Текст книги "Трон сломленных богов"

25. Самкиэль

Неделю спустя

– Я говорю вам о том, что видел. В одну секунду они были там, а в следующую исчезли. Как будто огромный конвой проехал мимо моего дома, а потом наступила тишина.

Я вздохнул и потер переносицу, когда маленький человек упер руки в бока.

Винсент переминался с ноги на ногу, пока Имоджин возвращала фотографию в рамке на место.

– Я понимаю ваше беспокойство, но если вы расскажете об этом местным журналистам, это только ухудшит ситуацию. Вы понимаете?

Седовласый мужчина поднял руки.

– Все, что я знаю, это то, что по миру ходят красноглазые монстры, и я не буду рисковать, ясно?

– И дело вовсе не в большой сумме денег в качестве компенсации, верно?

Имоджин подошла ко мне.

Он сглотнул и открыл рот, чтобы ответить, но я поднял руку, прерывая его речь.

– Достаточно. – Комната содрогалась вместе с моими нервными клетками. – Вы устроили спектакль из-за пропажи быка, напугали соседний город жутким крылатым зверем, хотя на самом деле вполне могли сами его потерять.

– Я бы никогда…

– Мы закончили, – сказал я, разворачиваясь на каблуках и направляясь к Винсенту. – Выплати ему двойную компенсацию. Купи новых животных вместо исчезнувших и убедись, что он не позовет толпу смертных в следующий раз, когда произойдет подобный эпизод.

Я подчеркнул последнее слово, взглянув на груду пустых бутылок из-под алкоголя. Хлопнув дверью, я вышел на солнечный свет. Имоджин последовала за мной.

– Это было немного грубо даже для тебя, – сказала она.

– У меня нет времени на эти глупости.

Я шел по дорожке, грязь покрывала мои ботинки.

– Агрессия и грубость не помогут тебе ее найти, – почти выкрикнула Имоджин.

Я повернулся к ней лицом. Винсент вышел из дома и спустился по деревянным ступенькам.

– Как и бессмысленные визиты, которые мне приходится делать по малейшему поводу. Ты действительно думаешь, что Дианна летает по небу и ворует крупный сельскохозяйственный скот? Она их не ест.

Мое сердце сжалось при мысли о том, кого она может съесть. В голове проносились ужасающие образы.

Я выдохнул и взъерошил волосы. Имоджин стояла рядом, наблюдая за моими движениями.

– Она одна, Имоджин. Я знаю, как одиночество влияет на человека. Моя изоляция была добровольной. А этот психопат силой отнял у Дианны все и всех. Она не просто потеряла сестру. Она потеряла друзей, кров и дом. Теперь у нее нет ничего и никого…

– У нее есть ты, а это очень многое. Ты спас бесчисленное множество жизней. Ты спас нас, и ты сможешь спасти и ее. Пожалуйста, просто постарайся быть слегка хладнокровнее.

– Я пытаюсь. Это непросто. Я чувствую непрерывную боль, которая буквально кричит мне, чтобы я сделал хоть что-то. Я знаю, что это ее боль. Я не могу этого объяснить, но знаю, что это так.

Винсент стоял рядом, слушая наш разговор. Я ожидал, что он что-то скажет, но он продолжал молчать. В его глазах мелькнуло нечто, чего я не мог понять.

Имоджин кивнула.

– Еще есть время найти ее, найти его. Мы не проиграли битву, мой повелитель.

– Еще нет, но что-то не так, а мы не можем это исправить. – Я вздохнул, моя голова снова загудела. – Ничто не может.

Последняя фраза соскользнула с губ против моей воли. Больше я ничего не сказал. Призвав свою силу, я взмыл в небо – раздался зловещий раскат грома, и я исчез в облаках.

Я переместился в здание Гильдии Серебряного города. Балкон, на который я приземлился, выходил в большой офис. Вся Гильдия была на взводе – все суетились, пытаясь привести в порядок разрозненные кусочки этого неспокойного мира.

Я направился прямиком в конференц-зал. Ксавье сидел в окружении бумаг, вырезок из новостных газет и ноутбуков.

– Что-нибудь новое?

Ксавье резко поднял голову. Увидев меня, он провел рукой по волосам.

– Ферме крышка?

Я в замешательстве поднял брови.

– Она уничтожена? – уточнил Ксавье.

Кэмерон и Ксавье так быстро приспособились к новому языку. Уже спустя месяц они с легкостью перебрасывались фразами, которые я так и не запомнил. Они были по-настоящему умными, когда не валяли дурака.

– Ах да. – Я прочистил горло. – У смертного, от которого пахло дешевым алкоголем, пропал бык.

Ксавье кивнул.

– Я не…

Воздух в комнате резко изменился. Я выхватил клинок, стальной конец замер у горла Роккаррема.

– Одно движение, и твоя кровь украсит этот стол. Я понятно объяснил?

Судьба стояла неподвижно.

Ксавье вскочил на ноги, в его руке появилось оружие. Я почувствовал прибытие Роккаррема, а Ксавье – нет, и это его не обрадовало. Он встал слева, готовый защищать своего короля. Воздух в помещении успокоился и вернулся в прежнее состояние.

– Ты не найдешь свою королеву с помощью газет или расспрашивая смертных с плохим зрением.

Моя рука сжалась на рукояти клинка.

– Где она?

– Она планирует осадить город.

– Город? – Я сделал глубокий вдох. – Почему?

– Она захватит его, если…

– Если что, Роккаррем?

Я чуть сильнее прижал кончик клинка к его горлу. Буря, пронесшаяся по небу, на этот раз принадлежала мне. Миллионы частиц моей силы прорвались сквозь воздух, нарушив атмосферную оболочку. Полки задрожали, комната вибрировала от раскатов грома. Я чувствовал, что срываюсь, и вот тому доказательство.

– Ты был рядом, но не остановил ее…

– Я не могу. Ты знаешь, как это работает. Судьба не должна вмешиваться.

Я искренне рассмеялся, и Ксавье обеспокоенно на меня посмотрел.

– Не вмешиваться? А разве ты не это делал с самого начала? Разве не поэтому тебя заперли? Разве не неспособность твоих братьев «не вмешиваться» стала причиной твоего заключения? Предполагалось, что вы будете нейтральны, что вы – шепот, определяющий судьбу смертных, сосуд, инструмент для старых и новых богов. Но и сейчас ты не на моей стороне.

– Она жаждет любви.

Кровь прилила к лицу даже при одном упоминании об этом.

– Я советую тебе хорошо подумать над словами, которые слетят с твоих губ, потому что они вполне могут оказаться последним, что ты скажешь.

– Проблема в тебе.

Мои губы скривились, и я чуть не вонзил лезвие ему в горло.

Роккаррем даже не вздрогнул, когда острие меча впилось в плоть между его ключицами.

– Она любит тебя так же, как и ты ее. Это проблема для многих.

Я почувствовал, как что-то во мне сломалось, – моя грудь физически заболела от этих слов. Судьбы хоть и раздражали, но все же не умели лгать.

Рука Роккаррема взметнулась вверх, из кончиков его пальцев вырвалось туманное облако звезд. Оно парило над нашими головами, демонстрируя образы прошлого. Все мое существо сжалось, когда я узнал себя и Дианну. Мы были на фестивале. Услышав ее смех, даже искаженный и далекий, я едва не упал на колени. Боги, сколько времени прошло с тех пор, как я слышал этот звук? Мне хотелось бежать за ним.

Я смотрел, отчаянно желая увидеть ее лицо. В ее руке было это странное пушистое лакомство. Она повернулась и улыбнулась мне – прекрасная, яркая и полная жизни. Куртка, которую я ей дал, соскользнула с ее плеча. Сцена изменилась, и мы снова оказались в саду у Дрейка. Я протянул ей желтый цветок. Ее глаза расширились, удивляясь этому жесту, губы изогнулись в нежной улыбке. В ее глазах вспыхнули чувства – искра чего-то нежного, искреннего и бесконечно особенного. Почему я не замечал этого раньше?

– Это проблема и для нее. – Он слегка повернул запястье, и изображение изменилось. – Воспоминания резонируют с чувством вины.

Дианна закричала и разнесла здание на куски. Я вздрогнул. Боль, наполнившая этот крик, преследовала меня каждую ночь и подпитывала мои кошмары.

– Она считает, что ее чувства привели к кончине ее сестры, что любовь к тебе была слабостью.

Комната вернулась в нормальное состояние, и он сложил руки перед собой. Ксавье опустил оружие, и зал погрузился в гулкую, мрачную тишину. Мои руки дрожали. Я боролся с отчаянием и с болью – не только моей, но и ее.

– Какой у тебя план, Роккаррем?

– Когда она придет в город, впусти ее. Ты должен следовать по этому пути, чтобы все сработало.

– Сработало что? – прорычал я.

– Все, – сказал он.

Его белые, непрозрачные глаза распахнулись – по паре снизу и сверху обычных глаз.

– У тебя мало времени. – Он посмотрел на Ксавье позади меня. – У вас всех.

Эти слова! Неужели это Судьба шептала их мне на ухо?

Я сжал рукоять меча, все еще приставленного к его горлу.

– У меня нет ни времени, ни терпения на загадки и игры. Не сейчас и не когда дело касается ее. Где она?

Комната вибрировала от неудержимой энергии, требовавшей выхода. Искры силы, словно электрические разряды, бегали по моей коже

– Каден говорил с ней. Это создало еще один надлом в и без того поврежденной психике.

– Если он прикоснется к ней, я…

– Он это сделал, но не физически, и все же его слова резали острее любого клинка.

– Она ранена?

– Глубоко, но ты и сам это чувствуешь, не так ли? Ты заботишься не только о ее физическом благополучии, но и о психическом.

– Я знаю, что одиночество может сделать с израненным разумом и сердцем. Кроме того, я знаю, что Каден пойдет на все, чтобы еще сильнее отдалить ее от меня. Что он ей сказал?

Роккаррем кивнул, не обращая внимания на то, что лезвие впилось ему в горло.

– Дианна знает о плане твоего отца относительно помолвки.

Мой клинок дрогнул. Энергия корчилась и отчаянно сопротивлялась моему слабеющему контролю. Я не осознавал, что комната трясется, пока не заметил, как Ксавье отчаянно пытается удержать лежащие на столе бумаги.

– Каден использовал часть твоего прошлого, чтобы уничтожить любой достигнутый тобой прогресс.

Меня тошнило, сердце бешено колотилось.

– Но мы с Имоджин никогда… Этот договор недействителен. Началась война, и в союзе не было необходимости.

– Она этого не знает.

Я опустил свой клинок, призывая его обратно в кольцо.

– Мне нужно найти ее, поговорить с ней. Пожалуйста. Это очень важно.

Он отступил назад, масса звезд закружились у его ног, напоминая мне, что он лишь носил оболочку человека.

– Тебе не нужно умолять меня, Король-бог, потому что она сама к тебе придет. Тебе просто нужно ее впустить. Она ищет предмет, который у тебя есть, и возьмет его, но если вместо этого тебе удастся ее поймать, то у тебя будет надежда на лучшее будущее – на лучший исход, чем тот, который я видел. Она построила стену вокруг себя и своих эмоций. Тебе просто нужно найти трещину, проход внутрь.

Я сглотнул, зная, что он собирается уйти, и даже моя сила не сможет удержать Судьбу.

– Как? – огрызнулся я. – Скажи мне как.

Космическое облако у его ног росло. Роккаррем растворился в звездной материи, но по комнате эхом разнеслись его последние слова:

– Каден забрал у нее семью. Верни ее.

26. Кэмерон

Несколько дней спустя

Солнце выглянуло из-за одного из больших серебряных небоскребов. Машины гудели, люди разговаривали, кричали и смеялись. Я протер глаза, пытаясь проснуться.

– Ты снова спишь?

Быстрый удар по голени заставил меня вздрогнуть. Я вскочил и выпрямился, как будто ничего не было. Ксавье покачал головой.

– Эй, кто из нас спал последние несколько дней? Вместо этого мы искали темноволосого Иг’Моррутена и Неверру. – Моя бровь дернулась вверх.

– Да, ты прав, – кивнул он.

Мы сидели за маленьким круглым столиком у оживленного кафе. Так назвала это место Имоджин. Их язык так отличался от нашего. После того как Логан и Самкиэль ознакомили нас с огромной базой данных, содержащей информацию об их языках, привычках и пище, мы с Ксавье были совершенно измотаны. Самкиэль разделил нас на команды, но мы с Ксавье были всегда вместе. С первого дня формирования Руки Раширима мы были неразлучны, словно две половинки одного целого.

Я откинулся на спинку стула, потирая затылок. Теперь мои волосы стали намного короче. У Ксавье тоже была новая стрижка, но на макушке все еще оставались его привычные дреды.

– Интересно, это вкусно?

Ксавье фыркнул и покачал головой, поднося к губам вилку с фруктами. Я жадно проследил за тем, как вилка исчезла у него во рту.

– Конечно, ты только об этом и думаешь.

– Я бы хотел знать, о чем думает Самкиэль. Он никогда ничего подобного не делал, даже с Имоджин. Они с Логаном совсем не спят, только носятся как сумасшедшие.

– Однажды ты тоже в кого-нибудь влюбишься и все поймешь.

– Думаешь, он влюблен?

– Как я могу думать иначе после шоу, которое устроил Роккаррем? – спросил Ксавье.

Я потянулся вперед, стащив кусочек с его тарелки.

– Какой смысл тебе заказывать еду, если ты всегда ешь мою, – возмутился Ксавье, тыкая в меня вилкой.

– Твоя всегда вкуснее. – Я усмехнулся с набитым ртом. – Но ты не ошибся. Типичный Самкиэль – взял и влюбился в самое опасное существо в мире.

Ксавье усмехнулся.

– Если точнее – в одно из самых опасных существ во вселенной.

Я собирался ответить, но слова замерли у меня на языке – к нам снова подошла фигуристая темноволосая официантка. Это был четвертый раз за последние тридцать минут. Она улыбнулась, задержав на мне взгляд, и слегка наклонилась над столом.

– Повторить блюдо? – спросила она, тщетно пытаясь скрыть волнение.

– Нет, детка. Спасибо.

Ее щеки приобрели очаровательный розовый оттенок. Она посмотрела на Ксавье, но он только покачал головой и улыбнулся.

– М-м-м… – Она быстро оглянулась назад, прежде чем продолжить: – Это правда, что вы двое – члены Руки?

Я подпер подбородок рукой и улыбнулся. Она сглотнула, на лбу выступила капелька пота. Она нервничала, но все же набралась смелости спросить.

– Почему ты думаешь, что это мы? – спросил я, когда Ксавье поерзал на стуле.

Она бросила быстрый взгляд в сторону кафе, накручивая на палец прядь распущенных волос.

– Мы… вернее, я видела новости про синие огни в небе, и я видела… Самкиэля.

Когда она произнесла его имя, ее румянец стал еще ярче. Заметив это, Ксавье усмехнулся. Мы давно привыкли к тому, как люди реагируют на присутствие Самкиэля. Он оказывал уникальное влияние на женщин, мужчин и, очевидно, на огнедышащих Иг’Моррутенов.

Медленная улыбка изогнула мои губы.

– О, так он тебе нравится? Ты знаешь, что он не единственный, кто обладает силой?

Я поднял руку, и синий свет заплясал между кончиками моих пальцев.

– Мы многое умеем, мисс, – сказал Ксавье, посмотрев прямо на нее.

Официантка кивнула, сжав кувшин, который держала в руках. Она бросила последний взгляд на мерцающие синие огни, прежде чем поспешить обратно в кафе.

Я проводил ее взглядом.

– Оставь смертных в покое, Кэм.

– Они так легко краснеют.

Ксавье это не волновало. Его больше интересовало другое.

– Тебе просто нравится их дразнить.

Я подмигнул ему.

– Может быть.

Ксавье приступил к уничтожению очередного кусочка фруктов.

– Ты тоже это чувствуешь?

Я улыбнулся группе перешептывающихся официанток за окном кафе.

– О, сейчас я много чувствую.

– Кэмерон.

Тон Ксавье вернул меня к реальности, и я улыбнулся. Хлипкий металлический стул заскрипел под моим весом.

Этот мир казался таким тесным и маленьким. Самкиэль был прав насчет одежды.

– Да, я это чувствую. Это напоминает мне битву при Гурруте с тем гигантским змеем, который поглотил весь город, а потом чуть не съел нас. Только сейчас мы смиренно ждем, пока эта пасть откроется, а этого не происходит.

Я изобразил руками пасть и хлопнул в ладоши, щелкнув «челюстями» рядом с лицом Ксавье.

Он засмеялся, отталкивая мои руки.

– Что ж, будем надеяться, что нас не проглотят.

– Почему? – Я пожал плечами. – Это самое интересное.

Ксавье покачал головой, игнорируя мои слова.

– Самкиэль рассказал тебе, что они обсуждали на собрании Совета?

Я обхватил себя руками. Здесь становилось все холоднее. Логан рассказывал, как долго длится зима на Онуне, но красота этого времени года компенсировала все другие недостатки.

– В общем и целом, они хотят получить Дианну. Она похитила Судьбу, напала на нас и на Самкиэля. Одних этих преступлений достаточно, чтобы ее казнить. – Я встретил его взгляд. – Клинком Забвения.

Ксавье прикусил губу.

– Они думают, что она так же ужасна, как тот, кого называют Каденом?

– Безусловно. Особенно после того, как она меня чуть не грохнула.

Вилка Ксавье замерла по пути ко рту.

– Брось, ты понимаешь, о чем я.

– Она очень, очень опасна и может вызвать огонь одним взмахом руки. Что-то в ней заставляет колени Самкиэля дрожать, а Совет в ужасе от такой силы. Но она отдала жизнь за сестру, и это заслуживает уважения. Вот почему, по словам Самкиэля, она маниакально уничтожает все на своем пути. Но Совет видит лишь один выход.

Ксавье кивнул, отпивая из своей чашки.

В магазинах и заведениях рядом с нами кипела жизнь – люди приходили и уходили, смеясь и разговаривая по маленьким устройствам, которые они носили с собой. За нашим столиком повисло молчание. Мы оба думали об одном и том же.

– Он этого не сделает.

– У него нет выбора, – возразил Ксавье. – Унир сформировал Совет еще до рождения Самкиэля. Это единственное звено, способное контролировать власть богов, чтобы они не пошли по пути Нисмеры. Царства не могут попасть под полный и единоличный контроль одного бога.

– Хренова Нисмера. – Я щелкнул языком. – Жаль, что она оказалась плохой – все-таки она была чертовски горячей.

Ксавье усмехнулся:

– Последние несколько дней было тихо. Меня это беспокоит.

– Меня тоже. Самкиэлю показалось, что он почувствовал ее присутствие в тот день, когда они вернулись с Совета, – как будто она была с нами в одной комнате. Он говорил, что что-то изменилось и с тех пор она стала еще более озлобленной. Он обеспокоен, но уже несколько недель ничего не происходит, если, конечно, не считать исчезновения домашнего скота.

– Думаешь, она до сих пор за ним наблюдает? И за нами?

Ксавье наклонился вперед, его пальцы постучали по чашке.

– Честно? Нет. Я думаю, она готовится к чему-то серьезному. Я никогда не сражался с королями Йеджедина, а она, судя по словам Самкиэля, одна из них. Она вырвала мне кишки, как будто это сущий пустяк.

Ксавье отвернулся.

– Да, спасибо, что напомнил мне еще раз.

– Извини.

Я заставил себя улыбнуться. Ксавье защищал меня так же отчаянно, как я – его, даже несмотря на то, что его вторая половина не была в восторге от нашей дружбы.

– Все в порядке. – Ксавье поерзал на своем месте, как будто ему стало не по себе. – На самом деле мне нужно с тобой кое о чем поговорить. Я давно хотел это сделать, но все так закрутилось, и, честно говоря, я никак не мог найти подходящего времени.

– Хорошо.

– Итак, я … – Он резко замолчал и поднял голову.

Я проследил за его взглядом – и без того пасмурное небо потемнело, затянувшись плотными, тяжелыми тучами.

– Сегодня должен идти снег? – спросил Ксавье. – Или это Самкиэль?

– Есть только один способ выяснить.

Мы вскочили, чуть не опрокинув стулья. Его сила с каждым днем становилась все более взрывоопасной, и даже небольшое изменение настроения могло вызвать бурю.

– Уже уходите?

Моя кровь застыла в жилах, кольца вибрировали, сигнализируя об опасности. Почему не почувствовали ее раньше? Я был так увлечен тем, что собирался сказать Ксавье, что не заметил, как все птицы перестали петь и разлетелись. Голова Ксавье резко повернулась, и мы оба выхватили пылающие мечи.

Дианна закатила глаза, и я, уже знакомый с ее звериной оболочкой, нашел этот жест до смешного смертным. Она вздохнула и провела языком по накрашенным алым губам. Сбросив плащ, она предстала перед нами в облегающем черном платье с открытыми плечами – ткань безупречно обтягивала ее фигуру, указывая на то, что у нее не было оружия. Мы с Ксавье застыли на месте.

– Никакого оружия, – сказала она и повернулась, показывая низкий вырез на спине платья. Снова надев плащ, она подхватила низ платья и подняла его, по очереди обнажив загорелые бедра. – Видите?

– Ты сама – оружие, – ответил Ксавье.

Я попыталась скрыть улыбку. Дианна с кивнула и села на свободный стул, изящно скрестив ноги. Она расслабилась, как большая кошка, ее красные ногти постукивали по подлокотнику. Я мог поклясться, что видел, как на металле вспыхивали искры.

– А что насчет волос? – спросил я.

В пучке у нее на голове можно было с легкостью спрятать кинжал.

Дианна склонила голову набок, и по ее лицу расплылась медленная улыбка. Она протянула руку и одним движением распустила прическу, иссиня-черная копна волос волнами упала ей на плечи. Небольшой кинжал со звоном ударился об стол.

Она пожала плечами.

– Хорошо, можешь забирать. Возможно, я припасла его на всякий случай.

Она махнула рукой, и длинный рукав ее темного пальто изящно взлетел в воздух.

– Теперь садитесь.

Мы с Ксавье переглянулись, прежде чем сесть. Скрежет об асфальт металлических ножек стула был единственным звуком, нарушающим тишину, – машины не ехали и не сигналили. Ветер утих, словно тоже боялся сидящей перед нами женщины.

– Как прошел день?

На этот раз я все-таки рассмеялся.

– Прошу прощения?

Она пожала плечами и заправила волосы за ухо.

– Сейчас время бранча[4]4
  Бранч – прием пищи, иногда сопровождаемый алкогольными напитками, который принимается поздно утром или рано днем.


[Закрыть] да? Никогда не понимала, как можно завтракать так поздно. Честно говоря, я думаю, это выдумали исключительно ради алкоголя в первой половине дня.

Я кивнул. Мы с Ксавье все еще были настороже.

– И поэтому ты здесь? Обсудить бранч?

– Нет, я тяну время, но, видимо, у меня не получается. – Она вздохнула и задумчиво посмотрела на свои ногти. – Я знаю, что Самкиэль находится примерно в двухстах милях отсюда, и он мне нужен.

Я проглотил растущий ком в горле.

– Ах, неужели? Следишь за ним?

– Конечно.

– Он тоже за тобой следит.

Ксавье пнул меня под столом, приказывая замолчать. Дианна закатила глаза.

– Разумеется, следит. Кстати, как твой живот? Органы целы?

– Да, и на том спасибо. – Я сделал глоток кофе. – Нужно как-нибудь провести матч-реванш.

Она улыбнулась, обнажая кончики клыков.

– В следующий раз, когда мы будем драться, ты превратишься во вспышку в небе.

Ксавье чуть заметно дернулся.

– Ты причинишь вред кому-то, кто дорог Самкиэлю? Жестоко. Так Иг’Моррутены проявляют любовь?

Ее глаза вспыхнули.

– Знаешь, я не умею ни угрожать, ни торговаться. Еще хуже я умею договариваться, потому что у меня очень вспыльчивый характер.

Колокольчик на двери зазвенел, и мое сердце замерло – я знал, кто идет. Ксавье застыл, не сводя глаз с Дианны, готовый отреагировать на любое резкое движение. Мое сердце едва билось, когда официантка подошла к нашему столику. На лице Дианны мелькнула ухмылка.

– Я не знала, что вы ждете кого-то еще. Прошу прощения.

– О, все в порядке. – Дианна улыбнулась и наклонилась вперед, скрестив руки.

Официантка ей улыбнулась.

– Если вы желаете зайти внутрь и перекусить, у нас есть места. Судя по погоде, вот-вот настанет конец света.

Она хихикнула в ответ на свою же шутку.

– Я думала о том же, – ответила Дианна с едва заметной угрозой в голосе.

Возможно, дразнить ее было плохой идеей.