух типов. Первый тип – те, кто все вроде бы делал правильно. Для этих родителей нынешняя кризисная ситуация со взрослым ребенком представляет собой настоящую загадку. Возможно, они даже могут с гордостью указать на других своих взрослых детей и сказать: «У нас четверо детей, трое из которых ведут ответственную жизнь, осознавая свой долг. Но есть еще другой сын (или дочь). Всех четверых мы воспитывали одинаково. И понятия не имеем, почему у этого конкретного ребенка возникли такие трудности».

Второй тип родителей – тот, к которому принадлежала и я, – встречается намного чаще. На каком-то этапе воспитания вы (мы!) создали шаблон потакания, который, возможно, продолжает существовать и по сей день. Возможно, ваше потакание было бессознательным; и, несомненно, вы желали своему ребенку добра (на самом деле большинство потакающих родителей желают добра). Но какова бы ни была предыстория, результат один: вам больно оттого, что у вас взрослый ребенок, который отбился от рук.

Хотя в этой книге я уделяю много внимания «потакающему» моменту воспитания взрослого заблудшего ребенка, те из вас, кто не считает себя потакающим родителем, тоже смогут найти на этих страницах кое-что важное для себя. И может случиться так, что, читая, вы обнаружите в своем прошлом еле заметные сигналы, способные дать вам понять, почему ваш ребенок ведет себя именно так. И вы, возможно, вспомните случаи, когда вы потакали ребенку, создавая шаблон, который до этого момента не распознавали. Мой опыт подсказывает, что почти все родители дисфункциональных взрослых детей в той или иной мере потакали им.

Так что вне зависимости от того, были ваши воспитательные навыки безупречными или вы допустили ключевые ошибки в воспитании (и теперь это осознаете), эта книга поможет вам решить стоящую перед вами задачу: вернуть себе свою жизнь, отобрав ее у той боли, которую в настоящее время причиняет вам взрослый ребенок.

И еще одно пояснение: когда я использую термин «взрослый ребенок», я имею в виду дисфункциональных взрослых детей, чьи проблемы постоянно причиняют нам боль и мучения.

Давайте также договоримся, что, когда я использую местоимение «он», это вполне может быть и «она». Эпидемия потакания охватывает взрослых детей обоих полов. Однако, хотя на сегодняшний день не существует никаких конкретных статистических данных, похоже, что взрослым детям мужского пола потакают чаще. Об этом свидетельствуют исследования, которые я читала, заполненные анкеты, которые я получала, и опросы, которые я проводила.

Я также должна дать понять, что моя точка зрения страдающего родителя – это точка зрения страдающего родителя-христианина. Я предлагаю читателям всех конфессий и вероисповеданий узнать, как установить необходимые границы, которые нужны вам, чтобы выживать как родителям взрослого ребенка в кризисе. Но при этом я полагаю, что важнейшую составляющую любого надежного решения этой проблемы можно найти только в твердой вере в Бога. Я давным-давно поняла для себя, что Богу ведома наша боль. Едва ли можно читать евангельскую историю страдающего отца блудного сына, не ощутив глубокого сострадания к человеку, прошедшему тем же путем, по которому теперь идем мы.

Бог знает, что наши сердца разбиты. Он знает, что наши взрослые дети и их проблемы стали вечными ранами, которые никогда не заживают. И Он позаботился о том, чтобы у нас был путь надежды и исцеления.

Я молюсь о том, чтобы вы обрели эту надежду и исцеление на следующих страницах.

Глава 1
«Но я же просто пытаюсь помочь»

Давайте посмотрим правде в глаза: не все взрослые дети бывают дисфункциональными, так же как не все родители им потакают. Многие взрослые дети воспитаны в глубоком уважении к родителям и к себе. И сама мысль о том, чтобы воспользоваться кем-то, тем более собственными родителями, которые их вырастили, кажется им возмутительной. Давайте называть их функциональными взрослыми детьми.

На самом деле функциональных взрослых детей с младых ногтей готовили к тому, чтобы они стали таковыми, – в отличие от тех, кого программировали на дисфункциональность потакающие родители. Идеальный пример функционального взрослого ребенка – это Деннис Хенсли, писатель, лектор и преподаватель английского языка в университете Тейлора в Форт-Уэйне, штат Индиана. Он вспоминает один незабываемый пример того, как отец помогал ему готовиться к успешной взрослой жизни. Когда Деннис окончил школу, отец подарил ему часы. В беседе он рассказал мне:

«Это был хронометр с обратным ходом, запрограммированный на четыре года. Папа вручил его мне и сказал: „В течение следующих четырех лет мы с матерью будем заботиться о том, чтобы у тебя был кров над головой, пища в желудке, одежда на теле, и будем помогать тебе, пока ты учишься. Но когда время на этих часах закончится, оно закончится и для тебя. После этого ты будешь сам себе хозяин“.

Я хорошо знал своего отца и понимал, что он не блефует. Первые четыре года учебы в университете я жил с родителями, но потом уехал и завербовался в армию, завершив образование согласно закону о военнослужащих. Это было лучшее, что могли сделать для меня мои родители».

Родители доктора Хенсли помогали – они не потакали.

Еще один пример – от Джинджер Кольбабы, редактора журнала Marriage Partnership («Супружеское партнерство») и автора книги «Повторный брак? Какая неожиданность!» (Surprised by Remarriage). Она вспоминает: «Родители привили мне трудолюбие и любовь к Богу. Они помогли мне научиться думать – пользуясь здравым смыслом, этикетом и пониманием „золотого правила“. В моей семье не считали, что кто-то на что-то имеет право по умолчанию».

Деннис и Джинджер – примеры функциональных взрослых, воспитанных родителями, которые не потакали своим отпрыскам. О, вероятнее всего, в детстве они не были идеальными детьми, но постепенно развивались и становились независимыми, со временем выйдя из-под опеки родителей. Сегодня они – ответственные и ценные члены общества.

Многие из нас, страдающих родителей, мечтают увидеть, что наши отпрыски живут как самостоятельные, хорошо приспособленные взрослые, а не те зависимые, дисфункциональные взрослые дети, которыми они стали. И, несомненно, многие потакающие родители будут утверждать, что их взрослые дети не способны о себе позаботиться. Возможно, это правда. Однако в чем причина этой неспособности – в каком-то реальном физическом препятствии? В задержке развития? Или в том, что годы потакания сделали вашего взрослого ребенка калекой? А если ваш ребенок – калека, то является ли его увечье временным или постоянным? Если оно временное, то что вы можете сделать, чтобы помочь ему исправить это увечье, стать самостоятельным и принять ответственность за самого себя?

Первый наш шаг – осознать ту роль, которую мы, возможно, сыграли в том, что наши взрослые дети стали тем, чем (и кем) они стали. Нам также нужно полностью понять различие между помощью и потаканием, а еще найти мудрость и готовность осуществить необходимые перемены в нашей собственной жизни, когда мы это различие поймем.

Помогать – значит делать для другого человека что-то такое, что он не способен сделать сам.

Потакать – значит делать для другого человека что-то такое, что он может и должен делать сам.

Потакающий взрослый – это тот, кто понимает, что одни и те же негативные обстоятельства возникают регулярно, и все равно поддерживает проблемного человека в его пагубных поступках. Проще говоря, потакание создает атмосферу, в которой наши взрослые дети могут комфортно продолжать свое недопустимое поведение.

Однако, как это ни печально, грань между допустимым и недопустимым поведением в представлении многих потакающих родителей стерта. Мы зачастую не просто не осознаем, что такое потакание, но и не видим разницы между приемлемым и неприемлемым поведением. Помните разочарованную мать, о которой я рассказывала выше? Для ее ребенка должно быть недопустимо попросить взаймы 10 долларов и не вернуть сдачу, когда она дает ему двадцатидолларовую банкноту. Но, как вы помните, подобное повторялось неоднократно.

Продолжая позволять такие поступки, мы формируем во взаимодействии с детьми шаблон, который будет трудно изменить. Мы потакаем их повторяющемуся недопустимому поведению. Впоследствии, когда мы повторяем подобный шаблон год за годом – допуская то, что должно быть недопустимым, и воспитывая дурные привычки, – он становится для многих из нас таким же естественным, как дыхание. И все это время нас гложет изнутри смутное ощущение, что происходит что-то очень неправильное. А сейчас отвлекитесь ненадолго и взгляните на вставку на двух следующих страницах. Эта анкета поможет вам определить, в какой мере вы потакаете или не потакаете своему дисфункциональному ребенку.

Кстати, здесь нелишним будет предупреждение. Разъясняя различие между помощью и потаканием, я не имею в виду, что мы никогда не должны одалживать детям деньги или выручать их. Мы просто должны знать разницу между ответственным взрослым ребенком, который просит взаймы у мамы или папы немного денег, когда у него возникают непредвиденные расходы, и взрослым ребенком, который привычно просит ссудить ему денег, но возвращает их крайне редко, а то и вовсе никогда.

ВЫ – ПОТАКАЮЩИЙ РОДИТЕЛЬ?

Ниже идут вопросы, которые, возможно, помогут вам определить различие между помощью и потаканием взрослому ребенку. Интересно отметить, что эти вопросы сходны с теми, которые часто задают на встречах Общества анонимных алкоголиков, когда дают определение поступкам алкоголика или наркомана, с которым живет человек.

1. Вы неоднократно одалживали своему взрослому ребенку деньги, но он возвращал их крайне редко или не возвращал вообще?

2. Оплачивали ли вы его образование и/или повышение квалификации в более чем одной сфере?

3. Случалось ли вам доделывать за него работу или проект, которые он не завершил сам, поскольку сделать это было легче, чем спорить с ним?

4. Оплачивали ли вы счета, которые ему полагалось оплачивать самостоятельно?

5. Брали ли вы на себя часть вины за его зависимость или поведение?

6. Случалось ли вам избегать разговоров с ним о негативных моментах, поскольку вы боялись его реакции?

7. Вносили ли вы за него залог, оплачивали ли ему услуги адвоката?

8. Давали ли вы ему «еще один шанс», а потом еще один и еще один?

9. Случалось ли вам вернуться (или позвонить) домой в обеденный перерыв и обнаружить, что он до сих пор спит?

10. Случалось ли вам гадать, каким образом он добывает деньги на покупку сигарет, видеоигр, новой одежды и т. д., но при этом не способен оплачивать собственные счета?

11. Случалось ли вам звонить вместо ребенка ему на работу и лгать начальству о его болезни и симптомах?

12. Грозились ли вы его выгнать, но потом не делали этого?

13. Начало ли вам казаться, что вы дошли до предела?

14. Начали ли вы ненавидеть и своего ребенка, и себя за то состояние, в котором живете?

15. Начали ли вы беспокоиться, что нынешнее финансовое бремя вам не по силам?

16. Начали ли вы ощущать, что ваш брак оказался под угрозой из-за этой ситуации?

17. Вы заметили растущее недовольство других членов семьи из-за вашего взрослого ребенка?

18. Вы заметили, что другим людям некомфортно находиться рядом с вами, когда возникает эта проблема?

19. Вы заметили, что ваш взрослый ребенок все чаще прибегает к ненормативной лексике, насилию и/или иному недопустимому поведению?

20. Вы заметили, что из дома пропадают вещи, в том числе деньги, ценные предметы и иное личное имущество?

Если вы ответили утвердительно на несколько из этих вопросов, есть вероятность, что в какой-то момент времени вы потакали своему взрослому ребенку, позволяя ему уклоняться от его обязанностей и последствий его поступков. Вместо того чтобы помогать ему развиваться, становясь продуктивным и ответственным взрослым, вы способствовали росту его зависимости и безответственности.

Если вы ответили утвердительно на большинство или все вопросы, то были не только потакающим родителем, но и, вероятно, главным создателем этой проблемы.

Пора остановиться!

Я хочу сказать, что нам необходимо осознавать момент, когда взрослый ребенок привыкает просить денег и не возвращать их, или когда он чувствует, что имеет право на родительские деньги. Как правило, ответственный взрослый ребенок возвращает долги, а привыкший безвозмездно пользоваться родительским кошельком этого никогда или почти никогда не делает.

Главное, что нужно понимать: помогаем мы своим взрослым детям или потакаем им?

Не заблуждайтесь: если вы были потакающим родителем, меняться вам будет нелегко. Как будет нелегко меняться и вашему взрослому ребенку. Вообще всегда трудно решиться действовать по-другому, если шаблон уже сформировался.

Несколько лет назад я основала благотворительную программу под названием «Бог допускает крутые развороты». Ключевая ее составляющая – это серия сборников реальных историй, основной темой которых является то, как вера может помочь нам найти новое направление в жизни. Эта книжная серия имеет подзаголовок «Решения, которые мы принимаем, меняют историю нашей жизни». И никогда это утверждение не бывает более верным, чем в тот момент, когда мы решаем изменить свое отношение к нашим взрослым детям, которые причиняют нам боль. И столь же верно то, что непринятые решения взрослых детей, которым последовательно потакали с самого детства, в итоге будут определять историю их жизни.

В своей книге-бестселлере «Воспитанные дети в этом не слишком воспитанном мире» (Raising Respectful Children in a Disrespectful World) писательница Джилл Ригби пишет:

«Когда мы были детьми, считалось, что уважение имеет первостепенную важность. Но с годами мы каким-то образом вытеснили самоуважение самооценкой и утратили хорошие манеры. Медленно, но верно дети становились центром нашей вселенной – избалованные, эгоистичные и непочтительные.

В результате этого акцента на самооценке молодые люди в возрасте от двадцати до тридцати после учебы возвращаются домой, вместо того чтобы самостоятельно познавать мир. Студенты отчисляются из колледжей, потому что не могут справиться с собственным расписанием. Дети растут без навыков решения проблем, потому что многие родители думают, что любить – значит решать все задачи за них. Многие подростки не питают никакого уважения к авторитетам, потому что родители не требовали от них уважения. Вместо этого родители давали им слишком много, а ожидали в ответ слишком мало»[1]1
  Jill Rigby, Raising Respectful Children in a Disrespectful World (West Monroe, LA: Howard Books, 2006), с. 7.


[Закрыть].

Правда ли это? Действительно ли мы слишком много даем, а ожидаем слишком мало?

При условии, что мы продолжим потакать своим взрослым детям, они продолжат отрицать, что у них есть какие-либо проблемы, поскольку большая часть их проблем «решается» окружающими. Только когда наши взрослые дети сталкиваются с последствиями собственных поступков – своих собственных решений, – до них начинает доходить, насколько глубоко въелись в них шаблоны зависимости и избегания. И только после этого мы, как родители, сможем сделать следующий шаг к истинному исцелению, к тому, чтобы навсегда покончить с привычками потакать и подобными поступками.

Хотя многим из наших взрослых детей давно пора начать принимать последствия их решений, реальность такова, что вначале мы должны принять ответственность за наши собственные решения – прошлые, нынешние и будущие.

Наша самая большая проблема – не неспособность взрослых детей проснуться, когда срабатывает будильник, и не то, что они не могут придерживаться расписания, удержаться на рабочем месте или оплатить свои счета. Не их алкогольная или наркотическая зависимость. Не хаос, в который они превращают свою жизнь. Наша главная проблема – та роль, которую мы играем, вмешиваясь в их дела, чтобы смягчить последствия, к которым ведут принятые ими решения.

Главная проблема – это мы.

Ой!

А еще это оправдания, которые мы придумываем для себя (и других), чтобы обосновать свое потакающее поведение. Например, такие:

• «Просто сегодня детям так тяжело!»

• «Если я не помогу, то кто поможет?»

• «Но я же просто стараюсь помочь!»

• «Никто не понимает моего Ларри [или мою Салли]».

• «Ему [или ей] просто нужно найти подходящую программу лечения».

Подобные оправдания причиняют нам боль – и не дают найти реального решения для наших детей или нас самих. Но эти вечные (и часто бесполезные) дискуссии, которые мы продолжаем вести со своими взрослыми детьми, должны прекратиться. Они явно умеют на нас воздействовать, знают, как контролировать нас и, таким образом, контролировать результат, осознанно или неосознанно.

Этим оправданиям следует положить конец. И как бы трудно ни было это слышать, мы, скорее всего, каким-то образом ответственны за ту роль – маленькую или большую, – которую играем в дисфункциях наших взрослых детей. Ответственность некоторых может быть огромной. Мы наверняка – возможно, неосознанно – внесли свою лепту в воспитание непочтительных, неблагодарных, эгоистичных, эгоцентричных, зацикленных на себе и до одури ленивых взрослых детей. Мы внесли свою лепту в становление вечно оправдывающихся лентяев: «Лентяй желает и ничего не получает, а желания усердного исполняются до конца» (Притчи, 13:4).

Звучит резко? Так и задумано. Я знаю, некоторые из вас сейчас, возможно, говорят: «Эллисон, пожалуйста, не заставляйте меня чувствовать себя еще более виноватой из-за моих родительских решений. Мне и без того плохо».

Я вас полностью понимаю. Однако если мы действительно хотим изменить ситуацию, пора перестать чувствовать себя виноватыми, отвести луч прожектора от наших взрослых детей и признать свои собственные проблемы. Реальность того, что мы делали и почему мы это делали, может оказаться неприглядной, но под всем этим скрывается нечто прекрасное: благие намерения. И именно эти благие намерения сегодня заставляют нас печалиться.

Некоторые из нас годами фокусировали внимание (и тревоги) на своих взрослых детях. Мы взяли на себя не только функции режиссера в драме их жизни, но и обязанности продюсера, заведующего сценой, костюмера, поставщика провизии, финансиста, а заодно и драматурга. Мы делали для них кучу всего, что они более чем способны делать для себя сами. Неважно, что у нас получилось в итоге – комедия, трагедия или мелодрама. Пора опустить занавес над этим актом.

Спектакль окончен.

Но на горизонте уже новая постановка!

Мы должны заменить свое потакающее поведение чем-то другим.