Текст книги "Пронзая ветер"

– Сейчас твоя задача держаться крепко и не визжать мне в ухо, – инструктировал Шут.

Он притянул девушку к себе и, крепко обняв, сиганул вниз. Ветер ворвался в душу, наполняя ликованием. К сожалению, слишком недолго. Ланетта и опомниться не успела, как они уже стояли на земле.

– Ух-ты! – выдохнула она, переводя дыхание.

– Точно, – ухмыльнулся Шут, оправляя на ней платье, а потом посерьезнел. – А теперь, куколка, никакой самодеятельности. Идешь за нами след в след. Здесь кругом защитные заклятья, оступишься – может не поздоровиться.

Шли они довольно долго. Часа два, если не больше. Чем руководствовались ее спутники, прокладывая свой маршрут, Ланетта не знала. Она не видела никаких тропинок. Вековечные деревья перемежались с молодой порослью и кустистой растительностью. Густая трава сменялась толстым слоем прелой листвы, та – резным ковром папоротника. Заговорщики петляли как зайцы, и все время Ланетта дышала в затылок Скульптору, а ей на пятки наступал Шут. Так гуськом они двигались, пока не приблизились к зарослям черемухи. И остановились, услышав хриплое карканье ворон и почувствовав запах тлена.

Линнок крепко схватил девушку за руку и кивком показал на кустарник.

– Прячься там и сиди тихо, пока мы не придем, – шепнул он и вслед за Скульптором беззвучно растворился в лесной зелени.

Некоторое время Ланетта сидела мышонком. Чем сразу воспользовался сонм комаров, устремившихся на редкое лакомство. Затем подул ветерок. Это прогнало кровососов, зато запах разложения усилился. Осторожно она проползла вперед к просвету, раздвинула ветви и выглянула наружу. Прямо перед ней лежал растерзанный труп человека. Очень красный на фоне наполненной летним теплом зелени.

«Назад», – очень-очень спокойно скомандовала себе Ланетта. Но уперлась во что-то мягкое и теплое. Обернувшись, она оцепенела от ужаса. Узкие зрачки золотых глаз уставились на нее, а влажное дыхание окутало ароматом пряных трав. Шелковистая грива стелилась почти до самой земли, а к бокам были плотно прижаты серебристые крылья. Перед Ланеттой нависло чудовище, которое она видела на полотнище в Тронном Зале. Символический зверь на гербе Дома Пути оказался вполне реальным существом. Монстр молчал, наслаждаясь произведенным эффектом. И чтобы усилить впечатление начал разминать мощные лапы. Он демонстративно втягивал и выпускал когти-ножи, превращая корни кустарника в труху. Растерявшись, девушка сунула руку в кармашек и выудила оттуда один из сухариков, прихваченных с завтрака.

– Будешь? – пискнула она, протягивая жалкое угощение крылатому льву.

Тот обнажил в усмешке пасть, полную острых клыков, и понюхал подношении. Невдалеке раздался переливчатый свист, и зверь исчез в густой листве. Ланетта сунула отвергнутый зверем сухарик в рот и захрустела им. Потом съела еще один. И еще один. Запасы, приготовленные с завтрака для кормления парнокопытных обитателей фруктового леса, быстро таяли. Но девушка никак не могла остановиться, засовывая дрожащей рукой за щеку один сухарик за другим.

– Я же говорил, сиди тихо, – от страшного шепота, раздавшегося за ее спиной, она все же завизжала.

Теплая ладонь мгновенно зажала ей рот.

– Все в порядке, куколка. Это я. Кричать больше не будешь?

Когда она кивнула, Шут отодвинулся в сторону.

– Чем хоть так вкусно хрустела? – поинтересовался он с усмешкой.

– С-сухарики, – слегка заикаясь, ответила Ланетта.

– С-сухарики, – передразнил молодой человек. – Еще есть?

Ланетта кивнула, выуживая из кармана последний комочек. Шут сразу довольно захрустел.

– Ладно, пошли, – сказал он. – Здесь больше нет никого опасного.

– Никого, – послушно повторила она, пытаясь уверить в этом себя.

А потом ее взгляд наткнулся на еще один труп.

– А это? – голос вдруг сел.

– Мертвецов боишься? – усмехнулся он.

– Того, кто их убил.

– Здесь нет никого, – повторил Шут. – Бедолагам не повезло, но они знали, на что шли. Страж, когда обнаруживает чужаков на своей территории, расправляется с ними жестоко.

– Но мы ведь тоже чужаки.

– Ты. Я – нет. Не бойся, со мной он тебя не тронет. Так что, все в порядке.

Но Ланетта все равно никак не могла отпустить руку Шута. С ним было спокойно. А если бы он обнял ее, она даже согласилась еще раз взглянуть на этого Стража. От переполнявших чувств била дрожь. Шут устало вздохнул, отстраняясь:

– Ланетта, давай договоримся так. Когда я говорю надо сидеть тихо – ты сидишь тихо, когда я говорю – нет опасности, ее нет. Иначе нам будет очень трудно друг с другом.

– Прости, Линнок, – покаянно произнесла она.

– Здесь недалеко заброшенная сторожка. Посидишь там. Мне нужно ненадолго отлучиться. Главное без меня в лес не суйся и все будет хорошо.

Избушка была небольшой, но все еще крепкой. Сложенная из толстых бревен она пряталась в густых зарослях черемухи.

Войдя следом за Шутом, Ланетта огляделась. Здесь царила бедность, но было довольно чисто. Длинный деревянный сундук, грубо сколоченная мебель, небольшая печка, пара настенных шкафчиков – вот и вся обстановка. Шут раскрыл сундук, полный разной одежды, и вытащил два комплекта – один мужской, другой женский.

– Я переоденусь на улице. Заодно, схожу за водой и дровами. Ты тоже переодевайся. В придворном платье долго не пропутешествуешь.

Одежда была слежавшаяся, зато чистая и пахла лесными травами. Несколько раз встряхнув ее, девушка приступила к переодеванию. Затруднений особых это не вызвало. В отличии придворного платья с огромным количеством крючочков по бокам и чрезмерной пышности в нижней части, здесь все пленяло простотой и удобством в ношении. Темно-синяя юбка мягкими складочками стекала с бедер. Блузка, несмотря на то, что пожелтела от времени, была из тонкой льняной ткани, с вышивкой на пышных рукавах. Но больше всего Ланетте понравились темно-коричневая замшевая жилетка и кожаные полуботинки ей в тон, расшитые разноцветным бисером.

Она уже зашнуровывала жилетку, когда на печи возник шум и серый клубок рухнул ей прямо в ноги. От неожиданности девушка взвизгнула, мгновенно оказавшись на столе. За дверью послышался грохот, а потом в избушку ворвался Шут с обнаженным мечом.

– Ты из-за мышей так орала? – изумился молодой человек, разобравшись, в чем дело. – Ну, ты, куколка даешь! Я думал, после Стража тебя ничем не проймешь.

– Это не мыши, а крысы. Я их терпеть не могу, – попыталась оправдаться девушка, во все глаза разглядывая новый облик Шута.

Свои волосы он стянул в хвост, отчего лицо стало выглядеть строже и взрослее. В простых холщевых штанах, перетянутых алым кушаком, и короткой кожаной куртке он смотрелся благородным разбойником. Посмеиваясь, парень собрал разбросанные у порога дрова и принялся растапливать печку.

– Похлебку сварить сумеешь? – спросил он, когда веселое пламя принялось лизать поленья.

Ланетта кивнула.

– Ну и отлично, – обрадовался Линнок. – Значит, тебе будет, чем заняться в мое отсутствие. И сама не заскучаешь, и меня накормишь. А то одним сухариком за весь день не насытишься.

Но заглянув в шкаф, Шут расстроился:

– Вот, Мрак! Всю крупу испортили! Ты права – на редкость отвратительные твари. Ну, ничего, сейчас защиту против грызунов обновим…

Он извлек с полки мешочек и начал обходить избу, посыпая пол и мебель серым порошком, негромко бормоча при этом. Закончив, он взял горшочек с крупой и поджал губы, грустно разглядывая содержимое. В животе у него заурчало.

– Я могу ее перебрать и хорошенько промыть, – предложила Ланетта.

Молодой человек сначала заколебался, но голод пересилил щепетильность.

– Давай, – согласился он, передавая горшок.

Но как только руки встретились, девушку тряхануло так, что в голове потемнело. Линнок каким-то чудом успел подхватить выскользнувшую у нее посудину.

– Если обожание вредит продуктам питания, с ним надо решительно бороться, – изрек он.

Движением фокусника парень в момент разворошил прическу на ее голове. Многочисленные шпильки посыпались на пол, словно иголки у высохшей елки. Следом шмякнулась заколка Тагиль, мерцая бриллиантами. Волосы тяжелыми прядями рассыпались по спине и плечам, а голова облегченно заныла.

– Все, куколка. Ты свободна.

Девушка замерла, с изумлением уставившись на Шута. Он по-прежнему оставался очень симпатичным парнем. И, наверное, было немало девушек, чье сердце замирало при виде его. Но не ее сердце. Это был не ее принц. Она знала абсолютно точно. А еще сделалось до слез обидно.

– Что, сердечко больше не трепещет в груди при виде очаровательного меня? – усмехнулся он, бросая заколку в кошель, приточенный к поясу.

– Ты знал, как я схожу от тебя с ума. И мог в любой момент прекратить это безумие, но не захотел, – догадалась Ланетта, сгорая от стыда.

Вот, Шут! Потешался, наверное, все это время почем зря. Она сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони, и до крови прикусила губу.

– Да ладно, не переживай ты так. Если бы не этот приворот, ты бы не смогла выскользнуть из дворца. А потом я не снимал его, чтобы быть уверенным, что ты не выкинешь какой-либо фортель по дороге сюда. С этим Лесом шутки, знаешь ли, плохи. Можно сказать, тебе сильно повезло влюбиться в меня, – попытался утешить ее Линнок.

Он ловко свернул ее придворное платье в довольно внушительный сверток и запихнул в заплечный мешок. Тот сразу раздулся, увеличившись втрое. Туда же последовали его придворный наряд.

Ланетте хотелось плакать. Она уставилась в стол, силясь проглотить рыдания.

– Ты будешь крупу перебирать или так сваришь? – подозрительно спросил Шут. – Предупреждаю, с крысиными какашками есть не буду. У меня принципы!

– Что у вас за мир такой, – не выдержав, всхлипнула девушка, – никому нельзя верить!

– Мне верь! – разрешил Шут, – Я благородный спаситель глупых девиц.

Но Ланетту прорвало. Напряжение прежних дней выплеснулось из нее. Когда, насупившийся Шут закинул мешок за плечи и направился к двери, девушка, шмыгая носом, жалобно взмолилась:

– Не бросай меня. Я уже успокоилась.

Вздохнув, Линнок подошел к Ланетте и обнял ее.

– Я ненадолго. Только помогу Скульптору одного хорошего парня из беды выручить, а потом мы будем с тобой свободны, как ветер. Ты, главное, похлебку свари. Сама поешь, да мне тоже обязательно оставь. А то с сухариками нехорошо как-то получилось. Не по товарищески.

Улыбнувшись сквозь слезы, она кивнула, и Шут выскользнул из избушки, плотно прикрыв за собой дверь.

Живые туманы

Ланетта открыла глаза от шороха и с трудом подавила вопль. Огромная крыса бодро карабкалась по ножке стола. И держала она путь к многострадальной похлебке. Почему многострадальной? Ну, потому что Ланетта несколько опрометчиво решила, что сможет порадовать Шута горячей пищей. То ли крупа была не такой, как дома, то ли сказались недавние волнения, но ее стряпня, во-первых, получилась очень густой, во-вторых, недоваренной, в-третьих – подгорелой. А еще Ланетта ее пересолила.

У получившейся вместо похлебки каши было одно несомненное преимущество. Она подавалась без морковного сока, который Ланетта успела возненавидеть всем сердцем. Съев несколько ложек своего варева и аккуратно прикрыв горшок чистой тряпицей, девушка извлекла из сундука пару одеял. Из одного соорудила подушку, другим прикрылась. Но заснуть ей не дала наглая, отвратительная, серая тварь, с острым носиком и жесткими черными усами.

Запихнув в рот кончик одеяла чтобы не кричать, Ланетта взирала на то, как крыса по-хозяйски обежала горшок, а затем сдернула тряпицу. Грызун поднялся на задние лапки, заглянул в чугунок и сразу вынырнул назад, с осуждением посмотрев на девушку.

– Я не виновата. Вы первые крупу испортили, – пробормотала Ланетта.

Крыса на это ничего возразить не успела. По углам стола поднялись темные завихрения. Сначала они застыли на месте, словно раздумывая, а потом не торопясь двинулись в ее сторону. Когда первый вихрь коснулся хвоста, зверек рванул прочь. И сразу боком задел другую бешено вращающуюся воронку. Шерстка в месте соприкосновения обуглилась. Вихри вошли во вкус: стали выше и скорость вращения у них увеличилась. Они раскачивались, целясь в зверька. При этом продолжали сближение. Крыса заметалась по столу, каждый раз каким-то чудом уворачиваясь от смертельной опасности. Ланетте сделалось вдруг жалко зверька. Даже такая мерзостная тварь имела право на жизнь.

Словно почувствовав смену ее настроения, крыса прыгнула прямо на девушку и шмыгнула под одеяло.

– Прочь от меня! Прочь! – взвизгнула она и откинула одеяло.

Но стоило схватить зверька за шкирку, ее пронзило словно молнией. Необъяснимая уверенность в том, что крысу надо обязательно спасти, овладело ею. Да и само отношение к зверьку претерпело кардинальное изменение. Шерстка стала казаться мягко-шелковистой, а крыса – самым очаровательным существом на свете. Тем более что грызун не пытался ни царапаться, ни кусаться. Просто съежился, принимая свою участь.

И тогда Ланетта снова накинула одеяло, пряча под ним крысу, и принялась настороженно наблюдать за вихрями. К девушке они приближаться не стали. Пройдясь несколько раз по столу, они спустились на пол, где пять других их собратьев гонялись за отчаянно верещащими грызунами.

Смотреть на жестокую расправу не хотелось. Грызуны были также беззащитны перед магическим ветром, как и она сама перед местными жителями. Девушка укрылась одеялом с головой и погладила расположившийся на животе комочек.

– Вот увидишь, с нами все будет хорошо, – прошептала она. – Когда-нибудь, мы пойдем с тобой по застланной лепестками роз мостовой под грохот фанфар и бой барабанов. Позади нас будут блестящие победы, впереди – новые великие свершения. А мы же с тобой будем свободны и счастливы, как никто иной.

Писк на полу затих, вихри рассыпались темным порошком по полу, а по избушке разлился аромат пряных трав. Расправа над серыми вредителями свершилась.

– Все закончилось, – сказала Ланетта.

Она приподняла одеяло, но крыса выходить отказалась. Вместо этого села на задние лапки и принялась вылизывать подгоревший бочок. Это выглядело так мило, что девушка, не удержавшись, осторожно провела пальцем между серых ушек. Зверек уставился на нее, а потом медленно двинулся к ее лицу, подергивая усиками. Забавный и совсем не страшный. Он Ланетту обнюхал, она его погладила. После чего оба решили, что знакомство состоялось. Крыса повалилась на бок и засопела, щекоча усиками шею девушки. Она сдвинула это милейшее создание чуть ниже и зевнула. Мысль вздремнуть показалась ей на редкость здравой.

Во сне она путешествовала по небесам. Они были переполнены клубящимися облаками такой густоты, что по ним можно было ходить. И чем дальше девушка шла, тем плотнее они становились. А еще они оказались живыми. Достаточно было представить себе какую-то картинку, туманные облака тот час же воспроизводили ее. Это было весело. Ланетта замахала руками, как крыльями. Туманы откликнулись на эту игру, становясь быстро меняющимися фрагментами ее недавнего прошлого: заброшенным садом, сонным прудом, бревенчатой сторожкой. Ланетта топнула. Под ногами послушно растелился мягкий росистый ковер, по которому так приятно поутру пробежаться босиком. И она побежала. Повинуясь приказу, туманы колыхнулись, вырастая сказочным лесом с гигантскими цветами вместо деревьев. Бутоны дружно распустились, приветствуя девушку.

Ощущение чуда закончилось, как только она замедлила шаг. Окружавшая ее картина вдруг смялась, яркие цвета смешались и все вокруг потемнело. Влажная серость надвинулась, недовольно гудя. Ланетте стало жутко, и она снова побежала. Туманы ожили, но дружелюбными они больше не казались.

– Все, хватит! – взмолилась она, тяжело дыша. – Я устала. Здесь есть еще кто-нибудь кроме меня?

Туманы молчали.

«Тогда хоть придумаю себе попутчика, – подумала она. – Будет не так страшно».

Серые внимательные глаза, темные волосы, небрежно стянутые в хвост, твердая линия губ, прямой нос, четко очерченные скулы, решительный подбородок – разыгравшее воображение легко набросало на живом полотне схематичный образ – незнакомый и удивительно родной одновременно. Это был человек, на которого всегда можно было положиться. С которым было бы не страшно в этом мире безысходности.

Серая масса колыхнулась, раздвигаясь в узкий коридор. И Ланетта решительно шагнула в него. Очень скоро он вывел на зеленую лужайку. В центре ее лежал человек, закутанный в темный плащ. Неравномерное дыхание и время от времени пробегавшие судороги говорили: сны его были тревожны. Сердце вдруг замерло в груди. Ланетте показалось, будто вся ее жизнь являлась прелюдией к этой встрече.

Она подошла и осторожно дотронулась до незнакомца. Мгновение, и рука оказалась зажата в жестких тисках. Молодой человек сел, изумленно взирая на нее.

– Отпусти! – испуганно пискнула она.

Ее сразу выпустили на свободу.

– Ты пришла!

В его улыбке было столько счастья, что девушка невольно улыбнулась в ответ. Ланетта потерла запястье: сон это или нет, но оно заныло. Хватка у незнакомца оказалась железной. Заметив это, он снова завладел ее рукой. Но теперь нежно, трепетно. Прикоснувшись к наливающемуся синяку, он принялся покрывать его легкими поцелуями. Внутри Ланетты взмыл целый сонм бабочек. Но уже наученная горьким опытом, она отстранилась, пытаясь взять под контроль собственные чувства.

– Пожалуйста, хоть ты не превращай меня в свою марионетку, – взмолилась она. – Пусть я из другого мира, но я не желаю быть безвольной куклой.

Улыбка померкла, взгляд потух. Некоторое время он смотрел на нее так, словно только что испытал самое страшное разочарование в жизни.

– Ланетта, – потерянно прошептал он, и на лице незнакомца проступило глубокое разочарование.

– Извини, что побеспокоила.

Было обидно до слез. Похоже, в этом туманном мире ее тоже не собирались считать за человека. Она отвернулась.

– Постой! Я не хотел тебя обидеть, – взмолился незнакомец. – Просто… растерялся, увидев тебя здесь. Вот и веду себя как последний дурак.

Она заколебалась. И любопытство все-таки пересилило гордость.

– Откуда ты знаешь меня?

– Ты, в своем роде, единственная, – слабо улыбнулся он. – Я спешил встретить тебя, когда ты прибыла на Эолу. Но, к сожалению, сам оказался в этой кошмарной тюрьме. Что с тобой приключилось? Раньше ты выглядела несколько иначе.

Он оставался на своем месте. Не пытаясь к ней приблизиться и удержать. Но уйти не было сил. Незнакомец притягивал словно магнит.

– Скульптор поэкспериментировал со мной, – неохотно сообщила она, невольно дотрагиваясь до лица.

Как же ее раздражала новая внешность. Незнакомца, судя по всему, тоже. Он разглядывал Ланетту, и его губы горько кривились. Девушка с тоской посмотрела на стену тумана, окружающую их. Куда идти дальше она не знала. Как же ей было одиноко.

– Раньше у тебя была другая подвеска, – прервал он затянувшееся молчание.

– Теперь эта, – суховато отозвалась Ланетта, дотрагиваясь до серебряной розы.

Амулет Тагиль по-прежнему висел на ней, вот только мог ли он здесь скрывать мысли? Всей душой она понадеялась, что да.

Спохватившись, молодой человек вскочил на ноги, но приближаться к девушке не стал. Он вел себя очень осторожно. Словно боялся ее спугнуть.

– Прости, я был невежлив. На самом деле мне необыкновенно повезло, что ты нашла и разбудила меня.

Его голос звучал с мягкой проникновенностью. Ему так хотелось верить. Она несмело улыбнулась, и молодой человек просиял в ответ.

– Догадываюсь, тебе сейчас трудно. Я бы тебе с радостью помог, но, так получилось, что я сам нуждаюсь в помощи, – приободрившись, продолжил он. – Удивительно, что ты оказалась здесь. В Мир Духов просто так не приходят… И огромное спасибо тебе за крысу.

– Крысу? – удивилась Ланетта.

– В какой-то мере я – крыса, которую ты спасла. Некоторое время я был магически связан с ее телом. Но связь нарушилась, и я потерял дорогу в реальный мир. Стал пленником Мира Духов.

– Давно ты здесь? – сочувственно спросила девушка.

Он расстелил свой плащ и устроился на самом краешке, оставив девушке большую часть.

– Этот вопрос скорее к тебе, – произнес он, когда Ланетта присела. – Здесь время течет по своим законам. Скажи мне, сколько ты уже находишься на Эоле, и ответишь на свой вопрос.

– Значит три дня, – подсчитала девушка.

Ланетта встретилась с ним взглядом и быстро отвела взор. Ей казалось, она знает его. Что именно он снился ей в теперь такой далекой девичьей спаленке душными ночами. Принц из внезапно ожившей сказки. И эта сказка с каждым днем становилась все грустнее.

–Ты говорил, что раньше видел меня, – попыталась она уйти от невеселых мыслей. – Что ты имел в виду?

– Некоторые из нас могут путешествовать по вашим мирам, – он говорил медленно, тщательно подбирая слова. – Но не как обычные путешественники, а во снах. В какой-то момент я решил доказать, что сны – тоже могут стать реальностью. Потратив много времени и еще больше магии, я построил портал в твой Мир, чтобы доставить тебя сюда.

– Но почему именно меня? – прошептала она.

Молодой человек пожал плечами.

– Ситуация, в которую ты попала в своем мире, все равно была для тебя тупиковой. Тогда мне казалось, что ты ничего не потеряешь, если переместишься к нам. Вот только все пошло не так, как я планировал. Тебя перенесло достаточно далеко от места, где я живу. Хуже того – в страну, враждебную нашей. Чтобы незаметно пробраться через границу, я воспользовался телом крысы. Но меня засекли, когда я пытался разбудить тебя в доме кузнеца.

Ланетта вспомнила Лозу, кошмар, в который ее погрузили, и мужской голос, вторгшийся в сон.

– Так это тебя потом бросились ловить солдаты Торрэла?

Молодой человек поморщился.

– От Торрэла я бы убежал. А вот правитель из Дома Долга – по-настоящему опасный противник. Я петлял как заяц, но он все равно не отставал от меня ни на пять. Играл со мной, вынуждая, чтобы я полностью израсходовал свою Силу. Я уже отчаялся, как неожиданно из леса выскочил крылатый лев. Он заставил Данэла и его людей в страхе отпрянуть.

– Ты встретил Стража, – догадалась девушка. – Он охраняет Лес Верховного Правителя от незваных гостей.

– Хотя не должен был. Мне говорили, что Страж уже год как не показывался в Лесу. Но в тот день я был так измучен, что не думал о его грозной славе. Просто проскользнул между лап и бросился в чащу леса. Единственно, что я хотел – добежать как можно быстрее до сторожки. К сожалению, средства, которое помогло бы моей человеческой оболочке возвратиться в реальный мир, там не оказалось. Моя душа вернулась к своему истинному телу, разорвав связь и с крысой, и с реальным миром. Если бы не ты, я бы постепенно сошел здесь с ума. Человек не может долго выдерживать песни живых туманов. Они заставляют душу окунуться в пучину беспросветного отчаяния.

– Я не слышала никаких песен. Хотя здесь, и правда, жутковато. Зато стоит только представить себе что-нибудь, это сразу находит воплощение.

– Пока есть силы, – кивнул незнакомец. – Ты и меня наполняешь силой одним своим присутствием. Даешь шанс немного продержаться здесь. Поэтому, Ланетта, я дважды обязан тебе. Но смею просить о большем. Помоги еще раз. Мне обязательно надо попасть в Миотополь в дом купца Кооба. Не вовремя проснувшийся Страж помешал тому доставить нужное мне средство в сторожку. Без него мне не вернуться в реальный мир.

– Конечно, помогу! – загорелась она, но затем задумалась. – А как же Линнок? Он не собирался задерживаться в городе. В столице находиться опасно: можно попасть в плен к принцессе Тагиль.

– Знаешь, Ланетта, – предложил незнакомец, – думаю, тебе стоит рассказать, что случилось с тобой в нашем мире. Тогда мы вдвоем подумаем, как действовать дальше.

Неохотно она начала свое повествование, помня, как местные жители ловко манипулировали ею. Но постепенно, сама того не желая, увлеклась. Он был замечательным собеседником. Из тех, кому хотелось открыть душу. Хотя, возможно, ей просто требовалось выговориться.

Молодой человек не перебивал ее, а когда она закончила, некоторое время молчал.

– Тебе пришлось нелегко, – признал он. – Но ты в большей обиде на Тагиль и Корэл, чем на жену кузнеца. Почему? Ведь юные барышни заботилась о тебе лучше, чем простолюдинка.

– Единственное, что Лозе было нужно – заполучить от меня вашу вожделенную силу.

– А принцессам?

Ланетта задумалась.

– Их забавляла моя беспомощность и полный контроль надо мной, – наконец, произнесла она, радуясь, что смогла найти правильный ответ. – Лоза сковала мое тело оковами сна и рылась в моей голове, но ее можно понять. В вашем мире сила то же самое, что у нас золото. А я, такой вот золотой телец, взяла да забрела в дом бедняков. Конечно, Лоза просто ошалела от радости… Но Корэл с Тагиль и так имели все! Им я была больше интересна в роли куклы. И им нравилось заставлять меня чувствовать себя неловко.

Он смотрел на нее… странно. Словно пытаясь что-то отыскать, но не находил. Следующий вопрос заставил ее вспыхнуть.

– Как ты думаешь, почему Тагиль приказала Скульптору изменить твою внешность?

Ланетта коснулась амулета. Похоже, он не работал. Ведь она так тщательно пыталась контролировать свою речь, чтобы обойти эту тему!

– Я не читаю твои мысли. Просто пытаюсь понять, – объяснил молодой человек, заметив ее замешательство. – В моей стране искусство метаморфов весьма популярно. Были бы средства. Но в Митриле законы суровы и к тем, кто специализируется в этом, и к тем, кто пользуется их услугами. Поэтому я и удивляюсь тому, что Тагиль заставила Скульптора проделать такое с тобой. Или он часто оказывал ей услуги подобного рода?

– Скульптор утверждал, что никогда не занимался этим в Митриле. Он не хотел делать этого. Но Тагиль шантажировала его, и он изменил мне внешность. А потом она послала меня к Линноку. Думаю, чтобы посмеяться над ним.

– Как? – заинтересовался незнакомец.

– Ну… – замялась она, кляня себя за длинный язык. – Я должна была притвориться влюбленной в него…

– И?

– Никаких «и», – разозлилась девушка. – Обычный розыгрыш.

– Нет, Ланетта, не сходиться.

– Почему не сходится?

– Ты слишком ценный, – он замялся, – гость для подобных шуток.

– Принцессу сильно разозлило то, что Линнок в нее влюбился и посмел объясниться ей в любви.

– Ну и что? – пожал плечами молодой человек. – Слуги часто влюбляются в своих господ. Платоническая влюбленность в таких случаях даже приветствуется.

– Но Шут вел себя с принцессой недопустимо.

Он долго смотрел на нее.

– Вот как? И принцесса настолько разозлилась, что вместо того, чтобы отправить его на Арену, решила ему подарить тебя?

– Прекрати! – взвилась девушка.

– Ланетта, тебе-то здесь совершенно нечего стыдиться. Очень жаль, что тебе пришлось столкнуться с подобным. Мне доводилось слышать, что некоторые митрильские благородные дамы пользуются услугами теней, но то, что Тагиль этим тоже увлеклась, для меня новость. Для подобных вещей она слишком юна.

– Кто такие тени? – спросила она, охваченная дурным предчувствием.

Он коснулся ее руки, и волнение ненадолго стихло.

– Изначально тени использовались кросскими правителями как агенты-лазутчики высочайшего класса. Но благодаря «целомудренным» дамам Митриля понятие «тень» опошлилось и наполнилось довольно фривольным смыслом. Когда у дамы возникает интерес, она посылает к объекту своей любви девушку определенного рода занятий, а спустя некоторое время просматривает ее воспоминания. Это такой способ опосредованной любовной интрижки. И репутация сохранена, и впечатлений много. Но вот с чего Тагиль решила, что может использовать для этого тебя?

Девушка насупилась.

– Прости, это были лишь размышления вслух. Пожалуйста, еще один вопрос, и я прекращу тебя мучить. Для меня это очень важно.

Она невесело кивнула.

– Как Скульптор отнесся к идее Шута сбежать вместе с тобой из дворца?

– Он был против, но Линнок настоял.

– Странно, – вздохнул молодой человек.

– К чему все эти вопросы?

Он взглянул на Ланетту и быстро отвел глаза.

– Понимаешь, ты просто удивительно похожа…

– На кого? – прошептала она.

– На девушку, которую я люблю, – тихо сказал он. – Она пропала. И мне очень интересно знать, почему вдруг тебя лепят по образу и подобию моей любимой.

Ее сердце защемило от боли.

– Лучше, если ты не будешь строить относительно меня никаких иллюзий, – заметил он.

Она кивнула, силясь не заплакать.

– Но ты можешь рассчитывать на мою благодарность. Даже если решишь мне не помогать.

– Зачем ты так говоришь? – обиделась девушка. – Я сделаю все возможное. Только не уверена, что у меня получится. А на помощь Линнока я не очень рассчитываю.

– Что-то мне подсказывает – насчет Шута мы можем не беспокоиться. Когда он начнет упрямиться, скажи, что у меня есть сведения о его родителях. А еще скажи, что я готов поклясться Силой, что не замышляю ничего против Митриля. Как только возьму у Кооба то, что мне изначально принадлежало, я покину его страну. Мне думается, он согласиться проводить тебя в город. Тем более, вам только и нужно – найти дом, где остановился Кооб-купец и забрать посылку для меня.

– Попробую его уговорить. А как мне представить тебя? – замирая, спросила Ланетта.

Она вдруг вспомнила, что за все время так и не узнала его имени.

– Извини, но пока я не могу сказать. Называй меня Корн. Корн из Кросса.

Ланетта захотела расспросить поподробнее о нем самом, о его стране, но почувствовала, как ее тело становится невесомым. Она с изумлением посмотрела на свои руки – они сделались прозрачными. Ланетта растворялась в этом мире, сама превращаясь в туман.

– Ты просыпаешься, – вздохнул Корн.

– Я обязательно вытащу тебя отсюда! – взволновано пообещала девушка.

Наклонившись к ней, молодой человек дотянулся пальцами до ее висков, но они прошли сквозь нее:

– Иногда я смогу говорить с тобой. Не пугайся, если мой голос ты услышишь в своей голове.

А потом она провалилась в небытие.

Часть 2. Источник Силы

Интерлюдия 2.

Кривой задумчиво смотрел на погруженный во мрак особняк.

– Здесь кросская ведьма живет. Линь говорил, чтобы мы его стороной обходили. Ведьма нас с потрохами сожрет, – заныла Моль.

Линь, Линь… Кривой почувствовал глухое раздражение. Она постоянно упоминала этого парня. И в дело, и не в дело.

Шесть лет назад Кривой купил ее на невольничьем рынке в порту Морской, что на юго-восточной окраине Митриля. Сначала, увидев ее, расстроился. Прямо сказать, девчонка была неказистой: маленькая, худенькая черноглазка лет десяти от роду, с бледным лицом и белесыми волосами. А он специально приехал за мальчиком-рабом, который обладал бы способностью видеть магию. Такие типчики иногда рождались на Южных островах. И очень ценились островными магами. Их для охоты на упырей да оборотней в островных магических школах натаскивали. На материке же надобность в подобных дарованиях была невелика. В Митриле, хвала Силе, нечисть не водилась. Поэтому и привозили подобный товар редко и лишь по спецзаказу.