Текст книги "Ужас клана. Акт I"

Как только я вплотную приблизился к сидящему на сером скакуне Хризо, тот обратился к своему помощнику.

– Оставьте нас, – словно змея прошипел он. Рыцари исчезли в толпе площади, а мы отошли немного в сторону, в тень ратуши, остановившись возле стены. У него был потерянный вид, – быстро все сегодня прошло, не так ли?

– Да, быстро, не как в прошлый раз. Но на прошлом Совете хоть мы и намного дольше сидели и даже кричали друг на друга, мы все быстро мирились и пили за праздничным столом.

Тот усмехнулся, и посмотрел на пирамиду, окинув вдохновляемым взглядом.

– Может быть, отсутствие причин для распрей делает каждый совет все короче?

– Причем тут это? Сами проблемы то остаются.

Меня раздражала постоянная пауза между словами, он часто опускал голову не находя слов для разговора. До сих пор я не понимал смысл этой встречи.

– Мы Лидеры так редко встречаемся просто так. Как твои дочери?

Я поднял брови от лёгкого удивления. Честно, не ожидал смены темы.

– Живут, процветают, – сухо ответил я.

– Молодец Мор-Сул, три дочери и каждая из них особенная. А я никак не могу найти общий язык с единственным сыном, – говорил он, обвиняя себя, – просто не знаю, как с ним еще говорить. Он словно не родной.

Чего же он хотел? Сочувствия? Мне кажется, человека, чей Клан на грани развала должно заботить нечто другое. Его слова похожи на крик о помощи, местами даже напоминают частичку наплывающего сумасшествия.

Сына Хризо-Нура я довольно хорошо знаю, он имеет дела напрямую связанные с моим Кланом, но что касается личности, то он точная копия отца – алчный эгоист. Не удивительно, что они не могут общаться, поскольку смею предположить, оба не уступают друг другу. Как жаль, что он станет продолжателем Клана Копателей.

– Ты позвал меня об этом поговорить? – прямо спросил я.

– Нет… и да, – он опять опустил голову, – понимаешь, я просто устал. Проблемы Кланов легли на мои плечи тяжким грузом, с каждым годом мне труднее становится держать всё в своих руках. Я, конечно, младше всех вас, но чувствую себя древним. Каждый день пытаюсь что-то решать. Поставки и расходы и только они. А с семьей вообще не общаюсь. Моя жена… мне изменяет, а сын не общается со мной. Времени нет, чтобы все это взять в свои руки, а теперь еще мой Клан рушится. Пойми меня Мор-Сул, у каждого человека возникает момент, когда хочется открыть свою душу.

Пока он открывал свою душу, в своей я усмехнулся:

– И ты никого другого не мог найти, чтобы рассказать об этом?

– Нет, вокруг меня мало друзей.

– «С твоим характером их никогда не будет», – подумал я злостно.

– Вот ты Мор-Сул, как тебе удается совмещать работу с семьей?

Кого же он во мне видит? Я никогда не был примерным семьянином. Моя жена умерла относительно давно, а дочери живут самостоятельно жизнью. С ними не поговоришь как с детьми, остается у меня только работа, днём и ночью.

– С чего ты взял, что у меня есть личная жизнь? Я, так же как и ты полностью погружен в работу.

– Выходит, мы должны страдать, чтобы сделать нашу страну Утопией. Но видно же, что у нас не получается даже свои жизни наладить. Зачем тогда мы, Кланы, нужны?

Слова его уже не звучали как крик души, это был упрек! Я вспомнил древние засекреченные свитки из своих библиотек о седьмом и восьмом Кланах, существовавшие не одну сотню лет, а распавшиеся в один день. Тогда звучали такие же слова, Лидеры не могли понять свое существование. О боги, неужели мы пришли в столь сильный упадок?

– Поставь вопрос по-другому, чем была бы Гикия без Кланов? – сказал я. Передо мной возникла задача не допустить, чтобы уныние Хризо-Нура дала трещину в его обществе.

Он замолчал, покрутился вокруг себя, успокаивая такую же поникшую лошадь.

– Не казни себя! Ты такой из-за Совета?

– Причем здесь Совет? – нервно огрызнулся Хризо, – У меня была бы уважительная причина, по которой я мог вообще там не появляться. Еще этот Магниус! Меня волнуют другие вопросы. Что мне теперь делать?

– Я хорошо понимаю твоё состояние Хризо-Нур, но если ты хочешь сказать мне что-то стоящее, то говори, я не намерен больше слушать, как ты переживаешь тяжелый период. Уж прости, но, видишь ли, мне своих проблем хватает.

– Ну, хорошо, я позвал тебя, чтобы ты мне помог. Мне кажется, что мой Клан хотят полностью развалить.

– С чего ты взял?

– Правители узнали, что мои шахты иссякают и увидели в этом некий шанс. Они подговорили Оракулов, чтобы те в свои очередь вынудили меня увеличить им поставки. Все это рано или поздно привело бы к тому, что моя казна опустела. Правители хотят убрать мой Клан, чтобы взять весь Минарил себе.

– Ты же разорен, от твоего Клана нет толку!

– Так думают все. Мор-Сул ты же умный человек, Правители бы восстановили производство, начали бы копать даже вглубь, не слушая Оракулов, и наладили бы добычу.

– Это самая глупая идея, которую я когда-либо слышал! – усмехнулся я, – Развалить Клан не так просто как ты думаешь Хризо, к тому же иметь в распоряжении добычу Минарила это очень сложная обязанность. Ты и твой клан это система, отточенная годами и не проявляющая огрехи. Правители не справятся с такой задачей, а потому рушить Клан, во-первых, бедный, а во-вторых, брать всю эту исполинскую ответственность на себя, им не выгодно. У тебя просто разыгралось воображение.

Тем не менее, как бы я не успокаивал Лидера Копателей, доля правды в его словах есть. В позапрошлом году уже была подобная проблема. Его Клан был почти разорен, а мы требовали от него больше и больше, не зная даже о том, что запасы иссякли. Кризис помогли избежать Воины. Бойцы Тэйрата остановили разногласия людей, заставив умерить потребности. А сам Хризо-Нур сделал тогда поистине колоссальную работу, заставив своих людей работать бесплатно почти половину года. Но нет фактов, подтверждающих, что это коварный план Правителей по развалу Клана.

– Я вспомнил позапрошлый год, – сказал я. Хризо-Нур тяжело вздохнул, тоже вспоминая то тяжелое время, – но не думай об этом, тогда был просто кризис. То, что это планы Зиро-Гула всего лишь слухи, уж мне ты можешь поверить, мимо меня – историка, не прошло бы лишнего. Забудь об этом. Ты просил о помощи? Какой?

– Я хочу начать разрабатывать новые тоннели в Великой шахте.

Я не знал, удивляться ли этому или нет? На ум приходит воспоминание о перепалке с Лидером Оракулов.

– И что? Тебе Зиро ясно сказал, что через пару дней он даст добро.

– Он не согласится! – сурово ответил Хризо-Нур, – его вера в нашего бога слишком сильна, а потому он будет на стороне Оракулов. Он не даст добро и в нем появится желание развалить мой Клан.

– Опять ты за свое? – я начинал злиться, – я же тебе все сказал насчет этого.

– Послушай, я начну копать, повышу людям жалование, чтобы они работали быстрее, мы тайно пророем тоннель вглубь, и я уверен, мы найдем там Минарил.

– Причем здесь я?

– Мне нужен человек способный сделать так, чтобы слухи не распространялись, чтобы ни одна живая душа не узнала об этом. Твои люди будут следить за всеми новостями, и отсеивать ненужные слова.

– Не представляю, как это осуществить, – сказал я, сам пытаясь логически представить это, – в любом случае это плохая идея, это станет известно, и тебя сместят за нарушение. К тому же… это очень не понравится Оракулам.

– Ты о пророчестве? Мор-Сул я не думал, что ты человек – слуга науки, будешь верить в эту чепуху. Я, конечно, верю в нашего владыку Антарота, но не могу представить что, копая шахты, наткнемся на загробный мир.

Я недолго стоял и думал, после чего развернулся и немного отошел. Моя лошадь остановилась, когда я услышал слова:

– Ты согласен?

– Нет! – резко ответил я, – это глупо Хризо-Нур. Ты говоришь как сумасшедший. Выкинь эту идею. Зиро-Гул даст добро, я уверяю, нужно просто подождать. К тому же, какая мне с этого выгода?

Я развернул коня, чтобы посмотреть в глаза Лидеру.

– Ты же не позволишь, чтобы один из Кланов развалился?

Подойдя к нему еще ближе, я почти шептал ему.

– То есть ты думал, что на такой провальный и совсем не обдуманный план я соглашусь из-за доброго сердца? Ты меня совсем меня не знаешь, я конечно добрый человек по сути, но благоразумие у меня на первом месте, неужто ты думал, что я буду рисковать своим троном… просто так?

– Я не ожидал такого от тебя, – тихо он сказал мне.

– Ты думаешь, другие кланы согласятся? Кто именно? Я отказался. Правители? Оракулы само собой отпадают. Ты думаешь, Строители согласятся, да Миул-Хор только услышит это и, испугавшись, расскажет все Зиро. А Тэйрат-Диес, зная, что это приведет к плохим последствиям либо тоже оповестит императора, либо будет молчать как я.

– Ты не скажешь никому о нашем разговоре?

– Нет, не вижу необходимости, – я развернулся и покинул место нашего разговора. Я чувствовал, как мне в след смотрит Лидер, который был зол на меня. Вот так рождаются между нами разногласия. Проскакав площадь у подножья Пирамиды, я достиг своего отряда, и мы двинулись по главной широкой улице прочь из этого города. Фари молчал, а хитрый Джаан пытался вытянуть из меня тему разговора. Но тщетно. Я сказал, что это не его дело, да он бы и не понял, ибо он не слышал наш Совет.

Уже по дороге домой, когда столица была позади, нас застал дождь. Мы ускорились, пока он не превратился в бушующий ливень. Не переставая думать о просьбе Копателя, я был обременен неким желанием остановить его, чтобы он не навлек беды. Что касается Совета, то сегодня прозвучала новость ошеломившая меня. Разорение Клана это серьезная проблема, она же, по сути, может без труда привести к развалу. Но думать, что этого хочет Зиро-Гул, я отказываюсь. Пока мы ехали, я пытался в голове обрисовать картину последствий. Разоренный клан не будет поставлять больше Минарил, плевать на то, что из него делают деньги и все постройки, Минарил это главным образом пища для большинства людей среднего класса. Те фермы, которые дают нам продовольствие, в частности мясо и овощи работают только на Кланы. Граждан постигнет голод и это главная беда на сегодня. Проблеск надежды на хороший конец этой истории был потерян, меня не оставляла опаска что Зиро-Гул откажется на разработку шахты. Хризо-Нур был прав. Но это ничего не меняет! Я не собираюсь ему помогать, ибо где доказательства, что шахты не были разорены из-за его прихоти. Его город продолжает процветать даже последние полгода.

Когда проехав многочисленные фермы, и взобрались на лесной холм, то увидели открывший нашему взору город Аутрайнкарн с его высокими шпилевыми домами. Даже отсюда была видна башня моего дворца, где есть драгоценная библиотека, таящая в себе знания древности. Мы ускорились еще. Дороги начинало размывать, а дождь неумолимо усиливался. На большой скорости мы пронеслись по опустевшим улицам моего города, оказавшись скоро у дворца. Зеленные усажанные участки окружались вымощенной площадью, перед исполинской лестницей, ведущей к главному входу. Спешившись у лестницы, всадники повели коня за собой, огибая дворец окольной дорогой. Также поступили Фари и мой советник, они догоняли меня по лестнице, быстрее пытаясь скрыться от проклятого ливня разрывающий тяжелые черные тучи. Стражники у ворот, не успев отпереть мне громадные двери, отошли в сторону, когда я мокрый, оттого и злой, распахнул их сам. Ветер, ворвавшийся в приемный зал, всколыхнул флаги и гербы на стенах. У слуг растрепались волосы и заиграла одежда. Более десятка человек не считая гвардии, обернулось в мою сторону. Толпа сразу притихла, и, поклонившись, разбрелась по делам. Джаана я сразу отправил выполнять поручения людей приходивших с утра, а Фари я отпустил.

Покинув приемный зал, я скрылся в темном коридоре. Двигаясь к своим покоям, я стряхивал воду и попутно снимал часть одежды. Ускорив шаг, я миновал служанок, поклонившихся мне. Минуя развилки коридора, я оказался, наконец, у своих опочивален. Нужно было идти сразу в гардеробную. Скинув с себя все церемониальные одеяние, я облачился в простую на вид рубашку, надел теплые штаны и высокие ботинки. Затянув пояс, я вышел и остановился у окна, задумавшись над тем, что мне предстоит сделать.

У меня была работа. Нужно было записать в свиток истории сегодняшний Совет, всё-таки там произошли немаловажные события. Но я слишком устал. Может быть, сделаю позже. Сейчас я хотел пообщаться с людьми. И почему-то я вспомнил Хризо-Нура, не нашедшего никого кому можно было излить душу.

Брызнув парфюма на шею, я покинул свои покои, и неспешно шел по коридору, взяв свои руки за спиной. В дальнем конце дворцового тоннеля я увидел в открытых дверях Фари, который так и не снял свои мокрые доспехи. Он быстро подошёл, увидев меня. Явно что-то от меня хотел, но наш предстоящий разговор прервался из-за громкого шума раздавшийся за боковыми широкими дверьми, что вели в тренировочный зал. Встревоженно войдя туда, мы обнаружили, как возле одной из настенных полок стояла притихшая молодая служанка. Её окружали разбросанные мечи, упавшие со стоек, вперемешку с осколками рухнувших на каменный пол стеклянных футляров с Минарилом. Голубая пыль была повсюду, и, смешавшись с жидкостями из других ёмкостей, стала уже непригодной ни для чего.

Да, я был разочарован этим. Но не настолько чтобы бы ругать за это милую девочку что стояла и дрожала от страха. Она и так понимала, что виновата, и понятное дело, что она боится моей реакции, поскольку рассыпала пыльцу из Минарила. Я понимал ее, но сам вспоминал себя в молодости, когда была таким же придворным. В отличии от моего предшественника, я всегда стараюсь быть мягким и добрым. Стараюсь.

Пройдя через тренировочную арену, я подошел к девушке, которая спрятала руки держащие тряпку.

– Как это случилось? – спросил я, заглядывая за нее, и осматривая битое стекло.

– Извините Господин Мор-Сул, я случайно, простите меня, пожалуйста, – она почти что плакала. Не повезло ей. Разбила дорогие жидкости, и надо было в этот момент проходить рядом именно мне, – я… я просто как всегда протирала пыль на полке, не удержалась на стуле и упала.

Опрокинутый стул лежал рядом. Всё еще опасаясь меня, она немного отошла.

– Не ушиблась? – озабоченно спросил я, подойдя еще ближе и словно титан навис над ней. Она не ожидала таких слов от меня и в недоумении помотала головой, – Ладно, иди! – девушка быстро исчезла отсюда.

Я встал на колено и, опасаясь разбитого стекла, отбрасывал его большие куски в сторону. Поставив на пол сундучок, я потянулся рукой к вязкой массе обдающей свежестью и прохладой, и пахнущей, будто цветущий сад.

– О боги, что она наделала? – тихо вздохнул Фари, встав у меня за спиной.

– Ничего страшного! Бывает, – ответил я наставническим голосом.

Мой тренировочный зал был очень просторный. Огромный – не побоюсь этого слова. С высоким потолком, испещрённый мрачным барельефом. Зал хорошо освещался благодаря обилию больших окон. На деревянном полу играло преломления света из-за стены воды стекающей по окнам. Вдоль стен свои места занимали манекены с доспехами, стойки с оружием и щитами. На самих стенах было множества полок со склянками и бутылками. Были и украшения в виде дорогих картин, написанных моим умершим давно художником. Одну стену занимала поистине потрясающая фреска изображающая битву. Я бегло осмотрелся здесь, вспоминая, что давно сюда не заходил. Но сейчас меня больше беспокоит битое стекло под ногами.

Фари помог смести осколки к стене, чтобы слуги потом убрались. Затем мы подобрали мечи, ставя их на положенное место. Последний, длинный, необычайно легкий меч, я не спешил ставить на место. Вместо этого, я медленным шагом вышел на арену в центре зала и начал им размахивать. Едва я коснулся оружия, как воин в моей душе требовал тренировки силы и ловкости. Проведя несколько приёмов, я замахнулся и разрубил воображаемого врага.

– Присоединиться? – спросил Фари, положа руку на эфес своего меча. Я был бы не против, если парень удосужиться, наконец, снять с себя хотя бы мокрые доспехи. Он, словно не замечая этого, удивился и снял кирасу, убедившись, что теперь ничего не будет мешать поединку.

Он лязгнул заточенным клинком с узорами. Вдоль лезвия на обухе были высечены слова «Мьорл Убус». Фари вышел на центр арены, встав напротив меня.

Неожиданно, приезд из столицы обернулся тренировочным боем с Фари. Молодой парень уже четвёртый год капитан дворцовой гвардии. Недостаток общительности вполне компенсируется его подвешенным языком в нужных случаях. Моей задачей было вырастить из него хорошего человека. Обычное желание для мужчины, желающего оставить себе достойного наследника, не имея при этом родного сына, но имея трёх прекрасных дочерей. По правилам кодекса Хранителей, мои дочери не могут быть Лидерами. Впрочем, как и любая другая женщина. Поэтому клан я оставлю человеку, которому смогу доверить даже свою жизнь.

А я доверяю Фари. И наши тренировки тоже строятся на некоторой доле доверия. А если честно, мы с ним чем-то похожи. У него, как и у меня, тяга к оружию, к познанию ведения боя. Парень молод и для своих лет неплохо владеет всеми видами оружия, но ему многому нужно научиться, чтобы на крохотный шаг подойди к моему мастерству.

Но настала пора сразиться. Его глаза наполнились решимостью, он забыл про мой статус Лидера и видел перед собой временного врага. Не торопясь нападать, я следил за его движениями, наблюдая, как хорошо они отточены моими уроками. Я узнавал характер своей учебы. Юноша, пользуясь многими советами, вел себя так как нужно, оценивал ситуацию, не торопился бросаться в бой.

– Всегда было интересно опробовать… так сказать, обе стихии. Тактику обдуманного боя и ярость берсеркера! – сказал Фари.

– Один в поле не воин. Простая поговорка, но как она хороша. Рубить и кромсать это не путь воина, но это выручает иногда даже в безвыходных ситуациях. Но поддаться ярости, значит потерять бдительность. Тут я бы сказал, нужна по больше мере удача, потому что от неё зависит, как быстро ты погибнешь окружённый врагами. Но выжить можно, если ты отточишь все свои умения до небывалого мастерства, чтобы за тебя работали рефлексы пока ты сам остаёшься источником ярости.

Пусть Фари и задал этот вопрос, я знал, что яростно бросаться в бой он не будет. Не томя времени, я решил взять инициативу на себя. Я с разбегу бросился на Фари с ударом сверху. Мы скрестили мечи, и я не поддавался попыткам парня оттолкнуть меня. Толкнул его я, но равновесия он не потерял. Выпрямился, махнул мечом, но тот прошёл мимо моей головы. Чтобы точить мастерство нападения у юноши я всего лишь защищался, и наблюдал как Фари ловко и сильно бьёт, пытаясь уводить в сторону мои блоки. За недолгий бой он использовал несколько тактик, изматывал меня силовыми ударами и пытался, экономя силы запутать меня быстрыми. Но он никак не мог найти момент, чтобы обмануть меня. Прекратив защищаться, я отбил силой меч выдохшегося парня и сбил его с ног. Он упал и сдался, едва я склонился над ним, приставив к шее меч.

– Ты слишком долго возишься! – учили мои уста, – опять подставляешься под удары. Тактика тактикой, но тебе надо хоть иногда импровизировать. Представь момент: я защищаюсь, отбиваю однотипные атаки и не вижу разницы с каждым ударом. Ты мог вполне провести любой прием, и я бы сбился с толку, у тебя появился бы шанс. И ты забыл самое главное Фари, ты должен в первые секунды боя сравнить свою выносливость и врага и только потом пытаться его измотать, если это необходимо. Как ты мог так бездумно на меня сыпать ударами?

– Вы сами сказали учиться на ошибках. Знаю, что вы скажете, будь это настоящий бой, я бы погиб.

Я протянул руку и помог ему встать. Он сунул откинутый меч в ножны, а я поставил свой на обратно на стойку, возле разбитых бутылок.

– Сказать в чем твоя проблема? – продолжал я, – Ты ровняешься все время на меня, вместо того чтобы тренироваться со своими одногодками. Я силен и опытен, но есть люди, которые намного сильнее меня, что ты тогда будешь делать? Не думай что если у тебя не получается меня победить то ты ничего не поделаешь с настоящим врагом.

Фари это учел. Он с задумчивым взглядом смотрел на дождь за окном. Сейчас он немного притих, потому что после каждой тренировки чувствовал себя новобранцем. Он уже достаточно взрослый, чтобы знать такие элементарные вещи, о которых я говорил, и он далеко не салага. И, тем не менее, я буду говорить ему одно и то же, даже если его нарекут мастером меча, ибо хочу, чтобы это было первым, о чём он должен думать в бою.

Небольшой бой встряхнул нас обоих, но сейчас, смотря на битое стекло, я вспомнил, что Фари искал меня до события со служанкой.

– Кстати, а зачем ты меня искал?

Фари посмотрел на меня задумчиво, и вспомнил.

– Ах, да, я же забыл, зачем шел к вам. Дочь ваша, Нима прибыла во дворец.

– Нима? Чего желает мой драгоценный ангел? – спросил я себя, выходя быстро из зала.

Нима. Старшая дочь. Сейчас живёт далеко отсюда, в Меккаре, столице Оракулов. Поддерживая идеологию отца и его профессию, она осознано стала учителем, но с религией она не связана. Преуспела в боевом направлении. Под этим я не подразумеваю, что она обучает малышню ведению боя. Скорее она специалист по укреплению духа и стойкости. И всё это в священном городе. Не смотря на это, с ней мы видимся довольно часто.

По словам Фари, она была в одном из залов замка, где комната граничит с большой библиотекой. Вели сюда два коридора по обе стороны зала. По центру помещения у стены с красивыми орнаментами Клана, был большой камин, а перед ним удобные кресла, где можно было посидеть и почитать. Пока здесь было несколько человек придворных, проводящие свободное время за книгами. Царящая здесь тишина и легкий мрак навивал спокойствие и сонливость. Девушка, сидящая за большим столом в углу, бегло читала лежащую книгу. Она отвлеклась, когда раздался звук открывающихся дверей. Ее прелестный лик был подведён слабым макияжем, а дополняли прекрасный образ длинные распущенные чёрные волосы. Её губы растянулись в улыбке. Высокая, слегка пышная молодая женщина в облегающем черном платье встала из-за стола, и подошла ко мне.

– Здравствуй отец, – подошла она, приняв от меня лёгкий поцелуй в щёку. С любовью, с чувством умиленья я прижал к себе благоухающую ароматами дочку.

Меня вдохновляла ее улыбка, а глаза цвета Минарила дарили чувство приподнятого настроения.

– Нима, – молвил я, – только не говори, что я опять забыл тебя встретить.

– Ну что ты отец. Ты говоришь так, будто собирался встречать меня после давней разлуки. Не такое уж это и событие.

– Неловко с моей стороны.

– На самом деле, я думала, что вообще не стоит сюда приезжать, – осторожно сказала она.

– То есть как?

– Только не хмурься ты так, отец. Я рада приезжать сюда, но у тебя последние недели было не совсем хорошее настроение. Подумав еще о том, что приближался совет в столице, я посмела предположить, что не нужно тебя лишний раз беспокоить.

– Не говори глупостей Нима, какое беспокойство? Ты моя дочка, и я всегда рад тебя видеть. Не могу поверить, что ты говоришь такое. Боги мои, да я отдыхаю рядом с тобой и твоими сёстрами.

– Не обижайся. Я просто… с заботой к этому отнеслась.

– Мило, – слабо улыбнулся я, – но, тем не менее, ты здесь.

– Всё-таки я тебя люблю, и не могла не приехать и не подбодрить.

– Лжёшь, – шире улыбнулся я, – ну ладно. Шучу.

– О! Раз шутишь, значит, настроение хорошее, верно?

Верно. В точку дочь моя. Несмотря на то, что сердце сжимается от воспоминаний, чем сегодня закончился совет, и тем, что я делаю вид, что ничего страшного не произошло. Так оно, по сути, и есть. Для них ничего страшного. А мне не стоит, наверное, создавать самому себе иллюзии, что всё утрясётся само собой.

– Давай сядем, чего стоим то? – указал я не кресла перед камином.

– Кстати я не одна, – сказала она сразу, – вот только не могу понять, где он лазает. В чужом то доме.

Я сразу понял, о ком она говорила. Нима, старшая моя дочь, и как заведено, у неё у первой начались отношения с мужчинами. Пусть это не звучит вульгарно. У нас это протекает достаточно культурно, и свободу в своих чувствах они могут позволить себе только после женитьбы. И избранником моей дочери оказался приятный для меня человек по имени Фабо. Будучи её коллегой в одной школе средних наук, их отношения были делом времени. И, конечно же, они не общались так открыто, если бы Нима, чья смелость всегда была её отличительной чертой, сразу же не познакомила меня с ним. Удачна находка для моей дочери. Осталось найти таких же хороших женихов остальным двум.

Меня, как и её, весьма интересовал вопрос, где же мог быть Фабо сейчас? Я лишь обернулся, посмотрев на главный вход, и поднял брови, представив, что этот парень опять вляпался в неприятности.

– Фабо значит? Ты и этого мерзавца сюда привела? – мои слова звучали шуткой.

– Да, куда ж я без него.

Он скоро появился, когда мы успели присесть и перекинуться парой предложений с дочерью. Высокий под стать моей Ниме черноволосый парень в мужественными чертами лица. Пусть он и был тем, кого простолюдины называют «книжными червями» телосложение у него было доброе. Ко всему прочему он умел подбирать одежду таким образом, чтобы выглядеть одинаково достойно и в тренировочном бою без доспехов, и на балу.

Пусть не обманываются люди, когда мы позволяем себе разные словечки в его адрес. Фабо был ответственным и весьма культурным. И также культурно он выпрямился, поклонился мне и улыбнулся.

– Здравствуйте, господин Мор-Сул!

Я встал с кресла, и с не скрываемой радостью его видеть, пожал ему руку.

– Здравствуй Фабо. Признавайся негодяй, где лазал?

– Да там… деву прекрасную встретил, из прислуги вашей, думал, не прочь было бы с ней познакомиться поближе.

– Ну-ну, – подняла брови Нима, – Фабо, как ты разговариваешь с моим отцом? Он же тебе не трактирщик какой-то.

– Простите меня, пожалуйста, господин Мор-Сул.

– Да не извиняйся! Я лидер Хранителей, но я же не буду тебя колотить за твои шутки. Хотя признаюсь у меня иногда уши вянут от того как ты разговариваешь. Не в обиду.

– Я не обидчивый. Должен сказать я очень хотел сюда приехать, увидеться с вами. Нимочка сказала, что моральная поддержка вам не помешает. Думает, что наше пресловутое присутствие здесь повлияет как-то на вас.

– Нимочка? – мой многозначный взгляд пронзил Фабо, и я медленно посмотрел на дочку.

– Да… простите за такое свободное обращение, – извинялся парень, – я просто хотел разрядить обстановку.

– Как видишь, получилось. Я даже улыбаюсь, – посмеялся я, – садись.

– Да нет, что вы. Вы же Лидер, а я буду…

– Сядь! – усадил я его на кресло, а сам встал недалеко. Невольно осмотревшись, я обнаружил, что читальный зал полностью опустел. Было глупо с моей стороны продолжать разговор здесь, где нужна тишина.

Недолго наблюдая за этой парочкой, я думал над тем как бы нам завязать разговор.

– Рассказывай. Как твои экзамены? – спросил я у парня.

– Всё отлично. Помощь Нимы была для меня очень кстати. Если бы не она я бы не получил такие высокие балы.

– Еще бы, зря я, что ли учил её?

– Да, отец, в этом ты преуспел хорошо, предпочитая мои детские развлечения урокам.

– Не возмущайся. Ты же не жалеешь о том что сейчас преподаёшь науки, которые терпеть не могла. Хотя, может ты их и сейчас ненавидишь, но судя по твоему рвению, не берусь утверждать.

– Сейчас-то да, всё наоборот. Теперь вот пытаюсь это навязать этому лентяю.

– Не говори так Нима, – защищался Фабо, – ты же видишь, я стараюсь. Я и так достаточно умный чтобы самостоятельно проводить занятия, но не дано же человеку преуспевать сразу во всём? А по правде говоря, я бы предпочёл говорить не о занятиях. Господин Мор-Сул, надеюсь, Нима не была столь эгоистична и поинтересовалась как у вас самочувствие?

– Лучше некуда, – улыбнулся я, – особенно когда вы пожаловали сюда.

– Это очень приятно слышать. Нима, ты сказала про платье?

– Какое платье? – сразу поинтересовался я.

– О Антар, я совсем забыла, – извиняющимся голосом сказала она Фабо, – отец, мы имеем в виду то платье, что мы заказывали для Мири. Нам сообщили, что завтра оно будет здесь, во дворце. Им оставалось там сделать совсем немного.

Иногда спрашивают, как можно забыть о некоторых вещах? И забывать вообще? Думаю, этот вопрос явно не ко мне, ибо в моей голове порой не бывает места для всяких мелочей. Но я слишком цинично рассуждаю, если называю мелочью подарок для моей средней по возрасту дочери, Мири. Праздник дня рождения, хорошо вошедший в обиход несколько десятилетий назад, будет завтра. Завтра же это платье и привезут. Я бы умер от стыда, если бы не Нима, вовремя напомнившая мне об этом.

Вообще изначально я к этому делу отношения не имел. У меня были более серьёзные заботы, чем подбор подарка. Пусть женщины этим занимаются и те, у кого есть свободное время. Но всё равно, я оказался втянут в это, и на меня легла ответственность за поиски лучших портных. Не знаю, что получилось в итоге, завтра мы это увидим, но сомневаюсь, что портные мастера позволят себе ударить лицом в грязь, выполняя заказ Лидера Хранителей.

– Завтра значит? Замечательно, что еще могу добавить, – ответил я на эту информацию, – ты лучше скажи Нима, у Алкимы была?

– Да, – это слово было сказано с грустью и я, конечно же, задал вопрос, почему она так приуныла, – у Алкимы сегодня ужасный день, судя по её состоянию. Генри. Она сказала, что между ними больше ничего не будет. Почему, она не ответила, но ревела хорошо, но недолго. Сама говорит что разлюбила, но что я дура что ли? Ревела бы она тогда?

– Неужели она так сильно убивается сейчас? – спросил Фабо.

– Ну, они очень любили друг друга. А сейчас… не понимаю что случилось. И почему ты отец мне ничего не сказал?

– Я только утром узнал. Сам в шоке, – мой «шок» звучал также фальшиво как стук деревянной шкатулки раскрашенной под золото, – ничего страшного, поплачет и успокоится.

– Да она уже успокоилась. Я её оставила, думаю, пускай побудет одна.

– Может с ней поговорить? – вызвался Фабо.

– Что? – покосилась Нима, – отец с ней не говорил, ты будешь?

– Ну а что? Я думаю это нормально.

– Фабо, ты хоть и близкий уже нам человек, но не настолько, чтобы утешать мою родную сестру.

– Боги, да что такого я сказал? – парень пожимал плечами, не понимая такое острое восприятие со стороны своей возлюбленной, – я предложил просто поговорить.

– О, ты уже один раз поговорил с Хальвией, женой Форрома. Вроде друзья были. Ты хотел наладить отношения, а что они? На следующий день после твоего разговора разошлись. Что же ты им наговорил?

– Да я здесь вообще не причём. Это они совсем с ума сошли.

– Да мне всё равно. У меня сестра там убивается.